Шаблоны в религиозных представлениях. Шаг первый

 

Делать точные предположения о воображаемых объектах довольно просто. (Как вы, наверное, уже догадались, ни триклеров, ни зайгунов на свете не существует.) На основании предоставленных скудных данных мы, спонтанно обращаясь к онтологическим категориям и подкрепляемым ими умозаключениям, приходим к конкретным предположениям. Тем самым мы подтверждаем открытие из области общей психологии: человеческое воображение – это вовсе не анархия сбросившего оковы сознания, не интеллектуальная куча‑мала, где любые концептуальные сочетания одинаково возможны и одинакового хороши. Воображение строго ограничено такими ментальными структурами, как виденные нами шаблоны животного и орудия. Психолог Том Уорд подтвердил это наблюдение простым экспериментом: просил разных людей нарисовать и описать воображаемое животное. Можно было придумывать любые, самые невероятные свойства и черты. Результаты выходили действительно необычные, но при этом примечательно, насколько большинство творений подчинялись негласным принципам устройства живого тела. В частности, у всех сохранялась двусторонняя симметрия: у придуманного десятиногого животного ноги располагаются в два ряда, пятью парами. Направление движения животного задается его органами чувств: если у него десять глаз, то по крайней мере два будут расположены спереди. Так что даже ничем не ограниченная фантазия не так‑то легко расстается с оковами интуитивных предположений. Это не новость. Еще Иммануил Кант доказывал, что ничем не ограниченное воображение летит на крыльях обыденных понятий. Новость в том, что теперь мы точнее представляем себе, как обыденные понятия ложатся в основу фантастических.[16]

Это относится и к религиозным концепциям. Религиозные представления – это частные комбинации ментальных образов, удовлетворяющие двум условиям. Во‑первых, религиозные понятия нарушают определенные предположения из онтологических категорий. Во‑вторых, остальные предположения они сохраняют. Все это хорошо видно на примере хотя и не знакомых, но вероятных религиозных представлений из нашего третьего списка:

 

25) Некоторые эбеновые деревья хранят в памяти разговоры, которые под ними велись.

22) Рядом с нами находятся невидимые сущности, которые пьют только одеколон. Если кто‑то начинает биться в истерике и требовать одеколон, это значит, что в него вселилась такая невидимая сущность.

 

Обратите внимание: эти утверждения описывают конкретных представителей более общих категорий. То есть в пункте 25 речь идет не просто об эбеновых деревьях, это описание РАСТЕНИЯ с особыми характеристиками. Растения, описанные в пункте 25, отличаются от других видов растений, а люди в пункте 22 – от других видов людей. Это общее правило для религиозных представлений. Они (более или менее четко) описывают новый предмет, обозначая: 1) его онтологическую категорию и 2) его особые черты, отличающие его от других объектов той же онтологической категории. Вот как выражается минимальное представление об особых эбеновых деревьях через уже знакомую нам схему:

 

 

Этот процесс можно применить ко всем остальным примерам, но иллюстрировать каждый из них отдельной схемой было бы утомительно. Поэтому давайте обобщим его формулой:

 

Особое эбеновое дерево [все свойства РАСТЕНИЯ] + запоминание разговоров.

 

Расшифровывается это так: чтобы составить представление о новом предмете (особое эбеновое дерево), обращаемся к шаблону РАСТЕНИЕ, копируем все данные, относящиеся к растениям (наши базовые предположения о растениях), и добавляем особый маркер, сообщающий, чем отличается данное конкретное растение. Точно так же действует эта формула применительно к другим примерам религиозных идей. Вот всем нам знакомые:

 

14) Всеведущий бог = [ЧЕЛОВЕК] + особые познавательные способности.

15) Являющиеся людям призраки = [ЧЕЛОВЕК] + отсутствие материального тела.

16) Реинкарнация = [ЧЕЛОВЕК] + отсутствие смерти + доступ к дополнительному телу.

17) Зомби = [ЧЕЛОВЕК] + лишение когнитивных функций.

18) Вселение = [ЧЕЛОВЕК] + отсутствие контроля над собственной речью.

19) Непорочное зачатие = [ЧЕЛОВЕК] + особое биологическое свойство.

20) Слушающая статуя = [ОРУДИЕ] + когнитивные функции.

 

Тот же принцип распространяется и на другие, менее знакомые понятия. Даже не зная ничего о культурном контексте этих описаний, мы видим, что каждое из них представляет собой сочетание определенной онтологической категории с особым свойством:

 

21) Испытывающие жажду исчезают = [ЧЕЛОВЕК] + особые биологические и физические свойства.

22) Одеколонные призраки = [ЧЕЛОВЕК] + невидимость + утоление жажды парфюмерией.

23) Люди с летающим органом желудка = [ЧЕЛОВЕК] + дополнительный орган.

24) Часы‑контрразведчик = [ИНСТРУМЕНТ] + распознавание врагов.

26) Гора‑гурман = [ПРИРОДНЫЙ ОБЪЕКТ] + пищеварение.

27) Река‑хранитель = [ПРИРОДНЫЙ ОБЪЕКТ] + неприятие инцеста.

28) Лес‑хранитель = [ПРИРОДНЫЙ ОБЪЕКТ] + любовь к музыке.

 

Это, разумеется, крайне упрощенная картина существующих в сознании человека представлений. Но в этом ее преимущество. Излагая понятия в таком виде, мы выявляем очень важное свойство религиозных концепций. Каждая из этих «статей» мысленной энциклопедии включает онтологический вход в квадратных скобках и «маркер» особых характеристик нового понятия. На первый взгляд, маркеры, добавляемые к базовой категории, совершенно разные, однако у всех у них имеется одна общая черта: заявленная в маркере информация противоречит данным онтологической категории.

Поскольку свойство действительно важное, остановлюсь на нем подробнее. Обращаясь к онтологической категории, например ЖИВОТНОЕ, мы получаем всевозможные предположения об объекте, идентифицированном как принадлежащий к категории ЖИВОТНЫХ. Вышеперечисленные понятия: 1) активируют категорию и 2) утверждают нечто противоречащее присущему данной категории. Категория ЧЕЛОВЕК (своего рода мини‑теория о человеке) подразумевает принадлежность к живым объектам, а живые объекты рождаются от других живых объектов того же вида и растут, если их кормить. «Статья» о РАСТЕНИЯХ утверждает, что они неодушевленные (ускорение им можно придать лишь толчком), что они растут, им необходимы питательные вещества и т. д. «Статья» о ПРИРОДНЫХ ОБЪЕКТАХ подсказывает, что они не только неодушевленные, как растения, но и не живые и т. д. Однако религиозные представления частично идут вразрез с этими данными. Они рисуют ЧЕЛОВЕКА (по умолчанию обладающего телом) без тела, приписывают ПРИРОДНЫМ ОБЪЕКТАМ (по умолчанию лишенным физиологии) физиологические процессы, РАСТЕНИЯМ (по умолчанию неодушевленным) одушевленность, а ОРУДИЯМ (лишенным биологических и когнитивных свойств) биологические свойства и когнитивные способности. Таким образом, религиозные представления неизменно включают неожиданные, противоестественные для соответствующей категории признаки.

«Противоестественный» тут – сугубо технический термин. Он не означает необычности, необъяснимости, странности, исключительности. В данном случае противоестественность даже не всегда вызывает удивление. То есть, если у вас имеется в сознании представление о пьющих одеколон невидимках и все вокруг то и дело о них упоминают, вряд ли вы будете испытывать удивление или замешательство при каждом упоминании. Невидимки, пьющие одеколон, становятся частью привычной вам картины мира. Точно так же ни у христианина, ни у мусульманина не вызывает замешательства упоминание о том, что некто всемогущий наблюдает за каждым их шагом. Это совершенно привычно. И тем не менее эти представления противоестественны в буквальном смысле, поскольку содержат информацию, противоречащую данным соответствующей онтологической категории. В одной из последующих глав я покажу, как мы распознаем предоставляемые этими категориями данные. Пока же придется просто запомнить, что «противоестественный» нужно понимать в несколько непривычном смысле. (Возможно, пора вводить новый термин – «противоонтологический».)