Русский Флот в нью-йоркской бухте.

Глава 5.

 

Ко времени отмены крепостного права в России моему отцу, Станиславу Врангелю, было шестнадцать лет. Он учился в последнем классе школы Филиппова.

За два года до этого он поселился в квартире генерала Клеменса, друга Станислава Юревича. Проживание вне школы в частной квартире давало ему больше свободы, но по-прежнему он должен был много заниматься. В дополнении к основным занятиям он брал уроки фехтования и танцев. Его учителем танцев был Феликс Кшесинский, танцор Императорского Балета. Феликс Кшесинский – отец хорошо известной балерины Матильды Кшесинской, которая после революции стала морганатической женой Великого Князя Андрея, двоюродного брата царя, под именем княгини Красинской.

Исполняя мазурку в опере «Жизнь за царя», Кшесинский всегда получал зрительские овации. Он учил моего отца, как кланяться, входить в зал и целовать руку даме, что было настоящим искусстовом галантности. Мой отец овладел этими отличными и чарующим манерами. Даже в его преклонные годы можно было с удовольствием видеть, как он входиk в гостинную, держась прямо, с высоко поднятой головой, покрытой густыми посеребрёнными волосами. Он подходил к хозяйке дома, кланялся и целовал ей руку. В его манерах было столько величия, что дама в этот момент должна была чувствовать себя королевой!

В возрасте шестнадцати лет мой отец был высок и строен, с копной золотистых волос, отливающих бронзовым оттенком. Он бегло говорил по-немецки и по-французски, как настоящий поляк - по-польски с варшавским оттенком, и по-русски, который был его родным языком.

Вскоре после окончание школы он был послан своим опекуном Станиславом Юревичем в Гейдельбергский университет. Через несколько лет мой отец вернулся в Россию и поступил в Петербургский Университет на юридический факультет.

В 1863 году в Польше произошло восстание. Это был выступление польской интеллигенции и шляхты (мелкопоместного дворянства), но крестьянские массы не приняли в нём участия. Польские шляхта и интеллигенция требовали независимости Польши. Европейские державы, особенно Великобритания и Франция, немедленно воспользовались ситуацией, предлагая своё посредничество между царским правительством и Польшей. Это посредничество было унизительным для русского правительства. Принимая их предложение, правительство царя автоматически признавало бы независимость Польши. Поэтому оно отклонило такое предложение со стороны европейских держав и приступило к подавлению восстания.

Между Россией и США никогда не существовало формального союза, но великий Царь-Освободитель, отменивший крепостничество в своей стране, глубоко симпатизировал Абрахаму Линкольну, который старался упразднить рабство в Соединённых Штатах.

Возможно, русский царь оказался единственным настоящим другом Абрахама Линкольна за пределами США. Россия отказалась признать Южную Конфидерацию. А Соединённые Штаты в ответ воздержались от предложения царю своего посредничества в урегулировании ситуации с Польшей.

11сентября 1863 года русский паровой фрегат «Ослябия» вошла в Нью-Йоркскую бухту. Было объявлено, что миссис Линкольн намеревалась посетить «Ослябию», и все газеты уделили много места описанию дружеского прёма, оказанного Первой Леди на борту иностранного военного судна.

«Ослябия» оказалась первым прибывшим судном. Вскоре за ней последовали многие другие, и практически весь Русский Балтийский Флот встал на якоре в Нью-Йоркской бухте и заливе Флашинга. Возглавлял флотилию адмирал Лиссовский. Его флагманский корабль представлял собой новый паровой фрегат «Александр Невский». Среди офицеров находился Великий Князь Алексей, сын царя, в то время – молодой лейтенант русского флота.

Чтобы содержать в секрете передвижение русского флота и избежать возможного вмешательства со стороны части британских военных кораблей, что легко могло бы привести к войне, все русские военные корабли, находящиеся на Балтике, получили приказы проследовать в различные европейские, африканские и азиатские порты и открыть запечатанные конверты, находясь в открытом в море. В запечатанных конвертах находился приказ плыть прямо в Нью-Йорк.

Русские корабли, выйдя из Балтийского моря в Атлантический океан, взяли курс на север по направлению Оркнейских островов. Суда были тяжело нагружены вооружением и провизией, и не могли вместить много угля. Поэтому пересечение океана происходило под парусами. Результатом была полная секретность передвижения Русской флотилии. Английское Адмиралтейство получило первый сигнал, только когда русские уже бросили якорь в бухте Нью-Йорка.

Примерно в то же самое время Русский Тихоокеанский Флот под командованием адмирала Попова прибыл в Сан-Франциско.

Взаимоотношения России с Англией и Францией были далеко не дружественными. Лорд Палмерстон, известный британский государственный деятель, мечтал и надеялся о разделении Российской Империи: предполагалось, что Финляндия отойдёт Швеции;Балтийские губернии (Эстония и Литва) будут отданы Пруссии; Польша станет самостоятельным государством; губернии дельты Дуная перейдут Австрии; а Крым и Кавказ войдут в состав Оттоманской Империи. Таковы были планы союзников до начала Крымской войны. И теперь польское восстание давло им новую надежду для осуществления их планов. Французская армия уже оккупировала Мексику, и Наполеон Третий предложил Великобритании и Австрии немедленно объявить войну России.

Между Россией и Соединёнными Штатами не было подписано никакого договора, но их взаимный интерес и угроза войны для обеих сторон объединила две нации в этот критический момент. Послав Балтийский и Тихокеанский Флот в гавани Северной Америки, царь сменил свою оборонительную позицию на наступательную. Параграф №3 инструкции, полученной адмиралом Лиссовским от адмирала Краббе, в то время командующего Российским Флотом, датированный 14 июлем 1863 года, приказывала русской флотилии в случае войны атаковывать вражеские торговые суда и их колонии на континенте, чтобы причинить им наибольший ущерб. Точно такие же инструкции были даны адмиралу Попову, командиру Тихоокеанским Флотом.

Новость о прибытии русского флота вызвала ликование в Соединённых Штатах. Повсеместно исполнялся русский национальный гимн «Боже, царя храни». Бруклинский морской порт был предоставлен в распоряжение русских, и сюда съезжалось много делегаций, чтобы приветствовать их. Адмирал Давид Фаррагат встретился с адмиралом Лиссовским: они давно знали друг друга, служа молодыми офицерами на Средиземном море. Отвечая на вопрос Фаррагата, адмирал Лиссовский подчеркнул, что приказы о дальнейших действиях он имеет в запечатанных конвертах. «Они могут быть вскрыты только при обстоятельствах, которые ещё не наступили,» - добавил он.

В честь русских моряков и их монарха устраивались парады и всевозможные торжества. 5 ноября 1863 года в Академии Музыки проходил грандиозный бал в честь русских. Я приведу цитату из книги Александра Тарсаидзе «Цари и президенты»:

«Наряды американских дам были объёмистые, а сами дамы – необъятных размеров и решительно настроенные. Один руский офицер написал домой, что если бы русские девушки проявили бы хоть долю интереса, прдемонстрированного американскими красавицами в отношении русских офицеров, то во всей империи не осталось бы ни одного холостяка. Женщины украшали свои туалеты пуговицами с кителей русских офицеров, глубыми и белыми бантами по образцу андреевского флага. На них можно было увидеть кокарды с офицерских фуражек и ленточки с якорями от матросских бескозырок. В огромном Ирвинг Холле подавлся обильный ужин. Блюда украшались фигурами Петра Великого, Джорджа Вашингтона, Линкольна и Александра Второго, выполненных из сахара и теста. Газета «New York World» со статистическим подходом к делу, пожалуй, лучше всего отразила роскошь мероприятия: 12000 устриц, 1200 куропаток, 250 индеек, 400 цыплят, 12 огромных осётровых рыбин по 15 кг каждая и 500 кг мяса. При этом не упоминались дессерты, пирожные, сотни пирамид из выпечки, тысячи караваев хлеба и 3500 бутылок вина».

Президент Линкольн в своём выступлении по поводу Дня Благодарения отметил: «Божьи щедрости так велики, что они не могут не проникнуть в самое сердце».

Неожиданный ход русского царя навёл ужас на круги английского правительства. Более того, Великобритания не имела желания противостоять России и по другой причине. Эти две империи, одна - морская, другая - сухопутная, имели в Азии общую границу, протяжённостью несколько тысчя километров. Северная часть Азии, Сибирь, была русской территорией, а южная часть азиатского континента принадлежала Англии. Между ними располагались «буферные» государства: Персия, Афганистан и Китай. В 1840 году, продвигаясь по Центральной Азии, русские войска заняли север Туркестана и долину реки Сыр-Дарьи, направляясь к Памиру и Афганистану.

С другой стороны, непродолжительный, но сильный мятеж Сипаев в Индии был подавлен англичанами только шесть лет назад, в 1857 году. И Великобритания просто опасалась вероятности войны с Россией, потому что это могло бы усложнить обстановку в Азии. В Индии находилось не более шестидесяти тысяч английских солдат, Суэцкий канал ещё не был построен, и афганское население северо-западных пограничных провинций Британской Индии было готово восстать в любой момент. И наконец, самым решающим оказалось то, что русские были рядом, на границе с Афганистаном. При таких условиях правительство английского монарха было вынуждено воздержаться от вмешательств в польское восстание и Гражданскую войну США.

Царь Александр Второй не держал зла в своём сердце на Великобританию. В 1873 году Британскому правительству удалось получить из Санкт-Петербурга заверения, что Афганистан не является сферой интересов Российской Империи. И вскоре дочь царя, Великая Княгиня Мария Александровна, вышла замуж за второго сына английской королевы Виктории принца Альфреда, Герцога Эдинбургского.

В 1871 году Великий Князь Алексей, в то время уже адмирал, прбыл в Нью-Йорк с миссией доброй воли. На гостинице «Астория» был вывешен огромный плакат: «Великий Князь Алексей, сын знатного отца, представитель дорогого и любимого союзника».

Однако, президент Грант, котрый не имел большого опыта по части дипломатического протокола и вежливости, не оказал достаточно дружеского приёма русскому Великому Князю, и Алексей недлго оставался в Вашингтоне. Он вернулся в Нью-Йорк, где в его честь были организованы разного сорта торжества, и совершил путешествие по США, посетив Ниагарский водопад, Сант-Луис, Чикаго и западные прерии. В Форте МакФерсон его ожидали бои быков. Он был хорошим наездником и принял самое активное участие в охоте на быков.

В 1863 и 1864 годах, когда ещё мой отец, Станислав Врангель, учился в Университете Санкт-Петербурга, царь Александр Второй имел привычку часто посещать университет и неформально общаться со студентами. Его собака, серый пойнтер, была хорошо знакома студентам, и они приучили её сидеть рядом с ними в аудитории, пока царь восседал на кафедре.

Царь Александр Второй был высок и красив. Он говорил на нескольких языках так же бегло, как и по-русски, поэтому в своей речи он часто использовал иностранные слова. У него был очень приятный голос, и он слегка картавил. Студенты обожали царя. Часто им удавалось совершенно немыслимым способом вытаскивать сигареты из его подсигарника на сувениры. И достаточно часто царь, желая закурить, был вынужден просить студентов вернуть ему сигареты, что они делали с большой неохотой.

Однажды царь рассказал студентам о попытке покушения на его жизнь, совершённую днём раньше. Это произошло в воротах Летнего сада, городском парке, украшенном мраморными статуями греческих богов, на берегу Невы недалеко от Зимнего дворца. Царь обычно совершал ежедневные пешие прогулки в этот сад. В тот конкретный день, как только он вышел из ворот сада и направился к ожидавшей его карете на берегу Невы, он заметил мужчину, стоявшего на тротуаре в шести метрах от него. Царь сказал, что в тот момент в его голове промелькнула неприятная мысль,... что этот человек готов убить его. Вслед за этим мужчина вынул из кармана пистолет, и тщательно прицелившись, выстрелил, но в ту же секунду кто-то толкнул его за локоть, и пуля пролетела в сторону. Мужчина был схвачен прохожими и подоспевшей полицией. Его звали Дмитрий Карагозов или Каракозов. Тогда чудесным образом царь был спасён. Однако, вскоре последовало другое покушение на его жизнь. Несколько попыток было предпринято, чтобы взорвать царский поезд.

Как не удивительным это может показаться, но бывшие владельцы крепостных не были замешаны в организации попыток убить царя. Наоборот, царь Александр Второй был необычайно популярен у русской знати и пользовался большим уважение крестьян и всей массы русских людей. Все попытки покушения на его жизнь организовывались революционной группой интеллектуалов, которые называли себя нигилистами (от латинского слова «nigil» - ничего).Нигилизм был философией скептицизма, мятежом против установленного социального порядка. Он отрицал всякую власть, установленную государством, церковью или семьёй. Нигилисты утверждали, что они верят только в чистую науку, но это было абстрактной идеей. Они не предлагали чего-либо конструктивного. На самом деле, их философия была только прикрытием для невиданных убийств и разрушений.

После покушения Каракозова все русские люди с благодарностью молились богу за счастливую судьбу царя. В Соединённых Штатах президент Эндрю Джонсон подписал резолюцию, в которой поздравил русский народ со спасением их императора. Требовалось время, чтобы доставить послание в Россию. Густав Фокс, помощник Секретаря Морского флота, доставил это приветствие в Санкт-Петербург.

Жестокие попытки на его жизнь не остановили царя. Он продолжал появляться на улицах и в публичных местах без охраны и продолжал введение новых реформ. В 1864 году он ввел судебную реформу. Отменялись классовые трибуналы, и вводилась судебная система, «одинаковая для всех субъектов». Для рассмотрения незначительных случаев появился мировой суд с мировым судьёй, выбираемым всем миром (народом), в некоторых губерниях – пожизненно. Для криминальных случаев устанавливался суд присяжных заседателей. Администрация суда не подчинялась никакому правительственному органу. Наказание розгами, порка,прогон сквозь строй, палочные удары, выжигание клейма и другие ужасные вида телесных наказаний отменялись. Царь дал России «незамедлительный, справедливый, гуманный суд, равный для всех субъектов».

В это время мой отец сдал последний выпускной экзамен и получил звание доктора юриспруденции. В Польше и Белоруссии правительством создавались новые мировые суды. Через графа Полена, Министра юстиции, мой отец получил назначение на должность мирового судьи. Ему было только двадцать два года, и он стал самым молодым судьёй во всей Винницкой губернии.

КРЕСТЬЯНСКИЙ МИР.

Глава 6.

В 1862 году Станислав Юревич оставил службу, закончив свой третий срок на должности предводителя дворянства в Витебсуой губернии. Он легко бы мог победить на выборах и в четвёртый раз, но он решил уйти на покой и объявил о своей отставке. За выдающуюся работу в Комитете по Освобождению крестьян он был награждён орденом Святой Анны, украшенным императорской короной.

Станислав Юревич очень любил свою вторую жену, прекрасную Винчеславу, которая родила ему сына Павла. На момент выхода в отставку его отца, Павлу было семь лет. Большое семейство Юревичей переехало обратно в Бершаду и их дом в Одессе на берегу Чёрного моря. Всё население Витебска с сожалением смотрело на их отъезд. Особенно горевали евреи, потому что они теряли богатого клиента.

Единственная сестра Стенислава Юревича, моя бабушка Анна фон Врангель, после смерти моего дедушки оставалась жить в поместье Колпино, расположенным на севере Винницкой губернии.

Старый дом в Колпино представлял собой одноэтажное здание, построенное из огромных брёвен, с остроконечной крышей и четырьмя высокими коллонами у главного входа. Различные части дома были сооружены в разное время. Поэтому его форма местами была неправильной и беспорядочной. Внутри дом был уютным и удобным. Стены и потолки были покрыты белой извёсткой с голубым оттенком. Деревянный пол никогда не покрывали краской. В некоторых местах, особенно на дверных поргах, дерево стёрлось из-за многолетнего соприкосновения с тяжёлыми охотничьими сапогами, каблуками женских туфель и шаркающими ногами слуг. Мебель разных времён собиралась несколькими поколениями.

Во всех спальнях имелись распятие и католическая икона. В большой галлерее висели портреты членов трёх разных семей, которые в прошлом владели домом, все написанные маслом и обрамлённые бронзовыми рамами.

Князья Огинские, потомки Рюрика, были первыми владельцами дома. В то время поместье было очень большим: в нём проживало три тысячи крестьян. (В России в то время при подсчёте крепостных считали только лиц мужского пола, женщины и дети не учитывалсь). Княгиня Полония Огинская, моя пра-прабабушка, вышла замуж за Иосифа Дешпо-Зеновича, а их дочь Анна стала женой Иосифа Юревича, отца моей мамы.

Дом был окружён старинным парком, посаженным Огинскими. Большие аллеи парка производили сильное впечатление. Деревья достигали необычайной высоты, и их переплетающиеся кроны создавали густую лиственную крышу высоко над поверхностью земли так, что в солнечный день в парке было тенисто и прохладно. Здесь имелось маленькое искусственное озеро, и сам парк был окружён большим каналом. Князья Огинские освещала парк огнями и фейерверками, и их гости катались в гондолах по каналу вокруг парка.

На холме рядом с парком было расположено семейное кладбище владельцев поместья. Здесь мирно покоились представители трёх различных семей. На холме росли деревья, и их длинные ветви касались крестов и мраморных памятников на могилах. Недалеко от этого хлма стояла католическая часовня поместья, построенная из камня в готическом стиле.

С правой стороны дома располагался большой двор с конюшнями для лошадей и пристройкой, где хранились повозки и сёдла. Позади помещались административные здания с домом управляющего, амбарами, загонами для скота, мастерские и домами работников и их семей.

Прямо напротив дома, по другую сторону дороги было озеро.

Большая часть поместья, общей площадью около четырёх тыся гектаров, была покрыта лесом, хотя примерно 280 гектаров составляла водная поверхность. Помимо маленького колпинского озерка здесь на территории поместья находились два больших озера, Островитое и Крупово. Местность была холмистой и очень красивой. С высокого холма открывался прекрасный вид на окружающие бескрайние поля, зелёные луга и леса. Небо было ослепительно глубым и озёра сверкали блёстками на ярком солнце.

Учась в школе, а потом в университете, мой отец приезжал в Колпино, навестить свою маму и провести летние каникулы. Он купался в озёрах и катался по лесам верхом на лошади. После 1 июля вместе со своим пойнтером он отправлялся на охоту за вальдшнепами, а в более поздний сезон – за куропатками и другой дичью. В поместье собирались молодые люди его возраста, дочери и сыновья соседских помещиков. Они обычно навещали друг друга, предпринемали долгие пешие прогулки или поездки верхом, а вечерами они танцевали под звуки рояля. Одна из пожилых дам, пани Скорулская, была хорошей пианисткой и обычно играла танцевальную музыку для молодого поколения.

За два года до окончания университета мой отец встретился в Колпино с двумя двоюродными сёстрами, дочерьми его дяди Яна Юревича, которых погостить на лето пригласила моя бабушка.

Возможно, они встречались и раньше, но мой отец этого не запомнил. Старшая из них, Аделаида, была очень привлекательной, и вскоре стало заметно, что их тянуло друг к другу. Тот факт, что они были двоюродными братом и сестрой, делало возможным их отношения более близкими, и Аделаида, или Адела, стала постоянным партнёром моего отца в танцах.

Сначала бабушка не придала значения поведению своего сына. Она считала, что это было мимолётным увлечением, и снова пригласила обеих племянниц погостить в Колпино на следующее лето. Но в конце второго лета она была неприятно удивлена, когда её сын, в то время только девятнадцати лет от роду, объявил, что он отчаянно влюблён в Аделаиду, и что молодая девушка разделяет его чувства, и он решил жениться на ней.

Мама Аделаиды давно умерла, а со стороны её отца, Яна Юревича, не было никаких возражений. Но в то время свадьба между двоюродными братьями и сёстрами не приветствовалась. Кроме того, Аделаида на три года была старше моего отца. И самое главное, она не отличалась крепким здоровьем. У неё были слабые лёгкие, предрасположенные к чахотке, и врачи высказывали опасение, что она не сможет иметь детей.

Но все уговоры и протесты моей бабушки и Станислава Юревича, опекуна моего отца, оказались напрасными. Молодые люди твёрдо отстаивали своё решение. И вскоре после сдачи отцом последнего выпускного экзамена, они обвенчались в маленькой часовне Колпино. В качестве свадебного подарка моя бабушка отдала отцу поместье Реблино, расположенное на берегу озера, протянувшееся на пятнадцать километров и граничащее с дорогой Петербург-Витебск. Молодожёны поселились в поместье. Спустя несколько лет мой отец получил должность мирового судьи в своём уезде.

Несмотря на молодость, мой отец зарекомендовал себя хорошим судьёй. Он обладал проницательным и живым умом и здравой рассудительностью. Никакой предвзятости. Являясь аристократом, он был убеждён, что одной из наиболее важных обязанностй дворянства, как привелигированного класса, было служение примером для всего остального населения в честном и справедливом подходе к любому делу. Следовательно, он предъявлял жёсткие требования к людям своего круга. Каким-то образом крестьяне и евреи прочувствовали его позицию, и очень скоро он стал весма популярен среди них.

В то время по всей России создавлись комиссии по передаче земли от помещиков крестянам. Это оказалось черезвычайно сложно задачей, и работа таких комиссий растянулась на годы. Комиссии по распределению земель состояли из землемера, одного или более специалистов по сельскому хозяйству и нескольких чиновников. Представители местных помещиков и крестьян играли только консультативную роль. Местный мировой судья был обязан проследить, чтобы интересы каждого соблюдались, и все заинтересованные стороны удовлетворились бы решениями этих комиссий.

Акт от освобождении крестьян от 19 февраля 1861 года предусматривал, что новые, свободные земледельцы получат земли. Бывшие государственные крестьяне обеспечивались государственными землями, а для бывших крепостных, находившихся в частном владении у помещиков, земли забирались государством у их прежних хозяев. Для этих целей комиссии имели специальные инструкции правительства.

Помещики-землевладельцы за отобранные земли получали от государства возмещение в виде пяти-процентного долгового обязательства, и крестьяне обязались выплатить казне эти обязательства втечение сорока девяти лет, т.е. до 1910 года.

В различных частях империи размеры земли, забранные государством у помещиков, отличались в зависимости от климатических условий и качества почвы. Там, где почвы были плодородными, требовалось меньше земли, но если почвы были бедными, то крестьянам выделялись наделы большей площади.

Правительство распорядилось, чтобы комиссии конфисковывали преимущественно плодородные земли, поля, пастбищ и выгоны для скота. Леса оставались во владении помещиков для сохранения. В то время в России лесные массивы находились под протекцией правительства, и никто не имел права вырубать лес без разрешения от Министерства Сельского Хозяйства.

Комиссии по распределению земель среди крестьян начали свою работу с подсчётов, сколько деревень принадлежало определённому поместью, и сколько лиц мужского пола было в каждой деревне. Затем комиссии изучали состояние почв на различных участках поместья, определяя, какую их часть следует конфисковать. Государственные чиновники настаивали на том, чтобы у польской знати отобрали земель больше, чем следовало.Такая позиция царского правительства была вызвана недавним восстанием в Польше, когда знать приняла в нём самое активное участие. Польские землевладельцы не сопротивлялись и приняли факт конфискации их земель без ропота.

В Колпино, из-за того, что моя бабушка была полячкой, хотя она и не поддерживала восстания, правительство отобрало почти половину поместья. Часть лесных участков тоже оказались конфискованными. Предполагалось, что крестьяне вырубят лес под пашню. После завершения работы комиссии, поместье Колпино занимало около двух тысяч гектаров земли. В дополнении оно было разделено на две части – большую, с помещечьим домом, парком и хозяйственными постройками, и меньшую, Алушково, занятую лесом и лугами. Между ними находилась деревня бывших крепостных с широкой полосой земли, которая теперь стала их собственненностью.

Оба озера, Островитое и Крупово, были отрезаны от поместья землями, переданными крестьянам.

Управление поместьем значительно пострадало от этого раздела. Алушково стало для всех практически местом для охоты. Для охраны леса и соблюдения правил охоты моя бабушка приказала построитьздесь маленькую ферму с восмидесяти гектарами плодородных земель и лугов. Эта ферма сдавалась внаём за небольшую сумму. Практически новый хозяин фермы, его брат и все члены их семей стали охранниками леса, и одной из их обязанностей было предупреждение охотничьей стрельбы чужаками на лугах и в лесу Алушково.

Обо озёра Островитое и Крупово славились отличной рыбалкой, но поскольку теперь берега принадлежали крестьянам, стало невозможным запрещать им ловить рыбу в любое время, когда им этого хотелось, безжалостно истощая рыбные запасы. Поэтому по совету её управляющего, бабушка решила арендовать оба озера тем же крестьянам. В обмен они обязывались отрабатывать со своими телегами и лошадьми четыре дня в год, когда нужно было чистить конюшни и перевозить навоз на поля.

Комиссия обозначила новую границу поместья, прорубив просеки через лес в виде прямой линии и установив обозначения в местах, где прямая линия границы меняла направление. Здесь выкапывалась яма и наполнялась камнями, образуя большие кучи. Чтобы в последующие годы крестьяне усвоили новые границы поместий их бывших хозяев, комиссии предложили оригинальный способ: они приказали выпороть пол-дюжины крестьянских мальчишек на каждой каменной куче, обозначающую границу. В результате и через пятьдесят лет старый крестьянин мог отыскать без всяких затруднений пограничную отметку, где его пороли. Поэтому в те дни порке подвергалось много крестьянских ребят.

Факт, что в то время больше земли было отобрано у польских помещиков и не вызвало серьёзных возмущений с их стороны, объясняется просто: за конфискованные земли им платили. Однако, надо признать, что правительственная оценка земли в этом случае оказалась ниже рыночной стоимости, и помещики не получили наличных денег. В качестве компенсации они получили выкупные свидетельства, которые могли быть проданы только за 80% их обозначенной стоимости. Соответственно, помещики получили лишь около 60% от рыночной стоимости их земли.

Но русское правительство изобрело другой, более злостный способ наказания поляков, которых по каким-то причинам русские всегда недолюбливали. Крестьянам было разрешено использовать леса помещиков для выпаса скота. Такое обстоятельство делало поддержание лесного хозяйства невыполнимой задачей... вся молодая поросль оказывалась вытоптанной и поломанной.

Ко всему прочему, обычно лес помещика располагался на большом расстоянии от границы поместья, и несчастный поляк-помещик был вынужден строить забор по обеим сторонам дороги, ведущей к лес, чтобы уберечь свои поля от вытаптывания. Более того, когда крестьянский скот пасся в лесу, нарочно или случайно, но довольно часто мальчишки-пастухи отпускали коров из леса в поля, засеянные овсом.

Эта невиданная нигде привилегия, предоставленная царским правительством крестьянам, только усложнила ситуацию: начались бесконечные споры и судебные тяжбы между польскими помещиками и их бывшими крепостными. Однако, крестьяне не много выиграли от такого положения дел, потому что пастбища в лесах были скудными. Это только служило раздражением помещиков, причиняя им постоянные убытки.

В Бершаде и Нестоде, поместьях Станислава Юревича, эта мера коснулась буковых лесов. Бывший предводитель дворянства, который много лет отдал работе по свобождению крестьян, был вынужден отдать своим бывшим крепостным большую часть своей земли. В ответ, крестьяне отказались от своего права пасти скот в его лесах.

Мой отец никогда не мог оправдать этих действий царского правительства. Он сомневался, что все факты были известны царю, который искренне желал блага своим подданным и приложил для этого много усилий. За эти действия, недостойные великой Империи, отец винил высокопоставленных чиновников, которые мстили польской знати или, возможно, завидовали ей.

Правительственные комиссии, распределяя земельные наделы крестьянам, не выделили каждой главе семьи и клочка земли для для индивидуального пользования. Вместо этого, огромный земельный участок передавался во владение всей деревни, делая её коллективным предпринимателем.

По приказу правительства каждая крестьянская деревня становилась самоуправляемой общиной (миром), в которой путём свободного голосования выбирался староста, и все важные вопросы разбирались на большом собрании всей общины. Община (мир) имела значительную силу над каждым её членом.

В царской России каждый человек обязан был иметь паспорт, выданный должным образом соответствующими органами, и зарегестрироваться в полицейском участке того уезда, где проживал владелец паспорта. Исключением из этого правила были крестьяне, живущие в деревнях. Однако, чтобы уехать из деревни и поселиться в каком-то другом месте, крестьянину нужен был паспорт, который выдавался обычно без каких-либо трудностей волостным старшиной на шесть месяцев, а позже продлевался. Тем не менее, волостной старшина мог отказать в выдаче или продлении паспорта конкретному крестьянину, и этот несчастный был обязан оставаться в своей деревне или возвращаться обратно вопреки своему желанию.

Другими словами, в соответствии с Актом Освобождения от 19 февраля 1861 года российские крестьяне становились свободными, но уже через несколько лет стало очевидным, что их свобода значительно ограничивалась их общиной (миром), или деревней.

Каждая деревня считалась «коммуной», или по-русски – общиной. Эта община получала право собственности на землю. Каждый индивидуальный крестьянин имел только часть земли его общины. Эта часть, или доля, называлась «наделом» и, как мы увидим, надел не представлял собой кокретный участок земли.

Поскольку каждая деревня стала самоуправляемой общиной, крестьяне начали разделение всей земли, принадлежащей теперь этой общине, среди своих членов мужского пола, достигших восемнадцати лет. Чтобы каждому достался одинаково равный участок плодородной земли, каждая пашня делилась на полосы, по количеству равные числу мужчин - членов общины. Луга, леса и выгоны для скота целиком оставались в руках общины. Таким образом, в распоряжении каждого крестьянина находились несколько полос земли, разбросанные по разным полям, и право пользоваться лугами, лесами и пастбищами, принадлежащие его общине.

Более того, размер надела не оставался постоянным. Каждый год кто-то умирал, а кто-то достигал восемнадцатилетнего возраста и имел право вступить в общину. Поэтому каждые четыре-пять лет, а во многих деревнях и чаще, на общем собрании крестьян опять пересчитывались все члены общины по мужчинам старше 18 лет и в соответствии с этим происходило перераспределение земельных наделов. Таким образом, российские крестьяне были полностью лишены возможности частного владения землёй.

Логичность такой системы общин может показаться сомнительной. Для этого надо иметь настоящий русский склад ума, чтобы создать подобную систему. А для европейца или американца такой подход вообще невозможен.

 

СЛАВЯНОФИЛЫ.

Глава 7.

 

Почему царское правительство при передаче земли крестьянам так быстро создало систему общин, которая через пол-века привела Россию к революции и установлению власти коммунистов?

Скорее всего царь Александр Второй (1855-1881гг.) не был знаком с «Коммунистическим Манифестом» Карла Маркса, опубликованным в 1848 году. В Акте Освобождения 1861 года ничего не указывало, что царь намеревался организовать крестьянские общины, но, к несчастью, высокопоставленные правительственные чиновники и ближайшие помощники царя были славянофилами. Им удалось повлиять на правительство и внедрить свои идеи при распределении земель.

Во время правления Императора Николая Первого (1825-1855гг.) за десятилетие между 1830 и 1840 годами в российских университетах, и особенно в Московском Университете, появилось новое движение. Его основателями были профессора-идеалисты, которые глубоко приниклись русским сознанием и тщательным изучением истоков русской истории. Последователи этого движения стали известны под названием славянофилов.

Они провозгласили русский тип цивилизации намного совершеннее европейского. Они искали доказательства уникальности русской цивилизации в древних крестьянских общинах, которые, как они считали, обнажали «социальную душу» русских в отличии от «индивидуальной души Западной Европы», и всего мира в целом. Они заклеймили «европеизацию России царём Петром Великим, как роковое отклонение от уникального курса российской истории, и хотели возврата к забытым принципам Восточной (Греко-Католической) Церкви и Византийской Империи – Православию и Самодержавию.

Одной из их идей было объединение всех славянских наций под скипетром русских царей. Этот тезис определил зарубежную политику царского правительства в последние пятьдесят лет его существования и вовлёк Россию в Первую Мировую войну.

Движение славянофилов было националистическим, и его последователи поддерживали самодержавные принципы Российской Империи. Следовательно, царь Николай Первый не был напуган социалистическими и общественными тенденциями славянофилов. Наоборот, это движение нашло симпатию и поддержку царя. Оно быстро росло, и ко времени освобождения крестьян многие высокопоставленные чиновникм и преданные друзья царя были славянофилами, включая Николая Милютина, Соловьёва, Самарина, Аксакова, князя Черкасского и многих других. В период распределения земель славянофилы убедили царское правительство восстановить архаические общины.

Как это часто бывает с абстрактными идеалистами, русские профессора, начавшие движение славянофилов около 1840 года, оказались полностью неправы. Их вывод, что система общин, которую они обнаружили в древней, пре-исторической России, представляла характерную для России форму, оказалась ошибочной. Но они имели успех в восстановлении этой формы в России! Более того, они уверенно защищали эту архаическую форму, как единственно приемлемую для русского крестьянства!

Царское правительство уступило ошибочным идеям славянофилов по чисто практическим причинам. Прежде всего, правительству было легче собирать налоги с деревень, чем с индивидуальных крестьян. К тому же проще управлять людьми, собранными в общину и лишёнными частной инициативы.

Кроме того, славянофилы утверждали, что система общин способна разрешить проблему безработицы. Каким бы бедным крестьянин не был, он все же являлся членом своей общины. А царское правительство боялось пролетариата – работавшего за запрлату рабочего класса. В то время трудно было предвидеть стремительное индустриальное развитие и увел<