Григорий Васильевич Александров

(1903–1983)

 

Русский советский режиссёр, сценарист. Фильмы: «Весёлые ребята» (1934), «Цирк» (1936), «Волга-Волга» (1938), «Светлый путь» (1940), «Весна» (1947), «Встреча на Эльбе» (1949), «Композитор Глинка» (1952), «Русский сувенир» (1960) и др.

 

В своей книге «Эпоха и кино» Григорий Александров написал, что родился 10 (23) января 1903 года в Екатеринбурге, в семье горнорабочего. По другим сведениям отец его, Василий Григорьевич Мормоненко, был хозяином большой гостиницы и ресторана «Сибирь». Согласно семейному преданию, он выкрал из отчего дома невесту (Анфиса Григорьевна происходила из знатного рода сибирских татар).

Гриша в двенадцать лет был определён на работу в Екатеринбургский оперный театр. Он был рассыльным, помощником бутафора и осветителя, а после победы Советов поступил на курсы режиссёров Рабоче-крестьянского театра при Губнаробразе.

Во время наступления на Екатеринбург адмирала Колчака к их дому прибился крепенький, сердитого нрава паренёк. Это был будущий режиссёр Иван Пырьев. В ноябре 1919-го после отступления Колчака Гриша с Ваней принялись налаживать художественную самодеятельность в местном клубе.

В конце лета 1921 года в Екатеринбург на гастроли приехала студия Художественного театра. Игра актёров так захватила Александрова и Пырьева, что оба решили ехать в Москву учиться театральному искусству. Осенью они были приняты в Первый рабочий театр Пролеткульта.

Одним из самых популярных в то время был ансамбль «Синяя блуза». В нём играла Ольга Иванова, ставшая женой Александрова. 19 мая 1925 года появился на свет сын Дуглас. Родители назвали его в честь американского киноактёра Дугласа Фербенкса, приезжавшего в Москву.

Александров помогал Эйзенштейну в съёмках фильмов «Стачка» (1924) и «Броненосец „Потёмкин“» (1925), причём в последнем он сыграл роль офицера. При работе над фильмами «Октябрь» (1927) и «Старое и новое» (1929) Александров уже был соавтором и сорежиссёром Эйзенштейна.

Летом 1929 года по распоряжению наркома культуры Луначарского Эйзенштейн, Александров и оператор Тиссэ отправились в Европу и Америку для пропаганды советского киноискусства.

1930-й год они встречали в Париже. Леонард Розенталь, один из богатейших ювелиров Франции, заказал фильм, в котором главная роль отводилась Маре Владимировне Розенталь. Предложение было принято. Александров с Тиссэ на студии «Бийанкур» сняли «Сентиментальный романс».

Затем была Америка. Важную роль в судьбе Александрова сыграла встреча с Чарли Чаплином. В Голливуде они много времени проводили вместе, плавали на яхте. Дружба эта продолжалась многие годы. После войны Александров, выезжая за границу, всегда находил возможность навестить Чаплина в Европе.

В августе 1932 года Александров вернулся в Москву. Его жена к этому времени сблизилась с актёром Борисом Тениным, и Григорий Васильевич с ней развёлся.

Разошлись его пути и с Эйзенштейном. Александрову хотелось самостоятельности. Он уже сделал по личному указанию Сталина 22-минутный документальный фильм «Интернационал» (1932), который склеил из хроники, постановочных съёмок и кусков «Октября».

Вместе со сценаристом Н. Эрдманом и композитором И. Дунаевским Александров написал либретто к первой советской музыкальной комедии о пастухе, ставшем известным музыкантом. Роль влюблённого пастуха Эрдман изначально выстраивал на Утёсова, солиста ленинградского мюзик-холла. К тому же в расчёт бралась его знаменитая команда музыкантов.

Александров долго не мог найти актрису на роль героини. Наконец ему посоветовали посмотреть в Музыкальном театре спектакль «Перикола» с Любовью Орловой в главной роли. Григорию Васильевичу актриса сразу понравилась, и вскоре он утвердил Орлову на роль Анюты.

«Весёлые ребята» вышли на экраны в 1934 году. Фильм демонстрировался за рубежом под названием «Москва смеётся». На Венецианском фестивале он получил главный приз. Чарлз Чаплин заявил, что Александров открыл для американцев новую Россию. «Вы думаете, — писали газеты, — что Москва только борется, учится, трудится? Вы ошибаетесь… Москва смеётся! И так заразительно, бодро и весело, что вы будете смеяться вместе с ней!» А парижская пресса удивлялась: «Какой запас весёлости у этих русских! Сколько жизни и радости!»

На родине фильм ругали. Нападки прекратились после того, как картину одобрил Сталин: «Хорошо! Я как будто месяц побыл в отпуске…» Александрова наградили орденом Красной Звезды. Так что Любовь Орлова выходила замуж за победителя.

А затем был «Цирк» (1936) — произведение столь же комедийное, сколь и драматическое, подлинно новаторское. В главной роли американки Марион Диксон вновь блистала Орлова.

Так же, как и «Весёлые ребята», «Цирк» снимался уже под готовую фонограмму. «Так делают в Америке», — заявлял Александров, и ему верили, хотя в Америке в то время под фонограмму снимал лишь Дисней.

Пять миллионов человек посмотрели «Цирк» только за первый месяц в Москве и Ленинграде. На Международной выставке в Париже в 1937 году фильм был удостоен высшей награды.

В 1936 году Александров (совместно с С. Гуровым и С. Бубриком) снял документальный фильм «Доклад Сталина И. В. о проекте Конституции СССР». Воспользовавшись синхронной звуковой съёмкой выступления Сталина, он дополнил её хроникой, постановочными досъёмками…

Затем Александров выпускает комедию «Волга-Волга» (1938), в которой мягкая лирика сочеталась с сатирическими эпизодами, бичующими бюрократизм. Александров вновь обращался к приёмам яркой эксцентрики. Музыка Дунаевского активно участвовала в развитии драматургии фильма.

Говорят, Сталин любил перед сном посмотреть две-три части из «Волги-Волги». А в 1942 году он послал копию фильма Рузвельту. Американский президент, посмотрев картину, якобы сказал: «Сталин намекает, что мы ужасно затягиваем дело с открытием второго фронта».

Война застала Александрова и Орлову на отдыхе под Ригой. Они спешно возвратились в Москву.

В июне большинство мужчин Московского дома кино составили отряд противовоздушной обороны. Во время одного из налётов Александров получил контузию и повредил позвоночник. А через несколько дней этот мужественный человек уже снимал сюжет для «Боевого киносборника».

В конце октября 1941 года вместе с другими сотрудниками «Мосфильма» Александров и Орлова были эвакуированы в Алма-Ату. Вскоре Григория Васильевича направили в Баку руководить местной студией.

Александров вместе с В. Большаковым выпустил фильм «Каспийцы» (1944). По мнению критика К. Потехина, в этой ленте мастера есть гениальные кинематографические фрагменты.

«Например, в монтажный образ паники бакинцев перед фашистской бомбардировкой, развивавшийся под тревожную, динамичную музыку, режиссёр ни с того ни с сего вклинивает кадр с собакой, взбегавшей на судно по трапу. Кроме собаки, в кадре нет ни единой живой души, поэтому моментально возникает головокружительное ощущение леденящего ужаса, полного одиночества и незащищённости перед лицом неотвратимой безжалостной силы. Этот случайный пробег, длящийся одну-две секунды, потрясает даже сейчас.

Или уже ближе к финалу Александров показывает, как фашисты, в отчаянии от неминуемого поражения, бомбят Астраханский заповедник. В план с взлетавшим от взрыва столбом воды он врезает другой план с неведомо откуда взявшейся птицей, которая медленно, подвернув длинные ножки, падает от ударной волны взрыва. Антивоенного образа такой потрясающей силы в отечественном кино лично я более не встречал».

В сентябре 1943 года Александрову было предписано возвратиться в Москву — в должности руководителя «Мосфильма».

После непродолжительного директорства он ставит комедию «Весна» (1947) с музыкой Дунаевского. Орлова исполнила сразу две роли — жизнерадостной актрисы Веры Шатровой и суровой женщины-учёного Ирины Никитиной. Осознав своё удивительное внешнее сходство, женщины меняются местами.

Картина в техническом отношении задумывалась довольно сложной, несколько эпизодов пришлось снимать на пражской студии «Баррандов-фильм».

Через несколько дней после приезда в Прагу Александров, Орлова и исполнитель главной мужской роли Черкасов попали в аварию — вынырнувший из-за поворота грузовик врезался в их машину. Если Александров отделался лёгкими ушибами, то Орлова и Черкасов угодили в больницу.

«Весну» смонтировали в сжатые сроки, чтобы представить на конкурсный просмотр Венецианского фестиваля 1947 года. Картина была отмечена премией. Орлова разделила звание лучшей актрисы года с Ингрид Бергман.

Успех сопутствовал «Весне» и на международных фестивалях в Марианских Лазнях и Локарно. Григорий Александров был удостоен звания народного артиста СССР (1948).

В начале 1990-х годов фильм показали в рамках Лейденского фестиваля искусств. Немецкий киновед Уве Шпильман назвал Александрова предтечей постмодернизма, отметив изощрённость его кинематографических отсылок и цитат. Другие критики утверждают, что «Весна» — несомненное предвестие «8 1/2» Ф. Феллини, фильмов Антониони и Вендерса…

В 1954 году Григорий Васильевич вступил в Коммунистическую партию. Он успешно преподавал во ВГИКе (1950–1957), стал профессором, с удовольствием писал статьи, читал чужие сценарии, заседал в президиумах, вместе с Орловой представительствовал в международных жюри. В 1958 году он снял фильм «Человек человеку…», а в 1960-м — «Русский сувенир». Обе картины оказались неудачными.

В 1963 году Александров поставил на сцене Театра Моссовета пьесу Дж. Килти «Милый лжец». В её основе — переписка Бернарда Шоу и актрисы Патрик Кэмпбелл. Естественно, главная женская роль была за Орловой.

Премьера «Милого лжеца» прошла в Выборгском дворце культуры при аншлаге в двухтысячном зале. Успех был полный — занавес для выходов на аплодисменты давали около тридцати раз.

Больше Александров не ставил комедий. Он писал мемуары, выступал на юбилейных вечерах, открывал мемориальные доски. В содружестве с Д. Васильевым он снял телефильмы «Ленин в Швейцарии» (1965) и «Накануне» (1966). Ещё один телефильм «Десять дней, которые потрясли мир» (1967) был создан им вместе с английским кинематографистом М. Дарлоу.

Александров и Орлова очень любили свою дачу во Внукове. Они жили замкнуто и всегда обращались друг к другу только на «вы». Детей у них не было. На огонёк к ним заглядывали старые друзья — Фаина Раневская и Ростислав Плятт.

Последний художественный фильм Александрова назывался романтично: «Скворец и лира» (1974). Орлова играла в нём разведчицу Людмилу Грекову. Несмотря на все ухищрения актрисы, скрыть возраст не удалось. Картину положили на полку кинохранилища.

Когда Александров узнал о том, что у жены обнаружен рак, он сказал: «Хорошо, что она первая…» Орлова ушла из жизни в январе 1975 года. А в сентябре 1978-го умер от инфаркта сын Дуглас. Григорий Васильевич заключил брак с его вдовой Галиной. Она ухаживала за пожилым режиссёром, перепечатала его дневники, привела в порядок архив. Он сделал её своей наследницей.

Александров умер в больнице 16 декабря 1983 года. Его положили на обследование в Кремлёвку, и всё произошло очень быстро — инфекция в почках. В том же году вышел его последний фильм «Любовь Орлова», снятый в содружестве с Еленой Михайловой.

 

 

ЯСУДЗИРО ОДЗУ

(1903–1963)

 

Японский режиссёр. Фильмы: «Родиться-то я родился…» (1932), «Повесть о плавучей траве» (1934), «Поздняя весна» (1949), «Токийская повесть» (1953), «Ранняя весна» (1956), «Токийские сумерки» (1957), «Осень в семействе Кокаягава» (1961) и др.

 

Ясудзиро Одзу родился 12 декабря 1903 года в Токио. Когда мальчику было десять лет, отец, торговавший удобрениями, отправил его к родственникам в провинцию. Вырос Ясудзиро с матерью. Это обстоятельство сказалось на творчестве режиссёра.

Одзу дважды проваливался на экзаменах в университет Васэда. Проработав несколько месяцев учителем в сельской школе, он вернулся в Токио и в 1923 году благодаря семейным связям устроился ассистентом оператора в крупнейшую кинокомпанию «Сётику». К этому решению Одзу подтолкнул грандиозный фильм Томаса Инса «Цивилизация» (1916).

В 1926 году он уже ассистент режиссёра, а ещё через год начинает снимать фильмы самостоятельно. Его работы — явное подражание голливудским образцам. Снимал Ясудзиро много. Только в 1930 году он выпустил семь картин!

Вначале его любимым жанром были сатирические комедии. Редкое чувство юмора молодого Одзу проявилось в «студенческих» лентах «Дни молодости» (1929), «Университет-то я окончил…» (1929), «Экзамен-то я провалил…» (1930).

Ироническое название картины «Университет-то я окончил…» стало крылатой фразой в Японии, которую не миновал экономический кризис. А в фильме подчёркивалось, что для юношей, получивших образование, но не имеющих денег и связей, работы нет.

Хотя в юности Одзу удачно экспериментировал во многих жанрах, наибольший успех снискали его семейные драмы. Грустные и лирические, окрашенные мягким юмором фильмы «Токийский хор» (1931), «Родиться-то я родился…» (1932), «Повесть о плавучей траве» (1934), «Токийская ночлежка» (1935), «Мать нужно любить» (1934) вводили зрителей в круг повседневной жизни японской семьи, рассказывали о непростых отношениях родителей и детей.

После того как Япония вступила в войну с Китаем, Ясудзиро в течение двух лет служил в армии. Когда же возвратился домой, то получил задание ставить военные картины, «опираясь на личный опыт». Но Одзу продолжал создавать бытовые драмы.

Цензура в это время была очень жёсткой. В сценарии картины «Вкус простой пищи» (1939) есть такой эпизод: призывник садится со своей опечаленной женой за скромную трапезу. Цензура указала, что праздничное блюдо из риса с красными бобами было бы более подходящим. Режиссёр не подчинился и отложил сценарий до конца войны.

Печальной исповедью Одзу стал фильм «Был отец» (1942). Смерть отца в апреле 1934 года в возрасте 67 лет явилась для него страшным ударом.

Ясудзиро рассказывает простую историю юноши, его учёбы, женитьбы… Фильм заканчивается смертью отца. После похорон и кремации сын везёт в поезде урну с прахом, но вместо того чтобы согласно обычаю торжественно держать её в руках, ставит на багажную полку. В этом поступке был не только сознательный отказ от «героических традиций», но и намёк на то, что в годы войны притупляются чувства. «Одзу, — пишет киновед Ивасаки, — хотел показать японцев, которые в то время огрубели, потеряли свой обычный облик, утратили выработанные веками манеры и привычки». Многие были возмущены фильмом, в особенности финальным эпизодом.

Вскоре Одзу снова мобилизовали и послали в Сингапур снимать военные ленты. Когда Япония капитулировала, он провёл несколько месяцев в английском лагере для военнопленных.

В своих послевоенных фильмах Одзу занялся исследованием семьи, в которой все задаются вопросом: «Мы столь чужды друг другу — почему же мы должны жить вместе?» Режиссёр даёт простой и гениальный ответ: «Потому, что человеку слишком грустно и тоскливо жить одному».

Именно в этот период, начиная с фильма «Поздняя весна» (1949) с Сэцуко Харой в главной роли, Одзу приобретает статус классика, сначала у себя на родине, а затем и за её пределами.

Ясудзиро, который провёл всю жизнь холостяком и не имел детей, искренне и с болью рассказывает о том, как сыновья и дочери уходят из родительского дома, как возникает отчуждение между супругами, как люди теряют свои последние иллюзии, а главное — как общество утрачивает хотя бы видимость единой семьи.

В «Раннем лете» (1951) пожилые родители тщетно пытаются выдать замуж дочь, старую деву, не замечая, что тем самым заставляют её страдать. Тем же занимается вдовый отец в «Поздней весне» и «Поздней осени» (1960). Одзу констатирует отчуждение, проникшее во все сферы человеческих отношений.

В отличие от исполненных страсти и драматизма работ Мидзогути или Куросавы, персонажи Одзу обычно спокойны, неторопливы и разговаривают с лёгкой улыбкой. Когда в его фильме «Конец лета» снимался Хисая Морисигэ, актёр энергичный, Одзу раздражало, что тот делает всё слишком быстро, и после съёмки каждой сцены повторял с иронией: «Да, хорошо сыграно, хорошо сыграно. А теперь дайте, пожалуйста, мистеру Морисигэ наш сценарий».

Одзу выработал свой собственный уникальный кинематографический стиль, для которого характерны статуарность персонажей, фронтальность композиций, широкоугольные и длиннофокусные объективы, затемнения и наплывы, отсутствие крупных планов. Ясудзиро снимал в ультранизком ракурсе (чтобы воспроизвести точку зрения человека, сидящего на татами).

Шесть последних фильмов Ясудзиро Одзу сняты в красочном цвете, хотя режиссёр и стремился, по его словам, «сузить цветовую гамму, приглушить тона». Он развивает собственные традиции довоенного «семейного водевиля» в лентах «Цветы праздника Хиган» (1958), затем возвращается к истокам ранней эксцентрики в «Добром утре!» (1959), вольном римейке картины «Родиться-то я родился…». Однако в названиях последующих работ «Поздняя осень» (1960) и «Осень в семействе Кохаягава» (1961) содержится намёк на приближающуюся старость.

В Японии Одзу называли «Богом кино», а на Западе долгое время не понимали и не показывали. Так было почти до самой смерти режиссёра, которая наступила в день его шестидесятилетия, 12 декабря 1963 года.

Ясудзиро Одзу был похоронен на кладбище у железнодорожной станции Китакамакура. На надгробном камне выбит иероглиф, который можно перевести как «Ничто». Он умер всего лишь через 22 месяца после того, как скончалась в возрасте 86 лет его мать, с которой он прожил рядом всю свою жизнь…

Посмертная слава Ясудзиро Одзу превзошла прижизненную. Знаменитый американский критик, сценарист и режиссёр Пол Шрейдер причислил его клику режиссёров «божественного» стиля, а Вим Вендерс посвятил Одзу фильм «Токио-га» (1981). По мнению Вендерса, «произведения Одзу — как один-единственный длинный фильм на сто часов проекции, и эти сто часов — самое святое сокровище мирового кино».