Глава 2. Духовное руководство Оптинских старцев на пути к нравственному совершенствованию

О цели жизни человеческой

 

Согласно учению преподобных старцев Оптинских, целью человеческой жизни на земле является спасение души и унаследование жизни вечной. «Жизнь есть не что иное, как приготовление к жизни будущей»[61], – пишет преподобный Амвросий. А «цель всей земной жизни заключается в унаследовании Жизни Вечной»[62], – поясняет нам преподобный Варсонофий. Поэтому жизнь становится для человека по-настоящему важным отрезком времени, пройдя который, не навредив своей душе, но очистив её от страстей и грехов, человек сподобляется вечной жизни с Богом в Царстве Небесном. Преподобный Амвросий, объясняя эту связь жизни временной и вечной, обращается к рассуждению преподобного Никиты Стифата, который учит, что христиане, «стяжавшие внутренно Царствие в жизни сей, имеют свободный переход в Царство Небесное»[63]. Об этом же говорит и преподобный Антоний Оптинский, увещевая чад своих: «Царство Божие отыскивать не за оградой своей, а внутри, то есть в сердце своём»[64]. Это внутреннее Царство, согласно учению старцев, достигается особым путём нравственного совершенствования, или особого «духовного возрождения, начинающегося с освобождения нашего сердца от страстей»[65].  По словам преподобного Амвросия, «духовное возрождение начинается освобождением от страстей, а завершается прохождением добродетелей»[66]. «Мы должны здесь на земле, раздавить этих гадов, – пишет преподобный Варсонофий, – чтобы очистить вполне свою душу и перед смертью сказать со Спасителем нашим: «Грядет сего мира князь и во мне не имать ничесоже». (Ин. 14, 30). Ведь душа грешная, не очищенная покаянием, не может быть в сообществе святых. Если бы и поместили её в рай, то ей самой нестерпимо было бы там оставаться, и она стремилась бы уйти оттуда»[67]. Поэтому «какие чувства насадит человек себе при жизни, с тем и отойдёт в жизнь вечную»[68]. Преподобный Варсонофий с уверенностью утверждает: «Цель, единственная цель нашей жизни и заключается в том, чтобы искоренить страсти и заменить их противоположными добродетелями»[69]. Святой говорит о необходимости в этой жизни ощутить Господа Иисуса Христа, ибо «кто не узрит Его здесь, тот не увидит Его и там, в будущей жизни»[70]. Советует он, как и преподобный Амвросий, «внимая себе и своей душе»[71], «углубляться в свой внутренний мир, очищая своё сердце от греховной скверны призыванием имени Господа Иисуса, для того чтобы Сам Господь ввёл человека в Свой Небесный Чертог»[72].

Преподобный Иосиф Оптинский называет земную жизнь великим Даром Божиим, тем даром, которым «мы можем заслужить себе вечное блаженство»[73]. Преподобный с пастырской заботой увещевает своих чад, «пока ещё есть время, пока Господь не отнял от нас сей жизни, всеусильно с понуждением стараться спастись»[74]. Старец увещает «торговать духовно, пока ещё есть день»[75]. То есть использовать данное нам время с усердием для приобретения нравственного совершенствования и спасения. Он предупреждает, что и «вся наша земная жизнь должна проходить в борьбе со злом»[76]. С ним согласен и преподобный Макарий, который называет жизнь христианина «духовной войной»[77]. «Впрочем от нас самих зависит наш рай»[78], – говорит преподобный Анатолий (Зерцалов), постоянно призывая своих духовных чад к духовному подвигу. Так, например, письма батюшки Анатолия почти всегда начинаются и заканчиваются словами «мир тебе и благословение Господне!»[79]. «Спасайся!»[80]. Преподобный твёрдо верил, что спастись может каждый, так как Господь всех призывает ко спасению и любит так же всех. Например, в одном из писем духовной дочери старец писал: «Пишешь, я когда-то сказал, что ты не спасёшься. Да ведь это клевета. Это не то что старец, а всякий простой рассерженный полоумный монах того не скажет. Господь всех призывает, всех любит, за всех пролил Свою Святейшую Кровь, чтобы спасти человека, а не погубить. И вот видим – Святая Церковь воспевает спасённых блудников, разбойников, мытарей, хищников, – и мы со Святой Церковью молимся: «Господи, сопричти мя мытарю, разбойнику и блуднице». Вон какие спасаются! А ты какую ахинею взвалила на мою голову, будто не спасёшься»[81].

В целом, по учению Оптинских старцев, спасение души есть весьма нелёгкая задача. «Душу спасти – не лапоть сплести»[82], – замечает духовно опытный подвижник преподобный Лев Оптинский. «И сколько должно пролить пота, употребить трудов и претерпеть лишений, болезней, печалей и воздыханий для приобретения себе вечного покоя на небеси! А мы думаем, как и я, лежачи на боку, то есть с мягкой постели, и после роскошной жизни, да и в Царство Небесное!»[83], – говорит преподобный Антоний.

Говоря о пути ко спасению, немаловажным будет снова привести слова преподобного Варсонофия, который, исходя из своей жизни, говорит, что всё-таки «у всех людей, идущих ко спасению, жизнь располагается по одному плану, но пути, по которым они идут, бывают различны. Представьте себе круг: от разных точек окружности идут линии, которые все сходятся в одной точке у центра. Центр – это Христос, цель всякой души ищущей спасения. А радиусы – различные пути, которыми люди приходят ко Христу»[84]. И именно поэтому, как замечает преподобный Макарий Оптинский, очень важно знать, что «святые отцы, прошедшие путь сей деятельно, оставили нам учение, как и нам идти путём сим, и показали нам различные образы противу каждого устроения нашего, могущии нам способствовать ко спасению»[85]. Нам же остаётся, как говорит преподобный Никон Оптинский, опять и опять «терпеливо понуждать себя на всякую добродетель ради Господа, трезвенно следить за всеми чувствами, мыслями, делами, надо призывать на помощь Господа Бога, надо прийти во смирение и сознать, что своими делами, без Божественной помощи, человек ничего не успеет. И когда, наконец, уготовится сосуд души и тела человека, когда настроятся струны его псалтири во всяком смирении, терпении и благочестии…, тогда придёт время, и раздастся чудное пение, и польются прекрасные дивные звуки духовной жизни»[86].

В целом учение преподобных старцев Оптинских о цели жизни человеческой, можно выразить замечательными словами преподобного Амвросия: «Мы должны жить на земле так, как колесо вертится, – чуть только одной точкой касается земли, а остальными непременно стремится вверх, а мы как заляжем на землю, так и встать не можем»[87].

Человек, по учению преподобных старцев, рождается в вечность, то есть, уже тут, на земле, начинается его путь к Богу, начинается путь в Вечную Жизнь с Богом. Этот путь есть отрезок жизни человеческой, путь тяжёл и скорбный, но если человек «не оставляет Спасителя, цепляется за ризу Христову»[88], с «самопонуждением»[89] стремится к нравственному совершенствованию и спасению, не оставляя Божественного учения Христова и изучение писаний святых отцов, Господь не оставит его, укрепит и сохранит Своею Благодатью и сподобит Царствия Небесного.

 

 

О смирении

В начале пути ко спасению, пути к Богу и нравственному совершенствованию, основным и очень важным качеством, преподобные старцы Оптинские считали смирение. Смирение, по учению преподобных старцев, есть главный фундамент, «основание всей нашей духовной жизни»[90], начало пути к духовному совершенствованию и спасению христианина. Понимание Оптинскими старцами значения смирения полностью согласуется с пониманием его такими святыми отцами, как преподобные авва Дорофей и Исаак Сирин, преподобный Иоанн Лествичник, о чём свидетельствует многократное и точное цитирование старцами этих святых отцов. Смирение, как неотъемлемое качество оптинского старчества было характерной чертой каждого старца и поэтому каждое слово их духовного назидания непосредственно имело цену для них, они на собственном опыте знали и чувствовали всю великую силу и ценность смирения. Для них смирение было «великим сокровищем»[91], «матерью дарований»[92] и «основанием всех добродетелей»[93]. Смирение было для них тем важным материалом, который крепко связывает наше духовное устроение, и если нет его, то наше строение рассыпается.  Преподобный Макарий Оптинский с особой важностью советует «при исполнении добродетелей – скреплять каждую смирением»[94], потому что именно «во смирении состоит успех в духовной жизни»[95], и если «всех наших зол причина – гордость, то всех благ ходатай – смирение»[96], ведь только по мере «смирения нашего мы получаем помощь Божию»[97]. Оптинские старцы единодушно ставят смирение на первое место нашего духовного возрастания, именно в смирении должен быть начинаться путь нашего совершенствования, путь ко спасению. Если «есть смирение – всё есть, а нет смирения – ничего нет», – говорит преподобный Варсонофий Оптинский, считающий, что «без смирения добродетель ничто»[98]. Ибо, по словам преподобного Никона: «Какое бы здание добродетели мы не возвели, оно рухнет без смирения»[99]. Потому что, по объяснению преподобного Иоанна Лествичника, – которого дословно цитирует преподобный Макарий, – «если любовь возвышает, смирение не даёт пасть»[100]. Преподобный Анатолий (Зерцалов) замечает, «дарования даются не трудам а смирению»[101]. Следовательно, труд духовного возрастания напрямую зависит от нашего смирения.

Все письма, все советы Оптинских старцев содержат в себе особый дух смирения, который каждый из них старается передать в душу своего духовного чада. Именно смирение для них есть то средство, «которое восполняет недостающее»[102], – говорит преподобный Иосиф Оптинский. Смирение «есть риза Божества, в которую облеклось вочеловечившееся Слово и через него приобщилось нам в теле нашем»[103], – говорит преподобный Исаак Сирин, благодаря которому мы можем более ясно понять святоотеческое учение о смирении, в данном случае и учение преподобных Оптинских старцев. Ведь для преподобного Исаака говорить о смирении – это говорить о Боге, потому что Бог в его восприятии Тот, Кто в наивысшей степени, «кроток и смирен сердцем» (Мф. 11, 29). Поэтому и смиренный человек – это тот, кто уподобляется Самому Богу. А «усыновление Богу и уподобление Ему происходят, – согласно Исааку, – не столько через различные аскетические делания, сколько через приобретение смирения. Делание без смирения не приносит никакой пользы, а смирения и без дел достаточно для усыновления Богу»[104]. Смиренный человек – это человек, становящийся на путь совершенства христианского, которое и состоит, согласно преподобному Исааку, «в глубине смирения»[105]. Об этом говорит и преподобный Амвросий, в точности цитирующий этого святого отца. Именно поэтому смирение, в понимании Оптинских старцев, становится тем начальным путём к Богу, с которого христианин начинает свой путь к нравственному совершенствованию и спасению. «Каким путём идти к Богу? Идите путём смирения! – говорит преподобный Нектарий Оптинский. Смиренным несением трудных обстоятельств жизни, смиренным терпением посылаемых Господом болезней, смиренной надеждой, что не будете оставлены Господом»[106]. «Этот путь, то есть смирения, – говорит преподобный Анатолий (Зерцалов), – есть путь самый надёжный и, как говорят отцы, «непадательный». Ибо куда может упасть смиренный, когда он считает себя хуже всех? Да и как не смиряться, когда Иисус, Бог богов и Господь господей, «смирил Себе даже до смерти, смерти же крестныя?» (Флп. 2, 8)»[107]. Этот путь очень тяжёл, ибо, как говорит преподобный Антоний: «Смирению от одних слов научиться нельзя, потребна практика, чтобы кто трепал нас и мял, и выколачивал кострику (жёсткая кора растений), без чего и в Царствие Божие попасть нелегко, которое многими скорбьми приобретается»[108]. Можно сказать, что без испытаний, скорбей и не смиришься. Например, преподобный Анатолий (Зерцалов) считал, что «самое лучшее средство обрести смирение, потерпеть всякую боль, которая колет гордое сердце. И ждать день и ночь милости от Всемилостивого Спаса. Кто так ждёт, непременно получит… Эта-то боль, это-то самое горькое острое жало, укалывающее чувствительность сердца, и есть настоящий источник милостей Божиих и смирения. В них-то сокровенна есть милость Божия. Отыми от тебя болезни эти, томноту твою, оскорбления, укоры, недостатки и ты останешься совсем нагая!»[109]. Также, и преподобный Амвросий говорит: «Болезни и скорби ведут к смирению»[110]. Поэтому смирение, можно сказать, даром не даётся: «Господь готов помогать человеку в приобретении смирения, как и во всё добром, – говорит батюшка Амвросий, – но нужно, чтобы и сам человек заботился о себе. Сказано у святых отцов: «Дай кровь и прими дух». Это значит: «Потрудись до пролития крови, и получишь духовное дарование»[111]. Преподобный Варсонофий Оптинский, говорил своим духовным чадам: «Приобрести смирение очень трудно, легче иметь сто тысяч, чем смирение. Но если у нас будет хоть на копеечку, всё-таки не будем унывать, может быть, потом будет и на две, а Господь и за малое смирение не отвергнет нас»[112].

 

О терпении в скорбях

«Без зимы не было бы весны, без весны не было бы лета, так и в жизни духовной: немножко утешения, а затем немножко поскорбеть, и составляется так помалу путь спасения»[113]. Эти слова преподобного Анатолия Оптинского наиболее просто и ясно выражают основную суть учения Оптинских старцев о скорбях. «Наш путь такой, – замечает преподобный Макарий, – что хотим или не хотим, а скорбь должна быть, попущением Божиим, к искусу нашему и к обучению терпения»[114]. «Терпению нельзя научиться без скорбей»[115], – замечает преподобный Амвросий, и «терпение необходимо для спасения»[116], потому что «только через терпение скорбей можно спасти свою душу. И если бы не было скорбей, не было бы и святых»[117], – говорит преподобный Иосиф.

Терпение, по учению Оптинских старцев, имеет своё основание в смирении, потому что только смирение может дать силу терпению, но и смирение не может существовать отдельно без этого самого терпения. Эта таинственная взаимосвязь становится понятной, когда мы обращаемся к такому понятию, как несение своего креста, который и ведёт нас в Царствие Небесное. Этот крест должен, по учению старцев, «научать нас именно терпению и смирению»[118]. Поэтому именно смирение и терпение в скорбях и являются наиважнейшими средствами к изменению и совершенствованию нашей духовной жизни. Что такое крест? «Крест же есть, ни что иное как скорби, которые посылает нам Промысл Божий по мере устроения каждого и силы»[119], – говорит преподобный Макарий. Для чего мы несём этот крест? «Несение креста необходимо потребно для спасения всякому христианину, а не только монаху. Все несут крест и несли, даже вочеловечивыйся Бог нёс крест, и Его крест был самый тяжёлый, как заключивший в себе все кресты всех людей. И заметьте: Бог несёт крест, а человек помогает (Симон Канонит) тем, что берёт от Него крест и сам несёт его. Значит и мы, неся свои кресты, помогаем Господу в несении креста, то есть готовимся быть Его слугами на Небесах в лике безплотных Духов… какое высокое назначение!»[120], – говорит преподобный Варсонофий. «А кто никакого креста не несёт терпеливо без ропота, – говорит преподобный Иосиф, – тот и не войдёт туда, куда вошёл Крестоносец, Господь Иисус Христос!»[121]. Потому что, как говорил преподобный Анатолий (Зерцалов), терпящий скорби уподобляется Господу Иисусу Христу: «Скорби и болезни были страшны и безотрадны, а как Вечная Любовь испила до дна чашу скорбей и самую даже тяжкую чашу смерти, тогда болезни и скорби засияли паче сапфира и злата, паче звёзд небесных, паче луны и солнца. Потому что ими украшался Сам Бог, Сам Царь царей. И носящий эти украшения-язвы есть истинный подрожатель Иисуса Христа»[122]. По мнению старца, путь за Христом предполагает испытания и скорби, ибо каждый, кто стремится исполнять волю Божию, подвергается различным искушениям: «Хочешь быть с Иисусом, иди за Ним, Его святым путём. – А как Он шёл? Разве Он сидел на Престолах? Разве почести собирал? Хотя и стоил того и мог. Но этого Он не делал. А только творил повеленное Ему Отцом – творил добро. И за это от облагодетельствованных слышал: беса имаше, Самарянин ты. И подобное. И вот за сие и Бог превознесе Его паче всякого имени»[123].

Следует сказать, что преподобные старцы Оптинские не только на собственном опыте знали, что такое скорби, и как они тяжелы для нас, но также понимали  и всё то, благотворное действие, которое они могут принести нашей душе. Они ежедневно встречались с множеством человеческих судеб, принимая на себя бремя их скорбей и страданий. Старцы старались поддержать и наставить своих духовных чад, убеждали, что земная жизнь с её скорбями и испытаниями есть подвиг временного странствия на пути к жизни вечной. Вот почему их учение так нужно сейчас, когда скорби и испытания всё более и более охватывают современного человека. Если нет правильного понимания значения скорбей в нашей жизни, то существует реальная опасность сбиться с истинного пути к спасению, впасть в уныние, ропот, потерять веру. Во-первых, нужно знать, что «скорби неизменный удел людей»[124], то есть «у каждого человека есть свои скорби, которые для постороннего глаза незаметные»[125], так как «неприятных случаев в жизни сей избежать невозможно»[126]. Ведь все «люди разделяются на праведных и грешных, но ни те, ни другие не свободны от различных скорбей или болезней, как сказано в псалмах: многи скорби праведным, многи раны грешному»[127], – говорит преподобный Амвросий. Этот же батюшка приводит нам интересное объяснение, для чего Господь посылает скорби праведным: «Во-первых, для того, чтобы не ослабевали в подвигах благочестия и, разленившись, не уклонились в противоположную сторону и не погибли…  Во-вторых, праведным Господь посылает различные скорби для того, чтобы через них они совершенно очистились от грехов и страстей, и получили велие воздаяние в будущем веке, по сказанному: яко злато в горниле искуси их, и яко всеплодие жертвенное прият я. А на грешных наводит Господь различные напасти и болезни, чтобы привлечь их к покаянию»[128]. «От нищего и до носящего диадему, – говорит преподобный, – не найдёшь здесь совершенно мира и спокойствия, всё оное посылает Господь каждому в своё время и по мере потребы для него, чтобы здешним скорбным путём привести нас в Царствие Небесное. Скорбями очищаются грехи и испытуется вера наша»[129]. Также удивительны для нас слова преподобного Анатолия (Зерцалова), они исполнены глубокой веры, надежды и мужества. В одном письме духовной дочери он пишет: «То-то меня, матушка, и утешает, что у тебя скорбей, как у богатого купца денег да товару, то есть видимо-невидимо. А ты, глупенькая, не понимаешь, что не скорби, а богатство страшное обеими руками загребаешь»[130]. Потому что, «чем кто больше скорбей здесь несёт, тем легче тому войти в то Вечное Царствование»[131].

Нужно снова отметить, что сами преподобные старцы Оптинские, согласно их жизнеописанию, несли тяжёлый крест различных болезней, иногда невинных гонений, оклеветаний. Поэтому их поучения имеют своё твёрдое основание, каждое их слово было сказано ими не просто, а приправлено солью. Однако их слова были не только опытом жизни, но и особым откровением Духа Святого. Возникает вопрос: что же делать, когда всё-таки скорбь постигла нас, как себя вести? В этом случае, Оптинские старцы советуют не унывать, терпеть, смиряться и усиленно молиться. «Если всё случающиеся принимать близко к сердцу, то нас и на месяц не хватит»[132], – говорит преподобный Никон Оптинский. Преподобный Анатолий (Зерцалов) советует «в скорби просить помощи Божией»[133]. Старец Иосиф, также советует молиться, говоря: «Молитва есть пища души. Кто больше и внимательнее молится, тот и больше силы имеет к перенесению скорбей»[134]. И тогда, как пишет преподобный Никон, «в скорбях и искушениях Господь помогает нам. Он не освобождает нас от них, а подаёт силу легко переносить. Даже не замечать их»[135]. Но если будут скорби, которые мы будем не в силах перенести, то в этом случае преподобный Нектарий советует «от всего сердца обратится к Господу, Матери Божией, Святителю Николаю, святому, имя которого носишь, и скорбь облегчится»[136].

 

О покаянии

«Покайтесь» (Мф. 1, 15), – начинает Свою проповедь Спаситель мира, Господь наш Иисус Христос. О покаянии, как необходимом условии спасения, учили и святые апостолы, и все святые отцы. Говоря об учении преподобных старцев Оптинских о покаянии, с уверенностью можно сказать, что оно для них было той необходимой основой в духовной жизни, без которой не только нравственное совершенствование, но и «само спасение не возможно»^[137]. Покаяние в понимании Оптинских старцев непосредственно становится делом всей жизни. Поэтому и должно оно стать «всегдашнем залогом в сердце»^[138], ибо чтобы стяжать жизнь вечную, необходимо, как пишет преподобный Варсонофий, «воспитывать в себе покаянное чувство, без которого все поклоны, посты и молитвы ничего не стоят»^[139]. И если мы говорим о нравственном совершенствовании христианина, то нужно усвоить, что совершенствование в православном понимании – есть исправление. А исправление, как замечает преподобный Иосиф Оптинский, «прежде всего нужно начинать с покаяния»^[140], ведь, как известно, «оживление души человеческой совершается волей Божией, и только от человека требуется его произволение в принесении искреннего покаяния»^[141].

В понимании Оптинских старцев, покаяние – «Дар Божий, страданием Его нам дарованный, ибо человек, сознающий себя грешником, но приступающий к человеколюбивому Богу, по Его милосердию, не имея ничего своего, кроме греха, исповедуя его без оправдания, получает от Господа прощение»^[142]. Покаяние есть то, что примиряет нас с Богом и даёт благодатную, утверждающую силу для борьбы со грехом. Покаяние имеет также непосредственную связь со смирением, ибо, как пишет преподобный Амвросий, «именно в смирении состоит главная сила покаяния»^[143]. «Бог судит о покаянии, – говорит старец Иосиф, – не по мере трудов, а по мере смирения»^[144]. Эта глубокая взаимосвязь становится понятной и из слов преподобного старца Иллариона, который говорит, что именно «рассматриванием грехов человек приходит в смирение и стяживает сердце сокрушенно и смиренно, которое Бог не уничижит»^[145].

Истинность покаяния заключается ещё в том, как замечает преподобный Макарий, что «сам человек, восчувствовавший свои грехи, оставляет своё греховное действо..., а когда не оставляет, хоть и кается, то всё равно его покаяние нельзя назвать покаянием»^[146]. Святые оптинские подвижники всегда учили, что «только у Господа и в Господе можно найти себе мир душевный. Истерзанная душа только в Господе, в покаянии и исправлении жизни может найти себе отраду. И если грех ядом своим убивает душу человека, то воскрешает её и оживляет живительное действие покаяния»^[147]. Особую важность оптинские старцы уделяли исповедованию грехов. Исповедь, по их учению, должна быть совершенно откровенна, ведь Сам Господь видит и наши грехи, и даже наши помыслы. Поэтому утаивание грехов и ложный стыд может принести нам большой вред. Об этом говорит преподобный Амвросий: «Христиане, которые приносят покаяние, но не всё высказывают на исповеди, утаивая и скрывая стыда ради некоторые грехи, тем самым, по слову апостола, недостойно причащаются Святых Таин, за то подвергаются ещё большему осуждению и вреду»^[148]. Например, преподобный Иосиф в одном письме своей духовной дочери говорит: «Ты пишешь, что не можешь своему батюшке говорить грехи – это не хорошо и грешно, это враг тебя искушает. Почему же ты не можешь ему говорить? Что он, что я, что другой священник, ведь у всех благодать одна и надо исповедоваться каждому с верою. А будешь скрывать, то и прощения не получишь. Стыдится тут нечего, ты каешься Богу, а не священнику. Пиши и мне, если хочешь, я не запрещаю, но исповедоваться надо всем. Господь поможет тебе»^[149].

 

О вере

Вера, по учению преподобых старцев Оптинских, есть неотъемлемое качество христианина, без которого он не может жить. Вся жизнь духовная питается верою. Вера соединяет нас с Богом, открывает нам дверь к Богу. Вера есть «основание всех благ»[150], «сокровище»[151], «столп крепости»[152] и «опора»[153]. Именно живая вера у настоящего христианина превращается в действенную любовь к Богу и человеку. Необходима так же вера и для постоянства в молитвенном подвиге. Можно сказать, что она есть начальное основание молитвы и не только молитвы. Вера нужна нам во всём: и в скорби, и в искушении, и в духовном подвиге нравственного совершенствования. Сам Господь заповедует всем иметь веру, настоящую и живую, которая показывает себя в делах, которая ведёт ко спасению.

В своих духовных поучениях преподобные старцы Оптинские всегда призывали беречь святую веру. Например, преподобный Варсонофий Оптинский с особой пастырской заботой призывает: «Деточки, берегите святую веру, это неоценимое сокровище, с ним войдёте в Царство, ведь не для малого мы трудимся, а для завоевания Царства, да ещё какого – Небесного»[154]. Говоря о важности веры, преподобный Амвросий говорит, что христианин так же обязан просить в молитве к Богу и то, чтобы Господь укрепил нашу веру, потому что вера есть именно то, что соединяет нас с Богом, ведёт к Нему. И «если апостолы, будучи ещё несовершенными – говорит батюшка, – молились Господу, чтобы приложил им веру, то кольми паче нам, немощным и изнемогающим в вере, прилично и потребно молиться, чтобы Господь преложил неверие наше в веру, и отгнал дух сомнения и нерассудного недоумения»[155]. Преподобный Макарий советует всегда «прибегать к сокровищам веры и всем сердцем отвергать разум, наводящий сомнение касательно будущей жизни»[156]. Вера помогает христианину идти путём нравственного преображения, становиться духовным, она укрепляет, помогает переносить скорби и страдания. Имеющий настоящую веру имеет в сердце своём Христа. Батюшка Макарий пишет: «Вера же и в великих бедах, скорбях и болезнех подаёт больным утешение, вера утверждает нас в Промысле Божием, что без воли Его, и влас главы нашей не погибнет, и что всякие скорби и болезни попускаются нам иметь по недоведомым нам судьбам Божиим, к пользе нашей, и мы не можем постигать разумом, но только верою утверждаемся»[157]. И «если страдает тело, страдает и душа; а если бы душа была укрепляема верою, то и тело могло бы получить укрепление при спокойствии духа; смущённый же дух имеет влияние и на телесный состав и болезнь умножает»[158]. Преподобный, объясняет: вера – не только голое знание, что Бог наш Создатель, а надежда на Бога, постоянное упование и доверие Ему. Вера должна быть крепкой и живой, «ибо лицемерие хуже неверия»[159], – говорит преподобный Амвросий Оптинский. Как говорит преподобный Никон, чтобы сохранить веру, «нужно воздерживаться от всякого греха…, молиться, просить помощи Божией»[160]. Вера, настоящая и живая неотделима от искренней и сердечной молитвы, по словам отца Макария: «Влекомый действием благодати человек в желании добродетели, не находя в себе к совершению той силы и способов, наставляется чрез то по взысканию непосредственной помощи Христовой,начинает обращаться к Нему, от всего сердца взывать, плакать и воздыхать, учащать свои моления ко Христу. И таким образом обретает, ощущает помощь и входит в живую веру, в которой утверждается сердцем, успокаивается и обретает всё»[161]. Поэтому живая вера должна стать для христианина той надёжной опорой, которая поможет ему идти путём нравственного совершенствования, ведь без веры достигнуть спасения невозможно.

 

О молитве

   Если живая вера водворилась в сердце христианина, его душа начинает стремиться к Богу. «Как лань желает к потокам воды, так желает душа моя к Тебе, Боже! Жаждет душа моя к Богу крепкому, живому: когда приду и явлюсь пред лице Божие!» (Пс. 41, 2–3),– воспевает пророк Давид. Настоящая вера наполняет душу любовью к Богу, жаждой и желанием богообщения. Поэтому именно молитва становится для христианина тем живоносным источником, который питает душу. «Всякий истинный христианин, – как замечает преподобный Амвросий, – не только в земной жизни не разлучается с Богом, но и не прекратит этого общения с Ним в бесконечных веках. И нет большего утешения для христианина, как ощущать близость Небесного Отца и беседовать с Ним в своей молитве»[162]. Именно молитва устанавливает непосредственную связь с Богом, Который преображает, укрепляет и помогает немощному человеку на его пути ко спасению.

В поучениях преподобных старцев Оптинских учение о молитве занимает особое место. Молитва для преподобных есть «дыхание души»[163], непрестанное делание, которое не должно прекращаться. Молитва преподобного Макария Оптинского, например, была настолько непрестанной, что «даже во сне губы его непрерывно повторяли сладчайшее имя Иисуса»[164]. Одним из отличий старцев, было их постоянное молитвенное внимание, все они обладали умносердечной молитвой, уделяя большое значение молитве Иисусовой. Поэтому в их духовном наследии мы можем увидеть драгоценный опыт делания этой молитвы. Хорошо показывает отношение старцев к молитве следующий случай, который вспоминал преподобный Варсонофий: «Однажды один послушник спросил батюшку Макария, отчего это в монастыре заставляют много молиться? Вместо ответа батюшка зажал ему нос и рот рукою. Тот с трудом высвободился. – Что ты отбиваешься?   – спросил отец Макарий. – Разве не можешь некоторое время не дышать? – Батюшка, я чуть не задохнулся! – Вот видишь, – заметил тогда старец, – молитва есть дыхание души. Ты и непродолжительное время не мог дышать, так как тело этого требует, иначе оно умрет, так и душа нуждается в дыхании, т. е. в молитве, в противном случае она умрет духовно»[165].

Преподобный Никон, говорит, что христианская жизнь всегда должна быть наполнена молитвой, всякое дело должно как бы освящаться ею, для того чтобы не терялся молитвенный настрой из-за постоянных суетных житейских обстоятельств. «Кто оставляет молитву, не прибегает к ней, забывает её, – говорит батюшка, – сразу вдается в суету, тот быстро теряет молитвенное настроение, ум и сердце наполняются у него пустотой. Чтобы этого не было, и нужно творить молитву Иисусову при всяком деле, по крайней мере понуждать себя к этому. Дело молитвы – первое дело. Молитва утешит в скорби, молитва не допустит впасть в уныние, молитва предохранит от греха, и всех плодов её и действий не перечтёшь»[166].

Однажды, когда духовная дочь старца Анатолия (Зерцалова), попросила батюшку прислать его фотокарточку, преподобный ответил: «Лучше всех крестиков и крестоносцев, всех портретиков и их подлинников – вырисовывать на мягком юном сердце Сладчайшее Имя, светозарную молитовку Иисусову. Тогда, когда утвердится в сердце Иисус, не захочешь ни Рима, ни Иерусалима»[167]. Преподобный Макарий Оптинский пишет, что молитва – обоюдоострый меч: «произносимая со смирением, она поражает врагов наших, а совершаемая с тонкой духовной гордостью и мнением о себе – вредит самим нам, и не столько приближает нас к Богу, сколько удаляет от Него; ибо только смиренным даёт Он благодать Свою»[168].

В своих поучениях Оптинские старцы стараются объяснить, что есть молитва, на чём она должна держаться, как нужно молиться. В основе любой молитвы, по учению старцев, должно стоять именно смирение. Преподобный Амвросий пишет: «Ежели всякая добродетель без смирения не может состояться, то кольми паче молитва прежде всего требует смирения, так как молящиеся имеют дело с гордыми бесами»[169]. И вообще, «молитва без любви, смирения и терпения не прочна. Хотя вовремя и подаются молитвенные действия но, по недостатку любви, смирения и терпения, скоро отнимаются»[170]. Молитва, произносимая в смирении сердца, по мысли старца Амвросия, дает человеку распознать все искушения, наносимые дьяволом, и помогает молящемуся одержать победу над этими искушениями. Необходимость смирения во время молитвы утверждал и преподобный Макарий. Старец убеждал своих чад в том, что «Всемилостивый Господь не отринет прибегающих к Нему со смирением»[171]. Самым частым его советом были слова: «Смири себя, познай свою немощь и увидишь силу Божию, в смиренных действующую»[172]. Важным расположением в молитве должно стать так же внимание и покаянное чувство. Преподобный Иосиф пишет: «Молитва должна быть со вниманием, с чувством покаяния о грехах своих»[173]. Проходящим молитвенный подвиг старец Амвросий советует внимательно следить за движением своего сердца и не допускать возникновения в нём каких бы то ни было помыслов. «Во время молитвы, – пишет он, – должно стараться отвергать всякие помыслы и, не обращая на них внимания, продолжать молитву; если же стужение помыслов очень усилится, то опять должно просить против них Божией помощи»[174].

По учению преподобных старцев, молитва требует настоящего труда и понуждения. В их поучениях мы видим постоянный призыв понуждать себя к молитве, не оставлять её в любом случае. «Если не хочется молиться, надо понуждать себя, – говорит преподобный Амвросий, – потому что святые отцы говорят, что молитва с понуждением выше произвольной»[175]. Преподобный Макарий заповедует «не оставлять молитвы, хотя бы оная казалась для нас и холодной, потому что мы не знаем Промысла Божия, почему Господь отъемлет от нас чувство теплоты и попускает сухость, уныние, леность и прочее»[176]. Всё это, по его словам, ведёт нас к преуспеванию. Преподобный Иосиф говорит подобное: «Если у вас на языке молитва, а на уме Бог весть что, всё равно нужно не оставлять ни в каком случае молитву. Лучше сухим хлебом питаться, чем оставаться без хлеба»[177]. «И если, – пишет старец, – благодатное состояние прошло, и молитва снова стала с рассеянностью, всё равно не смущайся. Так бывает со всеми желающими жить благочестиво. Господь порадует человека Своею благодатью, а потом оставляет человека при его немощных силах, чтобы, во-первых, он видел своё ничтожество, а во-вторых, чтобы не обленивался, а трудился с самопонуждением, ища и прося благодати»[178]. Поэтому молитва для христианина становится тем светильником, который он должен постоянно, с усердием и понуждением, возжигать в сердце своём, ведь как замечает преподобный Анатолий (Зерцалов): «Сердце – фитиль, молитва – огонь, а радость неизглаголанная в сердце молитвенном – действие Духа Святого»[179]. «И если станет тебе очень тяжело – пишет преподобный Варсонофий, – мрак обступит тебя, стань перед образом, зажги лампадочку, если она не была зажжена, стань на колени, если можешь, а то и так скажи: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного!» Скажи раз, другой, третий, так скажи, чтобы не одни уста произносили эту молитовку, а доходила бы она до сердца. Впрочем, и дойдёт непременно до сердца Сладчайшее Имя Господа, и мало-помалу удалится тоска и скорбь, просветлеет на душе, тихая радость воцарится в ней»[180]. В молитвенном делании, по словам преподобного Нектария, так же важно понимать, что «сила молитвы не в многословии, а в искренности молитвенного вздоха»[181]. Очень важно помнить, что молитва, обыкновенно «прекращается от празднословия, обжорства, осуждения, и главное – от гордости»[182]. Этому нас учит преподобный Анатолий (Зерцалов).

Преподобный Иосиф, тоже считает, что «превозношение приводит к нарушению нашей молитвы»[183]. По мнению преподобных, вообще главной причиной развлечения на молитве в основном и служат наши страсти, поэтому каждый христианин, который стремится достигнуть настоящей, живой молитвы, должен очищать себя от страстей посредством воздержания, терпения и смирения.

В своих поучениях преподобные старцы Оптинские неоднократно свидетельствуют о том, что дару внимательной молитвы обыкновенно предшествуют особенные скорби и душевные переживания. Также необходимо отметить, что всякому приступающему к молитве следует приуготовить себя на борьбу с невидимым врагом, потому что никакая другая добродетель так не тревожит врага, как молитва. «Где люди заботятся преимущественно о молитвенном подвиге, – пишет старец Амвросий, – тут-то враг и старается возводить с обеи