Подмосковье, Подольский район, 4 августа, суббота, 18:08

Фата Капитолина, ректор школы Золотого Озера, молча смотрела в окно. Совсем недалеко, метрах в тридцати от здания, величественно шелестел густой лес. Высокие березы переплетались с елями и каштанами, которые специально посадили вдоль опушки. Если пойти направо, то можно выйти к роскошной сосновой роще, светлой, сухой, где корабельные стволы вековых красавиц важно поскрипывали на ветру. И только шелест листьев да неспешное поскрипывание стволов нарушали тишину этого чудного подмосковного уголка. Тишина и умиротворение, именно то, что нужно для вдумчивого обучения магии. Тишина и душевное спокойствие... А вот с последним было труднее: душа фаты Капитолины, как и всех других людов, была взбудоражена вестями из Тайного Города. Там, вдали от вековых сосен и ухоженных каштанов, лилась кровь, и дружинники Зеленого Дома из последних сил отбивали штурм тварей Кадаф. Где-то там дрался ее любимый Светозар, обер-воевода Измайловской дружины, если еще дрался...

Капитолина тряхнула головой, отгоняя неприятные мысли, обернулась и пристально оглядела собравшихся в ее кабинете преподавательниц школы.

- Все вы знаете, что происходит, сестры, - тихо произнесла фата. - Все вы знаете, как тяжело сейчас Великому Дому Людь. Сегодня утром я обратилась к ее величеству и попросила не забывать о том, что мы квалифицированные маги и обязаны быть там, на стенах дворца, вместе со всеми людами. - Капитолина помолчала. - Десять минут назад меня попросили предоставить список.

- Наконец-то, - прошептала фея Акулина. Более опытная фата Меланья, преподающая в школе раздел магии предсказаний, кивнула, но тут же спросила:

- Там очень плохо?

Меланья поняла, что если королева собирает магов даже из школ, значит...

- Очень плохо, - подтвердила Капитолина. - Твари Кадаф ходили на штурм уже три раза. Наши отбиваются, но потери высоки. - "Светозар, Светозар, где ты?" - Аналитики сходятся во мнении, что еще до полуночи великий магистр бросит на штурм гвардию.

- Мерзавец! - вырвалось у Акулины.

Остальные преподавательницы промолчали, но на их лицах читалось понимание: свежие войска способны разгромить измотанных непрерывными боями дружинников.

- Вы уже составили список, благородная фата? - беспокойно спросила Акулина. Молоденькая фея занималась с будущими колдуньями начальным курсом магии превращений и очень боялась, что ее, сугубо мирную специалистку, не отправят в бой. - Я хочу напомнить, что у меня есть рекомендации для поступления в дружину Дочерей Журавля, и я...

- Я помню о ваших способностях в боевой магии, - мягко ответила Капитолина. - И не бойтесь, Акулина, судя по всему, война с Орденом затянется, и каждому из нас удастся проявить себя в бою...

Фата Меланья резко дернула головой и вскрикнула. Колдуньи повернулись к окну.

На опушке леса, среди ухоженных каштанов и могучих елей, появилась группа Тощих Всадников.

***

- Они не хотят воевать! - Десятник Тощих Всадников взмахнул шамширом. - Никто не оказывает сопротивления!

- Так и должно быть. - Гомори Молчун старался говорить негромко, едва открывая пасть, но даже приглушенный, его голос гулко разносился среди аккуратных построек школы: трудно ожидать чего-либо иного от двухтонного гиганта четырехметрового роста. Каждый шаг иерарха Кадаф вызывал легкое сотрясение окон. - Они не будут рисковать детьми.

- А детки у них ничего, - облизнулся Тощий Всадник. - Все блондиночки, глазки зелененькие, щечки пухленькие...

- И не думай, - коротко буркнул Молчун.

- Среди них есть аппетитные шлюшки...

- Если твои ублюдки хоть пальцем тронут какую-нибудь девчонку, - хмуро предупредил Гомори. - Я лично съем всю провинившуюся десятку.

- А преподавательницы?

- Не трогать никого!

Десятник пробурчал невнятное ругательство, но продолжать спор с иерархом Кадаф не рискнул: с насилием, в конце концов, можно и подождать, хотя среди молоденьких колдуний было полно красавиц.

Гомори выбрался на центральную площадь школы, уселся на землю - его голова все равно возвышалась в районе трехметровой отметки - и зачерпнул воды из фонтана. Как ни странно, среди построек было довольно тихо. Дети, которых Тощие Всадники вытаскивали из домов и гнали к спортивному залу, шли молча. Ни стона, ни всхлипа, ни плача. Лишь изредка, когда кто-нибудь из них поднимал голову, Гомори видел лютую ненависть, пылающую в зеленых глазах. Видел и улыбался. А еще он видел, что все они бросают взгляды на перевернутую и подожженную машину, от которой стелился вонючий черный дым, и напряженно прислушиваются к доносящемуся из главного здания грохоту: Тощие Всадники ломали мебель, стекла, стены, а над верхними этажами уже поднимался столб пламени. Никто из пленников не знал, что происходит в главном здании школы, но шум борьбы был очень убедителен, Сценки мародерства снимали специально прибывшие из Замка операторы.

Гомори снова зачерпнул воды из фонтана, плеснул себе на шею и усмехнулся: психология. Элигор выдал гиганту предельно ясный приказ: никакого насилия! Но как удержать пленников, особенно после того, как пройдет первый шок? Опытный Гомори выбрал самый простой путь: он разделил детей и преподавателей, отправив взрослых колдуний в подвал столовой, и приказал своим солдатам эффектно разрушить одну из построек. Теперь дети уверены, что в главном здании погибают их наставницы, и вряд ли выкинут что-нибудь ненужное. А колдуньям Гомори доходчиво объяснил, что за каждую их выходку будет убивать по три ученицы, так что там тоже тищина. Он снова ухмыльнулся, вспомнив разъяренную ректоршу, как ее... Капитолина, кажется.

- Вы отдаете себе отчет, что ваши действия являются грубейшим нарушением Кодекса?

- Увы, женщина, твой кодекс для меня ничего не значит, - максимально правдиво ответил Молчун, - У меня приказ.

- Вы можете убить нас, преподавателей, мы сложившиеся маги и понимаем, что значит война. Но дети...

- Мы не собираемся убивать детей, женщина, - презрительно ответил Гомори. - Вы простые заложники, и если королева выполнит наши условия, то мы уйдем отсюда... А дом потом отремонтируете.

"А ведь она меня не боялась, - подумал Молчун. - Совсем не боялась. Она беспокоилась только о детях. Тасмит оказалась права: ради своих сопливых потомков люды пойдут на любые уступки. Молодец, наложница!"

Для самих гиперборейцев подобная мягкость была в диковинку.

Тощие Всадники, потеряв интерес к горящему дому, принялись грабить спальные корпуса.