Регби в манере Сальвадора Дали

 

Мужественная игра тренирует ментов и пограничников,

Преступник должен быть догнан и остановлен борцовским приемом.

Торс трехчетвертного сработан бригадой кирпичников.

Терминатор клянется никогда не стать металлоломом.

 

Солнце как глаз яичницы грозит вытечь на петрушку газона,

Серфингисты на привале хлебают акулью уху,

Лаборанты не тормозят, сникерсуя, у синхрофазотрона.

Американские астронафты хоронят на Луне капитана, распевая навзрыд "а-ху".

 

Борьба за кейс с брюликами двух банд грабителей,

В ридикюле также голова директора банка с лапшой на ушах.

У кассы выстроилась со случайно взятыми с собой мясорубками очередь посетителей:

Лица навакшены, будто приняли саванной грязи ушат.

 

Коренастые мордовороты растут как будто на нитратах,

Новозеландцы, пугая злых духов, танцуют хаку,

Киви как феном высушила прическу в пассатах,

Трехчетвертной, убегая от алиментов, зажигает контратаку.

 

Защитник отрубленной кистью отбивает мяч, летевший в верхний створ ворот,

Его подвиг стал гербом команды "Умелые ручки".

Кучу малу устроил мордоворот из подворот-

Ни, солиста "Бекстрит-бойз" затоптали сучки.

 

Если сменить визуальную апперцепцию, увидишь

Как Квазимодо льет раскаленный свинец на гвардейцев с Нотр-Дам.

Король смотрит, как старшина на выходку Александра Матросова.

Священник, сделав козьи рога десницей, сказал: Это божий храм.

 

Схватка сгрудилась как на майдане запорожская сечь,

Головы выдергиваются за чуб как редиски,

Акробат въезжает в рай с товарищеских плеч,

Как на добром дядюшке Фома Опискин.

 

Две банды грабителей не поделили саквояж с выручкой:

В кейсе брюлики и голова, за ушами спагетти.

В секторе Газа натягивает противогаз как презерватив неуч Хой,

Так делает ноги от патруля с кульком под мышкой фарцовщик в гетто.

 

Испания WH Auden

 

Все вчера в прошлом. Путешествие

Языка с купцами в Китай. Диффузия

Абака и кромлеха;

Вчера плата за тень на палящем солнце.

 

Вчера страховка каравана по карте,

Гадание по ручьям; вчера изобретение

Колеса и часов, укрощение

Лошади. В прошлом шквальный мир навигаторов.

 

Вчера маскировка колдуна в ветряную мельницу,

Крепость, орлом озирающая долину,

Часовня, выстроенная в лесу;

Вчера резьба ангелов и тревожных гаргулий;

 

Суд над еретиками между колонн из камня;

Вчера богословский спор в таверне

И чудесное исцеление в фонтане;

Вчера шабаш ведьм; но сегодня триллер.

 

Вчера установка динамо и турбин,

Прокладка железной дороги в колониальной пустыне;

Вчера классическая лекция

О происхождении человечества. Но сегодня драма.

 

Вчера вера в канон древнегреческой трагедии -

В падение занавеса после смерти героя;

Вчера молитва на закат

Юродивого. Но сегодня борьба.

 

Как лепечет поэт в янтарной комнате соснового бора

Или у водопада гудящего стиральной машиной

Или глядя на кактус Святого Семейства:

Зрение, уколотое ЛСД, пошли мне удачу морехода!

 

Исследователь, внедряя инструменты

В бесчеловечные провинции бациллы на выданье

Или Юпитера огромного как общественная баня,

Констатирует: друга душа - черный ящик.

 

Нашествие мокриц делает вино терпким.

Надо бы нанять цыган опыляющих поля дустом.

Обновление - это избавление от тяжести в желудке,

Испражнение крестьянина на грядке.

 

Торопись, пока как губернатора города Глупова

Тебя не закусали насмерть клопы,

Пока хищная государство-губка не всосала твою кровь.

 

Противопоставь милитаризму акул и тигров

Национальный парк малиновок.

Вмешайся. Пади вниз голубем,

Сбеги по ступенькам

Разгневанным папой или рыхлым инженером, но приди на помощь!

 

И жизнь, если она вообще отвечает, ответит от всего сердца

Из глаз и легких, от магазинов и площадей города:

"О нет, я не свобода, зовущая

На баррикады. Для вас я

 

Подпевала за барной стойкой, легко одурачиваемый.

Я все что вы делаете. Я ваш обет быть

Порядочным, ваш анекдот.

Я ваш деловой разговор. Я ваш брак.

 

В чем ваша инициатива? Построить справедливый город? Да.

Я согласна. Или клятва безумцев принять

Романтичную смерть? Что бы то ни было.

Я ваш выбор, ваше решение. Да, я Испания".

 

Многие услышали эхо в горах и лесах,

На сонных равнинах или рыбацких шхунах далеко в море

Или в развращенном сердце столицы,

И устремились в перелёт как чайки или зёрна цветков.

 

Они цеплялись как колючки к гетрам бродяги,

Они шли сквозь ночь долгую как альпийский тоннель;

Они плыли через океан. Предъявляли паспорта таможне.

Чтобы взять штык и встать в строй.

 

На сухом куске глины отщипнутой от горячей

Африки и грубо присобаченном к изобретательной Европе;

На том плато изборожденном реками

Наши мысли обрели тела. Угрожающие формы нашей лихорадки

 

Зримы наощупь. Страхи о здоровье,

Подавляемые аспирином и лыжным курортом,

Стали батальонами вторжения;

Наши интелигенцкие лица, присыпанные крошкой руин,

 

Искажены злостью, разряжаемой жаждой стрелять и взрывать.

Мадрид - сердце. Цветок нежности

Пахнет нашатырем скорой помощи и корни пустил в мешок с песком.

Наши часы дружбы в народной армии.

 

Завтра возможно будущее. Исследование усталости

Упаковщика на конвейере; постепенное изучение

октавы радиоизлучения;

Завтра расширение сознания диетой и дыханием йогов.

 

Завтра возрождение романтичной любви,

фотографирование ворон,

игра в теннис несуществующим мячом,

свадьба на мерседесе с открытым люком кузова,

 

турбинный рев хора под куполом;

завтра на площади советов случка терьеров,

выбор председателя гольф-клуба

лесом рук. Но сегодня драка.

 

Завтра для молодых поэтов, трескучих как шутихи,

прогулки на лодке по озеру в компании лебедей;

завтра велогонки

подмосковными вечерами. Но сегодня махач.

 

Сегодня снижение риска смерти от насморка,

Проповедует совесть эффективность насилия;

Сегодня девочка на шаре

Расклеивает плакаты на тумбе.

 

Сегодня кустарность утех. Сигарета напополам,

Карты при свечке в сарае. Зажигалка,

Чиркнутая у брюк бздо. Обнимашки без кайфа в последнюю ночь

перед проколом пупка.

 

Звезды мертвы. Звери не будут искать.

Мы остались один на один с нашим днем, и времени мало, и

История побежденному

Может сказать: Увы, но не сможет ни помочь, ни простить.