Основные черты содержательного обобщения и теоретического понятия

Содержательное абстрагирование и обобщение выступают как два единых аспекта восхождения мысли к конкретному. Благодаря абстрагированию человек вычленяет и в процессе восхождения мысленно удерживает специфику того реального отношения вещей, которое определяет становление и целостность многообразных явлений. В обобщении он устанавливает реальные связи этого вычлененного особенного отношения с возникающими на его основе частными единичными явлениями. Лишь при установлении этих связей некоторое особенное отношение раскрывает свой всеобщий характер, поднимается до всеобщности. Содержательное общее неотделимо от особенного и единичного — они выражаются друг через друга. Такое общее, отмечает М. М. Розенталь, обнаруживает себя как основа реальных явлений, и только своей связью с единичным и частным оно доказывает то, что оно действительно есть их основа¹.

«...Обобщение — это обнаружение взаимосвязи, взаимоотношения общего и единичного» [272, стр. 211].

В этом смысле общее потенциально содержит в себе все многообразие единичного, раскрывая его в процессе

360

своего развития, своей реализации и конкретизации — в таком общем «богатство единичного не гаснет,.. а сохраняется» [272, стр. 214]. Эта важная идея диалектической логики выражена еще Гегелем. Важно подчеркнуть, что это сохранение единичного во всеобщем происходит в процессе воспроизведения развития предмета в форме понятий, в процессе теоретического выведения единичного из всеобщего.

Содержательное обобщение раскрывает сущность вещей как закономерность их развития, как то, что определяет их развитие¹. Произвести такое обобщение — значит открыть некоторую закономерность, необходимую связь единичных явлений внутри некоторого целого, закон становления этого целого². Выявление всеобщего характера некоторого реального отношения происходит, как отмечалось выше, в процессе анализа таких его особенностей, которые позволяют ему быть генетической основой развитой системы³. Начало конкретизации этих особенностей суть начало раскрытия всеобщности выделенного отношения. При этом, как подчеркивает Б. М. Кедров, «обобщение здесь достигается не путем простого сопоставления признаков у отдельных предметов, что характерно для чисто индуктивного обобщения, а путем

361

анализа сущности изучаемых предметов и явлений, их сущность как раз и определяется наличием внутреннего единства их многообразия...» [142, стр. 48].

Найденное посредством анализа всеобщее отношение выступает как всеобщее не потому, что просто имеет одинаковые внешние признаки со своими частными проявлениями, а потому, что в этих частных формах обнаруживается. Особенности частного проявления всеобщего не только не совпадают со свойствами всеобщего отношения, но нередко и противоречат им. Например, всеобщее отношение, позволяющее определить сущность человека («производство орудий труда»), является таковым потому, что лежит в основе всех проявлений деятельности людей, порой весьма отдаленных от этого исходного отношения и несхожих с ним.

Таким образом, один вид содержательного обобщения состоит в раскрытии путем анализа простой, всеобщей формы некоторой системы — ее генетически исходного, существенного отношения. При другом виде обобщения происходит обнаружение простой, всеобщей формы, в которую постоянно переходят, к которой сводятся какие-либо сложные явления. Обе такие всеобщие формы, отыскиваемые в процессе обобщения, выступают как вполне реальные, чувственно-данные отношения или состояния.

Характерно, что их поиск происходит не путем сравнения внешних особенностей предметов, а посредством специального анализа функции и роли некоторого отношения внутри определенной системы, путем прослеживания переходов каких-либо различных состояний предмета или различных явлений в некоторое однородное состояние.

Абстракция и обобщение содержательного типа лежат в основе образования научного, теоретического понятия¹. Такое понятие выступает как вполне

362

определенный и конкретный способ связи всеобщего и единичного, как способ выведения особенных и единичных явлений из их всеобщей основы. Благодаря этому содержанием теоретического понятия выступает развитие предмета¹.

Понятие служит способом реализации содержательного обобщения, способом перехода от сущности к явлениям². Оно фиксирует в себе условия и средства такого перехода, такого выведения частного из всеобщего. Прослеживая, например, формирование понятия о механическом движении, B. C. Библер специально отмечает особую роль в этом процессе теоретического представления об идеализованном рычаге, к которому уже сводились все возможные случаи перемещения тел. Далее он пишет: «Все эти случаи сводились к «случаю» идеального рычага, но еще не могли быть (и это крайне существенно) выведены из этой формы с полной необходимостью и по определенному функциональному закону возрастания скоростей и дальностей перемещения... Только в этом случае... общее представление уже перестает быть представлением, а становится одним из необходимых определений научного понятия» [8, стр. 174—175]. Выведение возможных частных случаев из некоторой всеобщей формы по определенному закону (это и есть способ выведения) характеризует функционирование в мышлении собственно теоретического понятия, а не просто того или иного представления.

В определенном смысле можно полагать, что теоретическое обобщение состоит по преимуществу в сведении многообразных явлений к их единой основе, а теоретическое понятие — в соответствующем выведении. Но при этом результат сведения должен быть таким, чтобы обеспечивать выведение, т. е. быть одновременно начальной формой понятия, а реализация

363

выведения должна выявлять подлинность сведения, т. е. быть одновременно формой обобщения. Иными словами, эти процессы взаимосвязаны и служат формами осуществления друг друга.

В частных и особенных явлениях теоретическое мышление рассматривает лишь то, что связывает их со спецификой данного всеобщего отношения и конкретизирует его. Поэтому рассмотрение какого-либо предмета в плане понятия всегда выступает как абстрактное его рассмотрение, исключающее множество таких черт и особенностей, которые несущественны для связи с исходным всеобщим отношением (вот почему правомерно говорить об абстрактности понятия).

Таким образом, по содержанию теоретическое понятие выступает как отражение связи всеобщего и единичного (сущности и явления), а по форме — как способ выведения единичного из всеобщего. Этот способ опирается на специфику взаимосвязи явлений внутри данной системы, на однородный характер такой взаимосвязи на всех ступенях восхождения к конкретному.

Вот почему осуществление такого восхождения и по содержанию и по форме выступает как развитие одного понятия, которое в своем относительно законченном виде является теорией данной системы». Теория — это всесторонне развитое и конкретизированное понятие, а понятие — абстрактное начало и способ построения теории (как начало, оно фиксирует в себе всеобщее отношение системы, как способ — тип раскрытия данного отношения, его превращения в частные формы).

Таким образом, движение мысли от чувственно-конкретного к содержательной абстракции и к выделению всеобщего как сущности и закона развития системы приводит к образованию понятия. Оно выступает теперь как начальный пункт теоретического воссоздания конкретного. Лишь в процессе восхождения к мысленному конкретному и внутри него понятие обнаруживает свою подлинную теоретическую значимость

364

и раскрывает свое исходное содержание, осуществляя переработку в себя данных созерцания и представления, всей совокупности фактических сведений о предмете. Вне этого процесса оно становится просто словом, фиксирующим какое-либо общее представление как сумму внешних признаков предмета.

Понятие есть форма не всякого, а лишь вполне определенного знания, оно отображает такое единичное и особенное, которое одновременно является и всеобщим. Поскольку понятие отражает сущность предмета, источник его формообразования, а внутри этого расчлененного предмета не всякий момент может быть таким источником, то отнюдь не всегда требуется собственно понятийная форма выражения объекта. Поэтому нельзя всякий термин называть «понятием о том-то», хотя он и имеет четкое значение. Повседневная жизненная практика зачастую не требует от человека употребления именно понятий, удовлетворяясь общими представлениями (например, «стол», «трава» и т. п.).

С другой стороны, лишь определенная степень развития самого предмета (или мера накопления фактических данных о нем) позволяет выделить его всеобщее основание («субстанцию») и тем самым создать соответствующее теоретическое понятие.

Направленность теоретической абстракции, обобщения и понятия на вполне определенное содержание предмета является важнейшей особенностью научно-теоретического мышления, его диалектической логики в отличие от мышления эмпирического и связанной с ним традиционной формальной логики.

Как было показано в предыдущих параграфах, понятие является средством мысленного воспроизведения, построения сущности предмета. Иметь понятие о каком-либо предмете — значит владеть общим способом его построения, знанием его происхождения¹. Этот способ — особое мыслительное действие

365

человека¹, которое само образуется как дериват предметного действия, воспроизводящего предмет своего познания.

Теоретическое понятие и лежащие в его основе содержательные абстракции и обобщение отражают определенное всеобщее отношение системы, поэтому соответствующее имдействие не может быть «любым» и «внешним» для такого отношения. Это специфическое для каждого понятия действие позволяет, с одной стороны, выделить и обобщить данное отношение, с другой — использовать его в качестве способа формообразования.

Иными словами, за каждым понятием скрыто особое предметное действие (или система таких действий), выявление которых представляет специальную исследовательскую задачу.

Большой интерес представляют соображения И. Ньютона, непосредственно касающиеся соотношения геометрии и механики, но весьма важные с точки зрения общих указаний на необходимость специального выявления предметно-практических истоков основных понятий этих наук. Так, И. Ньютон писал: «Ведь и само вычерчивание прямых линий и кругов, на котором основана геометрия, относится к механике... Геометрия опирается на механическую практику и есть не что иное, как та часть всеобщей механики, которая точно излагает и доказывает искусство измерения» (цит. по [158, стр. 1—3]). «Вычерчивание», «механическая практика», «искусство измерения» — все это характеризует вполне специальные предметные действия познавательного типа². Без выяснения их строения и

366

взаимосвязи нельзя установить подлинную природу исходных понятий механики и геометрии¹.

Приведенные положения позволяют сделать вывод о том, что абстракция, обобщение и понятие, обеспечивающие теоретическое мышление, по своему содержанию и форме иные, чем в эмпирическом мышлении. Это различие прежде всего проистекает из разных задач, стоящих перед этими типами мышления. В эмпирическом мышлении решается в основном задача односторонней каталогизации, классификации предметов и явлений. Научно-теоретическое мышление преследует цель воспроизведения развитой сущности предмета. Дадим краткую сводку основных различий «эмпирического знания» и «теоретического знания» (термином «знание» сокращенно обозначаются абстракция, обобщение и понятие в их единстве).

1. Эмпирическое знание вырабатывается при сравнении предметов и представлений о них, что позволяет выделить в них одинаковые, общие свойства. Теоретическое знание возникает на основе анализа роли и функции некоторого отношения вещей внутри расчлененной системы.

2. Сравнение выделяет формально общее свойство, знание которого позволяет относить отдельные предметы к определенному формальному классу независимо от того, связаны ли эти предметы между собой. Путем анализа отыскивается такое реальное и особенное отношение вещей, которое вместе с тем служит генетической основой всех других проявлений системы, это отношение выступает как всеобщая форма или сущность мысленно воспроизводимого целого.

3. Эмпирическое знание, в основе которого лежит наблюдение, отражает лишь внешние свойства предметов и поэтому полностью опирается на

367

наглядные представления. Теоретическое знание, возникающее на основе преобразования предметов, отражает их внутренние отношения и связи. При воспроизведении предмета в форме теоретического знания мышление выходит за пределы чувственных представлений.

4. Формально общее свойство выделяется как рядоположенное с частными свойствами предметов. В теоретическом же знании фиксируется связь реально общего отношения с его различными проявлениями, связь общего с частным.

5. Конкретизация эмпирического знания состоит в подборе иллюстраций, примеров, входящих в соответствующий формально выделенный класс. Конкретизация теоретического знания требует его превращения в развитую теорию путем выведения и объяснения частных проявлений системы из ее всеобщего основания.

6. Необходимым средством фиксации эмпирического знания является слово-термин. Теоретическое знание прежде всего выражается в способах умственной деятельности, а затем уже в различных символо-знаковых системах, в частности средствами искусственного и естественного языка (теоретическое понятие может уже существовать как способ выведения единичного из всеобщего, но еще не иметь терминологического оформления).

10. Диалектика как основа преодоления концептуализма,
узкого сенсуализма и ассоцианизма

В эмпирической теории, абсолютизирующей классификационный момент мышления, для объяснения его работы достаточно представления об общем как формально общем. Правда, это с необходимостью ведет к номинализму (или к его умеренному виду — к концептуализму; см. выше). Постигающий же характер мышления может быть объяснен лишь при раскрытии

368

абстрактного и общего как содержательных, реально-предметных отношений. Это, естественно, связано с отказом от всех видов номинализма. И вместе с тем это не есть обращение к реализму. Последний пытался в реально-предметном виде представить формально общее наряду с его частными носителями. В диалектико-материалистической теории признается реальностью не формально общее, а содержательно всеобщее. Здесь изменилось само понятие общего, что позволяет, с одной стороны, показать несостоятельность как номинализма, так и реализма, с другой — признать реальность общего в контексте процесса развития и его мысленного воспроизведения.

Формально общее (абстрактная всеобщность) — это чистый продукт рациональной обработки чувственных данных, позволяющий представить и охватить их многообразие в сокращенном, свернутом виде, и его, конечно, в реально чувственном мире не существует. Имея в виду формальные абстракции, Ф. Энгельс писал: «...Такие слова, как «материя» и «движение», суть не более, как сокращения, в которых мы охватываем, сообразно их общим свойствам, множество различных чувственно-воспринимаемых вещей» [191, стр. 550]. Известно, как иронически оценивал Ф. Энгельс попытки эмпириков в чувственно-данном виде представлять продукты такой сокращающей абстрагирующей деятельности: «Это старая история. Сперва создают абстракции, отвлекая их от чувственных вещей, а затем желают познавать эти абстракции чувственно, желают видеть время и обонять пространство» [191, стр. 550].

Содержательное общее — это особенное отношение реальных предметов, выступающее в роли генетической основы развития какой-либо системы. Вне ситуации развития и переходов такое общее не существует. Но внутри процесса развития и в процессах преобразований оно существует объективно, независимо от мышления человека, как основа и сущность этих процессов¹.

369

Нельзя преодолеть как номинализм, так и реализм, оставаясь вне той позиции, согласно которой общее отражает процесс развития, связь единичного (особенного) и всеобщего¹. Эта позиция была чужда традиционной формальной логике и традиционной эмпирической психологии — и в этом истоки их номиналистических установок.

В диалектико-материалистической теории понятия специально выделяется тот момент, что целостность какого-либо предмета как системы осуществляется через реальные взаимосвязи явлений, через их переходы друг в друга — в конечном счете через развитие исходного существенного отношения. Следовательно, здесь, в отличие от эмпирической теории, вводится четкий критерий сущности. Это не некий «абстракт», отличительный признак, а такое отношение, знание которого позволит осуществить восхождение к конкретному, от неразвитого к развитому.

Понятие о содержательном обобщении позволяет преодолеть абсолютизацию роли сравнения в мышлении. Подлинное обобщение производится не путем формального сравнения, а посредством анализа данной системы, выявления в ней всеобщего, формообразующего значения некоторого отношения.

На этом пути разрешается одна из основных трудностей эмпирической теории, не могущей обосновать появления того или иного критерия сравнения (выделение сходного признака уже предполагает его знание). Настоящий источник этого критерия лежит в области практической деятельности человека, реальные потребности и требования которой первоначально выступают как основа фактического

370

объединения тех или иных предметов в группы, классы. Лишь затем человек теоретически выделяет критерий образования такого класса, некоторое общее свойство входящих в него предметов¹. Иными словами, за формальной абстракцией и обобщением хотя и скрытно, но все равно лежит реальное отношение предметов, обнаруживающееся в практических действиях человека. Общий характер этого отношения определяет критерий последующего сравнения соответствующих предметов или их представлений².

Эмпирическая теория обобщения и понятия опирается на классической сенсуализм. Его суть вовсе не в том, что единственным источником познания признается ощущение. Это положение является основой всякого материализма. Односторонность такого сенсуализма состоит в положении о том, что при переходе от чувственности к мысли меняется лишь субъективная форма и способ выражения исходных данных, но не их содержание. Тем самым отрицается специфичность содержания мысли по сравнению с восприятием и представлением.

Диалектико-материалистическая теория обобщения и понятия преодолевает подобный сенсуализм. В основе теоретического мышления лежит чувственно-предметная деятельность,воспроизводящая и преобразующая окружающий человека мир.

371

Мышление в понятиях в форме мысленного эксперимента воспроизводит преобразующий характер чувственно-предметной деятельности¹.

Способ прослеживания связей, переходов особенного во всеобщее и всеобщего в особенное и единичное, при которых происходит отождествление различного, способ прослеживания происхождения предметов при таких переходах — все это доступно лишь мысленному эксперименту, преобразующему идеализованный объект и в этом преобразовании обнаруживающему его новые внутренние отношения. «В ходе такого преобразования, — пишет B. C. Библер, — идеализованные предметы обнаруживают те свои качества и свойства (= приобретают их), которые до этой трансформации они не имели» [8, стр. 191].

Иными словами, в плане понятий выполнимы такие преобразования, которые нельзя осуществить в плане непосредственного восприятия и представления. И если такие трансформации открывают новые качества предмета, то последние в буквальном смысле являются специфическим результатом теоретического мышления и егособственным содержанием².

Иллюстрацией этому может служить факт из развития тригонометрии, приведенный Ф. Энгельсом. Новые свойства треугольника были обнаружены благодаря тому, что он стал рассматриваться не сам по себе, а

372

в связи с кругом. Всякий треугольник можно разбить на два прямоугольных треугольника, каждый из которых можно рассматривать как принадлежность некоторого круга. При этом стороны и углы получают совершенно иные взаимоотношения, которые «нельзя было открыть и использовать без этого отнесения треугольника к кругу» [191, стр. 580]. Это диалектический прием, прием теоретического мышления. Установить связь треугольника с кругом можно лишь в плане некоторой идеи, предполагающей возможность мысленного преобразования треугольника в составную часть круга, т. е. сведение одного к другому (особенного к всеобщему). Только при таком преобразовании, мысленном сведении одной фигуры к другой у треугольника могли быть обнаружены новые свойства, что положило начало и новой его теории. Эти свойства не могли быть выявлены при «рассмотрении» треугольника самого по себе, а установление определенных связей (сведение различного воедино) требует мышления в понятиях¹.

Целесообразно сопоставить следующие два положения о чувственной основе понятия, чтобы выявить различие узкосенсуалистического и диалектического истолкований ее смысла. Так, ранее мы привели соображение Т. Котарбиньского о том, что «понимание слова» — это наглядное уяснение себе того, какая совокупность признаков приписывается объекту высказывания. В другом месте было приведено положение И. Канта о том, что нельзя мыслить линию, не проводя ее мысленно. Внешне они будто бы похожи, но на самом деле за ними кроются принципиально разные гносеологические позиции. Первое положение типично для узкосенсуалистического объяснения «понимания» (наглядное представлениеналичной совокупности признаков). Второе характерно для той позиции, согласно которой «понимание» есть

373

своеобразное действие, есть общий способ воспроизведения, построения данного предмета в идеальном плане. Вторая позиция преодолевает узкосенсуалистический подход к понятию. Попытки такого преодоления были сделаны еще в классической философии, а развернуто завершены в диалектико-материалистической теории мышления.

Преодоление одностороннего сенсуализма при истолковании природы понятия позволяет критически относиться и к той схеме изменения форм знания, которая присуща традиционной формальной логике и эмпирической психологии («восприятие — представление — понятие»). Эта схема демонстрирует общий путь образования лишьэмпирического понятия — переход от единичных частных сведений к общим.

В эту схему не включено такое звено, как чувственно-предметная деятельность человека, не указано ее место в образовании понятия. Поэтому такая схема не позволяет уловить специфику теоретических понятий. Более того, она закрывает путь к изучению генезиса теоретического мышления (в этом мы убедились, рассматривая применение этой схемы в традиционной психологии и дидактике; см. гл. I—III). Два первых ее звена говорят о том, будто бы есть специально чувственные этапы познания до рационально-понятийного оформления их результатов. Это противоречит ступеням познания, выделенным в диалектике. Эта схема не соответствует стадиям образования теоретического понятия.

Как было показано выше, особые формы чувственной деятельности («созерцание») отражают целостный характер предмета, его всеобщие связи. Это служит чувственной основой теоретического восхождения к конкретности (приведенная схема игнорирует своеобразие этой чувственности). Опираясь на эту предпосылку, человек может сразу выполнить такое действие, которое выявляет всеобщее отношение изучаемой конкретности. Это действие позволяет воспроизвести, построить соответствующее отношение в его чувственно-предметном виде — и это будет началом понимания

374

некоторого целого. Хотя это и чувственная форма знания, но по способу деятельности уже понятие («чувственное понятие»).

Этот способ может приобрести символически-знаковое выражение, и тогда предметное действие станет умственным. Благодаря этому оно приобретает возможности выявления разнообразных связей всеобщего отношения с его частными модификациями, т. е. конкретизироваться, а тем самым превращаться в собственно теоретическое понятие.

Как видим, формирование теоретического понятия происходит при переходе от общего к частному (от абстрактного к конкретному). И именно в переходах к частным проявлениям, в установлении связей исходного общего и его проявлении оформляется и раскрывается соответствующее понятие (теория).

На всех этапах этого движения участвуют образы восприятия и представления, но они играют роль «подручного материала», форму связи которого задает определенный способ деятельности, воспроизводящий и конкретизирующий исходное всеобщее отношение изучаемого объекта, т. е. соответствующее понятие. В этом смысле нельзя говорить так, будто от восприятия и представления человек переходит к отсутствующему до этого понятию. На самом деле происходит переработка данных восприятия и представления в понятии, в его форме¹. Само оно — как определенный способ деятельности — появилось тогда, когда впервые было выделено и в чувственном виде воспроизведено некоторое всеобщее отношение, генетически исходное для развитого предмета данного понятия.

375

Возникнув как определенный способ построения всеобщего отношения, понятие подчиняет требованиям своей конкретизации все фактические, чувственные данные. Оно даже формирует дополнительные образы восприятия и представления, если это диктуется логикой процесса развертывания начальной формы понятия в его собственно теоретическую форму.

Если же своеобразный способ деятельности, соответствующий понятию, по тем или иным причинам у человека не сформирован, то и переработка чувственных данных осуществляется, естественно, не в форме понятия, а в форме общих представлений, фиксируемых словом. В этом случае как раз и наблюдается переход от образов восприятия к словесно фиксированному общему признаку, т. е. к понятию в его эмпирическом значении.

Несостоятельность номинализма и одностороннего сенсуализма в описании теоретического обобщения и понятия подрывает и их психологический коррелят в видеассоциативного принципа. Этот принцип ориентирован на такое мышление, которое функционирует по законам сочетания некоторых «простых идей» в сложные группировки в зависимости от сходства и различия. К этому в какой-то мере «подходит» классифицирующее мышление, но совсем «не подходит» мышление теоретическое.

Согласно этому принципу при сочетании ощущений возникают представления, при сочетании представлений — понятия, которые вполне сводимы к исходным чувственным впечатлениям, т. е. ассоцианизм не объясняет специфики содержания и формы подлинных понятий, игнорирует такую их основную функцию, как выведение частного из всеобщего.

Понятия трактуются здесь как ассоциации слов-терминов с общим признаком, тем самым полностью обходится вопрос о существовании понятия в форме определенного способа деятельности. Последнее вполне объяснимо, так как и старый и новый ассоцианизм вообще исключает понятие деятельности из круга своих рабочих понятий.

376

Итак, три «кита» эмпирической теории обобщения и понятия (концептуализм, классический сенсуализм, ассоцианизм) оказываются несостоятельными при описании особенностей и закономерностей формирования теоретического обобщения и понятия. Из этого обстоятельства проистекают следствия, важные для современной педагогической психологии и дидактики.

 

377

Глава VIII.

О ВОЗМОЖНОСТИ РЕАЛИЗАЦИИ КОНЦЕПЦИИ ТЕОРЕТИЧЕСКОГО ОБОБЩЕНИЯ ПРИ РЕШЕНИИ ПСИХОЛОГО-ДИДАКТИЧЕСКИХ ПРОБЛЕМ