Равному избирательному праву

Что же можно предложить в качестве альтернативы демократиям в условиях усугубления глобального мирового кризиса? Здесь мы снова будем в первую очередь опираться на исторический опыт России, но повторим, что сделанные нами выводы могут быть полезны и для других стран.

Начнем с того, что русская общественно-политическая мысль устами историка Н.М. Карамзина еще в XIX веке четко зафиксировала главную задачу любого государства:

 

«Для того ли образуются, для того ли возносятся Державы на земном шаре, чтобы единственно изумлять нас грозным колоссом силы и его звучным падением; чтобы одна, низвергая другую, через несколько веков обширною своею могилою служила вместо подножия новой Державе, которая в чреду свою падет неминуемо? Нет! и жизнь наша и жизнь Империй должны содействовать раскрытию великих способностей души человеческой»[97].

 

Мы видим здесь глубочайшее понимание не только основной задачи государства, но и главной цели исторического процесса, о чем мы уже говорили. Отсюда следует и другая важнейшая идея Карамзина:недопустимость забвения живого человека за общественными реформами и сменой социально-политических институтов:

 

«Главная ошибка законодателей… состоит в излишнем уважении форм государственной деятельности: от того изобретение различных министерств, учреждение Совета и проч… Последуем иному правилу и скажем, что не формы, а люди важны»[98].

 

Эти взгляды Н.М. Карамзина прочно войдут в русскую культуру и философию. Ф.М. Достоевский писал А.Д. Градовскому, известному русскому западнику:

 

«Чем соедините вы людей для достижения ваших гражданских целей, если нет у вас основы в первоначальной великой идее нравственной? А нравственные идеи только одни: все основаны на идее личного абсолютного самосовершенствования…»[99]

 

Отметим еще одну важнейшую черту этого государственно-политического идеала: не общество должно быть «гражданским» и контролировать отчужденную от него государственную власть, а само государство должно быть народным или «государством правды» (термин, активно использовавшийся Н.Н. Алексеевым), т.е. быть формой объективного выражения и проведения в жизнь народной воли. Это подразумевает примат нравственных оснований и регулятивов жизни над формально-правовыми.

Здесь можно вспомнить целый ряд культурно-духовных взлетов в истории человечества: и «золотой век» Перикла, и знаменитое правление индийского царя Ашоки, заложившего основы миролюбивой политики Индии, и времена китайской династии Тан[100]. В России к этому идеалу приближаются традиции общинного самоуправления; Земские соборы XVII века, наконец, во многом и опыт советской власти. Вопреки сегодняшним клише и новым мифам, мы, выросшие в ту эпоху, хорошо помним, что наряду с многими негативными сторонами внутренней политики, в ней были и высочайшие достижения: бесплатное образование, причем, очень высокого качества; государственное финансирование науки и культуры и, наконец, утверждение нравственных идеалов. И в данном случае не так важно, что сама властная «верхушка» была далека от этих идеалов; важно, что они поощрялись в школе, в искусстве, в общественных отношениях.

Мы ниже еще вернемся к важнейшим элементам «государства правды», а пока попробуем на новом уровне осмыслить опыт народовластия советского типа. Лозунг «Вся власть Советам!» и «За советы без коммунистов!» (т.е. за беспартийный характер их деятельности) был абсолютно правильным. К сожалению, начавшийся процесс оздоровления советской системы был насильственно прерван ельцинским переворотом 1993 года, ввергшим страну в неисчислимые беды. Мы не хотим, да и не можем детально прописать будущую схему подлинного народоправства и лишь обрисуем базовые принципы и механизмы, позволяющие преодолеть коренные недостатки сегодняшних демократий.

Прежде всего, всеобщее механическое голосование за мало кому известных партийных деятелей или за политические партии в целом — надо заменить органическим принципом территориально-корпоративного делегирования снизу вверх, в высшие органы государственной власти, уже проверенных в реальном деле людей при обеспечении действенных механизмов контроля за ними снизу. Соответственно, и государственная власть в стране в этом случае выстраивается по иерархическому принципу пирамиды: снизу вверх и от периферии к центру. На этот важнейший принцип государственного устройства одним из первыхуказал известный русский анархист М.А. Бакунин.

Приблизительно так была устроена советская система, таков был замысел знаменитой государственной реформы М. Сперанского во времена правления Александра I, и именно так строилась деятельность уже упоминавшихся Земских соборов на Руси. Более того, так строилась выборная власть еще во времена древних кочевых империй, когда наиболее уважаемые представители племен и родов делегировались на общий Курултай для демократических выборов военного вождя — каана.

Соответственно, главная задача «государства правды» или органической демократии состоит в качественном отборе[101], продуманном продвижении вверх по ступеням государственной лестницы и, главное, перманентном народном контроле за деятельностью людей, которым вверяются бразды правления обществом. Должны быть и эффективные механизмы отзыва депутатов, если они не выполняют возложенных на них обязательств.

Разумеется, этот механизм будет работающим только если выбирать будут не одурманенные «винтики», а сознательные и думающие граждане, для чего, прежде всего, необходим высокий общий уровень образования, нравственного воспитания и культуры в стране. Лишь это условие даст обществу шансы и на выбор достойных представителей, и на реальный контроль за их работой. Иначе мы получим все те же самые пороки, которые свойственны демократии. М. Кантор во многом прав, когда подчеркивает:

 

«Существует печальный закон природы: массовые чувства никогда не бывают моральными… И если правители взывают именно к массовому волеизъявлению (а как иначе представить себе голосование, форум, собрание, печать, общественное мнение) — то с большой долей вероятности можно предположить, что воля будет дурной.

…Когда мы говорим, что Гитлер был "вождем нации", а Сталин "отцом народа", все же не следует себе представлять германский или российский народ как однородное племя, слепо идущее за лидером. Общества эти были развитые, весьма сложно дифференцированные, с набором самых разных судеб, опытов, характеров, воль. То, что коллективное решение, принятое этими разными людьми, было агрессивного свойства, — свидетельствует только о том, что коллективные решения в принципе таковы, они не гуманны и не могут быть гуманными… Война и агрессия, экономические санкции, кампания против космополитов, лишение газа и света бедных соседей — это всегда найдет одобрение масс, это все массовые решения»[102].

 

Правда, мы бы сказали несколько иначе. Дело не в массовости как таковой, а в том, что «выращивание Человека» из божественного «зерна Духа» — долгий и сложный процесс. Поэтому у большинства этот «духовный росток» мал и слаб. И под напором агрессивных «лидеров», во время особо масштабных и длительных манипулятивных кампаний, он легко поникает. В итоге человек подхватывается ураганом навязанных ему негативных и агрессивных эмоций, как бы гипнотизируется (причем, позже нередко стыдится содеянного). И единственный способ противостоять этому — стар, как мир: глубокие, фундаментальные знания и нравственно-практическое воспитание, которые питают и укрепляют наш дух и интеллект, как солнце и вода питают зерно (если, разумеется, мы сами не закрываемся от них).

Кстати, и высшие исполнительные органы власти в стране рационально было бы утверждать именно этим высшим органом выражения народной воли — собором наиболее достойных людей, представляющим разные территории страны и ее профессиональные корпорации. Даже в случае выборов главы исполнительной власти государства прямым голосованием всего народа, как это делается у нас сегодня, он обязан в любом случае быть подконтрольным высшему государственному органу, избранному территориально-корпоративным путем. За таким кандидатом, помимо авторитетных в стране организаций, должны стоять: а) безупречная личная репутация; б) профессиональные успехи; в) продуманная и просчитанная пятилетняя программа развития страны, за поэтапную реализацию которой придется ежегодно отчитываться; г) команда профессионалов-управленцев, готовая разделить вместе со своим лидером ответственность за судьбу страны.

Какие же еще государственно-правовые механизмы, кроме территориально-корпоративного делегирования лучших представителей страны в верховные органы власти, можно связывать с будущим «государством правды»?

Черты «государства правды»

Во-первых, государственная власть на всех уровнях должна не формально, а реально взаимодействовать с неправительственными общественными организациями и профессиональными корпорациями, обеспечивая их участие в решении всех стратегических вопросов жизни страны. Большие полномочия могут быть предоставлены общественным палатам всех уровней в плане и законодательных инициатив, и влияния на соответствующие исполнительные государственные органы. И общественным организациям необходимо предоставить право выдвигать своих представителей в государственные органы власти.

Кроме того, надо предусмотреть налоговые льготы тем коммерческим структурам, которые поддерживают деятельность неправительственных организаций, прежде всего социальной, экологической, культурной и просветительской направленности (так называемого «третьего сектора»). Разумеется, речь идет о реальных неправительственных организациях, а не о «карманных», где люди зарабатывают политические или социальные бонусы, или попросту деньги. Отличить первых от вторых на самом деле несложно: в этой сфере все прекрасно знают цену друг другу.

Очень важным элементом общественной и государственной жизни страны могли бы стать регулярные общественные корпоративные форумы работников науки, образования, медицины, культуры. Они способны эффективно дополнять и контролировать деятельность государственных органов, не позволяя последним анонимно готовить и протаскивать, как это сплошь и рядом происходит сейчас, разрушительные для общества программы и законы.

В сущности,государство правды тем и отличается принципиально от традиционных демократий, чтокладет в основу своей деятельности голосование компетентного большинства [103].

Во-вторых, необходима самая широкая опора всех звеньев государства на реальную (не коррумпированную) науку. Независимая научная экспертиза стратегических государственных решений и технических проектов особенно важна в нынешних условиях, когда ошибки и просчеты власти слишком дорого стоят обществу. Преследование ученых за критику государственных проектов должно караться в законодательном порядке.

В-третьих, — еще раз подчеркнем! — приоритетными направлениями государственной политики должны быть те сферы, без которых невозможно утверждение идей и принципов духовно-экологической цивилизации, т.е. образование, наука, культура и экология. Они должны главенствовать над всеми остальными сферами общественной жизни — кроме разве что здравоохранения, проблем детства и материнства, и должны финансироваться из бюджета страны. Если у государства на эти цели нет денег — это означает только одно: государство плохо управляется, так как не выполняет свои важнейшие функции по воспроизводству здорового, культурного и образованного человека.

В-четвертых, «государство правды», равно как и любые международные формы будущих межгосударственных объединений, невозможны без четкого утверждения приоритета морали, причем не как «договорных» правил, а именно как внутреннего глубинного знания и отношения к миру, — как и понималась мораль изначально. Именно ней было основано право, в том числе международное право.

Иначе каждая сторона — отдельные политики, политические кланы и бизнес-элиты — будет толковать правовые нормы, как ей заблагорассудится, исходя из своих интересов, которые легко выдаются за «национальные». Борьба за нефтеносные районы Земли и за прокладку тех или иных международных маршрутов нефти и газа — наиболее показательные примеры подобного рода. Без морали, как уже было сказано, невозможна и нормальная мировая экономика; неизбежно начинает процветать коррупция. И, наконец, без морали как служения высшим ценностям и воли к личному совершенствованию не могут нормально развиваться культура и наука, так как они попросту становятся ненужными. Спросом будут пользоваться только псевдонаука, готовая торговать научной истиной, и массовая культура, потакающая низменным инстинктам и страстям глобализированного «общечеловека».

При этом, конечно, здоровая моральная атмосфера в обществе не может быть ни насильственно внедрена, ни утверждена чисто организационными средствами (хотя и они полезны) — принятием законов, созданием соответствующих государственных или общественных структур, пропагандистскими кампаниями и т.д. Здесь нужно внутреннее оздоровление и совместная работа всех общественных институтов: семьи, образовательной системы, средств массовой информации и т.д.; нужна продуманная культурная и воспитательная политика государства. И, конечно, первый пример должны подавать люди, стоящие у власти. Не углубляясь в это сложную тему, отметим только, что сегодня почти утрачено понимание власти как служения, связанного не с почестями, деньгами, возможностью торжествовать над соперниками и сверху вниз смотреть на народ, — а с напряжением, трудом и ответственностью. Эта тема блестяще развита, например, в знаменитом романе Г. Гессе «Игра в бисер»:

 

«...Он изведал, какой ответственностью, каким напряжением и какой внутренней нагрузкой надо платить за всякое блестящее и почетное положение... Мировая история состояла ведь из непрерывного ряда властителей, вождей, заправил и главнокомандующих, которые, за крайне редкими исключениями, славно начинали и плохо кончали... власть опьяняла их и сводила с ума, и они любили ее ради нее самой. Ту дарованную ему природой власть следовало освятить и сделать полезной, поставив ее на службу иерархии, это было ему всегда совершенно ясно...

Каждая ступень вверх по лестнице должностей — это шаг не к свободе, а к связанности. Чем выше должность, тем глубже связанность. Чем больше могущество должности, тем строже служба. Чем сильнее личность, тем предосудительнее произвол»[104].

В-шестых, необходим ряд механизмов, обеспечивающих приемлемое (если уж не высокое) качество работы чиновничьего аппарата. Прежде всего, « государство правды» несовместимо с коррупцией. Помимо корпоративной этики и карательно-юридических средств борьбы с коррупцией, необходимо детально исследовать эту проблему для разработки принципиально новых средств борьбы. Что же касается поддержания общекультурного и профессионального уровня чиновников, то можно использовать многовековой опыт китайской государственности, особенно эпохи Тан, где достаточно эффективно работала система экзаменов для чиновников.

И, наконец, последнее соображение, которое должно подвести нас к последнему важнейшему атрибуту существования «государства правды». Ничто так не разлагает и личность, и общество, как стратегическая бесцельность и бессмысленность существования, зацикленность на решении повседневных и бытовых проблем, особенно в ситуации глобальных потрясений. Соответственно, обязательно должны быть духовные скрепы государства, выступающие в роли камертонов, настраивающих на единый лад звучание всех элементов государственной жизни.

Поэтому,— в-седьмых, — подлинное народоправство подразумевает существование агиократических («власть святынь») начал народной, государственной и межгосударственной жизни. Святыни цементируют общество, невзирая на его этническую, религиозную и социальную многоликость. Только совместно защищая свои святыни, народ сплачивается, сохраняет себя как народ и обнаруживает способность к новым формам исторического творчества. Это могут быть святыни религиозные (русская Троице-Сергиева Лавра, индийский Бенарес, усадьба Конфуция, собор Святого Петра, Иерусалим, Кааба, собор Святой Софии в Стамбуле, и т.д), культурно-исторические (русское Куликово поле, могила Абая, мавзолей Улугбека, Стоунхендж, Тадж Махал и т.д.) или природные (гора Белуха в Сибири, гора Кайлас, дерево Бодхи в Индии). Святыни помогают отличить истинные ценности от псевдоценностей, распознать лжекумиров, обрести прочные устои личного, общественного и государственного бытия.

Конечно, проще всего счесть, что все предлагаемое — лишь еще одна утопия. Но верить в то, что можно долго существовать и даже развиваться на принципах эгоизма и индивидуализма, гедонизма и плоского материализма, соперничества и конкуренции — значит обрекать себя на еще больший утопизм.

Тем более что многие тенденции в мире — протестные движения в защиту природы, культуры, морали и просто отдельных людей; самоорганизация общества «снизу» в различных формах, острые идейные дискуссии — говорят о том, что все больше людей понимают ложность этих принципов. По историческим меркам они восторжествовали совсем недавно, и период их господства заканчивается.

Можно в заключении вспомнить пророческие слова Э. Фромма: «Впервые в жизни физическое выживание человеческого рода зависит от радикального изменения человеческого сердца»[105].

 

5. Первые «шаги» новой цивилизации: пример Евразии

 

Как известно, историческое развитие человечества носит крайне неравномерный и далеко не линейный характер. На планете всегда сосуществовали и сосуществуют социально-культурные организмы различных типов. Часть из них клонится к упадку, иногда долгое время сохраняя внешнюю политико-экономическую мощь; другие словно застыли в своей эволюции, воспроизводя тысячелетний уклад жизни и верований; третьи, напротив, стремительно набирают силу, быстро превращаясь из геополитических изгоев в лидеров мирового развития.

Кроме того, новый тип экономических, государственно-политических или духовных отношений никогда не возникает сразу и везде на всем пространстве земного шара. Совсем наоборот, — новый уклад жизни, призванный в будущем изменить судьбы многих народов, первоначально имеет четкую, подчас точечную, географическую локализацию и эмбриональный период созревания. Лишь потом, по мере своего упрочения и укоренения, он начинает триумфальное шествие по планете. Великие восточные земледельческие государства Месопотамии и Египта, Китая и Индии первоначально возникли на узких прибрежных полосках в дельте рек. Европейская цивилизация зародилась на выжженных солнцем склонах каменистой Эллады; капиталистический романо-германский мир берет начало с мануфактур итальянских городов-государств; социалистический проект первоначально реализовался лишь в масштабах Петербурга.

Поэтому можно предположить, что и «зародыши» новой цивилизации будут локальными. Точнее говоря, они уже существуют. И поэтому важно зафиксировать основные факторы, благоприятствующие этим позитивным процессам, и выявить возможные стратегические и тактические шаги, которые можно предпринять уже сегодня.

Здесь, естественно, не может быть никаких иллюзий по поводу того, что государственные чиновники и бизнес-лидеры тут же воспримут рекомендуемые меры. Но ведь, как известно, «идеи правят миром», — распространяясь неожиданными путями, постепенно проникая в общественное сознание и становясь реальной силой, поворачивающей мировые процессы,

Мы в этом параграфе представим некоторые из возможных оценок и рекомендаций по отношению к странам Евразии. При этом под Евразией мы будем понимать не евроазиатский континент в целом, а ту его часть, которая, повторим, раскинулась от Балтийского моря до Тихого океана и от океана Ледовитого до Индийского и где, на наш взгляд, наличествуют объективные условия для ее превращения в важный центр становления новых цивилизационных отношений. Выбор наш обусловлен тем, что мы сами проживаем в евразийской стране, имеем регулярные контакты с коллегами из соседних стран и поэтому более или менее компетентны в данной теме. Важно, что речь идет именно о центрах новой цивилизации, а не о геополитическом лидерстве. Хотя большинство специалистов-геополитиков сходятся на том, что Запад утратил статус мирового лидера, культурного и общественного эталона, и лидерские функции, судя по всему, должны будут перейти к альянсу евразийских стран, нам представляется, что подобный конкурентный подход явно устарел. Это повторение все той же самой идеологии борьбы, соперничества, конфликта, — которая, в первую очередь, и привела к утрате Западом главенствующего положения (экономические, политические и прочие факторы второстепенны и во многом, как уже сказано, порождены этой идеологией). Сегодня разделение проходит не между странами, а между идеями и ценностями, о чем мы и говорили на протяжении всей книги. Поэтому сама концепция «геополитического лидерства» должна уступить место совершенно иным принципам взаимодействия. Новый мир должен строиться в первую очередь на началах миролюбия, взаимопомощи, единения разных стран, религий и культур во имя общего лучшего будущего.

В качестве факторов, благоприятствующих переходу к этой новой цивилизации миротворчества и сотрудничества выступают: сохранность (хотя бы частичная) традиционных духовных ценностей; этнокультурное разнообразие; биосферный потенциал территории. Рассмотрим кратко действие этих факторов на евразийском пространстве и выскажем некоторые соображения и рекомендации. Снова повторим, что многие из них, по нашему мнению, вполне применимы и к другим очагам зарождающейся новой цивилизации.