Иерархический статус новгородской владычней кафедры

Отношение Новгорода к Киеву как к истоынику распространения христианства на Руси определило и его иерархическое положение в Русской церкви: новгородская владычняя кафедра представляла собой одну из епархий, подчиненных Киеву. Киевский митрополит носил многознаменательный титул русского первопрестольника и наместника константинопольского патриарха.

Летопись свидетельствует о двух наиболее известных новгородских владыках – Луке Жидяте и Нифонте – как о киевских функционерах: «иде Ярославъ Новугороду и посади сына своего Володимера Новгородь, епископа постави Жидяту»³⁹, «поставиша архиепископа Нифонта.. и приде къ Новугороду»⁴⁰.

Исследователи задаются вопросом, были ли уже на начальном этапе у Новгорода поползновения на церковную независимость. Костомаров считал показателем подобной тенденции назначение епископом Иоакимом себе преемника некоего Ефрема: «и бь въ его мьсто ученикъ его Ефремъ, и благословенъ быть епископомъ Иоакимом, еже учити люди новопросвьщенныя, «понеже Русская земля вновь крестися», чтобъ мужи и жены веру христианскую тверда держали, а поганския вьры не держали и не имели бь; сей поучивъ люди 5 льтъ, святительству же не сподобися»⁴¹

Однако тот же Костомаров отмечает, что в подобных случаях учитывалось не столько желание паствы, сколько воля завещателя.⁴² Ефрем был своего рода наместником со времени смерти епископа Иоакима в 1030 г. и до прихода Луки Жидяты в 1036 г.

Еще меньше можно сомневаться в праве киевского митрополита на верховный надзор над делами своих епархий. Он имел право посещать их, инспектируя их благосостоятельность. Но поскольку там были его наместники, то чаще он их вызывал к себе в Киев. Так, напомним, Новгородский владыка Стефан был удавлен в Киеве в 1068 году своими собственными холопами; епископ Герман умер там же в 1036 году: «поставлен бысть епископъ Новуграду Стефан, и в Киевь свои холопи удавиша его; бысть во епископии 8 льтъ»⁴³, «поставлен бысть епископ Германъ и преставися в ъ Киевь»⁴⁴.

В большинстве случаев целью призвания провинциального иерарха в резеденцию киевского митрополита было установления единых административных мер по всей территории Русской церкви, необходимость чего явственно ощущалась как в Киеве, так и на местах. Нередко новгородские владыки призывались и для суда. В последнем случае первопрестольники могли показать посланцам Великого Новгорода всю силу своей власти. К примеру, Лука Жидята из-за доноса некоего холопа Дудики был призван в Киев, судим и помещен в заключение на три года. Затем возвращен в Новгород, где расправился с доносчиком: «клевета бысть на архиепископа Луку отъ своего холопа Дудики и изиде изъ Новагорода и идее к Киеву; и осуди митрополит Ефрем и пребысть тамо три льта»⁴⁵.

Как и Лука Жидята, епископ Нифонт поплатился продолжительным заключением в Киеве за свою попытку противодействия главе Русской церкви.

Впрочем, не только новгородские архиереи посещали Киев, киевский митрополит также, по всей видимости, нередко приезжал в Новгород. Так повествует Н1Л о визите в город митрополита Михаила: «И иде Исаия игуменъ съломь Кыеву; приде опять съ митрополитомъ Михаилом Новгороду, декабря въ 9»⁴⁶. Не исключено, что новгородцы сами стали инициаторами прихода митрополита в их землю, ведь в это самое время князь суздальский Всеволод Мстиславович планировал поход на Новгород. Возможно, новгородцы полагали, что их враги устыдятся седин первосвятителя и не оставят планы разорительного похода. Впрочем, их надеждам не суждено было сбыться: кровопролитная сеча на Ждане горе произошла 26 января, во время пребывания митрополита в Новгороде.

С наступлением эпохи феодальной раздробленности Руси «связи между ее землями-княжествами глохнут, а единая река государственно-политической истории огромной страны как бы разветвляется на ряд независимых потоков»⁴⁷.

Значительную прослойку между греческими функционерами и коренными новгородцами, по всей видимости в качестве временного компромиссного варианта на пути новгородской епархии к независимости от константинопольского партиарха и киевского митрополита, составили постриженники Киево-Печерского монастыря — Герман (1078—1096), Никита (1096—1108), Нифонт (1130—1156).

Со смертью Нифонта начинается ряд коренных новгородских епископов, уроженцев Великого Новгорода. «Не вдруг и не весьма скоро случилось, - замечает Голубинский, – что на место власти митрополитов Новгород поставил по отношению к своим епископам свою собственную земскую власть»⁴⁸. Со смертью Нифонта, слишком самостоятельного и поэтому неугодного боярству управленца, пришло осознание того, что существующий порядок следует сменить, этому способствовало временное отсутствие на тот момент митрополита в Киеве, что до некоторой степени могло оправдать первый прецедент самостийного избрания епископа в республике. Прецедент стал первым в ряду подобных.

Коренные владыки-новгородцы были чаще всего игуменами или священнослужителями местных монастырей – Хутынского: Антоний, или Добрыня Ядрейкович, одна из главных personarum dramatis в Житии Варлаама Хутынского, Арсений (1225—1227); Юрьевского: Спиридон (1230 —1249), Аркажа: Аркадий (1158–1163); а также нередко представителями местного белого духовенства – Илия-Иоанн (1165–1186), Матририй (1199–1211).

Характерно, что коренные новгородские владыки, как правило, избирались вполне демократическим путем — посредством выбора между кандидатами, выставленными той или иной частью населениями, совершавшегося с помощью метания жребия. Впрочем, республиканская выборная система нередко приводила к смутам и нестроениям внутри города: «Новгородцы…гадаша промежу себе, сии хотяху проставити Митрофана, а инии Мартуриа, а друзии Гричина и бысть распря в них»⁴⁹.

Практика избрания новгородских владык на вече прекращается с утратой Новгородом независимости в XV веке. Последним выборным святителем оказался Феофил, все последующие — начиная с Сергия — были ставленниками Москвы. Новгородцем, впрочем, как и ранее, было предложено выбрать между несколькими кандидатами: Елесеем, архимандритом московского Спасского монастыря, Геннадием, архимандритом Чудовского монастыря, и Сергием, старцем Троице-Сергиева монастыря. Как видим, московские власти, сохраняя видимость выбора, исключили всякую альтернативу московскому духовенству.