ГЕНЕАЛОГИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ

Г Л А В А I I

РОД АНИСИМОВЫХ В ИСТОРИИ РОССИИ В XVIII–XX ВВ.

БЫТ И НРАВЫ РОДА АНИСИМОВЫХ

Несомненный интерес представляют быт и нравы села Баландино и его жителей, в частности простой крестьянской семьи Анисимовых.

По приезду в Самарскую губернию в XVIII веке Анисимовы даже в первой половине XIX века жили очень скромно. В начале они жили в землянке, так как рядом не было леса для строительства деревянного жилья и средств на его приобретение. По мере уплаты долга за землю из землянки перебрались в избу. Стала появляться сменная одежда. До этого ее не было и только, когда женили сыновей, им давали еще одни штаны и рубаху.

В суровых условиях Заволжских степей увеличение и усиление семьи являлось самым главным. Увеличение рода позволило на начальном этапе превратить поселение в однофамильную деревню, а посредством семейных разделов экономически укрепить отдельные семьи. Передача информации о новых землях в место выхода вызвала подселение новоселов к уже адаптировавшимся Анисимовым, но это в свою очередь спаивало их перед лицом подселяющихся чужеродных семей и толкало Анисимовых на укрепление рода через концентрацию земли в руках родственников.

Таким образом, постепенно род Анисимовых разрастался, увеличивалось и усиливалось хозяйство. Наибольшего расцвета род достиг при Ефиме Ивановиче (32) и Иване Ефимовиче Старшем (54).

Ефим Иванович (1836-1917) был человек крепкий, серьезный, деловой, неразговорчивый и практичный. Вообще это были особенности рода Анисимовых. У него было 9 сыновей и только одна дочь. Рождение 9 сыновей позволило прочно закрепить за родом статус зажиточного и в последующем владеть Ефиму 103 десятинами (112 га) земли.

В XIX веке при характеристике экономической мощности крестьянского хозяйства пользовались понятиями, имевшими одинаковое содержание: обеспеченные хозяйства часто называли “прожиточными” или “семьянистыми”, чем подчеркивалась прямая зависимость экономических ресурсов семьи от числа ее членов, в первую очередь, сыновей[153].

О жизни Ефима Ивановича известно очень мало. Доподлинно известно только то, что Ефим во всей деревне имел образцовую мастерскую с различными инструментами необходимыми в хозяйстве (топор, пила, молоток, рубанок, фуганок, напильники, тиски), которые покупали в г. Бугуруслане при продаже зерна.

Его жена Евдокия Константиновна Болгова, по деревенскому обычаю ее звали Костевна, 1838 года рождения. Бабушку Костевну уважали за то, что она была со всеми очень тактична. Никогда не выносила “сор из избы” и аккуратно вела хозяйство.

В семье Ефима было три Ивана (Старший (54), Малый (58) и Ванюра (62)). Об Иване Ефимовиче Старшем 1863 года рождения можно узнать от его сына Василия Ивановича (93), из мемуаров внука Анисимова Николая Андреевича (188), а также из воспоминаний многочисленных родственников и фотографий.

Иван Ефимович Старший был человек немногословный, практичный и мастером на все руки так же, как и его отец. Он с утра до вечера трудился в поле, на скотном дворе, делал прочные и непротекаемые кадушки, клал односельчанам печи, которые были долговечными, быстро нагревались, подолгу сохраняли тепло и не дымили. Некоторые печи и до сих пор стоят, а жители вспоминают дедушку Ваню добрым словом. Их топят кизяками [15], так как леса вблизи нет. Хотя в селе проведен газ, но печи не ломают. В них пекут пироги, хлеб. Иван был строгим и всех приучал к работе. За свой неугомонный характер он был прозван дедом стальным. Это был поистине богатырь земли русской, честный и добрейший крестьянин во всей округе[154].

Хозяйство Ивана Ефимовича Старшего было небольшое: 4 лошади, 2 коровы, около двух десятков овец, свинья, а из домашней птицы – только куры, поэтому все экономилось. Была особая бережливость сельскохозяйственных орудий труда, инструментов, домашних вещей, одежды и обуви. Все находилось в чистоте, порядке и вовремя ремонтировалось[155].

Двор Ивана Ефимовича Старшего составлял 5 соток, огороженный плетнем, на котором располагались, прежде всего, дом и сарай (см. приложение № 8). Дом представлял собой деревянный сруб-пятистенник, крытый железом, в то время как избы и дома многих сельчан покрывались тесом. В доме были галанка, топившаяся соломой, и печь, топившаяся кизяками. Галанка нагревалась постепенно и была 9-ти оборотной, то есть дым по трубам внутри печи обходил ее вокруг 9 раз. (См. приложение № 9).

Сарай был сложен из бревен или из плетня, но обязательно обмазан глиной и утеплен. В этом сарае содержались коровы, овцы, лошади. К нему пристраивалась карда [16], в которой находились коровы и овцы в теплые зимние дни и летом. Лошади редко находились на карде, их обычно держали только в сарае[156].

Лошадей кормили в колоде соломой с мукой, мякиной. Коров кормили летом сеном или на выпасе, а зимой соломой.

На дворе строили теплые мазанки из крупных кирпичей из соломы с глиной [17]. Зимой туда помещали ягнят и телят. В самое холодное время года там же находились коровы. Но были и такие случаи, что телят и ягнят заносили в дом, а иногда даже корову и овцу. Таким образом, в доме вместе с людьми жили и животные[157].

Обязательными постройками на дворе считались хозяйственный амбар [18] с запасами продуктов питания и погребеца [19]. Погреба были глубокие. На лето в погреб набрасывали снег, который не таял до осени. Были просто сараи, где складывался главным образом, мелкий сельскохозяйственный инвентарь.

У Ивана Ефимовича Старшего была кузница, в которой он делал петли, крючья и многое другое. Лошадей не подковывал, для этого был другой мастер.

Баня строилась в стороне от дворового участка на берегу реки, потому что это пожароопасная постройка. Она была в виде полуземлянки деревянной, низкой, наполовину в земле. На крышу тоже набрасывали землю, и там росла трава. Топилась баня по-черному, регулярно каждую субботу. Поэтому так и говорилось: “Суббота – это работа”. В субботу чистили самовар, наводили порядок в доме, стирали белье и т.д. Под вечер шли в баню, после чего было чаепитие.

Помимо поля, земельный участок делился на верхний и нижний огород. На верхнем огороде сажали картофель и сеяли коноплю, подсолнечник, просо. Он составлял 1 га. Здесь же располагался зерновой амбар, стоявший на крепких дубовых чурбаках с высоко поднятым полом от земли, чтобы меньше было мышей. В нем было несколько сусеков для каждого вида зерна.

На нижнем огороде, непосредственно около воды, сажали огурцы, морковь, редьку, брюкву, свеклу, капусту.

Семья Ефима Ивановича до разделения насчитывала 27 человек и состояла из трех поколений: родители, дети, внуки и снохи. В 1902 году, когда у его сына Ивана Ефимовича Старшего родился шестой ребенок, на семейном совете было принято решение его отделить. Для этого в Бузулукском уезде купили дом 7 х 5 аршин (5 х 3,5 м) [20].

Семья Ивана Ефимовича Старшего состояла из четырех поколений: прародители, родители, дети, внуки и снохи (в 1928 году было 22 человека).

I поколение. Прародители: Евдокия Константиновна (бабушка Костевна) – мать Ивана Ефимовича Старшего.

II поколение. Родители: Иван Ефимович Старший и его жена Мария Климентьевна.

III поколение. Дети Ивана Ефимовича Старшего: Гаврил, Андрей, Максим, Фекла, Василий.

Снохи: Олимпиада Моисеевна – жена Гаврила Ивановича.

Марфа Григорьевна – жена Андрея Ивановича.

Анна Никитична – жена Максима Ивановича.

IV поколение. Внуки Ивана Ефимовича Старшего:

Дети Гаврила: Мария, Елена, Григорий, Сергей.

Дети Андрея: Анна, Николай, Мария, Сирофима, Нина.

Дети Максима: Валентин, Юрий.

Все 22 человека жили в одном доме. Только Евдокия Константиновна жила то у одного сына, то у другого, то есть жила по сыновьям. Из мебели в доме стояли длинный стол, табуреты, скамьи [21] и одна деревянная кровать для глав семьи. Остальные члены семьи спали на печи, палатях [22], лавках [23] и кто, где найдет свободное место. Под лавками стояли сундуки с одеждой.

Вся работа по хозяйству распределялась хозяевами дома. Среди женщин женой главы семьи назначались дежурные, каждая выполняла свою работу. Снохи называли друг друга сестрицами. Так как в доме жило очень много человек, то для того, чтобы приготовить еду назначались две дежурные. Очень часто в качестве дежурной выступала сама жена главы семьи[158].

Охотой Анисимовы не занимались, также как и все остальные в селе, они даже не держали собак. Для того чтобы отловить многочисленных волков в Поповском лесу (лес деревни Поповка), приглашались специальные люди из Бузулукского уезда.

Жена Ивана Ефимовича Старшего Мария Климентьевна Аленина 1868 года рождения была очень религиозной. У них с Иваном Ефимовичем долго не было детей, и она пошла пешком в Киев к святым местам. После чего у них родился Гаврил в 1890 году. Потом родились Андрей в 1897 году, Анна в 1900 году, Максим в 1902 году, Фекла в 1906 году и Василий в 1911 году.

Мария Климентьевна – добрая и ласковая, типично русская женщина. Она считалась из рода Анисимовых, хотя была из рода Алениных. Мария Климентьевна не имела образования, но хорошо была знакома с устным народным творчеством, знала много сказок, легенд, народных былей и являлась на селе авторитетной сказочницей и сказительницей. Дети всегда с замиранием сердца слушали ее в долгие зимние вечера, лежа на палатях. Это была отзывчивая и внимательная женщина. Сколько было в ней душевной теплоты, материнской ласки, женственности, человеческой чистоты и красоты. Бабушка Маша со всеми справлялась, ладила, приучала к труду. Она никогда не повышала голоса, никогда не ругала, не наказывала, а только убеждала. Ее любили и слушались все. Мария Климентьевна является образцом женщины рода Анисимовых[159].

В семье все выполняли посильную работу. Мальчики помогали мужчинам. Девочек в семье с малых лет учили шить, вязать, вышивать, ткать, прясть, готовить пищу, воспитывать детей. Они с 5-6 лет начинали готовить себе приданое.

Женщины были хорошие матери, замечательные воспитатели. Они много знали детских песен, прибауток, пословиц, умели успокоить ребенка в любое время, сами делали детям игрушки. Примечательно то, что у кукол не было лица. Анисимовы боялись, что через лицо куклы могут сглазить ребенка. Украшения Анисимовы не носили, так как они мешали во время работы[160].

Анисимовых отличает особенное обращение с детьми. Их воспитывали словесными убеждениями спокойным голосом, а не путем его повышения и физического наказания. Сила убеждения была настолько велика, что дети не могли ослушаться родителей и старших. Детям прививалось понятие об уважении к старшим с ранних лет. Существенную роль в этом играли сказки, бывальщины и рассказы религиозно-поучительного характера. Слово старших было законом и не требовало повторения, так как дети и не только они знали, что с них спросят конечный результат. Это воспитывало у членов семьи высокое чувство отвественности[161].

Вообще к старшим сохранялось особое уважение и почитание. Можно даже сказать, что в основе взаимоотношений между поколениями в роде Анисимовых лежало уважение к старшим – к родителям, к дедам и прадедам.

По словам исследователя народной жизни М.М.Громыко: “Крестьянская нравственность, все нормы поведения требовали безусловного уважения родителей на протяжении всей их жизни”[162]. Анисимовы неукоснительно следовали этому на протяжении всего существования рода и даже в конце XX века стараются соблюдать это правило. Считалось и считается до сих пор, что сын или дочь не имеют права противоречить отцу и матери.

Религиозно-нравственная основа взаимоотношений двух поколений (родителей и детей) в семье особенно четко проявлялась в представлениях о значении родительского благословения и родительского проклятья.

Родительское благословение давалось перед свадьбой (когда начинали собираться в церковь, родители благословляли иконой), перед отъездом в дальнюю дорогу, перед смертью отца или матери (на всю оставшуюся жизнь детей). Его получали и просто перед каким-либо ответственным или опасным делом. Большое значение придавалось и молитве отца или матери за детей[163].

Человек же, получивший проклятье кого-либо из родителей, ожидал для себя тяжелые беды и несчастья. На проклятого родителями все смотрели как на отверженного. Широко ходили в народе рассказы, в которых даже почти случайно, по мелкому поводу, произнесенное матерью слово “проклятый” или “проклятая” отдавало того, кому оно относилось, во власть нечисти[164]. Однако таких случаев Анисимовы не помнят.

Каждый из сыновей из рода Анисимовых всегда помнил наставления родителей: “Трудись, сын, всегда и везде так, как все Анисимовы”[165].

Почти все, что было в доме, во дворе сделано было своими руками. Анисимовы были строителями, кузнецами, ткали полотно, шили одежду, обувь и все остальное, что требовалось в быту. Все были большими умельцами в любом деле. Одежда и постельные принадлежности были самотканые из конопли, льна и шерсти, изготовленные женщинами. Валенки [24] и чесанки [25] валяли Гаврил и его брат Андрей – дети Ивана Ефимовича Старшего. Кузнечные работы выполняли сам Иван Старший и его сын Василий – молотобоец. Лапти [26] и бахилы [27] также плел Иван Старший. А за скотом больше всех любил ходить и присматривать Максим.

Посуда в доме была глиняная и деревянная, большей частью самими изготовленная. Ткали попонки [28] и дерюги [29], которые расстилались в сарае на полу для сушки урожая. Зимой ими в сильные морозы накрывали лошадей и коров. Дерюжки ткали разного размера и назначения. Из кожи коров шили обувь. Из щетины свиней делали щетки, кисти.

Несмотря на немногословность, дети Ивана Ефимовича Старшего были очень творческими. После Гражданской войны Максим Иванович (91) организовал в селе Баландино театр и был его руководителем. Ставил пьесы Н.В.Гоголя, А.Н.Островского. Был хорошим декламатором и незаменимым оратором, хорошо знал литературу, цитировал многих авторов (особенно любил стихотворения Н.А.Некрасова). Сам писал стихи (см. приложение № 10). Но особенно хорошо Максим Иванович знал греческую культуру античного периода.

После того, как он вернулся из армии, им было предложено в семье называть по имени и отчеству. Старших до сих пор так называют.

Здесь следует сказать о специфике языка рода Анисимовых. Они привезли на новое место свой чисто южнорусский говор с особо усиленным аканьем, например: “Чаво”, “карова”, который сохранился в селе до сих пор. Слова произносили четко, певуче, с правильным ударением, зачастую рифмованными фразами, что придавало речи своеобразную поэтичность, например: “Торопиться – дело не годится”, “Что было – то сплыло”. Говорили вдумчиво, убедительно. Это легко воспринималось и хорошо запоминалось. Из-за специфичного для этих мест южно-русского говора в селе Анисимовых называли тамбовские или синявские[166].

К месту употреблялись пословицы и поговорки, отчего речь становилась обогащенной смыслом, сочной, звучной, эмоционально-красочной. Анисимовы владели многими жанрами устной речи. Никогда не проскальзывали неприличные слова, тем более нецензурные, бранные, их даже не знали вплоть до революции в октябре 1917 года.

Одновременно с чисто литературными словами можно было услышать только им присущие слова, которые в настоящее время не употребляются (см. приложение № 11). Все это обогащало разговор народной мудростью и наполняло его глубоким содержанием.

Анисимовы привезли с собой книги, среди которых были Библия, Священное писание, псалтирь, которые имели немаловажное значение в жизни русского человека. Они употреблялись и как книги богослужения, и как назидательные для домашнего чтения, а также были основными учебными книгами.

Анисимовы были очень религиозными, почитали церковь, иконы и в тоже время были очень суеверными: берегли детей от черного глаза.

Церкви в Баландино не было примерно до конца 70-х гг. XIX века. Жители ходили в церковь в село Державино Бузулукского уезда за 18 километров.

Когда в общине появилось достаточно средств, жители села решили построить свою деревянную церковь, строительство которой было закончено при Иване Григорьевиче в конце 70-х гг. XIX века. Наряду с приглашенными мастерами сельчане принимали активное участие в строительстве церкви. Для росписи стен и оформления иконостаса были приглашены специальные художники из других губерний. У церкви было два золоченых купола. Иконостас и царские ворота были также позолочены. Высота колокольни составила 15 саженей [14] (32 метра). Ее было далеко видно, так как кругом до самого горизонта была степь. Самый большой колокол весил 40 пудов. В этот колокол во время пурги зимой или ночью через каждый час звонил церковный сторож, чтобы заблудившийся путник мог приехать на звон колокола в село. Во время пасхи звонили все колокола (2 больших и несколько маленьких)[167].

Дом Ивана Ефимовича Старшего стоял около большой дороги, ведущей в село Баландино и проходившей через него. Далее дорога шла в деревню Зуевка и на Болговский поселок. Тем самым любой проходивший через село путник в любое время года и суток мог зайти к Анисимовым отдохнуть и переночевать. Так случалось очень частно и Анисимовы каждого встречали дружелюбно и гостеприимно.

На берегу реки был выкопан колодец. К нему ходили за водой, а на крещение святили воду и все ее брали и хранили за иконами.

При раскулачивании колокола были сброшены, оставив на земле глубокие ямы. Один остался в пожарной части, остальные увезли. Церковь была закрыта и разграблена, церковные книги сожжены. В ней разместили клуб, а затем склад. Постепенно она была разрушена. В настоящее время на этом месте бесхозное здание.

С приходом Советской власти на церковь началось гонение. Дети, родившиеся после революции, не воспитывались в религиозном духе. В семьях были спрятаны иконы и святые книги, молились тайком. Родители боялись, что вера в бога отразится на дальнейшей судьбе детей, некоторые остались не крещеными[168].

Самым почитаемым праздником была пасха. К ней всегда заблаговременно готовились. Белили изнутри дом, проветривали его, стирали и сушили белье. Красили яйца, делали пасху, куличи не пекли. На пасху грех работать, но во второй половине дня уже все работали[169].

В 1883 – 1885 гг. к церкви пристроили школу с квартирой для учителей. Это была начальная школа с 4-летним обучением, построенная на средства земства. Попечителем школы по ее решению стал Иван Ефимович Старший. С этого времени грамотность в селе Баландино повысилась, но неграмотные все равно составляли около 100 человек дворохозяев – это около 50% от их общей численности жителей. Тем не менее село Баландино было одним из грамотных сел в волости.

В школе учили, как говорили сами крестьяне “читать, писать, считать” и священную историю. Молитвы учили наизусть, а “Священное писание” священник просто рассказывал. По чтению была книга “Сеятель” со стихотворениями, которые учили наизусть. По математике учили 4 основных арифметических действия и дроби по учебнику “1000 и 1 задача”. Наряду с основными дисциплинами, в школе изучали закон божий. Священник подбирал девочек и мальчиков с хорошими голосами для церковного хора. В 1917 году священную историю преподавать перестали.

В первом классе обучалось от 10 до 15 человек, в четвертом от 4 до 8 человек.

Анисимовы всегда стремились к знаниям и просвещению, но учились в основном мальчики. Здесь надо учитывать, что в роде Анисимовых девочек рождалось очень мало. К тому же они должны были заниматься домашним хозяйством.

До строительства школы, а после ее постройки до начала посещения, обучение Анисимовых было домашним, но в то же время они хорошо знали грамоту. В длинные зимние вечера в семье часто читали вслух Библию. Особенно хорошо читал и рассказывал Максим Иванович – сын Ивана Ефимовича Старшего.

Однако были случаи, когда не все Анисимовы заканчивали обучение. Гаврил Иванович окончил всего 1-й класс школы. Дальнейшая учеба не сложилась из-за того, что батюшка ударил его линейкой по голове за не выученную молитву. Так получилось потому, что Гаврил не сначала учебного года пошел в школу во 2-й класс, а задержался на уборке хлеба, помогая родителям. Свое образование он продолжил самостоятельно[170].

Надо отметить такую очень интересную деталь. У всех Анисимовых, да и у жителей села Баландино, были очень похожие почерка с незначительными индивидуальными особенностями[171].

Все семьи рода Анисимовых жили дружно. В них царило уважение, не было драк, семейных раздоров, во всем был порядок, тишина, мир, сохранялись крепкие семейные узы. Святым считалось целомудрие и супружеская верность. Из поколения в поколение передавалась исключительная честность: не было лжи, воровства, обмана. Все мужчины были людьми трезвыми, некурящими, и всегда их видели только в труде. Много работы было и у женщин, к которым сохранялось особое уважение. Осуждалось многословие и особенно пустые (неделовые) разговоры.

Традиционным для крестьян было по достижению определенного возраста женить сыновей или выдавать дочерей замуж. Для рода Анисимовых характерно то, что в большинстве случаев детей женили или отдавали замуж по достижению 21 года. Почему именно этот возраст? Дело в том, что сыновья и дочери к этому времени уже были готовы вести собственное хозяйство, поэтому родители старались их отселить именно в 21 год.

В связи с этим существовал обряд выбора невесты и жениха. По традиции их выбирали из своего же села, так как во всех окрестных деревнях и селах крестьяне до 1864 года были крепостными[172]. Возможно, поэтому часты были браки между троюродными родственниками, однако, двоюродных брать замуж считалось большим грехом. Младшие в семье не могли раньше старших жениться или выйти замуж. Этого обычая придерживаются до сих пор.

Невесту выбирали, прежде всего, работящую, рукодельницу. Когда надо было женить сына, то собирался семейный совет, на котором обсуждали сельских девушек. В первую очередь во внимание брали умение вести домашнее хозяйство, выполнять всевозможную работу, рукоделие, нравственность. С чувствами молодых практически не считались.

Единственный случай во всем роде был в 1923 году с Максимом Ивановичем. Он отказался жениться на Татьяне Болговой, заявив о своей любви к Анне Никитичне Агибаловой, которая жила в Зуевке (соседняя деревня на другом берегу реки Елшанки). Это был первый и единственный подобный случай в роде Анисимовых.

Агибаловы – это старинный казачий род, который приехал в Оренбургскую губернию с Дона еще в конце XVIII или начале XIX века.

Так как Анне Никитичне не было 16 лет (15 лет 10 месяцев), батюшка отказался венчать молодых в церкви села Баландино. За большое вознаграждение их обвенчали в церкви деревни Поповка. Потом ходили слухи, что якобы не было венчания, а просто объехали поповский лес и вернулись. Тем не менее, свадьба состоялась 1 июня 1923 года[173]. В дом пришла очень красивая девушка.

Поскольку Анна Никитична была молодая и не все умела делать, так как это было принято в новой семье, ее очень терпеливо всему учили. В первую очередь Мария Климентьевна – мать Максима Ивановича. Она ее очень любила за кроткий нрав и почитание старших.

В 20-е гг. XX века род Анисимовых также породнился с купеческой семьей Батановых. Дочь Ивана Ефимовича Старшего Анна (90) вышла замуж за Батанова Ивана Дмитриевича. В архивных документах имеются сведения об Иване Батанове. Он был бузулукский купеческий сын и в его собственности находилось удобной земли 102 десятины, а неудобной земли – 1 десятина[174].

Вместе с этим род Анисимовых еще со второй половины XIX века был в родстве с еще одним купеческим родом – родом Золотухиных.

Однако не только терпение и почитание старших отличает род Анисимовых. В тех российских условиях нельзя было выжить в одиночку силами членов только своей семьи. Поэтому семьи рода Анисимовых всегда помогали друг другу и выручали друг друга в случае беды. Приведем несколько примеров.

Однажды у Ванюры украли четырех лошадей. Без них возделывать поле невозможно. Иван Ефимович Старший – его брат предложил своим братьям, Петру и Михаилу, помочь Ванюре материально, чтобы он мог купить лошадей.

Когда Иван Ефимович Старший вернулся из армии, то ему все вместе купили дом и отселили его. Причем срубы покупали в Бузулукском уезде, перевозили их в разобранном виде и всей семьей собирали вновь. В голодный 1921 год купили дом [30] Андрею Ивановичу за краюшку хлеба и поставили рядом с домом Ивана Ефимовича Старшего. Он стоит до сих пор.

Но не только взаимовыручка присуща роду Анисимовых, его представителей отличает отменное здоровье. Все представители рода Анисимовых очень здоровые, крепкие, сильные и выносливые. Все выше среднего роста. Средняя продолжительность жизни составляет 75 лет, но есть представители, которые прожили дольше: Ефим Иванович – 81 год, Мария Гавриловна и Анна Андреевна (жива) – 82 года, Василий Иванович (жив) – 90 лет, Иван Ефимович – 91 год.

На протяжении всей истории рода никто не болел тяжелыми и длительными болезнями. До глубокой старости никто не носил очков, даже считали это странным. Если болели, то пользовались для лечения только травами и святой водой. Главной и основной больницей являлась печь и баня. Поэтому к врачам обращались редко, но и ближайший врач жил в г. Бугуруслане.

Женщины были выносливые, мужчины сильные, некоторые настоящие богатыри. Особенно все поколение детей Ефима Ивановича. Нельзя не привести оригинальные примеры. Его сыновья Иван Старший (54) и Артемий (57) ради развлечения бросали через баню двухпудовую гирю и ловили ее на лету.

Артемий уже при Советской власти, работая на элеваторе в Абдулино, кидал чиляк [31] с пшеницей на третий этаж, в то время как остальные носили.

Яков часто вытаскивал телегу из грязи, когда лошадь не в силах была это сделать, и приговаривал сочувственно: “Где тебе, милая, вывезти, я и то чуть вывез”.

Для того, чтобы понять, почему Анисимовы были такими здоровыми, сильными и долгожителями, обратимся к рациону питания.

Ели Анисимовы пшеничный хлеб, так как выращивали в основном пшеницу. Ржаной хлеб употребляли в пищу реже. В месяц на одного человека приходился приблизительно 1 пуд зерна. На столе всегда были молочные продукты, каши, овоши. Летом ягоды. Очень любили селедку, но так как она была большим дефицитом, то ели ее редко и небольшими кусочками.

Многие жители села Баландино, да и сами Анисимовы, отмечают редкий для села дар врачевания у некоторых членов своего рода. Врачевателями являлись в основном люди старшего поколения, имеющие большой жизненный опыт. Особым авторитетом пользовалась Мария Климентьевна, которая лечила радикулит не только членам своей семьи, но и жителям всего села. Она очень искусно и безболезненно языком извлекала любые соринки из глаза, была костоправом, удаляла зубы, избавляла от расстройства желудка. Михаил Ефимович (63) лечил зубы, при помощи несложных операций приостанавливал кровотечения и облегчал боли[175].

Еще одним врачевателем был Андрей Иванович (89). К нему ходили жители всего села. Никто не знал и сейчас не знает, как он излечивал людей. Знают только, что беседовал с больным, что-то шептал. Он лечил все болезни, снимал сглаз, порчу, заговоры. Когда пришло время умирать, Андрей Иванович три дня тихо пролежал на кровати за печкой, а на третий день отвернулся к печке лицом и умер. Все село с глубоким уважением вспоминает Андрея Ивановича[176].

Следует уделить внимание и другим сыновьям Ефима. В первую очередь необходимо выделить третьего сына Ивана (62) 1882 года рождения. Чтобы его отличать от первых двух Иванов (Ивана “Старшего” и Ивана “Малого”) его прозвали Ванюрой. По характеру, как и все сыновья Ефима, Ванюра был простосердечным, добрым и простым человеком. Никогда не повышал голоса. Был требовательным, но справедливым и честным. Говорил редко, но прямо и внушительно; медленно, четко проговаривая слова, не глотая окончаний. Заговаривал только в необходимых случаях, по мере надобности. Всегда требовал адекватного внимания и реакции на свой разговор. Не любил повторять дважды, и поэтому дети слушались его и уважали[177].

В домашнем хозяйстве и в поле Ванюра был незаменим. Он был трудолюбив, и работа прямо спорилась у него. Ванюра владел многими профессиями необходимыми в хозяйстве: клал печи, шил одежду (шубы), подшивал обувь, из дерева делал лари, ящики, ложки, ставил дома, строил амбары, сараи, резал скотину. Хорошо выделывал кожу. Свиная кожа шла на заплатки, из овечьей шил овчины (шубы), шапки.

Мог зарезать свинью, корову, овцу, но курицу рубить боялся. Ему было жалко. Перед тем как резать скотину, он с ней разговаривал, успокаивал ее. Вообще очень любил разговаривать с животными.

В тоже время он был очень набожным человеком: подолгу стоял на коленях перед иконами и молился. Часто с горечью рассказывал одну историю. Когда в 1929 году началась коллективизация и раскулачивание, эта трагедия русского крестьянства коснулась и Ванюру. Когда он увидел красноармейцев, заходящих в дом, то так и застыл с Библией в руках. Они, увидев книгу, сказали: “Мужик, отдай книгу, она тебе теперь больше не пригодится”. На что Ванюра ответил: “Сынки, эта книга – мой духовный хлеб, как же я могу отдать ее вам”. Он понимал, что Библию хотят отобрать, и не верил, что это сделают, но красноармейцы вырвали ее из рук и бросили в огонь печки[178].

В 1929 году Ванюра выехал со всем своим семейством с Болговского поселка на ст. Абдулино. Его выселили как кулака, раскулачили. Здесь он стал жить в доме старшей своей дочери Матрены. Сама Матрена переселилась к своей тетке по материнской линии. Дети спали на полу, тесно прижавшись друг к другу. Всего у Ванюры было 12 детей, но в Абдулино вместе с ним жило только 10 из них. Живя в таких условиях, семья не утратила своей духовности, а наоборот, стала еще дружнее и сплочённее.

Дом-пятистенник, в котором жил Ванюра состоял из горницы, спальни, большой кухни, сеней. Он сложил две печки: одну на кухне, другую в горнице.

Ванюра устроился на работу на Абдулинский маслозавод по изготовлению подсолнечного масла сторожем. Не имея возможности работать на земле, он стал работать на заводе, добросовестно выполняя свои обязанности. Таким образом, Ванюра из крестьянина стал служащим. Федор, Афанасий, Петр, Александра тоже работали на этом же заводе. Остальные дети учились в школе.

В свободное от учебы и работы время семья трудилась на приусадебном участке. Площадь его составляла 25 соток. Сеяли просо, картофель, лук, овощи и иногда рожь или пшеницу.

В 1933 году разразился голод. Продуктов не хватало, даже с приусадебного участка. Его вообще практически забросили; не хватало сил для обработки земли и семян. Ничтожные вещи меняли на еду. Постелью служил войлок, а одеялом шерстяная попона. В 1934 году положение слегка улучшилось. В 1938 году Ванюра получил государственную двухкомнатную квартиру, так как его жена Евдокия Павловна была мать героиня[179]. А в 1941 году началась Великая Отечественная война.

Таким образом, мы рассмотрели быт, нравы и некоторые особенности крестьянского рода Анисимовых и пришли к выводу, что такой жизненный уклад продолжался не только до коллективизации, но и до Великой Отечественной войны. Быт, нравы очень тесно были связаны с крестьянским трудом и религией. Лучшие обычаи и нравы, умения и способности, которые сложились в семье в XIX веке, стали традицией и бережно передаются из поколения в поколение. Анисимовы всегда были ответственными и обязательными людьми перед своими близкими, твердо держали свое слово. Долгом каждого члена семьи было и есть во всем помогать родственникам и служить Отечеству.

З А К Л Ю Ч Е Н И Е

Подводя итоги, необходимо сказать, что генеалогия в России с XVIII до начала XX века прошла длительный путь развития.

На всем его протяжении наблюдалось хотя и медленное, но расширение объектов ее исследования. Если в XIX – начале XX века предметом исследования были фамилии царствующего дома и дворянские рода, то с 30‑х гг. XX века наряду с традиционной тематикой все большее внимание специалистов уделяется генеалогии купеческих, промышленных и крестьянских родов.

Случаи, когда удается проследить происхождение индивидуума хотя бы по одной из линий на протяжении полутора-двух веков, – исключения из правил.

В этой работе прослеживается история рода на протяжении около трех веков. И в настоящее время угасающий род Анисимовых насчитывает 11 колен, объединяющих 489 человек.

По нашему убеждению только те рода, семьи которых были многочисленными, имели экономическую силу и могли выжить в тех российских экономических условиях. То есть количество людей, дружба, взаимовыручка, предприимчивость определяли жизнеспособность крестьянского рода. Сельское хозяйство развивалось на базе крепкого семейного хозяйства и, тем самым, следует указать на большую роль крестьянских родов в экономическом развитии России.

В процессе работы выяснилось, что род Анисимовых пошел от Андрея Анисимова, бежавшего от гнета помещика во второй половине XVIII века из Тамбовской губернии в Оренбургский край.

Все члены рода Анисимовых на протяжении длительного времени (до 1929 года), о которых сохранились документальные сведения и устные воспоминания, занимались сельским хозяйством. Они занимались земледелием: выращивали пшеницу и обеспечивали зерном не только себя, но и тем самым вносили значительную долю в общий зерновой фонд страны.

Несмотря на зажиточность, Анисимовы жили очень скромно и бережливо. У них было скромное небольшое хозяйство. Небольшой дом, где жило 21-27 человек, небогатый интерьер. Все делалось до 20-х гг. XX века своими руками.

Поэтому все представители рода очень трудолюбивы, в совершенстве владели и владеют сейчас многими профессиями. Даже в настоящее время в семьях многое делается своими руками.

Род Анисимовых отличает высокая нравственность. Анисимовы до 30‑х гг. XX века были представлены в основном мужчинами, поэтому было глубокое уважение к труду, женщинам, церкви. В семье была взаимопомощь и взаимовыручка.

Все Анисимовы были грамотными и всегда тянулись к знаниям и просвещению. Исключительно богатое устное народное творчество, которое отражает многогранную деятельность рода. Он не только хранит его, но и преумножает, что, по мнению Анисимова Василия Ивановича, положительно влияет на всю его трудовую деятельность.

Были рассмотрены родственные связи с другими семьями. Выяснилось, что род Анисимовых роднился только с ограниченным числом семей, среди них две купеческие семьи (Золотухины и Батановы) и одна казачья (Агибаловы).

Бурные события XX века коснулись, конечно, и рода Анисимовых. После Великой Октябрьской Социалистической революции начался новый период в жизнедеятельности рода. Он пережил Гражданскую войну, раскулачивание, коллективизацию, сталинские репрессии. Коллективизация и раскулачивание разобщили род Анисимовых, но не озлобили, не ожесточили, не разрушили семейные связи. Он сохранил обычаи и нравы, дружбу и взаимовыручку и все те качества, которые присущи русскому человеку.

Род Анисимовых мужской. Они никогда не уклонялись от воинского долга и проявляли истинный патриотизм. Защищая нашу родину, участвовали в Первой мировой и Великой Отечественной войнах. Были храбрыми и мужественными защитниками. 19 человек отдали свою жизнь за свободу Отечества (1 человек во время Первой мировой войны и 18 человек во время Великой Отечественной войны). За Великую Отечественную войну Анисимовы были награждены многими орденами и медалями.

Несмотря на то, что род Анисимовых угасающий, его потомки довольно многочисленны. После коллективизации и раскулачивания многие из представителей рода стали рабочими и служащими. В настоящее время среди них, в основном, инженеры, врачи, учителя, экономисты. За честный и добросовестный труд Родина наградила их трудовыми орденами и грамотами.

С 1997 года, когда из села Баландино уехала Астафьева Анна Андреевна (дочь Андрея Ивановича), почти трехсотлетняя история рода Анисимовых как крестьянского закончилась, и его представители стали только городскими жителями. В силу государственной политик