Мозговая организация дискурсивной деятельности

Для исследования природы дискурсивного мышления, особенностей порождения и понимания целостных текстов продуктивно привлечение данных нейролингвистики (психолингвистики мозга). Эта научная область достигла в нашей стране значительных успехов [См., например: Лурия 1975, 1979; Ахутина 1975, 1989; Глезерман 1986; Бурлакова 1997; Цветкова 1985, 1996; и др.]. Нас главным образом интересуют результаты исследований асимметрии головного мозга [См.: Балонов, Деглин 1976; Деглин, Балонов, Долинина 1983; Черниговская, Деглин 1984; Иванов 1978, 1979, 1998; Сахарный 1989, 1994; Симерницкая 1985; Блум, Лейзерсон, Хофстедтер 1988; Спрингер, Дейч 1984; Kimura 1969, 1974; Lenneberg 1967; Susanuma, Fujimura 1975; Wada, Davis 1977; и др.], которые позволяют с уверенностью утверждать, что в речевой деятельности активно участвует не только левое (доминантное) полушарие, как это считалось раньше, но и правое (субдоминантное).

Ответ на вопрос о роли правого полушария в речевой деятельности был получен при лечении разных тяжелых заболеваний с использованием унилатерального электросудоржного шока. Задача такого лечения состоит в том, чтобы вызвать у больного что-то вроде серии эпилептических припадков, что, как правило, улучшает его состояние. Для этого к голове человека приставляют электроды и на мгновение включают ток. Щадящая процедура лечения заключается в том, что электроды подключаются только к одной половине головы. При этом происходит подавление только одного полушария, второе продолжает работать нормально. Таким образом создается уникальная ситуация, когда одного и того же человека можно наблюдать в трех состояниях: до сеанса (у него работают оба полушария), при угнетенном правом полушарии и при угнетенном левом полушарии. Возникает возможность проверить степень участия разных полушарий в порождении и восприятии речи. Отечественными нейролингвистами Л.Я. Балоновым, В. Д. Деглиным и др. была разработана и проведена серия экспериментов, некоторые результаты которых мы приведем ниже [подробнее см.: Балонов, Деглин 1976; Деглин, Балонов, Долинина 1983; Черниговская, Деглин 1984].

1. Задание на выполнение рисунка какого-либо предмета. При угнетении правого полушария испытуемые нередко отказывались от выполнения задания, ссылаясь на то, что им не удается «представить» предмет, который необходимо было нарисовать. При этом вместо того, чтобы изобразить предмет, они нередко писали слово, обозначающее этот предмет. При угнетении левого полушария участники экспериментов от рисования никогда не отказывались, рисовали даже охотнее, чем в контрольных исследованиях (где у них «работали» оба полушария), не заменяли изображение предмета его названием и не делали поясняющих надписей.

Далее рассмотрим отношение каждого из полушарий к различным единицам языка и речи.

2. Звуковой аспект языка.При «выключении» левого полушария испытуемые в значительной степени утрачивают способность к различению фонем. Они с трудом идентифицируют слова в речевом потоке. Однако они прекрасно улавливают интонацию, хорошо различают тембр речи (и могут отличить речь женщины от речи мужчины). Слушая песни, они плохо понимают слова, но зато хорошо воспринимают и воспроизводят мелодию.

При угнетении правого полушария пациенты различают в высказывании слова, но совершенно не способны определить интонацию, отличить речь женщины от речи мужчины, воспроизвести мелодию песни.

3. Лексический состав языка.В случае, когда «выключено» левое полушарие, резко сокращается запас активной лексики испытуемого. В ней начинают преобладать клишированные формы (приветствия, извинения, различного рода ритуализированные словесные знаки), междометные образования, ругательства и т.п. При проведении ассоциативных экспериментов больные производят мало прилагательных, глаголов, абстрактных существительных, служебных частей речи. Они испытывают затруднения в понимании слов с абстрактным значением (религия, злоба, забота, страх и т. д.).

При угнетении правого полушария число активной лексики резко увеличивается, в ассоциациях появляются абстрактные существительные. В ассоциативном эксперименте наблюдается многоречие и даже болтливость.

4. Восприятие идиоматических выражений и метафор.Был проведен несложный эксперимент. Испытуемым предлагались комбинации по три карточки со словами: а) лезть в бутылку, б) лезть в окно, в) сердиться; а) стальные нервы, б) стальные рельсы, в) сильный человек; т.е.а) метафора или идиома, б) словосочетание без метафорического значения, похожее на предыдущее, в) значение первого выражения. Больной должен был положить вместе карточки с теми фразами, которые, по его мнению подходят друг другу. При «выключенном» левом полушарии пациенты, как правило, складывали вместе лезть в бутылку и сердиться; стальные нервы и сильный человек. При угнетенном правом полушарии большинство испытуемых объединяло лезть в бутылку и лезть в окно; стальные нервы и стальные рельсы. Иными словами, прямое значение слов воспринимается главным образом левым полушарием, переносное – правым.

5. Восприятие синтаксических конструкций.Испытуемым в качестве задания предлагали рассортировать предложения типа «Ваня побил Петю», «Ваня побит Петей», «Петя побил Ваню», «Петю побил Ваня» и т. п. При«выключенном» правом полушарии предложения были четко сгруппированы в зависимости от того, кто в предложении выступает субъектом, а кто – объектом. В одной группе оказались «Петя побил Ваню», «Ваня побит Петей», «Ваню побил Петя»), а в другую группу попали предложения, в которых Ваня был действующим лицом. Приугнетенном левом полушарии стратегия поведения пациентов была принципиально иной: в одну группу объединялись предложения, которые начинались со слов Петя, в другую – со слов Ваня. Основываясь на этом, можно предположить, что левое полушарие отвечает за тонкий механизм словесной передачи субъектно-объектных отношений. Правое же полушарие опирается на более обобщенный принцип синтаксирования: вначале стоит то, о чем идет речь («Тема»), а затем – то, что говорится об этом («Рема»).

6. Восприятие текста.Участникам опытов давалось задание на пересказ текста (в эксперименте использовался рассказ Л. Н. Толстого «Два товарища»). При«выключенном» левом полушарии пересказы в целом были меньше, чем при «выклю­ченном» правом, зато набор ключевых слов – больше. Иначе говоря, для правого полушария характерна ориентация на целостный смысл, тогда как левое полушарие в большей степени отвечает за полноту его вербальной реализации.

На основании анализа приведенных фактов Л. В. Сахарный (1994) сделал вывод о существовании в нашем мозгу как бы двух грамматик – левополушарной и правополушарной.Каждое полушарие обеспечивает свою стратегию в руководстве речевой деятельностью. Главное различие: левое полушарие отвечает за абстрактно-логический анализ поступаемой информации. Эти механизмы описаны в традиционных учебниках по грамматике. Операции левого полушария связаны с выделением в тексте предложений и слов в предложениях, с выявлением связей между словами и предложениями текста, с выбором наиболее точного наименования понятия, с контролем за звуковым соответствием слова и т. д. Правое полушарие обрабатывает информацию с опорой на подсознание; его деятельность связана с конкретным, но и глобальным освоением ситуации общения. По мнению Л.В. Сахарного, правополушарная грамматика оперирует готовыми клишированными предложениями, целостными текстами, выделяя в их структуре тема-рематическое членение фраз.

В свете представленных фактов можно проинтерпретировать и описанные выше процессы порождения и понимания дискурса. Можно с определенной долей уверенности предположить, что разные коммуникативные условия требуют различных усилий от разных полушарий. Бытовое разговорное общение, основанное на общности ситуации и широко использующее речевые стереотипы, может быть связано лишь с правым полушарием при минимальном участии левого. Более сложные формы речевой деятельности предполагают совместную слаженную работу обоих полушарий. Данные нейролингвистики позволяют высказать гипотезу о том, что первичная стадия мотивации и формирования замысла (в образном коде УПК) осуществляется в правом полушарии. Именно там появляется общее представление о будущем высказывании, когда говорящий знает, о чем он будет говорить, но не знает, как. Затем в левом полушарии происходит перекодирование содержания сообщения во внутренней речи. Именно здесь под руководством речевых зон левого полушария происходит выбор синтаксических схем и предикатов. Только потом эти схемы наполняются лексикой, подбор грамматического одеяния для которой происходит под руководством заднеполушарных (гностических) отделов левого полушария. Процесс «переодевания» мысли в слова проходит под неусыпным контролем правого полушария, которое постоянно сверяет полученные результаты с исходным замыслом и реальной действительностью.

Еще более сложной представляется нейролингвистическая картина понимания речи. Факты, полученные учеными, позволяют высказать предположение о том, что оба полушария начинают «работать» в процессе смыслового восприятия от первого слова. Левое полушарие производит «декодирование» языковых знаков, что происходит в задних отделах левого полушария. Параллельно с деятельностью левого полушария в правом происходит активный поиск целостного смысла воспринимаемого сообщения, предвосхищающее завершение расшифровки (антиципация). Кроме того, очевидно, правое полушарие помогает левому в понимании различного рода переносных значений слов, клишированных «крылатых выражений» и т. п. Результаты анализа левого полушария перебрасываются в правое, и здесь они сопоставляются с данными интуитивного постижения смысла, на основе анализа интонации, невербально-изобразительных сопроводителей коммуникации и т. п. Затем выявленное содержание проверяется на «здравый смысл» путем соотнесения данных анализа с фактами реальной действительности. Если соотношение не устраивает слушающего, то информация опять перебрасывается в левое полушарие, где подвергается дополнительному анализу и т. д.

Разумеется, представленная модель – лишь в грубом приближении отражает те сложнейшие процессы, которые протекают в нашем мозгу в ходе речевой деятельности. Дальнейшие поиски нейролингвистов внесут в них уточнения и изменения. Одно можно утверждать с очевидностью: нормальный мозг успешно функционирует только во взаимодействии обоих полушарий. Поэтому вряд ли верно считать одно из них полностью доминантным. Вместе с тем остается бесспорным, что наглядно-образное мышление более всего связано с «правым мозгом», который сам по себе не нуждается в речи и без нее верно оценивает наглядную ситуацию, зная, с «чем» он имеет дело, что «оно» собой представляет и умеет верно на «него» реагировать. Однако, этому уровню неизвестно, как «оно» называется. Без помощи левого полушария «правый мозг» не в состоянии сформировать никакого полного высказывания (сообщения) о предмете мысли.

Базируясь на существующих в современной нейролингвистике данных, мы попытались в своем исследовании проинтерпретировать выявленную в ходе сопоставительного анализа модель становления структуры устного дискурса с точки зрения онтогенетического развития мозговой организации дискурсивного мышления языковой личности.