Глава 9. Куда отправить Полуверку

 

— Деточка! — схватила Полуверица Диану за руку. — Выручи, отправь меня на ясен свет к отцу да к матери. Сгнию я тут и вправду сгнию. Впервой черёд высохнут мои рученьки, во второй черёд отсохнут мои ноженьки, а в третий черёд...

Далее последовал набор старорусских слов, с трудом переводимых на современный язык. Так что даже ворон устал объяснять дочкам эту тарабарщину и предоставил старухе лопотать на свой лад сколь угодно долго. Но нашим девушкам такой расклад не понравился, им надо было идти, идти и идти, тем более что в пещере с некоторых пор стало светло, сухо и тепло.

— Бабушка, отстаньте! — раздраженно вырвала свои руки из старушечьих костяшек Диана. — Не с кем поговорить что ли, как вас там зовут? Не помню...

— Степанида, — услужливо подсказал чернокрылый советчик.

— Тем более! — закончила Дина, не найдя для бедной женщины других слов.

— Вообще-то она хочет, чтобы вы её отправили в реальный мир, — потупился Тимофей.

И тут старший, почти совсем уже взрослый человек, сообразил в чём дело:

— Стоп, стоп, стоп, — начала Алиса со своей любимой фразы. — Значит, эта Полуверица хочет, чтобы ведьма Диана отправила её к нам на Сахалин?

— Как дам тебе за ведьму! — разозлилась младшенькая и занесла руку для удара.

Но Тёмыч, бедный Тёмыч, он то всегда был на стороне своей любимицы Алички, и он точно знал, что от волшебных свойств Дианы можно ожидать чего угодно, даже смертоубийства. Поэтому ворон сорвался с плеча хозяйки и опередил события — клюнул её сестру в лоб, да больно так клюнул — со всего размаха, и взъерошенный отлетел в сторону. А клюнутая в голову осела наземь и медленно, очень медленно начала заваливаться набок.

И тут произошло неожиданное: Полуверица, видя что с её предполагаемой спасительницей решили расправиться самым жестоким образом, в мгновение ока сжалась в упругий комок, а потом разжалась, спружинила и вцепилась пальцами-крючками в шею ворона. Птичка захрипела, забулькала, забилась в предсмертных судорогах.

Тут и Алиске пришлось влезть в драку, ведь Тёмыч — её самый верный и преданный друг, как-никак. Она быстро стянула с себя рюкзак и принялась бить им нечисть — вдалбливать в пол сгорбленную спину Полуверицы. И вот когда та почти полностью ушла под землю и ослабила свою хватку, ворон вырвался из её рук. Он хотел было тюкнуть по лбу и Полуверицу, но пару раз взмахнув над ней крыльями, передумал: «А вдруг начнётся новая драка? И тогда погибнут все.»

Ну вот, пока наши герои приходили в себя — каждый в своём углу, мыслительные процессы у всех членов команды конечно же не стояли на месте. Диана обдумывала всякую ерунду: «Какой же у Алиски друг припадочный!»

Полуверица вытаскивала себя из глинистого пола и стонала что-то там про хазар и половцев. Тимофей же сделал вид, что он к всеобщей сваре не имеет никакого отношения и занялся чисткой перьев. А менее всего пострадавшая в этом побоище Алиса отдышалась и убедилась, что сестрёнка жива и просто хочет пить. Напоив дурного ребёнка, она начала рассуждать вслух:

— Итак, эта злая барышня, — девушка покосилась на Полуверицу. — Хочет к нам на остров. Хм... Допустим, показать ей наш лаз — не такая уж большая проблема. Но... есть одно «но»: а она уверена, что попадет в своё дохристианское время? А если она провалится в царскую каторгу, что с ней тогда будет? Или в наше время, где её сдадут в ментовку или сразу же отправят в психушку. А?

Спрашивала Алиса как бы сама у себя. Но очухавшийся к этому времени ворон, понял ход её мысли, так как успел пожить и там, и там, а от бабы Яги он был наслышан много о чём!

— Нет, — сказал он. — Степанида никогда не жила на Сахалине.

— Почему? — удивилась Алиса так, как будто вся планета состояла только из её родного острова, трёх китов и бесконечных вод океана.

— Потому что, — вежливо объяснила наимудрейшая птица. — Потому что Степанида ни чукча: и по говору, и по имени своему.

— А при чем тут чукча? — не поняла хозяйка наимудрейшей птицы.

— А при том! — вспылил ворон. — Давай вспоминай, кто тыщу лет назад жил на вашем острове?

Алиса прокрутила в памяти страницы истории и наткнулась на 1805–1808 — годы открытия острова. И поняла, что Сахалин не такой уж интересный край с точки зрения археологических фактов древних цивилизаций.

— Ты что-то слишком мудро думу думаешь, — пробормотал ворон. — Не понял я ход твоего мыслительного процесса.

Алиса глянула на дружка с обидой:

— Ладно, ладно, сдаюсь. Тыщу лет назад на Сахалине жили эти... как их там?

— Нивхи, эвенки и айны, — почесывая свой ушибленный лоб, подсказала более грамотная в этом вопросе Диана.

Ведь она, как ни крути, любила деда Ивана, а тот обожал рассказывать внучке историю коренных народов острова, ну и прочую ересь.

— Вот и я говорю, гиляки на вашем острове и жили, — досадливо поддакнул ворон той, которую чуть не грохнул сгоряча.

У Алисы закружилась голова:

— Так вы соберитесь в кучку и определитесь кто на Сахалине всё-таки жил: чукчи, нивхи, эвенки, айны или гиляки?

— Не суть важно, — перебил её ворон, — Точно только одно, что не русские и не славянские воины. Вон она всё о печенегах лопочет да о половцах. А это значит...

— Что это значит? — не выдержала Алиса.

— А это значит, что Степанида жила в центральной части России или того хуже — в южной!

— А почему хуже то?

— Не знаю, но там войн с этими самыми печенегами и половцами было больше. А теперь спрашивается, — ворон совсем распушился и стал деловито расхаживать по теплому, сухому и светлому коридору землянки. — А теперь спрашивается, куда мы её будем отправлять: на Кубань или сразу в Украину — на верную погибель от всяких там иноземных захватчиков.

Алиса по привычке закатила глаза. А Тимофей продолжил:

— А ведь вы ни на секунду не подумали своими кривыми мозгами, что батюшка у Степаниды, возможно, мёртвый во поле лежит, а матушку хазарин топчет.

— Чего? — недобро забулькала Диана.

— Ничего! Мамашу, говорю, её, наверняка, в плен угнали.

После таких слов Диана тоже закатила глаза и бухнулась в обморок, то есть испытала запоздалый болевой шок от удара тяжелым предметом в височную область головы. Но Тёмыча уже понесло:

— Так куда мы старую девку отправим — на погибель верную? Нет уж, пущай лучше тут куролесит. Здесь безопаснее.

Алиса мужественно выслушала до конца бредни ворона и схватилась за голову:

— Да боже ж ты мой, ты сам понимаешь что ты несёшь? Никого мы никуда отправлять не умеем! И эта не умеет, — показала она пальцем на прислонившуюся к стеночке и обмякшую сестру.

Ворон хмыкнул:

— А откуда ты знаешь что она умеет, а что не умеет? — птичка опасливо показала клювом на прислонившуюся к стеночке и обмякшую Дианку.

Они оба решили, что деточка устала и спит.

— Я есть хочу, — беспомощно прошептала Алиса.

И раз уж вокруг было тепло и сухо, она завалилась на бок и решила перебороть голод сном, оставив всех членов команды самим справляться со своими горестями.

Ну, если начать по порядку про всех членов, то ворон — это мозг команды, по крайней мере, он сам о себе так думает. А где есть мозг (плюс огромный клюв в довесок), там нет собачьего нюха, извините. Поэтому наша птичка также не нашла в обморочном состоянии младшей дочки ничего плохого, а соответственно пернатый, как и его хозяйка, решил вздремнуть. И только он нахохлился где-то под боком у Алиски, как Полуверица, которая в отличие от людей и птиц обладала прекрасным чутьем нечистой силы, прыгнула к Диане и давай её трясти:

— Проснись, проснись, деточка, не засыпай вечным сном! — бормотала она.

Ворон не с первой попытки, но убрал таки белую сонную пленочку со своих глаз, увидал такое действо и опрометью бросился на Полуверку — теперь уже защищать Дианку, ну и заодно за себя отомстить. Он тюкал старуху и тюкал, тюкал и тюкал, тюкал и тюкал! От шума проснулась Алиса, она нехотя из-под сна глянула на буйный процесс и после некоторых раздумий решила встать и снова пустить в ход свое боевое оружие — рюкзак.

Била она, конечно же, не ворона, а Полуверку, опять утрамбовывая её в землю. И хоть лупила она её как бы нехотя и шутя, но от природы сильная девушка (Вы ещё не трогали её мышцы? Во-во, идите пощупайте!) И от природы сильная девушка легко размозжила бы старушке черепушку даже рюкзаком, если б череп был действительно дряхлый и на все сто процентов материальный.

Но в том то всё и дело, что бабка всего лишь наполовину человек, то есть на пятьдесят процентов. А остальные пятьдесят процентов бабки были призрачны. Вот поэтому то Полуверцев и тянет в обе стороны одновременно: одна часть их тела просится в мир людей, а вторая тянет к чертям да к демонам. И кто побеждает в итоге — нам не ведомо. Никто из живущих не знает: сколько Полуверцев ходит по земле-матери, а сколько горит в аду, ну или бесится по сказочным мирам. Никто. Ясно вам? Ни-к-то. Ну да ладно. Вернёмся в наше подземелье.

И вот, когда бабка во второй раз была утрамбована в глинозем по самый горб и предоставлена сама себе — выкарабкиваться оттуда, Алиса свет Олеговна подошла к своей полудохлой кошке и потыкала в ту пальцем. Ребенок не реагировал.

— Он мертва? — в ужасе захрипела старшенькая.

Ворон метнулся к безжизненному телу и исхитрился прижать свою голову к шее пациентки, и проверить пульс. Своим довольно-таки большим ухом он услышал биение всех сплетений сонной артерии и успокоился:

— Она спит.

Но Алису это не убедило:

— Нет, так не спят.

Неестественно запрокинутая голова сестры говорила о том же самом: нет, так не спят.

— Кар, — беспомощно сказал ворон. — А давай-ка я её легонько тюкну клювом, она, глядишь и очнется.

— Хватит экспериментов, достукался уже! — рявкнула на него хозяйка и принялась бить обморочную по щекам.

— Ну, ну, — процедил Тёма, глядя на изуверства хозяйки и обиженно отвернулся.

А девушка, видя, что шлепки не помогают, потянула сестру за ноги и уложила её параллельно полу. Деваться некуда, живой воды нет, надо делать искусственное дыхание рот в рот. Фу! Вот и Алиса сказала то же самое:

— Фу! — и пару раз надавила на грудь сестры.

А так как мы уже знаем, что силенки нашей доченьки не занимать, то она немного переусердствовала. Дианка вскрикнула от боли и очнулась:

— Ты что делаешь, дура? Убить же можно так!

Алиса села наземь, и весь накопившийся за последнее время стресс вылился из неё горькими горючими слезами:

— Жива!

А пока Алиса рыдала, а недовольная Диана пыталась восстановить свою дыхалку и направить в правильное русло венозный и артериальный потоки, ворон зорко следил за тем, чтобы выкарабкавшаяся из почвы бабка опять не наделала глупостей. Но та издалека заметила, что её предполагаемая спасительница пришла в себя, а посему Полуверица уселась, вытянула свои костлявые ноги и захлюпала:

— Жива-а-а-ая...

Ну, ну, ну. Аж ворон прослезился! Вот бабский род то, любого, даже самого крепкого мужика до соплей доведут.