Глава восьмая, в которой обсуждается охота

 

- Тебе больно, Сесси, - пробормотала София. Шум толпы вокруг вряд ли позволял слышать их, но София продолжала говорить тихим голосом. Альмак был слишком людным местом для подобного разговора.

- Я чувствую себя очень хорошо. - Возразила Сесси, смотря куда угодно, только не на Софию. - Думаешь, леди Хатвелл здесь? Я не разговаривала с ней несколько недель, и она, должно быть, чувствует себя забытой.

- Твои губы побледнели, а на уголках глаз появились морщины. Ты не в порядке. Позволь проводить тебя домой.

- Странно, но обсуждение литературы, в какой-то степени, не такое же, когда ты делаешь это по сети. - Происзнесла Сесси. - Мне бы хотелось узнать ее мнение о новой колеции очерков Бэйквелла. Я полагаю, его доводы о том, что король Стюарт поддерживал Говорящих, чтобы сохранить их власть, преувеличены. Хотя то, что королева Анна имела свою приличную сеть, не являясь Говорящей, было правдой.

- Сесси...

- София, не надоедай. Я на самом деле отлично себя чувствую.

- Ты не...

- Ну и что, если нет? - Сесси наконец посмотрела на Софию. - Я отказываюсь быть инвалидом, София, и если я решила потерпеть незначительную боль, это мое дело.

- Незначительная боль превратится в большую...

- Простите, госпожа Уэстлейк, но не будете ли Вы так любезны подарить мне следующий танец? - мужчина, обращавшийся к ней, был низким и белокурым. София вспомнила его лицо, но не его имя. Она подавила свое раздражение, вызванное его вмешательством, и улыбнулась ему.

- Конечно, - ответила она, - Сесси, я.... - она повернулась к подруге и увидела, что та пошла к толпе, разговаривая с женщиной, чьи яркие рыжие волосы создавали впечатляющий контраст с брюнетками и блондинаками, окружающими их.

София сжала зубы. Сесси была заключена в доме на протяжении восьми дней, и долгое заточение сделало ее неспокойной и злой на свое слабое здоровье, и, следовательно, привело ее к саморазрушительному поведению. Такому, как - изнурение себя выходами на публику, не смотря на понимание, что это усугубит ее боли намного больше, чем если бы она болела дома. Софию всегда разрывало от сочувствия к ситуации Сесси - она знала, что, вероятно, будет обижена на свою судьбу так же, как подруга, а вернее, разочарована тем, что Сесси часто отказывается быть осторожной с вещами, которые ее ограничивают.

София повернулась, чтобы обратиться к своему партнеру, отчаянно пытаясь вспомнить его имя, и обнаружила себя лицом к лицу с лордом Эндикоттом.

Она не смогла сдержать вздоха удивления, а он широко улыбнулся и сделал поклон.

- Надеюсь, что этот танец наш. - Сказал он.

- Я... нет, господин, я обещала его другому. - Ответила она, но мужчина лишь весело покачал головой.

- Я сказал тому джентельмену, что Вы согласились на танец со мной, и что Вы с радостью выполните свой долг позже. - Ответил он, и его улыбка становилась все шире до тех пор, пока его лицо, казалось, не разорвется на две части. - Он оказался очень понятливым.

- Вы так нахальны, господин. - Произнесла София. Ее сердце билось слишком быстро, бешено, и ей хотелось зарядить ему пощечину. - Я ни на что такое не соглашалась.

- Прошу прощения за свою дерзость, но я не мог ждать следующего танца, чтобы насладиться Вашей компанией. - Ответил он, протягивая ей руку. Его улыбка была невинно добродушной, так если бы он на самом деле заботился о ней. - Хотя, Вы, конечно, свободны отказать мне. Никто не смотрит на нас здесь, в центре комнаты.

В висках сильно застучало. София быстро осмотрелась вокруг. Конечно все смотрели на них. На него - потому что он был красив. На нее - из-за мерзких перчаток, которые теперь, должно быть, стали таким же маяком, как и волосы рыжей женщины. Она приняла его руку. Он - твоя добыча. Ты уничтожишь его. Два танца - это ничто.

Этой мысли было достаточно, и когда началась музыка, она посмотрела ему в лицо и сумела подарить ему искреннюю улыбку. Более того, ей было приятно видеть, как его дружелюбное выражение лица дрогнуло, совсем немного, так, что лишь она одна могла это видеть.

- Вам все еще нравиться Ваше прибывание в Лондоне, госпожа Уэстлейк? - сросил он.

- Нравится. - Ответила она. - Удивлена, что Вы еще здесь, ведь мне сказали, что сейчас лучший сезон для охоты. Или Вы не охотитесь?

- Не в этом году. Предпочитаю удовольствия Лондона. И Вашу очаровательную компанию.

- Я думала, охота очень возбуждает. Изучая, где будет твоя жертва, зная ее движения, затем загоняя ее... Вы считаете, что преследование более захватывающе, чем само убийство?

Они разделились на танцевальные фигуры, хотя ни один не отвел взгляд. Казалось, будто они физически соединены музыкой, которая отталкивала их друг от друга, а затем сводила вновь с каждым размеренным ударом.

- Думаю, это зависит от добычи. - Сказал лорд Эндикотт, когда вновь был достаточно близок для разговора. - Некоторые из них более хитрые. И убийство не всегда осуществимо. Иногда тварь ускользает от оружия.

- Но я думаю, что добыче будет очень трудно ускользнуть от охотника, который знает о ее движениях еще до того, как она их сделает.

- Так может не каждый охотник. - Лорд Эндикотт перестал улыбаться, хотя его выражение лица оставалось милым.

- Как повезло бедным животным, если это так. - Произнесла София.

- Значит, вы испытываете симпатию к жертве?

- Иногда. - Ответила София. - Но некоторые животные опасны и заслуживают гибели от руки охотника.

- Вы уверены в том, когда решаете, какой участи заслуживает жертва?

София пожала плечами.

- Я сужу их по их действиям. Те, кто сами охотяться на невинных - думаю, их участь должна быть сама-собой разумеющаяся.

Лорд Эндикотт кивнул.

- Значит охотнику стоит быть осторожны, - сказал он. - Потому что те самые животные могут повернуться и прогнать своего преследователя. Многие охотники плохо кончили - в зубах зверя.

- Значит ли это, что охота бессмыслена, господин?

Теперь была очередь лорда Эндикотта пожимать плечами.

- Это должно лишь послужить предостережением для тех, кто ведет....опасные игры. У таких зверей нет жалости, страха перед расправой. Если бы Вы занялись такой охотой, госпожа Уэстлейк, животные не относились бы к Вам с мягкостью, только потому что Вы - женщина.

- Я понимаю это, господин. - Ответила София. - Если бы я была охотником, я бы обязательно предприняла шаги, чтобы защитить себя. Но я бы не позволила страху помешать мне принять участие в таком волнующем и приносящем удовольствие занятии.

- Понимаю. - Происзнес лорд Эндикотт, и в этот раз его улыбка обнажила зубы, но не коснулась глаз, и снова София была уверена, что никто, кроме нее не мог заметить эту разницу. Ее вновь объяла непроизвольная дрожь. Такое ощущение, что существовало двое мужчин: один был учтив и с хорошими манерами, а другой, лишенный сострадания и человческих чувств. Как он мог прятать одного из них за очаровательной улыбкой другого, оставалось для нее загадкой, за чертой ее понимания.

Они закончили танцевать в тишине, и когда начался следующий танец, лорд Эндикотт заговорил о банальных вещах, как-будто разговора, что был ранее, никогда не было. София едва находила что ему отвечать. Он знает, что она преследует его. И он не боится ни одной угрозы с ее стороны. Пока что.

Когда их танцы закончились, мужчина проводил ее к месту возле дальней стены, выбраной, казалось бы, случайно, и София успела отметить, что это был достаточно тихий уголок, когда лорд Эндикотт сказал:

- Надеюсь, Вы запомните то, что я сказал об опасных охотничьих играх, госпожа Уэстлейк. Я бы не хотел видеть, как Вам причиняют вред.

- Почему, мой господин, Вы не можете представить меня на охоте?! - Произнесла София смеясь. - Никто не поверит, что у меня есть сила и ловкость для подобного вида спорта? Но я нахожу все это увлекательным. Уверяю Вас, если я буду втянута в такое мироприятие, Вы будете первым, кто узнает об этом.

Улыбка лорда Эндикотта изменилась: уголки его рта опустились вниз, будто он не мог контролировать свое Преображение. Он поклонился ей и зашагал прочь. София наблюдала за тем, как он уходит, любуясь его формой, которая была прекрасной, не смотря на то, что все остальное в нем было отталкивающим. Теперь между ними шла война.

На мгновение ею овладело беспокойство о том, как он может нанести ей удар. Она продолжала убеждать себя, что он не сможет рассказать о ее "ошибке", не привлекая внимания к себе, что оставит его с... чем? Она так мало знала о нем, что не смогла представить. Это могло стать настоящей ошибкой с ее стороны - нанести удар, не зная, во что она вовлечет себя. Но первый удар произошел, и теперь слишком поздно поворачивать назад.

София осмотрела комнату, ища Сесси, но вместо нее увидела приближающуюся фигуру мистера Рутледжа. Он был одет официально, как подобает, во фрак и бриджи. Ни то, ни другое не было стильным, а его темные волосы были убраны с лица вопреки моде. Но ей пришлось признать, что нетрадиционный стиль подходит ему. Софию охватило неожиданное чувство предвкушения, но она подавила его. Возможно, он был привлекательным, возможно, его компания была приятной, но он не верил ей - так как же они могли быть друзьями?

- Мистре Рутледж, - произнесла она, - как Вы сегодняшним вечером?

- Очень хорошо, особенно теперь, когда я могу пообщаться с Вами, - сказал он приветливо. - Надеюсь склонить Вас на танец со мной.

- Вы танцуете? - Воскликнула она, и тот час осознала свою ошибку. Ее лицо раскраснелось от смущения.

- Имеете в виду то, что я большой? - Спросил мистер Рутледж, но прозвучал довольно. - Уверен, что могу танцевать не наступая Вам на ноги, если дадите мне шанс показать себя.

Она взяла руку, которую он протянул.

- Я имела в виду... Хорошо, должна признать, что не хотела... Вы сказали... Просто Вы кажетесь здравомыслящим человеком. Я не представляла, что Вы будете заниматься таким легкомысленным делом.

- Вы считаете танцы легкомысленными? - Спросил он, когда они заняли свои позиции и поклонились друг другу. - Я думаю, что это серьезное занятие, между прочим.

- Неужели?

- Оно отражает жизнь, я считаю. То, как мужчины и женщины связаны друг с другом. Знание, куда ступить, чтобы сохранить гармонию, взаимодействовать с одним, в то время, как сталкиваешься с другим, а затем, конечно, то, что танец позволяет свободным мужчинам и женщинам обнаружить интерес друг к другу. Я считаю, не случайно в нашем обществе танцы часто приводят к супружеству.

- Полагаю, Вы правы.

К ее удивлению и стыду, мистер Рутледж был отличным танцором. Он был даже лучше, чем лорд Эндикотт, чьи движения были совершенно точны, но в которых постоянно присутствовал элемент показухи, будто он был более заинтересован в том, чтобы им восхищались, а не в удовлетворении своего партнера. С другой стороны, мистер Рутледж был просто изящным, и София снова почувствовала смущение.

Чтобы скрыть свою неловкость, она добавила:

- Это, безусловно, правда, что соглашение на танец с кем-то в течении получаса, как временная помолвка. Ты привязан к своему партнеру на это время и не должен уделять внимания кому-либо еще.

- Не думал об этом в таком ключе. Добвлю это в свою коллекцию здравых рассуждений, чтобы не разочаровать Вас относительно своего характера.

София снова покраснела.

- Приношу свои изменения. Это было грубо с моей стороны.

- Вы знаете обо мне чуть больше, чем то, что могла сказать моя внешность и пятнадцати минутный разговор со мной. Я не удивлен, что Вы сделали такие выводы.

София подняла одну руку и повернула ее так, что его внимание устремилось на красную перчатку.

- Я всегда являюсь предметом, о котором люди делают выводы просто потому,

что это я. Стоит узнать меня получше.

Мистер Рутледж кивнул.

- И теперь, после того как мы смертельно обидели друг друга, мы не можем не быть друзьями, как Вы думаете?

Он так криво усмехнулся, что у Софии открылся рот, и она засмеялась.

- Не понимаю, почему это так важно для Вас. - Произнесла она.

- Я же сказал, - ответил мистер Рутледж. - Ваши отчеты были записаны таким голосом, что мне стало интересно. Я захотел встретиться с человеком, стоящим за ним. Так же, Вы единственный Провидец, которого я встречал, Необычный или какой-то другой, и я признаю, что, как "другой" человек, я очарован тем, что делают Провидцы. Не слишком ли дерзко будет спросить, как Вы обнаружили существование этой поддельной банкноты?

- Похоже, что этот разговор затянется дольше, чем на два танца. - Произнесла София. - Но вот короткий ответ - я увидела купюру во Сне, а затем медитировала, чтобы увидеть ее владельца, пока не вышла на Сон о нем, а потом свела два сна вместе. - Она решила не говорить ему сколько ей пришлось искать, чтобы получить достаточно информации для того, чтобы увидеть Сон об этом. Ему не нужно было знать детали о ее охоте на лорда Эндикотта.

- Неужто наш разговор в доме графа Монтклера навел Вас на тот Сон? - Спросил мужчина.

-...Да, в некоторой степени. - Ответила София. - Он явно заставил меня начать размышлять на эту тему.

- Было великодушно с Вашей стороны поделиться Сном с предполагаемой жертвой.

- Я поняла, что не могу просто сидеть и смотреть, как совершается преступление, если я могу его остановить.

- Но не все Провидцы думают так же, верно? Они используют Сны для личных целей?

- Некоторые так делают. Мне не нужно использовать Сны, чтобы обеспечивать себя, но многие Провидцы полагаются на денежную плату, чтобы было на что жить. Поэтому, я едва ли могу винить их. Тем не менее, я презираю любого, кто позволяет страдать другим, чтобы затем использовать это.

- Думаю, что соглашусь с Вами. Полагаю, комитет банка Англии обратился к Вам, прося о помощи. - Сказал Мистер Рутледж.

- Они не обращались. - Ответила София. - И я не чувствую себя оскорбленной. Уверена, они удовлетворены стараниями своих личных Провидцев.

- Жаль, учитывая то, что Вы доказали чего достойны. - Продолжил мистер Рутледж. - И я так понимаю, что есть признаки того, что банкноты, которые они нашли, были частью большего запаса. Банк Хаммонд в шатком положении, так как новости, что у них нет резерва для поддержки своих банкнот, распространяются.

- Думаю, Парламент запретил банкам делать выплаты золотом.

- Да, но общественность надеется, что у банка все еще имеются деньги на день, когда война закончится и ограничения будут сняты. Я слышал, что банк Хаммонд получил несколько поддельных банкнот за последние две недели. Вероятно, больше, чем они на самом деле озвучили, но скрывать эти инциденты - глупо. Мое мнение - нужно предотвратить данную панику. Поэтому остальные банкноты, не обнаруженные Вашим Сном, по-прежнему представляют угрозу для банка.

- Удивляюсь, почему банк Хамонд стал целью. - Сказала София. - В нем есть что-то особенное?

- Не владею никакой информацией, кроме той, что он небольшой и возглавляется кем-то, у кого имеются средства и желание. - Ответил мистер Рутледж. - Если бы купюры были найдены... Тогда имело бы смысл то, что они могут быть рядом с печатным прессом, который используют фальшивомонетчики, а это может стать для них настоящим ударом.

- Станет. - Произнесла София. Нахождение пресса причинит множество проблем лорду Эндикотту, если она сможеть связать его с ним. - Думаете, здесь замешан не один человек?

- Благодаря Вашим данным были пойманы три человека, хотя ни один из них не знает больше, чем то, что они получили деньги и должны были тратить их небольшими суммами. Это говорит о большей группе, организованной группе с продуманным планом. Кто знает, что это за план?

- И правда. - Произнесла София. Своим сердцем она уже была дома, готовилась ко Сну. - Теперь они должны выбрать целью другой банк.

- Или пойти напрямую на банк Англии, если они добились достаточного успеха с маленькими банками. Хотя я не могу представить причины, по которой они стали такими смелыми.

- Тогда я надеюсь, что банк хорошо охраняется. - Сказала София. Так много возможностей для Сна - сможет ли она убедить Сесси уйти раньше?

- Но это вряд ли разговор для танцев. - Произнес мистер Рутледж с улыбкой. - Вместо этого я должен спросить Вас, как Вы попали в Лондон после стольких лет проведенных за границей?

Сердце Софии замерло. Это точно не двусмысленная насмешка, напоминание о том, что лорд Эндикотт не уничтожил ее, и ей стоило остаться в Лисбоне?

- Сильные холода. - Ответила она.

- Я так понимаю, что у Баремов есть очаровательный загородный дом. Значит, Лондон должен был чем-то привлечь Вас, чтобы затащить сюда.

У мистера Барема в подчинении Ост-Индийская компания и театр, а миссис Барем любит навещать множество своих друзей.

- Мне кажется, что это какое-то несоотвествие.

- Ах, тем не менее, мистер и миссис Барем очень счастливы, уверяю Вас.

- Как так, если их интересы не совпадают?

- Умоляю простить меня, если я спешу с выводами, мистер Рутледж, но этот вопрос говорит мне, что Вы мало что знаете о браке.

- Вы совершенно правы. Я заядлый холостяк. Боюсь, что стану ужасным мужем для какой-нибудь женщины.

- Почему так?

Мистер Рутледж засмеялся. Его рука в перчатке касалась ее в каждом шаге танца, крепко сжимая ее на полувдохе.

- Миссис Уэстлейк, Вы так упорны в поисках истины.

И снова внутри все похолодело, будто бы он имел в виду ее преследование лорда Эндикотта, о котором он не мог знать.

- У Вас есть какой-то страшный секрет, который Вы скрываете от всего мира?

- Нет, просто я так мало знаю о том, как сделать брак идеальным. Думаю, я делаю миру услугу, не входя в число тех счастливчиков.

- Мистер Рутледж, я удивляюсь Вам. Я думала, что Вы человек, не позволяющий страху управлять.

- Тогда научите меня, и, возможно, я изменю свое мнение.

София шлепнула его по руке и отошла.

- Я была замужем всего несколько недолгих лет, но это были годы, наполненные радостью. Ричард, мой муж, любил путешествовать вместе со мной, хотя я никогда не могла привыкнуть к Скачущим. Но именно единение с ним дало мне радость, а не места, в которых мы были, или захватывающее дыхание чувство восторга перед Скачущим. Вот что такое брак - быть единым сердцем и разумом.

- Значит, общие интересы не важны?

- Это приятно, да, но я увидела, что наше различие дает темы, о которых можно поговорить. Мне нравилось разделять свои увлечения политикой с Ричардом, даже не смотря на то, что его мало интересовали Виги, Тори или Парламент.

- Тогда, я еще больше убедился, что холостяцкая жизнь для меня. Мне было бы трудно привязать себя к тому, кто не может разделить мои интересы.

- Если Вы убеждены, что это значит "привязать", - ответила София, улыбаясь, - тогда Вы, скорее всего, правы.

Музыка подошла к концу и мистер Рутледж предложил Софии свою руку, что удивило ее. Она была так увлечена разговором, что не заметила, как пролетели два танца.

- Я должен проводить Вас назад к Вашим друзьям, но Вы выглядите сегодня, как человек без компании. - Сказад мистер Рутледж.

- Миссис Барэм где-то здесь, и Вам не нужно ждать меня, чтобы найти ее.

- Рад слышать, что она чувствует себя достаточно хорошо, чтобы наслаждаться компанией.

- Я также радуюсь по этому поводу. Ещё я рада, что у нее так много друзей Говорящих, которые развлекают ее, когда она находится дома.

Мистер Рутледж кивнул.

- Тогда я Вас оставляю, но...благодарю Вас, госпожа Уэстлейк, за Вашу компанию и за разговор.

- Спасибо, мистер Рутледж, что простили меня. - Произнесла София, приседая в реверансе, а затем наблюдая, как он уходит. Сейчас она увидела, что он уходит с такой же грацией, с какой танцевал, и она снова покраснела из-за своей глупости. Он был интересным и умным, и красивым, и умел хорошо танцевать, и он... Ладно, имело ли значение, где он считал ее неправой, если весь мир поступал так же? Возможно, они смогут быть друзьями после всего.

Она начала ходить кругами по комнате, почти не замечая людей, что уступали ей дорогу, находясь у нее на пути, и увидела Сесси, сидящую одну на скамье с бледно-позолоченной оббивкой.

- Сесси, - начала она.

Сесси подняла на нее голову и сказала:

- Мне нужно вернуться домой. - Ее лицо было усталым и белым, и слезы вот-вот должны были покатиться по ее щекам. София забыла о дисциплинарном выговоре, который уже был на языке, и помогла подруге встать.

Они ехали домой в тишине. София не могла придумать что сказать, чтобы не получилось что-то вроде: "я же тебе говорила". Сесси пыталась сидеть неподвижно, так, если бы она старалась не прикасаться ни к чему, что могло ухудшить ее боль, в чем София не могла ее упрекнуть.

- Тебе стоит послать сообщение доктору Гарленд. - Наконец произнесла она.

- Я разговаривала с ее асистентом и спросила, может ли она приехать к нам домой, но доктора не было рядом, и мистер Ролли не знал, когда она вернется. София, ты была права.

- Сейчас это не имеет значения. Доктор Гарленд поможет тебе, ты поспишь и утром будешь чувствовать себя лучше.

София наклонилась, чтобы дотянуться до руки Сесси, но передумала, когда вспомнила, какую боль может вызвать даже нежное касание, когда Сесси находится в таком состоянии.

За окном кареты падал снег, толстыми белыми хлопьями цепляясь друг за друга во время приземления. Утром мир будет белым, и Сесси будет в порядке. Тогда София снова сможет планировать свое нападение на лорда Эндикотта. "Где-то есть больше банкнот", - думала она. Больше купюр и пластин, на которых их выпускают. Этого больше, чем достаточно.