Песнопение «Повсюду благовест гудит».

Первый: Очутившись в положении изгнан-ников и лишившись райской красоты, люди очень остро ощутили эту утрату. Они глубоко сознавали свое падение и с надеждой обращали свой взор к обещанному Искупителю.

Второй: Смерть, тление, рабство греху и диаволу овладело человеком и он должен был навсегда быть удаленным от Лица Божия. Но Всеблагой Творец не мог допустить, чтобы Его наилучшее создание, причастное Его славе, было навеки отчуждено от Него и находилось в узах вечной смерти. Он решил его снова привести в общение с Самим Собой.

Третий: Для этого нужно было такое средство, которое бы не только уничтожило грех в его существе, но и воссоздало бы человека в новую тварь. Здесь требовалась жертва беспредельной высоты и ценности. Нужен был Искупитель, Который бы Своим подвигом сокрушил державу смерти и открыл доступ к древу жизни.

Четвертый: Оправдать человека не мог ни ангел, ни другое какое-либо сотворенное существо. Воссоздателем человека мог быть только Сам Творец, Ипостасная Отчая Премудрость – Христос, Сын Божий. Он учинился Ходатаем Бога и человека, и обратился праведный суд Божий на Него. Суд претерпел Неповинный за нас повинных, Своею казнью удовлетворил правде Божией за грехи наши.

Пятый: Спаситель мира восстановил человека в прежнем сыновнем достоинстве и истребил в нем греховность, не нарушив в то же время его свободы.

Песнопение «Пасхальный кант»

Первый: Бог Отец отдал величайшее Свое сокровище – Сына Своего на крестную смерть и смертию Его весь род человеческий приобрел себе жизнь. Христос Спаситель по Своему хотению принес Себя в жертву за нас. Он также учредил еще таинство Тела и Крови в пищу нам. Но что же побуждает на такую жертву?

Второй: Побуждает любовь. Бог любит нас безгранично – любовью бесстрастной, но пламенной и сильной, искренней и неразрушимой, которая никогда не может потухнуть. Эта всеуслаждающая любовь сама преклоняется к нам и с неба низводит Сына Божия. Только ради любви Бесплотный воплощается, Безлетный для нас во времени, Сын Божий делается Сыном Человеческим.

Третий: Его воскресение явилось завершением дела любви, и печатью его силы и истины. Спаситель мира был не только истинный человек, но и истинный Бог, потому что воскресить Себя Самого мог только Тот, Кто имеет жизнь в Себе Самом, то есть Бог. Христос является Победителем смерти, греха, ада и дьявола, а также Началом всеобщего воскресения.

Песнопение «В день Пасхи радостно играя»

Первый: Вы спросите: «К кому такая всеобъемлющая Божия любовь, ради кого такая высокая беспредельная жертва?». Ради нее – невесты Сына Божия, ради нее – дочери Небесного Отца, ради нее – храма Духа Святого. Ради этой бессмертной жемчужины, имеющей в себе образ Божий. Она – каждая душа человеческая. Выходит Душа.

Второй: Небесный Жених Сам пришел на землю чтобы освободить ее и указать путь в Его Царство. Этот путь – любовь. Ни на небе, ни на земле нет ничего драгоценнее любви. Она соединила небо и землю. Это небесная лестница, по которой Спаситель сошел на землю, и по которой каждая душа может взайти на небо. Любовь – царица и госпожа всех добродетелей.

Выходит Любовь.

Любовь: Отец Небесный весь закон Свой основал на двух заповедях - на любви к Богу и к ближнему, и ни одна из этих заповедей не может совершиться без другой.

Душа: Любовь к ближнему есть стезя, ведущая в любовь к Богу, потому что Христос благоволил таинственно облечься в каждого нашего ближнего.

Любовь: И если ты думаешь, что любишь Бога, а в душе твоей живет неприятное расположение хотя бы к одному человеку, то ты в горестном самообольщении.

Душа: Любовь никем никогда не гнушается, малым и великим, славным и бесславным, бедным и богатым; ни перед кем ни превозносится как высокоумный и продерзый, не надмевается, ни на кого сам не наговаривает и от наговаривающих отвращает слух; не соперничает, не завидует, не смотрит ненавистным оком, не радуется падению других, не чернит падшего.

Любовь: В ком нет любви тот ослеплен умом, тот изобретатель всякого лукавства, заводчик ссор, друг злоречивых, собеседник наушников, советчик обидчиков, наставник завистников, работник гордыни, сосуд высокомерия.

Ведущие уходят.

Сказка «Умнее всех».

По мотивам сказки Д.Н.Мамин-Сибиряк

Действующие лица:

Индюк, Индюшка, Голос за кадром, Матрена,

Петух, Гусь, Еж, Утка 1, Утка 2, Курица 1, Курица 2, Цыплята.

Голос за кадром: В тридевятом царстве,

В тридесятом государстве,

На высокой горе,

На птичьем дворе

Произошла эта история.

Звук: раннее утро, начинают чирикать воробьи

Декорации: Домик, плетень, на плетне перевернутый кувшин, корыто для корма.

Из-за кулис выходят Индюк и Индюшка. Индюк после сна потягивается и зевает. Индюшка в больших очках (символизирует преувеличение достоинств мужа, они съезжают на нос, она все равно их поправляет, тыкая на переносицу).

Индюк (зевая): Скажи-ка, женушка, ведь я умнее всех?

Индюшка: Кто же этого не знает?

Индюк: Нет, прямо говори: умнее всех? Ведь просто умных много, а умнее всех – один.

Индюшка (восхищенно): Умнее всех! Милый, ну кто может сравниться с тобой умом!

Индюк (немного сердится): Но показалось мне, что мало уважают меня на птичьем-то дворе.

Индюк продолжает хорохориться, дергая ногами, Индюшка поправляет ему перышка.

Индюшка: Ах, нет же, нет! Тебе все показалось. Ты самый-самый умный среди птиц. (Зажмуривает глаза от восхищения).

Индюк: Но Гусь-то, Гусь!.. Каков же Гусь. (Говорит по слогам) Он-молча-ведь-меня-не-у-ва-жа-ет.

Индюшка: Не обращай внимания – и все. Гусак ведь глуп, ты должен был заметить.

Индюк: Да, ладно Гусь – и вправду глуп… Но вот Петух… Что он кричал три дня назад? Покрыл весь мой род позором. Разве я для этого получил образование?

Индюшка: И где же тебя так образовали?

Индюк: В заморской школе престидижитаторов.

Индюшка: Прести… Это как понимать?

Индюк: Ну по их нему - это престидижитация, а по нашему - ловкость ног и гипноз.

Индюшка: И долго ты в заморской школе обучался?

Индюк: Два года с месяцем, два года я учился выговаривать престидижитатор, ха-ха, и цельный месяц – гипноз.

Индюшка: Какой ты умный, какой образованный!

Индюк: Большое тебе «бонжур».

Звук: крик петуха, шум птичьего двора, кудахтанье кур.

Птицы выходят на сцену. Курица смотрится в зеркало (мол: ах, какая я красавица). Утка вперевалку идет к кормушке. Поклонилась Индюшке (головой). Петух с Гусем друг дружку толкают, задирают, подходят к кормушке. (На Индюшку не обращают внимания). Индюк чуть помедлив, надувается, показывает недовольный вид Индюшке.

Индюк: Мой талант здесь пропадает! Никто не может оценить меня по достоинству. Ведь я по роду племени туташний, а по образованию я тамошний. У меня ведь есть и золотая медаль. Вот смотри – показывает Индюшке медаль на шее, которую протирает крылом.

Индюшка: Да, все тебе просто завидуют.

Петух: А где кухарка?

Гусь: Где Матрена?

Курица 1: Куд-куда она запропастилась?

Утка 1: Ох, уморит она нас голодом.

Звук: птичий двор, гам.

Матрена выходит из домика с миской, высыпает корм в кормушку.

Рядком толкутся и толкаются все локтями.

Индюк (чуть в стороне): Терпение, терпение – достоинство мое. Да вот пустой живот подводит.

Индюшка: Как хочется мне кушать! Мне эта каша снится по ночам.

Индюк с Индюшкой говорят пока Матрена сыплет корм птицам.

Индюк: Каша в сущности пустяки. Была бы Матрена. Все на свете зависит от одной Матрены – и овес, и каша, и крупа, и корочки хлеба.

Матрена уходит. Но тут же на сцену выбегает опоздавшая молоденькая курочка.

Взмахивает крыльями и … пугается чего-то возле плетня

(вспомнить как Вицин испугался брошенного платка в «Кавказской пленнице»).

Курица 2 (опоздавшая): Ах, куда-куда-кудах? Ах, что это такое?

Из-за кормушки заорал истошно

Петух: Караул! Что там случилось? (Все подходят к плетню).

Утка 2: Чего ты, глупая, так испугалась – это камень.

Курочка дрожит, другая ее гладит по плечу.

Курица 2 (заикаясь): А он шевелится. (Ежик чуть шевельнулся). Смотри, смотри: глаза сверкают, но ведь у камня нету глаз!?

Индюк: Все может показаться глупой птице со страха – это … (задумался).

Гусь (громко): Да это гриб! Только вот колючий.

Петух: Не камень и не гриб! А шапка!

Утка 1 (всплескивает руками): Глаза у шапки? Иглы у гриба? Да что вы говорите? Не может быть!

Индюк обиженный в сторонку отошел.

Петух: И что мы все гадаем? Есть Индюк у нас. Он знает все!

Индюк от важности надувается.

Индюк: Да знаю, знаю все.

Индюшка:Он весьма ученый и медаль за это есть.

Петух: А если знаешь, так скажи!

Индюк (упрямо): А если – не-хо-чу!

Утка 2: Ну, скажи, голубчик, ты же самый умный среди нас.

Индюк: Ну, хорошо, скажу, да только… Ответьте мне сначала, за кого меня вы считаете?

Курица 1: Да все ведь знают и даже говорят: умен, как Индюк.

Индюк: Значит, вы меня уважаете?

Все (в голос): Уважаем! Уважаем! Не томи.

Индюк (распушивается, обходит вокруг зверя): Хотите знать что это? Это кто-то куда-то ползет…

Все переглядываются и подхихикивают.

Еж: Хи-хи-хи! Вот так умная птица! Хи-хи-хи! Да как же вы Ежа-серячка-мужичка не узнали? Ах, какой у вас Индюк смешной. Извините меня, какой он … Как это вежливей сказать? Ну, глупый Индюк…

Курица 2: Вероятно, Еж и нас тоже считает глупыми.

Утка 2: Как хотите, а Индюк все-таки важная, представительная птица и уж не чета какому-то Ежу.

Гусь: Ах, если кто и глуп, так это Еж! Да, да я это сразу заметил.

Петух: Да мы напрасно с ним разговариваем, хватай его за щетину: я с одной стороны, ты Гусь - с другой, ведь ума не скроешь под глупой щетиной. Сейчас увидим, кто умнее.

Еж отбивается от Гуся и Петуха.

Индюк все же в стороне.

Индюк: Позвольте, господа! Мы же серьезные птицы! Могли бы это дело устроить мирно. Предоставьте, господа, мне (показывает на себя) все решить. Да вот послушайте, как дело я улажу.

Петух: Хорошо, мы подождем. Только из этого все равно ничего не выйдет.

Возмущенный чуть отходит в сторону.

Все столпились вокруг ежа.

Индюк обошел его вокруг.

Индюк: Послушайте, господин Еж. Нам нужно решить это недоразумение. Вы попали в порядочное и благовоспитанное общество. Многие считают за честь попасть на наш птичий двор, но – увы! – это редко кому удается.

Все: Правда! Правда!

Индюшка: Как он умно говорит, какой дипломат.

Индюк: Но это так, между прочим, а главное не в этом… Неужели, вы подумали, что Гусак всерьез принял вас за гриб, а Петух, впрочем не важно за кого вас принял Петух. Все мы любим пошутить. Не правда ли, господа?

Все: Да, да! Верно!

Индюк: Я уж не говорю о себе… Да, отчего ж не пошутит? И, как мне кажется, вы, господин Еж тоже обладаете веселым характером.

Еж: Ах, вы угадали, у меня тако-о-й веселый характер, что я даже не могу спать по ночам… Многие этого не выносят.

Индюк: Вы по-видимому сойдетесь с нашим Петухом, который горланит по ночам, как сумасшедший.

Все смеются.

Индюк (похлопывая ежа по плечу и подмигивая): Кстати, господин Еж, вы, ведь, конечно, пошутили, когда назвали меня, ну, как это… неумной птицей?

Еж: Да, наверно пошутил. Характер уж у меня такой.

Индюк (оборачивается ко всем): Вы ведь слышали, господа?

Курица 1: Слышали, слышали.

Утка 1: Кто ж в этом сомневается! А сами похихикивая расходятся. Кто-то махнул на все крылом (рукой). Гусь и Петух на заднике сцены устраивают драку, птицы столпились вокруг них. Индюк наклоняется к уху Ежа

Индюк: Так и быть, я вам сообщу ужас­ную тайну... да... Только условие: нико­му не рассказывать. Правда, мне немно­го совестно говорить о самом себе, но что поделаете, если я — самая умная птица! Меня это иногда даже немного стесняет, но шила в мешке не утаишь... Пожалуйста, только никому об этом ни слова! Простите ждут дела. Уходит.

Еж: * * *

У глупости негожий вид,

Вот и рядится в облаченья.

Она броска, всегда шумит

И слух ласкает изречением.

Натура все же выдает,

И цель до гроба не оставит:

Не Божье Имя, а свое

Всегда перед толпою славит.

Ни в чем Премудрость не мудрит,

Она всегда пред Богом ходит,

Простым глаголом говорит

И с Истиною дружбу водит. Иеромонах Роман

Выходят ведущие.

Любовь: Без любви душа, если бы и обладала всеми земными познаниями и говорила бы всеми языками не только человеческими, но и ангельскими, перед Богом не имеет никакой цены. Такой человек – «медь звенящая и кимвал звяцающий».

Душа: Как не возможно переплыть большое море без корабля и ладьи, так никто не может без страха достигнуть любви… Покаяние есть корабль, а страх его кормчий, любовь же – Божественная пристань.

Любовь: Но любить нужно ни словом и языком, но делом и истиной, подражая своему Искупителю и Спасителю. Нужно носить немощи друг друга, прощать обиды.

Душа: Любовь долготерпит, милосердствует, не ищет выгоды для себя, сорадуется истине, все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Добра любовь, потому что всюду забывает о себе и ищет единственно пользы ближнего, так как смотрит на него как на самое себя.

 

Инсценировка «Час воли Божьей» по Лескову

Действующие лица:

Рассказчица, Царица, Первый Боярин, Второй Боярин, Нянюшка, Столпник - первый старец,

Пустынник - второй старец,

Пещерник - третий старец, Солдат,

Старица, Девица, Зайчата.

Царский дворец.

На троне сидит царица. С одной стороны от нее Нянюшка, с другой – Солдат. Сбоку сидят бояре.

Рассказчица: Жила-была в некотором царстве царица. Она всем людям добра хотела. Заботилась о том, чтобы всем людям в ее царстве было хорошо, но только ничего у нее не выходило. Только начнет царица с одного конца дело налаживать, как оно у нее с другого конца расстраивается. Старалась она и так, и сяк, и всё-таки ничего не выходило. И потеряла, наконец, царица всякую надежду, и стало ей грустно и невесело на свете жить. Решила она созвать бояр и с ними посоветоваться.

Царица: Всё ли у нас в царстве идет, как следует? Всем ли людям хорошо живётся?

Первый боярин: Не тревожь себя пустым делом.

Второй боярин: Посмотри вокруг – ведь повсюду так, не у нас одних всё хорошее не ладится, не выходит.

Царица: Не нравится мне ваш ответ. Думайте покрепче.

Первый боярин: Надо на свет старину поднять и начать жить по-старинному.

Второй боярин: Лучше жить станет только в будущем, а народ потерпеть может. Надо так устроить, чтобы наше имя во веки веков было прославлено.

Царица: Я Богу ответ давать буду не за то время, когда меня не было, и не за то, что после меня будет. Хочу знать, как я сама теперь должна землёй своей править, чтобы людям хорошо жилось, и почему это у меня не ладится.

Нянюшка: Что ты, моё дитятко, всё вздыхаешь и охаешь? Послушай меня, свою нянюшку. Ты вели привести к тебе старцев Божьих. Вот ты их спроси – им уж на этом свете ничего не нужно, они тебе правду скажут.

Царица: Хорошо, нянюшка. Пошлю я послов во все стороны и повелю, чтобы нашли они старцев самых мудрых, которые в уединении спасаются.

Рассказчица: Узнали царские послы, что живут в их государстве трое старцев Божиих. Один – тот, что постарше всех, на столпе живёт, и столп его высоко в поднебесье упирается. Старца и солнцем жжёт, и ветры его бьют, а зовут его Столпник. Другой старичок живёт в пустыни, перенося зной дневной, да голод, и зовут его Пустынник. Третий, самый младший, живёт в пещере подземной, добровольный затвор терпит и холод непрестанный, а зовут его Пещерник. Приказала царица, чтобы привели к ней трёх старцев. Чтобы просили их вежливо, вели осторожно.

Бояре вводят Старцев.

Царица: Скажите мне, старцы Божии, что мне делать, чтобы у меня дело ладилось? Спрашивала я своих бояр, да они мне ничего толкового сказать не могут. Ответьте мне на один вопрос: отчего на свете доброе не ладится?

Столпник: Оттого, что люди не знают, какой час важнее всех.

Пустынник: Оттого, что не знают, какой человек нужнее всех.

Пещерник: Оттого, что не знают, какое дело дороже всех.

Царица: Благодарствую за советы. Утром порасспрошу вас подробнее, что ваши слова значат. А сейчас с дороги дальней отдохните.

Рассказчица: Да только ночью ушли старцы, и никто не знает куда.

Царица: Что же делать, нянюшка? Ушли старцы, а где же мне ответа искать?

Нянюшка: Земля слухами полнится. Послушай меня, дитятко. Дать ответы может Девица чистая, которая сама о себе забывает всех равно любит и жалеет.

Царица: Ступай, Стрелец-молодец, найди Девицу и узнай ответы.

Рассказчица: Нечего делать, пришлось Стрельцу-молодцу идти искать Девицу-разгадчицу. Шёл он всё дальше и дальше и зашел в самый дальний лес.

Старица: Здравствуй, служивый. Куда путь держишь?

Солдат: Послала меня царица наша искать Девицу, которая себя забывает, всех равно любит и жалеет. Должен я её найти.

Старица: Помогу тебе я в этом деле. Есть у меня внучка-Любушка. Тут со мной в лесу выросла, да такая сердобольная, что не обидит и букашку. Добро всем делает по любви, а после радуется и веселится и ничего для себя не просит.

Солдат: Как же не боится она одна в лесу жить?

Старица: Один Господь-Батюшка её бережёт. А ей что за страх, когда она про себя совсем не думает.

Рассказчица: Обрадовался Стрелец и пошел, как ему старушка указала. Видит – лужайка, на пенёчке сидит девица. Нет, не девица, а девчушка лет восьми. Смех ее как колокольчик звенит, переливается, и вся она как солнышко весеннее сияет.

Лесная полянка. Играют, резвятся зайчата.

Солдат: Здравствуй, Любушка!

Девица: И тебе здравствуй, добрый молодец.

Солдат: Захотела наша царица сделать так, чтобы всем хорошо было жить, да не выходит у нее. И сказали ей мудрые Старцы, что ничего не выйдет, пока она не найдет ответа на три вопроса.

Девица: Что же, это дело Божье! Спрашивай меня про эту премудрость по порядку, а я тебе и ответ дам, который у меня в душе ясен будет.

Солдат: Скажи, Девица, какой час важнее всех?

Девица: Теперешний. Потому что всякий человек только одним теперешним часом может распорядиться.

Солдат: А какой человек нужнее всех?

Девица: Тот, с которым сейчас дело имеешь, потому что от того, как ты ответишь, он или рад или печален будет.

Солдат: А какое дело дороже всех?

Девица: То добро, которое ты в сей час с любовию этому человеку сделать можешь.

Солдат: Спаси тебя Господь, Девица. Побегу, снесу царице ответы.

Рассказчица: И побежал Стрелец к царице с этими тремя ответами, радуясь, что с помощью Божьей исполнил дело повеленное.

Царский дворец.

Солдат:Принес я тебе, царица-матушка, ответы.

Царица: Говори!

Солдат: Час важен теперешний, потому как только им человек распорядиться может. Человек нужнее всех тот, с кем в сей час дело имеешь. А дело дороже всех – то добро, которое в сей час этому человеку сделать можешь.

Первый боярин: Ох, уморил!

Второй боярин: Ну и ответы!

Царица: Мудрые ответы девицы. Такая мудрость дается только чистой душе, за безмерную любовь. Хочу я по этим советам царствовать!

Рассказчица: И стала царица по этим советам царствовать. Ценила она минуту каждую, добром всех привечала. И воцарились в ее царстве мир, любовь, да Божья Благодать.

Душа: Смысл христианской жизни - любовью работать друг другу.

Любовь: Не ищите и не ожидайте любви от человека, но ищите всеусильно и требуйте от себя любви и соболезнования к человекам.

Душа: Любовь все терпит и даже саму смерть.

Любовь: Ибо нет больше той любви чем кто душу свою положит за други своя.

 

АЛЕКСЕЙ БОРЗЕНКО

Посвящается мужественным воинам

ПАСХА. 1995 год

Сергей с трудом вдохнул воздух полной грудью. «Я думал, что умру как угодно, но только не так…»

«Как же далеко видно с этой высоты, как кра­сив мир!» — подумал сержант. Две недели он не видел ничего, кроме земли и бетонированных стен подвалов, превращенных в зинданы. Пуле­метчик, он был взят в плен разведчиками боеви­ков, когда лежал без сознания на опушке бли­жайшего леса.

Сергей пришел в себя от удара ногой в лицо. - С добрым утром! — засмеялись люди в ка­муфляжах.

- Да что его пытать, он все равно ничего не знает, всего-то сержант, пулеметчик! Последний вопрос тебе, ка­фир: если примешь ислам душой и расстреляешь сейчас своего товарища, будешь жить.

Тут только Сергей увидел еще одного связан­ного пленника — молодого русского парня лет восемнадцати. Его он не знал. У мальчишки руки были связаны за спиной, и он, лежал на боку, скорчившись в ожидании смерти. Мгновение растянулось в целую минуту.

- Нет, — словно вылилось изо рта, как свинец.

- Я так и думал, расстрелять... — лаконично ответил полевой командир.

- Эй, Руслан! Зачем такого хорошего парня расстреливать? Есть предложение получше!-
Подошед­ший в новеньком натовском камуф­ляже боевик наклонился к Сергею и пытливо посмот­рел ему в глаза, видимо, чтобы увидеть страх. Пулеметчик ответил ему спокойным взглядом голубых глаз.

- У кафиров сегодня праздник, Христова Пасха. Так распни его. Прямо здесь, перед окопами. В честь праздника! Пусть кафиры порадуются!

Кресты соорудили из подручных телеграфных столбов и мусульманских погребальных досок. Сержанта положили на крест, сняв с него всю верхнюю одежду. Гвозди оказались «сотка», поэтому вбивали их в руки и ноги по нескольку штук сразу. Сергей тихо стонал, пока прибивали руки. Но громко закричал и потерял сознание, когда первый гвоздь пробил ногу.

Он пришел в себя, когда на голову надели венок из колючей проволоки. Хлынувшая кровь из порванного сосуда залила левый глаз.

Многие чеченцы пришли поглазеть на старин­ную римскую казнь из чистого любопытства. Что только не делали на их глазах с пленниками, но распинали на кресте в первый раз.

- Видишь, какую мы тебе смерть придумали на Пасху. Сразу к своему Господу попадешь. Цени! — улыбался молодой боевик, забивший в правую руку Сергея пять гвоздей.

Второго пленника также положили на крест.

- Будешь долго висеть, сержант, пока твои тебя не пришлепнут... из христианского милосердия. — Боевик, рас­катисто засмеялся хриплым смехом.

Кресты вынесли на передовую, вкопали прямо перед окопа­ми, под ними располагалась пулеметная точка боевиков.

Поначалу страшная боль пронзила тело, обвис­шее на тонких гвоздях. Но постепенно центр тя­жести приняли веревки, затянутые под мышками, и кровь стала поступать к пальцам рук все меньше и меньше. И вскоре Сергей уже не чувствовал ла­доней и не ощущал боли. Зато страшно ныли изуродованные ноги.

Легкий теплый ветерок обдувал его обнаженное тело. В дали он видел танки и артиллерию 58-ой армии, которая намеревалась быстро выбить боевиков из Гойского.

- Эй, ты живой? — Сосед Сергея пришел в себя. Крест мальчишки стоял немного позади,
поэтому пулеметчик не мог его увидеть, даже повернув голову.

- Да... Тебя как зовут? — Сергей хотел поддержать раз­говор, потому что тонко почувствовал, что па­рень боится умереть в одиночестве.

- Никита! Я — повар. Отстали от колонны. Бой был, троих убило, я уцелел.

«И напрасно, — подумал про себя пулеметчик, - Даже если чеченцы станут отходить из села, уж двоих распятых они точно пристрелят».

Сергей закрыл глаза. Он почему-то предста­вил, что две тысячи лет до него, так же в одино­честве, окруженный враждебной толпой, страдал на кресте еще один Человек. Божий Сын Иисус. Он простил всем, искупил их вину, претерпел казнь.

- А я смогу простить чеченцам все? — вдруг задал он себе вопрос.

Сергей с болью опустил голову, и увидел, как бое­вики сновали по окопу под ним, перенося ящики со снарядами. Один молодой боевик вдруг остановился под крестом, поднял голову. На лице расплылась доволь­ная улыбка, он вскинул автомат, прицелился в голову.

- Страдаешь, кафир? Страдай, твой Бог так тебе, завещал!

«Так я смогу простить чеченцам? Господь бы этого так хотел... Вряд ли после всего, что они здесь сде­лали...»

Пуля от СВД щелкнула по доске рядом с пра­вой рукой.

«Случайно?» — снизу уже вовсю разгорался бой. Артиллерия долбила по позициям боевиков, но снаряды рвались либо правее, либо левее кре­стов.

- Ну, давайте, мужики! Мочите гелаевцев! Мы с вами и душой и сердцем! — тихо произнес Сер­гей. Сверху ему была видна панорама всего боя. Вдруг пуля снова щелкнула по доске рядом с правой рукой. Сергей понял — это было приглашение к разговору от одного из наших снайперов.

- Мы еще живы! Мы можем продержаться еще пару часов! Впереди окопов «духовское» мин­ное поле! — проартикулировал в тишине Сергей. Он знал, где-то в прямой видимости сидит наш снайпер. Он готов в оптический прицел читать по его губам. Пулеметчик медленно повторил свои слова три раза. Пуля снова щелкнула по тому же месту. «Слава Богу, поняли»; - подумал сержант.

- Аааа! — застонал рядовой на втором крес­те. Видимо, боль была настолько нестерпимой, что мальчишка стал кричать на боевиков.

— Уроды, чехи поганые! Пристрелите меня, ну, пристрелите же!

Внизу один из боевиков поднял голову.

- Виси, кафир! Когда будет приказ отходить, я сам выстрелю тебе в живот, чтоб ты умер, но еще часок помучайся, пока твои придут. Не на­дейся, мы не дадим вас освободить!

Еще одна пуля от СВД, как новое приглаше­ние к разговору, отщепила кусок доски. Боевики в бою этого не услышали. Вопрос был ясен для пулеметчика.

- Пристрелите парня. Чтобы он не мучился. Пристрелите! Он сам просит об этом, — беззвуч­но, как рыба, произнес Сергей.

- Эй, братишка! Ты еще жив? Приготовься к смерти, родной!

- Что?..

Рядовой на втором кресте так и не успел отве­тить пулеметчику. Снайперская пуля ударила его прямо в сердце. Мальчиш­ка больше не стонал.

- Спасибо, ребята! — ответил снайперам пу­леметчик, кивая головой.

Четвертая пуля ударила в доску. Сергей понял и этот вопрос.

- Погоди! Я еще хочу вам помочь! Поз­же пристрелишь, я еще могу терпеть, — отве­тил смотрящему в мощную оптику снайперу сер­жант.

Сергей вдруг почувствовал какую-то волну слабости. Ему сильно захотелось спать. Он знал, что это симптомы сильной потери крови.

- Нельзя, нельзя спать! Нужно помогать своим! Сергей сжал зубу и закашлялся. Он заставил себя вновь всмотреться в картину боя. Пулемет под ним уже не стрелял. «Молодцы, не сидели сложа руки!» - подумал с гордостью пулеметчик.

И тут он увидел, что там, левее, где бронегруппа из нескольких бэтээров и БМПэшек благополучно обошла минное поле боевиков и вплотную подходит к окопам, боеви­ки быстро уходят, протянув по окопу минные провода с гроздью снарядов.

- Останови «коробочки»! Там фугасы впе­реди, управляемые! — объяснил снайперу Сергей.

Видимо у снайперов была оперативная радио­связь с наступающей бронегруппой, потому что «броня» вдруг неожиданно остановилась в ста метрах от первого фугаса.

Сергей чувствовал, что уже начинает терять созна­ние от потери крови. Исход боя был ясен, наши прорвали оборону гелаевцев с двух сторон.

- Братцы, теперь можно, пристрелите ме­ня! — почему-то вслух и очень громко сказал пулеметчик.

Через мгновение пуля щелкнула по правой доске. Снайпер понял просьбу сержанта.

Сергей вздохнул, в глазах плавали черные кру­ги, а сознание отчаянно цеплялось за солнечный свет, яркую синеву неба, борясь с одолевающим сном. Шли мгновения, снайпер медлил. Сильной волной боли ноги заявили о том, что они еще живые.

«А простил бы я «чехам»? — вновь задал себе главный вопрос сержант. Он готов был резонно ответить: «нет», но сомнение зародилось в нем.

- Почему медлишь, браток? — спросил Сер­гей у всё видящего в оптику снайпера.

И тут сержант увидел, как к крестам, по окопу, побежал боевик, на ходу перезаряжая пулемет и что за него, висящего на кресте, разгора­ется целый бой. Группа из пяти наших разведчиков пере­бежками приближается к его окопу. Боевик дал очередь по кресту, но не попал в сержанта. Тут же переключился на русских разведчиков и на­чал стрелять в них. Снайпер выстрелил один раз, пуля вошла прямо в лоб боевику.

«Только бы успеть, не прощу себе этого» - пули свистели над головой, но разведчики этого не замечали. Они были в ярости. Не всякий знает – даже из тех, кто воевал, - каких глубин и какой мощи достигает человеческая ярость. Когда десантники увидели, как боевики подняли на крестах наших пленных, никто не проронил ни слова, никто даже не выругался матом. Эта ярость была пострашнее любой ненависти к врагу.

- Вперед, - тихо произнес генерал, и разведка пошла на штурм…

- Господи, прости…

Последнее, что увидел сержант, было го­лубое-голубое до страшной синевы небо.

Военная песня «Честь имею».

Первый: Вражда во враге достойна ненависти, а самого его следует любить. Справедливо ненавидеть в злых злобу, но любить творение Божие.

Второй: Любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидя-щим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас. Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный.

Третий: Для того чтобы достигнуть высшего дара любви – любви к врагам, нужен целожизненный подвиг и полное напряжение всех сил и способностей, через самопожертво-вание и принуждение.

Четвертый: Любите грешников, но ненавидьте дела их и не пренебрегайте грешными за недостатки их, чтобы самим не быть искушенными в том же, в чем искусились они.