Инсценировка «Тайные глаголы».

иеромонах Лазарь Оптинский

Попугай (сидя в клетке). Я самый ученый на свете! Я знаю столько умных слов! И чего это я тут в клетке сижу, мне на простор надо, мудрость мою в мир понести. Чего даром время терять? Полечу-ка я в лес, пусть все кто там живет идут ко мне за советом. А я то уж знаю, что им сказать!

Оставляет клетку и идет на середину сцены. Выходит Сорока.

Сорока (изумленно). Ты кто?

Попугай. Я ученый наставник, и мне известно, как надо по-настоящему устроить жизнь каждого! Я знаю истину и как надо жить по Божьи.

Сорока. А как же проверить, правду ли ты говоришь?

Попугай. Очень просто. Я знаю много таких слов, которые вам в лесу, без сомнения, неизвестны. Это тайные глаголы!

Сорока. Так назови мне хоть три из них.

Попугай. Кочерга! Салат! Колготки!

Сорока. Да-а-а! В самом деле, глаголы эти очень таинственны. И много их у тебя?

Попугай. Числа нет!

Сорока. Послушай, давай я буду твоим секретарем.

Попугай. Согласен, зови всех сюда!

Сорока улетает. Попугай поет песню.

Мудрым, ученым быть так хорошо, Лишь бы не понял никто ничего.

Птицы, звери верить мне должны,

Мудрым наставником стану для них.

Сорока. Я вижу, тут собрались все. Перед вами, великий ученый, наставник жизни! Я в этом убедилась, услышав от него целый ряд ученых слов, которые он называет тайными глаголами. Есть вопросы?

Волк. Есть.

Медведь. Ты-то их слышала, а мы нет.

Еж. Мы все хотим послушать хоть что-нибудь от этого ученого наставника.

Попугай (выкрикивает). Сольфеджио!.. Макароны!.. Адажио!.. Мультики!.. Сапоги!.. Вынеси мусор!.. Слезь со шкафа!.. Ай-яй-яй, сгорело!..

Медведь (чешет затылок). Ничего себе!

Волк. И в самом деле, перед нами учитель жизни.

Лиса. Скажи нам, так ли как надо мы живем?

Белка. По Божьему ли установлению?

Сорока. Слушайте! Великий провидец истины будет давать всем жизненные наставления.

Попугай. Медведь отныне должен жить в болоте и питаться клюквой. Ты, Волк, сядь у дороги и проси милостыню. Птицы должны есть только через два дня на третий. Лиса отныне пусть питается капустой и морковью. Ежу и Белочке поменяться жильем. Зайцу жениться на Лягушке.

Сорока. А мне, что делать мне?

Попугай. А у тебя будет особое поручения. Бу-дешь носить мне еду: орехи, ягоды, яблоки, сливы.

Сорока дает ему из кармана яблоко.

Сорока. Полечу-ка я в деревню, стяну для него хлебца, сырку или конфетку «Василек».

Все звери разошлись.

Попугай (откусывая яблоко). С мудрой головой нигде не пропадешь!

Почет, успех, я мудрее всех,

Я умен, я учен, мне все нипочем!

Был для всех я попугаем

А теперь всех поучаю!

Уходит. Выходят звери.

Лиса. Вот уже почти половину лета мы живет так, как повелел нам ученый наставник.

Воробей. А жить почему-то стало не лучше, а хуже.

Еж. В нашем лесу стали происходить страшные события.

Заяц. Вон Медведь едва не утонул в трясине, задавил множество лягушек.

Медведь. Шесть у меня свалялась и начала вылезать, а глаза покраснели и загноились. А, кроме этого, живот у меня постоянно расстроен от клюквы. Что-то тут неладно.

Лиса. И у меня от капусты и моркови тоже заболел живот.

Воробей. Со второй недели такого поста я летать не могу. Сил нет.

Еж. Вчера я выпал из дупла и едва не разбился до смерти.

Белка. А я на днях едва не задохнулась в жилище Ежа.

Заяц. А мы постоянно ссоримся с супругой Лягушкой. Она меня тянет жить в пруду, а я боюсь воды и зову жить ее в свою нору, но безуспешно.

Медведь. Давайте соберем тайный совет.

Собираются в кружок, залетает Сорока.

Сорока. Вы слышали?! Волк просил у дороги милостыню, и его увезли проезжие торговцы в зоопарк.

Лиса. Вот мы послушались этого ученого наставника, и что же вышло?

Медведь. Поглядите на меня, да и на себя обратите внимание: разве жизнь по Богу может привести к таким нелепостям?

Белка. Вот мы потеряли Волка. Еж парализован.

Еж. Воробей еле жив.

Воробей. Заяц не сегодня – завтра утонет в пруду.

Заяц. Нет числа несчастным и увечным.

Медведь. Что скажите?

Лиса. Погибаем!

Сорока. Не Божий наставник у нас! Самозванец.

Заяц. Ты, Медведь, всех нас больше и умнее, подумай и скажи, что нам делать.

Медведь. Никому нельзя безрассудно доверять, даже если он называет себя провидцем истины.

Сорока. Выход один: прогнать ученого Попугая.

Все звери уходят. Выходит Попугай в клетке.

Попугай (грустно). Вот уже больше месяца прошло, после того как меня из леса выгнали. Еле ноги унес… Чуть хвост не оторвали. Хозяева думают, что я одичал в лесу и забыл все слова. А я не забыл ничего, помню: адажио, ноты, яичница…

Попугай уходит. Выходит Странник и Весна.

Странник. Познавший Бога никогда не станет учить других, а захочет сам учиться у Источника всякой истины и знания.

Весна. Пример тому – сонм святых, достигших обожения и имеющих благодать ходатай-ствовать о нас перед Богом, и помогать в сей земной жизни.

Странник. «Бог же не есть Бог мертвых, но живых, ибо у него все живы».

 

Быль: «Никола-поручник».

Рассказчица. В некотором царстве, в Московском государстве, жил, как водится, в бедности один мужик, а все богатство его – жена и семеро ребятишек в придачу. перебивались они с хлеба на воду, а там и хлеб кончился, и вода утекла. Что делать? Надо к богатею идти, взаймы просить.

Мужик. Да ведь не даст…Надо что-то придумать.

Жена. А возьми-ка образ Николы Угодника как поруку за долг.

Уходит. Выходит вместе с Богатеем.

Мужик. Дай мне взаймы Христа ради.

Богатей (сердито). Ах ты, прощелыга! Ну можно ль тебе верить!? Что с тебя взять-то можно, если не отдашь!?

Мужик. Будь милостив, выручи, (кланяется) не дай нам с детишками с голоду помереть. Заработаю – с лихвой тебе отдам!

Богатей. Знаю я вас, отдавальщиков!

Мужик. Право слово, отдам (креститься), вот тебе Никола порукою. (Дает икону).

Богатей. Ох, не верю я тебе!

Мужик. Будешь ли мне, Божий Угодник, порукою в долге?

(Голос за сценой). «Буду, буду».

Рассказчица. Богатей аж присел с перепугу! Он ведь не знал, что это за окном жена мужика басила. Но 20 рублей отсчитал, а икону на божницу поставил.

Богатей. Через месяц чтобы весь долг здесь был!

Уходят.

Рассказчица. Мужик с женой на радостях целый месяц беззаботно жили, а тут долг возвращать надо. Затосковал мужик.

Выходят.

Мужик (к Богатею кланяется). Родимый! Дай еще недельку сроку! Выручи еще раз!.

Богатей. Чего ждать-то?! Умел брать – умей и отдавать!

Мужик. Рад бы, да нечем!

Богатей. А раз нечем, с поручника твоего спрошу! Берет икону, в руке кнут. Трясет икону, грозит кнутом. А ну отдавай деньги, а не то сейчас кнутом отстегаю, деньги давай…

Мужик (в страхе). Ты что же, безбожник окаянный, делаешь-то?!

Рассказчица. А богатей и его вдоль спины приласкал. Мужик как угорелый на улицу выскочил, чуть дедка седого с ног не сшиб.

Дед. Куда несешься, милый? Пожар, что ли?

Мужик. Хуже! Николу, поручника моего, порют из-за меня! Эх, кабы мне кто 20 рублей ссудил, я бы век на него старался, лишь бы родненького Николу вызволить!

Дед. Да вот, возьми (подает деньги), тебе сейчас нужнее.

Уходит Дед. Выходит Богатей.

Рассказчица. Мужик обрадовался! Вернул богатею деньги, а тот уж взопрел весь от порки.

Богатей. Ага! Не зря я его вздул, будет теперь знать.

Уходят. Выходит Дед.

Мужик. Спасибо, дедушка, вызволил я своего Николушку! Теперь тебе служить буду. Говори, что делать надо.

Дед. Нынче ночью спрячься во дворе церкви и жди, что будет. А как увидишь, делай, что сможешь.

Уходит.

Рассказчица. Ночью мужик пришел к церкви, стоит, ждет, сам не знает чего. Вдруг видит: вылезает из церкви какой-то человек.

Задом пятится Богатей.

Мужик. Ах ты, ирод. Церкви грабишь! (Угрожающие движения).

Богатей. Помогите! Убивают!

Выбегает жена.

Жена. Окаянная твоя душа, как мог ты на Божий храм посягнуть?!

Богатей. Да вот подумал: если я из бедного образа столько денег вышиб, то из богатого в дорогом окладе целый мешок выбью.

Мужик. Ишь, как тебя бесы алчные подучили.

Богатей уходит, оставив Мужику икону. Выходит Дед.

Дед. Вот и сослужил ты мне службу. Второй раз от поругания спас. Ну, прощай, милый!

Мужик. Да ты кто же будешь?

Старик кивает на икону. Уходит.

Мужик. Николай Угодник!

Рассказчица. За геройство сделали мужика старостой церкви. В достатке стал жить. И Николу Угодника благодарить.

Выходят все участники концерта.

1. Мы все, как странники, проходим по земле.

И каждая душа стремится к Богу.

2. В Небесное Отечество попав,

Становится Невестою Христовой!

3. Душа проходит очищенья путь,

При этом забывает все земное,

4. И хочет в жизни только одного:

Соединения с Божественной Любовью.

5. Христос есть Путь, и Истина, и Жизнь.

Так будем же достойными небес,

6. Чтоб каждого из нас душа могла

Воскреснуть, как Христос Воскрес!

Песнопение «Христос Воскрес! Звучит с небес».

Авторы составители: И.А.Морозова, В.А.Лишик, А.Н.Молчанова, В.К.Дужик, И.А.Тимошек

Общая редакция: иерей Владимир Комаров

Время звучания: 1час 30минут

Конец и Богу Слава!

ПАСХА. Любовь – путь души.

Эпиграф

На авансцену выходит Ангел и Душа.

Ангел: Как Странник во Вселенной,

Скорбя идет Христос –

Он горестный и бледный

Один в юдоли слез.

Идет Он в мир унылый

К возлюбленной своей,

Назвав невестой милой,

Он сердце отдал ей.

Он дал ей дух свободный,

Ее одну любя,

И сделал благородной,

Похожей на Себя.

Душа: Изгнанницею рая

Живу я во грехе,

Скорбя и вспоминая

О милом Женихе.

Ангел: Мы видели: распятый

Один на высоте

Голгофы, тьмой объятой,

Страдал Он на кресте.

В тоске изнемогая,

Но все еще любя,

Спаситель умирая

Молился за тебя.

Душа: О, где же Он? … Далеко

От Бога моего,

Я плачу одиноко.

Умру я без Него…

Скажите мне, скажите,

Видал ли кто-нибудь,

Где Милый, укажите

К Возлюбленному путь.

Постановка «ЦАРЬ ИУДЕЙСКИЙ»

князь Константин Романов

Действующие лица:

Никодим, Руф, 1-ый из народа, 2-ой из народа,

Вартимей, Симон, Иосиф, Прокула, Девочка, Прокулы, Охранник Прокулы, Иоанна, 1-ая Мироносица, 2-ая Мироносица, Александр,

Лия, Спутница Лии, Трибун, Центурион, Маленькие дети.

Явление первое

Звучат древние песнопения.

На авансцену выходит Н и к о д и м.

Никодим. Сбылись слова Захарии пророка:

«Ликуй от радости, о, дщерь Сиона!

Ликуй и торжествуй, Ерусалим!

К тебе грядет твой Избавитель, Царь твой,

Спасающий, и праведный, и кроткий,

Грядет к тебе, сидящий на ослице

И на осленке, сыне подъяремной».

Уходит. Вперед выходят маленькие дети, с ветвями ваий изображающие народ, Руф, Вартимей, 1-й, 2-й из народа.

Руф. Я был один.

Какие-то два мужа подошли

И от ствола смоковницы тенистой

Хотят ослицу нашу отвязать.

- «Что делаете вы?» — им закричал я;
Они ж спокойно молвят мне в ответ:

- «Учителю нужна ослица ваша». —
Охотно я отцовскую ослицу уступил.
Запели мы: «Осанна», славя Бога.
Заслыша песнь, из города навстречу
Нам повалил народ;

И радостно звучал народный клик:

— «Осанна, Царь Израилев, осанна!» —
В толпе средь нас и знатные нашлись;
Недобрым оком глядя исподлобья

На Праведника нашего, они

Со злобой на ухо Ему шептали:

— «Учитель, удержи учеников». —

И им Он отвечал: — «Вам говорю Я:

Когда б ученики Мои замолкли,

То камни возопили бы за них!»

1-й из народа. Он бесноватых укрощает словом.

2-й из народа. Он прокаженным здравие дает...

Й из народа.

Учитель даже мертвых воскрешает...

Й из народа.

Но как не верить, если всенародно

Слепорожденному отверз Он очи...

Й из народа.

В Наине юношу вернул Он к жизни —

У матери единственного сына.

2-й из народа. А в Галилее, в городе одном, —

В каком, теперь названья не припомню,

Есть Иаир, начальник синагоги;

Он дочь его от смертного одра
Воздвиг...

1-й из народа. Вчера в Вифании, я видел,

Восстал мертвец по слову Иисуса.

2-й из народа. Зачем ходить далеко: Вартимей,

Скажи нам, как тебя в Иерихоне

Избавил Он от слепоты твоей.

Вартимей. Тому уже лет восемь будет скоро

На молотьбе глаза я засорил;

Они болели долго; я все хуже

Стал видеть ими — и вконец ослеп.

Протягивать за подаяньем руку

Пришлося мне и милостыней жить.

Раз, сидя у ворот Иерихона,

Из города я шум далекий слышу:

И в возгласах и кликах различил

Я имя Иисуса Назорея.

Я понял, что проходит предо мною

Тот праведный Пророк из Галилеи,

Кого молва зовет у нас Мессией,

Целителем недужных и калек

И другом обездоленных и нищих.

И стал взывать к Нему я со слезами:

— «О, Иисус, Давидов Сын, помилуй!» —
Меня молчать напрасно понуждали,

Я все кричал. Другие ж говорят:

— «Остановился Он; вставай, вставай же,
Иди, не бойся: Он тебя зовет». —

Я живо скинул верхнюю одежду,

Бегу к Нему, колени преклоняю

И слышу голос ласковый и тихий:

— «Чего ты хочешь от Меня?» — Ему

Я говорю: — «Учитель, чтоб прозреть мне!» — И тот же дивный голос раздался —

О, и теперь в ушах моих звучит он:

— «Иди! Тебя твоя спасает вера!» —
И я прозрел.

1-й из народа. Ну, как Ему не верить!

Все уходят. Выходит Иосиф.

Явление второе

Иосиф. Народ признал Мессию в Иисусе,

Но наши фарисеи, саддукеи,

Законники и книжники навряд

Народную в Него разделят веру.

Не по душе им проповедь Его.

Учение любви и всепрощенья

Не привлечет того, кто сердцем черств,

А гордость их, корысть и лицемерье

Суровых не потерпят обличений.

В среде синедриона злоба зреет,

Борьба идет не на живот, на смерть,

И должен в ней погибнуть Иисус!

На сцену выходят Прокула, в сопровождении Охранника и маленькой девочки с веером, Иоанна, 1-я и 2-я Мироносицы держит цветы.

(Идя навстречу Прокуле).

Я не посмел бы подойти с поклоном,

Когда бы важная меня причина

Не побуждала докучать тебе.

Ты, несомненно, Прокула, слыхала

Об Иисусе Галилейском.

Иоанна. Ах!

Прокула. Об Иисусе! Слышишь, Иоанна,

О Нем и он мне будет говорить!

Который раз сегодня это имя

Звучит в ушах моих! Не за минуту ль

С тобой о Нем беседовали мы?

Я много слышала о Нем, Иосиф,

И пламенно Его хотела видеть,

Но не сбывалася моя мечта.

И вот сегодня, — нет тому и часа, —

По узкой улице Он на ослице

Проехал мимо дома моего.

Мне не был виден лик Его сначала:

Понурена была Его глава.

Но с домом, где живу я, поравнявшись,

Возвел Он очи на меня и долго

Остановил на мне пытливый взор.

Ни у кого доныне не видала

Такого я прекрасного лица:

Оно сияло дивным выраженьем

Величья, кротости и тихой грусти.

Иосиф. Ты только что, прибыв на это место,

Здесь повстречала знатных иудеев.

А перед тем за несколько мгновений

Я, ими не замеченный, услышал,

Как сговорились меж собой они

Его схватить, оклеветать коварно

И осудить на смерть.

Иоанна. Не может быть.

Прокула. Я мужу передам, что от тебя

Сейчас услышала.

Иосиф уходит.

Прокула. Иоанна...

Я вижу, ты очень почитаешь

Того Учителя из Галилеи.

Скажи мне, чем пленил вас Иисус?

Иоанна. Ах, Прокула, сама Его сегодня

Ты видела... Ужель не ощутила

Ты обаянья образа Его?

Прокула. Я от тебя не скрою, Иоанна:

Когда на мне остановил Он очи,

Как будто вечность мне в глаза взглянула,

И в неземном я взоре том прочла

Такую глубину любви небесной

И полноту такую милосердья,

Что мне по гроб тех глаз не позабыть!

Иоанна. И спрашиваешь ты, чем Он пленяет?

Прокула. Я не могу лишь чувству отдаваться;

Рассудком, разумом хочу сознать я,

Чем покоряет Он Себе сердца,

Какою силою их привлекает.

Откуда Он? Кто Мать Его, отец?

Что знаешь ты про них?

Иоанна. Из Галилеи они.

Их город — Назарет. Отец

Давно уж умер. Говорят, что был он

Из рода славного царя Давида;

Он в бедности и родился, и жил,

Был плотником и научил он Сына

Тому же ремеслу. И после смерти

Отца один у Матери остался

И плотничьим поддерживал трудом

Марию отрок Иисус.

Прокула. Ты имя Матери Его сейчас

Упомянула предо мной.

Знакома ль Ты с Нею и давно ли, Иоанна?

Иоанна. Да, Прокула, Ее давно я знаю

И счастлива, что жребий выпал мне

С Ней сблизиться. Нет женщины прекрасней.

Я Мироносица.

В Ней чистота безоблачного утра

И сумерек вечерних тишина,

И ясностъ нежная луны сиянья,

И непорочность лилий полевых,

И горлицы незлобивость и кротость.

Недаром с белой лилией в руке

К Ней прилетал крылатый небожитель

Пред тем, как стала Матерью Она,

И возвестил рожденье Иисуса.

Прокула.

Не знаешь, право, кто из них счастливей:

Мария ли, дав жизнь такому Сыну,

Иль Иисус, любя такую Мать.

Прокула. Но главное хочу я знать: чему же

Учит Он?

Иоанна. К покаянью Он зовет;

Любить врагов Он нам повелевает

И ближнего, как самого себя.

Платить добром, благотворить Он учит

Тем, кто клянут и ненавидят нас.

Я Мироносица.

Блаженство обещает Он и Царство

Небесное всем, изгнанным за правду,

И алчущим, и жаждущим ее,

И чистым сердцем, кротким, миротворцам

И милостивым всем, и нищим духом.

Он утешенье плачущим сулит.

 

Я Мироносица.

Он говорит всем тем, кого поносят

И всячески злословят за Него:

«Возрадуйтесь, возвеселитесь, ибо

Награда ваша в небе велика.

Да светит свет ваш пред людьми, да видны

Им будут ваши добрые дела,

Да вознесут они и да прославят

Предвечного Отца на небесах».

Прокула. Твоим речам я внемлю, Иоанна,

И замирает сладостно душа;

Они ласкают, трогают, волнуют,

Мне слышится родное что-то в них,

Как будто мне они уже звучали

Когда-то, где-то, как забытый сон,

Как песня матери над колыбелью... Все уходят.

Затемнение (имитация прошедшей ночи).

Явление третье

Дворец Пилата. Предрассветный сумрак.

Слышится пение птиц. Выходят Иоанна, чуть позже — Прокула с Маленькой девочкой.

Прокула. Ты здесь уж, Иоанна! Как я рада,

Что поспешила ты. — Недобрый сон

Меня измучил этой долгой ночью.

Как будто в местности пустынной, дикой

Я в сумерки бреду. И вот, вдали

Мерцает свет. Гляжу — и Иисуса

Знакомый, дивный образ узнаю.

И тихо, еле слышно издалека

Доносится ко мне Его призыв:

— «Иди за Мной!» — Бегу я, что есть духу,
Светлее, ярче образ, ближе, ближе,
Совсем уж близко, вот Он, в двух шагах, —
Вдруг — пропасть предо мной; внизу, на дне,
Потока бурного водоворот.

А с берега другого, издалека

Зовет и манит светлый образ вновь

Сквозь шум стремнин опять я голос слышу:

- «Иди за Мной!» - Мечусь в тревоге смертной
Я, как безумная, по краю бездны.

Вот ринулась... Лечу стремглав в пучину

И — просыпаюсь...

Иоанна. Это вещий сон!

Прокула. И трижды мне он снился этой ночью.

Справа входит Иосиф, сильно взволнованный.

Иосиф.

Пришел я с вестью: в роще Гефсиманской

Схвачен Иисус.

Прокула. Предчувствие меня не обмануло!

Раздается звук гонга.

Иосиф (Прокуле).

Ужасное свершилось: Иисуса

Судили в эту ночь в синедрионе,

И к смертной казни Он приговорен.

Прокула.

Недаром этот сон мне снился страшный!

Иосиф. Судьям невтерпеж, они хотят сегодня ж,

До наступленья праздника, добиться

Над Иисусом казни. Нет сомненья,

Что тот же постановят приговор.

Прокула. Еще поспорим мы с синедрионом!

Над неповинностью великий Рим

Не утверждает смертных приговоров.

Но в сердце все ж волненье и тревога...

Я мужу Понтию Пилату все это расскажу…

Все уходят. Звучит классическая музыка. Явление четвертое

Никодим. Немедленно поутру первосвящен-ники, связав Иисуса, отвели и предали Пилату. Пилат спросил Его: Ты Царь Иудейский? Он же сказал ему в ответ: ты говоришь....Пилат сказал им: хотите ли, отпущу вам Царя Иудейского? Ибо знал, что первосвященники предали Его из зависти. Они закричали: распни Его. Пилат сказал им: какое же зло сделал Он? Но они еще сильнее закричали: распни Его. Пилат, видя, что ничто не помогает, но смятение увеличи­вается, взял воды и умыл руки перед народом, и сказал: невиновен я в крови Праведника Сего; смотрите вы. И, от­вечая, весь народ сказал: кровь Его на нас и на детях на­ших. Тогда отпустил им Варавву, а Иисуса, бив, предал на распятие. (Выходя на авансцену).

О, жестоковыйный

Израильский народ!

Как Моисей вознес змию в пустыне,

На крест вы Иисуса вознесете.

Но знайте: не отпустится во веки

Ни вам, ни детям вашим этот грех!

Уходит.

Явление пятое

Выходят Трибун и Прокула с Охранником.

Трибун. И трех часов с полудня не прошло,

А солнце скрылось.

Охранник. Сумрак необычный. Окутал землю.

Трибун. Все мрачней и гуще.

Таинственная мгла.

Охранник. Вся тайна в том,

Что временно луна затмила солнце.

Прокула. В безоблачном оно померкло небе

В тот самый час, когда на лобном месте

Казнь началась.

Вспышки молний, звуки грома, завывания ветра, которые прекращаются вскоре после слов «Мы погибаем».

Трибун. Боги!

Охранник. И молния, и гром, и гул подземный!

Земля колеблется!

Трибун (падая на колени). Мы погибаем!

Охранник. Что это было? Не во сне ли мы?

Трибун. В себя я не приду.

Кровь стынет в жилах.

Прокула (медленно, с величием).

Ужели вы не поняли еще?

Ужель сердца у вас окаменели?

О, Понтий! Муж, мой, как боязливо, малодушно

Ты Неповинного послал на смерть.

Знай, водою мира целого не смоешь

С себя ты той чудовищной вины! —

Он, Праведник, Он, посланный нам с Неба,

Он, Солнце Истины и Божий Сын,

Повис, простертый на кресте позорном.

И вы дивитесь, что померкло солнце,

Что молнии во мраке заблистали,

Что разразился грозный гром с небес,

Что в ужасе тряслись земные недра. —

Я верую! Мне сердце говорит:

Он испустил последнее дыханье.

Свершилось! — Господи, Его страданье

Грех мира дольнего да искупит!