Природная естественность: «Кулак пьяного»

Древние танцы послужили истоком не только для «животных» стилей, но и стилей, имитирующих то или иное состояние человека, например, опьянение или даже сумашествие «Кулак безумца» (фэнкуанцюань). Такая тяга к подражанию необычному в определенной степени антикультурному во многом связана с даосским взглядом на мир: безумец в даосизме зачастую выступает в качестве человека, обладающего «высшим знанием».

Широко известный стиль «Кулак пьяного» (цзуйцюань, цзуйцзюцюань) также вышел из древнего «танца опьяневшего» (цзуй у), исполнявшегося при дворе уже в V в. В произведении известного историка боевых искусств Чжан Кучжао (XVII в.) «Важнейшие требования к подготовке на основе трактатов о кулачном искусстве и методов кулачного боя» («Цюаньцзин цюаньфа бэйяо») мы встречаем некую «Песнь о восьми опьяневших бессмертных», которая непосредственно уже связывается с кулачным искусством, а не с танцем или просто забавным зрелищем.

В основу подготовки учеников цзуйцюань заложены три важнейших требования, по сути, представляющих три этапа освоения техники. Первый этап — овладение формой (чжунсин), когда последователь овладевает «пьяными движениями» — особая шатающаяся походка, косящий и бегающий взгляд, неловкие падения. Второй этап и одновременно второе требование к обучению — овладение боевой техникой (чжунцзи): изучение основных типов ударов, захватов, надавливаний предплечьями, толчков плечами. И, наконец, третье требование — совмещение «пьяной формы» с реальным применением приемов. Об этом постоянно напоминает ключевая поговорка цзуйцюань: «Форма как у пьяного, но воля трезвая; шаги как у пьяного, но сердце трезвое».

Ранние направления цзуйцюань были в нашем понимании и не такими уж «пьяными». В частности, в направлении «Кулак пьяного Лу Чжишэня» лишь изредка изображаются «пьяные» покачивания и падения.

В Китае еще в древности возник такой термин как «культура вина» (цзю вэньхуа) или «искусство винопития». Он подразумевал и употребление легких виноградных вин, и занятие поэзией, и незаметно текущую, тихую беседу и даже щемящую печаль об уехавшем друге. Одним из легендарных знатоков «культуры вина» был великий поэт VIII в. Ли Бо, так сформулировавший свое жизненное кредо: «Хочу быть вечно пьяным, а трезвым — не хочу».

В народной среде «культура вина» выражалась в так называемых «пьяных танцах», когда танцоры изображали подгулявших молодцов, в поклонении легендарным пьяницам вроде восьми даосских бессмертных или монаха-бойца Лу Чжишэня. Согласно народному преданию, изложенному в романе «Речные заводи», Лу Чжишэнь удалился в монашеский скит, так как убил кулаком обманщика-мясника и вынужден был скрываться от наказания.

Но суровые монашеские правила, запрет на потребление вина оказались неприемлемы для великого воина, и ему пришлось уйти из монастыря. Лу Чжишэнь в конце концов присоединился к разбойникам — «веселым молодцам с Ляньшаньбо». Именно этому человеку традиция приписывает создание стиля «Кулак пьяного». Считается, что Лу Чжишэнь любил, подвыпив, упражняться с полулунной алебардой, поэтому до сих пор в ряде старейших школ цзуйцюань преподавание строится на трех комплексах — «Кулак пьяного Лу Чжишэня», «Полулунная алебарда» и «Раздирать гору». Комплексы стиля, приписываемого Лу Чжишэню, исполняются на площадке в два-три метра шириной. В них отсутствуют сложные акробатические элементы, основной упор делается на то, чтобы войти в состояние опьяневшего человека, не потеряв при этом контроля над собой. Один из основных приемов стиля — «железный буйвол обрабатывает землю»: боец выполняет высокий прыжок, поджав ноги и нанося удар кулаком сверху в голову противника. За ним обычно следует падение на спину с махом ногами, что означает удар по ногам противника — «безумная птица разгоняет облака». Боец, имитируя поведение пьяницы, может даже беспричинно заплакать или рассмеяться.

Легендарные основатели стиля «Кулак пьяного»: У Сун и Лу Чжишэнь в одеждах буддийского монаха.

По видимому, ранние школы «Кулака пьяного», генетически были связаны с древними «пьяными танцами», отдавая предпочтение все же игре, нежели бою. Сохранились описания «пьяных» приемов и даже их изображения, например, среди иллюстраций «Речных заводей». Но они не входили в стиль «Кулака пьяного», а существовали как часть армейской подготовки. До сих в современных школах цзуйцюань изучаются комплексы, связанные с именами великих разбойников — пьяниц и одновременно великих воинов: «Кулак пьяного У Суна», «Пьяный Лу Чжишэнь стучится в горные врата», «Кулак пьяного Янь Цина».

Восемь даосских бессмертных, которые считаются легендарными патриархами «Кулака пьяного». В центре с седой бородой — глава бессмертных Оюй Дунбинь, крайний слева — божество долголетия Шоусинь с чудесным персиком, дарующим бессмертие. Настенная роспись монастыря Чжунъюэмяо.

В анналах ушу можно найти самые различные версии происхождения «Кулака пьяного», и все они направлены на то, чтобы поместить стиль под сень легендарного исторического прошлого, освятить древностью это необычное искусство. По одной из них, «пьяный» стиль родился в Шаолиньском монастыре, когда по указу императора Ли Шиминя в IX в. монахам разрешили употреблять вино и есть мясо. По другой легенде, стиль вообще принесли в этот мир восемь «бессмертных» (басянь), святые народной традиции и даосского пантеона, любители подраться и поупражняться с оружием в нетрезвом виде.

В северных районах Китая распространился стиль «Восемь опьяневших бессмертных» (цзуй басянь цюань), чья техника базируется на восьми коротких связках, каждая из которых соотносится с именем одного из бессмертных: Ли Тегуая, Лань Цайхэ, Люй Дунбиня, Хэ Сяньгу, Хань Сянцзы, Чжан Голао, Цао Гоцзю и Чжун Лицюансм. Все они могли покидать свое тело, странствовать на облаках и совершать другие необычные поступки, а также отличались необычным обликом. Например, Люй Дунбинь родился с шеей аиста, спиной обезьяны, туловищем тигра и щеками дракона. У даосов он обучился владению различными видами оружия, а также способам становиться невидимым. Когда после долгих опытов ему удалось изготовить пилюлю бессмертия и стать бессмертным, Люй Дунбинь получил «меч чудесного могущества», которым мог разрубить даже каменный столб. Другой бессмертный, Чжун Лицюань, сначала был известным полководцем, участвовал в покорении варваров и удача всегда сопутствовала ему. Но однажды даос Ли Тегуай решил, что Чжун Лицюань слишком любит славу и это мешает ему постигнуть Дао, ибо «не проигравший ни одного сражения никогда не научится ценить победу». Ли Тегуай сделал так, что Чжун Лицюань проиграл свою самую крупную битву. Когда войска Чжун Лицюаня уже готовы были наголову разбить племя туфаней, Ли Тегуай явился к отчаявшемуся военачальнику туфаней в образе старика и подсказал, как добиться победы. Чжун Лицюань после этого поражения удалился с наставником в горы, где и обрел бессмертие. Даосские школы ушу почитали восемь «бессмертных» в качестве своих покровителей.

В различных направлениях цзуйцюань основное место занимает не кулачное искусство, а упражнения с «шестом пьяного», «копьем пьяного» и «мечом пьяного», причем большинство комплексов носит явно театрализованный характер и мало соотносится с боевыми аспектами ушу.

В старом Китае «Кулак пьяного» был не слишком распространен. Ситуация коренным образом изменилась после создания системы государственного ушу в КНР. Цзуйцюань был превращен в стиль для показательных выступлений, причем за основу было взято направление «Восьми опьяневших бессмертных». Глава нового стиля Чжан Цзифу ввел в него много акробатических элементов высшей сложности, что безусловно, сделало стиль более зрелищным, но крайне далеким от его прототипа. Точно таким же образом были трансформированы многие другие стили сянсинцюань, например, «Кулак змеи», «Кулак обезьяны», «Кулак орлиных когтей».

Мастера с гор Эмэй

Когда бы наставник

Жил не так высоко,

Для чего бы забрался

В горы так далеко!