Информация цветового тела как семантическая модель интеллекта

Для моделирования интеллекта поэтому свойства внешнего и внутреннего цветового пространств мы и представляли на таком детально изученном (позволяющем проводить воспроизводимые измерения) объекте, как цветовое тело. Строго говоря, оно предикативно связано, с одной стороны, с семантикой цвета целостной системы “внешняя среда - интеллект”, а, с другой, – с архитектурой интеллекта. При этом, согласно семантической связи между планами цветового тела и интеллекта, последние можно описать тремя параметрами в трехмерном пространстве на количественном уровне представления информации. Таким образом, использование хром-планов позволяет совместить множество опытных, экспериментальных и теоретических разнородных данных о психическом на основе единого представления о внутреннем цветовом пространстве, которое очевидным образом взаимодействует с цветовым пространством внешней среды, поскольку является открытой информационно-энергетической системой.

Анализ семантики цветовых канонов в традиционных культурах, вообще говоря, позволил считать, что и на уровне подсознания цветовые образы (“субъективные параметры цвета”, цвет-перцепт) генетически связаны с рекреацией и воспроизводством населения, так как тысячелетиями объективно и вне миграционных процессов воспроизводились на Земле: красный - «мужская» категория ян в Китае, окраска мужского тела в Древнем Египте, Греции и т.д. Это дало определенные основания приписать цвету своего рода объективный характер, который, в свою очередь, можно включить в хром-планы переработки цветовой информации для их адекватной связи с объективными цветовыми атрибутами внешней среды.

Формализация функций интеллекта могла внести значительный вклад в естественнонаучное представление механизмов, лежащих в основе творческого мышления (т.е. семантического кодирования/декодирования информации). Поэтому анализ цвета (как элемента автоматического опознания на уровне семантического восприятия и переработки информации внешней среды[62]) позволил развить и собственно модель открытой для внешней среды системы интеллекта. Согласно же принципам системно-функционального анализа и данным Ч. Спирмена (о наличии постоянных корреляций между отдельными функциями – способностями[63]), оказалось возможным представить интеллект как объект, подлежащий информационному моделированию[64].

По-видимому, здесь и заключены причины того, почему цвет не был понят и, соответственно, признан современной наукой и философией, как об этом говорилось в § 9.1. Природа человека оказалась взаимосвязанной с трехмерным характером светоцветовой ВС в силу трехмерной структуры ЕИ (см § 1.5 и табл.1.7)., который выводил для сознания лишь итоговые понятийные представления о цвете (в виде “внеразмерных” цветообозначений), происхождение которых “снималось” в процессе метамеризации и сублимации предметных цветов. Очевидно, это “снятие” и не позволяло строгой формальной логике, принятой со времен Аристотеля в западной науке и философии, понимать, а следовательно, и признавать ‘цвет’ научным понятием.

Рассмотренные в 1 части принципы преобразования цветовой информации позволили выявить три принципиально различных кода обобщения. С одной стороны, в науке принято доводить осознанное формально-логическое объединение "однородных" предметов до вербализуемой на понятийном уровне и не всегда представимой (“бесцветной”) абстракции. С другой стороны, в цветовом образе проявляется единство индивидуально-конкретного (апертурный цвет конкретен, так как точно передает цвет конкретных предметов в полном "отрыве" от них) и обобщенного (апертурный цвет не конкретен, так как включает в себя цветовые характеристики множества предметов, функции которых поддаются не абстрагированию сознанием, а хроматическому обобщению, то есть сублимации подсознанием). Именно “сублимации”, так как метамер бессознания переводится в более приемлемый для хром-планов код апертуры, в согласии с переводом либидо в творческую деятельность. Метамеризация же информации внешней среды происходит на уровне бессознания, что в силу соответствия с опытом, по-видимому, не требует доказательств.

Поскольку нашему анализу подлежит взаимодействие разнородных сторон объективного и субъективного мира, то искомая формализация в виде хром-планов позволяет создать информационную модель, которая основывается на естественной природе интеллекта “автоматизированной” (по уровням) переработки информации: все объекты М-плана дали максимум “воплощенной (опредмеченной, вербализованной, материализованной и т.п.) информации по сравнению с минимумом Син-плана; Ид-план занял промежуточное место как уровень “информации-в-себе”. Очевидно, здесь и следовало искать принципы устойчивости интеллекта как системы с обратной связью: подсознание оперировало сублиматами как «языком» много большей мощности (информационной насыщенности) по сравнению с абстрактным языком понятий, которыми оперировало сознание. Таким образом, в интеллекте изначально возник и развивался механизм отношений между осознаваемым (прозрачным) и неосознаваемым контекстами, который обладал практически всеми атрибутами системы представления знания и определял актуальный вклад каждого из компонентов в заданный определенной культурой контекст цветовых отношений.

Цветовая информация складывалась из факторов, присущих в равной мере и передающему и принимающему объекту так, что цвет окрашенной поверхности совершенно иначе воспринимался в случае известной принадлежности этой поверхности к знакомому предмету (предметный цвет) или, наоборот, в случае его принадлежности к незнакомому предмету, а также в случае безотносительности этого цвета к любому предмету (абстрактный или, строго говоря, апертурный цвет). Методология хроматизма предполагала перевод на научный (измеримый и воспроизводимый) язык как природных цветовых, так и – благодаря первым – психических гендерных характеристик. Цветообозначение, как любое другое вербальное выражение, являлось языковым знаком, в котором закодирован, с одной стороны, определенный смысл (концепт как идеальное) и, с другой, - соответствие обозначаемой краске-предмету (денотату как материальному).

Интуитивное сочетание концептов с денотатами в семантике цветообозначений возникло в давние времена. Так, Гиппократ психику и, в частности, темперамент человека характеризовал цветом жидкостей организма (кровь, желчь и т. п.). Алхимики Средневековья находили цветовые соответствия между веществами, типом темперамента, душой человека и т. п. В наше время цветовые референты и современных и архаичных обществ также связаны с внутренним миром человека через соответствующие денотаты (В. Тэрнер, 1966; Д. Заан, 1972). На этой основе нами была выявлена достоверная корреляция между определенными цветами и гендером (психосоциальным полом) человека, подтвердившаяся при обращении не только к мифам и ритуалам традиционных культур, но и к современным исследованиям интеллектуального диморфизма (см. выше).

Оппонентная теория хроматизма основана на представлениях, нашедших свое подтверждение в экспериментах и выразившихся в следующем: антагонистические (дополнительные) цвета образуют три пары (белый-черный, пурпурный-зеленый и желтый-синий), которые отвечают за механизмы восприятия всех цветов и могут быть представлены тремя направлениями в пространстве и соответственными диадами планов (М-С, М_f-М_m и С-Ид). В хроматизме было принято считать оппонентными те свойства (аналогичные боровским дополнительным), которые проявлялись в чистом виде лишь при взаимоисключающих (N-E) условиях, что дало возможность оперировать с диадами при одновременном проявлении оппонентных (дополнительных) свойств в их чистом виде, тогда и только тогда, когда заданы все граничные условия (временной интервал, возраст, гендер, N и/или E условия и др.). Последнее связано, в частности, с диаметрально противоположной предикацией интеллекта в N-Е состояниях.

Поэтому принцип оппонентности составил основу для формулировки проблемы оптимального гомеостаза интеллекта по типу “цветовой гармонии”: если любая оппонентная пара являлась "неразрывной", то образующие ее элементы представляли равновесное отношение релевантных планов. Согласно Эшби, вышеуказанные триады были представлены как бинарные отношения между переменной и парой, коррелирующие с соответствующими отношениями хром-планов, с тем существенным отличием (от подхода Эшби), что переменная в хроматизме всегда находилась между планами этой пары.

Теория хроматизма предполагала перевод на научный (измеримый и воспроизводимый) язык как природных цветовых, так и – благодаря первым – психических и, в частности, гендерных характеристик. Цветообозначение, как любое другое вербальное выражение, являлось языковым знаком, в котором закодирован, с одной стороны, определенный смысл (концепт как идеальное) и, с другой, – соответствие обозначаемой краске-предмету (денотату как материальному). Поэтому информационная модель интеллекта непосредственно касалась проблемы семантического генезиса основных цветообозначений, дискуссия о котором не закончена до настоящего времени и основные вопросы которого мы попытались наметить в первой части.

Для наглядности выбор этой переменной в хроматизме может быть сопоставлен с выбором координат образ-концепта (ОК – см. ниже) на информационно-пространственно-временном континууме цветового тела:

* информация определялась трехмерной переменной цветового тела (уровнем знания интеллекта) между наличной (полученной в прошлом) и потребностной (той, что будет получена в будущем),

* пространство – 1-, 2-х и 3-х мерными переменными цветового тела (базами данных и знаний интеллекта)

* время – полифункциональными параметрами цветового тела, где хром-планы образуют динамичную саморазвивающуюся систему представления знаний.

Представление выбора этой переменной (в качестве рабочей гипотезы) сведено в табл. 10.1, где под c(ОК) понимаются хром-планы, а под маркерами – коды, задаваемые интеллектом для оптимизации приема, поиска, хранения и воспроизведения информации в ее эвристическом саморазвитии.

Таблица 10.1. Выбор интеллектуальных переменных в цветовом теле

Как уже говорилось, интеллект сформировался в условиях, характерным свойством которых является зависимость, во-первых, от солнечного света и цвета, во-вторых, от половой и гендерной ориентации и, в-третьих, от распределения информации в трехмерном пространстве. Согласно этой триаде, ниже предпринята методологическая попытка выявить хроматические связи внутреннего пространства интеллекта в его диморфизме (f-m) с окружающим пространством светоцветовой, то есть внешней среды. Обратим внимание на тот факт, что информация на уровне подсознания принимает контекстно-зависимый характер лишь при ее осознании. В реальности же она существует в обобщенном виде только как контекст[65], то есть на языках более высокого уровня, чем это принято рассматривать в теории формальных грамматик. Уже отсюда несложно вывести своего рода оппозиционный характер архитектуры интеллекта.

В связи с этим следует вспомнить, что еще в 1874 г. Э. Геринг продемонстрировал существование шести простых (элементарных) цветов – черный, белый, желтый, красный, синий и зеленый, каждый из которых не имел сходства ни с одним из оставшихся пяти. В качестве доказательства лишь шести простых цветов служило утверждение, что никто не может описать седьмой цвет, который не напоминал бы указанные шесть. Считая, что белый и черный цвета (как «абсолютно белый» и «абсолютно черный») представляют конечные точки серой шкалы, Геринг ввел понятие биполярности, связанное с тем, что сумма белого и черного всегда остается неизменной в любой точке этой шкалы. Поэтому истинный серый цвет будет содержать совершенно одинаковое количество белизны и черноты. В хроматизме это представление распространено и на спектральные (полихромные) цвета, на основе чего выше было сформулировано понятие насыщенности (как количество серого цвета), включившее указанную Герингом биполярность (оппонентность) “элементарных” цветов.

Вместе с тем, В. Вундт установил качественную корреляцию между чувствами и цветом и также нашел лишь шесть основных чувств, и также подразделил их на три пары противоположностей в трехмерном пространстве декартовых координат. Для моделирования интеллекта поэтому мы и сопоставляем свойства внешнего и внутреннего цветового пространств на таком детально изученном (позволяющем проводить воспроизводимые измерения) объекте, как цветовое тело.

Объединение же принципов Геринга и Вундта в цветовом теле позволило создать реальную информационную (строго говоря, хром-плановую) модель интеллекта как открытой (для светоцветовой среды) системы, в которой семантикой цвета моделируется архитектура интеллекта. При этом, согласно выявленной в теории хроматизма корреляции между планами обеих систем, последние можно описать тремя параметрами цветового тела на количественном уровне контекстно-зависимого представления информации.

Об этом говорит и комбинация сенсорных признаков, которая, не меняя с логической точки зрения неопределенности стимулов, приводит к значительному изменению пропускной способности. Так, в случае 1-мерных стимулов, варьирующихся только по цвету, яркости или размеру, испытуемый может передавать 2,75 бита информации, чему соответствуют безошибочные различения и категоризация примерно 7 стимулов. При изменении же стимулов одновременно по всем 3 параметрам количество передаваемой информации возрастает до 4,11 битов, что означает выделение уже 17 стимулов. Поэтому триаду хром-планов принято считать оптимальным числом независимых факторов семантического пространства интеллекта.