Глава 16. На приеме у Фиалетова

 

- Иди, зови свою Валентину, пойдем город смотреть. Надо или утвердить или развенчать байку, что здесь дома новой планировки, - подтолкнул Седаев Проньку.

- Может спят еще, - отмахнулся Пронька.

- А ты постучи. …Да стучи ты покрепче, - усмехнулся Сашка, понаблюдав, как Пронька робко стучит согнутым пальцем.

За дверью без стука было все отчетливо слышно, и вскоре в дверную щель показалась Валина физиономия.

- Чего тебе? – спросила она у Проньки.

- Ничего, - смутился он прямого вопроса. - Город смотреть пойдете?

- Пойдем, …а вы где завтракали? Наши девочки еще не кушали, а так есть хочется.

- Не тяните резинку, выходите скорей, там в городе позавтракаем. Тут пацаны в умывалке говорили ресторан шик-модерн недалеко, «Голубой Дунай» называется, там и перекусим.

- О! Вы нас в ресторан приглашаете? – с ехидцей подтрунила Валя.

- Какой в этой дыре ресторан может быть, столовка так называется.

Девушки как одна принарядились и вышли неузнаваемые: кто воротничок белый пришил, кто блузку новую одел, или в белые носочки нарядился. Видимо они встали раньше парней и старательно прихорашивались.

- Дунай, Дунай, а ну узнай, где и чей подарок!.. – приплясывая, пропела Одикова. Она уже забыла о вчерашней печальной истории и горела пламенем романтических надежд. – Ну показывайте где ваш «Голубой Дунай»?

Поселок выглядел невеликим, всего три улицы. Знаменитый «Голубой Дунай» на поверку оказался обычной забегаловкой в бараке. Днем там из экономии и скатерки на столах не стелили. Одно удовольствие что рядом, даже из квартала выходить не пришлось. Да и завсегдатаи по утрам не гужбанили и ребята плотно покушали. После дорожной сухомятки с охоткой смолотили наваристые щи и котлеты с макаронами.

После завтрака прошлись на речку Белую, но там все подходы оказались сплошь завалены бревнами. Шел сплав и лесобиржа работала в три смены. Бревна плыли по реке вразброс и навалом, задевая берега и вертясь в заводях. Некоторые устав плыть, ложились на дно. За ними ныряли посиневшие от холода ныряльщики. Блестящие от натуги кони-тяжеловозы обозами тащили длинные роспыски с ровными, словно скалки стволами. За лесобиржей окруженные дощатым забором с колючей проволокой виднелись приземистые бараки.

- Интересно, а зачем тот поселок забором отгородили? – простодушно спросила Валя.

- Дура, это заключенные там поселены. Зеки их здесь называют.

- А заключенные к чему здесь? Тут самим жить негде, еще их обустраивай!

- Работают они. На самых тяжелых работах, - пояснил всезнающий Седаев.

- А где же комбинат? В Сызрани на НПЗ трубы, этажерки. Там сразу видно, что завод стоит, а здесь ни одной трубы, - удивленно вертела головой Валя.

- Наверное, вон там, на горе будет. Примечаешь, туда песок, гравий везут? И рельсы в ту сторону проложены, - присмотревшись, предположил Пронька.

В общежитие возвращались загрустившие, не щибко вдохновленные представшим осмотру пейзажем. Последним унылым штрихом, словно специально подстроенным для новоприбывших курсантов, дорогу молодежи перекрыла длинная колонна заключенных. Они понуро шагали по четыре в ряд, с боков шли солдаты с винтовками на плече, держа за бечевку упитанных овчарок. Ребята еще не знали, что в четвертой шеренге шагают плотник Назеренко с другом Шухевичем.

- Да! Здесь все так, как Фиалетов обещал! Ни дорог, ни квартир, ни машин. Одни конные повозки! И тюрьма под боком, того и гляди прирежут вечером, – расстроено расхныкалась Лида Одикова, когда подошли к дому.

- Не прирежут! Их видишь как охраняют! И забор и собаки… - успокоил девушку Пронька, аккуратно счищая налипшую грязь с сапог. За спиной его хлопнула входная дверь.

- Вы где ходите, дуйте скорее в управление! Уже два раза от начальника посыльный прибегал, - встретил группу новоселов озабоченный Ераносов.

- Правда что ли? – забеспокоились девчонки, - а где тут у вас управление?

- Недалече, вон туда. Всего через дорогу перейти. Только ступайте скорей, пока он не укатил на объект.

Круто развернувшись, вся группа направилась по указанному адресу через дорогу.

Здание управления можно было без подсказки вычислить издали по обилию табличек на дверях и призывных лозунгов в простенках окон. Один щит видимо не успели прибить. Он так и лежал вниз призывами, упершись одним концом на забор. На улице стояла группка людей, судя по дорожным сумкам и мешковатым авоськам явно деревенских жителей. Студентов, оказывается, ждали и сразу направили в кабинет начальника строительства.

Входили в кабинет робко, но с интересом, ведь могущество его хозяина тогда было очень велико. Даже в Сызрани о нем отзывались с уважением. Кабинет обставлен аскетически просто: стол обтянутый зеленым сукном и два телефонных аппарата. На передней стене в ряд портреты пролетарских вождей попарно – Ленина со Сталиным и Карла Маркса с Энгельсом. Несколько стульев по бокам стола оставались сдвинуты с мест, видимо недавно закончилось совещание.

- Ба! Да тут невест сколько! Вот наши холостяки будут рады! – удивленно раздалось вместо приветствия. - Заходите ребята, рассаживайтесь. Вот вы какие, современные студенты, - приподнявшись из-за стола, встретил их приветливо улыбавшийся Фиалетов. – Да!.. Сразу видно широкие плечи, светлые головы, не то что наш брат. – Он помолчал, грустно покачав головой. - Как вам поселок, как встретили?

- Мы еще не успели ознакомиться, вечером приехали поздно, утром встали поздно, - за всех на правах старшего ответил Мишка Седаев.

Ребята, а пуще девушки во все глаза глазели на начальника комбината. Пронька сразу узнал кумира. С красивым округлым лицом и зачесанными назад волнистыми волосами, вблизи был он совсем земной. Даже одет по-рабочему - в клетчатой сорочке с отложным воротником. И разговаривал просто с небольшим украинским акцентом.

- Вот что я вам скажу ребята. Знакомиться придется после. Мы вас очень ждали. Но сегодня вы направляетесь на стажировку. Документы сопроводительные готовы. Денек хорошенько отдохните, а завтра получите командировочные и поедете в Грозный. Там получше учитесь всем тонкостям и секретам технологии. А мы здесь стройкой займемся. Вы подучитесь - мы построим. Приедете, и сразу пускать производства приступим.

Видимо торжественная часть кончилась, Фиалетов встал и вышел из-за стола.

- Ну, что ж, в добрый путь! Всем желаю успехов. Жду всех, особенно вас. – Он всем троим парням крепко пожал руки.

В коридоре путь шумной толпе студентов пересек высокий мужчина в офицерской форме с синими петлицами. Он только что поднялся по лестнице и направился к начальнику комбината. Уже на лестнице они услышали его странный вопрос кумиру:

- Ну что, Алексей Николаевич! Ответ перед органами держать пора… Почему на ТЭЦ трубы воду пропустили?

Что отвечал грозному следователю Фиолетов, они не слышали.

- Вы как хотите, а я сегодня же уезжаю!.. Как тут жить? Это рассадник шовинизма какой-то. Даже самого начальника комбината допрашивают, – заявил Васька на улице. – Если хочешь, поехали со мной, - обернулся он к Одиковой.

- Я бы может поехала, да у меня и денег-то на дорогу не осталось. Мне рассчитаться с ребятами надо, - хмуро ответила Лида.- Васька, а что такое за слово «шовинизм»? – тут же простодушно поинтересовалась Одикова.

- Точно не знаю… По-моему, когда притесняют кого-то, - подумав брякнул Васька.

Настырный Васька сдержал слово, он собрал вещи и утренним поездом вернулся в Сызрань. Остальные стажеры в то же утро получили командировочные и поездом дальнего следования покатили на Кавказ.

 

Глава 17. В Грозном

…Грозный встретил ребят не так приветливо, как Уфа. Кроме того, что не было чернильных плакатов и речистых встречающих, моросил дождь, а добираться до завода пришлось самостоятельно. Искусственно сколоченный из массы разбросанных поселков, город оказался запутанным и тернистым для прибывающих. Хотя население в большинстве оказалось русскоязычное, но традиции всюду царствовали кавказские. Контору завода они нашли в самом конце рабочего дня, промокшие и изрядно утомленные.

- Пронька, ноги отваливаются. Любую захудалую комнатенку выбивайте. А то спать хочется - хоть спички вставляй, - напутствовала парней Валентина. Они шеренгой выстроились вдоль стены у приемной отдела кадров. Представительный Пронька вошел в кабинет один.

Опасения девушек были напрасны. Хотя рабочий день закончился, приняли и распределили всех.

- Так. Комната №7. Сразу пойдем поселяться или девчат подождем? – осведомился Сашка, повертев в руках направление, вынесенное Пронькой.

- Их все равно в другое общежитие определят. Не стоит терять время, идем поселяться, - ответил Пронька.

Барак куда всех поселили, соседствовал с парком товарной продукции нефтеперерабатывающего завода, оттуда доносились паровозные гудки и грохот автосцепок вагонов. Кроме того в воздухе висел густой настой нефтеносных паров и сероводорода. Неподалеку горел факел, неимоверно чадя смолисто-черным дымом.

Комнату семь занимали приезжие из Белогорска. Когда в неё вошли новенькие, из четырех жильцов, в ней находился одинокий мужчина. Он сидел за столом и видимо решал задачи. Стопка книг ступеньками стекала с подоконника, и завершалась внизу раскрытым учебником. Парень выглядел гораздо старше и взрослее приезжих, поэтому они обратились к нему на вы:

- Здравствуйте! Мы из Белогорска, стажерами устраиваемся. Которые постели не заняты?

- О, земляки значит? Сасин моя фамилия. Не Засин, а Сасин – все путают. Как говорите, Бураев и Седаев? – он не по глухоте не разобрал фамилий, как раз загремели паровозные сцепки. – Только с поезда? А мы уже полгода как стажируемся. Кровати вот как раз около стены пустые, занимайте. – Ткнув в по-казенному заправленные постели, он склонился к столу. - Ну вы ребята устраивайтесь сами, мне недосуг немного, я скоро экзамены сдаю – готовиться надо. За три года армейской службы перезабыл все, вот корплю, вспоминаю.

- И много здесь наших, - присев на кровать и снимая сапоги, спросил Пронька.

- Ты не на ту, койку сел, – поправил Проньку Сасин. - Это Кашкина кровать, видишь, фотик на тумбочке стоит. Эх, и напутешествовались мы с ним, 14 дней с Дальнего востока добирались. А потом сюда еще двое суток пилили…

- Вы что Дальневосточники? - уважительно удивился Седаев.

- В армии там служить довелось. С япошками дружбу налаживали, - усмехнулся Сасин, вспомнив годы беспокойной службы.

Седаев уже снял верхнюю одежду и сидел на койке в голубой майке.

- Ты говоришь наших, - обратился он к Проньке. - Каких теперь наших, - засмеялся Седаев, – из Сызрани что ли?

- Да нет, скажешь тоже. Наших из Белогорска много?

- Так и говори… Теперь сам не поймешь - кто наши, кто ваши.

Мужчина с интересом вслушивался в словесную перепалку молодых людей. Прибывшая партия до них была полностью скомплектована рабочими из окрестностей поселка или его ближайшей округи. Тут прибыло что-то новенькое.

- А вы, ребята, откуда приехали? – на всякий случай уточнил он.

- Сами уже не понимаем откуда. Сюда приехали из Белогорска, в Белогорск приехали из Сызрани. Мотаемся поездами уже больше недели.

- Ясно, – мужчина понимающе кивнул головой, - тоже настранствовались значить? Устали? Ну ложитесь да отдыхайте. Завтра займетесь устройством. А наших в Грозном двадцать пять человек, кроме вас, разумеется. …Ага! Вот и Болелый как раз появился! Знакомьтесь, ребята.

Дверь действительно распахнулась, и в комнату вошел худощавый парень с довольно скучным лицом. И лицом и фигурой он полностью соответствовал названной фамилии. В руке его висела сетка с красными помидорами.

- Ба, да тут как раз помидорки! К месту, к месту, - Михаил сдвинул бумаги на край стола. – Давай Вась, ложи помидоры-то, небось ребята с дороги перекусить не прочь.

- Счас!.. Я для них покупал! – парень выдвинул ящик тумбочки, постоял, подумал и, видимо передумав, задвинул ящик на место. Взяв авоську, он вышел из комнаты.

- Я нарочно сказал, что он угостит, - смеясь, поделился вслед Сасин. – Это такой жмот! Вы думаете куда он пошел?.. Мыть?.. Голову на отсечение, он в туалете весь килограмм слопает, потом за живот держаться будет.

- Послушайте, а вы упомянули экзамены в институт, - продолжил Пронька прерванный разговор. - Что здесь и в институт поступить можно?

- А зачем зря время упускать? Я поступаю, если хотите и вы не теряйте времени. Парней там с удовольствием берут. Мне как бывшему военнослужащему льготы, вам, небось, тоже льготы положены, все-таки вы техники.

- Сашка, ты как хочешь, я завтра же снесу документы! Правильно человек говорит, зачем время даром упускать? И льготы к тому же.

- Возможно ты прав, но о завтра, давай будем думать завтра. Голова циркулем, спать хочу как из ружья.

- Ты товарищ можешь показать нам, как сыскать этот институт? И как он называется? – настаивал зараженный вирусом высшего образования Пронька.

- Отдыхайте. Я сегодня в ночную смену выхожу, завтра поутрянке вас провожу, мне все равно туда заскочить надо. Заодно потом город покажу.

Утомленные дорогой и сменой впечатлений друзья уснули, даже не услышав, когда вернулся Болелый. Они так и не узнали, что пришел он без помидор, а ночь мучился расстройством желудка.

 

Глава 18. Кавказские устои

 

Уладив в конторе дела по трудоустройству, ребята получили подъемные и решили «прошвырнуться», как выразился Седаев по незнакомому городу. Гидом взялся быть старожил Сасин. Экзотика легендарного еще со школьных времен Кавказа для провинциальных жителей средней полосы казалась удивительной и непривычной. Он провел новичков по главному проспекту, где ребята полюбовались на лохматые пальмы, остроугольные конуса кипарисов и столбообразные пирамидальные тополя. Затем неожиданно для них вывел к восточному базару. Там царили такой гвалт и гомон, как будто они оказались в содоме и Гоморре! Воображение поражало сказочное изобилие на прилавках винограда, абрикосов и ароматных дынь. Но приятнее всего удивил парней винный ряд. Ребята с удовольствием прошли его до конца, совершенно бесплатно пробуя приторные кавказские напитки.

Легкий хмель и теплый пряный воздух тотчас повлекли на подвиги. Стояли последние погожие дни конца сентября. В средней полосе в это время начинается бабье лето, особенно возбуждающее страсть. Тройка парней бесцельно бродила, попутно знакомясь с окрестностями Грозного.

Они уже подходили к своему бараку, когда в одном из переулков сквозь открытое окно мелькнула симпатичная головка явно русской по виду девушки. Мелькнула и выставилась в окно, заметив тройку ребят. Коммуникабельный Сашка присвистнул от удивления и, немедля развернувшись лицом к фасаду здания, оценил её продолжительным взглядом.

- Девушка, а девушка! – окликнул он, - на улице прелестная погода, а ты сидишь как птичка в клетке.

- Не птичка в клетке, а царевна у окошка. Может я царевича жду!

- Считай, что дождалась. Выходи, да прогуляйся с нами.

- А что вы думаете - не выйду? Вот возьму и выйду! - на удивление девушка отзывчиво откликнулась.

- Ну если через пару минут выйдешь, мы подождем, - обольстительно улыбнулся Сашка. Он посмотрел на наручные часы и вновь кинул взгляд на окно. Головка девушки исчезла. – Вы ребята ступайте, возвращайтесь одни, - попросил он Проньку с Мишкой. - А я подожду. Здесь близко, уж наверное не заблужусь.

Впоследствии оказалось, что таким нехитрым способом, Сашка познакомился с Майкой – друзья за невысокий рост прозвали её Маечкой. Он сходил с ней в кино, познакомился с сестрой, и все любовные похождения по возвращении поведал Бураеву. Но у Прошки отношения с однокурсницей давно вышли за рамки просто дружеских – там зрела свадьба. Он равнодушно относился к донжуанским подвигам товарища, но однажды Валя Ионова ушла на вахту во вторую смену. Пронька привычно засел за химию и собрался коротать вечер один.

- Пронька! Хватит зубрить! – пристал к нему Седаев. - Пошли со мной, я договорился. Мы тебя с Маечкиной сестрой познакомим. Посидим, в картишки перекинемся. Ты знаешь, вечерами опасно одному в чужом городе шастать. Вчерась у Лебедева ботинки местные хулиганы отняли, - признался он.

- А!.. Пошли! – обреченно махнул рукой Пронька. Ему самому надоело торчать дома.

Познакомились. Сестра оказалась выше Маечки, и всего на полгода моложе Проньки, была недолго замужем, но развелась. Надо сказать женщина редкой красоты. Из разговоров выяснилось, что работает она в торговле, старшим продавцом. Первый вечер посидели квартетом, поговорили, на этом и вечер закончился. По возвращении Сашка берет на себя инициативу по организации новой встречи:

- У тебя Валюха в ночь идет? – уточнил Сашка. – Давай, назавтра сводим девчат в кино! – предлагает он. - Приобрести билеты я беру на себя.

- Послушай, неловко как-то. Вроде измена получается, - отказался Пронька. Он был однолюб, к тому же опасался, как бы ни увлечься ослепительной красотой южанки.

- Ты чего мелешь! – возмутился Сашка, - она тебе кто – жена что ли? Потом, я же не невесту тебе навязываю, просто меня подстрахуешь!

- Все! Вот достал билеты! Дорогу-щи-е, на девятый ряд, - похвалился Сашка вечером, где и как он купил эти билеты, не сказал, но пути отступления Проньке отрезал.

На следующий день в назначенный час встретились с сестрами. Сестрицы были готовы и ватага, оживленно переговариваясь, направилась в кинотеатр.

Казус случился в зрительном зале. Все четыре места оказались заняты, но Седаев проявил такой напор и энергию, что Пронька просто диву дался.

- Я ничего не знаю! Я покупал билеты еще позавчера, - раскричался Сашка. Он притащил откуда-то билетершу и энергично совал ей под нос синие квитки.

- Да не шуми ты парень, сейчас все устрою! – отмахнулась билетерша. – У вас товарищи тоже на эти места билеты? - проверила она билеты у конкурентной группы. Там места соответствовали проставленной дате.

- Безобразие! У них на эти места, у нас на эти места! – возмущенный Сашка снова махнул перед её глазами билетами. – Нам что делать прикажете?

- Молодой человек, не шуми. Я приношу извинения. Давайте пересядем на свободные места. Ребята, - попросила она пришедших ранее, уступите места кавалерам с дамами.

Места, разумеется, уступили, но казус на этом не закончился. По окончании фильма, Пронька механически взглянул на свой квиток. Там стояла позавчерашняя дата. Он изумленно остановился.

- Дай-ка сюда билет, - спросил он у своей подружки.

Прежде чем отдать, она тоже взглянула на дату. Все билеты их группы оказались просроченными. Укатывались до слез! Вот если бы их в зале разоблачили!

Сашка и сам был ужасно удивлен ловкостью местных мошенников.

- Вот ведь жулик!.. Мамой божился – только что из кассы взял! – восхитился он.

Прошло несколько дней. Пронька все-таки поступил в институт и продолжал встречаться с Валей. Майкину сестру он не забыл, но серьезных видов на неё не ставил. Однажды возвратившийся Сашка заговорщицки отозвал его в сторонку:

- Знаешь что! – зашептал он, опасливо оглядываясь по сторонам. - Хорошо что ты перестал ходить со мной на свидание. Там дела какие-то странные творятся. Короче - арестовали Маечкину сестру за какие-то махинации.

- Как арестовали? – Пронька даже представить этого не мог. – Как арестовали?.. Она же такая красивая, - растерянно промямлил он.

- Откудова я знаю как. Там в доме все плачут, и Маечка на свиданье не пошла.

История с арестом потрясла наивных деревенских парней. За что забрали молодую красивую женщину, никто не знал, но Сашка встречаться с Маечкой перестал, хотя она ему нравилась.

 

Глава 19. С заданием пустить завод

 

Заместитель наркома нефтяной промышленности Иван Афанасьевич Кленовский вернулся с коллегии в седьмом часу вечера. Там произошел тяжелый разговор, и он пытался успокоить себя, тем, что не он виноват. Сунув под язык таблетку валидола, он полез в кладовую за чемоданом.

- Вы самоустранились коммунист Кленовский! – принародно орал на него нарком. – Вам партия доверие оказала. По вашим посулам сроки установила. Почему не управляетесь? Год тому назад завод должен топливо выдавать, а там ни единой установки не пущено. Зимой здание управления дотла сожгли. Теперь ТЭЦ пускать надо, они главные водяные трубы додумались из бетона делать! Это же форменный саботаж! В ГУЛАГ захотелось? Это Берия вам устроит. Скажите спасибо, что я прикрываю. Что скажете в свое оправдание?

- Много, …много причин. – Иван Афанасьевич по привычке к аккуратности, заглянул в небольшой квадратик бумаги. - Все пожалуй не назовешь. Уголь, на который ставку делали не подходит по свойствам. Проект дважды пересматривали и все в сторону увеличения. Инфраструктура при районировании местности просчитана с ошибками, рабочих рук не достает, электроэнергии, жилья не хватает и самое главное местные власти занялись местничеством. Поселок для них совсем инородное тело, заноза стало быть.

- Вот ты езжай туда и занозу эту выдерни. Наведи порядок. Так и быть 250 тысяч рублей и 5 тысяч человек спецконтингента добавлю. Больше ничего не проси. Пятьдесят четвертый год крайний срок. Не выдашь продукцию, пеняй на себя!.. – он нажал кнопку звонка. - Григорий Васильевич, обернулся он к вошедшему референту, - подготовьте приказ о его назначении начальником комбината. С завтрашнего дня. Идите, собирайтесь.

Оценив щедрость патрона, Иван Афанасьевич даже не думал пререкаться, не то было время. Прикатив домой, он уложил в чемодан брезентовый плащ и резиновые сапоги, бросил зубную щетку, взял на дорогу бутылку молока и заказал на утро машину до вокзала. Сам сел на диван и задумался.

- Опять командировка? – заботливо спросила подошедшая жена.

- Да!.. В Башкирию направляют. Завод там забуксовал строительством, подтолкнуть надо.

- И долго ты там пробудешь? – привычно спросила супруга, командировки в семье случались не так уж редко.

- На сей раз похоже надолго. Ты подготовь детей. Собери одежду, к школе видимо устроюсь и приеду за вами.

На этом семейный совет закончился. Утром 25 июня 1952 года он шагал по коридорам управления комбината, попутно знакомясь с управленческим персоналом. Панорама строительства, куда он выехал после обеда, одновременно поражала своей грандиозностью и незаконченностью. Огромные толпы людей в пестрой массе которых были зыка и вольнонаемные, солдаты и выпускники училищ рыли котлованы под фундаменты, монтировали металлические конструкции и клали кирпичную кладку. Очаги строительных работ были раскиданы от горизонта до горизонта, на десятки километров.

Сапоги пригодились как нельзя ко времени. Недавно прошел грозовой ливень, и земляные кучи по берегам траншей расползлись в сплошное месиво. Одетые по столичной моде галоши грязь коварно засасывала. Потеряв одну из них, вторую он снял и безжалостно выкинул. Пешеходные тропки то и дело пересекали разбитые автотранспортом колеи. Кое-где пришлось прыгать по кочкам. Видимо буквально перед ним тракторные траки растеряли утрамбованную грязь.

Вечером Иван Афанасьевич собрал будущих соратников. Некоторых, в том числе главного инженера Рогачева и Алексея Фиалетова он знал по предыдущим встречам, с остальными познакомился по ходу экскурса.

- Я внимательно читал все ваши сводки, воочию просмотрел площадку. Впечатление, прямо скажем не благостное. В законченном состоянии объектов не просматривается, если не брать во внимание рабочую столовую. – Иван Афанасьевич выдержал значительную паузу. – Не хотелось начинать знакомство с выволочек, но придется. Вот вы ответьте товарищ Рогачев, почему затягиваем пуск ТЭЦ?.. Поймите, это же козырь для ловкачей. Многие сваливают свои промахи на неготовность энергоснабжения.

- На ТЭЦ Иван Афанасьевич у нас собственный главный инженер, он пусть отчитается.

- Он отчитается, с него спрос особый. Пока я с вас спрашиваю!

- Третий котел готов к пуску, проходит обкатку. Есть прорехи, которые на ходу устраняем. Кольца бетонные на водоводе установили – они потекли. Эксперимент как говорят, не удался - меняем на металлические сварные трубы. Эта работа сдвинула график пуска. К тому же не комплектуется по графику оборудование. А которое комплектуется, товарищ Резников не справляется с монтажом.

- Резников, после совещания зайдите ко мне, - раздался негромкий, но повелительный голос начальника первого отделы Рыкачева. Этот голос знали все руководители. Если он кого-то приглашал к себе, не каждый мог от него выйти.

- У нас кадрами кто занимается, Хромилова? М-м… как вас, Анна Алексеевна? Попрошу вас Анна Алексеевна перестроить политику, пора вести прием технологического персонала. Готовьте распоряжения об организации обучения на месте. Формируйте группы и запускайте обучение через учебный комбинат.

Статная и дородная женщина Хромилова за словом в карман не полезла.

- Вы или я учить будем? – бесстрашно глядя на начальника, парировала она. - Преподавателей нет. Пытались договор заключить, да не много желающих грязь месить в нашем поселке.

- Своими кадрами обходитесь. У нас, что выпускников мало? – он усмехнулся. - Ну, что же. На первых порах лично я пойду философию преподавать. Запишите: философия – Кленовский. Технологи пускай технологов учат, киповцы по приборам натаскивают, а инженеров-механиков можно привлечь вдалбливать математику. Привлекайте и шире привлекайте собственных специалистов.

- Не рано ли людей отрывать, Иван Афанасьевич? Мы графики можем сорвать, - озабоченно возразил главный инженер Рогачев. Он только в мае получил выговор на горкоме.

- А вы не срывайте!.. Технолога или прибориста быстро не приготовить. Это вопрос времени. Подготовьте приказ о назначении начальников вспомогательных цехов – цеха КИП, лаборатории и водоканализации. Я подпишу. Давайте подумаем, не пригласить ли нам специалистов на пуск ТЭЦ?

- Вы что же нам не доверяете? – раздался обиженный голос начальника станции Абрамова.

- О доверии и недоверии пусть Рыкачев рассуждает. Но факт с трубами ведь выявлен НКВД. Пришлось самим же перекладывать.

- Извините, Иван Афанасьевич! – перебил Фиалетов. – С трубами разбирались, действительно глупо вышло. Там заключенные путаницу внесли, Резников просто не досмотрел.

- Я не пытаюсь искать причины. – Продолжал Кленовский. - Речь идет о сроках, товарищи коммунисты. Опытные люди быстрее пустят. Есть предложение пригласить с командой специалистов Попова из Дальэнерго - на ТЭЦ, на катализаторную фабрику Радзиковского из Грозного. Вы, Алексей Николаевич подтяните газовый завод. Сегодня все свободны. Решения закрепим распоряжениями.

Стулья зашуршали, задвигались, люди вставая и теснясь, пошли на выход.

- Резников, зайдите ко мне, - повелительно напомнил Рыкачев.

Фиолетов потоптался у двери и вернулся.

- Иван Афанасьевич! При народе как-то неудобно спрашивать, как моей судьбой распорядиться думаете? Из поселка я не уеду, прикипел нутром.

- Дорогой Алексей Николаевич, не стану кривить душой, отвечу по-мужски! В Москвах вами недовольны. Лично я ваши заслуги признаю и ценю, но здесь я безвластен. Помощник мне бесспорно нужен, и мы, думаю, найдем обоюдовыгодное решение. Пока я осматриваюсь, вы соберите коммунистов и побеседуйте. Надеюсь, они правильно истолкуют ситуацию и окажут вам доверие. Возглавьте партийную организацию и будете мне первым помощником.

- Благодарю за доверие, Иван Афанасьевич! Думаю, что мы сработаемся.

За окном густел темнотой уже поздний вечер, когда соратники покидали кабинет. Свет горел только в кабинете Рыкачева. О чем состоялся разговор Рыкачева с Резниковым никто не ведает, но у Резникова ночью случился инфаркт. К утру он скончался.