Классицизм в живописи Франции начала XIX в.: творчество Жака Луи Давида, Жана Огюста Доминика Энгра.

В XIX веке живопись классицизма вступает в полосу кризиса и становится силой, сдерживающей развитие искусства, причём не только во Франции, но и в других странах. Художественную линию Давида с успехом продолжал Энгр, при сохранении языка классицизма в своих произведениях зачастую обращавшийся к романтическим сюжетам с восточным колоритом («Турецкие бани»); его портретные работы отмечены тонкой идеализацией модели. Художники в других странах (как, напр., Карл Брюллов) также наполняли классицистические по форме произведения духом романтизма; это сочетание получило название академизма. Его «рассадниками» служили многочисленные академии художеств. В середине XIX века против консерватизма академического истеблишмента бунтовало тяготеющее к реализму молодое поколение, представленное во Франции кружком Курбе, а в России — передвижниками.

Жак-Луи́ Дави́д (фр. Jacques-Louis David; 30 августа 1748, Париж — 29 декабря 1825, Брюссель) — французский живописец и педагог, крупный представитель французского Неоклассицизма в живописи.

Жак-Луи Давид родился 30 августа 1748 года в семье оптового торговца железом Луи-Мориса Давида и его жены, Мари-Женевьев (урожд. Бюрон) и в тот же день был крещён в церкви Сен-Жермен-л’Осеруа.

Давид берёт уроки рисунка в Академии Святого Луки, в 1764 году родственники представляют его Франсуа Буше в надежде, что тот возьмёт Жака-Луи себе в ученики. Однако из-за болезни художника этого не произошло — тем не менее, он рекомендовал юноше начать заниматься у одного из ведущих мастеров исторической живописи раннего неоклассицизма Жозефа Вьена. Два года спустя, в 1766 году Давид поступает в Королевскую Академию живописи и скульптуры, где начинает заниматься в мастерской Вьена. Педагогическая система последнего, проведшего несколько лет в Италии и увлечённого античностью, была основана на изучении античного искусства, произведений Рафаэля, братьев Карраччи, Микеланджело, требовании достижения в живописи «правды» и «величия».

В 1775—1780 Давид обучался во Французской академии в Риме, где изучал античное искусство и творчество мастеров эпохи Возрождения.

В мае 1782 года женился на Шарлотте Пекуль. Она родила ему четверых детей^[3].

В 1783 году был избран членом Академии живописи.

Активно участвовал в революционном движении. В 1792 году был избран депутатом Национального Конвента, где примкнул к монтаньярам во главе с Маратом и Робеспьером, голосовал за смерть короля Людовика XVI. Являлся членом Комитета общественной безопасности, в качестве которого подписывал приказы об аресте «врагов революции». Из-за политических разногласий в это время развелся с женой.

Стремясь увековечить события революции, Давид пишет ряд картин, посвящённых революционерам: «Клятва в зале для игры в мяч» (1791, не закончена), «Смерть Марата» (1793, Музей современного искусства, Брюссель). Также в это время организовывал массовые народные празднества и создал Национальный музей в Лувре.

В 1794 году после термидорианского переворота заключён в тюрьму за революционные взгляды.

В ноябре 1796 года повторно женился на Шарлотте.

В 1797 году стал свидетелем торжественного въезда в Париж Наполеона Бонапарта и с тех пор становится его пылким сторонником, а после прихода того к власти — придворным «первым художником». Давид создаёт картины, посвящённые переходу Наполеона через Альпы, его коронации, а также ряд композиций и портретов приближённых к Наполеону лиц. После поражения Наполеона в битве при Ватерлоо в 1815 году бежал в Швейцарию, затем переехал в Брюссель, где прожил до конца жизни.

Был похоронен на кладбище квартала Леопольда в Сен-Жосс-тен-Ноде (в 1882 году перезахоронен на Брюссельском кладбище^[en] в Эвере), его сердце было перевезено в Париж и захоронено на кладбище Пер-Лашез.

Жан Огю́ст Домини́к Энгр (фр. Jean Auguste Dominique Ingres; 1780—1867) — французский художник, живописец и график, общепризнанный лидер европейского академизма XIX века. Получил и художественное, и музыкальное образование, в 1797—1801 годах учился в мастерской Жака-Луи Давида. В 1806—1824 и 1835—1841 годах жил и работал в Италии, преимущественно в Риме и Флоренции (1820—1824). Директор Школы изящных искусств в Париже (1834—1835) и Французской Академии в Риме (1835—1840). В молодости профессионально занимался музыкой, играл в оркестре Тулузской оперы (1793—1796), в дальнейшем общался с Никколо Паганини, Луиджи Керубини, Шарлем Гуно, Гектором Берлиозом и Францем Листом.

Творчество Энгра делится на ряд этапов. Как художник он сформировался очень рано, и уже в мастерской Давида его стилевые и теоретические изыскания входили в конфликт с доктринами его учителя: Энгра интересовало искусство Средневековья и Кватроченто. В Риме Энгр испытывал определённое влияние стиля назарейцев, его собственное развитие демонстрирует ряд экспериментов, композиционные решения и сюжеты ближе к романтизму. В 1820-е годы он испытал серьёзный творческий перелом, после которого стал использовать почти исключительно традиционные формальные приёмы и сюжеты, хотя и не всегда последовательно. Энгр определял своё творчество как «хранение истинных доктрин, а не новаторство», однако эстетически постоянно выходил за пределы неоклассицизма, что выразилось в его разрыве с парижским Салоном в 1834 году. Декларируемый эстетический идеал Энгра был противоположен романтическому идеалу Делакруа, что привело к упорной и резкой полемике с последним. За редкими исключениями произведения Энгра посвящены мифологической и литературной тематике, а также истории античности, истолкованной в эпическом духе. Он также оценивается как крупнейший представитель историзма в европейской живописи, заявляя, что развитие живописи достигло пика при Рафаэле, далее пошло в неверном направлении, и его, Энгра, миссия — продолжить с того же уровня, который был достигнут в эпоху Ренессанса. Искусство Энгра — цельное по стилю, но очень неоднородное типологически, и потому по-разному оценивалось современниками и потомками. Во второй половине XX века работы Энгра выставлялись на тематических экспозициях классицизма, романтизма и даже реализма^[1].

Энгр открыто называл себя гением и ещё в 1806 году откровенно писал, что его «терзает жажда славы». Эти заявления вполне типичны для эпохи рубежа XVIII—XIX веков, когда в художественной среде существовала идея высшей миссии художника, которой противопоставлялись взгляды романтиков на то, что судьба настоящего гения — одиночество и непонимание. В конце жизни Энгр признавал, что хотел бы уйти от людей и жить в тишине среди любимых привязанностей, и это означало, что он переживал типичный для художника XIX века внутренний конфликт^[136]. В этой связи в ХХ веке совершенно иначе стало рассматриваться противостояние Энгра и Делакруа, которое в 1830—1860-е годы воспринималось как едва ли не основной фактор французской художественной жизни. В исторической перспективе основные причины их конфликта (первичность цвета или линии) оказались второстепенными, а после опубликования дневников Делакруа и записей Энгра выяснилось, что их взгляды на современность, принципы анализа произведений искусства и подходы к их созданию едва ли не полностью совпадают^[106].

К концу жизни Энгр последовательно подчинял своё искусство и свои личные вкусы декларируемой классицистской доктрине. Считая себя историческим живописцем, Энгр мог годами отделывать гигантские полотна, заявляя, что исполняет великую миссию. О своих графических работах и этюдах он писал Жилиберу в 1821 году, что их нельзя рассматривать как нечто окончательное и что он признаёт в искусстве лишь готовые результаты. Однако Амори-Дюваль, при подготовке Всемирной выставки 1855 года, попросил мэтра разместить под его основными произведениями рисунки, и Энгр неожиданно ответил: «Нет, зачем же; ведь тогда все будут смотреть только на них»^[137].

Практически все основные произведения Энгра остались во Франции в коллекциях крупнейших музеев страны, особенно в Лувре и Музее Энгра в Монтобане. За пределами Франции самое большое собрание Энгра находится в музеях США^[140]. В России хранятся считанные произведения Энгра — первоначальный вариант «Мадонны перед чашей с причастием» (ГМИИ)^[99] и «Портрет графа Гурьева» (Государственный Эрмитаж). Примерно семь восьмых от его наследия составляют графические работы, одних портретов сохранилось 455^[140]. Искусствоведы практически единодушны в том, что самая сильная сторона Энгра-художника (как и его учителя Давида) — искусство портрета^[141], это мнение стало ведущим ещё со времён Всемирной выставки 1855 года^[142].

 

41. Романтические тенденции в европейской живописи первой трети XIX в.: творчество Теодора Жерико, Эжена Делакруа, Каспара Давида Фридриха.

Основные эстетические принципы романтизма:

· Стремления уйти в мир идеальных представлений, утопических мечтаний о совершенстве мира.

· Отображение сложного и противоречивого мира чувств и переживаний человека.

· Одним из главных предметов изображения становится новое, непознанное.

· Герои романтических произведений - исключительные характеры в исключительных обстоятельствах.

· Особое значение имеет связь между человеком и природой (бессилие человека перед стихией природы; отражение в природе души героя, либо идеальной жизни, составляющей предмет его мечтаний).

· Идеализация античности и средневековья.

· Интерес к фольклору.

· Интерес к экзотике дальних стран, особенно стран Востока, использование элементов восточной культуры во многих видах искусства.

Жан Луи́ Андре́ Теодо́р Жерико́ (фр. Jean-Louis-André-Théodore Géricault; 26 сентября 1791, Руан — 26 января 1824, Париж) — французский живописец, крупнейший представитель европейской живописи эпохи романтизма. Его картины, в том числе «Плот „Медузы“» и «Скачки в Эпсоме», стали новым словом в живописи, хотя их подлинное значение в развитии изобразительного искусства было осознано гораздо позднее. Среди исследователей нет единой точки зрения на то, представителем какого направления был художник: его считают предтечей романтизма, реалистом, опередившим своё время, или одним из последователей Давида.

Теодор Жерико родился в 1791 году в Руане.

В конце 1808 года Жерико поступил в обучение к Карлу Верне, мастеру батальных и жанровых сцен, в творчестве которого отразилась вся жизнь императорского Парижа. В мастерской Верне начинающий художник большей частью практиковался в изображении лошадей, знакомился с анатомическим рисунком животного, здесь же он имел возможность видеть эстампы, выполненные с произведений английских анималистов, копировал картины Верне. Жерико также посещал Лувр, где изучал конные сцены, украшающие античные саркофаги. Теодор стал вхож в дом Верне, вместе с ним бывал в цирке Франкони, манежах и конных заводах Парижа и его ближайших окрестностей. В годы учёбы у Верне началась его дружба с сыном учителя — Орасом, возможно эти дружеские отношения являются причиной того, что Жерико так долго оставался в мастерской Верне^[3].

В 1810 году Жерико покинул мастерскую Верне, чтобы продолжить учёбу у Пьера Герена, который, по словам Этьена Делеклюза, был «единственным в то время — после Давида во всяком случае, — кто питал действительное расположение к педагогике»^[4].

Вероятно, в 1811—1812 годах, Жерико исполнил около пятидесяти этюдов с обнажёнными натурщиками. Его живописные штудии от обычных для того времени академических отличает «смелая и энергичная кисть»; неожиданные, почти театральные эффекты светотени; напряжённое драматическое настроение. Художник не стремится точно воспроизвести натуру, но сочиняет для каждого персонажа новый облик. Одним из характерных образцов таких штудий является «Этюд натурщика» (Москва, ГМИИ им. А. С. Пушкина) из серии «Гладиаторы». Контраст глубокой тени и резкого света подчёркивает тревожный образ человека, «подвластного року».

10 октября 1816 года Жерико прибыл во Флоренцию, по его собственному признанию, «страшное состояние духа», вызванное неурядицами в личной жизни, не покидало его. Он посещал представителей высшего света, бывал на театральных представлениях, ездил верхом и совсем не работал красками, зато постоянно носил с собой альбом, в котором делал карандашные наброски. Художник осматривал местные церкви и музеи, зарисовывал фрески Мазаччо в Санта Мария Новелла и скульптуры с усыпальниц Медичи, а также рисунки с античной керамики, античную скульптуру и гробницы^[21].

Он побывал в Неаполе, рисовал местные пейзажи и жителей, изучал произведения художников неаполитанской школы. Больше всего времени Жерико провёл в Риме. Увидев воочию работы Микеланджело (особенно сильное впечатление на него произвели фрески Сикстинской капеллы), Жерико, как сообщает Клеман, испытал шок. Его увлекает монументализация форм, его рисунки пером, напоминающие рисунки Микеланджело (например, «Человек, повергающий быка»), стали одними из самых интересных, исполненных в Риме^[22].

Вдохновение пришло к концу римского карнавала, в начале февраля 1817 года. Праздник завершался состязанием неоседланных лошадей, бежавших по улицам города от Пьяцца-дель-Пополо до Венецианского дворца. Страстный любитель лошадей, Жерико создал целый ряд картин на этот сюжет. Он задумал грандиозную композицию (в длину около 10 метров). Наброски для неё представляют из себя то точно пойманные вполне определённые мотивы (по выражению Шарля Клемана, «как портреты»), то варианты обобщенной передачи натуры. Жерико работал в современной манере и классической антикизированной (отделывая работу в древнем стиле). Для живописного эскиза (1817, Балтимор, Картинная галерея Уолтер) он использовал композицию популярной в то время гравюры с изображением состязания, выдержанной в классицистическом духе. Жерико придал сцене более жизненный и современный характер, используя интенсивный цвет; добился большей экспрессии за счет некоторого сокращения пространства и кадрировки трибун со зрителями и фигур конюхов, удерживающих животных^[25].

В сентябре 1817 года Жерико покинул Италию. Сам он оценивал год, проведённый там, как «несчастный и грустный», видимо, сказалось одиночество, неурядицы в личной жизни и, более всего, неудовлетворённость результатами работы: он так и не удовлетворил свою жажду грандиозного, эпического, которое владело многими художниками того времени. Ему не удалось вырваться из рамок камерности и создать произведение, масштабное и обращённое к людям^[28].

Фердина́н Викто́р Эже́н Делакруа́ (фр. Ferdinand Victor Eugène Delacroix; 1798—1863) — французский живописец и график, предводитель романтического направления в европейской живописи.

Эжен Делакруа родился в пригороде Парижа 26 апреля 1798 года.

Первой картиной Делакруа стала «Ладья Данте» (1822), выставленная им в Салоне. Впрочем, особого шума (подобного хотя бы тому фурору, что произвел «Плот» Жерико), она не вызвала. Настоящий успех пришел к Делакруа через два года, когда в 1824 году он показал в Салоне свою «Резню на Хиосе», описывающую ужасы недавней войны Греции за независимость. Бодлер назвал это полотно «жутким гимном року и страданию». Многие критики также обвинили Делакруа в чрезмерном натурализме. Тем не менее, главная цель была достигнута: молодой художник заявил о себе.

Следующая работа, выставленная в Салоне, называлась «Смерть Сарданапала», он словно намеренно злил своих хулителей, почти смакуя жестокость и не чураясь определенной сексуальности. Сюжет картины Делакруа позаимствовал у Байрона. «Движение передано прекрасно, — писал один из критиков о его другой, похожей работе, — но эта картина буквально кричит, грозит и богухульствует».

Последнюю большую картину, которую можно отнести к первому периоду творчества Делакруа, художник посвятил современности.

В июле 1830 Париж восстал против монархии Бурбонов. Делакруа симпатизировал восставшим, и это нашло отражение в его «Свободе, ведущей народ» (у нас это произведение известно также под названием «Свобода на баррикадах»). Выставленное в Салоне 1831 года, полотно вызвало бурное одобрение публики. Новое правительство купило картину, но при этом немедленно распорядилось снять её, слишком уж опасным казался её пафос.

К этому времени роль бунтовщика, похоже, надоела Делакруа. Стали очевидны поиски нового стиля. В 1832 году художника включили в состав официальной дипломатической миссии, направленной с визитом в Марокко. Отправляясь в это путешествие, Делакруа и подумать не мог, насколько сильно повлияет поездка на все его дальнейшее творчество. Африканский мир, который он видел в фантазиях цветистым, шумным и праздничным, предстал перед его глазами тихим, патриархальным, погруженным в свои домашние заботы, печали и радости. Это был затерянный во времени древний мир, напоминавший Грецию. В Марокко Делакруа сделал сотни эскизов, а в дальнейшем впечатления, полученные в этом путешествии, служили ему неисчерпаемым источником вдохновения. Картина «Арабы, играющие в шахматы» написана спустя 15 лет после поездки и отражает отдельные стилистические элементы персидской и индийской миниатюры.

По возвращении во Францию его положение упрочилось. Последовали официальные заказы. Первой монументальной работой такого рода стали росписи, выполненные в Бурбонском дворце (1833—1847).^[6] После этого Делакруа работал над украшением Люксембургского дворца (1840—1847) и росписью потолков в Лувре (1850—1851). Двенадцать лет он посвятил созданию фресок для церкви Сен-Сюльпис (1849—1861).

В 1850-е годы его признание стало неоспоримым. В 1851 году художника избрали в городской совет Парижа, в 1855 году наградили орденом Почетного легиона. В том же году была организована персональная выставка Делакруа — в рамках Всемирной парижской выставки. Сам художник немало огорчался, видя, что публика знает его по старым работам, и лишь они вызывают её неизменный интерес. Последняя картина Делакруа, выставленная в Салоне 1859 года, и законченные в 1861 фрески для церкви Сен-Сюльпис остались практически незамеченными.

Это охлаждение омрачило закат Делакруа, тихо и незаметно скончавшегося от рецидива болезни горла в своем парижском доме 13 августа 1863 года в возрасте 65 лет и похороненного на парижском кладбище Пер-Лашез.

Каспар Давид Фридрих (нем. Caspar David Friedrich; 5 сентября 1774, Грайфсвальд — 7 мая 1840, Дрезден) — немецкий художник, один из крупнейших представителей романтического направления в живописи Германии (наряду с Филиппом Отто Рунге).

Каспар Давид Фридрих родился в семье мыловара. В молодости лишился большинства родственников — в 1781 г. умерла мать художника, затем скончались его две сестры и брат.

В 1790 г. получил первые уроки рисования. С 1794 по 1798 г. Фридрих учился изобразительному искусству в Датской королевской академии изящных искусств в Копенгагене.

После возвращения из Дании путешествовал по различным городам Германии, пока не обосновался в Дрездене. Сблизился с кружком романтиков, включавшим Л.Тика, Новалиса, Г.фон Клейста, а также Ф. О. Рунге; в 1810 познакомился с И. В. Гёте, а в 1821 — с В. А. Жуковским; был дружен и с натурфилософом и художником К. Г. Карусом. Находился в близких отношения с норвежским художником Юханом Далем, оказал большое влияние на его творчество. В поисках мотивов с 1801 неоднократно приезжал на о. Рюген в Балтийском море; любил путешествовать по Саксонской Швейцарии и Гарцу; часто бывал в родном Грайфсвальде. До 1807 работал исключительно в технике рисунка (преимущественно штифтом или сепией), затем обратился и к масляной живописи. В 1810 г. к живописцу пришёл публичный успех.

Уже в ранних картинах («Могила великана в снегу» (1807); «Теченский алтарь», или «Крест в горах», 1808; обе работы — Картинная галерея «Новые мастера», Дрезден; «Монах у моря», 1808—1810, Национальная галерея; «Аббатство в дубовом лесу», 1809—1810, Шарлоттенбург; «Утро в Исполиновых горах (Ризенгебирге)», 1810—1811, Национальная галерея; все три картины — Берлин) определилась задумчивая, по-своему мистическая атмосфера его искусства. Зрителю, «заместителем» которого часто выступают фигуры, отрешенно созерцающие пейзажные дали, предстоит в живописи Фридриха загадочно-молчаливая природа и символы сверхреального бытия, явленные в виде достаточно натурных, но в то же время подчеркнуто-знаковых деталей (морской горизонт, горная вершина, корабль, дальний город, путевое распятие или просто крест, кладбище). История — и древнеязыческая, и средневековая — проступает в виде меланхолических мотивов (гробницы сказочных исполинов, руины храмов и монастырей), подчеркивающих скорее трагические разрывы, нежели связь времен. Сила красок, достаточно звучных, умеряется туманами и закатной либо рассветной дымкой.

Каспар Давид Фридрих представлял собой художника-пейзажиста романтического направления. По его словам, его пейзажи

«… не были точными изображениями воздуха, воды, скал и деревьев….но отражением души и эмоционального наполнения этих объектов».

Для Фридриха природа была носителем глубоких религиозных переживаний и часто приобретала символическое значение. Он использовал пейзаж как средство отобразить свои глубокие эмоциональные переживания, которые напоминали манеру письма его предшественника и земляка Альтдорфера, жившего тремя веками ранее.

Один из характерных для Фридриха приемов — прием перенесения в пространство картины зрителя. Фигура часто изображается обращенной к ландшафту, завороженно погруженной в созерцание, так что зритель получает здесь своеобразную "точку вхождения" в бесконечный мир.

В своём программном произведении «Этапы жизни» (Die Lebensstufen) Каспар Давид Фридрих изобразил человеческие фигуры четырёх возрастов на пустынном арктическом берегу и такое же количество судов, подходящих к берегу, но находящихся на разном расстоянии. Тем самым мастер сумел убедительно представить на полотне неумолимый ход времени. А сама сцена на фоне заката вызывает острое чувство меланхолической ностальгии.

Другая из наиболее популярных его картин, известная как «Крушение надежды» создаёт острое ощущение отчаяния и безнадёжности.

Среди других известных картин мастера — «Могила Гуттена» (1815, Государственное художественное собрание, Веймар), «На паруснике» (1818, Эрмитаж, Санкт-Петербург), «Странник над облаками» (1818, Кунстхалле, Гамбург), «Двое созерцающих луну» (1819—1820, Картинная галерея «Новые мастера», Дрезден), «Восход луны над морем», «Женщина у окна» (обе работы — 1822, Национальная галерея, Берлин), «Замерзшее море» (1823, Кунстхалле, Гамбург). Ряд произведений содержит поэтические аллегории борьбы против наполеоновского нашествия (таков «Французский стрелок в еловом лесу», 1812, частное собрание, Германия; — с заблудившейся в зимнем лесу одинокой фигуркой). С годами мастер все чаще повторял полюбившиеся мотивы, натурные же созерцания порой сменялись у него образами-видениями с ангелами и храмами, парящими в небе. Иные же из картин, напротив, сближались с идиллически-бытописательской поэтикой бидермейера («Отдых в день нового урожая», 1823, не сохранилась).

С 1824 был профессором дрезденской Академии художеств. Оставил афоризмы и наблюдения об искусстве, подчеркивающие необходимость сочетания верности натуре («душе природы») с внутренней духовной интуицией, которую считал «божественным глаголом» в сердце.

В 1835 г. художника разбил паралич, и с тех пор он больше не работал масляными красками, ограничиваясь небольшими рисунками сепией.

Художник скончался в бедности 7 мая 1840 г. в Дрездене. На определенный период забытое, искусство Фридриха вновь привлекло внимание в 20 в., начиная с эпохи сюрреализма.