Глава IV . Государственное управление

Вполне очевидно, что социально-экономическая система, сложившаяся в эллинистическом Египте, требовала наличия мощного государственного аппарата власти. Сложившиеся и восходящие к глубокой древности формы древнеегипетской деспотии, с неограниченной властью фараона, с развет­вленным аппаратом многочисленных чиновников, активным вмешательством в хозяйственную жизнь были сохранены Птолемеями. Но в то же время бы­ли привнесены новые греческие элементы организации государственной власти. Фактически «в Египте, так же, как и во многих эллинистических государствах, утвердилась та форма монархии, которую можно определить как эллинистическую монархию, сочетавшую в себе как элементы восточной деспотии, так и некоторые институты полисного строя и македонской при­митивной монархии» [54, С.305]. Что же представляла собой система государствен­ного управления в эллинистическом Египте?

Основу государственной власти в Египетском государстве составляла царская династия Птолемеев (323/305-30 гг. до н.э.), которая была основана Птолемеем, сыном Лага1, одним из диадохов, бывшим полководцем и тело­хранителем Александра Македонского.

Все 14 царей, принадлежавших к царской династии, носили имя Птолемей. Как считает Г. Бенгстон, имя «Птолемей» происходит от греческого слова «polemos», т.е. «война», и означает «Воинственный» [11, С.29].

Цари официально различались по именам, которые они получали при восшествии на престол. За исключением двух первых, Птолемея I Сотера (323/305-283 гг. до н.э.) и Птолемея II Филадельфа (282-246 гг. до н.э.), все Птолемеи либо сразу после прихода к власти, либо несколько позднее присоединяли к своему личному имени те или иные тронные имена, которые впоследствии становились культовыми именами, о чем будет сказано ниже. Как правило, при установлении тронных царских имен Птолемеи ограничивались одним, двумя или тремя звучными элементами: Сотер – «спаситель», Филадельф – «любящий сестру», Эвергет – «благодетель», Филопатор – «любящий отца», Филометор – «любящий мать», Эпифан – «тот, который является как Бог» и ряд других [74, С.11].

Царицы династии Птолемеев носили имя Клеопатра. По мнению Г. Бенгстона, имя «Клеопатра» означает «Славная своим отцом» [11, С.323]. На протяжении всей истории эллинистического Египта царицы играли большую роль в поли­тической жизни страны. Клеопатры I-VI в разное время являлись регент­шами или соправительницами своих мужей-царей. Но только Клеопатре VII Великой (51-30 гг. до н.э.)2, получившей тронное имя Теа Филопатора («Богиня, Любящая отца»), удалось сосредоточить в своих руках всю полноту царской власти и управлять Египетским государством в 40-30-х гг. I в. до н.э. в качестве едино­личного правителя.

При составлении любых официальных или частных документов полно­стью указывалось тронное имя царя или царицы. И фактически тронные имена не только давали возможность различать царей и датировать со­бытия, но и, как считает А. Кравчук, создавали вокруг их носителей ореол божественности [74, С.12].

В существовании культа божественности царей Птолемеев прослежи­вается влияние греческих идей, а также то, что правящая династия же­лала иметь для своего правления определенную базовую основу. В Египте такой основой явилась идея божественности царей, которая берет свое начало с создания божественного культа Александра Македонского. Одна­ко еще задолго до Александра некоторые греки провозглашались бога­ми, и им при жизни воздавались религиозные почести [84].

В настоящее время обожествление эллинистических правителей, в т.ч. и царей и цариц из династии Птолемеев, рассматривается и как чисто политический акт, и как проявление сервилизма со стороны городов, и как почитание мощи и удачи полководца, вера в его харизму, и как простое выражение благодарности, и, наконец, как своеобразное смешение религии и политики. Истоки царского культа видели в обожествлении фараонов Древнего Египта, в представлении о божественной природе «царственности» в Передней Азии, в греческом культе героев, в первобытном преклонении перед маной вождей [175, С.224].

По мнению же И.С. Свенцицкой, «влияние восточных традиций бесспорно, но при рассмотрении царских культов необходимо учитывать ту специфическую социально-психологическую атмосферу, которая существовала в эллинистических полисах и способствовала восприятию именно этого влияния» [175, С.224]. Так, если в доалександрийскую эпоху в Греции оказание божеских почестей живым людям было достаточно редким явлением, то в период завоеваний Александра Македонского и борьбы диадохов древнее почитание вождей, свойственное как грекам, так и восточным народам, традиции культа героев, желание сохранить покровительство вождя – все это в специфической социально-психологической обстановке выразилось в преклонении перед удачливыми полководцами [175, С.224].

Прецедентом созда­ния официального культа божественного царя для эллинистического мира послужило формирование официального культа Александра Македонского, который был учрежден Птолемеем I Сотером (323/305-283 гг. до н.э.) вскоре после его воцарения в 305 г. до н.э. Так, в Александрии Египетской Александра Македонского почитали и как Бога, и как героя – «основателя города». В 280 г. до н.э. Птолемей II Филадельф (282-246 гг. до н.э.) устроил в Александрии празднество религиоз­ного характера в честь своего отца. Тем самым был установ­лен принцип, согласно которому цари, подобно Александру Македонскому, после смерти, а иногда и при жизни официально становились богами.

Фактически именно при Птолемее II Филадельфе (282-246 гг. до н.э.) произошло окончательное оформление куль­та божественности царя. Он стал носить официальный характер, а также был распространен на еще здравствующих царей и их покойных предшественников. В частности, в 270 г. до н.э. Арсиноя II, вторая жена Птолемея II , была обожествлена мужем после ее смерти. Культ Арсинои II быстро распространился по всей территории Египетского царства и, прежде всего, в Арсиноитском номе, который находился в Фаюмском оазисе и был назван в честь царицы. Центр культа Арсинои II находился в Крокодилополе. 

После же смерти Птолемея II Филадельфа (282-246 гг. до н.э.) каждый очередной Птолемей официально становился при жизни богом и занимал свое место в официаль­ном божественном культе династии Птолемеев. Первое место в этом культе занимал Александр Македонский, вслед за которым шел список обожествленных ца­рей и их супруг под их культовыми именами – боги Сотеры, т.е. «спасители» (Птолемей I и Береника III), боги Адельфы, т.е. «братья» (Птолемей II и Арсиноя II), боги Эвергеты, т.е. «благодетели» (Птолемей III и Береника), боги Филопаторы, т.е. «любящие отца» (Птолемей IV и Арсиноя) и т.д. [147, С.65-66].

Так, в «Письме эпистратега Фиваиды Платона жителям Патириса», да­тированном 88 г. до н.э., сообщается «о прибытии величайшего бога спасителя царя в Мемфис...»3. В письме речь конечно же шла о царе Птолемее IX Сотере II (88-81 гг. до н.э.), на которого также был распростра­нён культ божественности Птолемеев.

В связи с этим была выдумана и своя божествен­ная родословная династии Птолемеев, согласно которой Птолемеи происхо­дили якобы от Геракла и Диониса [147, С.66].

Существовавший официальный культ обожествления царской династии прежде всего имел политический смысл, «обожествление Птолемеев слу­жило не столько целям идеологического воздействия на массы (вряд ли этот сугубо официальный культ пробудил хоть какие-нибудь религиозные чувства у их подданных), сколько укрепляло экономическую и политическую власть династии» [137, С.18].

Кроме того, цари стремились сделать свой культ выходящим за рамки отдельного государства, придать ему по возможности всеобщий характер: Птолемеев в Египте называли «правителями населённого мира» [175, С.227].

Впоследствии, когда Рим постепенно стал играть ведущую роль в эллинистическом мире, государства Восточного Средиземноморья стали переносить элементы культа царей на римские божества и почитать его полководцев. Так, культ богини Ромы почитался во многих эллинистичес­ких государствах. Позже к нему присоединилось почитание римских полководцев Фламинина и М. Аквилия. В I в. до н.э. правители римских про­винций почитались практически все, и уже Марк Туллий Цицерон тревожил­ся совершенно серьезно о том, чтобы не допустить такого культа в от­ношении собственной личности. Но в конечном итоге все вышеперечислен­ные культы растворились в официальных культах Римского государства [147, С.69-70].

Следует также отметить, что подобный Птолемеям культ божествен­ности царей был присущ царской династии Селевкидов и правителям Пергамского царства.

В целом же, в III-I вв. до н.э. для эллинистического мира были характерны 2 тенденции в развитии царского культа:

1. Создание культов династических, которые оправдали бы легитимность династий.

2. Создание культов полисных, выражавшихся в обожествлении отдельных царей в тех или иных городах.

Династические культы устанавливались сверху. Для них было характерно возведение династии к божественному прародителю и обожествление царей – одного за другим из данной династии. Так, Птолемеи считались преемниками фараонов – и по одному этому считались богами для египтян; но они называли себя и родственниками Александра Македонского.

Наряду с культами династическими в полисах существовали локальные культы различных царей, которые устанавливались по решению местного самоуправления и были проявлением личной связи царя и полиса. Полис обожествлял его, как правило, в знак благодарности – сначала искренней, с течением времени – традиционно-формальной [175, С.225-227].

Важной характерной особенностью династии Птолемеев являлись за­ключаемые в ее среде кровные браки. Браки между братьями и сестрами были нередки в Египте еще при фараонах. И такая весьма сильно распро­страненная практика существовала не только в правящих домах, но и в простых египетских семьях, что, как правило, имело имущественные со­ображения. Что касается фараонов, а затем и Птолемеев, то они жени­лись на своих родных и единокровных сестрах, главным образом, по поли­тическим соображениям, ибо опасались, что сестра, выйдя замуж за арис­тократа, тем самым увеличит число возможных претендентов на царский престол. С точки зрения сохранения «чистоты» династии, в этом имелся определенный смысл, однако биологически браки внутри одной семьи на протяжении нескольких поколений таили в себе угрозу здоровью предста­вителей царской династии.

Обычай кровосмесительных браков с целью сохранения чистоты царского рода Птолемеев в эллинистическом Египте был введен начиная с Птолемея II Филадельфа (282-246 гг. до н.э.). Так, например, царица Клеопатра VII Великая (51-30 гг. до н.э.), следуя тра­дициям династии Птолемеев, являлась одновременно сестрой и законной супругой Птолемея XIII.

Власть в царстве Птолемеев передавалась по наследству – как правило, от отца к старшему сыну. При этом какие-либо исключения из этого правила были редки и обусловлены были многочисленными интригами, которые существовали при дворе Птолемеев. Так, Птолемей I Сотер (323/305-283 гг. до н.э.) сделал своим преемником узаконенного побочного сына, ставшего впоследствии Птолемеем II Филадельфом (282-246 гг. до н.э.), предпочтя его своему старшему сыну Птолемею Керавну.

Фактически неограниченная власть царей из династии Птолемеев оформилась из древневосточных, греческих и македонских социально-экономических, политических и идеологических элементов.

Цари считались неограниченными носителями власти и источником права, они устанавливали законы, не нуждаясь в том, чтобы решения их обсуждались кем-либо. Царь представлял собой как бы живой и одушевленный закон (nomos empsychos), что опять же объяснялось божественной сутью представителя династии Птолемеев. Тексты, в которых отражалась всемогущая воля царя, отличались друг от друга. Существовали законы (homoi), уста­новления (diagrammata), указы (prostagmata), которые часто имели форму письма [87, С.48].

В связи с этим при царе действовала центральная канцелярия, со­стоявшая из двух отделений, каждое из которых возглавлялось особым царским секретаряем. Одно ведало текущей перепиской, его возглавлял царский секретарь-эпистолограф. Различные приказы царя составлялись и редактировались в другом отделении царской канцелярии и записывались в специаль­ной журнал, так, как это было еще при дворе Александра Македонского. За­ведовал этим отделением секретарь-гипомнематограф. В обеих канцеляриях было много технических работников [121, С.83]. Помощником эпистолографа был архидикаст, который заведовал юриспруденцией.

Цари имели в своем непосредственном распоряжении аппарат придвор­ной знати и особое военное учреждение, существовавшее постоянно со времен Александра Македонского, - «агема», или царская гвардия. Это был корпус царских пажей – мальчиков знатного происхождения, обучаемых для выполнения разных поручений, и офицеров, составляющих личную гвардию царя.

Прежде чем мы перейдем к рассмотрению непосредственно государст­венного аппарата эллинистического Египта, необходимо отметить, что Птолемеи не только сохранили традиционный аппарат государственной власти, но и значительно увеличили его по сравнению с предшествующим периодом.

Таким образом, одной из особенностей функционирования Египетского государства в IV-I вв. до н.э. являлась деятельность внушительного по своим размерам бюрократического аппарата государственной власти, который был сохранен Птолемеями вплоть до римского завоевания Египта в 30 г. до н.э.

Ближайшее окружение царя – так называемый «царский двор», составляли его родственники и друзья, которые делились на ранги и которые в действительности не были его родственниками и друзьями, а являлись придворными чинами. Так, при царском дворе существовал ряд высших придворных должностей: «родст­венников», «равных по почёту родственникам», «первых друзей», «равных первым друзьям», «друзей», «преемников» и т.д.

Все они составляли круг придворной знати, и из их среды назначались руководители цент­ральных ведомств, ведающих управлением соответствующих отраслей, высшие военачальники, среди которых выделялся главнокомандующий фло­том – номарх. Фактически все высшие чиновники, судьи и военные, а также царские родственники входили в состав царского двора. Это была правящая верхушка эллинистического Египта, члены которой постоянно или временно занимали высшие должности или выполняли единовременные государственные поручения, официально исходившие от царя Птолемея.

В эллинистическом Египте, кроме центральных канцелярий и судебного управления, имелся и огромный центральный оперативный аппарат. Военачальники от имени царя командовали армиями и флотом, а специальный «секретарь вооруженных сил» ведал вербовкой и оплатой воинов.

Экономическая жизнь эллинистического Египта находилась в ведении финансовой администрации, состоявшей из огромного комплекса учреждений непосредственно оперативного порядка, складов и канцелярий. В названии этого учреждения – «басиликон» - отождествлялись царь и государственные финансы Египетского царства. Управлял им обычно самый доверенный человек царя из числа придворных – диойкет. В его руках были основные нити управления, и его пребывание у власти могло быть пресечено только царем. Обычно он действовал «именем царя Птолемея». Диойкет имел свою канцелярию и большой разнообразный и разветвленный штат подчиненных ему чиновни­ков. Так, ответственным секретарем диойкета и одновременно финансовым контролером по линии документальной канцелярской отчетности был чиновник-эклогист [121, С.83-84]. Таким образом, в эллинистическом Египте деятельность диойкета и подчиненного его юрисдикции финансового ведомства приобрела особо важный характер.

Практически все высшие должности в царской администрации эллинистического Египта были заняты греками и македонянами, тогда как чиновники среднего и низшего ранга набирались из местного населения, т.е. египтян [54, С.306].

В административном отношении вся долина Нила – так называемая «хора», которая представляла собой подавляющую часть территории Египетского царства, осталась разделенной на так называемые номы (их насчитывалось 42). Главный населенный пункт какого-либо нома, существовавшего в Египте, назывался метрополией и был его административным центром. Каждый ном состоял из более мелких административно-территориальных районов и был разделен, как правило, на 2 топархии. Каждая топархия состояла из самых низовых административных единиц, называвшихся «деревнями» (komai). При этом количество топархий и ком в разных номах эллинистического Египта являлось неодинаковым.

Особое устройство имел большой ном, расположенный в Фаюме, который назывался Арсинойским. Этот ном делился на 3 крупные части – так называемые мериды. В остальном же его подразделения не отличались от подразделений других номов эллинистического Египта.

Первоначально все номы, которые существовали в Египетском царстве, управлялись номархами. Но еще при Птолемее I Сотере (323/305-283 гг. до н.э.), как следствие завоевания эллинистического Египта греко-македонянами, рядом с древним номархом появился греко-македонский стратег, к которому постепенно перешла верховная власть в номе.

Номовая администрация была детализирована уже при Птолемее II Филадельфе (282-246 гг. до н.э.). Номовые чиновники формально подчинялись непосредственно царю, а фактически – соответствующим помощникам царя из центрального правительственного аппарата, которые находились в Александрии. Во главе нома стоял стратег, который заменил существовавшего в Древнем Египте номарха. Управление стратега фактически возглавляло, обеспечивало необходимый для правительства порядок и нормальное функционирование других номовых ведомств и канцелярий. Это была военно-административная опора Птолемеев в номе.

Таким образом, несмотря на то, что во всех номах эллинистического Египта действовал номарх, фактически вся военно-политическая власть в номах находилась в руках стратега, а функции номарха сводились к управлению царскими владениями, т.е. номарх превращался в чиновника по сельскохозяйственному ведомству. В числе различных функций его основной обязанностью был надзор и первичная обработка целины, являвшейся обычно царской землей. Кроме того, номархи ведали обширными территориями, которые назывались номархиями и часто не совпадали с границами номов.

В Верхнем Египте, где часто происходили народные восстания, существовал отдель­ный военный правитель, стратег Фиваиды, под властью которого находи­лись стратеги различных номов (в некоторых документах он носит титул эпистратега).

Важное значение в номах эллинистического Египта приобрела должность эконома, который являлся представителем «басиликона» и непосредственно назначался диойкетом, подчиняясь ему. Эконом возглавлял финансовое ведомство в номе [114].

Сведения об экономе встречаются, в частности, в «Податном уставе» царя Птолемея II Филадельфа и архиве Зенона, в которых указывается, что эконом:

1) совместно с контролером-антиграфевсом руководил сбором денежных и натуральных налогов в номе; принимал у налогоплательщиков податные декларации о наличной движимости и недвижимости; заботился о сохранении и доставке в надлежащие места собранных налогов и других сборов в казну Птолемеев;

2) сдавал в откуп с аукциона налоги и царские монополии на установленных условиях; контролировал откупщиков и всех лиц, так или иначе связанных с откупами; штрафовал неисправных откупщиков;

3) ведал общественными повинностями, в т.ч. важнейшей натуральной повинностью населения Египта – ирригационными работами;

4) сдавал участки царской земли в аренду; наблюдал за севооборотом, посевом, уходом за взошедшими растениями, сбором и охраной урожая на царской земле;

5) отправлял из нома в Александрию зерно, полученное за счет арендной платы, натуральных налогов и сборов5;

6) заботился о тягловом царском скоте, сдавал царский скот нуждающимся земледельцам в аренду на время сельскохозяйственных работ и вообще осуществлял надзор за хозяйствованием царских земледельцев и за общим состоянием сельского хозяйства в каком-либо номе эллинистического Египта;

7) наблюдал за производством в царских добывающих, ремесленных и торговых монополиях и принимал меры к обеспечению их нормального функционирования;

8) осуществлял общий надзор за местной торговлей;

9) обладал покровительственной юрисдикцией по отношению к царским земледельцам, ремесленникам, служащим и вообще ко всем лицам, занятым в царском хозяйстве.

Если же эконом не выполнял своего служебного долга, то против него возбуждалось обвинение и он подлежал материальной и судебно-административной ответственности. Кроме этого, за нерадивость и злоупотребления эконом мог быть также наказан «презрением»», от которого было трудно избавиться, т.е. отрицательной должностной характеристикой, влиявшей на дальнейшую служебную карьеру [114; 121, С.93-94].

При экономе находился контролер-антиграфевс, который подчинялся не диойкету, а эклогисту.

Кроме экономов, в номе существовали гиподиойкеты и местные диойкеты. По своему рангу они были выше номовых экономов, и их компетенция распространялась на группы номов (подобно эпистратегу Фиваиды).

В каждом номе еще обязательным было счетно-контрольное ведомство с обширной канцелярией и архивом. Возглавлял это ведомство царский секретарь-басиликограмматевс.

Наконец, важно, что администрация какого-либо нома Египетского царства входила и в соприкосновение с храмами, что делалось посредством жрецов-эпистатов, т.е. управляющих храмами, которые были ответственны перед правительством за выполнение храмами своих обязательств по отношению к государству.

В конце III в. до н.э. при Птолемее IV Филопаторе (222-205 гг. до н.э.) в административной системе Египта произошли изменения, а именно – увеличение централизации и концентрации местной власти в руках стратега, который нередко стал выполнять и функции военачальника, и функции руководителя финансовой администрации, тем самым заменяя эконома.

Тогда же, с конца III – начала II вв. до н.э., число экономов в номе увеличивается до двух и возникает новая должность начальника финансовой администрации в номе, которому были подчинены оба эконома – один по финансово-денежным, а другой – по натуральным поступлениям.

В административных подразделениях нома (топархиях и комах) власти в миниатюре воспроизводили организацию управления номом. Так, представителями стратега были эпистаты и филакиты. Существовали и местные экономы. Очень большое значение в топархии имел топарх, а в коме – комарх. Их главными обязанностями были организация сбора натуральных налогов и платежей, хранение собранного в амбарах и организация перевозок натуральных царских доходов в указанные места в номе. Учетно-статистическую часть при них выполняли зависимые от басиликограмматевса топограмматевс (писец топархии) и комограмматевс (деревенский писец) со своими канцеляриями и архивами. Топархи и комархи в своей деятельности зависели от номового эконома.

Наконец, на низшей ступени административной лестницы стояли тысячи «стражников», которые охраняли дамбы и каналы, дороги, поля, засеянные хлебом, виноградники, пастбища, скот, склады и т.д.

Таким образом, целая армия чиновничества, существовавшая в эллинистическом Египте, осуществляла надзор за деятельностью и функционированием хозяйства страны.

За свою службу царской династии Птолемеев многочисленное по своему составу чиновничество эллинистического Египта получало от царя так называемые «дарственные» земли и денежное вознаграждение в размере нескольких десятков серебряных драхм. Так, из сведений «Податного устава» становится ясно, что, например, при сборе податей уплачивалось сборщикам налогов каждому в месяц 30 драхм, их помощникам – 20 драхм, хранителю расписок – 15 драхм, а инспектору – 100 драхм [137, С.23].

Таким образом, сложившаяся в эллинистическом Египте система государственного управления имела в наличии огромный и достаточно громоздкий бюрократический ап­парат, но именно вышеозначенная система в итоге позволяла Птолемеям направить все усилия и ресурсы страны на дальнейшее усиление централь­ной власти и обогащение непосредственно представителей царской динас­тии. Так, «прежде всего, государство подходило ко всему – к движимому имуществу, недвижимости и даже к людям – с точки зрения возможнос­ти извлечения из них доходов» [44, С.304], что и осуществлялось с успехом Птолемеями.

С другой стороны, то, что система взаимного бюрократического контроля пронизывала всю администрацию Птолемеев, отнюдь не уменьшало от этого злоупотребления. Так, на примере диойкета Аполлония, известного нам по папирусам из архива Зенона, который пользовался исключительным доверием царя Птолемея II Филадельфа (282-246 гг. до н.э.), мы знаем, что он злоупотреблял своей властью в личных корыстных целях.

Необходимо отметить, что в целом чиновничество эллинистического Египта представляло собой совершенно новый и незнакомый для эллинизма тип взаимоотношений между людьми, но только не для царства Птолемеев, которое следовало традициям Древнего Египта. Чиновник в Египетском царстве был человеком, связанным с царем клятвой, и в его обязанности входило передавать и претворять волю царя, обеспечивать максимальную эксплуатацию и собирать доходы.

По мнению П. Левека, система эта представляется «крайне порочной», поскольку чиновник, теоретически назначаемый царем, на самом деле получал место от своего непосредственного начальника, и зависимость чиновников от начальников со временем все более и более возрастала. В результате наиболее высокопоставленные в чиновничьей иерархии лица превращались в настоящих деспотов, весьма слабо связанных с центральной властью и обращавшихся с подчиненными тем высокомернее, презрительнее и надменнее, чем полнее они от них зависели. Кроме того, высокий уровень финансовой ответственности чиновников друг перед другом и, прежде всего, перед царем приводил к тому, что каждый из них старался взыскать с подчиненного суммы, за которые сам нес личную ответственность. Самые мелкие же чиновники любой ценой взимали доходы с населения Египта. Наконец, чиновники часто были малознающи и недобросовестны [87, С.78-79].

Но с другой стороны, в эллинистическом Египте сформировался и идеал чиновника – старательного, преисполненного почтения и уважения к вышестоящим, благородного по отношению к нижестоящим лицам.

Наконец, следует отметить, что в трех городах греческого типа – Александ­рии, Навкратисе и Птолемаиде – существовали особые выборные органы управления (например, для организации культа, для разбора гражданских судебных дел и т.д.) [34].

Управление внеегипетскими территориями строилось иначе, чем в собственно Египте. В своих внешних владениях Птолемеи обычно оставляли существующие там традиционные порядки, но учреждали над всеми зависимыми территориями строгий надзор. Здесь не создавалось такого развет­вленного аппарата, и Птолемеи ограничивались посылкой своего представителя, который контролировал органы местного самоуправления [54, С.306]. Так, все местные учреждения в конечном счете должны были подчиняться наместникам Птолемеев: стратегам, ливиархам, несиархам и т.п. и состоящим при них чиновникам. Кроме того, во внешних владениях Птолемеев были и экономы, и грамматевсы, которые подчинялись диойкету в Александрии Египетской [121, С.91].

Представители династии Птолемеев, следуя мудрому примеру Александра Маке­донского, всеми средствами старались убедить население Египта в том, что именно они являются законными наследниками ушедших в прошлое фа­раонов. В связи с этим особенно важным было установление хороших отно­шений с египетским жречеством, которое пользовалось огромным влиянием среди населения Египта. Исходя из этого, Птолемеи оказывали египетским жрецам всяческую помощь, поддержку и покровительство. Так, при динас­тии Птолемеев был построен целый ряд храмов: в Филе – храм Исиды (при Птолемее II Филадельфе), в Эдфу – храм Хора (начат при Птолемее III Эвергете I и закончен в I в. до н.э.), в Эвне – храм Хнума-Ра, в Ком-Омбо – храм бога-крокодила Себека и храм бога-сокола Гарвериса (при Птоле­мее VI Филометоре), наконец, в Дендере – храм Хатхор (при последних Птолемеях) [87, С.125]. Многие храмы и святилища египетских богов были восста­новлены, расширены и украшены.

Источники убедительно характеризуют политику Птолемеев по отноше­нию к египетскому жречеству как политику покровительства и предостав­ления всевозможного рода льгот. Так, благодаря сведениям, полученным из текста Розеттского декрета, мы узнаем, что «...царь Птолемей... ока­зал многие благодеяния храмам и тем, кто в них находится». Известно, что «он пожертвовал в храмы доходы в виде денег и продовольствия... отменил накопившиеся долги храмов перед царской казной... сделал мно­жество подарков Апису и Миевису и другим священным животным Египта; ...все привилегии храмов он сохранил без изменений и в целости в соответствии с законами, и украсил Апиейон великолепными сооружениями, доставив в него большое количество золота, серебра и драгоценных камней, и воздвиг храмы, святилища и алтари; нуждающиеся в восстановлении храмы он по­правил...»6.

И хотя выше было приведено описание деятельности в облас­ти религии царя Птолемея V Эпифана (204-180 гг. до н.э.), мы можем утверждать, что подобная политика по отношению к египетскому жречеству была присуща и всем остальным представителям династии Птолемеев.

Кроме того, уже при Пто­лемее I Сотере (323/305-283 гг. до н.э.) в Египте был установлен культ нового греко-македоно-египетского бога – Сераписа, который соединял в себе черты важнейших греческих (Зевса, Асклепия и Диониса) и египетских (Осириса) божеств. Культ Сераписа как бога столицы Египта Александрии был введен Птолемеем I Сотером при содействии египет­ского жреца Манефона и афинянина жреческого рода Тимофея, и фактичес­ки новое божество было создано для сближения египетского и греко-ма­кедонского населения на религиозной основе. Вскоре почитание бога Сераписа получило широкое распространение как среди местного египетского, так и среди пришлого греко-македонского населения. Впоследствии он распространился и во всем Средиземноморье. Во II-I вв. до н.э. по мере ухудшения социально-экономической и политической си­туации в Египте Птолемеи стремились как можно теснее сблизиться с египетским жречеством, использовать его влияние на местное население [137, С.25].

Птолемеи требовали, чтобы им воздавались такие же почести, как исконным правителям Египта. В этом случае, подражая фараонам, они прибавляли к своим личным именам звучные эпитеты, а многие из предста­вителей династии Птолемеев получили из рук верховного жреца в городе Мемфисе двойную царскую корону легендарных фараонов. Со времени Птолемея II Филадельфа (282-246 гг. до н.э.) все Птолемеи носили титулатуру из пяти имен, харак­теризовавших могущество фараонов: «отважный юноша, великий славой, возведённый на трон отцом, могучий "Ка" Ра, любимый Амоном Птолемей» [46, С.46].

В результате царь из династии Птолемеев носил хламиду и шлем, или каусию (македонскую фетровую шляпу), а также диадему великих царей Древнего Египта.

Но эллинистический Египет нельзя представить как простое воспроизведение древнеегипетской деспотии и ее традиций. Греки и македоняне, высшие чины эллинской аристократии, окружавшие царя, греко-македонская армия принесли свои традиционные черты, и с этими традициями Птолемеи счита­лись. Наряду с признанием местных норм права, сформировавшихся в ус­ловиях восточной деспотии, Птолемеи широко внедряли греческие нормы права, созданные в условиях полисного строя.

В результате судопроизводство в эллинистическом Египте включало в себя как бы 2 элемента: греко-македонский и египетский. Так, для осуществления суда над греками и македонянами в Египте существовали многочисленные коллегии присяжных – так называемых хрематистов, которые действовали в определенном «судебном округе» царства Птолемеев. В своей деятельности они руководствовались нормами права классической Греции. Апелляции могли быть поданы в главную судебную палату Александрии Египетской. Египтяне же имели в своем распоряжении египетских судей – так называемых лаокритов. Кроме того, в III в. до н.э. в Египетском царстве был учрежден специальный трибунал для разбора споров, возникавших между греко-македонянами и египтянами. Он действовал, используя обе системы права (классической Греции и Египта) [147, С.234]. Однако впоследствии система права, возникшая еще в Греции, получила в эллинистическом Египте наибольшее распространение, тем самым подавив собой местные нормы права, т.е. традиционное право Египта.

Таким образом, и для политической структуры эллинистического Египта было характерно сочетание древнеегипетских начал и ряда элементов классической Греции. Однако доминирующим все-таки было влияние структурообразующих элементов, которые относились еще к эпохе Древнего Египта.