Письменные источники. «Гомеровский вопрос»

Отметим еще раз, что источники, освещающие эпоху, завершившую историю ахейского общества, и время, относящееся к следующему периоду – периоду миграций и становления нового вида государственности в Элладе, – немногочисленны. Для характеристики времени между концом XIII – XII в. до н. э. и IX в. до н. э. используются преимущественно археологические данные; косвенным отражением событий являются мифические сказания, в частности, о возвращении Гераклидов, о котором уже упоминалось выше. Отсутствие достоверной синхронной письменной традиции породило такой термин, как «темные века», что является отражением состояния источниковой базы, в некоторых случаях наряду с ним данный период называют временем миграций, тем самым отражая процессы, происходившие на территории Эллады.

Некоторые сведения о периоде миграций, начало которого приходятся на позднеэлладское время, сообщает в начальной главе («Археология») историк V в. до н. э. Фукидид. О развитии общества архаического периода можно судить на основании произведений лириков (рубеж VIII – VII вв. до н. э.). В данном плане ценным источником является поэма Гесиода «Труды и дни». Большое значение имеют также археологические свидетельства, на основании которых для XI – VIII вв. до н. э. прослежены изменения в развитии культуры населения Греции и составлена хронологическая схема этих изменений. Наконец, несколько слов следует сказать о поэмах Гомера, возможности использования их для реконструкции периода, именуемого подчас гомеровским, или героическим.

Для античного времени личность Гомера, его творчество имеют особое значение. «Илиада» и «Одиссея» – древнейшие памятники греческой литературы, оказавшие огромное влияние на творчество авторов более позднего времени. Однако сведений, когда они были созданы, как и источников, позволяющих представить годы жизни их автора – Гомера, историческая наука не имеет. Все это в совокупности и привело к возникновению «гомеровского вопроса».

Уже в античную эпоху филологи пытались установить время создания поэм и решить, написаны ли они одним человеком или отражают творчество нескольких поколений певцов – гомеридов. Гомер являлся легендарной фигурой, неизвестна его родина: семь городов спорили о том, чтобы называться местом, где он родился. Античные ученые приводили и различные даты его жизни, начиная с XII в. и кончая VII в. до н. э. Гомеру приписывалось таинственное происхождение от бога, личное знакомство с эпическими героями, подвиги которых он описал, многочисленные странствия. Имя «Гомер» нередко истолковывалось в Древности как нарицательное. У эллинов Малой Азии оно обозначало «слепец». На о. Хиосе существовали эпические певцы – гомериды, возводившие свое происхождение к Гомеру.

Кроме «Илиады» и «Одиссеи», Гомеру приписывали ряд других сочинений, исполняемых певцами-рапсодами. В VI в. до н. э. в Афинах при тиране Писистрате поэмы были записаны, а в V в. до н. э. предпринята попытка отделить «подлинного Гомера» от «не подлинного». Позднее некоторые античные авторы полагали, что «Илиада» и «Одиссея» принадлежат различным людям. По мнению одних, Гомер сочинил только «Илиаду». Другие же, не сомневаясь в принадлежности обоих произведений одному лицу, объясняли различие стилей тем, что «Илиада» сочинена поэтом в молодости, а «Одиссея» – в зрелом возрасте.

Античные комментаторы находили в поэмах противоречия, стилистические различия и повторы. Их причинами считали плохую сохранность первоначального текста, пострадавшего от более поздних вставок. Некоторые из вставок относили ко времени первой записи и редакции поэм. Однако в целом сомнений в реальном существовании Гомера в античную эпоху не возникало.

В период классицизма (XVII в.) впервые проявилось отрицательное отношение к сочинениям Гомера. Литературоведы считали, что «Илиада» не может принадлежать одному творцу, поскольку в ней отсутствуют единый план, единый герой, многочисленны повторы и противоречия. Научная постановка «гомеровского вопроса» осуществлена Ф. А. Вольфом, издавшим в 1795 г. книгу «Введение к Гомеру». Исследователь отнес поэмы к естественному народному творчеству. Выступая против единства поэм, он аргументировал свой вывод следующим образом: письменность у греков возникла поздно, только в VII – VI вв. до н. э., удержать в памяти такие масштабные произведения как «Илиада» и «Одиссея» невозможно. Наличие вставок и противоречий – свидетельство коллективного творчества: поздние авторы вставили ряд песен, которые были объединены в единое целое во время записи. Развивая положения Ф. А. Вольфа, представитель немецкой школы романтизма Ф. Шлегель сделал вывод о том, что гомеровский эпос – это коллективное творчество эллинов.

Так в литературоведении оформилось направление аналитиков, или вольфианцев, доказывавших, что отдельные части эпоса принадлежат различным певцам. Одновременно возникла и школа «унитариев», защитников авторства единого автора – Гомера.

В последующем тезис Вольфа о позднем рождении греческой письменности был опровергнут. Находки эпиграфических памятников показали, что письменность, исчезнувшая в «темные века», возрождается уже в VIII в. до н. э. Дальнейшее изучение характера противоречий в поэмах привело к оформлению двух направлений среди аналитиков «песенной теории» Лахмана (1837), видевшего в поэмах механическое объединение независимых друг от друга песен. Так, по его мнению, «Илиада» состоит из 18 самостоятельных песен.

Второе направление представлено теорией «первоначального ядра», созданной Германом (1832). Согласно его точке зрения, «Илиада» и «Одиссея» возникли как расширение некоего первоначального ядра; противоречия обусловлены таким расширением.

Среди решительных унитариев следует назвать немецкого философа Гегеля, считавшего, что поэмы целостны, создать их мог только один человек. Отрицательно относился к теории Вольфа и первый переводчик поэм Гомера на русский язык Н. И. Гнедич, писавший: «Творения Гомера есть превосходная энциклопедия Древности... И кто любит восходить к юности человечества, чтобы созерцать нагую прелесть природы или питаться уроками времен минувших, перед тем целый мир, земной и небесный, разовьется в «Илиаде». Картиною чудесною, кипящею жизнью и движением, прекраснейшею и величайшею, какую только создавал гений человека. Не славу одного какого-либо племени, но целого великого народа, не одни блестящие свойства какого-либо героя, но все характеры, все страсти человечества юного, все стороны жизни героической обнял и изобразил великий живописец Древности».

Вне зависимости от признания единого авторства или отрицания такового при обращении к поэмам Гомера следует поставить такой чрезвычайно важный вопрос: насколько эти сочинения могут быть использованы в качестве исторического источника.

В числе тех, у кого события, описанные Гомером, не вызывали сомнений, следует еще раз упомянуть Г. Шлимана. Однако он, вчитываясь в строки стихов, искал Трою ахейского времени.

Отношение к поэмам как к историческому источнику у современных исследователей неоднозначно. В работах можно встретить полное отрицание историчности такого события, как Троянская война. Вернее, она рассматривается как одна из военных экспедиций, отражающих колонизацию Малоазийского побережья ахейцами, которую талант эпического поэта вознес до крупнейшего события эпохи. Однако в данном случае нас интересует не описание героических сражений последнего года Троянской войны, а возможность использования сведений для реконструкции развития общества в ХI – VIII вв. до н. э., периода, о котором Плутарх писал: «Неудивительно, что история сбивчиво повествует о столь древних событиях». Неудивительно, потому что сведения об этих отдаленных временах являлись малочисленными уже тогда, когда создавались «Истории» и Геродотом, и Фукидидом.

Вот как описывает Фукидид события, происходившие в начале того периода, о котором идет речь:

«После Троянской войны в Элладе еще происходили передвижения племен и основывались новые поселения, так что страна не могла развиваться спокойно. Ведь запоздалое возвращение эллинов из-под Илиона вызвало в городах множество перемен и междоусобных распрей, вследствие чего изгнанники основывали новые города. Так предки теперешних беотийцев, на шестидесятом году после взятия Илиона вытесненные фессалийцами из Арна, поселились в современной Беотии, прежде называвшейся Кадмейской землей, а на восьмидесятом году после падения Трои дорийцы вместе с Гераклидами захватили Пелопоннес» (Фукидид, I, 12).

Итак, трудности в реконструкции развития общества архаической эпохи вызваны, прежде всего, отсутствием хронологически последовательных источников, и мы можем видеть только отдельные результаты этого процесса, прежде всего те, которые относятся к его концу.

Однако при восстановлении картины развития общества многие исследователи (в числе других источников) обращаются и к поэмам Гомера, вобравшим в себя реликты трех эпох: микенской, периода миграций и архаического времени. Историзму гомеровских поэм посвящены специальные работы, например, греческого историка А. Снодграсса. Критическое использование данных поэм Гомера содержится в работах Ю. А. Андреева. Другие же историки исключают произведения Гомера из круга источников, основывая характеристику общества архаического периода на сведениях Гесиода, создателя поэм «Теогония» и «Труды и дни». В последней содержится описание земледельческих занятий, говорится о состояния общества, завершившего многовековой путь от начала миграций до эпохи Великой греческой колонизации. Так поступает, например, В. П. Яйленко, привлекая, кроме сочинений Гесиода, произведения ранних лириков – Архилоха, Алкея, Солона, Тиртея, а также более поздних авторов, в частности одного из крупнейших философов древности Аристотеля. Способствуют восстановлению развития материальной культуры, микросреды обитания и данные археологических раскопок, на основании которых, как уже отмечалось, выделены подпериоды для архаического времени (протогеометрический и геометрический).

 

Значение эпоса Эллады

Словесность у эллинов, как и у других народов Древности, началась с эпоса. Это вид поэзии, повествующий как о богах и героях, так и о начале мира, о знатных родах и основании городов, об «изобретении» земледелия и судоходства. От этой огромной словесности сохранились лишь «Илиада» и «Одиссея». Но они не были началом длительной эпической традиции, а являлись ее высшей точкой. Вероятно, истоки эпоса относится к XI – IX вв. до н. э., возможно даже к микенскому времени. Местом формирования гомеровского эпоса являлась Иония. Современные знания о Гомере ограничены, что о породило в Новое время «гомеровский вопрос», о чем уже было сказано выше. Вне зависимости от дискуссий по «гомеровскому вопросу», дискуссии о том, кто был автором (или авторами) поэм, несомненно, они передавались первоначально изустно до того, как были записаны. Несколько столетий «песни» являлись спутниками пиров и торжественных сборищ эллинов. Исполнители их назывались аэдами. Такие певцы упоминаются в «Илиаде» и «Одиссее». Певцов, исполнявших только приписываемые Гомеру сочинения, называли «гомеридами». Об одном из гомеридов, Кинефе с острова Хиоса, античная традиция свидетельствует, что он вставил в «Илиаду» и «Одиссею» много собственных стихов. Насколько были в этом отношении щепетильны другие аэды, неизвестно.

Сюжеты «Илиады» и «Одиссеи» обращены к прошлому, отдаленному от Гомера несколькими столетиями. Источником этого прошлого для автора служили мифы и предания, из которых поэт создал своеобразное историческое полотно («Илиада») и повествование о возвращении одного из героев Троянской войны на родину («Одиссея»). Правдоподобия Гомер добивался такой детализацией изложения, что создавало впечатление будто автор сам участвовал в битвах или помогал Одиссею складывать из бревен плот. Но картина реальности нарушается не только и не столько участием богов, которые постоянно помогают своим любимцам или вредят их противникам и даже вступают в сражения (это своеобразный литературный прием), сколько тем, что Гомеру так восхищающее его прошлое практически неведомо. В ярких описаниях битв под Троей проглядывается современное ему предполисное общество с уже начинающимся разделением на многонадельных и безнадельных, с конфликтами между басилеями и рядовыми членами общины, с входящим в обиход железом.

Мир олимпийских богов Гомера имеет мало общего с религией микенской эпохи. Вместо Богини-Матери у него Бог-Отец Зевс, которому как главе патриархальной семьи подчинены и мужские, и женские божества. И хотя имеются у поэта некоторые имена богов, известных микенцам, они принадлежат не микенской, а новой традиции, имеющей очень мало точек соприкосновения с религией 2 тыс. до н. э.

В отличие от современных литературоведов и историков наивное несоответствие мира с существующими реалиями, созданного воображением Гомера, не волновало первых слушателей и читателей «Илиады» и «Одиссеи» – эллинов начала железного века, чья жизнь была наполнена суровой борьбой и лишениями. Гомер стал спутником создателей первых полисов в Эгейском регионе и основателей многочисленных поселений на Западе и на берегах Понта Эвксинского. Не случайно пересказ строк Гомера есть на черепке VII в. до н. э. из раскопок поселения эллинов на островке Питекусса. Можно не сомневаться в том, что тех, кто прокладывал дороги к берегам Апеннинского полуострова и Сицилии, не пугали Сциллы и Харибды, циклопы: они уже понимали разницу между реальной опасностью и вымыслом. Гомер возмещал своей фантазией то, чего не хватало в жизни. Он поднимал слушателей и читателей на Олимп и открывал мир богов, которым было не чуждо ничто человеческое. Таких богов, как у Гомера, не знали ни Древний Восток, ни более ранний мир Эгеиды.

При обращении к ранней поэзии эллинов, следует воспринимать изображенный мир таковым, каким его воспринимали в соответствии с песнями поэм эллины. Но при этом следует учитывать, что без Гомера, кем бы он ни был – единственным автором, двумя или даже целой корпорацией певцов, – не состоялось бы того, что мы называем античной литературой и, в более широком смысле – античной культуры.

 

Археологические материалы

Отсутствие достоверных сведений письменных источников для начальных веков гомеровского времени делает особенно значимыми археологические материалы. Они позволяют выявить истоки нового общества; общества, которое было объединено на основе совершенно нового принципа – территориальная гражданская община (полис).

Процессы «просачивания» нового населения на Пелопоннес и в Среднюю Грецию, появление военной опасности частично отразились в материальных свидетельствах.

Археологические раскопки на территории Греции показали наличие значительных разрушений, которые завершают время существования дворцов. Одной из причин гибели крупных центров микенского мира послужиди вражеские нападения. Примером является судьба «семивратных» Фив, дворец которых был разрушен в позднеэлладский период (начало XV – середина XIV в. до н. э.), но поселение продолжало существовать, постепенно утрачивая свое значение. Раскопки в Пилосе показали, что в конце XIV в. до н. э. на холме и его склонах располагались дворец и поселение; для XIII в. до н. э. выявлены следы значительных разрушений. Как предполагал исследователь этого памятника К. Блеген, данная территория была завоевана, после чего возникла новая династия и на некоторое время Пилос еще сохранял значение крупного центра. Для XIII в. до н. э. здесь не выявлено следов вторжения неприятеля, но в конце XIII – начале XII в. до н. э. дворец был разрушен и после этого больше не восстанавливался.

Разрушения, которые в одних случаях приходятся на XIV в. до н. э., в других – на XII в. до н. э., вызвали в конечном итоге исчезновение не отдельных государств, а в целом обусловили гибель Микенской культуры. Особенно сильно пострадала территория Пелопоннеса – некоторые районы никогда не оправились от катастрофы. Опустошению подверглись Пилос, Микены, Тиринф, Криса.

Итак, с одной стороны, строительство укреплений, которое приходится на позднеэлладский период, с другой – появление во фресковой живописи дворцов таких сюжетов, как схватки ахейцев с воинами, одетыми в шкуры, распространение нового вида фибул, наличие «ящичных могил», нехарактерных для Ахейской цивилизации, – все это свидетельствует о том, что так называемое дорийское завоевание являлось длительным процессом.

Данные раскопок свидетельствуют о сокращении числа поселений и там, где не обнаружено следов катастрофы. Можно полагать, что значительные массы людей переселились в области, где бедствия не носили столь разрушительного характера. Такими районами, куда направилась волна миграции, стали Ахея, Кипр, Крит, восточная Аттика, Милет на Малоазийском побережье, такие крупные острова, как Хиос, Эвбея.

Отток населения наблюдается прежде всего с юга и юго-запада Пелопоннеса, из Арголиды, Фокиды, Беотии, возможно, западной части Аттики. В Мессении, например, по подсчетам исследователей, сохранилось около 10% прежнего населения. Те поселения, которые не были полностью оставлены, потеряли свое былое могущество и значение.

Исчезновение дворцов, письменности, Микенской культуры в целом было обусловлено иной стадией развития пришельцев, которым еще не были готовы к восприятию ни письменности, ни технических и архитектурных достижений предшествующего периода. Времена анархии, миграции вынуждали людей нескольких поколений (с конца XIII в. до н. э.) вести борьбу за выживание. Нападение неприятеля для ахейских государств не являлось неожиданным. Во второй половине позднеэлладского периода многие из них перестраивали стены, готовились к военным действиям, создавая запасы воды и зерна. Дважды в это время расширялись стены Тиринфа, возможно, для того, чтобы окрестное население могло найти внутри них укрытие. В это же время начали возводить Истмийскую стену, чтобы защитить Пелопоннес с севера.

Гибель дворцов материковой Греции сопровождалась разрушениями в государствах Алалаха, Угарита, падением Хеттского государства, набегами «народов моря» на Египет. Это единая цепь событий, которые произошли в конце XIII – начале XII в. до н. э.

Каковы были причины этих бедствий?

Некоторые исследователи полагают, что гибель Ахейской цивилизации произошла в результате неожиданных климатических изменений. Другие считают, что причиной стали династические столкновения и междоусобицы. Свидетельствами таковых являются события, о которых сохранились предания. Так, вернувшийся от стен Трои Агамемнон был убит Эгисфом и Клитемнестрой. Об этом же говорится и в сказаниях о возвращении Гераклидов. Безусловно, подобные события не могли не привести ахейские государства к ослаблению, за которым последовал (или совпал по времени) приход новых племенных групп. Эллинская традиция свидетельствует, что пришельцами были доряне. Согласно свидетельству Фукидида, они появились в Греции через 80 лет после Троянской войны. Источники упоминают и другие племена – беотийцев, фракийцев, фессалийцев. Все они обитали в северных районах Эллады, в холмистой местности, занимаясь разведением скота.

Итак, греческая традиция свидетельствует о передвижениях различных племенных групп, происходивших в течение длительного времени.

Таким образом, «дорийское вторжение» следует рассматривать как условное обозначение целого периода – миграционного – греческой истории, в который происходило перемещение различных племен, среди них ведущую роль играли доряне. И это движение заняло длительный отрезок времени. Вторжения могли привести к окончательной гибели дворцы, разрушению некоторых незащищенных стенами поселений. Вполне вероятно, что они совпали с внутренними коллизиями ахейского общества. Вместе с тем, следует отметить, что в тех местах, где возникали новые поселения и прослеживается перемещение населения, сохранилось влияние Микенской культуры. Оно отразилось, например, в методе совершения погребений, в изготовлении керамики. Но появились и изделия, которые не были сформованы на гончарном круге, что характерно для более раннего времени.

Итак, для конца позднеэлладского периода выявлено восстановление жизни на отдельных поселениях, пострадавших от разрушений, появление новых – так постепенно заселялась занятая пришельцами территория, возникали различные контакты между ними и прежним населением, стали заметными черты нового (например, локальные стили в керамике), и утрачивалось единство культуры, характерное для ахейского общества. Но «дорийское вторжение» привело и к оттоку населения Балканского полуострова, результатом «давления» дорийцев стало создание Двенадцатиградия йонийцев[5] на побережье Малой Азии и расположенных вблизи него островах (Милет, Эфес, Теос, Самос). Начало их создания восходит к XI–X вв. до н. э. В последующем они образовали союз, а неподалеку от Милета – в Дидиме – возникло святилище, до Персидской войны (начала V в. до н. э.) соперничавшее со знаменитым Дельфийским.

Новый вид поселения был обнаружен во время раскопок 1949–1952 гг. англо-турецкой археологической экспедиции в Смирне. Возникло оно в IX в. до н. э. на берегу бухты (его площадь 3,2 га) Четырехугольные и овальные в плане однокамерные жилища лепились друг к другу как пчелиные соты, образуя блоки, которые отделялись узкими улочками. Защитой для домов служила стена, сложенная из сырцового кирпича. Во второй половине VIII в. до н. э. вокруг поселения сооружается второе кольцо оборонительной стены, а через столетие – третье. Исследователи полагают, что исходным пунктом для такого вида поселений послужили поселкиния общинников ахейского времени, в которых, несмотря на разрушения конца позднеэлладского периода, сохранилась жизнь. Это обстоятельство обусловило наличие преемственности в субмикенский период в гончарном производстве, сравнительно быстрое развитие ремесла в гомеровскую эпоху. С течением времени на новых поселениях возникли святилища. К числу подобных поселений относятся «12 городов», создание которых приписывается мифическому царю Аттики Кекропу. В данном случае необходимо отметить, что Аттика в меньшей степени, чем остальная Эллада, пострадала в период миграций.

У Гомера в «Одиссее» сохранилось описание «города феаков», куда попал Одиссей на пути в родную Итаку. «Город феаков» лежал на берегу, имел стены, площадь (агору), на которой заседали старейшины, и собирался народ. За стенами располагались поля, где обитали пахари и пастухи.

Пришельцы заложили основы новой культуры воспринявшей некоторые элементы прошлого. В целом в субмикенский период (1150/1125–1050 гг. до н. э.) произошло снижение качества керамики, однако между некоторыми изделиями более раннего времени и этого субпериода сохранилась преемственность, например, в обработке металла. Но совершенно новым явлением Гомеровского периода стало распространение железа, изделия из которого постепенно вытеснили бронзовые. В X в. до н. э. наиболее известными центрами по обработке железа стали Арголида, Афины, Эвбея. Возникает в субмикенское время и новый тип погребений.

В протогеометрический субпериод (1050–900 гг. до н. э.) произошло дальнейшее развитие технических знаний, возник более высокий уровень изготовления сосудов и появились новые стили, но прослеживается также подражание росписям микенской эпохи. Керамика протогеометрического стиля обнаружена в Афинах, Аргосе, Микенах, Тиринфе. Железо к этому времени окончательно вытеснило бронзу. Характерен новый обряд погребения – кремация. Торговый обмен еще отсутствует. Но изоляция различных областей Эллады преодолена в следующий подпериод – геометрический (900–700 гг. до н. э.). В IX в. до н. э. заканчивается время изоляции греческого мира, хотя еще и в конце этого столетия контакты с Востоком были эпизодическими. Большое значение в развитии связей имело то, что в течение IX в. до н. э. стабилизировалась обстановка на Ближнем Востоке. Потребность в тесных связях приводит в VIII в. до н. э. к возникновению греческого поселения в Аль-Мине (Сирия). Возобновление контактов со странами Востока повлияло и на экономическое развитие Греции в VIII в. до н. э.

В средний (820–740 гг. до н. э.) и поздний (740–700 гг.) подпериоды геометрического периода создаются новые стилистические элементы декора на сосудах (зигзаги, меандры), гончары делают и первые попытки вазовой фигурной росписи.

К IX – середине VIII в. до н. э. возрастает население Греции, об этом свидетельствует тот факт, что места, прежде покинутые, вновь заселяются. Там, где жизнь сохранилась, в X в. до н. э. увеличивается количество жителей (напр., Тиринф, Микены).

Свидетельством значительных перемен в греческом мире в течение трех веков, прошедших после гибели ахейских дворцов, стал колонизационный процесс, начавшийся в середине VIII в. до н. э.

Насколько связаны между собой процессы колонизации и увеличения населения в Греции, сказать трудно. Однако Великая греческая колонизация свидетельствует о демографических изменениях, об изменениях в культурном и экономическом положении многих районов Эллады. Одним из показателей этого является появление в последней трети VIII в. до н. э. (впервые после ахейского времени) монументального строительства – сооружение храма Геры, расположенного в Аргосе.

Археологические материалы позволяют судить о высоком темпе имущественного и социального расслоения во многих районах и соответствующих демографических и культурных изменениях.

В Аргосе, например, выявлены погребения VIII–VII вв. до н. э. отличающиеся от других обилием инвентаря. Они не могли принадлежать рядовым членам коллектива. Подобная картина прослежена в Тиринфе, Афинах и других районах. Данные раскопок показывают, что в Афинах уже в X в. до н. э. существовали различия между состоятельными представителями общества и остальной массой населения. Появились лица, занимавшие особое положение, те, кого в источниках будут называть «лучшими», «сильнейшими», «знатнейшими». Раскопки Афинского Керамика, предпринятые в 30-х гг. ХХ в., позволили получить многочисленный рядовой материал, отличающийся от находок из гробниц ахейского времени. Инвентарь захоронений состоял из сосуда для оливкового масла, кувшина, кубка, изредка еще одного–двух сосудов. Остальные находки – это немногочисленные предметы личного обихода. Такой инвентарь характерен для погребений X–IX вв. до н. э. Среди погребений VIII в. до н. э. уже выделяется значительная группа захоронений с десятками дорогих украшений и сосудов. Для данного времени характерно появление ваз дипилонского стиля, украшенных росписью, которая отражает некоторые стороны жизни. Инвентарь свидетельствует об относительно высоком развитии местного ремесла и о возобновлении связей со странами Востока. Очевидно, экономическая и социальная картина общества за эти два века радикально изменилась.

Различия между началом и концом гомеровского периода следует иметь в виду при обращении к проблеме перехода от ахейского общества к гомеровскому.

В 20-х гг. один из крупнейших исследователей Древней Греции Д. Дж. Хогарт заметил, что техника производства сосудов геометрического стиля фактически не уступает технике микенских гончаров, и на этом основании сделал вывод об отсутствии регресса во время перехода от бронзового века к железному. В нашей стране Б. Л. Богаевский и его сторонники, исходя из тезиса о прямолинейности исторического процесса, изображали гомеровское общество как ступень развития во всех отношениях более высокую, чем ахейское II тыс. до н. э. Болгарскицй историк Вл. Георгиев в 1950 г. полагал, что «эллинизация Эгейской области и обособление греческих диалектов произошли в течение четырех веков: в XII–VIII вв. до н. э. и что ахейцы, данайцы, аргейцы II тыс. до н. э. не были греками». Вспомним в данном случае о предположении М. Вентриса относительно близости языка линейного письма Б и языка более позднего времени, что и позволило ему вместе с Дж. Чэдуиком завершить к 1953 г. дешифровку табличек из дворцовых архивов ахейцев.

В настоящее время этническое родство обитателей Греции II и I тыс. до н. э. у многих историков не вызывает сомнений. Однако ставится вопрос о степени преемственности между Микенской культурой и культурой более позднего времени. Так, греческий историк Ф. Папазоглу в статье, опубликованной в 1961 г., писал о резких отличиях социальной структуры ахейского и гомеровского общества и считал, что собственно история эллинов начинается с Гомера.

Можем ли мы говорить о регрессе экономики и социальных отношений Эллады на рубеже двух тысячелетий? Прежде всего отметим, что из тезиса о прогрессивном развитии человечества не следует, что история нигде и никогда не знала преходящего регресса. Исторический процесс идет не по прямой, а по спирали; силы прогресса подчас пролагают себе путь через зигзаги конкретного хода событий. Сопоставление двух периодов позволяет отметить:

1. Важнейшим сдвигом, обеспечившим ускоренное движение вперед, был переход к широкому использованию изделий из железа. Одно время было принято связывать появление железа с приходом дорийцев. Однако изделия из железа были известны и ранее, например, украшения. Но широкое использование орудий труда из железа начинается только с гомеровского периода. Это привело впоследствии к значительным сдвигам в развитии ремесла и земледелия.

2. Творцы ремесленных изделий в ахейском обществе делились на две части: тех, кто обслуживал дворец, и тех, кто работал на рядовых общинников. Судьбы их были различны: первые исчезли вместе с дворцами. Близость некоторых изделий из глины гомеровского периода и ахейского свидетельствует о сохранении в некоторых случаях техники ремесленного производства, следовательно, сохранились и те, кто являлся ее носителем.

3. Не претерпела существенных изменений сельскохозяйственная техника.

4. С уничтожением дворцов исчезают монументальная архитектура, письменность, прерываются связи со странами Востока.

5. На рубеже тысячелетий исчезло и государство. Результатом миграционных процессов, когда, по словам Фукидида, «каждое племя легко оставляло свою землю под давлением более многочисленного противника» (I, 2.1), стала новая картина расселения, возник протополис.