ГЛАВА 4. ПРОБЛЕМА ОБНАРУЖЕНИЯ

Запись в капитанском журнале. Звездная дата 4019.2

…Я проинформировал всех руководителей отделов о сложившейся ситуации и спросил их советов на этот счет. Весь остальной экипаж, из чисто моральных соображений, ничего не знает о случившемся. Так как любой из членов команды не так уж часто бывает на мостике, я избавлен от необходимости объяснять всем, почему мистер Спок постоянно находится на вахте…

 

Приняв решение о неразглашении, Кирк все же сделал из него два исключения. Одним из них была старшина Дженис Рэнд, выполнявшая обязанности секретаря и личного помощника капитана и потому находившаяся в курсе всех тайн. К тому же было гораздо проще рассказать ей как обстоят дела, чем скрывать это от нее. Другим исключением стала Кристина Чэпел, старшая медсестра доктора Маккоя — и не только потому, что занимала должность его ассистента, но еще и потому, что она была обладательницей нескольких ученых степеней за медицинские исследования. Именно она должна была принимать активное участие во всех предпринимаемых Маккоем экспериментах для того, чтобы отличить одного Спока от другого.

Обе женщины были профессионалами самого высокого класса, несшими свою службу наравне с мужской частью экипажа, и ожидалось, что они обеспечат высокую эффективность работы. Однако капитану не удалось пресечь определенные ожидания от того, что на борту «Энтерпрайз» теперь находятся два Спока.

Для старшины Рэнд это было естественным и нормальным. Она уже давно выработала привычку защищать свои собственные интересы и интересы капитана от посторонних лиц. Но обнаружив то же самое в медсестре Чэпел, Кирк был немало удивлен. Она была наилучшим доверенным лицом из всех, кого раздражительный Маккой вообще мог найти. Ответом же на возможные слухи о нарушениях запрета на личные связи был тот факт, что за спиной Кристины имелся неудачный роман, из-за которого она, собственно, и пошла на службу в Звездный Флот.

И все же, что было источником тех совершенно очевидных чувств, которые испытывали к Споку женщины всех возрастов? Ответа у Кирка не было, а были только две теории и он, в зависимости от своего настроения отдавал предпочтение то одной, то другой. Первая теория была совсем простой: каждая женщина видела в Споке вызов: «он может быть холоден и невосприимчив к другим женщинам, но если бы у меня был шанс, я бы точно справилась». Другая теория, более сложная, представлялась капитану правдоподобной только в плохом настроении. Большинство белых женщин в экипаже все еще несли в себе память о двух столетиях позорных расовых предрассудков своих англо-американских предков, поэтому в Споке, этом вулканском полукровке, не происходившем из цветных рас Земли, они видели «безопасный» путь распрощаться с остатками этих самых предрассудков и, одновременно, удовлетворить свое сексуальное любопытство.

Как-то во время отдыха Кирк поделился своими мыслями с Маккоем и тот, пропустив несколько глотков виски, ответил капитану.

— Вы, доморощенные психологи, все как один постоянно ищете темные, скрытые мотивы, которых, вернее всего, нет совсем. Большинство людей гораздо проще, Джим. Хотя мне жутко не нравится признавать это, но наш мистер Спок — совершеннейший образец самца: храбрый, умный, расчетливый, верный, к тому же довольно высокопоставленный в своем обществе. Что называется: он получил это... Почему бы благоразумным женщинам не хотеть его? Однако женщины также довольно практические создания и весьма скептически относятся к мужчинам. Они видят, что Спок — не совсем человек. Эта его навязчивая неспособность проявлять свои эмоции калечит его, а они хотят помочь ему освободиться. Лишь очень немногие из них знают, насколько неподъемна эта ноша.

— Так это отчасти материнский инстинкт?

Маккой изобразил гримасу нетерпения.

— Ну вот, опять ты ничего не понимаешь, но при этом навешиваешь ярлыки. Оставь психологию мне, по крайней мере, мне за это платят, это-то ты в состоянии понять? Ладно, Джим, если ты действительно озадачен этим вопросом, просто понаблюдай за женщинами. Тогда ты точно поймешь, что материнские чувство по отношению к Споку — это последнее, что они имеют в виду. Нет, они хотят помочь не ребенку, а взрослому, почти супермену, которым он так и не стал, и именно поэтому они готовы сделать для него почти все. Но, как я уже говорил ранее, они откусывают значительно больше, чем могут проглотить.

— Вулканский культурный фон? — спросил Кирк.

— Да, изначально. Но есть и кое-что еще. Знаешь, Джим, если бы Спок не был наполовину вулканцем, я бы осматривал его каждый день на наличие признаков рака?

— А я думал, что это заболевание побеждено уже лет сто назад.

— Нет, некоторые его виды появляются до сих пор. И наиболее подверженными ему являются люди зрелых лет, имеющие стопроцентно земное происхождение, которые, подобно Споку, не имеют возможностей для эмоциональной разрядки. И никто не знает — почему происходит именно так.

Их разговор перешел на другую тему, оставив Кирку, как обычно, больше вопросов, чем ответов. К тому же Маккой далеко не лучшим образом отозвался о своих шансах на создание физиологических тестов, подходящих для того, чтобы найти дубликат Спока.

— Я не знаю, с чего начинать, поскольку мне совершенно непонятно, как произошло это копирование. И к тому же я недостаточно компетентен в вопросах вулканской биохимии. Так, кое-что читал, когда Спок только начал служить с нами, однако большая часть моих знаний — это результат наблюдений за ним. Но он полукровка, гибрид, а, следовательно, правило сам для себя. Конечно, я попытаюсь что-либо сделать, но, черт возьми, проблема-то заключается в физике! Мне нужен Скотти, чтобы получить информацию о том, что, как и почему это произошло.

— Я боялся этого, — сказал Кирк.

— Есть еще кое-что важное, что мы ни в коем случае не должны упустить.

— И что же это?

— Чисто психологическая проблема: каково это — быть полностью идентичными близнецами? Даже в обычных обстоятельствах быть близнецом — очень трудная задача. Тебя постоянно путают с другим: матери полагают, что одевать детей одинаково — очень мило; учителя не могут дать их подробные характеристики; друзья не могут отличить их друг от друга или же притворяются, что не могут сделать это. Обычно близнецы проходят через подобные испытания в период полового созревания, когда проблема «кто я есть» становится острейшей абсолютно для всех, но для близнецов она превращается в совершеннейший ад. Если они преодолевают этот период, не заработав себе невроза или чего-нибудь похуже, то обычно после этого с ними все бывает в порядке. Спок же не проходил через все это, более того, почти всю свою жизнь он, по своему собственному выбору был эмоционально изолирован. Ну а сейчас, в зрелом возрасте он внезапно заполучил близнеца, но не имеет никакой возможности уладить эту проблему так, как это происходит с природными близнецами. Напряжение будет весьма значительным.

Кирк развел руками.

— Помоги ему, док, если, конечно, он это позволит тебе, да и я тоже сделаю все зависящее от меня. Но мне кажется, что ему придется пройти через все это самостоятельно. К тому же, имей в виду, что жизнь подготовила его к борьбе с эмоциями.

— Не к борьбе, а к их подавлению, — возразил Маккой, — это две разные вещи. Но в целом я согласен: Споку придется справляться самостоятельно. Единственное, что никогда не сможет понять неспециалист в области психотерапии, так это то, что врач не сможет вылечить от эмоционального или психического расстройства и даже не будет пытаться делать это. Самое лучшее, что он может предпринять: это показать пациенту, как тот должен исцелиться самостоятельно. И еще, Джим, не преуменьшай проблему, тут нет ничего незначительного. На мой взгляд, разразится самый настоящий эмоциональный кризис, причем скорее раньше, чем позже. Я уже заметил, что один из Споков почти полностью перестал есть. Какое-то время это ему не повредит, все же он вулканец, но анорексия почти всегда является первым признаком эмоционального расстройства.

— Спасибо, — мрачно произнес Кирк, — я буду настороже. А сейчас — пойду-ка я к Скотти, может быть, он что-нибудь придумал...

С этими словами капитан вышел из лазарета и направился прямиком в инженерный отсек.

— Скотти, мне очень не нравится приставать к тебе все с тем же вопросом, но наш док сказал, что не сможет создать тест для определения кто из Споков настоящий, а кто — копия, до тех пор, пока не получит хоть какое-то представление о том, как произошло это дублирование. У тебя есть идеи?

— Нет, капитан. Я ничего не понимаю, — с несчастным видом ответил Скотт.

Под глазами инженера проявились сине-черные круги, было очевидно, что он не спал с самого начала их неудачного эксперимента с транспортатором. Кирк сразу же прекратил давить на него. Собственно, и так ясно, что инженер работает изо всех сил, ну а если же капитан будет отвлекать его, то производительность и эффективность его работы от этого не повысится.

Беседа капитана с главным инженером была прервана общим вызовом на боевые посты.

Когда Кирк поднялся на мостик, то обнаружил, что его первое предположение о том, что сенсоры Ухуры засекли следы другого корабля, оказалось истинным, но история на этом не закончилась. Прежде всего, автоматическая запись в бортовом журнале подтвердила, что «Энтерпрайз» отключил варп-привод за долю секунды до того, как прозвучал сигнал тревоги. Теперь, конечно, корабль снова вошел в подпространство, а след, обнаруженный сенсорами, был настолько слабым, что если это действительно был клингонский корабль, то он бы не смог обнаружить «Энтерпрайз» на таком расстоянии, да к тому же и в подпространстве.

— Почему отключился варп-привод? — сурово спорил Кирк.

— Его отключил компьютер, — отозвался Сулу с оправданным раздражением профессионала, оторванного от любимого дела безмозглым механизмом. — По-моему, он все еще работает в режиме старой миссии — картографирования. Возможно, что со всей этой суматохой никто не внес в компьютер новую приоритетную задачу — Органию.

— Совершенно невозможно, — строго ответил Кирк, — я лично занес в бортовой журнал свой приказ. Другое дело, что кто-то мог отменить его. Мистер Спок, узнайте у компьютера, кто это сделал.

Первый офицер (на вахте в этот момент находился Спок-Два) на секунду склонился к консоли управления и затем произнес.

— Капитан, компьютер сообщает, что этот приказ отдал я, что вполне логично. На самом деле я не делал этого, и, подозреваю, что мой коллега тоже будет все отрицать.

— Отмените этот приказ и проследите, чтобы это действительно было сделано. Мистер Сулу, верните нас обратно на варп.

— Уже сделано, капитан.

— Мистер Спок, в компьютере имеются неисправности?

— Нет, капитан, все в порядке. Нет никаких сомнений, что этот поступок совершил один из нас. Поскольку такой ход развития событий увеличивает риск обнаружения нашего корабля клингонами и не дает никаких иных преимуществ, позволю себе предположить, что конечной целью было именно обнаружение «Энтерпрайз». Именно поэтому я прихожу к выводу, что мой коллега будет все отрицать.

— Но то же самое относится и к вам, — указал Кирк.

— Мне это известно. К сожалению, других рациональных объяснений у меня нет.

— Я полагаю, что время, когда был отдан этот приказ, неизвестно?

— Именно так.

Кирк секунду подумал.

— Лейтенант Ухура, есть какие-либо признаки того, что нас обнаружили?

— Я так думаю, капитан. Если объект сканирует нас, то их сенсоры слишком слабы, чтобы я могла их зарегистрировать. Однако он вошел в подпространство сразу же вслед за нами, так что этот объект не может иметь природного происхождения. Вполне возможно, что он следует за нами, хотя и на почтительном расстоянии.

— Мистер Сулу, выполните несколько эффектных маневров, тогда мы и проверим следуют за нами или нет. Если все же следуют, постарайтесь чтобы нас потеряли, не сможете — тогда постарайтесь убежать. У них не хватит энергии, чтобы преследовать нас.

— Конечно, сэр, они нас потеряют, — весело пообещал Сулу.

— Мистер Спок, вы полностью освобождены от своих обязанностей. Первым офицером временно назначается мистер Сулу. Лейтенант Ухура, уведомите всех, что отныне и впредь до моего особого распоряжения все приказы мистера Спока не имеют силы на этом корабле. Мы, как и прежде, направляемся к Органии до тех пор, пока я не отдам новый приказ; миссия картографирования полностью отменена. Вопросы есть?

Вопросов не было.

— Мистер Спок, свяжитесь со своим коллегой и сообщите, что в ближайшее время мы вдвоем навестим его. В интересах согласия я пытался избежать подобных очных ставок, но один из вас припер меня к стенке, да и себя тоже.

Кирк не был в каюте своего первого офицера со времен его почти состоявшегося брака на Вулкане — болезненный эпизод, который капитан вспомнил во время своего первого разговора со Споком-Один, эпизод, во время которого обезумевший Спок пытался убить его. Обстановка каюта офицера, точно так же как и у самого капитана, была типовой, но значительно более спартанской. Несколько украшений: кинжалы, смутно напоминавших по своему дизайну восточные. Это напомнило Кирку, что родная для Спока культура по отцовской линии, хотя сейчас и была отчаянно рационалистической, когда-то была столь же воинственной.

Капитан совершенно не был удивлен тем, что в каюте нет никаких признаков того, что сейчас в ней проживает не один, а сразу двое вулканцев. И здесь были два Спока, наблюдавшие друг за другом с холодной, но неприкрытой враждебностью. Итак, сражение, все же началось. Возможно, это даже к лучшему.

— Один из вас, джентльмены, поступил нехарактерно глупо, — объявил Кирк, — и если бы я знал, кто именно, я бы немедленно засунул его в шлюзовой отсек в одном нижнем белье. Бессмысленная опасность, которой был подвергнут корабль — это такое же серьезное преступление, как и нарушение Первой Директивы и, насколько я могу судить, вы оба знаете это очень хорошо. Поэтому я объявляю войну одному из вас, но пострадать из-за этого придется обоим. Спок-Один, вы отменяли приказ о курсе корабля, который я лично ввел в компьютер?

— Разумеется, нет, капитан.

— Очень хорошо. Вы оба отстранены от вахт, и я желаю вам всяческих удовольствий в ваших попытках держаться подальше друг от друга в одной каюте при отсутствии каких-либо занятий. Между тем, у меня нет никаких оснований причинять неудобство любому из вас, если вы меня понимаете. В свою очередь, мне нужен ваш совет. Спок-Один, вы согласны, что кто бы ни приказал компьютеру отключить варп-привод, он желал, чтобы «Энтерпрайз обнаружили клингоны?

— Это кажется мне единственно возможным выводом, — ответил Спок-Один.

— Почему это было сделано?

— Могу только предполагать, капитан. Вполне возможно, что настоящий Спок все-таки достиг Органии, обнаружил, что она оккупирована клингонами и был там ими перехвачен, а двойник, который является клингонским агентом, был отправлен назад вместе с оригиналом. Тот факт, что в памяти оригинала нет воспоминаний об этом, равно как и то, что нет иных доказательств психического вмешательства — не диагностируемо; мы имеем дело с совершенно новой и неизвестной силой, и замешательство мистера Скотта в этом вопросе весьма показательно.

— Эту возможность, безусловно, нельзя сбрасывать со счетов, — согласился Кирк, — к тому же она мотивированно объясняет все, что произошло с компьютером. Спок-Два, ваши комментарии?

— Всего одно слово, капитан, — ответил тот, — и слово это — нонсенс.

— Почему же?

— Потому что здесь сделано много произвольных допущений. Уильям Оккам, один из пионеров Земли в использовании научных методов, определил, что не следует умножать сущности сверх необходимого. Этот принцип сейчас называют «законом экономии».

— Если перефразировать его применительно к нашей ситуации, то получится «простейшее объяснение, которое соответствует всем фактам, является наилучшим». У вас такое объяснение есть?

— Полагаю, да, — сказал Спок-Два. — Нет никаких доказательств, что настоящий Спок куда-либо транспортировался. Гораздо проще предположить, что с этим новым процессом с самого начала пошло что-то не так, в результате чего произошла зеркальная материализация. Если все обстоит именно так, то репликацией затронуты глубочайшие уровни нервной системы и, как следствие — изменение личности и сочувствие клингонам.

— Спок-Один, что вы скажете на такую точку зрения?

— Да, простота здесь присутствует, — холодно заявил Спок-Один, — и за счет этого она явно предпочтительнее. Но «бритва Оккама» всего лишь человеческое предпочтение, а не закон природы. И эта зеркальная гипотеза также всего лишь предположение, не имеющее твердых доказательств.

— Согласен, — ответил Спок-Два, — но я бы хотел отметить, капитан, что хотя наши предположения и исключают друг друга, тем не менее, оба они направляют к совершенно определенному действию, а именно — немедленному уничтожению копии.

— При условии, что оба предположения не являются одинаково ошибочными, — добавил Спок-Один.

— Ну, а если одно из них истинно, — вмешался в их спор Кирк, — то мне остается задать тот же самый вопрос, что я уже задавал вам. Кто из вас — копия?

Ни один из Споков капитану не ответил, да и сам Кирк не поверил бы им, если бы услышал этот ответ.

 

 

ГЛАВА 5. С ДРУГОЙ СТОРОНЫ

Запись в капитанском журнале. Звездная дата 4020.8

…Я наложил запрет на исполнение приказов любого из Споков вплоть до тех пор, пока не будет решен вопрос об их идентификации (если он вообще может быть решен), хотя фактически это лишает меня первого помощника. Тем не менее, все это бесконечно далеко от того, чтобы считаться приемлемым решением, так как даже без каких-либо прямых действий со стороны чужого Спока, может случиться беда. Есть только один способ предотвратить все это — засунуть обоих Споков в тюремную камеру, шаг, для которого у меня нет никаких реальных оснований…

 

Работать без Первого офицера оказалось крайне изнурительно, несмотря на все старания Сулу, тем более что на него легла дополнительная нагрузка в связи с клингонским наблюдателем. Хотя пилоту и удалось стряхнуть с хвоста «Энтерпрайз» чужой корабль-разведчик, отныне не могло быть никаких сомнений в том, что клингонам известен район пребывания корабля, а, следовательно, они будут упорно искать его.

После окончания своей вахты Кирк направился прямиком в лазарет.

— То, что предлагает сделать Спок-Два, беспокоит меня до крайности, — признался он Маккою, — если двойник Спока — действительно зеркальная копия, может быть, это покажет рентгенограмма? Ну... скажем, сердце или аппендикс у него не с той стороны, может быть еще что-нибудь в этом роде?

— Боюсь, что нет, Джим, — ответил ему доктор, — с анатомической точки зрения вулканцы обладают совершенной двусторонней симметрией и, уж конечно, у них нет никакого аппендикса. Конечно, Спок наполовину человек, но единственное, на что влияет этот факт — это хиральность[5].

— Я уже подумал об этом, но, очевидно, что двойник пришел к тому же выводу. Если он левша, то ему удается успешно притворяться правшой.

— Так или иначе, но мы продолжим наблюдение. Хиральность очень серьезно влияет и на физиологию, так что рано или поздно двойник обязательно ошибется.

— Спок? Ты, должно быть, шутишь...

— Думаю, что ты прав, — мрачно заключил Маккой.

— Тем не менее, я согласен, что только наблюдение может дать нам ответ, и особенно — наблюдение, которое осуществляет профессиональный психолог, то есть ты, док. Если у двойника имеются изменения личности, то в нем должно быть что-то, нехарактерное для Спока, что-то, что поможет нам отличить копию от оригинала.

— Есть предположения?

— Нам придется играть наугад. Но, скажу я тебе, у меня есть серьезные подозрения в отношении Спока-Два. То эмоциональное давление, которому он подвергает меня по поводу уничтожения копии, совсем нехарактерно для Спока. Тот консервативный подход, что предлагает Спок-Один, гораздо более присущ нашему привычному Споку. Но этого недостаточно, чтобы пойти на дальнейшие шаги. Нужна проверка.

— Легко, — сухо сказал Маккой, — просто прикажи старшине Рэнд поцеловать одного из них, а если тот ответит на поцелуй — пристрели его.

— Если мы не придумаем ничего лучшего, мне именно так и придется поступить, — ответил капитан, — я говорю совершенно серьезно.

— Знаю, Джим, и буду держать ухо востро. Даже в лучшие времена наблюдение за этим живым компьютером — нелегкая работёнка. Ну а сейчас, с двумя подобными персонами, да еще в боевых условиях, оно и вовсе превращается в тяжкий крест.

Кирк, отступил, временно удовлетворенный. На саркастические высказывания Маккоя не следовало обращать внимание, док просто не мог не ворчать, так же как он не мог не дышать.

После следующей вахты, не богатой на события, но крайне нервной, Кирк посетил инженерный отсек. Доклад Скотта не обнадежил капитана.

— Капитан, я направлял на координаты Органии разные предметы, в результате чего собрал довольно большую коллекцию дублированных матомов[6]. Они не могут поведать нам ничего нового.

— Что такое матомы?

— Абсолютно бесполезные объекты. Они скопированы в обратном порядке, так что можно считать, что наша гипотеза на этот счет полностью подтвердилась. Правда, я не представляю, как это поможет нам. Я думаю, вы проверили, где наши Споки носят свои значки?

— Да, я подумал об этом, но, к сожалению не сразу, как только произошло это дублирование. Ну а теперь у копии было достаточно времени, чтобы понять проблему и принять меры.

— Ну, а затем я проделал то же самое на животных, их копии я передал доктору для экспериментов. Хотя я сомневаюсь, что он обнаружит у них какие-либо изменения личности, если только какой-нибудь кролик его не покусает.

Но уже на следующий день все надежды на тестирование животных стали чисто академическими, и полностью невозможными.

Когда Кирк заступил на свою очередную вахту он, к своему немалому беспокойству и удивлению, обнаружил на мостике Спока-Два. Увидев капитана, тот сразу произнес:

— Капитан, я не отдавал никаких распоряжений и не находился бы здесь, если бы ситуация не осложнилась. Вынужден сообщить, что тот, кого вы называете Спок-Один, забаррикадировался в лаборатории доктора Маккоя и отказывается выходить оттуда до тех пор, пока в бортжурнал не будут внесены распоряжения о моем уничтожении и гарантиях его собственной жизни.

Атмосфера на мостике мгновенно наэлектризовалась, Кирк же скомандовал:

— Компьютер, подтверждение!

— Подтверждается, — произнес компьютер.

Кирк взглянул на Ухуру.

— Лейтенант, попросите доктора Маккоя прийти сюда как можно скорее. Мистер Спок, если бы вы были им, я имею в виду Споком-Один, что бы вы думали, предпринимая подобные действия? За исключением, конечно, попытки подтолкнуть меня к выполнению этих требований?

— Есть много возможностей, капитан. К примеру — простое нарушение корабельной рутины, или же — попытка вызвать кризис лояльности у других офицеров. Возможно также, что эти действия — просто попытка уединиться для того, чтобы срочно связаться с клингонами.

— Могли бы вы проделать подобный фокус в его обстоятельствах?

— Да, в любом из перечисленных случаев.

— Мистер Сулу, поднять защитные экраны!

— Готово, капитан, — бодро отозвался навигатор.

В эту минуту на мостике появился Маккой.

— Доктор, есть ли в вашей лаборатории что-нибудь такое, что Спок-Один может использовать как угрозу кораблю или персоналу?

— Довольно много всего, — ответил доктор, — и возможно, даже больше, чем я могу предположить. В конце концов, он — офицер по науке, ну или хотя бы его довольно разумная копия.

— Достаточно для того, чтобы оправдать наши попытки проникнуть в лабораторию при помощи фазеров?

— Я бы сказал — нет, — начал рассуждать доктор, — там довольно много оборудования, незаменимого в наших обстоятельствах, не говоря уже о реагентах и лекарствах. Если он будет сопротивляться, то все это может быть повреждено или вовсе уничтожено. И учти, Джим, возможно, что он делает только то, что говорит: то есть пытается сохранить свою жизнь. Почему бы нам не подождать, что будет дальше?

— Могу я сказать, капитан? — спросил Спок-Два.

Кирк кивнул.

— Риск поведения, предлагаемого доктором, неоправданно велик. Несомненно, этот шаг, который является прямым нарушением вашего приказа, означает, что именно он, а не я, является копией. Оставить его в покое равнозначно приглашению на борт высококвалифицированного клингонского офицера по науке, а также вручению ему всех средств для того, чтобы сделать наше положение еще более затруднительным.

— Он высокого мнения о себе, не так ли? — спросил Маккой у капитана.

— Доктор, если вы сомневаетесь в моей высокой квалификации, то предлагаю вам запросить данные обо мне в базе компьютера.

— Прекратите, вы оба, — вмешался Кирк, — сейчас не время враждовать. Мистер Спок, имейте в виду, что я еще не принял решение. У меня все еще имеются подозрения в отношении вас обоих, так что единственный выход, на который я согласен — оставить в живых всех. Черт возьми, неужели вы не знаете, что предлагаете уничтожить того, кто может оказаться моим другом и лучшим Первым офицером во всем Флоте? Если нет, то очевидно, что вы не можете быть настоящим Споком!

— Я понимаю, капитан, — ответил Спок-Два, но мой долг состоит в том, чтобы докладывать о том, что я считаю доказанным фактом.

— Хорошо, — согласился Кирк, несколько смягчившись, — но сейчас мы оставим все как есть. При этом хочу напомнить вам всем, что мы все еще пытаемся уклониться от встречи с флотом клингонов, а также добраться до Органии, что для нас является самым лучшим шансом выжить самим и принести пользу Федерации.

— Капитан, мы можем не успеть, — неожиданно произнесла лейтенант Ухура, — я только что перехватила подпространственное сообщение клингонов. Они утверждают, что нанесли крупное поражение флоту Федерации в районе Большой Туманности Ориона. Это очень близко к Земле...

— И гораздо серьезнее, чем вы думаете, — ответил на это сообщение Спок-Два, — клингоны называют этот район «Пространством Новых Солнц», потому что здесь зарождаются звезды четвертого поколения.

— А почему это имеет значение? — спросил Кирк.

— Потому, капитан, что процесс рождения звезд будет продолжаться еще миллионы лет. Это значит, что клингоны настолько уверены в своей победе, что готовы жертвовать кораблями и людьми, чтобы захватить солнечные системы, которых еще не существует. И они вполне могут быть правы.

 

 

ГЛАВА 6. НИКОГО НЕТ ДОМА

Запись в капитанском журнале. Звездная дата 4150.0

…Вот уже три месяца как мы находимся в клингонском пространстве и все еще остаемся незамеченными, хотя, как следует из перехваченных Ухурой сообщений, вражеские корабли ведут тщательный поиск. Именно поэтому я отказался от идеи нападения на клингонские базы, так как подобные действия помогут им обнаружить нас. Точно так же мы продолжаем перехватывать сообщения о поражениях Федерации. Теория Спока-Два относительно «странных» мест, куда заносит флот клингонов, была оценена компьютером как имеющая право на существование, но мы все еще не можем доложить о своих выводах командованию Звездного Флота.

Поведение Спока-Два безупречно, но почти то же самое можно сказать и о Споке-Один, за одним лишь исключением, что он все еще отказывается вылезать из своей норы…

 

Спустя три месяца на мостике сложилась вполне рутинная обстановка, словно то, что один Спок находится за своим пультом на мостике, а другой заперся в лаборатории Маккоя, было абсолютно естественным для экипажа. Попытка оставить его без еды ни к чему не привела, тот просто перешел на неприкосновенный запас доктора Маккоя, имевшийся в лаборатории. Такой рацион довел бы обычного человека до появления признаков доброго десятка болезней из-за дефицита необходимых веществ, но организм наполовину вулканца мог выдерживать его достаточно долгое время.

Капитан был очень рад, что его начальники отделов смогли приспособиться к сложившейся ситуации — еще одно свидетельство их психологической устойчивости — именно то, в чем он так нуждался сейчас. Маккой и Скотт продолжали упорно работать над проблемой копирования, однако удач на этом пути было немного: все экспериментальные животные, которых Скотт отправил в точное подражание злополучному «путешествию» Спока, также «вернулись» оттуда вместе со своими копиями, но копии эти погибли в течение нескольких дней. Доктор не мог определить причину их смерти, но даже если бы это получилось, то вряд ли принесло хоть какую-то пользу, поскольку копия Спока (кто бы это ни был) умирать явно не собиралась. Так что и эта ниточка вела в никуда.

 

Напряжение стало возрастать по мере того, как «Энтерпрайз» приближался к координатам 11.8.70 D.Y. и 85.74.68 K, той точке пространства-времени, где им нужно было отключить варп-двигатели, чтобы исследовать Органию, а, возможно, и что-то совершенно неизвестное.

— До сих пор, — сказал Кирк своим вахтенным, — клингонам не было известно, где именно мы находимся. Поэтому нам нельзя упускать свой шанс. Мистер Сулу, я хочу, чтобы вы таким образом настроили наши фазеры, чтобы они активировались одновременно с сенсорами лейтенанта Ухуры. Как только отключатся варп-двигатели, нано-мигом позже мы уже должны выстрелить. Конечно, есть возможность, что таким образом мы можем уничтожить друзей, но, думаю, в этом секторе эту вероятность в расчет можно не принимать.

Сулу вовсю колдовал над своим пультом. Ухура помогла установить связь навигационных систем со своими датчиками. Из оружейной один за одним поступали сигналы о готовности фазеров.

— Все готово, капитан, — отрапортовал Сулу.

— Время выхода из подпространства?

— Четырнадцать тридцать пять двенадцать.

— Лейтенант Ухура, сколько времени необходимо вам для сканирования Органии?

— Я могу составить полный сферический атлас всего пространство вокруг нее за десять секунд.

— Очень хорошо. Мистер Сулу, обеспечьте нам десятисекундное пребывание в обычном космосе, а затем уходим отсюда на варп-один и ложимся на курс 48.0-6-9. Мистер Спок, лучше введите все данные в компьютер.

Спок-Два согласно кивнул, но Сулу переспросил.

— А разве не лучше будет вести все управление с моего места?

— Для большей отказоустойчивости используем оба способа.

— Включать обратный отсчет? — спросил Спок-Два.

— Не вижу причин для него, ведь мы находимся на автопилоте, — возразил капитан, — от него только излишнее напряжение. Просто установите координаты и больше не вмешивайтесь.

Потекли томительные минуты ожидания. Затем, как всегда внезапно, «Энтерпрайз» оказался в обычном космосе, но столь же внезапно в нем не оказалось ничего обычного. Хотя Кирк ни за что не смог бы объяснить это никому, включая себя, он ощутил гигантскую бездну, какой-то чудовищный водоворот в самой ткани пространства-времени. Словно какая-то невообразимая сила прорвала метрическую структуру Вселенной, оставив на ее месте абсолютное Небытие, пустота которого предшествовала появлению Хаоса. И «Энтерпрайз» падал в это Небытие.

Ужас, полный и безграничный. Обещанные десять секунд, казалось, превратились в десять часов. И сам Кирк, и все вокруг него словно окаменели.

И тут все закончилось, словно ничего и не было. «Энтерпрайз» включил варп-двигатели. Тотчас же раздался сигнал вызова с инженерной палубы.

— Что это было?

— Не знаю, Скотти... Когда мы будем делиться впечатлениями, я дам тебе слово. Полагаю, что остальная твоя команда тоже ощутила это.

Короткое молчание.

— Да, сэр, и они тоже.

— Мистер Сулу, мы легли на новый курс?

— Так точно, сэр, — отозвался слегка побледневший рулевой.

— Вы получили свои данные, лейтенант? — спросил Кирк Ухуру — Хорошо, выводите изображение на экран, посмотрим на них. И откройте линию связи со Споком-Один, у меня есть предчувствие, что нам понадобятся все возможные силы и мозги, чтобы расколоть этот орешек.

С обзорного экрана исчезла панорама искаженных звезд подпространства, ее заменило изображение обычного космоса. Однако в центре экрана находился мягко светящийся серебристый сферический объект с нечеткими очертаниями.

— Вот то, что находится на координатах Органии, — доложила Ухура, — если мне не изменяет память — у него нет ничего общего с теми изображениями Органии, что внесены в память компьютера со времен нашего первого визита сюда. Органия — планета класса М, с ярко выраженными особенностями поверхности. Эта же штука похожа на газовый гигант, если она вообще на что-либо может быть похожа.

— К тому же, — добавил капитан, — когда мы вышли из варп-режима и направлялись прямо на неё, у меня создалось впечатление, что там нет абсолютно ничего, НИЧЕГО — огромными буквами. У кого-нибудь есть иные впечатления?

Все покачали головами.

— Капитан, мы знаем, что органианцы — мастера внушения, которые с большой виртуозностью могут манипулировать потоками энергии, — заметил Спок-Два. — Поэтому они вполне способны придать своей планете тот внешний вид, который их устраивает, причем так, чтобы это восприняла и наша аппаратура.

— За десять секунд? — переспросил Кирк — Согласен, что наше эмоциональное восприятие может быть частью общего психического воздействия, но очень сомневаюсь, что даже органианцы способны за такой короткий срок повлиять на корабельные системы сканирования.

— И, потом, я использую не совсем стандартное оборудование, — вмешалась Ухура, — большинство сканеров уже давно перемонтированы по новым схемам. Ну, а чтобы воздействовать на датчики сканеров, органианцам пришлось бы читать мои мысли или же найти последние схемы в памяти компьютера.

— Нам в полной мере неизвестны все способности органианцев, — заметил Спок-Два.

— А я и не спорю с этим, — ответил ему капитан, — а почему тогда они создали у нас одно впечатление, а сканерам показали совершенно другое? Они хотят, чтобы мы думали, что Органии здесь нет или, что она была резко трансформирована. Но почему и то и другое? Они знают, что подобное противоречие вызовет наше любопытство, хотя каждое проявление по отдельности должно предотвратить вмешательство. На мой взгляд, это указывает, что изображение со сканеров, чем бы оно ни было, указывает на реальное положение дел, а не является результатом воздействия органианцев.

— Если все обстоит именно так, — сказал Спок-Два, — то логичным будет предположить следующее: органианцы окружили свою планету подобием энергетического экрана. Именно его обнаружили наши сканеры, а экипаж ощутил его воздействие.

— Разумно, — согласился Кирк и вздохнул, — раз так, то это пробивает огромную брешь в нашем первоначальном плане. Мягко говоря, у меня создается впечатление, будто органианцы не ждут гостей. Ну, ... а нам в любом случае придется пойти туда, я же не уверен, что выдержу воздействие этого поля более минуты. Есть те, кто думают, что выдержат больше?

Никто не ответил. Тогда Кирк сказал:

— Спок-Один, мы ничего от вас так и не услышали. У вас есть размышления на этот счет?

— Да, капитан, — ответил по интеркому голос Спока, — хотя я и не видел обсуждаемых вами изображений, но сам ход совещания позволяет делать определенные выводы. Абсолютно очевидно, что все вы на ложном пути. На самом деле ответ прост, хотя и не очевиден.

— Хорошо, и каков этот ответ. Просветите нас.

— Только после получения гарантий для меня, капитан.

— Это шантаж, — мрачно возразил Кирк.

— Термин совершенно точен, поэтому он не может оскорбить.

— А что насчет безопасности корабля?

— Мой анализ текущей ситуации, — прозвучал ответ из интеркома, — позволяет сделать вывод, что присутствие на борту копии Первого офицера создает гораздо большую угрозу безопасности судна, чем недоступность Органии. Поэтому я продолжаю настаивать на выполнении моих ус