Глава 38. История Сэнди - Июль 1992

Сэнди поняла, что что-то не так.

Все болело. Она лежала на спине, но не на кровати. Судя по твердой поверхности, она предположила, что это пол. Пол с ковриком.

Она чувствовала себя так, словно кто-то хорошенько над ней поработал. Причем как внутри, так и снаружи. Когтями. Зубами. Возможно, ножами.

Потом она вспомнила.

Она открыла глаза и повернула голову.

На полу рядом с ней лежали останки.

Терри. О, Боже!

Морщась и постанывая от невыносимой боли во всем теле, Сэнди села.

Куски тела Терри были разбросаны по всей комнате.

Она зарыдала.

Боль от этого в разы усилилась.

***

Позже, она заставила себя встать.

Стараясь не наступать на битое стекло или кусочки Терри, вышла из комнаты. Осмотрелась по сторонам.

Эрика нигде не было.

Разумеется, он ушел, - подумала Сэнди. - После того, что он натворил…

Должно быть, он сбежал.

Его нужно догнать.

Найти как можно быстрее.

И увезти домой.

Или убить.

Что сталось с моим Терри!

Что сталось со мной!

Чудище ебучее!

Но отправляться на поиски Эрика в таком виде она не могла.

Она поспешила в ванную и встала под душ. От горячей воды сильнее разболелись раны. По телу стекала кровь.

Она припомнила, что уже второй раз за день принимает душ. Первый она принимала с Эриком. Какой он тогда был милый и ласковый!

Как он мог так поступить!

Может, он думал, что спасает меня. Так же, как спас меня от Слейда. Думал, что делает доброе дело.

Она смутно припоминала, что раз или два крикнула Терри «Нет!». Стоя на веранде и прислушиваясь, он мог неверно истолковать ее возгласы и кинуться на выручку.

Но как он тут вообще оказался?

Приехал. В кузове “пикапа”, - подумала она. - Иначе - никак. Тем не менее, когда она выходила из дома и потом, когда открывала ворота, она была абсолютно уверена, что в автомобиле никого нет. Выходит, он забрался туда уже потом. Притаился среди деревьев, выжидая, когда она вернется за руль, а когда она завела машину, нагнал ее и запрыгнул в кузов. Дорога там была ухабистая - неудивительно, что когда машину тряхнуло, она не обратила на это внимания.

Он всегда мечтал поехать в город.

А может, ему просто стало любопытно. С чего это я навострилась в город второй день подряд? Раньше такого не было. Что меня так туда потянуло?

Терри, вот что.

Проклятие!

Если бы только она осталась дома…

Или не встретила вчера Терри. Он сейчас был бы жив.

Или никогда не рожала Эрика…

Нет, не думай так.

Буду! Буду думать! Лучше бы он никогда не рождался!

Он же просто хотел помочь…

Черта с два, - поняла вдруг она. - Это был приступ злобы. И ревности.

Он хочет, чтобы я принадлежала ему одному.

***

После душа Сэнди промокнула кровь полотенцем.

Битое стекло вкупе с когтями и зубами Эрика оставили на ее теле столько ран, что бинты бы тут точно не помогли.

Впрочем, серьезного кровотечения вроде не было. Раны лишь чуточку подтекали. Вдобавок, некоторые находились там, куда ей все равно было никак не добраться. На спине, например. Или внутри.

В спальне Сэнди подыскала себе пару трусов и футболку. Они липли к ее влажной коже и бередили раны.

В гостиной она отыскала юбку и блузку. Кровь их, к счастью, не запятнала, и она надела их поверх трусов и футболки. Потом вдела ноги в кроссовки. Сумочка валялась возле двери. Она подняла ее и перекинула ремешок через плечо.

Внутри она сумочки чувствовала тяжесть пистолета.

Обернувшись, она посмотрела на разгромленную гостиную Терри. И его разодранные останки.

Она решила, что оставит все, как есть.

Не было смысла наводить порядок и уничтожать доказательства.

Копы, естественно, сразу догадаются, что Терри был с женщиной.

Но - ничего страшного.

Ни одна женщина сотворить такое не может.

Ни один мужчина, впрочем, тоже.

Терри не просто убили - он был разорван на куски и частично съеден диким животным. Такой вывод напрашивался с одного взгляда.

А если одним взглядом копы не ограничатся, если дойдет то лабораторных тестов, то следы зубов, когтей, слюны и спермы лишь подтвердят изначальные выводы: Терри Гудвин скончался от травм, нанесенных крупным животным.

Но вот что это было за животное, никто сказать не сможет.

Вот уже много лет, при обнаружении останков очередной жертвы Эрика, вину всегда сваливали на пум, медведей и койотов.

На кого-то из них повесят и это убийство. Все улики укажут на крупного хищника с огромными зубами и когтями. Вроде горного льва, медведя или койота.

Разумеется, кто-нибудь да заподозрит, что Терри пал жертвой одного из тех самых зверей. Как-никак, до Малкасы-Пойнт рукою подать - всего сотня миль к югу. Все слышали про зверей. Многие жителей Форт-Платта наверняка хоть раз, да побывали в Доме Зверя. Многие наверняка смотрели о них кино, а кто-то, мог и книжки прочесть.

Люди встревожатся.

Но никто не захочет поверить - или даже предположить, - что Терри убил тот самый зверь.

Звери - все равно что НЛО или снежный человек. В такое верят малые дети, алконавты, да дебилы.

И я, - подумала Сэнди. - Я тоже.

Она открыла дверь и вышла на крыльцо. Даже не оглядевшись, нет ли поблизости свидетелей, она повернулась к двери и помахала рукой.

- Увидимся позже, Терри, - весело сказала она. - Еще раз спасибо. Я чудесно провела время.

При этих словах ей вдруг нестерпимо захотелось кричать.

Но продолжала улыбаться.

С улыбкой кивнув, она добавила:

- Хорошо. Конечно. Завтра - было бы здорово. Увидимся.

Она слегка наклонилась вперед и закрыла за собой дверь, после чего, все еще улыбаясь, сбежала с крыльца и направилась к “пикапу”.

Кое-где она заметила несколько соседей. Но поблизости никого не было. На нее, вроде бы, никто не смотрел.

По дороге к “пикапу”, она достала из сумочки ключи.

Вместо того, чтобы обогнуть машину спереди, она обошла сзади. По пути заглянула в салон. Под пляжным одеялом скорчилась фигура размером с человека.

Одеяло скрывало Эрика целиком.

Судя по проступавшим под тканью контурам, он свернулся в позе эмбриона.

Разберусь с тобой, когда вернемся, - подумала Сэнди.

Не проронив ни слова, она открыла дверь и села за руль.

***

Всю долгую дорогу домой она не могла выбросить из головы случившееся в доме у Терри.

Ей никогда в жизни не было еще так горько и тошно.

Никогда.

Стыд, угрызения совести и боль утраты терзали ее.

Я не просто потеряла Терри, я потеряла и Эрика. Он больше не сын мне. После такого.

Как он мог так поступить с Терри?

Как он мог поступить так со мной?

О, Боже! Что, если я забеременела?

Вполне возможно.

У нее вырвался стон отчаяния.

Лучше сдохнуть…

Она видела, что вдоль Пацифик-Коаст тянется обрыв. Местами его огораживал невысокий барьер, но чаще - ничего… лишь узкая полоса гравия, а за нею - немного камней и сорняков, а за ними…

А за ними - пропасть.

Одно движение рукой, и всему придет конец.

Долгое падение.

И жесткое приземление на камнях или пляже.

Конец ее, Эрика и ребенка, который, возможно, уже растет у нее внутри.

Брат Эрика, сын Эрика.

Еще один монстр.

Еще один убийца.

Я сотворила немало зла, - подумала она. - А звери сотворят еще больше.

Убить Эрика, убить себя, убить возможное потомство.

И не будет больше зверей.

Все может закончиться здесь и сейчас.

Высматривая наиболее подходящее место на краю шоссе, она вдруг почувствовала, как что-то течет внутри. Она не знала, что это. Возможно, кровь или сперма.

Что бы это ни было, оно потихонечку вытекало.

Семя Терри?

Если я беременна, подумала она, то, возможно, от него.

Мои шансы - пятьдесят на пятьдесят.

Она застонала, вцепившись в руль.

Совсем как у мамы, - подумала она.

Ее мать до конца беременности не знала, чье носит дитя - ребенка убитого возлюбленного или детеныша зверя.

А с чего я вообще взяла, что беременна? - подумала Сэнди. - Но если так, то ситуация в точности как у мамы.

Слишком много совпадений.

Чертовски много совпадений.

Это совпадения - ничего больше, - сказала она себе.

Но ей казалось, что это не просто совпадения. Ей казалось, что это - злой рок. Как будто она оказалась в ловушке, расставленной неведомыми высшими силами.

Так и должно быть, - думала она.

Мне суждено пережить то же, что довелось пережить маме.

Может быть, с мамой все пошло не по плану, и Некто решил попытать счастья снова.

- Чепуха, - пробормотала она.

Может быть, этот Некто затеял со мной какую-то свою игру.

- Я не играю, - сказала она.

Даже произнося эти слова, она понимала, что у нее попросту нет выбора. Если ее жизнью манипулирует Бог, Судьба, или какой-нибудь другой шутник, игра уже давно вышла из-под ее контроля. Она не в силах что-либо изменить.

Действительно ли я сама решила сорваться с обрыва? - подумала она.

Откуда, черт возьми, ей это знать?

- Какая, черт возьми, разница? - спросила она. - Что хочу, то и делаю.

Или что Они хотят.

Так ли это?

А чего я хочу? - подумала она.

Для начала остаться в живых и выяснить, беременна я или нет. А затем узнать, принадлежит ли этот ребенок Терри. Для начала.

Так что на сегодня полет отменяется, - решила она.- А что делать с Эриком?

Застрелить его.

***

“Пикап” подскочил и затрясся, когда Сэнди свернула с шоссе на грунтовую дорогу. Тряска должна была отдаться болью во всем теле, но Сэнди боли не чувствовала. Она словно находилась вне своего тела и наблюдала за собою со стороны.

Она остановилась у ворот.

Уставилась на них.

Я не смогу, - подумала она.

Но и эти мысли отошли куда-то далеко-далеко.

Словно со стороны она наблюдала, как женщина на водительском сидении повернула замок зажигания и вытащила ключ. Затем наклонилась и залезла в сумочку. И вытащила револьвер.

Бьюсь об заклад, я не собираюсь этого делать, - подумала она.

Нет.

Смотри.

Она смотрела.

Она словно бы находилась сейчас одновременно в двух местах.

Одно из этих мест находилось вне ее тела, возможно, всего в паре шагов, и с него она наблюдала за мрачной, избитой женщиной с разбитым сердцем, гадая, что та намерена делать дальше.

Другое место находилось внутри нее, истерзанной и страдающей, но полной решимости.

Револьвер оттягивал правую руку, когда она распахнула дверцу и спрыгнула на землю.

Нужно сделать это быстро, пока он лежит под одеялом, - сказала она себе. - Прежде, чем он осознает, что происходит.

Прежде, чем он посмотрит на меня.

Если он на меня посмотрит, я уже не смогу…

Она бочком двинулась вперед, прижимаясь спиной к “пикапу”.

Затем она оттянула большим пальцем курок и круто развернулась, вскидывая пистолет и нацеливаясь в кузов, в пляжное одеяло.

Смятое и окровавленное.

Оно больше не скрывало Эрика.

Он ушел.

Глава 39. Мордобой

- Ужин отменный, - заявил Джон. - От всей души до самого брюха тебе благодарен.

- Пустое, - пробормотал Оуэн.

Он добавил к общему счету двадцать процентов чаевых, забрал кредитку и подписал чек.

- Ну что, идем?

- Пожалуй.

Они поднялись с мягкого, обитого кожей дивана и через тускло освещенный ресторан направились к выходу. По дороге они поблагодарили обслуживавшую их официантку и хозяина заведения.

На улице палило солнце, и повисшие в воздухе пылинки переливались золотом в его лучах. Деревья отбрасывали длинную тень.

Миновав парковку, они направились к своему номеру.

- Итак, - сказал Оуэн, - Я тебе обеспечил ужин в «Карьяж Хаусе». Теперь изволь поделиться своими грандиозными планами на вечер, которые я, с твоих слов, запомню на всю жизнь.

- Как насчет нанести визит к твоей малышке?

- К Дане?

- А к кому еще? Я знаю, где она живет.

- Уверен, так и есть.

- Верно, так и есть.

Оуэн достал ключ от номера и открыл дверь. Войдя, первым делом взглянул на телефон.

Красная лампочка не мигала.

Значит, сообщений никто не оставлял.

Он был разочарован, но не удивлен. Они с Джоном покинули номер примерно в половине седьмого. Если бы Дана действительное хотела увидеть его сегодня вечером, то к этому времени уже наверняка бы позвонила.

Очевидно, на свидание она собиралась с кем-то другим.

Если, конечно, у нее вообще было запланировано какое-то свидание.

Вполне возможно, что Джон все это выдумал.

Оуэн присел на край кровати и спросил:

- Допустим, ты знаешь, где она живет; какой смысл туда ехать, если ты сам говорил, что сегодня вечером у нее свидание с каким-то парнем?

- Свиданки не бесконечны, - Джон повернулся к Оуэну и облокотился задом о шкаф. Скрестил руки на груди, приподнял брови: - Чувак, представь: когда она вернется, мы уже будем ее поджидать.

- О, превосходно. И что мы сделаем, нападем на нее?

- А ты бы хотел?

- Иди на хер.

Джон усмехнулся:

- Разве тебе не хотелось бы насадить ее на хер?

- Заткнись.

- Просто отбрось все комплексы.

- Сказал же, заткнись.

- Разве ты не хочешь просто еще раз ее увидеть?

- Не вместе с тобой.

- Я должен быть рядом. Я знаю, где она живет. И фотик у меня есть. Разве ты не хочешь заполучить еще фоточки?

Оуэн уставился на него.

- Я же видел, как ты пускал слюни над фотографиями ее и Линн.

- Вовсе нет.

- Вовсе да. И если на них она так горяча, прикинь, как она будет выглядеть перед свиданкой. Без униформы. Наверняка наденет какое-нибудь красивое платье, верно? Может даже с глубоким вырезом на груди. Врубаешься? Или коротенькую юбчонку, едва прикрывающую киску.

- Ну ты и свинья.

- Но ведь тебе это нравится.

- Нет.

- Да у тебя ж от одной мысли о ней стояк.

- Нет.

- Докажи. Давай посмотрим?

- Иди к черту.

- Встань, чувак.

- Если я встану, - сказал Оуэн, - ты у меня ляжешь.

- О-о-о, я весь дрожу.

Оуэн поднялся на ноги.

Джон указал на перед его брюк:

- Вот видишь? Что я говорил?

- А я тебе что говорил? - спросил Оуэн и отвесил ему оплеуху.

Джон крякнул. Голова его мотнулась от удара. Из уголка рта вылетела слюна. Очки слетели и, ударившись о стену, брякнулись на комод.

Джон вскинул руку для защиты. Другой рукой попытался оттолкнуться от комода. Оуэн с чувством вогнал кулак в его объемистое мягкое брюхо.

Джон заверещал. Он начал сгибаться пополам, но Оуэн толкнул его голову вверх и принялся дубасить его в живот. Левой-правой, левой-правой, левой-правой… От каждого удара Джон громко всхлипывал.

Наконец, Оуэн отступил.

Джон повалился вперед и грянулся на пол. Хрипя и всхлипывая, с трудом поднялся. Доковылял до двуспальной кровати, плюхнулся на нее, вытащил из-под покрывала подушку и уткнулся в нее лицом.

- Я тебя предупреждал, - сказал Оуэн.

Ему было нехорошо.

Джон рыдал не переставая.

- Ты не должен был говорить этих гадостей.

Джон пробубнил сквозь подушку:

- Ты… не должен был… делать мне больно…

Оуэн никогда раньше не делал ничего подобного… никого не избивал.

Он-то думал, что вышибить дурь из отвратительного жирдяя будет замечательно.

Если б тот хотя бы сдачи давал!

Будто раздавил попугая, подумал он. - Или поддал ногой кошку.

Горло и грудь сдавило. Возникла тяжесть в желудке. Ему казалось, что его либо сейчас стошнит, либо он сам заплачет.

- Ты в порядке? - спросил он.

Голос прозвучал как-то визгливо.

- Нет. Ты сделал мне больно.

- Мне очень жаль.

- Я же только… хотел… стать… твоим другом…

- Мне правда жаль.

Всхлипывая, Джон повернулся набок. Без очков он выглядел странно и уязвимо, будто догола раздетый. Он обхватил руками живот.

- Я принесу твои очки, - сказал Оуэн.

Джон шмыгнул носом.

Оуэн подошел к комоду. Очки Джона лежали на пластиковом лотке возле ведерка со льдом. Когда он поднял их, правая линза выпала и, ударившись о крышку комода, развалилась на три части.

- Черт, - пробормотал Оуэн.

- Что?

- Они сломаны.

Джон шумно вздохнул. Еще пару раз всхлипнув, сказал:

- Дашь посмотреть?

Оуэн собрал осколки линзы.

- Прости, - сказал он. - Я не хотел портить твои очки.

Джон сел на кровати и спустил ноги.

Он сложил руки на коленях и взял у Оуэна то, что осталось от очков.

- Хорош друг, - сказал он.

Оуэн сел на край другой кровати и склонился к нему:

- Ты в порядке?

Джон покачал головой.

- Может, тебе врач нужен?

- Откуда мне знать? Меня никогда раньше не били.

- Удивительно.

- Ха-ха, - сказал Джон.

- Хочешь меня ударить?

- Нет. Зачем мне это?

- Я же тебя ударил.

- Кулаки ничего не решают.

- Ну же, давай. Почему бы нет?

- Нет, спасибо.

- Давай же.

- Я любовник, а не боец.

Оуэн рассмеялся. Джон посмотрел на него со слабой улыбкой.

Его левая щека распухла и покраснела.

Оуэн снова почувствовал дурноту.

- Наверное, завтра утром мы сможем отремонтировать очки, - сказал он.

- Понадобится новая линза. И оправа. Посмотри, видишь, треснула?

Оуэн видел.

- Это твоих рук дело, - сказал Джон.

- Я знаю. Извини. Я куплю тебе новые, хорошие очки.

- Думаешь, тогда все будет тип-топ? - спросил Джон.

- Нет. Но я в самом деле очень сожалею, что ударил тебя.

- А уж как я сожалею…

- Я знаю. Извини. А не сходить ли мне за мороженым или еще чем-нибудь? Вдруг тебе от этого полегчает?

- Большой, хороший десерт для толстого парня.

- Можем поехать вместе. Кажется, я видел кафе-мороженое напротив фотостудии.

- Да.

- Ну что, поедем? Куплю тебе все, что захочешь.

- Интересно, есть ли у них в рожках, - сказал Джон.

- Должно быть.

- Обожаю вафельные рожки.

- Тогда поехали.

- Обещаешь, что больше меня не ударишь? - спросил Джон.

- Обещаю.

- А теперь положи руку на сердце и дай смертельную клятву.

- Да. Вот-те крест.

- То, что ты сделал, очень плохо, понимаешь?

- Я знаю.

- Именно так убили Гудини.

- Я знаю. И еще раз прошу прощения.

Джон вытер глаза и встал на ноги. Выпрямившись, поморщился:

- С животом явно что-то не то.

- Может, тебе и впрямь стоит обратиться к врачу?

- Думаю, мороженого будет вполне достаточно.

- Ладно. Дай только в туалет сбегаю.

- В душу ты мне уже нагадил.

- Ну прости.

Оуэн зашел в ванную, справил нужду и вымыл руки.

Когда он вышел, то увидел на кровати телефонный справочник и склонившегося над ним Джона; взглянув на Оуэна с ехидной улыбкой, он вырвал оттуда страницу.

- Эй! Что ты делаешь?

- На всякий случай.

- На какой еще всякий случай?

- На случай, если ты передумаешь насчет визита к Дане, - eго глаза, красные и водянистые, без очков выглядели как-то странно. - Здесь написан ее адрес, - oн помахал страницей. - Адрес Линн, - oн начал ее складывать.

- Ты знаешь ее фамилию?

- Я много чего знаю.

- И какая фамилия?

- Такер.

- А какая фамилия у Даны?

- Чего не знаю, того не знаю. Я знаю многое, но не все. Но если мы сегодня вечером туда поедем, глядишь, узнаем и это.

- Мы поедем за мороженым, - сказал Оуэн. - И никуда больше. А вырывать из телефонной книги страницы нельзя. Должен бы понимать, что после нас ею будут пользоваться другие люди.

Джон ухмыльнулся:

- Вот такое я говно.

- Ты и в самом деле мудак.

- Зато не избиваю людей.

Выйдя на улицу, Оуэн захлопнул дверь и подергал за ручку, дабы убедиться, что дверь заперта.

- Поскольку ты покупаешь мороженое, - сказал Джон, - за руль сяду я.

- Без очков? Хорошенькое дельце.

Джон улыбнулся и моргнул:

- Контактные линзы, чувак. Слышал когда-нибудь о таких?

- У тебя есть контактные линзы?

- Конечно.

- Зачем тогда ты ходил в очках?

- А я в них выгляжу лучше.

- Понятно.

- Итак, за руль сажусь я.

- Нет, не садишься. Эта машина взята в аренду. И за руль нельзя садиться никому, кроме…

- Мы поедем не на твоей машине, а на моей. Идем, - oн кивнул в сторону старенького «Форда Гранада», припаркованного в дальнем углу площадки и явно знававшего лучшие времена.

- Хочешь сказать, что она нормально работает? - спросил Оуэн, когда они шли к машине.

- Еще как работает. Причем с новым радиатором. Ну, конечно, если перегреется, то может и взорваться.

- Может, лучше поедем тогда на моей?

- Не-не. Я настаиваю.

***

Когда они подошли к автомобилю, Джон открыл пассажирскую дверь. Пол и сиденья были завалены фантиками, журналами и книгами. Оуэн увидел журнал «Хастлер», книги «Фабрика криков» и «Ужас Малкаса-Пойнт» в мягкой обложке. Джон склонился в салон и принялся перекидывать книги на заднее сиденье.

- Неплохо, - пробормотал Оуэн.

- О чем ты?

- Говорю, самое место, чтобы книги хранить.

- Слушай, Оуэн, че у тя вечно за геморрой? Чувак, расслабься уже!

- Чтобы стать таким же, как ты?

- Тебе бы не помешало.

Наконец, Джон выбрался из салона.

- Вуаля, - сказал он и указал на пассажирское сиденье.

Благо Оуэн теперь мог его разглядеть. Пол был по-прежнему завален хламом, но на самом кресле не осталось ничего, кроме нескольких зерен попкорна, оберток от жевательной резинки да крошек от чипсов и печенья. Оуэну хотелось смахнуть все это рукой, но для этого пришлось бы прикасаться к обивке.

И к пятнам, которыми оная была покрыта. Некоторые были бледными, некоторые - темными. Некоторые казались липкими. Оуэн смог распознать следы от кетчупа, горчицы, крови, «секретного соуса», сальсы, меда, кофе, и, возможно, чили. Он надеялся, что сопли, кал и сперма в этот набор не входили.

Однако, никакой гарантии.

- Как-то здесь не очень чисто, - сказал он.

Джон рухнул на водительское сиденье, отчего машина закачалась. Затем посмотрел на Оуэна и сказал:

- Не ссы.

- Не хочу испачкать штаны.

- Ай-й-й. Ну сядь на карту, или что-нибудь еще подстели.

Среди мусора на полу валялся номер журнала «Фангория». Оуэн поднял его:

- Можно?

- Все, что хочешь.

Оуэн положил журнал на середину кресла и сел на него.Джон завел машину. Когда та затарахтела, он повернулся к Оуэну и спросил:

- Как думаешь, что сейчас делает Дана?

- Не знаю. И не хочу больше о ней говорить. И еще меньше хочу, чтобы о ней говорил ты. Не хочу, чтобы ты даже думал о ней.

Джон улыбнулся:

- Чувак, ты не прав. Знаешь почему? Потому что это мое право, думать о ней, или не думать.

- Лучше не думай.

Джон выехал с парковки и свернул влево, на Фронт-Стрит. Там он вдавил газ, и машина помчалась вперед.

- Честно говоря, мне больше по душе Линн. Хороша, чертовка. Так и хочется сорвать с нее одежду и…

- Будь любезен, заткнись, а?

- Ты возьмешь себе Дану, а я - Линн.

- Никто никого и никуда брать не будет. Мы только купим пару мороженного в рожках и сразу же вернемся в «Милости просим!».

- Нет. Мы уже едем к их дому.

Глава 40. Поездка домой

Уоррен остановил свой автомобиль на Фронт-Стрит, дождался, пока мимо проедет фургон и, вырулив налево, прибавил скорость. Впереди замаячили яркие огни города. Дорога, по которой они ехали, была практически свободной.

- Знаешь, как туда добраться? - спросила Дана.

- О, я был там несколько раз. Дженис частенько устраивала вечеринки. Специально для персонала. С барбекю возле бассейна. Кстати, я слышал, что и Линн собиралась продолжить эту традицию, пока нет Дженис.

- Было бы весело. Если так и будет, приедешь?

- Если пригласят - да.

- О, я уверена, что пригласят.

Он с улыбкой взглянул на Дану.

- Только не рассчитывай, что я буду купаться, - сказал он.

- Можешь надеть гидрокостюм.

- Не думаю.

- А ты вообще купаешься?

- Иногда, в океане. Поздно ночью.

- Я хотела бы сделать это вместе с тобой.

- Почему бы и нет? Вода только ночью ужасно холодная.

- Думаю, как-нибудь можно будет искупаться в бассейне у Линн.

- Не думаю.

- Я могла бы попросить ее отлучиться на несколько часов.

Уоррен покачал головой:

- Я бы не хотел рисковать.

- Твои шрамы не так уж ужасны. Не шокируют.

- Боюсь, они не шокируют только тебя.

Дана протянула руку и положила ладонь ему на бедро. Через ткань брюк она ощущала тепло его кожи.

- Знаешь, что? - сказала она. - Может быть, Линн должна их увидеть.

- Только через мой труп.

- Они не так…

- Если она увидит мои шрамы - сразу поймет, что со мной случилось на самом деле.

- А что ей известно?

- Мы ей рассказали, но только до определенного момента. Она знает, что я вошел ночью в Дом Зверя в поисках тех, кто не сдал плееры. И спустившись в подвал, обнаружил там пару подростков, которые избили меня и поваляли по битому стеклу. Вот что мы рассказали Линн.

- А полицейским? - спросила Дана.

- Им мы вообще ничего не говорили. На самом деле, об этом знает только Линн. Ну и, конечно, ее отец. Дженис обрабатывала мои раны, вот и пришлось сказать им хоть что-то.

- Но не правду?

Он покачал головой.

- Если об этом узнает кто-то еще, мне житья не будет.

- И Дженис тоже хранит эту историю в тайне?

- Да. Она не хочет, чтобы я подвергался унижениям.

- Но ведь это могло бы послужить хорошей рекламой для ее бизнеса.

- Нисколько не сомневаюсь. Мы с ней часто шутили по этому поводу. Даже придумали что-то вроде рекламного слогана: «Зверь вернулся, и он хочет тебя!». Но на самом деле она никогда не освещала это перед публикой.

- А может быть эту публику все-таки нужно было… предостеречь.

- Может быть, - сказал Уоррен и остановился перед мигающим красным сигналом светофора. Не считая их автомобиля, дорога была пуста. Он поехал дальше. - Но дело вот в чем: кто отнесется к такому предупреждению всерьез? Большинство людей вообще не верят в существование зверей. С доказательствами или без доказательств. Для них это что-то вроде снежного человека. Типа вампиров или оборотней. Расскажи мы об этом, нас сочли бы за сумасшедших. Или даже обвинили в мошенничестве… Почти все решили бы, что мы пытаемся их разыграть. И желающих проникнуть в дом ночью стало бы гораздо больше. Такое предупреждение может лишь еще больше подогреть интерес.

Дана нахмурилась:

- Но ведь Полуночная Экскурсия проходит в ночное время.

- Там никогда ни на кого нападали.

- По крайней мере, до сих пор.

- Насколько нам известно, - сказал Уоррен, - не считая той ночи, когда зверь напал на меня, в доме он больше не появлялся.

- Но он может посещать его каждую ночь.

- Нет, Дженис лично проверяла все на тему безопасности. Она отменила Полуночные Экскурсии и проводила в доме каждую ночь в течение двух недель.

- Одна?

- Да. С «Магнумом».44 калибра. В основном - в подвале. В темноте. Сидела и поджидала зверя.

- Боже мой! Она что, больная?

- Смелая, - ответил Уоррен.

- Уж это точно. Даже не могу представить себя в подобной ситуации. Хотя нет, могу. Но предварительно нужно сойти с ума.

- На самом деле, она делала это потому, что чувствовала, что должна.

- А что она говорила о своих ночных отсутствиях мистеру Такеру?

- Что охраняет по ночам дом от злоумышленников. И что надеется поймать парней, которые на меня напали. Джерри и Линн хотели ей в этом помочь, но она наотрез отказалась, настояла, что справится сама. Во всяком случае, ничего больше не произошло. Зверь так и не появился. В конце концов, она попросту вернула на место замок на дверь из туннеля.

- Думаешь, он попал в дом оттуда? Через туннель Катчей?

- Возможно. Вернее всего, поскольку именно в ту ночь замок был сломан.

- Кто-нибудь говорил об этом с Агнес? Ее дом осматривали?

- Нет. Без полиции и ордера на обыск это невозможно.

- Но почему Дженис не могла пойти к ней сама?

- Она пыталась, но Агнес не подходит к двери. А Дженис не хотела форсировать события, поскольку по договору, пока Агнес жива, дом принадлежит ей.

- Следовательно, тот, кто на тебя напал, мог срываться в доме Агнес?

- Может быть, - сказал Уоррен. - А может быть, она тут и ни при чем. Существо могло пробраться в подвал и иным способом. Например, обнаружить вход в нору в горах за городом.

- Но ведь она замурована…

- Тогда еще не была.

- А-а-а.

- До этого случая в полу подвала была дыра, ее ограждали канатами, чтобы никто из туристов не провалился. Вполне возможно, что он выполз именно оттуда.

Дана почувствовала, как по коже побежали мурашки. Растирая запястья, она сказала:

- Но сейчас оттуда вылезти уже никто не сможет?

- Это будет очень непросто. А если такое и случится, то с утра мы это обязательно обнаружим. Ты знаешь, как Линн осматривает весь дом перед открытием…

- Я даже делала такие обходы вместе с ней.

- И она всегда проверяет подвал, верно?

- Да.

- Она делает это, дабы убедиться, что там все закрыто, - Уоррен включил сигнал поворотника и сбросил скорость. - Если она обнаружит, что замок взломан, то помчится оттуда сломя голову, запрет входную дверь и уведомит Дженис.

- А та нагрянет со своим «Смит-энд-Вессоном»?

- Таков план, - сказал Уоррен.Oн повернул направо и покатил вверх по дороге. По обе ее стороны над ними нависали деревья. Ни единого лучика лунного света не касалось асфальта. Единственным источником света здесь были фары их автомобиля. - До сих пор, - сказал он, - все шло прекрасно. Больше никто ни на кого не нападал.

- Это насколько нам известно…

- Да. Ну… Я понимаю, что ты имеешь в виду. Плееры, которые иногда не возвращаются. Но этому есть множество объяснений. И никто из людей, вроде, не пропадал.

- Люди пропадают постоянно, - сказала Дана.

- О, да, это так. Но не в Доме Зверя. Насколько я знаю, там исчезновений не было. Наверняка мы узнали бы первыми, если бы чья-нибудь дочь или супруга исчезли во время экскурсии, - oн улыбнулся Дане. - Ты же сама сегодня такое видела.

- Спасибо, что напомнил.

- Жаль, что меня там не было.

- Чтобы ты увидел, как меня вывернуло? Выпей я еще парочку «Маргарит», могла бы повторить для тебя.

- Лучше как-нибудь в другой раз.

- Надеюсь, никогда, - сказала Дана. - Кстати, это… насчет того мальца, который забрался на чердак… Как его звали… Ланс? О моей «беседе» с его мамочкой, ты, верно, слышал, и должен знать, что он вылетел с чердака, крича, что за ним кто-то гонится?

- О, да. Об этом я тоже наслышан.

- Он сказал, что за ним кто-то гнался. Но потом произошел этот конфуз с его матерью, и я совсем забыла его расспросить.

- И никто этого не сделал, - добавил Уоррен. - А через минуту они с мамашей покинули дом. Но Линн поднялась на чердак и хорошенько его осмотрела.

- Точно. Она мне говорила.

- Там никого не оказалось. Как она, собственно, и ожидала. Такое частенько случается: народ на экскурсиях зацикливается на звере, и некоторым он мерещится за каждым углом. Особенно детям. Они поднимают крик, какой и мертвых может поднять, и бегут, будто за ними черти гонятся, распугивая всех посетителей. Но все это - лишь плод их разыгравшегося воображения.

Он свернул на узкую, наклонную дорогу…

Мы почти доехали!

Внезапно Дана почувствовала тревогу.

Она придвинулась к Уоррену поближе и сжала его бедро:

- Выйдешь со мной?

- Если хочешь.

- Конечно хочу.

- Удостоверюсь, что у вас там все в порядке… и поздороваюсь с Так.

- Даже не думай!

Уоррен рассмеялся.

- Я уже рассчиталась с тобой за это. Помнишь?

- Помню. Но мне кажется, маловато будет.

- Скотина, - с улыбкой сказала Дана.

- Да, я такой.

- И чего ты хочешь на этот раз?

- Удиви меня.

- Хорошо. Попробую. Но не пока ты за рулем.

Вскоре впереди замаячил силуэт дома. На крыльце и в нескольких окнах горел свет. Фонари освещали широкую площадку перед гаражом, на которой стояло три автомобиля. Слева был припаркован синий «Рэндж-Ровер».

Уоррен остановился прямо за ним, погасил фары и выключил двигатель.

- Кажется, у Так гости, - сказал он.

- У Линн гости.

- У Так, - настаивал Уоррен. - Ты еще не заплатила мне, чтобы я называл ее по-другому.

- Ладно, рассчитаемся, пожалуй, прямо сейчас, - сказала Дана. - Но сначала ты должен закрыть глаза.

Он подчинился.

- И не открывай их, пока я не скажу.

- Ладно.

- Это, знаешь ли, низко, - сказала Дана. - Заставлять меня платить, платить и платить. И все за одну небольшую оговорку.

- И я не намерен останавливаться, - сказал Уоррен.

- Может быть, это тебя остановит?

- Думаешь?

- Вытяни руки.

- Хорошо.

- А теперь можешь открыть глаза.

Он открыл глаза и обнаружил у себя в руках ее лифчик. Затем он перевел взгляд на Дану.

Она уже успела снова надеть футболку.

- Надеюсь, это поможет тебе держать язык за зубами?

Он улыбнулся:

- Конечно. Я могу оставить его себе?

- Да.

Он положил лифчик себе на ногу и повернулся к ней. Она тоже повернулась к нему, и, чуть наклонившись, поцеловала. Во время поцелуя она почувствовала его руку на своей правой груди, прикрытой лишь тонкой тканью футболки. Рука двигалась, от нее исходило тепло. Он погладил ее и нежно сдавил пальцами сосок.

Извиваясь и постанывая, она коснулась рукой его штанов. Через мгновение уже Уоррен извивался и постанывал.

А еще через мгновение он задрал ее футболку и обнажил грудь.

Она расстегнула молнию на его брюках.

Они обнимали и ласкали друг друга, тяжело дыша. Уоррен прошептал:

- Боюсь, я не смогу… пойти с тобой.

- Мы подождем… пока немного не успокоимся…

- Это не поможет. У меня проблема с брюками.

- Что с ними?

- Беда.

- В смысле?

- Потрогай.

- Где?

Он взял ее за руку.

- Ой, - сказала она. - Извини.

Он улыбнулся.

- Тогда пойдем в дом… вместе.

Он засмеялся.

- Бросим твои брюки в стиральную машину, - сказала Дана.

- Ну да, конечно. Когда Линн там принимает какого-то приятеля?

- Постараемся проскочить незаметно.

- Нет, нет. Лучше я просто уеду.

- Надеюсь, у нее там и правда приятель.

- А разве она никого не приглашала?

Дана покачала головой:

- Насколько я знаю, нет.

- Не думаю, что могло случиться что-нибудь плохое.

- Но ты не знаешь, кому может принадлежать эта машина?

- Черт, я понятия не имею, кто мог бы себе такую позволить. Кроме Дженис, конечно. Но с виду новехонькая. Посмотри, на ней даже нет номеров.

- Может, тебе все-таки лучше пойти со мной?

- Ну, я могу проводить тебя до двери, заодно выясним, кто пожаловал к вам в гости.

Дана улыбнулась и сказала:

- А брюки можешь прикрыть моим лифчиком.

- А может, лучше наденешь его обратно? - oн поднял бюстгальтер за брeтeльку.

- Он теперь твой. Сохрани его, чтобы всегда помнить о сегодняшнем вечере.

- Сегодняшний вечер я и так никогда не забуду.

- Дополнительный сувенир не помешает.

Он улыбнулся и покачал головой:

- Ну, если ты настаиваешь.

- Я настаиваю.

- Спасибо, - сказал он.

- А теперь снимай трусы.

- Что?

- Я тоже хочу сувенир.

- Ты шутишь.

- Нет.

- Но они… мокрые.

- Так даже лучше.

Качая головой и тихо посмеиваясь, Уоррен расстегнул ремень.

- Это будет нелегко, - сказал он. - Руль…

- Жизнь - вообще нелегкая штука.

- Если увидишь, что кто-то идет, сразу скажи мне.

Дана рассмеялась:

- Обязательно предупрежу.

Он стянул брюки вместе с трусами до лодыжек и сказал:

- Надеюсь, по пути домой я не попаду в аварию.

- Если такое случиться, боюсь, что отсутствие трусов будет на тот момент волновать тебя меньше всего.

- Наверное, ты права.

- Само собой.

Наконец, он снял трусы и передал их Дане.

- Благодарю вас, сэр, - сказала она, сворачивая их. Дождавшись, когда он снова наденет брюки, она склонилась над ним и поцеловала. - И еще раз спасибо за ужин. Стейк был чудесный…

Он посмотрел ей в глаза:

- Я не хочу, чтобы ты уходила.

- Я тоже. Но я должна идти. Я должна была быть дома уже давно. Наверняка Так уже начинает волноваться.

- Что ж, сейчас ты ее успокоишь.

- Да, а заодно узнаю, что у нас за таинственный гость, - oна потянулась к дверной ручке.

- Подожди, - сказал Уоррен. - Когда мы снова увидимся?

- Думаю, завтра.

- Хочешь после работы снова пойти ко мне? - спросил он. - Если повезет с погодой, сможем спуститься на пляж.

- Не знаю. Посмотрим. Проблема в том, ч<