ЦГА КБАССР, ф. 2, оп. 1, ед. хр. 2, л. 216, т. 2, 1858 г.

Там же.

Там же.

 

 

«№ 3598                      Начальнику кабардинского округа ¹

б июня 1868                 господину полковнику и кавалеру

ст. Ардонская                                  князю Орбелиани

Змейское станичное управление рапортом от 16 минувше­го мая №263 доносит, что казаки той станицы Андрей Белозерский и Павел Долганин первый 13-го, а последний 14-го числа того же месяца в лесу нашли двух неизвестно кому принадлежащих лошадей меринов следующих примет: один масти рыжей, на лбу лысина, грива на левую сторону, левая задняя нога повыше щетки белая, на правой задней ноге тавро, 10 лет, а другой масти темно-гнедой,

грива по правую сторону, хвост куцый, отрезан, по спине от седельного побоя белые пятна, без тавра, 9 лет, последняя от изнурения вскоре пала. Полковое правление честь имеет уведомить об этом Ваше сиятельство для зависящего распоряжения.

За отсутствием председателя».

Несмотря на хронологическую разницу в 37 лет между третьим и четвертым архивными документами, по содержанию они однотипны и являются рапортами 1822 г. и 1859 г. о пропавших лошадях. Документы эти, как и остальные, подробно описывают внешность лошадей, упоминая при этом любопытный факт — одновременное таврение и «правой лопатки» ² и «стегни» ³. Поскольку наличие фамильных тамг у казаков не подтверждено в литературных источниках, мы склонны полагать, что казаки по примеру своих соседей -горцев метили коней, копируя тамги известных горских владельцев. В данном случае размещенные на казацких лошадях тамги ⁴ мы считаем нечем иным, как вариантами тамг кабардинских владельцев Мисостовых и Анзоровых.

ЦГА КБАССР, ф. 2, оп. 1, ед. хр. 2, т. 2, л. 218.

Там же, л. 168, т. 1, 1822 г.

Там же.

     4. Там же, л. 6, т. 2, 1858 г.

 

 

«Кордонному командиру господину полковнику и кавалеру Подпрятову *

Волгского казачьего полка есаула Коновалова

РАПОРТ

Сего месяца 11 числа днем собственная моя лошадь. молодая и малоезженная, при выпуске на подножный корм. вырвавшись из рук, бежала к стороне селений Прохладного и Екатеринограду. которую тогда догнать не могли и по многому иску негде не найдено (168 об.), о чем представя вашему высокоблагородию, покорнейше прошу не оставить вашим предписанием по кордону вашему высокоблагородию вверенному не окажется ли где таковая лошадь, приметами оная мерин караковый на правой лопатке тавро, на стегне   таковых...
       № 165 июня

№165 июня

21 дня 1822 года станица Павловская».

                                 «Управление Кабардинского округа **                  Начальнику кабардинского округа

господину полковнику кавалеру

кн. ОРБЕЛИАНИ

Полковое управление

Владикавказского

казачьего полка

№ 2587.

26 апреля 1858

ст. Ардонекая

Змейское станичное управление рапортом от 17-го апреля №212 доносит, что 15 числа сего месяца из станичного табуна верховой конь, принадлежащий льготному казаку Алексею Мясоедову, неизвестно куда умчался, приметами он масти гнедой, грива на правую сторону, на лбу белая звездочка, на

* ЦГА КБАССР. ф. 2, оп. I. ед. хр. 2, т. I. л. 168. **Там же, ед. хр. 2, т. 2. л. 6.

 

 

росту среднего, 7лет.

Полковое правление, сообщая о сем Вашему сиятельству (6 об.), покорнейше просит сделать распоряжение о розыске упоминаемой выше лошади в подвластных вам окрестностях и будучи окажется отправить оную прямо от себя в линейное станичное управление и о последующем уведомить правле­ние». Если вышеуказанные архивные документы являются коллекцией тамг, бытовавших столетия назад, то судебные дела с упоминанием фактов кражи, присвоения скота, меченного тамгами, интересны тем, что в них тамги приводились с тем же назначением, которое они имели в самой горской судебной практике. С установлением русской администрации на Кавказе судебным органам часто приходи­лось разбираться в конфликтных ситуациях, связанных с сословными, имущественными правами горцев. Поскольку горцы в тот период практически были лишены каких-либо документов, свидетельствовавших об их правах на ту или иную собственность, то родовые или семейные тамги являлись единственными документами юридической практики, спо­собными подтвердить право и личность владельца. Другими словами, русская судебная структура в делах, связанных со скотокрадством, с этим «страшным злом сельской жизни Северного Кавказа» [2, с. 271, действовала по методу тамгового опознания имущества, т. е. она перенесла в свой следовательско-поисковый метод прием, бытовавший у гор­цев столетиями, без всякого изменения. Об этом свидетель­ствует характерное для того периода судебное дело, связанное с тяжбой между жителями аула Афипс и Новый Бжегокай Адыгеи. Из дела явствует, что 17 июля 1896 г. жители аула Афипс Исуф Ачмиз с братом Каримом и Ислам Шоуджен оставили своих лошадей в ауле Новый Бжегокай во дворе Иляса Джарим. При этом лошади исчезли. К сожале­нию, очень сложная скоропись, которой писан текст, не позволила прочесть текст полностью, тем не менее документ дает точное описание внешности похищенных лошадей и двух тамг шапсугских фамилий: Ачмиз и Шоуджен. Обе тамги находились на правых ляжках.

Говоря об информативности документов с тамгами, приведем пример. Чем объясняется тот факт, что в 8 случаях

 

упоминания меченой стороны лошади приходится на левую сторону? Дело в том, что одним из «выразительных слоев культуры, теснейшим образом связанным с этикетом» [29, с. 23] у адыгов являлась «оппозиция лево — право» [29, с. 30].. Кроме того, «обычно какой бы большой ни была группа всадников или пеших, соединяться в ряд, превышающий трех человек, не рекомендовалось» [29, с. 79].

Как известно, значительная часть элементов горского, в частности адыгского, этикета родилась в условиях военно-походной жизни, «при которой наездники свои планы и действия держали в тайне» [29, с. 30], более того, есть мнение, что «даже надевали маски во время набегов» [29, с. 79].

На наш взгляд, обычай метить княжеским лошадям левую сторону, дворянским — правую, простых людей — левую, но ниже княжеского места, был порожден вышеуказанным мотивом. Ведь в самом деле, если «князь, пщы независимо от возраста занимал всегда место в центре... а почетный уорк с левой стороны князя, другой уорк, по летам или званию следующий за ним,— с правой стороны его» [29, с. 30], то именно лишь такая расстановка сословных персон обеспечивала полное сокрытие тамг от постороннего глаза и давала возможность «не быть узнанным» [29, с. 79], когда же необходимо было представить тамгу, надо было всего лишь выехать на несколько шагов вперед, и тамга говорила о фамилии и сословии владельца. Кстати, в среде горского общества практиковались и специальные приемы скрытия тамги, такие, как, например, ношение бурок с нарочно удлиненными полами, закрывавшими тамгу на ляжке, или срезание тамги с лошади, павшей во время набега.

ПРОТОКОЛ *

«1896 г. 19 июля дня я, Бжегекаевский сельский старшина Екатеринодарского отдела горец Муса Хаджимок, составил настоящий протокол вместе...

19 июля в 10 утра явились ко мне горцы села Афипсип и Шапсугского общества Юсуф Ачимиз и Ислам Шоуджан и заявили: что мы вечером 17 числа он же июля дня... села Новый Бжегокай Иляс Джариму своровали якобы (Ачмиз

* Дело Бжегокаевского сельского правления Екатеринодарского отде ла // ЦГА ААО, ф. 21, оп. 1, дело № 195, л. 47—48.

с братом, а Шоуджен один) якобы лошадей своих двух стреножили, одну простую пустили на ночь во двор Джари-ма... Карим вместе с двумя лошадьми хозяина Джарима и ло­шади принадлежащие нам... побывали со двора у Джарима уворовали, которым следует сообщить: принадлежащая Ачмизу 1 -я конь масти рыжая, лысая, 4-х лет, роста среднего,

 

грива на правую сторону... на правой ляжке

задней ноги и передней левой. 2-я кобылица масти гнедая, 4-х лет, роста среднего, грива на левую сторону... задней ляжке небольшой полости белой шерсти, стоимость обоих 85 руб. и Шоуджена кобылица масти гнедой, 4-х лет рост средний, грива на правую сторону под тавром...

задней ляжке, стоимость 45 руб. Хозяин же двух

 

лошадей остался у плетня во дворе. Разыскивали мы своих лошадей целый день 18-го числа».

Весьма интересным источником по изучению кабардин­ских тавр являются архивные документы, связанные с перио­дом русско-японской войны (1904 —1905 гг.). Как известно, эта война была чужда народу. Учитывая ее антинародный характер, кавказский союзный комитет РСДРП провел активную работу по разоблачению «империалистического, захватнического характера войны» [306, с. 48]. По этой причине правительству пришлось с большим трудом собрать кавалерийскую сотню из кабардинцев и балкарцев. Напри­мер, старшина сел. Догужокова Адельгери Жилоков со­общал, что «в хотники на вышеуказанную службу никто не пожелал» [306, с. 50]. Перед нами список жителей Нальчикско-Клишбиевского селения (так назывались селения Нартан и Вольный Аул, являвшиеся одной административной единицей). Из 6 всадников напротив 5 фамилий даны рисунки тамг на их лошадях. Своеобразие этого документа состоит в том, что ни одна тамга не принадлежит этим фамилиям. Дело в том, что всадников готовило чуть ли не все селение, они снаряжались за счет крестьянства, мало того, в тех пунктах, где власть господствующих классов была доста­точно сильна, их снаряжали «из сельских общественных

 

сумм» [306, с. 50]. Солдату покупали все: от коня до обмундирования, и вполне закономерным итогом этого являлось то, что всаднику могли купить коня с тамгой любой фамилии. По приведенным в списке тамгам можно установить фамилии бывших владельцев коней. И, таким образом, на основе наших материалов, на лошади Керефова стояла тамга Тхамадоковых, на лошади Вармахова — Джамбековых, на лошади Дохова — Коновых, на лошади Кужева — Дугужоковых.

 

Список участников

Из Нальчикско-Клишбиевского села *:

 

лист №170 Залимгирей Керефов — гнед. кобыла-

Гилястан Вармахов - сер.-

Аслангери Дохов    — кор.-

Марем Кужев         - вор.-

Касым Хавов          -

Шугана Шеритов    — гнедой

ВЫВОДЫ:

1. Начиная с первой половины XVII в. по начало XX в. горские тамги выполняли свое сословно-владельческое значение.

 

* Материалы о формировании сотни добровольцев из кабардинцев и балкарцев в Терско-кубанский полк для боев с Японией // ЦГАКБАССР, ф. 6,1 оп. 1, ед. хр. 618, 1904 г.

2. При конфликтных ситуациях, связанных со скотом, горские
тамги являлись, по существу, главным юридическим аргу­ментом собственности.

3. Поскольку у горцев практиковалось коллективное руча­тельство за принадлежность той или иной тамги конкретному
лицу, то тамги выступали как фактор частной, так
и коллективной формы защиты имущества.

4. Русская администрация не изменила юридического
значения тамги в делах, связанных с судебными тяжбами
горцев, она так же использовала их, как и горцы.

5. Казаки хотя и редко, все же, на манер горцев, пользовались
таврением скота, но из-за отсутствия традиционных фамиль­ных тамг у себя, на манер горцев, пользовались графически­
ми основами популярных тамг соседей.

6.    Архивные документы подтверждают сведения из полевого материала автора о существовании так называемого «пащ1эжьэ» — дополнительного знака,  выжигаемого на губе лошади.

7. Архивные документы являются ценным источником как для
изучения юридического значения тамг, так и для составления
их каталога.

            

Глава IV