Глава 1 методологические проблемы психометрии интеллекта

ОГЛАВЛЕНИЕ

 

ВВЕДЕНИЕ. 4

Глава 1 МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ПСИХОМЕТРИИ ИНТЕЛЛЕКТА.. 5

1.1. ОЦЕНКА КЛИНИЧЕСКОЙ ЭФФЕКТИВНОСТИ МЕТОДИКИ «ПРОГРЕССИВНЫЕ МАТРИЦЫ» РЕЙВЕНА 6

1.2. ВОЗМОЖНОСТИ БАТАРЕИ АМТХАУЕРА В КЛИНИЧЕСКОЙ ПРАКТИКЕ. 8

1.3. ЭФФЕКТИВНОСТЬ БАТАРЕИ Д. ВЕКСЛЕРА.. 9

Глава 2 ОБЩАЯ СХЕМА КЛИНИКО-ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО ОБСЛЕДОВАНИЯ.. 13

Глава 3 КРИТЕРИИ ОЦЕНКИ УРОВНЯ РАЗВИТИЯ ИНТЕЛЛЕКТА.. 24

3.1. ОБЩАЯ ОЦЕНКА ДАННЫХ МЕТОДИКИ «ПИКТОГРАММЫ». 26

3.2. ОЦЕНКА ВЕРБАЛЬНЫХ ПРОБ ПАТОПСИХОЛОГИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ.. 29

3.2.1. КРИТЕРИИ ОЦЕНКИ ВЫПОЛНЕНИЯ ИДИОМ... 29

3.2.2. КРИТЕРИИ ОЦЕНКИ ВЫПОЛНЕНИЯ ПРОБЫ «СРАВНЕНИЕ ПАР ПОНЯТИЙ». 32

3.2.3. КРИТЕРИИ ОЦЕНКИ ВЫПОЛНЕНИЯ ПРОБЫ «ИСКЛЮЧЕНИЕ ЧЕТВЕРТОГО». 34

3.3. ОБЩАЯ ДЕСКРИПТИВНО-КАЧЕСТВЕННАЯ ОЦЕНКА ОСОБЕННОСТЕЙ МЫШЛЕНИЯ.. 35

3.4. ОСОБЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ ПО ПРОВЕДЕНИЮ И ОЦЕНКЕ ПСИХОМЕТРИЧЕСКИХ ДАННЫХ МЕТОДИКИ Д. ВЕКСЛЕРА.. 36

Глава 4 ПРАКТИЧЕСКАЯ ОЦЕНКА УРОВНЯ РАЗВИТИЯ ИНТЕЛЛЕКТА В СООТНОШЕНИИ КАЧЕСТВЕННЫХ СТРУКТУРНО-УРОВНЕВЫХ КРИТЕРИЕВ И ПСИХОМЕТРИЧЕСКИХ ДАННЫХ ПО БАТАРЕЕ ВЕКСЛЕРА.. 44

4.1. ОБЩИЕ ЗАМЕЧАНИЯ.. 44

4.2. КРИТЕРИИ ДЛЯ ОЦЕНКИ ИМБЕЦИЛЬНОСТИ.. 46

4.3. КРИТЕРИИ ДЛЯ ОЦЕНКИ ГЛУБОКОЙ ДЕБИЛЬНОСТИ.. 47

4.4. КРИТЕРИИ ДЛЯ ОЦЕНКИ УМЕРЕННО ВЫРАЖЕННОЙ ДЕБИЛЬНОСТИ.. 47

4.5. КРИТЕРИИ ДЛЯ ОЦЕНКИ ЛЕГКОЙ ДЕБИЛЬНОСТИ.. 48

4.6. КРИТЕРИИ ДЛЯ ОЦЕНКИ ПРИ ПОГРАНИЧНОЙ УМСТВЕННОЙ ОТСТАЛОСТИ. 48

Глава 5 РЕКОМЕНДАЦИИ ПО НАПИСАНИЮ ЗАКЛЮЧЕНИЙ И ОБРАЗЦЫ ЗАКЛЮЧЕНИЙ.. 49

5.1. Общие замечания. 49

5.2. Легкие общественно опасные деяния. 59

5.3. ООД средней тяжести.. 69

5.4. Тяжелые ООД (убийства) 75

ЛИТЕРАТУРА.. 85

1. Литература, связанная с клинико-психологическими и экспертными задачами.. 85

2. Литература, связанная с теоретико-методологическими проблемами и с эмпирическими исследованиями интеллекта. 88

 

ВВЕДЕНИЕ

В настоящее время лавинообразно нарастает количество психоло­гических консультаций для детей и подростков, психологических со­беседований при отборе в специализированные и особенно «продви­нутые» классы и школы, все более актуальной становится и проблема своевременной психологической и коррекционной¹ помощи детям с трудностями обучения в массовой школе. В большинстве этих случаев требуется психометрия интеллекта, позволяющая оценить возможно­сти как обучаемости индивидуума, так и его дальнейшей социальной адаптации.

Актуальна потребность измерять интеллект и в практике трудовой экспертизы в психоневрологических комиссиях, где клинический пси­холог дает самую существенную и объективированную информацию (кроме сведений от родственников) о состоянии психических функ­ций испытуемого, перенесшего инвалидизирующее воздействие на нервную и психическую деятельность (эндогенные психические забо­левания, экзогенные поражения ЦНС и даже тяжелые соматические астенизирующие заболевания, вторично влекущие за собой нарушения нервно-психической деятельности на нейрофизиологическом уровне). Здесь особенно актуальна оценка степени детериорации (ущербности), называемая в клинической практике интеллектуальным дефектом или степенью интеллектуального снижения.

Следует заметить, что относительно достоверное измерение интел­лекта, доступное в перечисленных учреждениях, непосредственно в призывных комиссиях военкоматов невозможно (или мало реально) ввиду довольно больших временных затрат на одного испытуемого (один-два человека в рабочий день только для психометрии интеллек­та, не считая других возможных психологических задач — описания характерологических особенностей, психопатологических проявле­ний, личностных качеств и т. д.). В условиях массового обследования в призывной комиссии возможно только отсеять лиц, у которых предпо­лагаются проблемы, связанные с интеллектуальным развитием, а ре­шающая диагностика потребует полного клинико-психологического, а возможно, и психоневрологического обследования в условиях стаци­онара или специализированного учреждения.

И наконец, не вызывает сомнений ответственность психометриче­ского обследования при проведении судебно-психологической или су­дебной комплексной психолого-психиатрической экспертизы (СПЭ или СКППЭ), где окончательный вывод экспертной комиссии или экс­перта даст существенную (а иногда и решающую) информацию для вердикта суда.

Между тем в сфере практической диагностики среди психологов-клиницистов наблюдается значительная субъективно-индивидуаль­ная вариативность критериев для отнесения отдельных признаков и частных синдромов к определенному более общему симптомокомплексу, или патопсихологическому синдрому — олигофреническому, ши­зофреническому, органическому, психопатическому или психогенной дезорганизации психической деятельности (И. А. Кудрявцев, 1982, 1985). Аналогичная картина наблюдается и при, казалось бы, более унифицированной процедуре атрибуции симптома при интеллекту­альной диагностике. О необходимости единой или близкой к единой системе психологической диагностики говорят уже давно и психиат­ры, особенно в сфере клинико-психологической и психиатрической судебной экспертизы (Ф. И. Случевский, Т. Б. Дмитриева, И. А. Куд­рявцев, В. К. Смирнов). Но особенно в чрезвычайной актуальности данной проблемы убедила востребованность нашей с И. А. Горьковой совместной монографии «Судебная экспертиза и ее клинико-психоло-гические основания», вышедшей в 1997 г. скромным тиражом, очень быстро разошедшейся в среде профессионалов и до сих пор копируе­мой специалистами.

Следует учесть, что предлагаемый практический опыт набирался в процессе работы в Дружносельской областной психиатрической боль­нице и судебно-медицинской экспертной службе Санкт-Петербурга, поэтому он верифицирован как психиатрическими критериями, так и катамнезом ввиду ретестирования пациентов при повторных поступ­лениях. Первые годы нашей работы в психологических заключениях подробно описывалась феноменология и результативность выполне­ния патопсихологических проб, заданий, тестов и психометрических батарей без четкого указания на соответствие уровня развития интел­лекта определенному уровню умственной отсталости. Обучающей вы­боркой являлись пациенты с хорошо катамнестически верифициро­ванным диагнозом, установленным в детском отделении Дружносель­ской областной психиатрической больницы (главврач Е. В. Воинков, врачи Л. А. Орыщенко и Е. В. Шувалова). По мере повторных поступ­лений пациентов возникала возможность выявить наиболее значимые признаки, относящие индивидуума к определенной группе, а также появлялась уверенность в устойчивости психометрических данных (с возрастом пациентов повышается уровень выполняемых заданий в субтестах, но итоговая оценка по возрастным таблицам не изменяет­ся). Появились многократные примеры большем! устойчивости (и зна­чит, объективности) клинико-психологической оценки (по сравнению с чисто психиатрической) степени умственного дефекта в слу­чае расхождения мнений при психиатрической оценке.

Образцы заключений взяты из практики работы автора в Судебно-медицинской экспертной службе Санкт-Петербурга в 1995-1998 гг., что и обусловило их специфическую направленность и терминологию (и даже профессиональный жаргон, который приносим свои изви­нения). Данный материал частично уже был использован в нашей с соавтором более ранней работе (В. Васильева, И. А. Горьковая. Су­дебная экспертиза и ее клинико-психологические основания. СПб., 1997. С. 170).

 

 

ОБЩИЕ ЗАМЕЧАНИЯ

В МКБ-10 «умственная отсталость» (олигофрения) указаны четыре степени:

1) F70. Легкая умственная отсталость. Это соответствует олигофрении в степени дебильности, которая по МКБ-9 и практике, сложив­шейся в детской психиатрии и дефектологии, в свою очередь делится на три степени — легкая дебильность, умеренно выраженная дебильность и глубокая дебильность.

2) F71. Умеренная умственная отсталость. Это соответствует уме­ренно выраженной олигофрении, или легкой имбецильности.

3) F72. Тяжелая умственная отсталость. По ранее выработанной практике это выраженная имбецильность.

4) F73. Глубокая умственная отсталость, что соответствует идио­тии в прежней терминологии.

В практике военной экспертизы не столь давних лет было важно дифференцировать пограничную умственную отсталость от легкой дебильности, поскольку при наличии легкой дебильности призывник направлялся в стройбат (то есть был годен к нестроевой службе). Так­же было важно дифференцировать легкую дебильность от умеренно выраженной для отличия тех, кто в армию не шел. Отсюда эти виды диагностики достаточно изучены, а критерии достаточно верифици­рованы. В настоящее время имеет значение только дифференцировка «норма—дебильность», Для судебной экспертизы оказывается важным порог, отделяющий дебильность от нормы (или пограничной умственной отсталости), что позволяет применять статью 22 об ограниченной вменяемости.

При этом следует заметить, что в практике судебной экспертизы оказывается важным тщательно рассматривать состояние умеренно выраженной или глубокой дебильности, так как при наличии допол­нительных факторов (органическая отягощенность, явления психофи­зического инфантилизма, нарушения в эмоционально-волевой сфере) такому подэкспертному может быть определена полная неспособность осознавать и понимать в полном объеме смысл и значение своих дей­ствий и регулировать свою деятельность (способность к ОРД). В этом случае суд имеет право применить статью 21 (статья 11 прежнего УК) о невменяемости (еще раз обращаем внимание, что атрибутирует не­вменяемость или ограниченную вменяемость суд, а медицинская ко­миссия решает вопрос о полной неспособности к ОРД, как психологи­ческая экспертиза решает вопрос неполной способности к ОРД).

К несовершеннолетнему, достигшему возраста 14 или 16 лет, без психических расстройств, но с отставанием в психическом развитии, вследствие которого он не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, применяется статья 20 часть 3 (он не подлежит уголовной ответственности). Такое положение дел не может не вызы­вать недоумение и даже возмущение, поскольку заведомо менее соци­ально адаптированные лица (по биологическим механизмам) оказыва­ются подлежащими осуждению (хотя и менее суровому), а более способные по биологическим предпосылкам — экскульпированными (со снятием вменения вины). Это очень серьезная недоработка юриди­ческих документов и закона, требующая безотлагательного решения с привлечением специалистов.

Рассмотрим характер выполнения отдельных заданий на разных уровнях развития интеллекта, то есть от семиологии интеллектуаль­ной диагностики перейдем к описанию когнитивных (в данном слу­чае — интеллектуальных) симптомокомплексов.

 

Глава 5 РЕКОМЕНДАЦИИ ПО НАПИСАНИЮ ЗАКЛЮЧЕНИЙ И ОБРАЗЦЫ ЗАКЛЮЧЕНИЙ

Общие замечания

В качестве примеров приведем несколько клинико-психологических заключений, взятых из периода работы автора в штатной судебно-психиатрической экспертизе, поэтому все критические замечания, встречающиеся в комментариях, делаются автором в собственный адрес. Данный опыт основан не только на материале 20-летней работы в психиатрических учреждениях, но и на более чем 600 экспертизах, в которых автор принимала участие в штатном учреждении, дальнейшая работа уже в качестве свободного эксперта (в процессе научной и преподавательской работы в РГПУ им. А. И. Герцена) расширила круг решаемых вопросов (гражданские дела), каковой опыт будет представлен в дальнейшем.

Следует заметить, что это не экспертные заключения эксперта-психолога, а только заключения клинического психолога для производства судебно-психиатрической экспертизы. Примеры полных судебно-психологических экспертных актов можно найти в уже упомянутой монографии.

Все цитаты взяты из протоколов психологического обследования, протоколов допросов (в материалах уголовного дела), а все сведения документированы, кроме тех, где указано «Со слов подэкспертного».

Тексты заключений довольно сжаты и категоричны, это обусловлено как отсутствием общепринятых научно обоснованных схем описания и анализа, так и чрезмерной практической нагрузкой, ограничивающей возможность развернутого и достаточно обильно иллюстрированного описания. Мешает и отсутствие научно обоснованной теории личности (психологии человека) и теории структуры психики. При их наличии схема анализа и описания соответствовала бы теориям и была удобочитаема (с общими критериями оценки) во всех психологических учреждениях. Но это пока область радужных мечтаний.

Все приведенные в данной главе примеры классифицированы на три группы по степени тяжести деяния, но эта классификация не полностью соответствует таковой в Уголовном кодексе (УК). В УК описаны и получили свою оценку в соответствующих статьях следующие интересующие нас в данном контексте категории преступлений против личности: убийства; тяжкий вред здоровью; вред здоровью средней тяжести; легкий вред здоровью; изнасилования. То есть получается, что по тяжести общественно опасных деяний (ООД) против личности имеется четыре уровня (первые четыре категории), а отнесение изнасилования к какой-либо из них отсутствует, мы не знаем, считает ли юстиция изнасилование легким, средним или тяжким вредом, для юристов это просто качественно отдельное явление. Но в нашей практической экспертной работе и научно-психологических эмпирических и теоретических исследованиях такая ситуация затрудняет анализ, нам требуется расслоение таких ООД по степени запретности, "табуированности" нарушенных социальных норм с учетом этнопсихологических параметров (некоторые мотивы убийств в нероссийском этносе рассматриваются как извинительные — кровная месть). Чем более запретна норма, тем более выраженные нарушения в психике и психологии человека должны иметь место, чтобы ее преступить. Поэтому мы в нашей диссертации, посвященной экспертным проблемам, и разделили ООД на три категории.

Первая группа — легкие ООД — составлена из лиц, совершивших множественные кражи, хулиганские деяния (кроме особо злостных), преступления, связанные с наркотиками, незаконным хранением оружия (обычно при этом имелись и иные проблемы с законом), и другие систематические нарушения закона, связанные с социальными предиспозициями личности.

Вторая группа — ООД средней тяжести, направленные против личности и общества: разбой, избиения, злостное систематическое хулиганство, организация преступной группы, нанесение телесных повреждений разной степени тяжести (систематические избиения с легкими телесными повреждениями выявляют садистический компонент в личности и прогнозируют эскалацию агрессивного поведения, поэтому они и отнесены нами в эту группу).

Третья группа — тяжелые ООД: убийства во всех их вариантах; систематическое нанесение тяжких телесных повреждений (в старой терминологии, когда формировалось наше диссертационное исследование и производились экспертизы), то есть систематические истязания; однократное нанесение тяжких телесных повреждений, окончившееся смертью потерпевшего; сексуальные преступления с садизмом или неоднократные изнасилования.

Первые четыре примера относятся к группе более легких ООД (кражи, наркотики), но с разной степенью психического дефекта и разными выводами комиссии.

Следующие три — более тяжелые преступления против личности, связанные с разбоем, грабежом или хулиганством с серьезными последствиями (также разная степень психических нарушений и разные выводы).

Последние пять — тяжелые преступления (убийства, избиения, закончившиеся смертью потерпевших, изнасилования) с теми же вариантами. Следует учесть, что экспертизы проводились до вступления в силу УК РФ 1996 г., поэтому вопрос об ограниченной способности к ОРД на комиссионном заседании на рассматривался.

Также напоминаем, что нумерация классов соответствует ранней, до вступления в силу 11-летнего цикла средней общеобразовательной школы (8-й класс в нашем тексте соответствует 9-му классу современной школы). Аббревиатура ПТУ означает «Профессиональное техническое училище». Сейчас аналогичные учебные заведения называются «Лицей», «Колледж» или иначе.

Аббревиатура СПЭ означает «судебную психиатрическую экспертизу», АСПЭ — «амбулаторную судебную психиатрическую экспертизу».

Встречается и сокращение СПЗ — «социально-педагогическая запущенность». Это традиционное выражение, не имеющее оценочного оттенка, а означающее нереализованность интеллектуального потенциала. В нем не отражен генезис причин нереализованности. Это может быть действительно асоциальная семья, плохо организованная школа или класс, а может быть и благоприятная социально-педагогическая обстановка, но в силу особенностей нейродинамики, особенностей характера, влияния асоциально ориентированного кумира и иных причин личностные усилия были направлены в иную, не учебную сторону.

Это технические замечания. Но есть и некоторые методологические.

Постоянно применяемое выражение «изменения личности», не изжитое еще из психиатрической и клинико-психологической практики, уже полвека не соответствует психологической теории личности. В клинике под этим речевым штампом имеются в виду психопатологические и психофизиологические изменения всех организационных уровней — от нейродинамических сдвигов («торпидная личность») до духовных детерминант («асоциальная личность» или «просоциальная», социально-положительная).

Между тем еще Б. Г. Ананьев предложил считать личностью только социально-детерминированные качества человека. В. С. Мерлин предложил концепцию интегральной индивидуальности — индивидуальная типология складывается на всех организационных уровнях, от биохимического до морально-этического. Школа Теплова—Небылицына—Русалова разрабатывает типологию индивидуальности на уровне свойств нервной системы и темпераментальных свойств. В. В. Белоусов предлагает двухуровневую структуру индивидуальности — темперамент и личность. Везде личность является частью индивидуальности. Подробно эту тему мы обсуждали в двух наших статьях, на которые уже ссылались.

Опорная конструкция, используемая в нашей работе, предполагает следующую структуру индивидуальности и, соответственно, схему прикладного анализа. Индивидуальность — это совокупность конституциональных свойств, темперамента, характера, личности.

В силу традиции конституциональные свойства (прежде всего, наиболее привычные медикам анатомо-морфологические по Кречмеру— Шелдону) обсуждаются в устной форме на консилиумах, но не вводятся в тексты историй болезни или аргументацию заключений. Поэтому они не описываются и в клинико-психологических заключениях (впрочем, также по причине неясности научной обоснованности в прикладных целях). А вот нейродинамические свойства, тип характера (в клинической типологии А. Е. Личко, по причине архаичности и эклектичности типологии К. Леонгарда, явившейся тем не менее хорошей методологической идеей для разработок в этой области), личностные параметры (ценностные ориентации, морально-этические, иерархия мотивов, поведенческие стереотипы в конфликтных ситуациях и т. д.) диагностируются и описываются по отдельности. В психиатрические тексты этот подход проникает трудно, особенно ввиду очень слабой подготовки медиков в теории психологии (пока что им преподают преимущественно наиболее популярные тесты).

Еще одна методологическая проблема — определение психологического возраста.

Следует заметить, что традиционно юристами вопрос ставится о достижении определенного возраста (14, 16 или 18 лет), что представляет собой определенную точку на хронологическом континууме. Реально же как психологическая теория, так и психолого-педагогическая и клиническая практика оперируют понятием возрастного периода со свойственными каждому из них количественными и качественными параметрами. Не перечисляя все виды периодизации, несколько отличающиеся у разных авторов, обозначим периодизацию, связанную с юридически значимыми критериями: возраст до 14 лет именуется младшим подростковым периодом, от 14 до 16 лет — средний подростковый, от 16 до 18 — старший подростковый и от 18 до 20 — период юности, занимающий промежуточное положение между подростковостью и взрослостью. Несмотря на кажущиеся слишком узкими рамки возрастных периодов, с физиологической точки зрения они совершенно обоснованы, что доказано как отечественным опытом (А. Е. Личко, 1983, 1985), так и зарубежным (X. Ремшмидт, 1994).

Эксперт должен принять решение о соответствии психического инфантилизма определенному возрастному периоду (младший подростковый до 14 лет, средний подростковый от 14 до 16 лет, старший под-ростковый свыше 16 лет до 18). В этом случае однозначно ясно, какие статьи Уголовного кодекса применяются к таким субъектам.

Между тем в нижеприведенных заключениях такого однозначного указания на возрастной период нет. Это объясняется тем, что методологические психологические разработки (представленные по преимуществу в трудах специалистов института им. В. П. Сербского, особенно Е. Г. Дозорцевой) довольно долго осваиваются практическими специалистами, что достойно сожаления. Кроме того, самостоятельные психологические экспертизы стали производиться в основном в последние годы, ранее (как и в данном случае) работа психолога была сопряжена с психиатрической экспертизой, а психиатры весьма консервативны в своих формулировках и не дифференцируют степень инфантилизма в вышеописанной парадигме, Тем более что психические и психологические проявления инфантилизма диагностируются специалистом-психологом, в отличие от его проявлений в физиологических и неврологических аспектах (это прерогатива медицины или, узко, сексопатологии).

В связи с такой многоуровневостью проявлений инфантилизма (на конституционально-морфологическом, физиологическим, психофизиологическом, психическом и психологическом уровнях) целесообразно предъявить одну из наиболее известных и обоснованных его классификаций, принадлежащую основоположнику подростковой психиатрии А. Е. Личко.

1. Психофизический (гармоничный) инфантилизм. Эта форма имеет эндогенное происхождение, то есть в значительной степени наследственна (у кого-либо из родственников наблюдался такой же вариант психофизического развития) или имели место фармакологические, патологические или иные биологические воздействия в период беременности (это сфера компетенции перинатальных терапевтов, эндокринологов, педиатров).

Название «психофизический» обусловлено тем, что признаки ретардации имеются как в соматической сфере, так и в психической и психологической (в сфере психических процессов и в сфере личностных проявлений).

Физические признаки характеризуются внешней моложавостью в юношеском и зрелом возрасте — грацильное телосложение, нежная бело-розовая кожа (при отсутствии загара), несколько детское выражение лица в подростковом и юношеском возрасте, которое, естественно, элиминируется с возрастом. Кроме того, специальное медицинское обследование выявляет признаки задержки полового развития, детально описанные не только в специальных изданиях по сексологии и сексопатологии, но и в труде А. Е. Личко «Подростковая психиатрия». Интересно, что такие индивидуумы довольно рано обретают «старческий» внешний вид: вялый корпоральный тонус — согбенность, вялость осанки, осторожно-охранительная моторика, мышечная слабость; появляется сухая, истонченная, в мелких морщинах кожа очень бледного цвета; исчезает жировой слой (впрочем, они и в молодости не склонны к полноте).

Психические процессы явно не нарушены, но имеется эмоционально-волевая неустойчивость; обычная для более раннего возраста, но не характерная для текущего возрастного периода. Обычно она сочетается с выраженной вегетативной лабильностью (что желательно констатировать и невропатологу в случаях стационарного обследования). Нередко наблюдается и утомляемость, нормальная для более молодого возраста, но неуместная в текущем.

В психологических проявлениях наблюдается чрезмерная живость и непосредственность реакций («детское» поведение); игровые интересы, свойственные более раннему возрасту, дружба с младшими детьми (моложе на два-три года). С последним признаком (дружба с младшими) следует обращаться очень осторожно — нередко в подростковом возрасте более старший подросток руководит («дружит») младшими не в силу своего инфантилизма, а для самоутверждения в качестве вожака. Тогда факт дружбы с младшими не является диагностически значимым признаком. Критерием является положение испытуемого (подэкспертного) в своей малой группе — если он «рядовой», подчиненный или, тем более, находится на самой низкой ступени иерархической организации группы, то факт подчинения младшему подростку является одним из психологических признаков инфантилизма; если же он является лидером группы (даже состоящей из младших), то признаком инфантилизма это не является (руководить группой своих ровесников ему не позволяют другие качества, не связанные с возможной инфантильностью).

В патопсихологическом обследовании в пробах на нейродинамику обычно выявляются легкие органические изменения астенического типа или же все параметры в норме за исключением истощаемости, которая присутствует всегда. По мере психофизического созревания проявления повышенной истощаемости исчезают. Интеллект обычно в момент обследования (в подростковом возрасте) несколько снижен (пограничная умственнная отсталость или низкая норма). Потом, как показывают катамнестические обследования, когнитивные процессы «дозревают» и могут существенно на 1,5-2 сигмы по Векслеру превысить данные первого психологического обследования. Характерологические черты, наблюдающиеся при этом типе инфантилизма, очень вариабельны и практически определяются наследственностью, условиями воспитания и эмоциональной лабильностью, детерминированной эндокринными факторами.

Психофизический инфантилизм диагностируется (если позволяют условия) на комплексной психолого-сексологической комиссии.

2. Психический инфантилизм при нормальном физическом развитии в основном характеризуется нарушениями в эмоционально-волевой и морально-этической сферах.

В патопсихологическом обследовании никаких изменений не наблюдается. Интеллект в подавляющем большинстве случаев находится на уровне низкой нормы. Часто наблюдаемая у рассматриваемых подростков низкая успеваемость в школе обусловлена не интеллектуальной недостаточностью, а поведенческими расстройствами. При клинико-психологическом обследовании личности выявляется очень лабильная самооценка, варьирующая в зависимости от внешних обстоятельств, очень высокое чувство зависимости (и даже «жажда подчинения»), значительно повышенная внушаемость, приводящая такого подростка к большой зависимости от групповых норм. Знание морально-этических норм не приводит к их применению в поведении, определяемому детской мотивацией («захотел», «увидел и взял»). При совершении деликта у такого подростка ранее имевшаяся цель легко замещается сиюминутными интересами. Здесь преобладают истероидный или неустойчивый характерологические типы. Очень редко обнаруживаются астено-невротические или эмоционально-лабильные черты. Еще реже встречается эпилептоидный или гипертимный тип характера.

Эта форма (при отсутствии соматических признаков инфантилизма) диагностируется психологом или комплексной психолого-педагогической комиссией.

3. Дисгармонический инфантилизм. Так же, как и первый, он является эндогенным, но имеет эндокринолатический генез (не наследственность, а эндокринные нарушения).

Эта форма представлена двумя вариантами:

а) гипогенитальный инфантилизм — человек обладает высоким ростом с астеническим телосложением, длинными ногами (по такому трохантерному индексу сексопатологи определяют лиц с низким либидинозным напряжением), маленькими кистями и стопами, небольшого объема головой (непропорционально росту), характерным диэнцефальным типом ожирения (в талии, ромбовидный абрис тела);

6) гипофизарный инфантилизм (субнанизм) — характерен маленький рост, внешний вид — вариант «маленького старичка».

В нейродинамике гипофизарноготипа имеется торпидность, мышление обстоятельное, при патопсихологическом обследовании уровень мышления несколько неустойчив (признак органоидности).

Формирование психофизического типа человека при эндокринных нарушениях в ранний период или при поражениях желез внутренней секреции у взрослого подробно описано в труде Н. А. Белова «Физиология типов» (см. библиографию), ознакомиться с которым не вредно всем специалистам, занимающимся клинико-психологическим консультированием.

По содержанию признаков ясно, что эту форму иллюстрируют врачи-эндокринологи или врачи иных специальностей, близко связанных с эндокринопатиями.

4. Соматогенный инфантилизм — наблюдается при длительных астенизирующих заболеваниях или массивных интоксикациях, а в настоящее время особое значение приобретают тяжелые аллергические заболевания или реакции.

Ярких психофизических проявлений здесь не наблюдается. Можно отметить только, что такие индивидуумы внешне похожи на очень бледный вариант гармонического (психофизического) инфантилизма. О таких говорят: «Болезненный вид». Единственный яркий психосоматический признак — выраженная утомляемость.

С патопсихологической точки зрения у этих индивидуумов выраженных особенностей не наблюдается, кроме истощаемости при выполнении аттентивно-мнестических проб и повышенной утомляемости в быту. Зависимости от характерологического типа не наблюдается. С психологической стороны можно все же описать безынициативность, вялость, неспособность к организаторской деятельности (как и нежелание ее), слабость витальных потребностей (плохой аппетит, нелюбовь и непереносимость физических нагрузок, у половозрелых субъектов — крайне низкий либидинозный компонент, почему стать субъектами ООД по изнасилованию они вряд ли могут).

Из описанного становится ясно, что такие субъекты практически не попадают в поле зрения правоохранительных органов по причинам насильственных преступлений, они могут оказаться втянутыми в групповое деяние в качестве исполнителей на самых скромных ролях.

Эту форму определяют клинические психологи или комплексно психологи с педиатрами.

5. Инфантилизм вследствие неправильного воспитания. Никаких соматических, психопатологических или характерологических закономерностей не выявляется.

Такие подростки и юноши (и девушки — имеется в виду юношеский возрастной период) избалованы, капризны, эгоцентричны и эгоистичны, безответственны, перекладывают необходимость решения или деятельности на других, не хотят регулировать свои сиюминутные желания и удовлетворение потребностей социальными нормами или требованиями ситуации, а волевые усилия направляют только на достижение сильно желаемой цели, как правило, биологического уровня: имущественные ООД; агрессивные деяния для самоутверждения — бессмысленные избиения; изнасилования (как правило, малолетних или несовершеннолетних).

Эта форма диагностируется психологами, педагогами или на комплексной психолого-педагогической комиссии.

Мы считаем, что эта форма инфантилизма не должна иметь квалифицирующего характера при определении степени способности к ОРД. Никакие детерминанты биологического характера не нарушают закономерности психической и психологической деятельности субъекта, а характер воспитания только объясняет механизмы содеянного, но не снимает социальной и юридической ответственности за ООД. Трудно согласиться не только с полной неспособностью к ОРД (невменяемостью), но даже с неполной способностью таких лиц к осознанию и регуляции своей деятельности. Неадекватное воспитание в семье не определяет на сто процентов волевые и морально-этические качества личности. Кроме микросоциальных условий (семья и малая группа), существуют мезо- и макросоциальные условия (школа, социальная среда, общество в целом), которые в значительной мере должны компенсировать дефекты семейного воспитания. В любом случае биологические и психопатологические (где тоже предполагается биологический уровень формирования) причины могут (и то не всегда) снять полностью или частично вменение вины, но социальный уровень формирования поведенческих нарушений не может оправдать серьезное преступление.

Таким образом, несмотря на отсутствие в нижеприведенных патопсихологических заключениях указания на возрастной период, которому соответствует психологическое развитие испытуемого, и форму инфантилизма, в настоящее время в полном экспертном акте в его вы-водах эти две категории должны присутствовать (при констатации наличия инфантилизма указать его форму и возрастной период).

Но кроме вопроса о психологическом возрасте эксперту всегда задается и уточняющий вопрос о возможности вменения вины подростку (или взрослому, если речь не о психологическом возрасте).

Поскольку понятие «вменяемость» является юридическим и входит в прерогативу суда, то эксперт имеет право делать вывод о способности испытуемого к степени осознания и регуляции своей деятельности в процессе совершения ООД (способность к ОРД). Вывод может быть сделан в трех вариантах:

1) был способен полностью осознавать и понимать значение и смысл своих действий и регулировать свою деятельность в процессе совершения ООД;

2) не мог понимать и осознавать смысл и значение своих действий и регулировать свою деятельность в процессе совершения ООД;

3) не в полной мере мог осознавать и понимать значение и смысл своих действий и руководить ими в процессе совершения ООД или в принципе мог понимать и осознавать смысл и значение своих действий, но не мог в полной мере руководить ими в процессе совершения ООД. Покажем традиционные варианты решения в гипотетически чистом случае, когда из возможных психических нарушений имеет место только олигофрения.

При диагностированной имбецильности практически однозначно в практике экспертизы делается вывод о полной неспособности к ОРД. Но мы имеем пример ООД, когда комиссия сделала вывод о способности подэкспертной к осознанию и регуляции. Асоциальная женщина, страдающая алкоголизмом, пыталась избавиться (к счастью, неудачно) от своего четырехлетнего ребенка, так как он мешал ее разгульной жизни. Анализ конкретной ситуации обнаружил, как она переживала борьбу мотивов (зло ребенку или трудности себе), как организовывала преступление, как скрывалась и пр. В момент принятия экспертного решения еще не действовал УК 1996 г. со статьей 22 об ограниченной вменяемости, и вывод мог быть только в двух категоричных вариантах.

В случае глубокой дебильности также чаще всего делается вывод о способности к ОРД. Редко, но бывают решения комиссии о все-таки имевшемся понимании смысла содеянного, это касается гомицидов (убийств) в рамках ранее действовавшего Уголовного кодекса. По УК 1997 г. такие субъекты подпадают под действие статьи 22, позволяющей суду определить им ограниченную вменяемость.

Испытуемые с легкой дебильностью по УК 1960 г. всегда признавались вменяемыми, полностью способными к ОРД, а при умеренно выраженной дебильности происходил тщательный анализ криминала с дополнительными психологическими обследованиями, и решение могло быть принято как в ту, так и в иную сторону.

По УК 1996 г. испытуемые с любой степенью легкой умственной отсталости (дебильности) имеют общий диагноз «олигофрения» и попадают под действие статьи 22 об ограниченной вменяемости. Но, по всей видимости, глубина интеллектуального дефекта будет учитываться при выборе ограничительных и психокоррекционных мер.

Таким образом, в настоящее время особо тщательный клинико-п