Михайлова О.Ю., Целиковский С.Б.

Михайлова О.Ю., Целиковский С.Б.

 

СудеБнО-пСихОлОгичеСкая экСпеРтиза личнОСти СеРийных

СекСуальных пРеСтупникОв

 

 

Ростов-на-Дону 2008

УДК 343.953:340.62/.65 ББК 88.4

М 69

 

Печатается по решению редакционно-издательского совета Южного федерального университета

 

Рецензенты:

декан факультета психологии ЮФУ,

доктор психологических наук, профессор Абакумова И.В.,

доцент кафедры психофизиологии и клинической психологии ЮФУ кандидат психологических наук Труфанова О.К.

 

 

Михайлова О.Ю., Целиковский С.Б.

Судебно-психологическая экспертиза личности серийных сексу- альных преступников. – М.: Изд-во «КРЕДО», 2008. – 254 с.

 

ISBN 978-5-91375-023-5

 

В работе изложены узловые проблемы теории и методологии судебно- психологической экспертизы личности серийных сексуальных преступ- ников, раскрыты психологические механизмы этого исключительно опасного вида насильственных преступлений, обоснованы схема и диа- гностические критерии психологической части судебных экспертиз, что позволяет снять целый ряд противоречий их экспертной оценки.

Книга рассчитана на научных и практических работников – психо- логов, психиатров и юристов, а также студентов, аспирантов и препода- вателей юридических и психологических факультетов высших учебных заведений. Она может представлять интерес для специалистов в области психологии развития и педагогики для ранней диагностики, оценки и коррекции агрессивного поведения и сексуальных девиаций.

 

ISBN 978-5-91375-023-5 УДК 343.953:340.62/.65 ББК 88.4

 

© Михайлова О.Ю., Целиковский С.Б., 2008

© Издательство «КРЕДО», 2008

СОдеРжание

Введение.................................................................................................................... 5

Общие проблемы судебно-психологической экспертизы.................................. 7

1.1. Организационно-правовые и методологические проблемы судебно-психологической экспертизы 7

Криминально-психологический подход к изучению личности преступника и преступного поведения 18

2.1. Личность преступника как междисциплинарная категория.. 18

2.2. Личность преступника в криминальной психологии.......................... 20

2.3. Девиантное и преступное поведение..................................................... 25

2.4. Проблемы эмпирического изучения девиантного поведения

и личности преступника........................................................................ 34

Характеристика серийных сексуальных преступлений.................................. 38

3.1. Понятие серийного преступления......................................................... 39

3.2. Криминологическое и психологическое изучение личности серийного преступника 45

3.3. Типология серийных убийц................................................................... 47

3.4. Психологические механизмы совершения

серийных преступлений......................................................................... 53

Психологический анализ личности многоэпизодных преступников...63

4.1. Анализ влияния предиспозиционных факторов................................. 63

4.1.1. Биологическое предрасположение «феномена

Чикатило» и факторы, его определяющие................................ 64

4.1.2. Специфические особенности воспитания, о бусловливающие трудности социальной адаптации 72

4.1.3. Особенности психосексуального развития................................ 77

4.2. Экспериментально-психологическое исследование

личностных особенностей многоэпизодных преступников... 84

4.2.1. Психофизиологические характеристики лиц, совершивших многоэпизодные сексуальные

преступления................................................................................. 84

4.2.2. Особенности ценностно-смысловой сферы

и динамика изменений мотивации.............................................. 92

4.2.3. Специфические особенности самосознания, обусловливающие нарушения половой идентичности... 101

4.2.4. Специфические личностные изменения

и общие тенденции деформации мотивационной

сферы многоэпизодных преступников..................................... 110

4.3. Динамика криминального почерка.................................................... 121

4.4. Ретроспективный анализ динамики патосексуального состояния в криминальной ситуации 127

4.5. Критерии психологической диагностики

«феномена Чикатило»........................................................................... 132

Литература......................................................................................................... 139

Приложения....................................................................................................... 163

 

 

Введение

 

 

Серийные преступления всегда привлекали значительное вни- мание. К сожалению, большинство работ, посвященных этой про- блеме, – это популярные издания с описанием зверств отдельных маньяков. Число серьезных научных исследований, как юридических, так и психолого-психиатрических, с некоторыми известными ис- ключениями, остается недостаточным.

Повышенный интерес к этой проблематике при недостаточной ее научной разработанности приводит, с одной стороны, к тому, что серийными называют любые преступления, совершенные неодно- кратно. В результате это понятие размывается, приобретая некий всеобъемлющий и недифференцированный характер. С другой сто- роны, такое положение дел приводит к значительной мифологизации этих преступлений и, в еще большей степени, личности преступников, их совершающих. Жестокость, безжалостность, кажущаяся бессмыс- ленность садистских действий серийных преступников вызывают у нормального человека гнев и отвращение. «Монстры», «нелюди»,

«звери» – эпитеты такого рода «кочуют» из публикации в публикацию не только в популярных, но и в научных изданиях.

Значительные проблемы возникают и при психолого-психиат- рической оценке лиц, совершивших многоэпизодные сексуальные преступления. При расследовании и в ходе судебного рассмотрения таких уголовных дел часто производятся не одна, а несколько судеб- ных психиатрических и/или комплексных психолого-психиатрических экспертиз. Однако в силу различий в теоретическом подходе и в ме- тодическом инструментарии эти заключения недостаточно обосно- ваны и доказательны, а зачастую просто противоречивы, причем как в плане постановки диагноза, так и при решении вопроса о степени вменяемости подэкспертного.

Особое значение в этой связи приобретает разработка теоретиче- ских и методических основ изучения психологических механизмов серийных преступлений.

Психологическому изучению личности серийных сексуальных пре- ступников, ее особенностей и условий формирования и посвящена эта книга. Она представляет собой обобщение научного и практического опыта производства психологической части судебных комплексных экспертиз по делам о многоэпизодных сексуальных преступлениях.

В книге систематически изложены узловые проблемы теории и методологии психологического анализа личности серийных сексу- альных преступников. На основе критического анализа психологи- ческой и криминологической литературы раскрыты психологические механизмы сексуальной агрессии вообще и, в частности, такого исключительно опасного ее вида, как совершение серийных престу- плений. Выполнен анализ понятий «многоэпизодные» и «серийные» преступления, выделены их психологические различия. Рассмотрены различные подходы к изучению этого феномена. Обоснованы схема и диагностические критерии психологической части судебных экспертиз личности многоэпизодных преступников, что позволяет осуществить дифференциальную диагностику и снять целый ряд противоречий их экспертной оценки.

В монографии приведены результаты экспериментально- психологического исследования личности 15 многоэпизодных сек- суальных преступников, у которых, по заключению психиатров, об- наруживаемые признаки отклонений поведения не достигли степени клинической завершенности и относятся к варианту сексологической нормы (сексуальная девиация). В формировании их агрессивного поведения ведущая роль принадлежала психогенным механизмам и законам психологии, а, следовательно, на первый план выходит соб- ственно психологический анализ.

Для подтверждения работоспособности и эффективности пред- ложенной схемы в предлагаемой работе приводится реинтерпрета- ция на ее основе психологической части заключений комплексных судебных психолого-психиатрических экспертиз по конкретным уголовным делам.

Авторы выражают свою искреннюю признательность доктору медицинских наук, профессору А.О. Бухановскому и сотрудникам возглавляемого им лечебно-реабилитационного научного центра

«Феникс» (А.С. Андреев, О.А. Бухановская, А.И. Ковалев, А.Я. Перехов, А.Н. Стрюков и др.) за предоставленную возможность использовать в своей работе полученные ими результаты психиатрического, нарко- логического и сексологического анализа личности подэкспертных.

 

Глава 1. ОБщие пРОБлеМы

Глава 2.

И пРеСтупнОгО пОведения

 

Личность преступника

как междисциплинарная категория

 

Объяснить противоправное поведение, раскрыть его источники, найти эффективные средства корректирующих воздействий и про- филактики возможно только при глубоком анализе всего того, что характеризует личность преступника.

Проблема личности преступника имеет междисциплинарный характер, что в значительной степени и определяет сложность ее изучения. Личность преступника относится к числу основных ка- тегорий, изучаемых юридической психологией, но в то же время эта проблематика разрабатывается и специалистами в области уголовного права и уголовного процесса, криминологии и криминалистики.

Несмотря на повышенный интерес, проблема остается крайне сложной и дискуссионной, нет единства в определении этого понятия в научной литературе, остается спорным вопрос и о самом существо- вании реальности, соответствующей понятию «личность преступни- ка». Начало дискуссии было положено в семидесятые годы прошлого века, однако ее отголоски обнаруживаются и в современной научной литературе. Ряд криминологов и специалистов в области уголовного права (например, И.И. Карпец, Ю.Д. Блувштейн, Г.М. Резник и др.) высказали сомнения в необходимости введения такого общего поня- тия. Аргументом в пользу этой точки зрения является то обстоятель- ство, что преступником по российскому законодательству является человек, вина которого установлена судом и в отношении которого вынесен судебный приговор. То есть по формальным правовым

признакам ни подозреваемый, ни обвиняемый, ни даже подсудимый преступником не является, а после вынесения приговора можно го- ворить о личности осужденного. Таким образом, понятие «личность преступника» размывается и теряет свою правовую основу. В силу этого в контексте наук юридического цикла категория «личность пре- ступника» используется наряду со смежными понятиями: лицо, со- вершившее преступление, личность виновного, субъект преступления, личность подозреваемого, обвиняемого, подсудимого, осужденного, заключенного и пр. Объем и содержание каждого из этих понятий различны. В то же время они взаимосвязаны, ибо предполагают со- вокупность определенных свойств, качеств, характеризующих одного и того же человека, который, однако, рассматривается в различных аспектах – криминологическом, уголовно-правовом, криминалисти- ческом, пенитенциарном.

Другим аргументом в пользу этой точки зрения является при- знание того факта, что личность преступника не обладает никакими специфическими (преступными) свойствами, которые были бы харак- терны только лицам, осужденным за совершение преступлений, кроме одной формальной характеристики, а именно – вступление в силу обвинительного приговора. В силу этого необходимость специального изучения личности преступника отпадает как бы сама собой. Тем не менее остается вопрос, почему в одних и тех же обстоятельствах одни люди совершают преступления, а другие – нет.

И, наконец, последний довод приверженцев этой точки зрения заключается в том, что далеко не все лица, осужденные за совершение преступлений, являются преступниками. В криминологии традици- онно, еще начиная с Э. Ферри (1888), выделяется особая категория лиц, совершивших преступления случайно, в силу обстоятельств и особенностей ситуации. В настоящее время для большинства и юри- стов, и психологов является уже аксиомой положение А.Р. Ратинова о том, что «никакие внешние обстоятельства не могут являться определяющими причинами противоправного поведения, если они не положены одновременно и как личностные моменты активности человека, то есть если они не стали внутренними детерминантами человеческой деятельности» [1979, с. 18]. Для тех случаев, в которых мало что зависит от самого человека, в Уголовном кодексе РФ специ- ально оговариваются обстоятельства, исключающие преступность деяния (невиновное причинение вреда, крайняя необходимость, необходимая оборона и пр.).

Учитывая то, что содержание понятия «личность преступника» во многом определяется предметом и задачами той или иной науки, необходимо различать юридическое и психологическое понятия

«личность преступника».

В правовой науке проблема «личности преступника» рассматрива- ется с разных сторон, в зависимости от того значения, которое имеет это понятие для различных юридических дисциплин. Так, уголовно- правовое значение категории «личность преступника» определяется не- обходимостью реализации принципа справедливости, который гласит:

«Наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, должны быть справедливыми, то есть соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного» (ч. 1 ст. 6 УК РФ). Уголовно-процессуальное значение этой категории связано с тем, что по части 3 ст. 73 УПК РФ установление обстоятельств, характеризующих личность обвиняемого, является обязательным, подлежащим доказыванию по любому уголовному делу.

Предметом психологии являются факты, закономерности и ме- ханизмы внутреннего мира личности и ее поведения, что и опреде- ляет специфику психолого-правового подхода к изучению личности преступника. Более того, за двухсотлетний период своего развития юридическая психология превратилась в сложную системную от- расль научного психологического знания, которая включает в себя уже целый ряд сложившихся автономных отраслей, обладающих собственным предметом, категориальным аппаратом и специфиче- скими методами исследования. В этом плане даже в рамках разных отраслей юридической психологии понятие «личность преступника» приобретает своеобразное содержание.

 

Таблица 1

Типология серийных убийц

 

Другое направление исследований психологических механиз- мов серийных преступлений предполагает построение типологии серийных убийц и дальнейшее изучение личностных особенностей преступников, относящихся к отдельным типам этого вида пре- ступности.

P.E. Dietz [1986] выделяет пять категорий серийных убийц: (1) не- вропатические сексуальные садисты; (2) убийцы из удовольствия типа «Bonnie и Clyde», мотивированные стремлением получения какого-то подкрепления: возбуждающих переживаний, денег, ценностей; (3) члены организованных преступных группировок;

(4) «попечительские» отравители и душители (например, серийные убийства в частных лечебницах); (5) предполагаемые психотики (подобно D. Berkowitz, «сыну Сэма»). Каждый из указанных типов характеризуется наличием специфических особенностей значительно отличающих их от преступников других категорий. Надо заметить, что указанная типология не имеет единого основания. Так, напри- мер, членом организованной преступной группировки может быть и сексуальный садист, и психопат, и преступник, действующий из корыстных побуждений.

Известная в литературе типология серийных преступников вклю- чает дихотомию: географически устойчивый тип – переходный, мигри- рующий тип [Holmes R.M., DeBurger J.E., 1985]. Географически устой- чивый убийца – тот, который постоянно проживает и убивает свои

жертвы в пределах ограниченной территории. Примерами этого типа являются Gacy Wayne John в Чикаго и Williams Wayne в Атланте. Другой тип убийцы – географически переходный, мигрирующий. Holmes R.M., DeBurger J.E. [1985] рассмотрели, например, особенности преступной

«карьеры» Ted Bundy, совершавшего «мигрирующие» убийства в таких штатах, как Вашингтон, Юта, Колорадо, и наконец Флорида (всего он совершил убийства в шести штатах) и серийного убийцы Nelson Earle, который с февраля 1926 по июнь 1927 г. совершил 21 убийство в девя- ти штатах США (от Калифорнии до Нью-Йорка) и в Канаде. Авторы считают, что миграция преступника связана преимущественно с его личностными характеристиками, а не с уровнем развития сети авто- мобильных дорог в стране.

Представляется, однако, что мобильность населения страны играет определенную роль в формировании криминального почер- ка серийного убийцы. В России население более жестко привязано к постоянному месту жительства по сравнению с развитыми капи- талистическими странами. Поэтому гораздо чаще встречаются гео- графически стабильные серийные убийства. Определенные миграции связаны не столько с личностью преступника или его криминальным почерком, сколько с иными факторами такими, как специфика работы, связанной с командировками, свободный доступ к автотранспорту и пр. Другое дело, что выбор места работы, приобретение автотран- спорта зачастую делаются преступником сознательно, уже после начала преступной деятельности с целью ее облегчения. Изменение географии серийных убийств нередко связано с интенсивностью и эффективностью следственно-розыскных мероприятий, с попыткой преступника уйти от наказания.

Еще одна распространенная типология серийных сексуальных убийц различает их по способу совершения преступления и особен- ностям криминального почерка преступника. По этому критерию выделяют подготовленное (организованное) и неподготовленное (де- зорганизованное) убийство [Ressler R.K. и др., 1986]. Основываясь на исследовании 36 осужденных сексуальных убийц, авторы утверждают, что организованные серийные убийства встречаются вдвое чаще, чем дезорганизованные. Анализ места и способа совершения организо- ванных преступлений, как правило, свидетельствует об их хорошей продуманности и тщательности выполнения, что в значительной степени отличает их от импульсивных, хаотических убийств, совер- шаемых дезорганизованными убийцами. Организованные серийные

убийцы, по мнению авторов, «гордятся тщательностью», с которой они планируют и готовят свои убийства. Для них более характерно наличие агрессивно-сексуальных фантазий по сравнению с дезорга- низованными убийцами, которые убивают скорее импульсивно.

Авторы выделяют следующие признаки, характерные для органи- зованных преступников: (1) наличие плана, (2) сохранение самооб- ладания, контроля над ситуацией по крайней мере при подготовке преступления, (3) совершение сексуальных действий с живыми жерт- вами, (4) демонстрация контроля и власти над ними, (5) использование транспортных средств. Для дезорганизованных преступников более вероятно: (1) оставление орудия убийства на месте преступления,

(2) совершение сексуальных действий с мертвым телом, (3) хранение мертвого тела и его частей, (4) попытки деперсонализировать тело и

(5) отсутствие транспортных средств [Ressler R.K. и др., 1986].

Весьма близкой представляется типология, предложенная

R.A. Prentky [1989], который различает мотивированные (заранее обдуманные и организованные) и случайные (немотивированные) убийства. С психологической точки зрения, уже сам определения поведения человека как немотивированного вызывает существен- ные возражения. Выделение этих типов серийных убийц, во-первых, является неполным, а во-вторых, имеет значение не столько для пси- хологического исследования и создания психологического портрета преступника, сколько для разработки тактики расследования таких преступлений. Подробнее этот вопрос будет рассмотрен в разделе, посвященном формированию личности серийного сексуального убийцы.

Классификация E. Revitch [1965] базируется на клинических прин- ципах и выделяет импульсивную, компульсивную и кататимическую (избавляющую от напряжения) разновидности сексуального убий- ства. В то же время нельзя не согласиться с мнением А.А. Ткаченко и А.В. Якубовой, что при оценке девиантных сексуальных форм по- ведения «привычные, основанные на квалификации конкретной но- зологической формы психического расстройства, критерии являются недостаточными, и основное внимание должно сосредоточиваться на анализе психологического критерия формулы невменяемости» [1991, с. 25].

В литературе имеются психоаналитические классификации сексу- альных преступников. Так, например, D. Abrahamsen [1973] выделил три типа убийц:

1) эго-дистонические – преступники, у которых обнаруживается конфликт между их Ego и Super-Ego (или их совестью), что ведет к измененному состоянию сознания или диссоциативной реакции. В результате слабости Super-Ego субъект оказывается неспособным контролировать свое агрессивное поведение и чувство враждебно- сти, что приводит к проявлению мощных эксплозивных реакций;

2) психотические – лица, страдающие психическими заболевания- ми, действия которых регулируются патологическими мотивами и связано с нарушениями способности Ego руководствоваться требованиями реальности;

3) эго-синтонный тип, по мнению D. Abrahamsen, встречается срав- нительно редко. В основе таких преступлений лежит нарушение функционирования Ego. Убийство совершается рационально и вполне приемлемо для преступника на сознательном уров- не. Именно к этому типу автор относит серийных убийц.

Целый ряд типологий личности основывается на роли собствен- но сексуальной мотивации в этиологии серийного убийства. Здесь, прежде всего, необходимо остановиться на дихотомии сексуальное и несексуальное серийное убийство. Большинство исследователей либо не проводит различий между этими видами убийств [Ressler R.K. и др., 1988], либо полагают, что сексуальные убийцы – наиболее ти- пичные и распространенные представители серийных преступников [Hickey E.W., 1991].

К сожалению, точные цифры по сфере действия и распростра- ненности серийного сексуального убийства в России и за рубежом отсутствуют. Однако многие отечественные классификации серийных убийц основаны именно на анализе соотношения сексуальных и не- сексуальных мотивов и целей этих преступлений.

Так, авторы учебного пособия «Серийные сексуальные убий- ства» [Антонян Ю.М. и др., 1997] в основу своей классификации многоэпизодных сексуальных убийств положили цель преступле- ния и выделили пять групп: 1) убийства, совершенные с целью получения сексуального удовлетворения во время его совершения;

2) убийства с целью подавления сопротивления жертвы перед или во время изнасилования; 3) убийства с целью соития с трупом;

4) убийства с целью сокрытия преступления; 5) убийства, совер- шенные в ответ на действия, расцениваемые как унижение.

З. Старович [1991] приводит более подробную (но весьма близкую) классификацию сексуальных убийств: убийство из похотливых побуж-

дений (с целью достижения оргазма); убийство, совершаемое в процессе переживания оргазма; убийство, похожее на убийство, совершаемое с целью достижения оргазма; убийство, совершаемое с целью (или в процессе) подавления сопротивления жертвы; убийство, совершаемое с целью (или в процессе) лишения жертвы возможности призывов о помощи; убийство с целью сокрытия сексуального преступления.

Э.Ф. Побегайло, С.Ф. Милюков [1994] выделяют две группы сексуальных убийств, различающихся по своей криминальной мо- тивации: относительно сексуальные и абсолютно сексуальные. По другой терминологии - условно сексуальные и безусловно сексуальные [Афанасьев С.А. и др., 1993]. К первой группе относятся убийства, хотя и связанные с нарушением половой неприкосновенности по- терпевших, но в основе которых, чаще всего, лежат несексуальные мотивы. Это убийства, сопряженные с изнасилованиями (с целью сокрытия факта изнасилования и т.п.) и некоторые другие виды убийств (из ревности, мести за оскорбление и т.д.).

Во вторую группу авторы включают убийства, совершаемые для достижения чувства сладострастия, когда сам процесс убийства или садистских действий, несовместимых с жизнью жертвы, преследует цель сексуального удовлетворения. Убийство в этих случаях само по себе приобретает несвойственный ему характер эротизирующего символа, происходит определенная его фетишизация. Здесь основным является сугубо сексуальный мотив – садистские побуждения, не- редко сочетающиеся с сексуальными извращениями (гомосексуализм, педофилия, некрофилия и т.д.).

В.В. Новик, рассматривая сексуальные убийства как неодно- родную совокупность поведенческих актов с разной мотивацией и сексуальным содержанием, также выделяет два вида: 1) условно- сексуальные, разделяющиеся, в свою очередь, на а) сопряженные с из- насилованием и б) внешне напоминающие сексуально-садистские;

2) безусловно сексуальные, в которых процесс убийства и смерть жертвы включены в сложный динамический комплекс сексуального удовлетворения как один из необходимых его элементов. По мнению В.В. Новика, у этих преступников «без собственного акта убийства или садистских действий сексуальное удовлетворение достигнуто быть не может. Они совершаются на почве сексуальной извращен- ности по сугубо сексуальному мотиву» [1994, с. 77].

Аналогичную точку зрения высказывает Л.П. Конышева [1996], выделяя два типа серийных убийц. К первому относятся преступники,

для которых смерть жертвы не является обязательным атрибутом сексуальных действий. Убийство мотивируется в значительной сте- пени ситуативно: желанием наказать за сопротивление (аморализм и пр.) или страхом раскрытия содеянного. Сексуальные мотивы у этих преступников проявляются в значительной степени импульсивно, по мере нарастания лежащей в их основе потребности, не меняя существенно других сфер жизненных отношений. Мотивы убийства не связаны жестко с мотивами нападения. Как правило, жертву спе- циально не мучили, но к ней относились как к объекту, стоящему на пути реализации целей. Ко второму типу, по мнению Л.П. Конышевой, относятся преступники, для которых убийство с причинением макси- мально возможных страданий является неотъемлемым компонентом их преступной активности. Сексуальные потребности, сопряженные с садистскими, подчиняют все другие отношения, приобретая необык- новенную побудительную силу. Само убийство превращается в веду- щую полимотивированную деятельность, формируется личностная структура, типичная для такого рода «профессионализации».

Думается, однако, что в данном случае следует говорить не столько о разных типах серийных убийц, сколько о разных этапах развития одного и того же феномена. По нашим данным, в криминальной

«карьере» практически всех обследованных можно выделить пре- ступления, относящиеся к тому и к другому типу.

Анализ приведенных классификаций показывает большую степень сходства между ними: в их основе лежит оценка роли сексуального насилия в структуре преступных действий.

Весьма интересную точку зрения на мотивацию серийных убийств высказал Ю.Н. Кудряков. Он полагает, что одним из основных мотивов совершения таких преступлений является возможность испытывать особые состояния сознания, которые он описывает как «мощную по силе психофизиологическую разрядку, сходную с оргазмической реакцией, но значительно усиленную» [1996, с. 169]. Автор утверж- дает, что сексуальные маньяки обладают особой врожденной пси- хофизиологической организацией, обеспечивающей переживание этих состояний.

Действительно, у многих серийных убийц в момент совершения преступлений отмечается особое состояние сознания, которое в значительной степени является мотивом их криминальных дей- ствий. Кроме того, представляется весьма важным указание автора на психофизиологические механизмы, которые могут определять

этот тип криминального поведения. В то же время трудно согласить- ся с точкой зрения автора, что в основе этих преступлений лежит врожденная психофизиологическая организация. Представляется, что основной задачей криминальной психологии и должно стать исследование психофизиологических механизмов, приводящих к возникновению и закреплению этих состояний.

Предлагаемые типологии личности серийных убийц построены на различных основаниях, причем иногда даже в рамках одной типологии, и в большинстве своем не являются исчерпывающи- ми. Сложившееся положение дел также, по-видимому, определяется отсутствием единой терминологии и недостаточной разработанно- стью собственно правовых аспектов проблемы.

При таком подходе к личности серийного преступника психология остается на уровне описания своего предмета. Однако в настоящее время накоплен достаточно большой эмпирический материал, по- зволяющий перейти к более высокому уровню анализа.

 

МнОгОэпизОдных пРеСтупникОв

 

Таблица 2

Таблица 3

Группы	Мать и отец	Мать и отчим	Одна мать	Один отец	Отец и мачеха	Число детей в семье
			4 и >
Многоэпизодные	40,00	33,33	20,00		6,67	33,33	60,00	6,67	6,67
В целом по выборке	25,90	21,97	40,98	3,93	7,21	35,74	38,69	20,00	5,57

Как видно из приведенных в таблице 3 сведений, по составу родительских семей группа многоэпизодных преступников вы- глядит более благополучной по сравнению с выборкой остальных сексуальных преступников. Это проявляется, прежде всего, в таком важном показателе, как наличие обоих родителей. Многодетные семье, насчитывающие троих и более детей, были только у двух ис- пытуемых, в то время как в целом у сексуальных преступников по- казатель многодетности родительских семей составляет 25,57%.

В то же время качественный анализ взаимоотношений в роди- тельских семьях испытуемых свидетельствует о неблагополучии их психологического климата (таблица 4).

 

Таблица 4

Особенности взаимоотношений в родительских семьях, %

Характеристики	Многоэпизодные преступники, %	Сексуальные преступники, %
Доминирующая личность в семье
отец	6,7	53,1
мать	86,6	41,0
другие члены семьи	6,7	5,9
Оценка личности отца
позитивная	20,0	45,9
амбивалентная	13,3	16,4
негативная	66,7	37,7
Оценка личности матери
позитивная	33,3	47,9
амбивалентная	46,7	35,7
негативная	20,0	16,4
Наличие эмоциональной привязан- ности
к отцу	13,3	43,0
к матери	46,7	55,7
к обоим родителям		25,9
Общая оценка взаимоотношений в семье
позитивная	6,7	33,1
амбивалентная	33,3	42,0
негативная	60,0	24,9

Как видно из данных таблицы, только 6,7% испытуемых группы многоэпизодных преступников оценили взаимоотношения в семье как благополучные, причем ни один из них не испытывал эмоцио- нальной привязанности к обоим родителям.

Характеризуя в наиболее существенных чертах ранние этапы ин- дивидуального развития наших испытуемых, прежде всего, следует отметить высокую степень совпадения по стилю воспитания во всех семьях обследованных. Важной его особенностью является противо- речивость. Причем наиболее патогенным для личностного развития обследованных лиц является дисгармоничность отношения родителей к сыну: гиперопека со стороны матери, проявляющаяся в доминирую- щей, иногда до тирании, ее роли в семье (или только по отношению к сыну), тормозящая собственную активность ребенка, лишающая его самостоятельности, и отстранение отца от воспитания детей.

Во всех случаях полных семей отец в силу профессиональной за- нятости, собственных представлений о роли мужчины в семье или аморального образа жизни, не участвовал в воспитании детей, лишь изредка выполняя в отношении них «карательные» функции. У 20% представителей этой группы он вообще отсутствовал, у 33,3% был отчим, отношения с которым, как правило, были плохими (в лучшем случае, он просто не замечал пасынка). Только один испытуемый (10- serial) отметил, что отчим был для него значимым человеком, причем и с отцом у него сохранялись нормальные отношения.

Второе по частоте встречаемости противоречие – противоречие между декларируемой заботой о детях и реальным эмоциональным их отвержением, скрытым или явным, вплоть до жестокого обра- щения и тяжелых физических наказаний. Часто встречается эмо- циональное отчуждение матери от ребенка – холодная шизогенная мать. Постоянное унижение, отрицание любых достоинств, требова- ние абсолютного подчинения без рассуждений, жесткое насаждение ханжески-пуританских моральных принципов, с одной стороны, и гипоопека вплоть до безнадзорности – с другой. Фрустрирующее воз- действие тем сильнее, что исходит от наиболее значимых лиц – от ро- дителей. Дисгармонией отличаются, как правило, и внутрисемейные отношения между родителями: часто встречаются злоупотребления одного или обоих родителей алкоголем, аморальный образ жизни, конфликты и скандалы в семье и др.

Еще одной характеристикой, общей для всех семей испытуемых этой группы, является жесткость и ханжество предъявляемых

к ребенку моральных требований, сочетающиеся с их формально- стью. Родители (чаще всего, мать) строго следят за поведением сына, карая за любой проступок. Наказание наступает с неотвратимостью и бывает весьма жестоким. Причем часто ребенка наказывают за то, что вполне допустимо для родителей (выпивка, драки и пр.).

Порой родители, строго наказывая сына, тем не менее, идут на все, чтобы «защитить» его от других, даже когда он совершает пре- ступления.

Наличие двойного стандарта морали, ханжество и противоречи- вость требований родителей приводят к тому, что ребенок любое их давление отвергает как несправедливое. Это затрудняет превращение моральных норм во внутренние позиции испытуемых, и без того имеющих проблемы с усвоением социального опыта. Кроме того, эти требования достаточно формальны – родители требуют точного их выполнения, не вникая в мотивы поведения и переживания сына. В лучшем случае забота матери проявляется в том, чтобы накормить и одеть, проследить за успеваемостью и пр. Внутренний мир ребенка ее мало интересует. Попытка поделиться с родными своими пережива- ниями, открытое проявление чувств встречают непонимание и тоже наказываются. В результате у испытуемых формируются только фор- мальные эталоны поведения без адекватной их смысловой оценки.

Эти условия семейного воспитания, накладываясь на индиви- дуально-психологические особенности ребенка, способствуют дис- гармоничному развитию его личности, сказываясь, прежде всего, на развитии эмоционально-волевой сферы. С одной стороны, режим ограничений и запретов жестко блокирует потребность ребенка в проявлении собственной активности, определяя переживание состояния хронической фрустрации. С другой стороны, это усугу- бляется невозможностью открытого отреагирования. Страх перед наказанием (часто жестоким) тормозит открытое проявление ими реакций протеста, неповиновения и агрессии, заставляя прибегать к лести, заискиванию, лжи и пр. Острота переживаний определяется и аффективной ригидностью испытуемых, связанной с наличием ор- ганической симптоматики. Даже во взрослом возрасте воспоминания о детских обидах <