Речь защитника Балдина, помощника присяжного поверенного Любарского

Господа присяжные заседатели! Я не буду утомлять вас подробным перечислением всех данных, добытых следствием, допросом свидетелей на суде и экспертизой. Я позволю себе обратить ваше внимание лишь на те факты, которые могут доказать невиновность моего клиента. Вся совокупность улик против подсудимого Балдина заключается в признании Бодрова, и на этом признании и построено обвинение Балдина... Сам по себе оговор кого-нибудь не может заслуживать доверия, раз он не подтверждается фактами. Тем менее может заслуживать внимания оговор, не получивший вполне подтверждения всех своих подробностей.

В настоящем деле оговор Бодровым не может быть принят за правду, так как он во многих частях не подтверждается вполне. Прежде всего, сами показания Бодрова о приготовлениях к поджогу, о потчевании его Балдиным и о совершении поджога, данные им на предварительном следствии, противоречат во многом рассказам о том же частных лиц и показаниям, данным здесь на суде. Свидетельскими показаниями выяснено, что показания Бодрова на суде разнятся от его рассказов частным лицам и кажутся слишком исправленными с маленькими извращениями фактов.

Итак, значит, по оговору Балдина Бодровым следует относиться с большим недоверием.

Затем, между многими показаниями свидетелей существуют значительные разногласия. При этом считаю нужным обратить внимание, что я буду касаться показаний лишь свидетелей, вызванных обвинительной властью или гражданскими истцами, следовательно, по мнению их, безусловно, заслуживающих доверия...

Не подтверждаются и многие другие рассказы Бодрова. Он говорит, что потолок и балки были обмазаны им по приказанию Балдина ради поджога, между тем выяснилось, что это распоряжение было сделано по приказу Мешалина, который, между прочим, удостоверил, что и на других фабриках существует этот способ просушивания стен и потолков керосином. Затем противоречит показанию Бодрова и то, что загорелось не в том помещении, где было обмазано керосином...

Вообще, надо обратить внимание, что следствие по этому делу, вопреки заявлению представителя обвинения, велось очень прямолинейно и многие обстоятельства остались не установленными точно. Так, остался невыясненным вопрос, могло ли загореться от оставленной в сушильном отделении лампы, и сколько было там ламп - три или четыре, а также и то, были ли все лампы потушены и не была ли одна из них оставлена незатушенной. Не выяснен также точно вопрос о неисполнении рабочими правил о курении и о возможности пожара от брошенной папироски.

Прокуратура всеми мерами старается доказать виновность подсудимых Бодрова и Балдина улучшением их материального положения...

(Председатель предлагает защитнику не вдаваться в оценку способов обвинения, употребляемых обвинительной властью.)

Не всем показаниям свидетелей можно верить. Так, один из свидетелей показывал, что слышал о том, что Бодров однажды, пьяный, устлал пол в комнате 10-рублевыми бумажками. Это, несомненно, фальшь, так как из всех данных выяснено, что Бодров не мог обладать такими большими деньгами и что это показание не более как плод пылкого воображения свидетеля.

Говорят, что Балдин приобрел дом стоимостью до 1000 руб. Между тем выясняется, что на приобретение этого дома им издержано наличными 200 руб., а остальная сумма осталась в долгу.

Присутствие хороших материальных средств у моего клиента не должно особенно удивлять, так как Балдин представляет из себя афериста в высшей степени. Так, он держит нахлебников, строит вагранку; занимается крашением пряжи, каковое крашение в то время, когда им занимался Балдин, было, вопреки заявлению обвинительной власти, очень выгодным; покупает драгоценные камни и даже на крупные суммы, как, например, у Ковалева хризолитов одновременно на 125 руб., и, наконец, занимается покупкой дров по дешевым ценам, а затем продажей их по дорогой цене. Все эти операции требовали наличность средств и несомненно давали прибыль. Обвинительная власть указывает на то, что Балдиным было внесено в сберегательную кассу в короткий промежуток времени 950 руб., но не указывает также и на то, что вскоре по взносе этих денег Балдин взял из кассы 600 руб....

Разгадка, почему именно сознался Бодров и оговорил Балдина, по моему мнению, может быть очень проста.

Такой человек, как Бодров, едва ли в состоянии чувствовать так сильно угрызения совести, что не постесняется сознаться в преступлении, грозящем ему строгим наказанием. Некоторые свидетели, как, например, А. Сергеев, дают право думать, что тут не без греха страховое общество.

Заканчивая свою речь, еще раз обращаю ваше внимание на то, что при доказательстве виновности Балдина ссылался исключительно лишь на свидетелей, вызванных обвинением и представителями гражданских истцов. Так как из свидетельских показаний выяснилась сомнительность многих показаний Бодрова, то на основании закона, требующего всякое сомнение в доказательствах виновности подсудимого толковать в его пользу, и ввиду того, что кроме показаний Бодрова нет улик против Балдина, я прошу вас, господа присяжные заседатели, вынести моему клиенту подсудимому Балдину оправдательный вердикт. При этом обращаю ваше внимание на то, что даже обвинительная власть и гражданские истцы не нашли возможность признать Балдина вполне виновным и просим вас дать ему снисхождение.