Резонансное воздействие цвета на интеллект

Вполне логичным было бы связать данные этих экспериментов с резонансным взаимодействием внешнего и внутреннего цветового пространств, принципы которого наиболее наглядно были изложены Арнхеймом[66]. Так, задаваясь вопросом: «каким образом такое иррациональное средство, как цвет, способно создавать устойчивые изображения?», Арнхейм приводит механическую аналогию с тросами и мачтой: «Если активные физические напряжения в тросах обычно невидимы человеческому глазу и потому придают хрупкому равновесию прямо стоящего шеста вид устойчивой гармонии, то толчки и растяжения, управляющие отношениями между цветами, происходят внутри самого зрителя; они представляют собой силы, возникающие в его нервной системе, и следовательно, переживаемые чувствующим разумом».

Весьма показательно, что эти характеристики обычно встречаются при описании резонансных структур, то есть систем, структурированные компоненты которых могут увеличивать запас внутренней энергии за счет взаимодействия с параметрами (в частности, с цветом) внешней среды. Строго говоря, представление темперамента как резонансной структуры компонентов интеллекта может быть рассмотрено только при учете всех составляющих этого взаимодействия. Однако в первом приближении, по-видимому, можно привлечь данные о эмоциональных состояниях как характерном проявлении резонансных процессов.

Во-первых, чувства, эмоции и аффекты характеризуются хрупким равновесием, присущим именно неравновесным состояниям негэнтропийных систем.

Во-вторых, они испытывают толчки и растяжения, управляющие отношениями между людьми и средой, то есть являются информационно-энергетической характеристикой, присущей свету и цвету.

И, наконец, в-третьих, представляя собой силы как гомеостатического, так и адаптационного характера, они позволяют передавать как внутреннюю (связанную с гомеостазом), так и внешнюю (направленную на адаптацию) информацию практически без использования формальных и вербальных обозначений, определяемых функциями левого полушария, что дает основание пренебречь ими в данном приближении.

Считается, что при совпадении сигнального значения цвета с возможностями и ведущей установкой организма этот цвет субъективно оценивается приятным. Учитывая приведенную гипотезу о резонансном взаимодействии цвета с определенными функционально организованными структурами организма, на биофизическом уровне анализа можно предполагать и резонансное поглощение данной совокупности частот (энергии) молекулярными структурами, за счет чего возможно увеличение собственной внутренней энергии этих структур. Это предположение может быть основано, в частности, и на представленных выше соответствиях: между распределением цветовых канонов и видов темперамента по полу: женщины преимущественно проявляют свойства сангвиников и флегматиков при окраске их кожных покровов в желтый цвет и т.п. Этот аспект цвета подтверждается и тем, что идентичная цветовая семантика тысячелетиями объективно воспроизводилась в совершенно различных концах земного шара. Так, например, согласно экспериментальным данным, красный цвет на уровне бессознания учащает пульс независимо от культуры, расы, возраста, гендера и т.п..

На увеличении энергии этих структур интеллекта должен сказываться и универсальный характер “автоматизированного” цветового кода (за счет соответствующих видов переработки информации – см. табл.1.7). Так, самоорганизацию открытых систем принято связывать с динамическими и информационными потоками, согласовывающимися и складывающимися в единую структуру. На уровне системы «интеллект - внешняя среда» эта структура проявляется, в частности, следующим образом: семантическая референция денотата неизменно сопровождается энергетической; к примеру, красный цвет крови не только передает информацию Ид-плану, но и возбуждает С-план (увеличение пульса, частоты дыхания и т. п.), синий успокаивает индивида независимо от типа нервной системы, от принадлежности к определенным расам, культурам и т. п.

Таким образом, можно предполагать, что саморегуляция интеллекта построена на энергетических, динамических и семантических аспектах получаемой информации и представляет замкнутый контур регулирования. Благодаря указанным процессам система «интеллект - внешняя среда» оказалась связанной с представлением информационного пространства, релевантным последовательно дискурсивному выводу как формул, так и единиц измерения для основных функций интеллекта.

Поскольку взаимоотношения между компонентами интеллекта должны были определяться «командным контекстом», то последний (по принципу антиципации через систему обратных связей) оказался, в свою очередь, связанным с целенаправленным управлением. Однако цели существования бессознания S и сознания M являлись конвергентно взаимоисключающими (Б¹Ч), которые тем не менее могли «согласовываться» на уровне подсознания Id (Б+Ч=Сер). Строго говоря, лишь в нормальных условиях возникала ситуация такого (подсознательно усредняемого) согласования целей и средств для их достижения в виде оптимального выбора по сенсомоторным автоматизмам S- и вероятностному прогнозированию M-планов. Последние семантически связаны с плоскостью цветового круга Id-плана. В экстремальных же условиях дефицит информации инициировал аффективно-аварийные алгоритмы подсознания (Id-) и бессознания (S-), которые принято характеризовать обобщенностью, избыточностью и неэкономичностью. В самом деле, ахромные цветовые раздражители должны были подвергаться обработке по трехкомпонентной схеме только на уровне фоторецепторов сетчатки (S-плана). Согласно данным нейрофизиологов, при этом в биполярных и ганглиозных клетках сетчатки и на всех вышележащих уровнях “черно-белые” сигналы отделяются от “цветных” и перерабатываются отдельно.

С привлечением настоящей формализации триадное (MIdS) представление ‘психического’, кроме того, позволило конкретизировать понятие ‘ведущего типа деятельности’ как доминантного (и/или субдоминантного) вклада каждого из оппонентных (^) компонентов интеллекта (М ^ Id ^ S) в процесс перехода “от ощущения к мысли”. Иначе говоря, учет вклада М-, Id- и S-планов в интегральную работу интеллекта дал актуальную возможность создания реальной модели возрастной периодизации, основанной на резонансном поглощении “предпочтительных цветов” определенными структурами интеллекта. (Под реальной моделью здесь понимается количественно выраженное трехмерное построение (по Эшби, пара и переменная), которое с учетом вышесказанного может быть основано (в нулевом приближении) на двухфазной схеме, ранее представляемой на практически неформализуемом качественном уровне).

Так как хром-планы интеллекта являлись относительными друг друга в информационном аспекте анализа (динамическими в плане психофизиологии), то оказалось, что с позиций сознания (М-плана) информацией обладала только когнитивная база данных (цветообозначение), поскольку остальные уровни (перцепт Id и стимул S) не конвертировались в лингвистический код, представляя собой лишь энергетическую форму (носитель) информации. Об этом говорил еще Винер (в работе “Кибернетика и общество”), давая известное определение: “Информация есть информация, а не материя, не энергия, не разнообразие и ничто другое”. С позиций же бессознания (S-плана интеллекта) информацией обладал именно энергетический уровень цвета, поскольку, к примеру, в соответствии с эффектом Струппа, “бесцветное” цветообозначение не содержит никакой информации. Очевидно, в интеллекте эти крайние (специфически-односторонне идеализирующие процесс) точки зрения нивелированы резонансной системой взаимосвязей всех его компонентов и совместной переработкой информации.