О приходе игумена Александра к Настасии боярыне.

И прииде Александр ко онои боярыне к Настасии к Ивановьскои жене и к сыну еа Юрию¹. Она же, видев его старца искусна, тихим лицем и смирена взором, и, не проста его мнев, и встав поклонися ему и рече: «Благослови, отче». Игумен же благослови еа. О//(л. 47)на же повеле ему сести и начать его впрошати: «Откуду, отче, и что ради прииде к нам, и которое требование хощеши от нас?» Игумен же начать тихим и смиреными глаголы поведати еи, да бы еи сладко слышати: «Слышах, господыни, о тебе, боголюбная жена, боярыни Настасиа, яко имя твое славно в человецех добродетелнаго ради житиа и яко велию веру имееши к Господу Богу и к святым его. Приидох же аз возвестити тебе сиа. Аз есми грешныи чернец имянем Александр, а саном игумен есмь с Онегы рекь (от вас зовется), из заволочиа Каргопольскыя области. И есть вашея области над Чюриюгою рекою волостка, зовомаа Слобода, и об ону страну рекы тоя есть место угодно к монастырьскому строению и, аще воля Господня будет и твоя вера к Богу, повели нам вздвигнути церковь во имя великого чюдотворца Николы и монастырь стро//(л. 47 об.)ити, даи землици к монастырьскому строению, и от Бога мьзду велику приимеши, да и мы с тобою поне малы жребии по своему труду». Она же боярыни, яко слыша таковыя глаголы от игумена, воистину боярыни верою, юже к Богу имея и к святым его, скоро встав, и паде на землю перед образом Спаса и Пречистыя Его Богоматере, и умилно с слезами начат молитися, и рече: «Слава тебе, Христе царю. И благодарю тя, Господи, о сих, якоже псаломскаа книга глаголеть: “Яви нам, Господи, милость свою и спасение твое даждь нам. Услышу, что речет о мне Господь Бог, яко речет мир на люди своя, и на преподобная своя, и на обращающа сердца к нему, обаче близ боящихся его спасение его, вселити славу в землю нашу” (Пс 84:8—10), яко же мрачныи день преиде и к вечеру доиде, уже к захожению солнца приближаяся, и мрак отимется, и солнцу ясно сияти // (л. 48) и просветити всю вселенную, и обреяти всю землю, тако и мы свое житие изжих в мраце неведениа и в тме неразумея. И ныне, Господи, даждь нам праведное солнце, Христос, освети нашю отчину зарею своего божества, и устрои, Господи, обитель в последняя лета живота нашего в нашеи державе». И обратився к игумену, и весело и умилно возрев на него, и пад, поклонися ему, и жалостию рече: «О отче, благословенна Богом уста твоя, яко такову весть принесл ми еси и таковыя глаголы изрекл ми еси. Аз же не мню тя яко страника и пришелца, но мню яко от Бога посланна посетити мое смирение. И ныне, отче, обьимаю нозе твои, и целую плесне твои. И Господь Бог изочтеть стопы твоя, и по твоему труду вздасть ти мзду».

Игумен же умилися о глаголаных от боярыны и рече: «И встани, господыни боярыни. Аз убо изуме//(л. 48 об.)хся, стоя, мудрым словесем твоим и сладкых глагол твоих вещанию, и аз противу сему не могу что рещи и не мню тя, яко жену, но яко мужа мужествена или яко философа мудра. Аз человек грешен есмь, недостоин и слышати таковых словес, еже изрекла ми еси». Она же рече: «Ныне, отче, не престани от полезныя повести, возми, еже просил еси, дам ти колико угодно будет. Аще хощеши, и волостьку дам ти». Александр же помысли в себе и рече: «Аще испрошу всю волостьку к обители, то оскорблю родитель моих и уничижу братию свою, они же вознегодуют и прочее отидут, – и рече: – Даи ми, господыни, на довольство земли к монаскому устроению и угодная на реке на волоков к пожням. А устроит Бог монастырь, может Бог и питати, а волостьку же сама имеи». Настасиа же рече: «Аз, отче, совещався с сыном, велю написати таковы грамоты, каковы тебе угодны, и дам ти». // (л. 49) И дасть игумену достоиную часть, по вся дни питаше его различными ядми и питием доволно. По мале же времяни Настасиа призва игумена и дасть ему четыре грамоты.

Первою грамоту Настасиа дает и сын еа Юрий дали о том игумену Александру, что дали Николе Чюдотворцу в дом и на монастырьское строение земли и лесу. И игумену тое земли не осваивати, ни окняживати, ни обояривати, ни продати, ни заложити, ни за долг не отдати, что та земля домоваа Николы Чюдотворца и монастырскаа вековаа. Игумену на тои земли поставити церковь в имя Николы Чюдотворца и монастырь строити. А другую грамоту дали о том, что дала Настасиа с сыном земли и лесу Николе Чюдотворцу в дом. И начнет игумен з братиею называти жильцов и садити откуд нибуд, ино с них нет наших по//(л. 49 об.)шлин ни которых, ни нашим пошлинником. А третью грамоту даеть Настасиа о том, что пустых наволоков по Чюриюге по реке и те на волока придала Николе Чюдотворцу в дом и монастырю, игумену з братиею, по тем наволоком пожни расчищити, а «ключнику нашему Лытке и христианом наволоков дела нет». А четвертую грамоту та даеть Настасиа о том, что «есмя придале Николе Чюдотворцу в дом и игумену з братиею деревеньку Лисициньскую, опричь ободные земли. И ключнику нашему в то не вступатися». И дарми одарив игумена Настасиа и брата, с ним пришедшаго, и отпусти их. Игумен же, поклонься соборне и церкве святеи Софеи, и прочим святым церквам, и отходять во сво сии, нося доволное на устроение церковное монастырьскыа потребы. И тако благодатью Христовою строино достизают оби//(л. 50)тели и приходят к отцу своему. Никифор же виде пришествие сына своего, взрадовася и стрете его, и облобызастася и, шедше во храмину, и седоста. И начат Александр отцу своему поведати по ряду приход свои к архиепископу, и како благослови его архиепископ, и грамоту дасть ему настолную игуменьскую, и антеминс повеле дати, и как к боярыне к Настасии ходил, и каку веру боярини к Господу Богу показала и к нему любовь, и грамоты подавала на соружение церковное, и на строение монастырьское, и своеи душе в спасение в вековую милостыню. И те грамоты и доныне во обители суть в память и в похвалу славнои жене онои боярыне. И тако благодатию Божиею свершиша церков и трапезу на собрание братьству, и освяти церковь священием в имя святаго чюдотворца Николы. И тако пребываше, постническое имеа житие, и вздержанию зелному //(л. 50 об.) прилежа и всенощном бдению, посту же и молитве. И кто исповесть, елика он добр мужь исправлениа показа? И многы напасти от бесов претерпе в трудех, и хожении, и потове неисчетнии, еже имея о составлении монастыря, делаше своима рукама, еже на потребу монастыреви.

Малу же времени мимошедшу, брат он, иже пришедый с ним, виде его велии труды, и страдание, и зелное вздержание, и жестокое пребывание, не може понести таковаго труда, и место нужно, пустынно и непроходно, не имея ни коего покоя, и еще же и зиме належаще, всхоте прочее отитти. Преподобныи же велми оскорбися о отшествие брата, но никако же не може его увещати, и о Христе целование друг другу подав, мир же и благословение кождо ею себе испрошь, и тако створи молитву, и отиде в путь свои. //(л. 51)