От Пуэртомарино до Палас-де-Рей

23 километра

 

Я проснулась, чувствуя себя ребенком. Сердце было полно счастья, хотелось скорее начать день. Ярко сияло солнце, все было зеленым, и казалось, что наступило настоящее лето – хоть и было холодно. Я вылезла из кровати и вышла за дверь очень медленно – оставались последние четыре дня на Пути, и я хотела запомнить каждую минуту.

На завтраке я столкнулась с Алленом и Джонни, они явно ссорились по какому-то поводу. Улыбнувшись, я оставила их наедине. Они признали меня, но не захотели прерывать общения, чтобы поздороваться.

Это меня не расстроило. Сейчас мне хотелось остаться в тишине, желательно подольше, и не хотелось упускать ни единого откровения, которое могло бы на меня сойти.

После завтрака я оставила сумку внизу, поставила печать и вышла на дорогу. Я шла за желтыми стрелками через город, потом пошла по дороге через центр города к вершине холма, вниз к реке и дальше.

Эта часть реки не была такой широкой и ветреной, как вчера, что меня порадовало – я не хотела пугаться так рано утром.

Я была очарована тем, что Камино вел меня в глубокий зеленый лес, который распадался на несколько маленьких подлесков. Мягкий туман струился меж деревьев, везде распускались цветы, наполняя воздух сильным и сложным ароматом коровьего навоза и розовых лепестков – даже я это учуяла. На деревьях пели птички, пчелки вились над цветами. Коровы жевали, фермеры работали, природа была в цвету. Все было таким живым – и я тоже.

Тропа начала извиваться вверх по холму примерно через час после начала похода и стала довольно крутой. Я притормозила и взяла палки, чтобы поддержать ногу и колено, потому что они начали болеть.

Сегодня на Пути я увидела больше паломников, чем во все предыдущие недели. Иногда казалось, что я нахожусь на Камино среди пятиста человек – мимо меня проходило множество групп в десять-пятнадцать человек, и больше Путь не был моим.

Меня предупреждали, что так случится, потому что многие решают пройти только сто последних километров Камино. Это была та минимальная дистанция, которую надо пройти, чтобы получить так называемый «компостельский» сертификат паломника и отпущение за прошлые грехи от Католической церкви.

Мне пришлось напрячься, чтобы остаться собранной, когда ритм Камино изменился. Я не хотела, чтобы толпы отняли у меня внутренний мир. Я решила, что это лишь еще одна возможность подготовиться к обычной жизни после Камино, когда я вернусь к прежнему ритму и требованиям. Сохранение внутреннего мира в процессе прорывания через толпу – отличная практика.

Дорога была грязной – ничего удивительного после всех этих дождей в последние несколько недель, и она часто была похожа на клей. Я вспомнила, как пробивалась по грязи в Пиренеях, в начале пути, и мне показалось, что круг замкнулся. Я поняла, что это просто напоминание о том, что не надо застревать в грязи ни тут, ни в жизни.

Через некоторое время вокруг так сильно запахло коровьим навозом, что я чуть не вырубилась. Как люди это выдерживают? Они вообще это чуют или это стало уже частью их жизни?

Удобрение необходимо для того, чтобы помочь росту, так что это я тоже решила рассматривать как метафору. Думаю, что надо считать старую боль и страдания удобрениями в жизни, которые помогут мне расти.

Я была благодарна за это все и не хотела, чтобы жизнь менялась тем или иным образом. Все, что происходило в моей жизни, привело меня сюда, в это прекрасное и мирное место, и, если бы жизнь моя была иной, я бы не была здесь и сейчас. Я смотрела вокруг и понимала, что не хотела бы отказываться от этого момента за все блага мира, и была благодарна всему и всем, кто меня сюда привел, – даже смерти родственников и разрыву с Патриком.

Я наткнулась на такой завлекательный пенек, что решила присесть. Сидя, я смотрела на рюкзак. Внутри лежали легкие ботинки и сандалии, на случай если я захочу снять ботинки, но каждый раз, когда я пыталась их надеть, ноги начинали болеть так сильно, что я просто физически не могла двигаться.

Итак, я вытащила их и решила оставить на пути. Может, кому-то понадобится новая обувь. Одну пару я поставила на пенек рядом с собой, а вторую – на пенек чуть подальше, чтобы другие паломники их увидели. Они были совершенно новыми и, может, кому-то смогут послужить. Я очень на это надеялась.

Теперь у меня за спиной лежали только плеер, пластыри, крем, бутылка воды и куртка. Я сбросила так много веса, что чувствовала себя перышком. Даже штаны спадали.

Наконец, когда я уже очень устала, я вошла в Палас-де-Рей, где собиралась провести ночь. Войдя в город, я услышала, как вдалеке группа играет очень бодрую кельтскую музыку – на волынках и барабанах. Чем глубже в город я уходила, тем громче она становилась. Я дошла до хостела и поняла, что музыка идет оттуда.

Там была в разгаре свадебная вечеринка. Все были снаружи, на газоне, – смеялись, пели и танцевали под музыку, празднуя счастливый день. Я приняла это за знак новой любви и жизни, и поучаствовать в ней, наслаждаясь праздником – прекрасный способ закончить день.

Хостел состоял из нескольких зданий. Как только я устроилась, то вновь вышла наружу и села на солнце, наслаждаясь живой музыкой и вечеринкой.

Наконец к отелю подошел Патрик с Пути и сказал, что он остановился в паломнической гостинице немного дальше, но пришел проверить, как я тут. Радость от встречи была велика, и мы решили поужинать вместе в ресторане хостела. Мы посидели на солнце и выпили вина, ожидая ужина. К счастью, до ужина оставался всего час – отель понимал, что пилигримы устали и хотят поесть пораньше.

Как только мы собрались садиться, внезапно появились Джонни и Аллен, увидев меня, они спросили, можно ли к нам присоединиться. Патрику идея, кажется, была не по душе, но я не возражала и оставила выбор ему. Он колебался с минуту, а потом сказал: «Да, конечно», – и вот мы уже сидели вокруг маленького столика в углу ресторана, читая меню.

Мы сделали заказ, нам принесли вино, Джонни и Аллен начали говорить. К нашему ужасу, они жаловались на хостел, меню, погоду и суммы, которые они заплатили за комнату. Потом они перешли на американских политиков, корпоративную Америку, Англию, Германию, Церковь, других паломников и прочее. И это все за пятнадцать минут! Потом они стали нападать на президента и американцев, Патрик встал, как патриот, желая защитить честь нации. Вскоре спор распространился на всех троих.

Я была в ужасе от происходящего, потому что это влияло на мое спокойствие, полученное на Камино. Мне было интересно, понимают ли Джонни и Аллен, что такое духовное паломничество. Несколько раз я пыталась успокоить мужчин, выводя разговор на нейтральную тему, но Джонни, казалось, лишь разогревался и не хотел обращать внимания ни на меня, ни на Патрика.

Наконец я сделала прямой намек – прямо попросила их сменить тему, объяснив, что в своем созерцательном путешествии я потеряла желание участвовать в подобных разговорах. Но они лишь закатили глаза и хмыкнули.

Вместо того чтобы успокоиться, они направили негативную энергию на меня, не только проигнорировав мою просьбу, но и став более агрессивными. И снова я вежливо попросила их сменить тему. Я убедила их в том, что дело было не в личных пристрастиях, а в том, что я просто не могла их слушать.

Все это время я думала: что же с ними не так? Ни от кого на Пути я такого не слышала, и это застало меня врасплох.

Вторую мою просьбу они встретили каменным молчанием и злобными взглядами. Патрик теперь хотел защитить не только меня, но и всех американцев. Так что через какое-то время они начали заново.

После моего дорожного спокойствия было очень сложно быть окруженной такой токсичной энергией. Я закончила есть суп и поняла, что лучше не станет, а с вином станет еще хуже. Так что я встала, пожелала всем «Доброго Пути» и вернулась в комнату. Я была, как и они, удивлена своим уходом, но чувствовала облегчение от того, что сбежала от негатива.

«Что это сейчас было?» – спросила я себя, возвращаясь в комнату. Интересно, почему на Камино мне пришлось получить такой неприятный опыт. Возможно, чтобы дать мне почувствовать всю силу негативной энергии?

Возможно, Аллен и Джонни были ангелами, которых послали мне, чтобы показать, что надо очень хорошо следить за тем, что я даю людям, или они были зеркальным отражением меня самой, которое могло быть столь же негативным, как мое позитивное «Я». Возможно, они были громким и ясным предупреждением о том, что мне надо как можно быстрее отдаляться от плохих людей и не давать им вовлечь себя в порочный круг.

Все три идеи казались верными, и я была благодарна за этот опыт, хоть он и застал меня врасплох и оставил меня в расстроенных чувствах. Именно так для меня работал Камино.

Я чувствовала свою вину за то, что оставила Патрика с ними, но потом я поняла, что он сам о себе позаботится. Мне не надо его защищать. Он мог бы так же легко уйти, как и я. Ушел ли?

Я слишком устала, чтобы продолжать анализ, поэтому отправилась спать, поняв, что чем быстрее засну, тем быстрее проснусь и поем. Я закрыла жалюзи, комната погрузилась во мрак, я помолилась и уснула.

 

День 32

От Палас-де-Рей до Арзуа

28 километров

 

Переход. Это то, что я почувствовала в тот день. Энергию перехода. Сегодня был первый из трех последних дней, когда я собиралась закончить свое паломничество в Сантьяго, и по этому поводу у меня были смешанные чувства. Часть меня не хотела, чтобы это путешествие заканчивалось, потому что оно во многом изменило мою жизнь: тело, ум, эмоции и мой гораздо более просветленный дух. Другая часть меня знала, что сегодняшний переход будет долгим и относительно обременительным, и я беспокоилась о своих ногах. Они очень болели.

Я также много думала о том, сколько тревоги во мне вызывали переходы и что я чувствовала неопределенность. Я еще не закончила здесь и еще не могла начать там, так что мне приходилось балансировать между энергетическим толчком, отталкивающим меня от того, что мне нужно было закончить, и тягой к новому опыту, и ожиданием.

Пока я завтракала, я поняла, почему переходы вызывают во мне такие чувства. Потому что, когда я в состоянии перехода, я ничего не контролирую. Во время перехода я должна уступить контроль вере и надежде.

Моменты перехода опасны. Если вы не сконцентрированы, могут произойти безумные вещи. Я могла потерять равновесие, потеряться, или могло произойти что-то еще. Я должна была быть бдительной до самого конца.

«Я также должна остерегаться сентиментальности, – говорила я себе. – Я легко могу подумать: «Жаль, что это заканчивается», вместо того чтобы воспринимать это нормально, зная, что, когда это закончится, мой дух приготовит для меня новые впечатления, не менее содержательные».

Кто знает? Я думала, пока ела тост. Мое сознание склонно бросать тень на мой внутренний пейзаж, когда я не уверена. Это игра, направленная на то, чтобы отвлечь меня от нынешнего момента. И все же мысли не давали мне покоя.

Пока я пила кофе с молоком, я думала об изменениях, с которыми мне придется столкнуться, когда закончится мое паломничество. Поток мыслей заполонил сознание. Смогу ли я придерживаться глубинно целебного понимания, которым одарил меня Путь? Или я снова усну и погружусь обратно в старое, которое вызвало столько боли? Камино дало мне эти дары. Теперь от меня зависело, смогу ли я назвать их своими и сделать их постоянной частью себя. Я сомневалась, что смогу.

Я решила, что лучшим способом пройти через эту неопределенность того, что впереди, – это быть в настоящем, в пути, который лежит передо мной, и сконцентрироваться на сегодняшнем переходе. С тех пор как я начала свое паломничество, были моменты, когда мне нужно было карабкаться и карабкаться только для того, чтобы влезть на гору и так же быстро с нее сойти. Так я узнала, что лучше определить свои намерения, а затем довериться духу и Богу вместо того, чтобы просто мысленно забегать вперед. Жизнь колеблется то вверх, то вниз, иногда в стороны, а иногда кругами, но если я буду оставаться здесь и сейчас, я смогу правильно реагировать, не проигрывая наихудшие сценарии развития событий с тем, чтобы мое эго чувствовало контроль.

На этой ноте я встала, допила сок, взяла рюкзак и начала удаляться, не желая разбудить еще больше злости, чем та, что уже пробивалась в моем мозгу. Я продолжала избавляться от этих мыслей, пока застегивала куртку.

Пока я шла, я намеренно обращала внимание на все, на что могла, с каждым шагом, прося моих наставников и ангелов помочь мне помнить о том, чтобы не бежать впереди себя сегодня и в будущем. Я хотела быть в том моменте и впитывать все в настоящем, веря в то, что будущее само о себе позаботится.

Я молилась и молилась, пока шла, прося о помощи Богоматерь, всех моих ангелов и наставников, мою семью на той стороне и особенно брата и отца, чтобы мой переход по Камино и обратно в жизнь в Чикаго был постепенным и простым и я не вернулась обратно в трагедию и страх.

К счастью, я знала достаточно и достаточно повзрослела за свою жизнь, а особенно во время этого паломничества, чтобы теперь полностью и безоговорочно верить в Бога и Вселенную и передать весь свой личный контроль под волю Бога. Я чувствовала себя в полной безопасности, делая это.

Возможно, это произошло из-за того, что я больше не чувствовала старой боли и печали в моем теле, которую я принесла в Камино. Я очистилась и пришла к чистой интуиции, ничего не ожидая. Но если бы у меня были какие-то надежды на Камино, то, как я себя ощущаю теперь, далеко бы превосходило все мои ожидания. Прохождение Камино освободило меня от оков, прежде сдерживающих меня в злобе и обиде. Они прошли. Моя карма очистилась.

Я теперь также чувствовала удивительно глубокую волну любви и привязанности к Патрику. Я видела, сколько боли из его личного прошлого сдерживало его так же, как и меня, и все, что я к нему теперь чувствовала, – сострадание и понимание, почему он действовал именно так. Мы вместе пришли в эту жизнь для того, чтобы помочь друг другу освободиться от этой старой боли и кармы, и мы должны были пробудить друг друга, чтобы идти дальше. Я была в этом полностью уверена.

Мое исцеление происходило именно сейчас. Я надеялась, что оно произойдет и с ним. Конечно, я не могла этого знать, но я интуитивно чувствовала, что он больше не борется со мной, что он сможет расслабиться и обратить свое внимание на себя и в свое собственное сердце, став более добрым и любящим. Я хотела, чтобы он смог это сделать. И я молилась за это.

Пока я шла, небо менялось от солнечного до облачного, что мне нравилось, поскольку это было благоприятно для прогулок. Я довольно много думала об окончаниях, воспринимая их как естественные завершения, которым я противлюсь, которые навязываются мне и которые я выбираю сама, возможно, также навязывая их себе сама.

Мне стало понятно, почему мы не можем придерживаться чего-то еще, кроме страха или любви. Мы должны выбирать. Я выбрала любовь, но страх пытался меня вернуть. Я была так рада тому, что сегодня я смогла от него избавиться. Теперь я знала, что я больше никогда полностью не поддамся страху. Я буду встречаться с ним каждый день. Я просто должна была идти дальше, когда его замечала, и не позволять ему меня охватить.

Путь был все еще таким прекрасным, что мне казалось, что я была на личном курорте самой природы. Цветная флора, поющие птицы, сильный запах травы и сена и даже коровий навоз исцеляли мою душу. Я пропитывалась всем, как только могла, и стала предвкушать прибытие в город Мелид, который был на полпути до Арзуа.

Несмотря на обильный завтрак утром, после всего лишь супа на ужин я была голодна. Я слышала, что в Мелиде есть особенно хороший ресторан, известный своими запеченными осьминогами, поэтому я туда и направилась.

Мысль о жареном осьминоге скрасила долгий поход, и вскоре после часа дня я вошла в дверь ресторана. К моей радости, там сидел Патрик с Пути, который посмотрел на меня и улыбнулся. Я была так рада его видеть, после того как покинула его прошлым вечером.

– Патрик! Как прошел ужин прошлым вечером? Прости, что я ушла, но мне пришлось, – выпалила я залпом.

– Так же плохо, как и первая половина, – сказал он с улыбкой. – Что за придурки!

– Знаю. Странно было встретить такую энергию на Камино, да? Хорошо быть готовым к тому, насколько сильна негативная энергия до того, как мы закончим паломничество, что скажешь? Так что мы не будем сами распространять плохую энергию, когда сойдем с Камино.

– Можно и так посмотреть, – согласился он. – Я надеюсь, что я не встречу их еще раз. Если встречу, буду игнорировать.

– Понимаю, – сказала я и сняла рюкзак. – Давно тут?

– Ну, примерно час, – ответил он, подмигивая. – Тебя жду.

– Как ты так быстро ходишь? Я не бегаю, но и не плетусь.

– Я ухожу рано. Люди в паломнических гостиницах рано встают, вот и мне приходится.

– Тогда ты, наверное, тоже есть хочешь? Съедим осьминога!

Потом мы бродили по городу. Было воскресенье, и на площади был большой рынок, где продавали невероятные товары и еду. Мы гуляли и искали место, где штамповать паспорта. Нам сказали, что нужно идти в церковь, что мы и сделали. Там шла служба, и мы решили остаться, чтобы не быть грубиянами, потому что, когда мы вошли, все повернулись и посмотрели на нас, словно говоря: «Как вы смеете прерывать нас?»

Служба закончилась, и мы обошли вокруг церкви. Это было очень мощное место. В одном углу стояла статуя Христа в пурпурных одеждах. Он был похож на Дракулу, с которого стекает кровь. Ого!

Там были и другие статуи, например Богородицы и святых, все очень божественные, и мне хотелось увидеть всех.

Патрика не так захватило это место, и он ждал меня снаружи. Я ускорила шаг и пошла к нему. Казалось, что Патрик взволнован. Я спросила, все ли в порядке, а он ответил, что хочет успеть найти место в гостинице. Так что мы оставили идею с печатями и продолжили идти.

Путь был тернист и изменчив, как и погода. От теплой и сухой она менялась на дождливую и холодную каждые тридцать минут. Мы надевали накидки, снимали их, надевали, решали не надевать, промокали, надевали и снова снимали.

Это раздражало, но мы смеялись над всей ситуацией. У Патрика очень сильно болели ноги, и он сказал, что едва стоит.

У меня с собой было обезболивающее, так что я его ему предложила. Он взял таблетки и благодарно меня обнял.

Полуденный переход все продолжался. Мы болтали, так что было полегче, но чем больше мы шли, тем сильнее я нервничала – ноги уже агонизировали. Мы были не в лучшем состоянии и подшучивали друг над другом – два старых чудака, ползущих по Пути.

Наконец мы дошли до города Рибадизо, что было приятно. Мы уже подходили к Арзуа, он был всего в трех-четырех километрах. Войдя в город, мы увидели паломников, которых встречали по дороге. Они сидели на террасах и пили пиво, обсуждая прошедший день.

Тут была большая паломническая гостиница, и я просила Патрика остаться, но он хотел пройти со мной до Арзуа. Что бы я ни делала, он не менял решения, так что я перестала пытаться. Он взял пива, а я – колу и картошку. Очень хотелось есть. Как только нам принесли заказ, снова пошел дождь, но уже более сильный. Схватив вещи, я и Патрик побежали под навес. Через пять минут дождь кончился.

Мы остановились поболтать с теми паломниками, которых знал Патрик, а я сообщила, что мне пора дальше, так как темнело и я боялась, что ноги не выдержат. И снова мы были в пути.

Последние несколько километров были настоящей пыткой. Дождь лил, не прекращаясь, а мы шли по полям и лесам, и вошли в серый тоскливый город, который растянулся вдоль дороги. Казалось, что мы двигались, не приближаясь к цели ни на шаг.

Мы продолжили идти по желтым стрелкам и шли еще час. Впереди возникли указатели на отели, и вот перед нами был тот, где я должна была заночевать. Патрик зашел посмотреть, есть ли комната для него, но хозяин сообщил, что все занято.

Я чувствовала себя ужасно. Казалось, что он не так сильно переживал, как я, говорил, что дальше есть еще несколько хостелов, так что он найдет место. Мы обнялись, пожелали «Доброго Пути» и решили, что встретимся в моем хостеле завтра вечером – так как это будет предпоследняя ночь на Камино, а он хотел войти со мной в Сантьяго.

Он вышел в дождь и исчез. Я взяла сумку и пошла в комнату. Ужин будет через час, и у меня было время высушиться и переодеться. Какой же это был долгий и ветреный день.

 

День 33

От Арзуа до Аменала

23 километра

 

Солнце поднималось все выше, становилось жарче. Постепенно я начала снимать с себя всю ту одежду, в которую завернулась холодным утром. Судя по солнцу, было уже около полудня, значит, я шла уже четыре часа. Я решила остановиться и позавтракать. Минут через пятнадцать я набрела на небольшое открытое кафе, заполненное паломниками, загорающими на солнце и пьющими пиво и кока-колу. Откуда они взялись – ведь на протяжении многих часов я никого из них не видела. Странно, что это снова происходило.

Я заметила свободный столик и села за него. Я сняла рюкзак со спины и хотела достать кошелек, чтобы вытащить деньги и заказать обед, но обнаружила, что кошелька на мне не было. Не позволяя себе паниковать, я стала искать его в рюкзаке, хотя на самом деле была уверена, что там его нет. Я посмотрела и убедилась в этом. Я постаралась глубоко дышать и сконцентрироваться, чтобы не выпасть в осадок. В том кошельке была кредитная карта, все мои деньги, паспорт, билет домой и паспорт паломника с марками, наклеенными в пути. Я расплакалась. Что мне делать? Я старалась оставаться спокойной и пошла в кафе просить помощи, но там никто не говорил по-английски. Я была в полном замешательстве. Я же прошла четыре часа и могла потерять его в любое время. Идти назад? Далеко ли я дойду? Что, если кто-то нашел его? Как они мне его передадут? Или наоборот, надо мчаться вперед и сделать звонок из ближайшего хостела? Я начала метаться по сторонам, и чем больше я бегала кругами, тем сильнее расстраивалась. Я начала молиться. Мне срочно нужно было чудо. В этот момент Джонни и Аллен вошли в кафе, оба взглянули на меня, и Аллен подошел и спросил:

– Соня, с тобой все в порядке?

Я разразилась плачем и сказала ему, что потеряла кошелек со всеми документами. Мне нужна была помощь, а я не знала испанский достаточно, чтобы даже попросить о ней. Подошел Джонни:

– Что происходит?

Аллен рассказал ему, потому что я уже была не в состоянии говорить, мне казалось, что мне «крышка» и я потихоньку начинаю терять над собой контроль.

Аллен предложил:

– Садись, я закажу тебе кофе.

– Я видел тебя за завтраком. Ты останавливалась с тех пор? – спросил Джонни, стараясь приободрить меня.

– Нет, я все время шла, – ответила я, качая головой.

Он вынул мобильный, подключился к Интернету и одновременно начал говорить с женщиной за прилавком на хорошем испанском, спрашивая, какие кафе и хостелы расположены между тем местом, откуда мы стартовали утром и тем кафе, где мы сейчас находились.

Они что-то рявкали друг на друга и по телефону, в то же время он кивал мне и просил продолжать пить кофе. Я не могла пить, настолько сильным был стресс, я могла только молиться.

Через пятнадцать минут он стал говорить с кем-то новым на другом конце провода. «Да, да, да», – сказал он и повесил трубку. Потом повернулся ко мне и произнес:

– Я нашел его.

– Где? – Я была в шоке.

– Кто-то увидел его на тропе примерно в четырех километрах от того места, откуда мы вышли утром, и принес его в хостел – в нем была бумажка с твоим именем.

– Слава богу! – вскричала я с облегчением. – Мне надо вернуться и взять его.

– Не надо, – ответил он. – Я велел ему послать его вместе с твоей сумкой в хостел, где ты остановишься сегодня вечером – ведь твоя сумка все еще оставалась там.

– Ты шутишь? Ну и чудо!

– Он передал, чтобы ты не волновалась. Все на месте, никто ничего не украл.

Я была поражена:

– Боже мой! Ты мой ангел-хранитель, Джонни! Я не знаю, как тебя благодарить! Ты спас меня.

Он громко рассмеялся:

– Никто еще не называл меня ангелом.

– Но ты ангел! Ты мой ангел, я так благодарна тебе! – сказала я и обняла его. Ему стало неловко.

Аллен достал пять евро:

– Я заплатил за кофе. Надеюсь, этого хватит добраться до хостела.

Я взяла деньги и обняла его. Они посмотрели на меня и сказали: «Хорошо, Доброго Пути» – и ушли.

Я осталась сидеть в молчании. Мои темные ангелы двухдневной давности спасли меня. Кто мог знать, что меня ожидает такой опыт сегодня?

«Слава богу! Благодарю вас, ангелы-путеводители. Благодарю тебя, папа. Благодарю тебя, Брюс Энтони. Благодарю вас, рыцари, и всех, кто охраняет меня».

Я вновь отправилась в путь, напевая старую песню «Джонни Ангел». Я думала о том, как на самом деле мало мы знали друг друга. Два наихудших паломника на всем Пути стали сегодня моими любимыми. Вот что значит, что мы никогда не должны никого судить. Ведь мы не знаем, кто они на самом деле и кем могут быть. Я уже знала об этом раньше, но теперь по-настоящему поняла.

«Благодарю тебя, Путь, за этот урок. Я уверена, что не забуду его».

Следующие два часа мне казалось, будто ангелы укрывают меня одеялом. Дорога была длинной и постоянно меняла направление. Я шла через поля и леса, пересекала дороги. Погода постепенно становилась все хуже, а дождь все сильнее, и я испугалась. Одно облако даже показалось мне издалека похожим на смерч. Я побежала. И вот, наконец, я вбежала в хостел. Как только я оказалась внутри, мне сказали, что кто-то собирается заехать за мной и отвезти в другое место, того же хозяина.

– Здесь ли мой кошелек? – спросила я с тревогой.

– Нет, никакого кошелька.

– А сумка?

– И сумки нет.

– Тише-тише, Соня, – сказала я, стараясь себя успокоить. – Все просто находится в следующем отеле.

Через пять минут за мной приехала машина. Водитель почти не говорил по-английски, но был добр и дружелюбен ко мне. Я немного расслабилась. Добравшись в хостел, я спросила о своем кошельке. Парень сказал, что ничего не знает. Я спросила насчет сумки. Меня провели в другую комнату, где она стояла. Я объяснила ситуацию с моим кошельком, и он позвонил в хостел, из которого поступила моя сумка. Нам пообещали перезвонить через полчаса. Я снова провалилась во мрак. Что, если его не привезут? Не было смысла пялиться на этого парня, пока тот молча глядит на телефон, так что, взяв сумку, рюкзак и палки, пошла в свою комнату. Я сидела на кровати и думала, что же будет, если я останусь без кошелька. Мне так ничего и не пришло в голову, поэтому я решила принять душ и надеяться на лучшее. Я просто отпустила все, зная, что до сих пор все было нормально и так и будет продолжаться. Я расстегнула сумку, и оказалось, что кошелек в ней. «Ура!» – как мне и сказали, внутри действительно все было на месте. Сегодняшний день – это настоящие американские горки. Не могу поверить!

Засыпая, я думала о полученном сегодня уроке и о том, как много добра кругом, как порой оно прячется у нас прямо перед глазами. Надо только иметь веру в других и в жизнь, иметь терпение и холодный рассудок, когда происходит что-то неожиданное, не забывать молиться и верить, что мы всегда получим любовь и поддержку, если отпустим ситуацию и позволим ей просто быть.

«Путь! – говорила я, засыпая. – Я была не готова к сегодняшнему уроку, но мне было необходимо получить его прежде, чем я отправлюсь домой. Я никогда не забуду его. Благодарю тебя!» – И я поставила будильник на четыре утра. Мне нужно было пройти еще пятнадцать километров до Сантьяго, а я хотела успеть к десятичасовой мессе в соборе. Меня очень радовало, что я прошла паломнический путь, но было грустно, что все закончилось. Какое замечательное приключение! Мой ум как будто танцевал! Я засыпала с большим трудом.

 

День 34