Связь Сомы, Сурии и храма Солунь

 

Прояснив, что такое сома, сомара‑самара и с(о)мородина, мы вправе вернуться к храму Солунь, о находке которого говорили в главе «Ведический храм Солунь».

С опорой на Ригведу достаточно уверенно можно утверждать, что храм Солунь возведен в честь Сомы и Сурии (Суры). Сома тут выступает в качестве месяца, а Сура, его невеста‑жена, в качестве солнца.

То, что Сома в Ригведе выступает и в качестве месяца, можно встретить в «Свадебном гимне», где повествуется о женитьбе Сомы на Сурье:

 

«Только тебя отопьют, о бог,

Как ты прибываешь снова.

Ваю – сторож Сомы.

Месяц – образ годов»

 

(РВ, Х, 85‑5).

Видим, что Сому‑напиток пьют в честь Сомы‑месяца на новолуние.

 

«Сомой земля велика.

И в лоне этих созвездий

Помещен Сома»

 

(РВ, Х, 85‑1, 2).

И тут мы опять возвращаемся к связке Сомы и Мары (Сомары). Ригведа знает магические украшения в виде солярных знаков колеса‑солнца:

 

«Когда в схватке за коров среди отважных,

Украшаемых кольцами (бойцов)»

 

(РВ, Х, 38‑1).

«Кольцо» – есть украшение марутов. А что носили древние россы, росоланы? Точно такие же солярные знаки – бронзовые кольца. Это мы видим по находкам краеведов и археологов на Самарской луке, в селениях, близких к храму Солунь. И в этом тоже верные приметы присутствия росолан и их религиозно‑астральных воззрений, нашедших отражение в Ригведе, в гимне 85. «Значительная часть стихов этого гимна повторяется в свадебной книге АВ (Авесте) (XIV, 1 и 2). См.: Gonda J. Notes on Atharvavedasamhita Book 14//IIrJ. 1964. Vol. VIII. N 1. Р. 1–24».

В храме Солунь центральный круг из двух равных серпов‑месяцев. То же мы увидим в стихах Ригведы:

 

«Мысль была ее (Сурии) повозкой,

А небо было крышей (повозка).

Два светлых (месяца) были упряжными,

Когда ехала Сурья в дом (жениха)»

 

(РВ, Х, 85–10).

В Солуни вокруг главного кольца видим еще шесть кругов из двух частей… А ведь это Сома везет Сурью вокруг жертвенного костра, зажженного в центральном круге храма, вокруг Агни:

 

«Вокруг тебя сначала возили

Сурью вместе со свадебной процессией.

Снова мужьям жену

Отдай, о Агни, вместе с потомством»

 

(РВ, Х, 85–38).

Так храм Солунь помогает отгадывать загадочный метафоричный язык Ригведы. Все ли мы знаем о соме? Не будем обманываться. В том же свадебном гимне читаем:

 

«Мнят себя отведавшими Сомы,

Когда растолкут растение.

Сому, что знают брахманы,

Его не вкушает никто»

 

(РВ, Х, 85‑3).

Сому пили со священными молитвами. И все же сома больше, чем священный напиток, сома – это миропорядок, всемирный закон:

 

«Правдой держится земля.

Солнцем держится небо.

Законом существуют Адатьи

(И) Сома устроен на небе.

Сомой Адатьи сильны».

 

У древних россов традиция приготовления священных, обрядовых, жертвенных напитков развита очень широко.

 

Раса‑Роса

 

К числу священных напитков древних россов можно отнести и напиток раса, неоднократно встречаемый в Ригведе под именем священной реки Раса. Индологи считают, что на санскрите «раса» означает молоко, небесное молоко. В живом разговорном русском языке «раса», а в письменном варианте «роса» до сих пор означает то же самое: небесное млеко, влага, осаждающаяся ночью, на заре, на травах и листьях деревьев. Росу россы считали небесным млеком, что видно и по названию – Млечный путь – самого большого созвездия, видимого невооруженным глазом. Росу с листьев собирали платками и отжимали в сосуды, горшки.

В случае с сомой установили, что сому изготовляли как безалкогольный напиток – из смородины и меда. И с добавлением воды и муки – как слабобродящий, слегка пьянящий напиток, сходный по крепости с легкой брагой. В. Даль определил брагу так: «Домашнее крестьянское корчажное пиво; хлебный напиток, иногда более похожий на квас».

Сома, приготовленный из толченой смородины, даже в сброженном виде по своей крепости не превышал брагу.

Раса в чистом виде и с добавлением молока – безалкогольный напиток. Молоко вообще священный, жертвенный напиток, подносимый богам, рекам, огню, предкам. Роса, собираемая платками, купание в росяной траве, хождение по росе босиком, обтирание росой – есть священный обряд. Роса (раса) – это небесное молоко.

Могло ли молоко быть хмельным напитком?

В русской традиции квашение, сбраживание – известный прием приготовления продуктов. Нам известны производные из молока: простокваша, ряженка… Раса – небесное молоко – приносили в жертву как безалкогольный напиток.

Знаем и молоко кобылиц – кумыс, где кислое брожение переходит в винное. Кумыс слегка пьянящий напиток; продукт питания степных кочевников востока, башкир в частности, где нераспаханные пастбища сохранялись до ХХ века и потому уцелела традиция кумысоизготовления.

Известно мнение, что кумыс, квашеное молоко – продукты исключительно азиатского происхождения. Однако нет никаких оснований причислять данное слово к тюркским или монгольским языкам. Судите сами: «кумыс» состоит из двух русских слов, наложенных друг на друга: кум‑мыс. Вспомним, что родник, сомародина тоже содержат в своем названии упоминание обожествляемых родичей.

Кум, кума – обращение между крестными родителями, а также людей, «состоящих в духовном родстве вообще». Мыс – выдающаяся часть чего‑либо или в данном случае возгонка заквашиваемого напитка. То есть кумыс – это кумовья, вознесенные к небу, к океану, к Богу. Причем и тут виден след древнерусских словообразователей: имеем не куммыс, а наложение слов. «Кумыс» с одним «м», начальная буква одного слова совпадает с последней буквой другого слова. То же видим и в слове «пирог, пир‑рог», где рог идентичен мысу, тут также пир – вознесение к небу.

Известно, что древние арии Южного Урала – Поволжья первые оседлали коня за несколько тысячелетий до нашей эры, и вполне логично, что доили не только коз, коров, но и кобылиц.

Россо‑арии с ростом своей цивилизации и численности все более переходили к земледелию и огородам, клинам на богаре. Кочевники Азии дольше сохраняли кочевое скотоводство. Не вижу смысла оспаривать русский приоритет на изобретение кумыса. Само слово «кумыс», вполне очевидно, несет в себе русские языковые формы.

Однако вернемся к расе.

В целом можно сказать, что раса первоначально натуральный, несброженный напиток с русским именем и с русской традицией. Купание в росе – традиция, дожившая до наших дней. И река Раса, упоминаемая в гимнах Ригведы, как поток священного небесного млека, объединены одним именем и одной традицией обожествления небесного млека.

Современные философы ведут жаркие споры на тему: что появилось раньше – курица или яйцо? Мы тоже можем задаться вопросом: что появилось раньше – река Раса или напиток раса‑роса? Если вспомнить, что Раса (Рось) древнее название Волги, еще река Раса знаема в Югославии (Сербии) и т. д., то и можно сказать, что священный напиток раса (роса) дал имя многим священным рекам… в местах, где жили россы.

Не только молоко коров (коз, лошадей) и небесное молоко‑раса использовались в ритуалах ведической культуры. Было и рукотворное обрядовое «молоко», «млеко», «птичье молоко», изготавливаемое из семян мака. Такая традиция сохранялась еще в ХХ веке в деревне Хмелевка Самарской области (на границе с Оренбургской областью). Семена мака замачивались в воде (желательно в росе, собранной на заре) и затем тщательно растирались торцовой стороной скалки в однородную желеобразную массу. Растирали достаточно долго. Затем к желеобразной массе добавляли расу или родниковую воду с медом. Так получали птичье молоко.

Также замачивали и растирали горох и пекли к старинным праздникам (Красная горка и т. д.) обрядовые ватрушки с горохом. Весьма вкусные ватрушки. С газификацией сел и исчезновением русской печи, наверное, даже русского каравая многим не испробовать.

По русским старинам известно, что в райских местах текут молочные реки в кисельных берегах. Захотел напиться – испей молочка, захотел погуще – то и киселя откушай. Райские места для древних россо‑ариев были здесь, на Рась‑Волге. Об этом свидетельствуют и сохранившаяся топонимика, и Ригведа, и уцелевшие традиции.

 

Сок

 

В Ригведе сома часто упоминается в сочетании «сок сомы». Река Сок течет параллельно Самаре и впадает в Рось‑Волгу в районе Самарской луки, что само по себе интересно и значимо.

Сок – священное слово, данное обожествляемой реке. Сок и Сокол – однокорневые и односмысловые слова, и неслучайно река Сок впадает в Расу‑Волгу у Сокольих гор.

Сок – это солнце, сочиво для Коло, Коляды. Один из самых древнейших обрядовых напитков, более доступный и древний по сравнению с квасом, сурой и другими священными русскими напитками. Сок – имя короткое и емкое.

В XXI веке россы‑русские переносят слово «сок» на самые разные фруктово‑ягодные напитки. Но еще несколько десятилетий назад соком именовали только влагу, истекающую весной из березы.

Береза – одно из священных деревьев россов. Весенний праздник (семик) заплетания ветвей березы хорошо известен, хотя из массовой традиции в ХХ веке почти ушел. Однако об этой традиции существует много этнографических и краеведческих публикаций очевидцев.

Березу «доят» весной. Начало «доения» – когда снег в лесу еще лежит, а солнце припекает. Сокодвижение в березе уже идет, но ночью, когда солнце закатилось за горизонт и приударил мороз, сокодвижение останавливается. Но вот взошла заря, поднялось солнышко, запели жаворонки, и опять из березы побежал солнечный напиток – сок. Живой витамин – полезный, спасительный от многих болезней сок, идущий от пробуждающейся земли, от ушедших предков… Да и питателен, будучи слегка сладковат.

Гонка сока из березы – древнейшая ведическая традиция, исключительно русская, славянская. И ни у одного из соседних нам народов широко не используется.

У иных народов и традиции иные. Так, татары обдирают у березы белую кору и варят, видимо, питательную жвачку «сагус». Однако несмотря на многостолетнее соседство и взаимообмен знаниями, древнейшие традиции остались национальными. И сегодня если вижу в лесу или в парке черное кольцо от ободранной коры, то понимаю, что представители татарского народа варили «сагус», а если по стволу течет сок, то это наследники россов гонят березовый сок.

Жертвенный напиток, питие богов, в старину гнали, подсекая кору березы каменным топором (или срубая толстую ветку). Позднее стали буравить ствол железным буром. Но и сейчас вижу надрезанные ножом стволы и подставленные банки.

Вместе с тем встречаются варианты, более щадящие березу: гвоздем пробивают ствол на три‑четыре сантиметра, вытаскивают гвоздь щипцами и вставляют пластиковую трубочку. Бежит сок на радость людям, предкам и богам.

Доение березы, еще раз подчеркну, известно только у росолан‑россов. Традиция знаема нами и по Ригведе, что лишний раз удостоверяет мысль о том, что колыбель Ригведы – здесь, на реке Рась, на Самаре, на Соке.

«Обладающее собственной хвалой лесное дерево

Чудесно доящееся среди молитв…» (РВ, IX, 12‑7) – данные строки веды, написанные в III тыс. до н. э., полностью относятся к русской традиции, к березе, дереву северному, «доящемуся среди молитв».

Пока есть Россия, россы и березы, то и пребудет «сок, полностью побеждающий, необоримый». Живет традиция сквозь тысячелетия и жива будет.

 

Квас

 

Священный напиток квас моложе сока, моложе расы‑млеко, моложе сомы, но тоже принадлежит к числу древнейших. Полагаю, что известен квас за несколько тысячелетий до нашей эры. И убеждает в этом анализ слова‑имени. Квас имеет уменьшительно‑ласкательную форму – квасок, где опять видим древнейший прием словообразователей: создание нового культового слова путем наложения двух – одного на другое. Квасок – это квас‑сок, квашеный сок. В русской традиции получение священных напитков путем квашения. Позднее – с дальнейшей выгонкой напитка, с брожением…

Видимо, только раса и сок березы принимались в чистом виде. Однако в более поздние времена березовый сок для ритуальных целей выдерживался на солнце, осуривался до помутнения. При этом сок во вкусе теряет, но обретает «зримые» черты, вид млека. Не исключено, что именно в таком виде сок преподносился предкам и богам.

Со временем квас стал существенно отличаться от сока, хотя и сохранил в своем имени образ «сок».

Наши пращуры готовили квас по рецептам, дошедшим до наших дней. Не только моими сельскими прабабками, но и сей год домашний квас «ставится» по рецептам, которые были созданы до нашей эры. Первый письменный источник, упоминающий квас, известный автору, – «Лаврентьевская летопись», где квас засвидетельствован во времена князя Владимира под 996 годом. Однако корни слова ведут нас к истокам русского языка, к глубинам много древнее нашей эры.

Если тесто «затевали», то квас именно «ставили». Сухари ржаные (или белые – пшеничные, жженые для цвета) заливают кипятком (водой), добавляют мед (сахар), кладут кусочек кислого теста (дрожжей) и ставят кваситься на двое‑трое суток.

В дедовской деревне дрожжевое тесто держали в горшке (позднее появились эмалированные бидончики), приспущенном в холодную колодезную воду. Вообще колодцы использовались как холодильники, где в ведрах, в горшках, спущенных на веревках, хранили молоко, масло, сметану, тесто…

Для придания особого вкуса в квас могли добавлять крошеные яблоки, а также вишню, клюкву, малину… В зависимости от добавки квас звали: яблочный, клюквенный… Самый любимый и распространенный все же хлебный квас, без ягодных добавок.

Квас – солнечный напиток. Осуриваться, то есть бродить, квас ставили на солнце. Само слово «осуриваться» ведет нас к древнейшим временам, предшествующим созданию Ригведы, к Сурии‑солнцу, к россо‑ариям, солнцепоклонникам.

В некоторых источниках встречаем образ Квасура, где квас и сура соединены в одно слово. В практике моих прадедов, помню, встречался родственный, но другой речевой оборот: сурный квас. И тут соединение суры и кваса в одном образе.

Сурный квас поминали многие исследователи, в том числе и Владимир Даль: «Суровец, сырой квас, не хлебный, а мучной», «Суровец – то же, ячный, пшеничный квас».

Ячный – «ячмень… самый северный колос». При взгляде на «яровое хлебное растение» встречаем народные приметы, которые ведут нас к древнейшей ведической культуре, к солуни: «Ячмень сеют, пока цветет калина», «Ячмень… сей в полнолуние». Еще ячмень называют «ярица» – словом, проистекающим еще из одного имени Солнца – Яро, от бога Яро.

Квас(ок), Сура, Яро собраны и зашифрованы в ритуальном напитке. Зашифрованы, полагаю, не по умыслу утаить, а как отражение стародавней жизни. Есть и топонимы, и села с названием Квасово, как место приготовления кваса.

Связь кваса с древними ритуалами поклонения Солнцу, Огню (богу Агни) видна и в народном поверье: избу, загоревшуюся от удара молнии, тушат молоком или квасом и только потом водой. Требовалось совершить обряд жертвоприношения Перуну, Громовержцу, огню (в Ригведе бог Агни, в современном русском языке пишем «огонь», но говорим «агонь», огни‑агни). И в этом видно культовое значение кваса.

 

Сура

 

Раса, молоко, сок, квас – культовые безалкогольные напитки. Сюда же можно отнести и сому. В Ригведе сома часто называется «пьянящим». Однако отчасти согласимся со статьей‑комментарием к Ригведе автора Т. Я. Елизаренковой: «Сома не был алкогольным (ферментации не происходило) и, наоборот, противопоставлялся профаническому алкогольному напитку под названием сура (sura), не вызывает сомнений. Суру в РВ недвусмысленно осуждают, ср., например, VII, 86, 6: «Не своя (была на то) воля, о Варуны. Это соблазн: хмельное питье (Sura), гнев, игральная кость, неразумие». «Природа опьянения Сомой была совершенно иной. Сома вызывал состояние блаженства, радостное просветление» (стр. 345–346).

Согласимся с тем, что сома в древности воспринимался как бодрящий, витаминный, живительный напиток, противоцинготное, противопростудное средство. А вот в дальнейшем, видимо, и сбраживался, о чем в Ригведе множество указаний. Но и попав в Индию, сома не был сколько‑нибудь крепким хмельным напитком.

Что касается осуждения суры в Ригведе, то это просто предположение Т. Я. Елизаренковой, которая в опубликованный вариант Ригведы самостоятельно вписала слово (sura). В оригинале указанного стихотворения слова «сура» нет. Есть только предположение.

Сура, без сомнений, священный напиток. На территории России этому культовому питью посвящено много рек и урочищ, больше, чем какому‑либо другому напитку. И это говорит само за себя. Именно Сура посвящена Сурие‑Солнцу, один из самых сакраментальных напитков. И в «Слове о полку Игореве» отчетливо видно: «пьют суру во славу богов наших».

Т. Я. Елизаренкова отмечает: «Сура (sura) – алкогольный напиток, готовившийся из ячменя».

На взгляд автора, сура – это прежде всего медовый напиток, солнечный напиток. Пчелы – создания божии, и по представлениям древних россов в ульи носили «искры», солнца дар. Мед – это солнечный, божественный нектар.

Как потомок пчеловодов, бортников по наследству знаю, что медовуха – напиток из смеси меда, воды и хмеля – имеет особенность: ноги утяжеляет, а рассудок сохраняет. Даже буяны от медовухи спокойно засыпали. Таково свойство разбавленного и сброженного меда.

Полагаю, что и сура, приготовленная на меду, способствовала общению, а не буйству.

Возможно, в позднейшие времена суру стали готовить с применением хлеба, в том числе ячменя.

В известных мне селениях суру в ХХ веке уже не готовили. Есть описание не суры, но суряницы, напитка, видимо, близкого, судя по названию у слависта Юрия Миролюбова:

«Для изготовления этого напитка требовалось около килограмма высевок, которые варили на воде, затем сваренный настой пропускали через сито, и это действо называлось «сеять суряницу». Затем, сварив около ведра зеленой травы, ее тоже лили через сито, а на дно последнего клали овечью шерсть! Это мы подчеркиваем, так как ведийцы при изготовлении Сомы пропускали сок из травы Сома через шерсть. Процедив зеленый отвар, к нему прибавляли четверть по объему меду. К этому моменту жидкость была теплой, но не была горячей. В нее добавляли сухих ягод шиповника, вишен, терну, слив, груш, яблок и муки. Все оставляли стоять три дня, а после этого, добавив изюму, запускали дрожжами, для чего часть жидкости подогревали отдельно и, примешав ко всему, оставляли в деревянной кадке. Три‑четыре дня все бродило. После первого брожения к сурянице добавлялась кружка молока и наливалась мерочка топленого масла. После двух недель сильного брожения, когда движение в жидкости останавливается, к ней прибавляют еще меду или сахару и делают небольшое количество заварного хмеля, которое и прибавляют. После второго брожения бочку закрывают «кружком», то есть вставляют глухое днище, и так оставляют выстояться с месяц. Через месяц днище выбивают и пробуют. Если суряница еще очень сладкая, ее заставляют снова побродить, а затем наливают в чистый бочонок, в который кладут дубовых деревяшек, лучше в зеленой коре» (Ю. Миролюбов. «Русский языческий фольклор», стр. 271).

И здесь имеем в основе напитка мед с добавлением зерна.

Мед вошел в русскую кухню, культуру множеством образов и послужил основой для многих родственных словообразований. Эту данность хорошо видно и в словаре В. И. Даля.

Священные напитки предназначены для одной главной цели – для жертвоприношения богам, и, видимо, потому можно встретить два имени в одном образе. Известен и суровец – «сырой квас, не хлебный, а мучной».

В. Даль поясняет: «сырой квас». Тут ошибка. Разве квас бывает сырой и несырой? Нет такого разделения. Квас и сура близки по рецепту, но главное – по предназначению, вот и соединены в образе сурный квас. Образ, идущий к суре. О том, что сура в глубокой древности была безалкогольным напитком, и говорит ее соединение с квасом.

Сура имеет переклички и с сомой. Сому в Ригведе называют «благовонным» напитком. Однако в оригинале слово «благовонный» имеет в основе слово «сура». Процитируем Т. Я. Елизаренкову:

«Из внешних характеристик Сомы следует еще отметить, что дважды в РВ его называют «благовонным» (surabhi – IX, 97, 19 и surabhintara – «еще более благовонный» – IX, 107, 2).

Еще бы. Сома приготавливался из с(о)мародины, кустарника с листом благоухающим, добавляемым в русские соления… Видим, что в эпитетах сомы есть образ sura (сура), солнце. Благородный напиток не может быть противен россо‑ариям. И потому слово‑образ сура сохранилось в русском языке и в многочисленных русских гидронимах (опять отправим читателя к книге «Священные реки России»).

Сура – напиток более ядреный по сравнению с квасом, но по нынешним «спиртовым» представлениям – с малым градусом и не предназначенный для глубокого опьянения, а больше как ритуальный напиток.

Конечно, сура и квас – культовые напитки, более молодые по сравнению с раса, соком, сомой. Но и этот русский национальный напиток видим и в Ригведе в качестве напитка, и в Авесте в качестве реки (Гусева, стр. 272), и на Самарской луке такую реку знаем. Непосредственно в бассейне Самары видим реку Сурушу. В районе культовой горы, которая ныне зовется Казачий холм (поселок Сергиевск) целый букет священных рек. Вначале Сургут принимает реку Молочную, потом Сургут впадает в Сок. Не только имена священных напитков соединяются, но реки, поименованные в их честь.

 

Савраска

 

В России известен еще один напиток, который может рассматриваться как ритуальный. Речь идет о савраске. Это единственный хмельной напиток, без всяких оговорок, который несет в своем имени ведическое прошлое России. По сути, савраска – это один из видов медовухи. Читаем у В. Даля: «Савраска – пьяная медовая брага: из восчины с хмелем».

Савраска – это кличка лошади светло‑гнедой с желтизною. Мы помним, что Савр – это священный конь‑огонь, конь‑солнце, и на священной самарской земле есть гидроним (Савруша) со священным именем.

Какой была савраска в давние времена, неизвестно, но название хмельного напитка дожило до ХХ века и не однажды упоминается в русской литературе.

 

Самарея

 

У В. Даля можно встретить напиток с загадочным названием самарея, известный в Астраханской губернии, на Нижней Волге. По лексике название, близкое к самаре. Родственно ли или только повторяет знаменитый образ? Вопрос открытый. Вместе с тем наличие пития с таким названием подчеркивает, что появление самары, с(о)мары у росолан‑россов – явление не случайное, а вполне закономерное, соответствующее их религиозно‑астральным представлениям.

Самарею готовили из трав с народными названиями «чепучинник» и «дорогая‑трава». Ботаники Самарского университета больше оперируют латинскими названиями и не смогли определиться с данными народными названиями. Да это и непросто. Одна и та же трава на огромных просторах России может иметь несколько названий.

 

Рассол

 

Нам ничего не известно о рассоле как о культовом напитке. Тем не менее и этот сопутствующий квашению капусты (и солению огурцов…) напиток несет в своем имени ведическое прошлое.

Рассол – это раса‑соленая. В имени сохраняется образ расы‑млека, а также образ росы – небесного млека, собираемого для культовых действ.

Соль в старину была дорога, редка, высоко ценима. Соленый сок капусты целебен, приятен, пробуждает аппетит. Оттого в названии сока, выделяемого квашеной капустой, и сохранилось имя «раса» – культовый напиток россо‑ариев. И образ священной реки ариев Раса виден в этом русском питии. Что не случайность, а вполне видимая закономерность. Народ, в среде которого зародились веды, собранные в Ригведу и Авесту, оставил богатое историческое наследие.

Образ «молочные реки и кисельные берега» сохранился в русском фольклоре до наших дней. С этим млеком и передалось нам почитание к старым былинам, сказам и песням.

Раса, сома, сура, квас, сок (березовый), описанные за несколько тысячелетий до нашей эры, не только полезны для человеческого организма, но и, по мнению древних россов, полны божественного смысла, приобщения к Богу. Практически все эти напитки в России дожили до наших дней. Это вселяет надежду на то, что традиция устоит и получит должное развитие.

 

 

Глава XXI

У ВРАТ НЕБЕСНЫХ

 

Когда книга «Обитель богов» была сверстана, произошла находка, которая и привела к написанию данной главы.

Изучал остатки ведических традиций в селениях Самарской области. Самарскими краеведами в разных районах найдены медные монеты царской чеканки XIX века, на которых напильниками, ножом пропилены черты в виде лучей, идущих от центра к окружности. Традиция в научной литературе не описанная, загадочная. Начались поиски отгадки.

Пути‑дороги завели в селения около Зеленой горы, на границе Елховского и Красноярского районов, в 100 км от города Самары и в 12 км от Левшинки, родового села моего отца.

От деда слышал о Зеленой горе, что на ней в царские времена была станица атамана Зеленого. От современных уфологов и местных жителей слышал, что тут наблюдали странные свечения, похожие на НЛО. От своих теток знал, что на горе в пещере жил монах‑отшельник; сельские школьники ходили сюда на экскурсию и видели в пещере икону, написанную на камне. Вот и все, что было известно о высоте 239 метров. Гору почитали святой. Но почему? Нет ли тут связи с каликами перехожими и с ведами?

Поездка по окрестностям превзошла все ожидания. Вначале в окрестностях села Никитинка нашли ямы от погребов ныне несуществующего села Каменный Овраг. Исчезнувших сел, чьи жители принимали участие в подавленном Чапанном восстании, раскулаченных и просто малых, «неперспективных», не перечесть. На месте села нашли свежие шурфовки кладоискателей, медную монету 1898 года и остатки посадок огородного хрена. Однако мое внимание привлекли камни, вросшие в землю. Они составляли небольшой, но знаковый ритуальный круг древних солнцепоклонников.

 

 

Зеленая гора

 

Простодушные приезжие крестьяне в XIX веке поселились на месте древнего святилища и, похоже, не подозревали о том. Другие камни были использованы в качестве фундаментов под избы или были разбросаны и не составляли каких‑либо видимых фигур. Но так ли было до прихода крестьян? Случайно ли исчезло большое село протяженностью в два километра? Известно, что на месте святилищ постройки долго не стоят.

Далее мы целый день колесили по окрестностям в поисках примечательных камней. Учитель истории елховской школы Евгений Горелов вывел нас к холму в виде покатой арки с тремя едва приметными выпуклинами. Вокруг простор, колхозные поля – и ни души. На холме – поле, заросшее ковылем, и огромные камни. Поле никогда не пахалось, природа защитила сама себя.

Однако при внимательном взгляде оказалось, что это не памятник природы, а дело рук человеческих. Имеем не хаотичное нагромождение, но осмысленное творение человека, вдохновленного Провидением. Огромные камни весом до двух тонн и более выложены кругами – символ Коло‑Солнце. Внутри круга обязательно камень – Алатырь с рукотворными ямками для жертвенных напитков. Показательно, что ямки практически только у алтарных камней. На поле таких кругов с десяток. Автору книги открылось святилище солнцепоклонников.

 

 

Десятки камней имеют следы от инструментов древних каменотесов

 

Многие камни покрыты известняком. Преобладают песчаники окварцованные (по терминологии геологов, «существенно кварцевой породы») и кремнистые породы, достаточно твердые; обработка их трудна. На десятках камней видны сколы и одинаковые углубления от орудий древних каменотесов. Есть камень со сверленными углублениями. Камни буквально «вросли» в землю и, очевидно, лежат здесь тысячелетия. Некоторые, не самые большие камни, в виде арки вкопаны вертикально. Важно, что часть камней, особенно алтарных, обкопана; иные из них, возможно, приподняты. Это говорит о том, что древнее святилище подновлялось спустя тысячелетие после возведения. Камни, составляющие круг, кое‑где вросли в землю по самую вершину, но многие из них столь велики, что видны издалека.

 

 

Круги из камней с алтарным камнем в центре

 

Из данных кругов два созвездия выделяются своей особой астральностью. Одно созвездие интересно тем, что видим два круга: малый (в диаметре около двадцати метров) внутри большого. Они состоят из 14 камней каждый. Внутри малого круга находится сразу семь огромных алтарных камней. Семерка, видимо, олицетворяет семь дней недели (лунный цикл), а 28 камней (в обоих кругах) олицетворяют четыре фазы луны и месяц. Не исключаю того, что поле в целом использовалось в качестве гигантского календаря.

Второе созвездие не менее интересно. Оно представляет собой большую яму‑лунку, обложенную валунами. То есть имеем соединение лунки‑Луны и каменного круга – Солнца; в чистом виде россо‑арийская Солунь. Тут есть еще одна интересная деталь. С одной стороны лунки‑Луны насыпан вал, обложенный многотонными камнями. Вначале принял насыпь за курган, но затем понял, что тут символ месяца. Это дополнительно свидетельствует, что перед нами Солунь, исполненная в камне и земле. Обозначение нарождающегося месяца в сочетании с луной и солнцем характерно для силуэтов города Аркаим и храма Солунь.

 

 

Треугольный камень святилища Лесное

 

Строительством данного ведического храма явно руководили волхвы‑звездочеты, потому святилище назвал Звездный храм.

Несколько лет назад часть созвездий разрушена трактором во время разработки глиняного карьера. Наличие карьера на краю Звездного храма позволило нам понять, что под святилищем тонкий слой чернозема и глина. Горная порода отсутствует. Очевидно, камни привезены из отдаленного карьера. Строители храма проделали огромную работу. Откуда и как доставлялись тяжелые глыбы, предстоит выяснять.

Как и ожидалось, территория святилища в основном чиста от железа. И все же железо тут есть. Но где! В шести обследованных ямах, из которых волхвами вынуты камни(?), обнаружено по одному кусочку плоского кованого железа размером пять на три сантиметра. Похоже на распиленные кусочки клинка. Предметы, видимо, ритуальные, но назначение их – загадка. Время закладки металлических пластин явно позднее времени сооружения святилища.

 

 

Камень Алатырь с углублением для жертвенных напитков

 

Наконец, на западном склоне Зеленой горы найдено еще одно святилище – Лесное. И здесь алтарные камни имеют углубления для жертвенных напитков. На этих камнях более заметны следы древних каменотесов. Два камня вытесаны в виде треугольников (солнечный луч?). Один камень стоит, другой повален.

На вершине горы Зеленой сооружен значительный ритуальный курган‑мара. Позднее в кургане, по преданию, поселился монах‑отшельник. Вероятно, он не знал, где устроил скит. Пещера давно обвалилась. Позднее (в ХХ веке) кладоискатели значительно расширили яму. Тут видны и остатки геодезической вышки.

Исследователи гадают по поводу назначения каменных сооружений Стоунхенджа в Англии.

 

 

Река Кондурча

 

Святилища Звездный, Лесное, Каменный овраг, курган на горе Зеленой имеют ярко выраженное ритуальное значение и построены солнцепоклонниками, каковыми являлись россо‑арии.

Через тысячелетия сохранились и ведические гидронимы ближайших рек. У склонов Зеленой горы протекают реки Кондурча и Кондабулак. На современных картах видим гидроним Кандабулак. Картографы и тут исказили историю и прочтение древнего названия. Однако еще в XVIII веке река и появившееся на ней село называли Кондабулак (Т.Г. Масляницкий. «Топографическое описание Симбирского наместничества», Самарский уезд, 1785 г., Симбирск, стр. 186). И эти гидронимы хранят память о росоланах, о россо‑ариях. Первая составляющая имен – слово «конда», что в русском языке означает крепкую, плотную боровую сосну. Действительно, вдоль Кондурчи и сегодня стоят боры.

Вместе с тем знаем и культовое слово «кондак» – краткая песнь во славу Спасителя и Богородицы или святого. В данном случае оба образа дополняют друг друга. У рек культовые имена.

Вторые составляющие гидронимов подтверждают данный вывод. По В. Далю, слово «урчать» означает гудеть, издавать звуки. На Кондурче производили моления Богу.

 

 

Горшок с тайнописью

 

Слово «булак» имеет отношение к священному красному коню Савру и булаве – знаку власти, божественному посланию. Что тоже соответствует ведической символике россо‑ариев.

Имели они развитые культы и знаковые символы. Среди археологических находок культовая булава с нефритовым наконечником (И. Васильев, Г. Матвеева. «У истоков истории Самарского Поволжья», 1986 г., Самара, стр. 129). Россо‑арии, звездочеты имели руническую письменность, черты и резы, а также магическую тайнопись. Ее образцы можно видеть на сосудах, найденных в тридцати километрах от Зеленой горы и датируемых вторым тысячелетием до н. э.

В радиусе пятнадцати километров вокруг Зеленой горы были сплошные святилища древних россо‑ариев, создателей Ригведы и Авесты. Многие из них (в т. ч. по реке Чесноковке) хозяйственной деятельностью человека за последнее столетие разрушены, но еще немало осталось. Все это памятники истории, культуры и астрономии древних россов. Выдающийся центр ведической культуры дожно изучать и охранять.

Медные монеты XIX века свидетельствуют, что у жителей Самарской области существовало древнее поверье: если у человека случился перелом (или иная болезнь), то опилочная медь помогает в лечении. Тогда на весь регион было всего десяток врачей. Вот и пилили монеты. Однако пилили не абы‑кабы, а в виде солнечных лучей. Видим солярный символ, сходный с русской деревянной резьбой на наличниках, а также с силуэтом ведического города Аркаим. Вполне уловимая связь времен и поколений.

 

Эпилог

 

Западная Сибирь, безбрежная Русская равнина, Карпатские горы, вплоть до Альп… наполнены русскими ведическими топонимами. Видим мы их и в более южных регионах, и на Крайнем Севере. Культовых мест много.

И все же стрелка Расы‑Волги и Самары, Самарская лука выделяются особо. Здесь сливают воды священные реки Раса, С(о)амара, Сура, Сок…

Самарская лука – есть обитель богов, огромное природное символическое соединение Солнца и Луны. Солунь – культовый образ древнейшей цивилизации, создавшей веды и основу космических представлений.

На Самарской луке построен крупнейший ведический храм, а на Зеленой горе целый комплекс святилищ, которые волею провидения сохранились до XXI века. Открылись памятники, видимо, не случайно, а в назидание помнить о родовых традициях, о далеких пращурах. Открылся не случайно, а в период тотального наступления мирового глобализма, в период обезличивания народов и вместе с тем отдельных личностей.

Возможно, это сигнал, над которым всем нам стоит подумать.

 

[1] Любопытны слова Герберштейна: «Da Rindt das wasser die Mumel, nach Teutscher sprach, Dan. Die Rindt durch Preyssen ab. Litisch nennt mans Nemen.