Африка: хорошо известные заболевания теперь называются «СПИДом»

 

 

Поскольку статистика по ВИЧ‑инфекции в развитых странах остается стабильной или снижается, СПИД‑истеблишмент и средства массовой информации сосредоточивают своё внимание на Африке. Заголовки СМИ и телевизионных новостей страшны: «Миллионы африканцев умерли и умрут от ВИЧ‑инфекции!» Но на самом деле это компьютерные оценки Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), основанные на весьма сомнительном пуле данных. И они кажутся гротескно преувеличенными, когда сравнивают их со статистикой именно тех стран, где депопуляция прогнозировалась на протяжении многих‑многих лет. «Ботсвана только что завершила перепись населения, которая показывает, что население растет примерно на 2,7% в гоя несмотря на то, что в этой стране СПИД обычно называют самой серьёзной проблемой на планете», ‑ пишет южноафриканский писатель Райан Малан в обложке британского новостного журнала The Spectator: «Африка не умирает от СПИДа». Малан указывает на то, что «плохая новость для «обречённых» в новой переписи в Танзании, которая показывает, что население там также растёт ‑ на 2,9% в год.

Особые неудобства для профессиональных пессимистов будут вызваны событиями в болотах к западу от озера Виктория, где ВИЧ впервые был «найден» и где предположительно расположены целые деревни этой популярной мифологии. Здесь, в районе Катера, население росло на 2,7% в год до 1988 года, а потом этот рост даже усилился до 3,1%, даже когда эпидемия СПИДа, предположительно, достигала максимума. Последняя перепись в Уганде рассказывает об аналогичной истории, как и в Южной Африке».317318

«СПИД ‑ это огромный бизнес, возможно самый большой именно в Африке», ‑ говорит Джеймс Шиквати, основатель Международной экономической сети «Регион», общества экономического содействия в Найроби (Кения). В интервью 2005 года с Thilo Thielke (редактором Spiegel) Шиквати добавил, что «ничто другое не позволяет людям тратить деньги, как шокирующие цифры СПИДа. СПИД ‑ это политическое заболевание: мы должны быть очень скептичны». 319 Но люди в контрольных центрах политики, науки и средств массовой информации не являются подозрительными, поэтому они игнорируют крайнее несоответствие между постоянными предсказаниями ужаса («Африка будет опустошена СПИДом») и фактическим увеличением населения.

Дети в Уганде получают питьевую воду из загрязнённой воды. В африканских странах более половины населения по‑прежнему не имеют доступа к чистой питьевой воде. Зачастую вода загрязнена всевозможными токсинами (фекалии, тяжёлые металлы и т.п.). По данным ВОЗ, почти 1,2 миллиарда человек во всём мире не имеют доступа к чистой питьевой воде. Отсутствие чистой воды считается одним из самых больших препятствий для развития в пострадавших странах, особенно в африканских регионах к югу от Сахары. Обращаясь к ВОЗ и ЮНЕСКО, организация по оказанию помощи UNAIDS заявляет о том, что чистая питьевая вода является «самой важной темой здравоохранения нашего времени». Только в Африке 4500 детей ежедневно умирают от заражённой воды.315 В этом контексте инвестирование миллиардов (налоговых) долларов в исследование недоказанного и противоречивого тезиса о том, что СПИД вызван вирусом, можно рассматривать только как откровенный цинизм.

Этой молодой африканской девушке Люси из Букобе (Танзания) был поставлен положительный результат теста на ВИЧ через единственный неподтверждённый анализ крови (в более богатых странах обычно тестируют дважды). С этого момента Люси считалась больной СПИДом, после чего её забрали к себе жить Филипп Кринен и его жена Эвелин (Philippe and Evelyne Krynen). Они были убеждены, что, если Люси правильно лечить (без токсичных лекарств), они могут снова добиться стабильного здоровья. Именно это b произошло с Люси. Кринены забрали молодую африканскую женщину из её деревни и помогли её получить более хорошее жильё в каменном доме и лучшую работу. «И так случилось, что в течение следующих четырёх‑пяти месяцев Люси начала восстанавливаться, а также снова набрала вес», ‑ говорит Филипп Кринен. Её старые друзья теперь смотрели на неё новыми глазами и отпустили свой страх, что Люси может заразить их. В то же время они начали задаваться вопросом, действительно ли у Люси был СПИД? Во всяком случае, стигма СПИДа была наложена на Люси, что часто приводит к изоляции. Но теперь Люси чувствовала себя и выглядела просто фантастически без лекарств. И действительно, у неё никогда не было симптомов каких‑либо из многих известных заболеваний, которые были пересмотрены под термином СПИД.316

По‑прежнему твёрдо предполагается, что тесты на антитела к ВИЧ, которые являются важной основой для прогнозов ВОЗ по СПИДу, являются надёжными измерительными приборами. Но давайте более подробно рассмотрим 1994 год. В то время Журнал Инфекционных болезней (Journal of Infectious Diseases) опубликовал документ о тестах на ВИЧ с прокажёнными в Заире, составленный не кем иным, а Максом Эссексом (Мах Essex), который, как говорят, является одним из отцов‑основателей ортодоксального СПИДа и теории о том, что ВИЧ или СПИД изначально пришёл из Африки. Эссекс заметил, что прокажённые положительно отреагировали на тест на ВИЧ. По этой причине Эссекс указывает, что результаты тестов должны подвергаться сомнению, прежде всего для пациентов, страдающих такими заболеваниями, как проказа или туберкулёз. И в местах, где эти заболевания настолько распространены, особенно в центральноафриканских городах, тесты на антитела, вероятно, недостаточны для определения ВИЧ‑инфекции без каких‑либо дополнительных сомнений. Эссекс считал, что лучше всего считать это наблюдение для всех африканских стран. 320

Невилл Ходжкинсон (Neville Hodgkinson), медицинский корреспондент Sunday Times обратил внимание на эту тему и провёл недели, путешествуя по Африке. «Когда я спросил людей, от какой болезни они умирают, они ответили: «от СПИДа». Тогда я спросил: «Но от какого заболевания в частности?» На это они сказали: «У этого пациента есть туберкулёз, у этого хроническая диарея, у этого малярия и у этого проказа» ‑ все болезни, которые были известны в Африке целую вечность. Но тогда это всё было переименовано как СПИД из страха перед СПИДом».321

Нобелевский лауреат Кэри Муллис добавляет, что «у них были большие цифры для ВИЧ‑позитивных людей [в Африке], прежде чем они поняли, что антитела к малярии ‑ у всех, кто живёт в Африке ‑ проявляют себя как «ВИЧ‑положительные» в тестах».322 И не только малярия, но также и десятки других типичных заболеваний, таких как хроническая лихорадка, потеря веса, диарея и туберкулёз вызывают положительные результаты теста.

Эпидемия ВИЧ/СПИДа на самом деле является винегретом из известных заболеваний, многие из которых тесно связаны с бедностью.323 324 Вы не можете говорить о СПИДе в Африке, не затрагивая тему бедности. Тем не менее, это по‑прежнему игнорируется для регионов, где треть населения страдает от недоедания, а более 30% младенцев рождаются с пониженным весом.325 Как известно, недоедание оказывает разрушительное воздействие на здоровье и является решающим фактором во многих заболеваниях, в т.ч. таких как как туберкулёз.

Наджемба заболела, и люди в её деревне подумали, что у неё СПИД, хотя она даже не дала положительных результатов тестов на ВИЧ. Это возможно, потому что «определение Банги», введённое ВОЗ в 1986 году для развивающихся стран, позволяет диагностировать СПИД даже без теста на антитела. Люди, страдающие диареей или теряющие немного веса, быстро называются «пациентм со СПИДом». Для Наджембы, которой часто приходилось страдать от голода (как и каждому третьему африканцу), это имело трагические последствия: её изгнали из её деревни, что не является чем‑то необычным.326

По крайней мере The Lancet взял эту тему в 2004 году и напечатал статью под названием «Предотвращение ВИЧ/СПИДа посредством сокращения бедности». В этой статье приветствуется позиция президента Южной Африки Табо Мбеки (которого в целом резко ругают за его критическую позицию в отношении СПИДа), указав, что «Мбеки выделил нищету как фактор, способствующий распространению эпидемии, [и] действительно стоит рассмотреть роль бедности как фактора, способствующего этому, и последствия этого для усилий по профилактике».327

 

 

Глава 4

 

 

Гепатит С: Токсины, такие как алкоголь, героин и прописываемые лекарства ‑ этого вполне достаточно для объяснений.

 

 

«Где этот вирус гепатита С? Кто‑нибудь его видел?» 1

Майкл Хьютон (Michael Houghton) предполагаемый со‑обнаружитель вируса гепатита С на 8‑м Международном конгрессе HCV в Париже, 2001 г.

«Токсические воздействия, такие, как курение или употребление алкоголя, могут травмировать печень, вызывая генетические нестабильности. Таким образом, сама клетка человека может производить генетические частицы, которые традиционные исследователи отлавливают с помощью ПЦР, и попросту интерпретируют их как экзогенные вирусы. Но перед тем, как ступить на путь рассуждений о вирусах, нужно внимательно проанализировать, действительно ли это вирусы, ‑ чего не было сделано в случае с

гепатитом С. "

Ричард Штроман (Richard Strohman), профессор молекулярной и клеточной биологии.

 

ВИЧ‑мания: детонатор для развития противовирусной терапии гепатита С

 

 

Гепатит С широко известен как инфекция печени, вызванная вирусом (так называемый вирус гепатита С: сокращенно ‑ HCV). Согласно теориям, болезнь в основном передается через кровь и препараты крови. В 1970‑х годах американский исследователь Джей Хофнагль (Jay Hoofnagle) пытался победить гепатит С лекарствами. В 1978 году он присоединился к Национальным институтам здравоохранения США (NIH), чтобы продолжить исследования по лечению заболеваний печени.

В настоящее время ведущие специалисты в этой области, гепатологи и даже фармацевтические компании по‑прежнему считают, что лечение пациентов с гепатитом С противовирусными препаратами было слишком сложным и слишком опасным, поскольку эти вещества вызывали массу побочных эффектов, и, сразу после приёма внутрь они попадали в орган, который был поражён в любом случае: печень. По этой причине успехи в медикаментозной терапии вряд ли можно было наблюдать.

Были проведены эксперименты с антивирусным интерфероном, который протестировали на больных раком. Но все эти испытания заканчивались всем чем угодно, только не позитивным результатом. Хофнагль искренне полагал, что противовирусные препараты способны победить гепатит С, хотя другие ведущие исследователи не разделяли такого оптимизма. «Сама идея лечения заболевания печени с помощью лекарств шла вразрез с общепринятым мнением», ‑ сказал Хофнагль медицинскому журналу The Lancet в 1997 году. «Болезнь печени считалась хорошим доводом в пользу того, чтобы вообще не проводить лечение препаратами». 2

Это оправдано, поскольку такие вещества, как интерферон, в конечном итоге действуют подобно химиотерапии, и по этой причине могут серьёзно поражать не только печень 3; было обнаружено, что после введения интерферона активируется герпес, или понижается количество белых кровяных клеток (лейкоцитов), что сигнализирует об ослаблении иммунной системы. Интерфероны могут также влиять на нервную систему, вызывая психологические изменения вроде депрессии и спутанности сознания.4

Побочные эффекты препаратов от HCV зачастую настолько сильны, что лечение приходится останавливать. «Нам нужны лекарства, которые являются более эффективными и переносимыми, чем применяемые в настоящее время способы лекарственной терапии с интерфероном‑альфа и рибавирином в качестве активного вещества», ‑ говорит Рафаэль де Франческо (Raffaele DeFrancesco), научный директор биохимического подразделения Исследовательского Института Молекулярной Биологии в Риме. Но де Франческо всего лишь имел ввиду, что должны быть разработаны новые лекарства, чтобы победить предполагаемый вирус. 5

Вирус‑центрированный способ научного мышления также не обошёл стороной и различные теории о гепатите. И все, как один, переняли популярную тогда точку зрения, что болезни печени возможно, и даже необходимо, лечить противовирусными препаратами. 6

Повреждение человеческого организма и особенно печени, вызванное лекарствами, как правило, менее критично, чем в случае широко распространённого пожизненного лечения СПИДа противовирусными препаратами. Но это главным образом из‑за того, что большинству пациентов с диагнозом гепатита С назначают лишь временный прием интерферона и рибавирина. И даже это часто приводит к тяжёлой анемии (дефицит железа) и высокой температуре. Также нельзя исключать риск развития рака с рибавирином, так как он имеет эффекты, подобные химиотерапии.