Доля гаплогруппы R1b1b2 (гаплогруппа Абаева Н.В.).

Страна	Доля
Анатолия	15%
Ирак	10%
Иран	8%
Ливан	7,3%
Иордания	1%
ОАЭ	3,7%
Пакистан	2,8%
Египет	2%
Сауд. Аравия	1,9%
Катар	1,4%
Оман	1%

Британские генетики Брайан Сайкс и Стивен Оппенгеймер утверждают, что гаплогруппа R1b не имеет отношения к индоевропейскому заселению Западной Европы и происходит от палеолитического (доиндоевропейского) населения Иберии (баски). Взгляды Сайкса и Оппенгеймера получили широкое распространение в Европе благодаря написанными им популярным бестселлерам о генетической истории Европы. С другой стороны, подобный взгляд на происхождение R1b сталкивается с непреодолимыми противоречиями. Последующие исследования установили, что разнообразие субкладов данной гаплогруппы увеличивается по мере движения на восток, что скорее говорит о восточном происхождении данной гаплогруппы. Ряд современных генетиков полагают, что R1b зародилась в Центральной или Западной Азии [Сейдуалиев, 2012, там же с.5; см.: https://ru.wikipedia.org/wiki/%C3%E0%EF%EB%EE%E3%F0%F3%EF%EF%E0_R1b_%28Y-%C4%CD%CA%29 - cite_note-diversity-7]

Сначала была выдвинута гипотеза, что R1b является коренной для Западной Европы, поскольку именно там она преобладает. Впоследствии было доказано, что гаплотипы R1b демонстрируют большее разнообразие малых побочных ответвлений в Анатолии и на Кавказе, чем в Европе. Однако известно, что древние греки практически отождествляли население Кавказа (Иберия) и современной Испании (Пиренейский полуостров). Также европейские субклады более молоды по сравнению со средневосточными или центральноазиатскими. Основная западноевропейская ветвь R-P312/S116 восходит всего лишь к 3500 или 3000 до н. э., следовательно, старейший общий предок этой линии жил по крайней мере 5000 — 5500 лет назад в долине нижнего Дуная или в Причерноморье. В любом случае, эти временные рамки слишком малы для палеолитического происхождения или неолитического пришествия R1b. Открытие субкладов гаплогруппы R1b в Средней Азии, Пакистане и Индии окончательно опровергло её палеолитическое происхождение в Западной Европе и подтвердило её связь с индоевропейцами.

Плотность распространения гаплогруппы R1b примерно совпадает с районами строительства мегалитов в Западной Европе. Это совпадение служит одним из оснований устаревшей гипотезы Сайкса и Оппенгеймера о сравнительно автохтонном палеоевропейском происхождении данной гаплогруппы. Согласно данной гипотезе, носители гаплогруппы R1b являются потомками Солютрейской культуры (хотя мегалиты появляются только через 9000 лет после её окончания), пережившими последний ледниковый максимум (ок. 20 тыс. лет назад) на Пиренейском полуострове в изоляции от других народов и ок. 10 тыс. лет (после таяния ледника) заселили Западную Европу [см.: Сейдуалиев, 2012].

Генезис гаплогруппы R1b

Рассмотрим, когда же на самом деле носители гаплогруп­пы R1b появились в Европе, откуда они там появились или могли появиться. Оборот «на самом деле» отражает, конеч­но, уровень современных представлений в ДНК-генеалогии. С появлением принципиально новых данных картина может измениться. Но это - нормальный путь научного познания.

В целом генезис гаплогруппы R1b (с некоторыми подгруп­пами) выглядит сейчас следующим образом: «хромосомный Адам» → SRY10831.1 (сводная гаплогруппа ВТ) → М168 (сводная гаплогруппа CF) → М89 (гаплогруппа F) → М9 (гаплогруппа К) → rs2033003 (сводная гаплогруппа NOP) → М45 (гаплогруппа Р) → М207 (гаплогруппа R), и далее как показано на схеме внизу в несколько сокра­щённом виде; полная версия дана на сайте http://www.isogg. org/tree/ISOGG_HapgrpR09.html (см.: Приложение №2).

Ряд более новых исследований подвергают критике гипотезу Сайкса. В частности, предполагается, что R1b следует ассоциировать с индоевропейцами (в частности в более позднее время в Западной Европе — особенно с кельтами), пришедшими из Причерноморья примерно 5000 лет назад (предполагается, что изначально также носители праиндоевропейской культуры с гаплогруппой R1a занимали преимущественно северную часть ареала, тогда как R1b — более южную, возможно, включающую Кавказ и Анатолию). Есть также мнение, что они не говорили на индоевропейских языках, а на неких, не уцелевших до нынешнего времени сино-кавказских языках, единственным осколком которых в Европе оказался баскский язык, перейдя впоследствии на индоевропейские языки и из-за субстратной лексики возникли кельтские языки, италийские языки.

При этом возникает некоторая сложность объяснения того, почему большинство современных мужчин Западной Европы оказываются потомками выходцев из Понтийского региона. Однако приводятся демографические выкладки, показывающие, что в случае установления гегемонии со стороны пришельцев, технологически превосходивших автохтонное население, мужские линии победителей могут полностью вытеснить мужскую линию наследственности местного населения за несколько веков. Значительная часть мужчин могла быть убита сразу в военных столкновениях, в дальнейшем же семьи местных мужчин получали более низкий статус и могли воспроизводить меньше детей. Со времени установления в Западной Европе господства кельтов до более лояльных времён Римской империи прошло примерно восемь веков, за которые автохтонные гаплогруппы вполне могли полностью исчезнуть. В Центральной и Восточной Европе ко времени вторжения индоевропейцев существовала более развитая земледельческая культура, поэтому в этих районах вытеснение старых гаплогрупп не было таким полным [см.  https://ru.wikipedia.org/wiki ].

Современная концентрация R1b максимальна на территориях, связанных с кельтами: в южной Англии около 70 %, в северной и западной Англии, Уэльсе, Шотландии, Ирландии — до 90 % и более, в Испании — 70 %, во Франции - 60 %. По-видимому, она связана с докельтским субстратом, поскольку высока её концентрация и у не-кельтов басков — 88,1 % и испанцев — 70 %. Кроме того, известно, что, например, строителями Стоунхенджа в Англии было население, обитавшее на острове до прихода кельтов.

У соседних народов концентрация данной гаплогруппы падает: у итальянцев — 40 %, немцев — 39 %, норвежцев — 25,9 %https://ru.wikipedia.org/wiki/%C3%E0%EF%EB%EE%E3%F0%F3%EF%EF%E0_R1b_%28Y-%C4%CD%CA%29 - cite_note-Helgason2000-17 и других.

У народов Восточной Европы она встречается ещё реже. У чехов и словаков — 35,6 %, поляков — 11,6 %-16,4 %, латышей — 15 %, венгров — 13,3 %, татар — 8,7 %, эстонцев — 9 %, литовцев — 5 %, белорусов — 4,2 %, русских — от 2,8 % до 21,3 %, украинцев — от 2 % до 18,9 %. На Балканах — у греков — от 13,5 % до 22,8 %, словенцев — 21 %, албанцев — 17,6 %, болгар — 17 %, хорватов — 15,7 %, румын — 13 %, сербов — 10,6 %, герцеговинцев — 3,6 %, боснийцев — 1,4 %.

На Кавказе найдена у осетин-дигорцев — по разным данным до 43 % у армян — 32,4 %, азербайджанцев — 11 %. Среди армян Сюника и Карабаха процент представителей гаплогруппы R1b выше — превышает 40 %.

За пределами Западной Европы высокая концентрация данной гаплогруппы встречается лишь у некоторых популяций башкир (бурзян, гайна и др.) — до 87 %, что, возможно, связано с присутствием дотюркского субстрата, а могут башкирские варианты, наоборот, быть исконной тюркской гаплогруппой, пришедшей из Азии. У башкир высокие показатели как M269, так и M73. На Алтае гаплогруппа R1b (субклад R1b-M73)- встречается у кумандинцев — 49 %. В Турции достигает 16 %, Ираке — 11,3 % и в других странах Западной Азии. В Турции у турок — 31 %. В Центральной Азии обнаружена, в частности, у туркменов — 37 %, узбеков — 9,8 %, казахов — 5,6 %, уйгуров — от 8,2 % до 19,4 % В Пакистане — 6,8 %, в Индии незначительна — 0,55 %.

В Африке у камерунцев-мандара - до 65 %, у алжирских арабов из Орана — 10,8 %, тунисских арабов — 7 %, алжирских берберов — 5,8 %, в Марокко — около 2,5 %, у арабов Египта — менее 1 %.

Этот вывод подтверждается дальнейшими исследованиями подгруппы R1b1a2, носителем которой возможно являлись фараоны Эхнатон и Тутанхамон. Она предположительно зародилась на Кавказе около 9500 лет назад — известно что до расселения семитов кавказские народы (урарты; хатты; хурриты; шумеры) были широко расселены по территории Ближнего Востока — и начали миграцию в Европу около 7000 лет назад. Часть её представителей мигрировала в Северную Африку (примером массовой миграции из Ближнего Востока в Египет является нашествие гиксосов, которое имело место за пол тысячелетия до рождения Тутанхамона).

Культура колоколовидных кубков (около 2800—1900 до н. э.) предположительно является археологической культурой позднего неолита — раннего бронзового века Западной и Центральной Европы. Отдельные памятники данной традиции встречаются также в Северной Африке (Марокко). Археологическая культура эпохи энеолита (3—начала 2-го тысячелетия до н. э.), широко распространенная на территории Южной и Центральной Европы, а также Великобритании. Названа по характерной форме сосудов в виде перевернутого колокола. Для среднеевропейской группы характерно занятие населения скотоводством, охотой, собирательством. Были известны литьё металла и ткачество. В некоторых случаях отмечены признаки земледелия.

Вопрос о происхождении этой культуры остаётся спорным. Большинство учёных считает местом её возникновения Пиренейский полуостров, есть и другие точки зрения, связывающие её происхождение со всем Западным Средиземноморьем, Северной Африкой, Восточным Средиземноморьем. Если примерно до середины XX в. археологи говорили прежде всего о миграции «людей кубков», то в дальнейшем всё большее количество фактов свидетельствовало о том, что кубки были не археологической культурой, а скорее особой цивилизацией, т.е. представляли собой надкультурный феномен, возможно, культового характера.

Таким образом, памирские и таримские скифо-арии фактически вернулись на свою историческую родину в Сибири (гора Сумеру), откуда вышли также и древние шумерийцы, вероятные прототюрки по «женской линии родства», которые по мужской линии происходили из рода Аргын, одного из «арийских» прародителей тюрков и монголов. Как известно, другим мифологическим прародителем всех туранцев, т.е. тюрков, монголов и финно-угров, был Таргитай, от которого родились три брата Рипоксай (Кий//Ариг-Буга), Арпоксай (Апр//Афрасиаб) и Колоксай (Царь-Солнце), а также сестра Лыбедь (Лебедь). От имени третьего, младшего сына Колоксая (варианты имени Хор//Кол//Коло//Куал//Каал//Куар) произошло и древнее название Хакасии – «Хорай», «Хонгорай», которое указывает на общеарийский метаэтноним сибирских скифов - «народ хор»//«страна Хор», что можно перевести как «народ Солнца», «солнечный народ», «страна Солнца» и что, несомненно, связано с главным небесным богом Солнца древних ариев – Хормаздом (Ахура-Мазда, тув.Курбусту, алт. Корбустан, бур.-монг. Хормуст-Тэнгри). Названия западно-бурятских родов хурхууд//хордууд, а также саха-якутские этнонимы хор//хоро, название предков саха-якутов - курыкан//куркан, которые являются раннесредневековыми насельниками Приангарья, забайкальские этнонимы гуран и хори-бурят и многие другие этнонимы и эпонимы Внутренней, Центральной и Северо-Восточной Азии тоже связаны с «Хором» - древнеарийским богом Солнца.

 Солнечное божество древних ариев могло также символически обозначаться с помощью элементов рога «Оленя Золотые Рога» и «Бога - Быка» или через название ветки дерева или кустарника, напоминающей рога парнокопытного тотемного животного (кор//гур//;ср.бур.-монг.//гур-самец косули), а также через слово, обозначающее дым, как атрибут небесного огня или процесс жертвенного воскурения (ср. русск. «курить»). Так, в Кабарде узел у головного платка замужних женщин, завязываемый на темени, называется «рог» (бжъакъуэ) [Доде,2001,с108], а по карачаевски такой узел называется «чох» (гребень,чуб), что близко к ингушкому курхарс, где «кур» означает «рог,чуб,хохол» и указывает на связь птичьих элементов в символике головного убора (а также рогов) с небом и солнцем.

В связи с этим Б.А.Рыбаков приводит следующий семантический ряд, отражающий символику головных уборов древних славянок: «Головной убор. Идея неба; изображение солнца, мирового древа, устремляющегося в небо. Изображение птиц…» [Рыбаков, 1988, с 519]. У бурят представления об одном из вариантов Мировой горы «Сахирмай», на вершине которой находится белый Олень-Солнце с одним золотым рогом (ср.бур.-монг. «сагаан»- «белый», др.тюрк. сак – «время», отсюда «шагаа» - «Новый год», бур-монг. «сагаалган»), связаны с древнеарийским мифом о Белом Олене, который выводит свой народ из темной лесной чащи к Солнцу и Свету, тем самым открывая для него новый цикл исторического времени. Эти представления образуют единый символический ряд с образом мифической прародительницы «Матери-Оленухи», причем само название священной горы «Сахирмай» восходит к эвфемистическому обозначению оленя – saka-как «рогатого» (метафорически: «ветвистого») [Гамкрелидзе, Иванов, 1984, с 518-519].

Кстати, древнешумерийский «дин-гир», однозначно связываемый с Тэнгри//Тангара, во второй части также содержит корнеслово «хор», причем в специфической алтае-саянской и центрально-азиатской форме (напр., тиб. царский род Гар, известная алтае-саянская родовая фамилия Гирей //Кирей//Гаря[й]), которая бесспорно связана с названием восточнотибетской этнической группы «хоров». Другая сугубо сибирская форма теонима-этнонима «Хор» - «Кол» (варианты: кал//гал//кул// куал//куль//коль//хол//гол), обусловленная влиянием уральских и самодийских языков, а также, вероятно, кеттского, прослеживается в названии тоджинского (Восточная Тува) рода Кол и западно-тувинского рода Куулар, а также в осетинских и болгарских фамилиях Колов, Колев,Калоев, Калоян, в русской фамилии тюркского происхождения Колчак, в немецкой фамилии Коль и т.д. Этноним Куулар указывает также на то, что Солнечный Бог мог также обозначаться через его посредников или «посланников» - тотемных птиц, название которых служили корневой основой для различных этнонимов-эпонимов-теонимов, в частности, Лебедь (куу) для племени «лебединцев» (куулар, куман), Гусь//Гас//Гес//кас//хас //хаз//хасха//хааштыр//аш//Ашина//  болг.дин. Асеней//Хашин – название тангутского государства, созданного на Юге, в верховьях Хуанхэ потомками гуннов-хунну под предводительством легендарного героя Гесера, а также этноним хазаров.

 Следуя концепции общего скифо-сакского и гунно-булгарского происхождения тюрко-монгольских народов Саяно-Алтая и Транс-Байкалий, мы обнаружили у осинско-боханских бурят этноконфессиональные традиции, восходящие к хорско-гурскому субстрату гунно-булгарского племени басмилов, которое стало этническим ядром булагатского союза племён. В Приангарье существовало даже тэнгрианское государство Бома («Пегие Лошади»; бур.-монг. алагуй), которое в 7 веке стало известно при Танском дворе как «Владение Бома». Его связь с Саяно-Алтайскими племенами «хоров» (гуры), потомков сибирских скифо-ариев, очевидна и проявилась в этнониме-эпониме «Хор» - «Хорай» - «Хонгорай», ставшем метаэтнонимом народов Алтай-Байкалии и восточно-тибетских «хоров», а также хоро-монголов и хоро-якутов. Кроме того, предки булагатов басмилы были непосредственно связаны с протоболгарами, в свою очередь этногенетически связанными с сибирскими скифо-ариями, от которых и происходит древнее название Хакасии Страна Солнца (Хорай//Хонгорай). В связи с хакасско-болгарскими параллелями интересно также отметить, что болгарский круговой танец называется «хоро» (ср. русск. «хоровод»),  а слово люди на болгарском - ХОРА.

Более того, понятие «хор» является одним из главных метафизических понятий, которое лежит в основе скифо-арийской религии народов Саяно-Алтая и которое вошло в тюрко-монгольское тэнгрианство как один из элементов понятия «Тэнгри» (шумерийское «Дин-гир»).   Мы считаем, что понятие «хор» соединяет в себе большое поле религиозно- философских идей, среди которых одним из главных является понятие «космический круг», поскольку тэнгрианство, в основе которого лежала идея организующей силы «Вечного Синего Неба», негэнтропийной по своей сути, как и родственная ему религия саяно-алтайских ариев, обусловило стремление к всеобщему космическому порядку, которое выразилось в сфере социальной самоорганизации в идее мировой империи, управляемой «сыном Неба», главным или даже «единственным» (бур.-монг. «ганса»; тув. - тюркск. «чангыс»)земным воплощением универсального принципа «Единого», а в сфере религиозно-философской выразилось в концепции «Небесного//Космического//Универсального Круга» («хор», «хоорай», «хорлоо»). В этнокультурной традиции ираноязычных народов термин «хор» происходит от имени Бога-Солнце, вообще символизирующего мужское начало (эр, эрэ, ир, ар, ур: ср. Ра, Ярило), и включает в себя целый ряд религиозно-мифологических, космологических и метафизических понятий: космический вселенский круг, небесный круг, бесконечность, вечность, вечный цикличный коловорот времени, календарный круг, безграничная пустота и т.д. Как символ солнечного, небесного дневного света, который является диалектической противоположностью ночной тьмы, теоним «Хор» вошел также и в более общее обозначение светоносного, небесного, мужского начала «Небо-Тэнгри», состоящего из двух корнеслов тэн//тан//тянь (ср. слав.«день») и хор-гар-гур-гар-гор.

Эта религиозно-философская концепция, как мы уже отмечали, была зафиксирована в имени общего Верховного Бога древних скифо-ариев, иранцев, согдийцев и всех «туранцев», в том числе бурят-монголов - Хормуст-Тэнгэри, одно из главных действующих лиц в героическом эпосе «Гэсэр», которое вобрало в себя и соединило мифопоэтические и религиозно-космологические традиции как тюрко-монгольских и ираноязычных (скифо-сакский круг этносов), так и тибетцев, тангутов и других народов Центральной и Внутренней Азии. Теоним «Хор» вошел также во многие этнонимы народов Саяно-Алтая, особенно - Транс-Саянии и Циркумбайкалии (хакасский метаэтноним Хоорай//Хонгорай, бурят-монгольские этнонимы хонгодор, хори-тумат, хурхууд, гуран, дагур, хуннусский «хун-горай»//хунгар, а также саяно-алтайские тюркские и монгольские этнонимы «уйгур», «урянх», теонимы Курбусту, Корбустан, айракан//Хайрхан//Хайракан//Хээраган//Хайыракан, скифо-арийский и иранский теонимы Хормазд//Урмаздо//Ахура-Мазда//Ормузд и т.д. 

Круг как формообразующее начало является основой всяких представлений о пространстве и у монгольских народов Внутренней Азии. Так, монголы называли «кругом» территорию традиционного кочевания [Шинкарев, 1981, с. 22]. Круг как знак статичности и покоя выступает обозначением стоянки в бурятских сказочных сюжетах: круг на земле, обведенный кнутом, либо другим предметом, принадлежащим герою (героине), обозначал место отдыха (ночевки), а черта — знаком продолжения пути [Бурятские народные сказки, 1993, с. 113]. В форме круга организовывается общее пространство жизнеобеспечения социума, и не только юрта, но и все жилое пространство вокруг нее разворачивалось окружностями [Абаева, 2011]. Наиболее наглядно концентрический принцип формирования жизненного пространства представлен в пространственной структуре кочевого стойбища монгольских этносов: юрты на месте временного поселения размещаются по кругу [Абаев, 2005]. В форме круга организовывается общее пространство жизнеобеспечения социума: не только юрта, но и все жилое пространство вокруг нее разворачивалось окружностями. Наиболее наглядно концентрический принцип формирования жизненного пространства представлен в пространственной структуре «кочевнического» (пастушеского) стойбища тюрко -монгольских этносов: юрты на месте временного поселения размещаются по кругу [см.: Абаева, 2011].

По мнению Н. Базылхана, корневая основа кыр-//кар-//кер-//гар-//гур- во многих этнонимах тюрко-монгольских народов связана также с тэнгрианской концепцией единства трех миров и сущностей «Тэнгри – Человек – Земля» и тем, что у древних тюрков хищные птицы были символом Верхнего Мира – Тэнгри, что только они могли представлять «Величественное Синее Небо Тэнгри» и что «все благодатное и благополучное связано с Тэнгри, от Тэнгри зависит все, и улетает, как птица, душа человека к Тэнгри» [Базылхан, 2013, с. 86]. Поэтому все государственные атрибуты древних тюрков были связаны именно с Небесным Богом Тэнгри и его символом – хищными птицами, олицетворяющими государственную власть и саму тэнгрианскую государственность [там же]. Так, например, к этнонимам встречающимся в древнетюркских письменных памятниках и связанным с тотемными и другими птицами относятся: кыр+гыз (хищные птицы), куры+кан (птицы+горные), кар+лук (снежные+птицы, улар), хой+хур//уй+гур (северные+птицы), бул+гар (водные+птицы), баш+кур+т (башкурт//башкиры – головные+хищные птицы), кер+ийе+т – керейт (степные+хищные птицы)[там же, с. 88].

Если этносимволом Тэнгри были хищные птицы, то его силой и могущественным посланником был человек в образе хищного волка (Бёру//бори//бёрю), который владел земным миром Жер//чер//чери, а символом Матери-Земли Умай стала Кун//хун//куй – Лебедь[там же]. Вместе с эпонимом «Хор» тотемная Лебедь-Птица (Хун-Шубуун), общая для всех ариев-индоевропейцев, прамонголов и прототюрков, в том числе саяноалтайских, вошла и в этногонические легенды, предания и мифы хори-бурят в качестве Лебедицы-Прародительницы, причем этногонический миф хоринцев полностью соответствует сюжетной канве и семантической матрице аналогичных преданий и эпических произведений «тюркских» народов Южной Сибири, согласно которым от связи или брака человека с лебедицей рождается эпический герой (Павлов, 2011, с.11).

Исследования Ц.Б. Цыдендамбаева и Д.С. Дугарова показали, что бурятский миф о Хун-шубуун был унаследован хонгодорами и хоринцами от древних и средневековых тюркоязычных народов Центральной Азии и Южной Сибири. Так, упоминаемое в одном из его вариантов, записанном М.Н. Хангаловым, имя жены Хорёодоя (предок-эпоним хоринцев) Хобоши-хатун связывается с тюркским (якутским) куба-«лебедь», через него – с образом супруги верховного солнечного божества якутов Ар-тойона – Хубай-хатун, представляющейся в облике лебедя (Дугаров, 1993, с. 220). Конечный элемент ши является суффиксом, образующим женское имя (Цыдендамбаев, 1972, с. 224). Д.С. Дугаров, обращая внимание на вариант Хубжи, известный по материалам Ц. Жамцарано, считает его производным от самостоятельного слова эжии – «мать». Поэтому исходной формой теонима, по его мнению, было Хубаэжии, трансформаровавшийся в Хубжи (1993, с.220-221). В свою очередь, термин хон//хун (лебедь) исследователь возводит к тюркскому кун «солнце» (там же, с. 227), возводимому В.В. Ивановым к прототохарскому (Иванов, 1992, с. 21), но, скорее всего, заимствованному прототюрками Южной Сибири из языков народов Уральской и Енисейской групп.

Проведенный анализ семантики образа позволил Д.С. Дугарову предположить его связь с солярным культом, с хозяйкой Солнца тюркоязычных народов – лебедем Хуба(й) (там же). Как отмечал Е.В. Павлов (Павлов, 2011, с.11), на семантическую связь с Солнцем Хобоши//Хубай-хатун указывает то, что, во-первых, якутская Хубай – супруга якутского верховного небожителя Ар-тойона, который «блистает как солнце, являющееся его эмблемой». Во-вторых, бурятская Хобоши – дочь верховного общебурятского (в том числе булагатского, т.е. гунно-булгарского) божества Эсэгэ Малаана тэнгри, который, по мнению Т.Д. Скрынниковой, является солярным божеством, чья плешивая голова соотносима с плешью славянского Ярилы (Скрынникова, 2002, с. 217-218). Т.Д. Скрынникова вслед за В.Н. Топоровым обращает внимание на обозначение Бога-Солнца в иранских языках, отмечая в частности, что хотанско-сакское Урмаузде – «солнце», возможно, связано с ваханским (y)ir – «солнце», а также с дардским yor - «солнце»; если с хотанско-сакским «Урмаузде» мог быть связан тюркский теоним Умай, то другое иранское название Солнца уir//уor могло также повлиять на его обозначение у центрально-азиатских народов: «Яр» - в наименовании тибетской династии Ярлунг – «страна Солнца», что соответствует славянскому Яр – «ярый», «Ярило», или Юор – в имени богини западно-бурятского пантеона Эхэ Юурэн – «Матушка Солнце» (Скрынникова, 2002, с.69).

Здесь нужно только уточнить, что «урмаузде» ближе не к Умай, а к древнему тувинскому и алтайскому этнониму «уряанхай» (якут. Саха-Ураанхай), который, кроме всего прочего, означает «светоносный», «солнечный», а также топониму Урал («Солнечный Олень»), указывая на сакральную территорию «jep-эне» (алт.) - Мать-Земля». Это подтверждается связью этнонима «урянх» с древним названием Саяно-Алтая – Хорай, Хонгорай, от которого и происходит (в результате усечения с обеих сторон) этноним «урянх», в свою очередь связанный с собирательным названием тюрко-монголов Саяно-Алтая – «хор», которое одновременно обозначает «небесный круг», и просто «круг» (ср. монг. «курень»; также ср.бур-монг. Гурэн- «держава», «государство», «империян»; тув. «кур» - «пояс», «хоорай» - «город», «хурээ» - «храм»), а также небесный (солнечный) огонь и свет. В связи с этим следует упомянуть и саяно-алтайский этноним «иргит», который связан, по нашему мнению, с упоминаемым Геродотом этнонимом «ирк», который, в свою очередь, связан с названием «страны ариев» - Ираном.

Судя по всему, в «Скифских рассказах» Геродота под племенем «ирк» подразумевается Урало-Алтайский угроязычный этнос, который проживал севернее сибирских скифо-саков и позднее вошел в состав тувинского, алтайского, башкирского, саха-якутского, бурят-монгольского и многих других народов Саяно-Алтайского происхождения, ныне тюркоязычных, но сложившихся на основе взаимодействия и смешения скифо-ариев с Урало-Алтайскими и палеоазиатскими субстратами. Известно, что Геродотовские «царские скифы» («царские» относится прежде всего к подданным легендарного Царя-Солнце – Колоксая, ставшего первым царем скифской державы и известного в Древней Греции под именем Колакс) пришли в Причерноморье, по В.И. Абаеву, включая в себя значительные Урало-Алтайские субстратные элементы [цит. по: Н.В. Абаев, 2005], а некоторые исследователи даже считают, что угроязычные этносы вообще древнее индоевропейцев и что последнее произошли именно от финно-угорских народов Протоуралии; во всяком случае, общепринятым является мнение, что протоиндоевропейцы жили в тесном контакте с финно-уграми еще на своей самой первой африканской Прародине и пришли в северную часть Евразии вместе [Н.В. Абаев, 2005, с. 106].

В связи с тюрко-арийскими параллелями и взаимосвязями В.В. Иванов также соотносит древнетюркское кун-тэнгри («солнце-бог») с парными образованиями из тохарских текстов, состоящими из слов «солнце» и «бог». По его мнению, во второй половине тыс. до н. э., если не раньше, тохарские религиозные представления, связанные с почитанием Солнца и Луны, оказали влияние на древних тюрков (Иванов, там же). В.Н. Топоров тоже отмечал, что лебедь у ряда индоевропейских народов является символом Солнца (Топоров, 1994, с. 40-41). Учитывая вышеизложенное, можно утверждать, что религиозная система скифо-ариев, которая представляет собой один из этнокультурных вариантов пресловутой «религии ариев», является более древним и вполне самостоятельным вариантом евразийского тэнгрианства, как Солнечно-Небесной религии, сложившимся задолго до тюркского этнокультурного варианта общей арийско-туранской религии. Протоболгары, судя по всему, исповедовали именно такой вариант, на которой указывает сам эпоним «Тангара», с одной стороны связанный с одноименным тибетским тотемным горным бараном (козерогом), а с другой – якутско-бурятскими гидронимами Ангара//Тангара//Тангра.

В докладе Р.Г. Нейковой, опубликованном в сборнике материалов конференции, отмечалось, что «родство болгарского и индоиранского культурного круга, подкрепленное археологическими, лингвистическими, этнологическими, антропологическими исследованиями (включительно и на базе ранних болгарских некрополей), не новость в науке, но в Болгарии его откладывали в сторону на протяжении десятилетий» [Нейкова, 2013, с. 107].        В своей статье об этногенезе болгар Нейкова Р.Г. ранее также отмечала, что в «иностранных и болгарских публикациях последовательно и целенаправленно формировался хиатус [т.е. неприятное для слуха сочетание – Н.А.] между древними и современными болгарами – утверждалась установка о древних болгарах тюркского происхождения и их полной ассимиляции т.н. славянами на Балканах. Так, благодаря устаревшему этнолингвистическому подходу, один геополитический и языковой фон был противопоставлен другому, и в научной литературе была утверждена парадоксальная схема болгары=тюрки≠болгары=славяне» [Нейкова, 2011, с. 43].

Как отметила далее Нейкова Р.Г., «само традиционное наследство болгар, вновь поставили вопрос об индоиранском субстрате и пошатнули изношенную схему древние болгары=тюрки» [там же]. При этом она сделала краткий обзор теорий на этот счет. Самые ранние предположения о скифском происхождении болгар принадлежат итальянцу ФлавиоБиондо, XV век, веком позднее (1668) голландец Хенсхен высказывает предположение об их cарматском происхождении. В XIX в. болгарин Г. С. Раковски (1821-1867) тоже обосновывает свои положения об их индоевропейском происхождении. В русскоязычной научной литературе в середине XX в. по материалам археологических и антропологических исследований на территории Волжской Болгарии и Северного Кавказа А. П. Смирновым было обосновано положение о древних болгарах как о населении сармато-аланского происхождения. В этом же столетии родство болгарского и индоиранского этнокультурных кругов становится объектом внимания и болгарских ученых (Д.П. Димитров, Г. Кацаров, П. Добрев, Ал.Фол, Г. Бакалов, Пл. Цветков и др.).

Существенно то, что, как отмечает Нейкова Р.Г., высказываемые положения подтверждаются этнологическими, археологическими, лингвистическими и антропологическими исследованиями, включая и материалы ранних болгарских некрополей [см.: Нейкова, 2011, с.40-59]. По мнению автора, источники подтверждают, что болгары оставляют Среднюю Азию (район Имеона//Памира) задолго до формирования тюркских каганатов и их политических и идеологических моделей. В процессе этого сами тюрки усваивают довольно много индоиранских компонентов разных уровней, которые распространяют позднее в своих зонах влияния.

Известно также об огромном влиянии персидских традиций градостроительства и духовных ценностей древних иранцев на арабов и тюрков. Поэтому, по мнению автора, когда речь идет о «древнетюркской азиатской традиции», следует вникнуть в синтетический характер этой культуры, причем особенно существенен тот факт, что впоследствии болгарские государственные формации возникают на территориях со старым индоиранским и индоевропейским населением – на Северном Кавказе с Приазовьем (сарматы, аланы), на Балканах (фракийцы), а также и в Поволжье, где они проживали в тесном контакте с поздними (а вероятно, и со «средними») сарматами. Присутствие болгар на Кавказе (включая и самоназвание народа) зафиксировано армянскими летописцами I-II в. до н.э., II в. н.э., и анонимным римским хронографом.

Тюркизация Северного Кавказа и Поволжья (букв. «массовое проникновение тюркских элементов», по словам А. П. Смирнова) в период нашествия гуннов, утверждения Хазарского Каганата (если принять официальное положение о его тюркской принадлежности), инвазии половцев, а также в результате развитых торговых и религиозных взаимоотношений Волжской Болгарии с Центральной Азией и Арабским халифатом, несомненно, отражается на политической и этнокультурной ситуациях на этих территориях. Смена языка выглядит естественным последствием этих событий, но едва ли необходимо напоминать, что сам язык не всегда является критерием происхождения, и особенно – этнокультурной принадлежности данного народа. Установленные в более поздние времена болгаро-тюркские контакты и этнокультурный обмен (в районе Поволжья, в Хазарском каганате), «несомненно, подлежат исследованию», отмечает Нейкова Р.Г. (см. там же).

После нашествия хазар большая часть болгар во главе с Аспарухом в VII в. окончательно оставляет Северный Кавказ и Приазовье. Это происходит в период, предшествующий экспансии и утверждению каганата на землях Старой Великой Болгарии. Таким образом народ Аспаруха избежал как хазарских, так и более поздних волн тюркизации в Средние века, в отличие от волжских болгар, чувашей, татар, некоторых северокавказских народов и др. По этой существенной причине материалы болгарской обрядовой культуры на Балканах являются важным ориентиром при сравнительном исследовании древних духовных и обрядовых пластов на Северном Кавказе и в Поволжье (учитывая и обратный процесс – индоевропеизации и ассимиляции тюркских племен коренным населением). Поэтому, по мнению Нейковой Р.Г., исследование архаичных индоиранских и индоевропейских религиозных субстратов на балкано-кавказском пространстве невозможно без представления о циркумпонтийской этнокультурной общности. Данный историографический термин отражает сходство и единство в развитии культур (включительно и фракийской) по всему Черноморскому побережью и с обеих сторон Мраморного моря с периода позднего Халколита (вторая пол.IV тыс. до н.э. или конец V тыс. до н.э.) до первой половины I тыс. до н.э. Эта древняя этнокультурная предыстория фольклорной традиции не может и не должна быть игнорирована при проведении исследований побережья Понта с некоторыми из прилежащих внутренних территорий [Нейкова, 1997]. 

 После V века, неуклонно продвигаясь на Балканы, болгары, по мнению автора «возвращают» на запад и важную часть древней индоиранской и восточно-циркумпонтийской культуры, что является предпосылкой для консолидации с фракийским субстратом. Для наглядности, в качестве графической иллюстрации своей концепции Р.Г. Нейкова приводит нижеследующую схему «восточно-европейского треугольника», который я бы назвал «циркумпонтийским» (см.: Приложение №4), с главной идеей которого мы не можем не согласиться, поскольку это соответствует и нашим представлениям о древнейших миграциях шумерско-сибирской, скифо-арийской, угро-финнской, теле-уйгурской и др. общностей из Протоуралии и Саяно-Алтая в разные эпохи, причем мы отмечали, что имели место неоднократные возвращения этих этнических общностей на свою Урало-Алтайскую, Сибирскую Прародину. Поэтому, учитывая вышеизложенное, мы могли бы растянуть нижний правый угол этого треугольника до Южной Сибири и Циркум-Байкалии (или даже до Верховьев Амура и Кореи), на что указывают добавленные нами белые стрелки, уходящие на восток и юго-восток от «циркумпонтийского треугольника».

По крайней мере, известно, что во втором тысячелетии до н.э. в район Восточного Туркестана проникают индоевропейцы-тохары. С начала 1-го тысячелетия до н.э. западные районы Центральной Азии и Южной Сибири интенсивно осваивают древние ираноязычные группы скифо-сакского круга. В степях Центральной Азии и Евразии в целом образуется огромная этнокультурная зона курганных погребений. Но первые курганы Евразии создают ещё в 36 в до н.э.. племена «асов» (аз//хас//хаз), вместе с одноименной «курганной культурой» создавших древнее государство Астория//Астерия//Аз-Төөрей» (первоначально, по мнению А.Котожекова, в районе древнего Азова, на территории Ас-Тавриды [Котожеков,2013]. Более того, в 42 в до н.э. в Хакасии уже существовала так называемся Тазминская культура, созданная предками хакасских азов// ассов//хазов//хасха- «круглоголовыми европеоидами» (Котожеков,2013). К середине 1-го тысячелетия формируется этнополитическое объединение юэчжей, в состав которого вошли тохары и саки [Павлов, 2011, с. 12]. Юэчжи, владения которых на востоке достигли Дуньхуана, были западными соседями молодого хуннусского суперэтноса. После длительного военного противостояния с хунну юэчжи потерпели поражение и в начале 2-го в. до н.э. их объединение распадается. «Большие юэчжи»-улуг явчилы мигрировали в Среднюю Азию и Афганистан. «Малые юэчжи» бежали под защиту ханьского Китая и впоследствии были расселены в предгорьях Тибета (их потомки и являются тибетскими хорами – «хор-па») [там же]. По мнению А.И. Котожекова, «большие юэчжи» -это тохары и саки, а «малые» - «эфталиты». Тургун Алмас в связи с этим отмечал, что «с древних времен родственные улу