Судьбоносные встречи. Письмо Дениса

 

Здравствуйте, дорогая и горячо любимая нами всеми Любовь Ивановна!

Мы – это все те, кого вы с Ангелами сплотили и объединили в одну огромную, дружную и крепкую семью, несмотря на то, что некоторых из нас разделяет расстояние в тысячи километров. Мы находимся в разных уголках России и зарубежья, представляем разные национальности и культуры, но все мы одинаковы в нашей Любви к жизни, к людям, к Богу, в нашей жажде познания правды и истины, законов и закономерностей бытия. Я бесконечно благодарен и безмерно счастлив, что обрел эту семью, членами которой являетесь и вы – те, кто сейчас читает эти строки: добрые, умные, образованные и светлые Люди с большой буквы, ибо если вы сейчас это читаете, то уж поверьте мне – это НЕ СЛУЧАЙНО, и я могу сказать вам больше: «Вы никогда не пожалеете о том, что начали думать, размышлять, понимать, слушать, Любить и действовать».

Начиная с две тысячи третьего года, а именно тогда мне в руки попала первая книга «Начало», я не раз порывался написать это письмо, но никак не мог выразить на бумаге всю полноту моих переживаний, мыслей и впечатлений. Как жаль, что в русском алфавите всего тридцать три буквы – этого крайне не достаточно, чтобы передать внутренние ощущения человека во всей их глубине. К тому же мои литературные способности весьма скромны, и посему я никогда не любил писать письма. Теперь же мне предстоит написать маленький рассказ из разряда: «Как это было?» Рассказ мой должен быть искренним и предельно откровенным, а правду, как вы знаете, легко говорить, а значит, будет легко и написать.

Так вот… начну с того, что коротко расскажу о себе. Родился я в 1978 году в городе Нижнекамске республики Татарстан. Родители дали мне имя Денис, но мне оно в детстве почему‑то не очень нравилось, казалось, что есть и более интересные варианты. Родился я от любви. Мама меня очень хотела, и, наверное, поэтому роды прошли легко, и по сей день я стараюсь не доставлять маме много хлопот. В детстве я был немного нелюдим. Был довольно серьезным и не любил общаться, а все больше времени проводил наедине с собой и очень любил рисовать, в особенности автомобили. В три года знал все марки автомобилей, по крайней мере те, которые видел. К тому же отец мой работал водителем. Кроме того, я очень любил спорт. Ходил в разные спортивные секции: футбол, легкая атлетика, бокс, лыжи и так далее. Позже заинтересовался восточными единоборствами и, в частности, каратэ. В одиннадцать лет пошел в секцию каратэ‑до «Кекусинкай», что в переводе на русский язык означает – «Союз искателей истины на пути боевого искусства». Занимался довольно успешно. Становился чемпионом Татарстана, Урала и России в своей возрастной и весовой категории. Очень нравилось тренировать детей. В восемнадцать лет активные занятия каратэ я закончил в связи с поступлением в институт и переездом в другой город. Каратэ закалило мой характер для дальнейшей жизни. Учителя воспитывали в нас дисциплину, силу духа и воли, физически хорошо развили. Они отстранили нас от улицы и вредных привычек: алкоголя, курения. Хочу напомнить, что это были девяностые – бардак в стране, криминал и прочее.

До седьмого класса я учился в обычной средней школе, а затем поступил в химико‑технологический лицей. Этого хотела мама, и уговорила меня именно она. Я ей благодарен. В девяносто девятом году окончил лицей и получил квалификацию «лаборант химических методов анализа второго разряда». В лицее нам дали хорошую предвузовскую подготовку и обеспечили прохождение практики на нашем предприятии‑гиганте ОАО «Нижнекамскнефтехим». Далее я хотел поступить в наш Химико‑технологический институт, но тут мне позвонил мой дядя из Набережных Челнов и предложил поступить в Камский Политехнический институт. Его сын окончил школу и тоже увлекался автомобилями, дядя считал, что вместе нам будет легче учиться.

Отец мой к тому времени находился «в местах не столь отдаленных». Когда мне было четырнадцать лет, его осудили, напоминаю, что времена были «лихие». К слову сказать, в то время жилось нам очень тяжело. Мама работала на нескольких работах. После школы мы вместе сторожили будущий детский дом, на базе бывшего детского садика, работали там дворниками. Летом я работал подсобным рабочим в детском лагере. Затем моя старшая сестра (нас двое в семье) родила сына без мужа. Беременность, роддом, пеленки, детские болезни, бессонные ночи, недостаток еды – все это пережили мы вместе. Умудрялись еще собирать передачи и ездить на «свиданки» в тюрьму к отцу. Беспредел работников тюрем, отношение к осужденным и их родственникам, крохотные комнаты свиданий с решетками на окнах и видом на колючую проволоку периметра, лязг тюремных засовов, страдания и унижение людей, в общем – ад кромешный.

Сейчас, когда вспоминаю все это, опять сдавливает в груди, но самое главное, о чем я хотел сказать и для чего я начал рассказ – это то, что в самые трудные минуты, когда я втихаря один плакал в подушку от несправедливости и непонимания происходящего с нами, кто‑то в глубине души с большим теплом и заботой успокаивал меня, призывал к терпению. Я чувствовал на интуитивном уровне, что Кто‑то постоянно обо мне помнит, знает о моей боли, разделяет ее и помогает не избежать трудностей, а стойко и спокойно их перенести. Такое ощущение предстоящих, но необходимых именно мне трудностей, не покидает меня с тех пор, как себя помню, оттого, наверное, и таким серьезным был в детстве.

Вообще, где бы я ни находился, меня постоянно одолевало множество вопросов, возможно, знакомых вам. В чем смысл жизни? Что такое смерть? Зачем жить, если все равно умрешь? Кем, как и с какой целью создано все сущее? Что такое сон? Почему происходит дежавю? Откуда берутся мысли?… Пробовал спрашивать у взрослых, но в ответ слышал только: «Не забивай себе голову ерундой… Больно глубоко копаешь…» – и никаких внятных ответов. Искал ответы в себе. Много разговаривал сам с собой. Это даже стало причиной моей рассеянности в быту и разных смешных случаев из разряда: «Пошел за хлебом – вернулся с солью». Когда в школе стали изучать химию, физику, астрономию и другие точные науки, то некоторые аспекты мироздания стали для меня ясны, например такие, как строение молекул и атомов, органической и неорганической материи, взаимодействие микро– и макрокосмоса, теория относительности, непостоянство времени и многие другие, но постоянно чего‑то не хватало, недоставало какой‑то важной связующей основы. Задавал вопросы преподавателям, но так и не получил ответов на волнующие меня вопросы.

В девяносто девятом году мама и дядя помогли мне поступить на дневное отделение Камского Политехнического института на кафедру «Автомобили и автомобильное хозяйство». Жить начал в общежитии при институте. Много новых знакомств, новые друзья из разных городов, с которыми мы до сих пор дружим и встречаемся по возможности. Как и многие студенты, мы жили по принципу: «От сессии до сессии живут студенты весело». Ночами подрабатывал охранником то в обувном магазине, то в супермаркете… В общежитии попробовал алкоголь. Позже, когда стал работать барменом, перепробовал почти все алкогольные напитки мира, правда, курить так и не начал. Были и гулянки, и драки, и ночевки в отделении милиции. Я чувствовал, что делаю что‑то не так, совесть не давала покоя, но вместе с тем из всех передряг меня снова и снова Кто‑то невидимый постоянно вытаскивал и призывал одуматься, указывая на то, что мой корабль явно брал неверный курс… Жизнь была дружная и веселая, но слишком шумная для общежития. Нас на третьем курсе оттуда выгнали. Было очень стыдно перед мамой, долго ей об этом не говорил. С другом сняли квартиру. Днем учились, ночью работали, чтобы оплачивать квартиру и учиться. Никогда не думал, что придется работать барменом, но получалось неплохо. Работал в ресторане, на дискотеке, в пивном баре. Научился жонглировать бутылками и даже удосужился выступить на соревнованиях по «флейрингу». Бармены зарабатывают неплохо, поэтому студенту, в принципе, хватало. Я жил, учился, одевался, и на подарки всегда были деньги.

В один прекрасный день ко мне в бар заглянул близкий друг. Это очень честный, надежный, добрый и порядочный человек, но в силу определенных обстоятельств судьба его связывала с криминальным миром. Это один из немногих людей, с кем мы много беседовали о глубоком и сокровенном. Он принес мне книгу «Откровения Ангелов‑Хранителей. Начало», сказал, что ему дала почитать его мама и что в книге есть много интересной информации из того, о чем мы говорили. Я прочитал книгу на одном дыхании! Нашел объяснение и буквальное подтверждение многим своим мыслям. Получил многие важные для меня ответы. Мне захотелось написать письмо, съездить, что‑нибудь сделать, но кто‑то внутри говорил: «Рано… Есть еще книги – прочти и их».

Я пришел как‑то к другому близкому другу, одногруппнику из Заинска, и увидел пятую книгу «Рай или Ад». Как выяснилось, книгу дала ему тоже мама, а она еще ездила в Переправную, общалась с Любовью Ивановной. Как только я взял ее в руки, то сразу ушел в нее с головой. Читал прямо на ходу, везде. Остальной мир на время исчез. С этого момента мир, и внутренний, и внешний, для меня если не перевернулся, то изменился основательно. Все встало на свои места. Далее я купил «Путь Иисуса» и «Крест Иисуса». Я думал, книжки будут скучные, тема неновая, но, мягко говоря, ошибся. Его притчи актуальны в любое время и в любом месте. В них заключена огромная житейская мудрость. Про жизнь святых – я вообще молчу. Это пример для подражания каждому из нас. Кстати, интересный случай был у меня. Как‑то раз в школе я сказал: «А мне кажется, что Христос – это человек, который знает, как правильно жить». И точно, Он оказался очень целеустремленным, высокоорганизованным интеллектуально человеком. Из жажды познания истины обошел, не в пример нам, лентяям, полмира пешком. Учился в Индии, Тибете… Слушал и был услышан, стучался, и ему было открыто, обрел истину и понес ее с добротой, любовью и заботой нам – тем, кто пока еще слеп, блуждает. Но как же велики были человеческое невежество и глупость… Последствия вы все знаете. Мне казалось, я был рядом, все видел и слышал, но не помог ему – духа не хватило.

Я пробовал читать Библию, но для меня там все было слишком запутано, непонятно для чего. Вообще, к религиям у меня свое отношение. Вопрос обширный, в рамках моего рассказа освещать его не буду. Расскажу только, что в детстве к нам в гости приходил папин друг, священник. Я видел его в состоянии такого сильного алкогольного опьянения, которое не позволяло ему стоять на ногах. Но не спешите осуждать его. Это умный и добрый человек. Он много делает для людей и молодежи. Просто он такой же, как и все мы. У него было большое семейное горе. Сейчас он занимает довольно высокий чин по церковной иерархии, строит большую церковь. Мне всегда казалось, что, как правде не нужны оправдания – так и человеку, идущему к истине, не нужны специальные здания, специальная одежда и различная атрибутика. Человек ведь не клоун… Кто‑нибудь видел хоть одного младенца, родившегося в чалме, рясе или какой‑нибудь другой одежде?

Следующей книгой, которую я прочитал, стала – «Любовь и жизнь». И снова эйфория от полученных знаний. Особенно меня порадовало то, что я получил объяснение некоторым своим снам. Дело в том, что время от времени, в процессе сна, я попадал в затруднительные ситуации: представьте себе, вы спите и видите сон и вдруг здраво осознаете, что это сон, и просыпаетесь, а тело парализованное. Пытаетесь поднять руку или ногу, как обычно, а они не слушаются. Вы слышите и понимаете все, что происходит вокруг, слышите, какой по телевизору идет фильм. Пытаетесь кричать, но никто не слышит, да и звука голоса нет, и тут становится жутковато… Собираюсь с силами, встаю с постели: мотает из стороны в сторону, краски какие‑то другие, и вдруг затягивает обратно в постель – оказывается тело было на месте. Стало страшно, из последних сил я «включаюсь», вскакиваю с постели; сердце бьется; по телевизору идет все тот же фильм. Рассказать некому, не поймут. Думаю, ну все – «клиника». Таких случаев было еще много, и позднее я к ним еще вернусь.

На самом деле, оказывается, что тело человека действительно сложнее, чем мы привыкли думать. Оно устроено по принципу матрешки: внешняя грубая оболочка – это физическое тело, а душа – это более тонкое тело, которое находится внутри физического. Таким образом, я прочувствовал, как отделяется душа от тела, и в какой‑то степени познал так называемую смерть. Каждый из нас делает это каждую ночь, просто неосознанно. А выходим мы из тела, чтобы отдохнуть, как водитель выходит из автомобиля, чтобы зайти в магазин или сходить в кино… Все вы, наверное, видели автомобиль с сильно тонированными стеклами, в котором даже не видно водителя. Согласитесь: кажется, что автомобиль едет сам по себе и он живой. А вытащи из него водителя – так просто груда железа. Подтверждение этому я также нашел в книгах о здоровье и механизмах жизнедеятельности многих авторов. Особенно подробное описание и объяснение я нашел в книгах тибетского ламы Лобсанга Рампы. Он описывал процесс отделения сознания от грубого физического тела точь‑в‑точь, как я его переживал. Более того, он также говорил, что главный «тормоз» человека – это страх, что человеку абсолютно нечего бояться, кроме самого страха. Позднее, когда со мной происходили вышеописанные «провалы» во сне, я успокаивался, брал себя в руки и пробовал спокойно, контролируя себя, выходить путешествовать. Многие, наверное, «летали» во сне? Поверьте – это что‑то невообразимое: такое не испытаешь ни на одном аттракционе. У сознания нет границ. Душа настолько разряжена на атомарном уровне, что молекулярные решетки таких материалов, как дерево, бетон – не являются для него препятствием. Как не является препятствием для воздуха – воздушный фильтр или для воды – решето. Кстати, отсюда и истории о призраках, проходящих сквозь стены. Но не буду слишком отдаляться от заданной темы, а лишь подытожу все это следующим заявлением: «Возможности человека безграничны! Их развитию и реализации мешают наши собственные доморощенные фобии, комплексы, предрассудки, страхи и лень». (Разве это не так?)

Чтобы развиваться, нам необходимо контролировать свои эмоции, мысли и помыслы: стать уравновешенными и психически здоровыми людьми. Мы должны научиться слушать, потому что в основе общения человека с миром Истины лежит принцип рации. Пока мы изливаем в эфир поток сумбурных мыслей, домыслов и рассуждений, нас никто не поймет, а мы ничего не услышим в ответ. А когда мы зададим четкий, осмысленный вопрос и «переключим тумблер» в режим приема, сохраняя тишину, искренне и с чистым сердцем внимая каждому слову, тогда мы узнаем все, что желаем. Отсюда и поговорка: «Умеющий слушать – будет услышан вдвойне».

Смерти нет! Мы умираем лишь для старого состояния, обретая новое, подобно тому, как кубик льда умирает – превращаясь в воду, а вода умирает – превращаясь в пар. Вы же не будете спорить с тем, что пар в атмосфере чувствует себя гораздо свободнее, чем кубик льда на столе. Смерть физического тела человека – это не конец… Это начало! Начало новой, более богатой, свободной и менее ограниченной жизни. Ради этой свободы многие тибетские ламы добровольно заточали себя на годы в горных пещерах. Их помощники периодически приносили им еду для поддержания жизнедеятельности их тел. Освободившись от уз плоти, они могли посетить любую точку мира, любую библиотеку. Они учились и развивались, не выходя из пещер. Нашей же свободе мешают такие характерные черты, как лень, глупость, корысть, алчность, необоснованные амбиции, гордыня… Мы должны понять: нам пока не доверяют. Мы опасны для Настоящего Мира, и наша задача исправить это досадное недоразумение, а помогут нам в этом наши чистые помыслы, терпение и усердие.

Следующей книгой, которую я прочитал, стала «Переселение душ». Она принесла мне новую порцию радости от полученных знаний. Оказывается, мы все‑таки не одиноки во Вселенной, а наша старая, добрая матушка Земля терпит нашествие разного рода «криминальных» душ. Не один раз прочитав все книги из серии «Откровения Ангелов‑Хранителей», я получил много пищи для размышлений. Всю информацию я тщательно анализировал, систематизировал, синтезировал и пропускал через интуицию и совесть; последней, кстати, Бог наградил меня в гипертрофированной форме. В детстве родители меня не били. Если я в чем‑то провинился, то им было достаточно с укором посмотреть, и все остальное за них делала сама совесть: «грызла и мучила». Пока не исправлю или не искуплю ошибку, она даже спать не давала. Так и по сей день, и я ей за это искренне благодарен. Книги читали многие мои знакомые. Мы много беседовали, дискутировали и даже спорили. Было много скептицизма и заявлений вроде: «Это все фарс, бизнес, придуманные персонажи..». К тому времени, летом две тысячи четвертого года, я на отлично защитил диплом. Мне была присуждена квалификация – инженер по специальности «Автомобили и автомобильное хозяйство». Институт окончил… Впереди сто дорог… Какую выбрать – не знаю. Как раз этим летом мой близкий друг Артур с семьей собрались отдыхать в Краснодарский край, на Черное море. Он позвал меня с собой. Тут слышу внутренний голос: «Вот и прекрасная возможность осуществить то, что давно хотел». Я решил: «Все… еду… и обязательно найду эту станицу Переправную! А если посчастливится, то поговорю с Любовью Ивановной».

Друг с семьей поехали на своем автомобиле, а мы с товарищем, у которого я увидел пятую книгу, должны были ехать на поезде до Новороссийска, там нас бы встретили. Вечером, перед днем отъезда, мне звонит мой товарищ и говорит, что он не поедет, потому что у него сегодня умер дедушка и они с семьей должны ехать на похороны. Я расстроился, но тут опять кто‑то внутри шепнул: «Успокойся, не паникуй. Все будет нормально: так надо…» Поезд отправлялся из Казани. В Набережных Челнах сажусь на маршрутку, едем по городу, собираем остальных, едущих до Казани. На одной из остановок садится группа молодых людей: парень и девчонки. Едем дальше… Слышу разговор о море, а внутри опять: «Спроси, куда едут». Спрашиваю, и удивляюсь: едут на моем же поезде в соседнем вагоне. Мы познакомились и дружно, легко и весело преодолели два дня пути. В Новороссийске меня встретил Артур, и мы уехали в Дивноморское, на море.

Устроились, искупались в море, гуляем по пляжу, отдыхаем, а покоя нет: на уме – Переправная. Покупаю карту Краснодарского края, нахожу Мостовской район и станицу Переправную. К тому времени Артур и его родители с моей легкой руки тоже читали книги ОАХ. Вечером мы поговорили и решили все вместе съездить в станицу. На утро следующего дня отправились в путь.

Приехали. Видим долгожданные ворота. Навстречу вышла администратор и спрашивает:

– Откуда и зачем приехали?

Мама Артура не растерялась и говорит:

– Приехали из Татарстана. Читали книги и захотели попасть на прием к Любовь Ивановне.

Нас записали, но предупредили, что, вообще‑то, прием сейчас не ведется. Стоим, ждем. Через некоторое время вновь выходит администратор и говорит: «Любовь Ивановна сказала, что вы приехали отдыхать на море, и слишком многого хотите. Если бы хотели приехать к ней – приехали бы раньше. Принимать она вас не будет». Рты у нас почему‑то приоткрылись, я улыбаюсь и думаю: действительно бесполезно обманывать, тут все серьезно. Мы все‑таки поблагодарили за книги и собрались ехать обратно на море, но чувствую: не могу, как будто ноги гвоздями к земле прибили. Внутри четкая команда: «Жди!» С совестью я уже не спорю: по опыту знаю, что пожалею, если поступлю иначе, и поэтому сказал своим: «Вы езжайте обратно, а я останусь. Если что‑нибудь изменится, то я позвоню». Они уехали. Рядом крутился щенок. Я сел с ним поиграть, вдруг, гляжу – едут обратно. Выходят из машины и говорят: «Мы тоже решили остаться». Позвали администратора и говорим:

– Мы решили все‑таки остаться и подождать, сколько будет нужно.

Она попросила нас подождать минуту и ушла в дом. Возвращается и говорит:

– Любовь Ивановна сказала, что попробует вас принять, если будут силы, но не раньше субботы, и никаких гарантий, – еще добавила, – люди здесь тоже приезжают издалека, живут у соседей неделями: так что смотрите… Мы решили, что до субботы Артур с семьей поедут обратно на море, а я остался в деревне и стал наблюдать за происходящим. Машина отъехала, я стою у ворот и спрашиваю у себя: «Так… ну и что дальше?» Ответ: «Обернись. Вон дом, подойди и поговори с хозяевами». Подхожу, зову хозяев. Вышла девушка.

– Можно у вас устроиться на несколько дней? – спросил я.

– А сколько вас человек?

– Один.

– Для одного как раз есть свободный диван.

В доме уже жили: семья из Украины и женщина из России. Хозяева и постояльцы оказались замечательными людьми. Дом, в котором я остановился, был прямо напротив дома Любови Ивановны, и я имел возможность непосредственно наблюдать за всем происходящим там. К дому подъезжали машины с номерами различных регионов России. В дом заходили разные люди: и больные, и здоровые, некоторых заносили на руках, приводили больных детей. Мне хотелось зайти с ними: послушать, посмотреть, но как‑то стеснялся… Хотелось хоть чем‑то помочь Любови Ивановне. Хожу вдоль забора и думаю: «Возьмите хоть сил моих, если возможно, передайте ей. Все равно ведь без дела шатаюсь». На третий день, когда люди опять собрались, я заметил сильное оживление в толпе, подошел поближе и увидел, что одна женщина неуверенно ковыляет сама к калитке, а в первые дни пребывания я видел, что ее заносили на руках. Люди рядом плакали. От них я узнал, что у нее уже шесть лет были парализованы ноги. Не знаю, каким образом, но женщина пошла на поправку. Если бы не видел своими глазами, то, наверное, не поверил бы.

Наступила суббота. Приехали Артур с семьей. Я, естественно, стал немного волноваться. К обеду вышла администратор и сказала, что Любовь Ивановна примет маму из семьи и молодого человека – то бишь меня, и сказала, чтобы мы написали на листке бумаги не более пяти самых важных вопросов. Я побежал в дом, быстренько написал вопросы: в голове у меня они уже давно были готовы. Вернулся обратно и стал ждать, когда выйдет мама друга. Она вышла и сказала, чтобы шел я. Когда я с трепетом в душе входил в дом, то в прихожей увидел светловолосую девушку с голубыми глазами. Помню, я еще мимолетно подумал: какая приятная и «светлая» девушка. Затем я зашел в комнату, где на диване у стены сидела Любовь Ивановна. Вид у нее был усталый. Она попросила меня прочитать вслух свои вопросы. Выслушав их, она улыбнулась и сказала, что только мои терпение и настойчивость склонили ее к тому, чтобы принять нас. Она говорила много и долго, ее голос, нежный, мягкий, хотелось слушать, не переставая. Невозможно описать словами, что происходило со мной. Вначале мне казалось, что все мое тело покрылось мурашками, как будто в комнате стоял зимний день, затем я стал ощущать в теле тепло весеннего утра, затем меня обдало жаром, как будто в комнату ворвался поток горячего, наполненного летним зноем ветра, и вдруг все стихло. Стало легче дышать, захотелось взлететь, расправив руки, как крылья. Все, о чем она говорила, вовсе не касалось моих вопросов, но я слышал то, о чем даже не мечтал услышать. Затем она ответила на все мои вопросы. И даже объяснила значение моего сна, который меня мучил. Еще Любовь Ивановна сказала, чтобы я не переживал по поводу наводнения, мол: «Сама земля таким образом очищается», о чем шла речь, я понял позже, спустя несколько месяцев. Кое‑что сказала лично для меня. Сказала, что приеду через два года и мы еще поговорим. Наказала мне избавляться от темных мыслей и сомнения, а по поводу работы сказала: «Не беспокойся, будет у тебя занятие». Был вопрос, который меня интересовал больше всего: когда я встречу ту единственную, с которой буду счастлив. Она как будто игнорировала его. Затем, слегка задумавшись и глядя мне в глаза, сказала: «Будет нелегко, но через три года ты встретишь ту, которая все в жизни твоей поменяет».

Я вышел на улицу к своим. Мы постояли во дворе, и через некоторое время вышла Любовь Ивановна, но уже веселая и немного отдохнувшая. Мы сфотографировались на память. В этот же день меня посадили на автобус до Ростова‑на‑Дону. В Ростове я переночевал на ж/д вокзале и сел на свой обратный поезд «Новороссийск – Казань». Ехал в плацкарте, возле окна. Соседом оказался парнишка из Казани. Он возвращался с отдыха и оказался хорошим собеседником. В Казань мы приехали ночью. Я вышел на перрон и направился на стоянку такси, а сам думаю: сейчас, наверное, цену заломят, лишь бы денег хватило. Вдруг сзади меня догоняет сосед из поезда и говорит:

– Куда же ты в ночь поедешь? За мной приехали родители. Переночуешь у меня, а утром уедешь.

– Да нет, спасибо, – стал отказываться я, – я нормально доберусь.

Но он не слушал возражений… У него дома меня накормили и уложили спать. Утром они с мамой проводили меня на вокзал. До сих пор им благодарен. Ведь есть же еще добрые души на земле!

По возвращении домой я много рассказывал о поездке друзьям и знакомым. Рассказывал: книги – это не художественный вымысел, а авторы – реальные люди, и что денег там на людях никто не зарабатывает. Рассказывал о встрече с Любовью Ивановной, как жил, что видел. Реакция была разной. Кто верил до поездки – радовались тому, что все оказалось правдой, а невежды – остались невеждами. Наверное, просто их время еще не пришло. После приезда я сразу решил сменить работу, потому что бармен – это все‑таки работа для студента, да и алкоголь – не лучший друг человека. Я вспомнил свое хобби – дизайн автомобилей. На третьем курсе я ездил в Москву и показывал свои работы в Московской академии автомобилей и тракторостроения. Мои работы одобрили, сказали, что для самоучки они очень даже не плохи и пригласили учиться, но мне пришлось бы бросить свой институт и начать с первого курса в Москве. Хорошо подумав и все взвесив, я решил сначала окончить КамПИ. У нас с двоюродным братом – сыном моего дяди, который помог поступить в институт, был общий знакомый, который тоже увлекался дизайном автомобилей и устроился работать в проектно‑производственную фирму (ППФ) «Авто дизайн». Я связался с ним, и мы вместе съездили на фирму, где я все посмотрел и разузнал. Директора в тот день на месте не было.

Из книг я узнал, что если хочешь попросить помощи у Ангелов‑Хранителей, то ты должен точно знать, чего конкретно ты хочешь и мысленно себе это представлять. В общем, я решил попробовать. Из памяти вытащил образ входных ворот фирмы, вывеску «Авто дизайн» и сформулировал четкую просьбу: «Я хочу здесь работать». Уволившись из бара, я собрал свои рисунки, взял диплом об окончании института, трудовую книжку и пошел к директору ППФ «Авто дизайн». Директору я рассказал о том, что с детства люблю автомобили, увлекаюсь дизайном и проектированием и хотел бы иметь работу, хоть косвенно, но связанную с вышеперечисленным. Он взял меня на работу, но предупредил: что хобби и реальная работа все‑таки несколько разные вещи, в чем позднее я смог убедиться и сам. Так я стал работать дизайнером‑модельщиком на участке стеклопластики.

Через несколько месяцев после поездки я понял, о чем предупреждала Любовь Ивановна. Произошло то самое цунами в Малайзии, унесшее тысячи жизней. Туда из Тибета даже выслали «духовный десант» для упокоения душ умерших. Я был мягко говоря поражен: откуда она могла заранее знать о предстоящей катастрофе?

За время работы в «Авто дизайне» я многому научился, многое узнал, кое‑что успел произвести своими руками. Только я подумал о смене работы, как незамедлительно поступило предложение поработать менеджером в недавно открывшемся магазине автозапчастей для иномарок в Нижнекамске. Так я вернулся в родной город, поближе к маме и сестре с племянником. Новая работа была непосредственно сопряжена со знанием компьютера, устройства автомобилей, причем иностранного производства, знанием бухгалтерии, интернета… Освоить все это особого труда не составило. Автомобилями я «бредил» с детства (дома десятки килограммов литературы про автомобили). Умение общаться с людьми, кассовую дисциплину и учет товароматериальных ценностей я освоил, еще работая в баре, образование – техническое. В общем, начал работать. Магазин только открылся, поэтому зарплата была невысокой. Коллеги стали то увольняться, то болеть. Менеджерам хватало работы с клиентами и заказами, поэтому появилась вакансия кассира‑кладовщика. По объявлению пришла женщина – бывший бухгалтер. Мне она понравилась. У нее были «чистые глаза» и приятный, спокойный голос. Хозяйка магазина пообщалась с ней, спросила наше мнение и решила взять ее на стажировку. На работе я вводил ее в курс дела. В свободное время мы как‑то разговорились о жизни, и в ее рассуждениях я уловил знакомые нотки. Далее она стала мне рассказывать, что они с семьей и знакомыми читают очень интересные книги, только сомневаются: правда все это или художественный вымысел, и есть ли в реальности ее авторы. Книгами, как вы уже поняли, оказались «Откровения Ангелов‑Хранителей». Я рассказал ей, что тоже читал эти книги. Рассказал о своей поездке, поделился всем, что видел и слышал. Слушала она все с воодушевлением и нескрываемой радостью. Работать в магазине эта добрая женщина, к сожалению, отказалась. 1С‑бухгалтерия оказалась для нее сложноватой, а специфика товара чужда.

Я сменил еще несколько мест работы, на каждой получая новый опыт, новые знания и новые навыки. Что‑то все время влекло меня вперед, к чему‑то новому. Я не боялся никакой работы, пробовал, учился, осваивал. Меня не пугала невысокая зарплата. Все это время я был счастлив. Счастлив просто оттого, что живу. Небо, звезды, трава, да просто глоток свежего воздуха были для меня вдохновением и источником радости и ощущения полноты жизни.

Прошло два года со времени первой поездки в станицу Переправную. В то время у меня была дизельная «пятерка», и мы с близким другом, с которым собирались ехать в первый раз, решили съездить к Любови Ивановне. На машине за неделю до этого заменили всю «поршневую» и ехать без обкатки в такую дальнюю дорогу представлялось довольно рискованным мероприятием: водители поймут, но в душе у меня был опять все тот же четкий сигнал: надо ехать, все будет хорошо. Мы ни с кем не созванивались, ни с кем не переписывались, мы даже не знали, будет ли в Переправной кто‑нибудь, все‑таки два года прошло. Я просто доверился внутреннему голосу и совести: они‑то меня еще ни разу не подводили. Друзья и знакомые «благословили» нас в дальнюю дорогу, назвав авантюристами. Маме и сестре я не сказал о поездке. Я знал, что мама будет против, а если я поеду, то будет переживать за меня. Предупредил только тетю из Елабуги – мамину сестру. У мамы в то время появилась болезнь, которая плохо поддавалась лечению, и я хотел, по возможности, узнать ее причину и способ лечения. (Кстати, гораздо позже врачи посоветовали сменить климат, назвав лучшее место для проживания – Краснодарский край.) Собрали мы с другом скромную провизию и решили трогаться в путь. Подходим к машине, а колесо спущено. Тут внутренний голос: «Дорога будет с приключениями». Поменяли колесо и поехали…

Выехали вечером. Ночью стала барахлить электроника: нет зарядки, фары светят слабо, магнитофон «умер». Недалеко от Тольятти остановились возле кафе, попили кофе, выходим, а машина не заводится – аккумулятор «сел». Тут к кафе подъезжает машина с нетрезвой компанией внутри. Мы договорились «прикурить» от их аккумулятора, дали за услугу сто рублей и двинулись дальше, с еле горящими фарами и без музыки. К утру были возле Волгограда. Нашли электрика, устранили неполадку и снова в путь… К ночи мы приехали в Ростов. На выезде из Ростова, на посту, гаишники нас полностью переворошили – сами понимаете: два молодых парня из Татарстана едут непонятно куда, непонятно зачем. В общем, несмотря на все приключения, утром следующего дня, мы уже подъезжали к Переправной. Поворачиваю к знакомым воротам, останавливаюсь, выходим из машины, а из ворот выезжает Любовь Ивановна на машине и уезжает. Как два истукана проводили ее взглядом, подходим к воротам, а там надпись: «Асеева Любовь Ивановна приемы не ведет. Просьба не беспокоить!» Представьте наше состояние! Стоим напротив ворот и не знаем, что делать дальше. Из ворот вышла девушка. Мы к ней подошли, объясняем ситуацию, а она говорит:

– Все бесполезно. Она уехала. Приемы не ведет, можете ехать домой.

Я не успокаиваюсь:

– Это очень важно, два года назад я был здесь, мне сказали приехать…

Она:

– Ничем помочь не могу, – и ушла.

Я говорю Диме:

– Садись в машину, сейчас догоним.

Гоню, как могу, сам не зная куда, а про себя думаю: «Ну и что? Даже если догоню, к обочине прижму что ли? Подумает, что бандиты…»

Дима говорит:

– Тормози. Сейчас посидим, подумаем что дальше делать, – сидим, тупо смотрим в никуда, и тут как тут моя совесть:

– Экий эгоист, что за поведение?

– Она же сама сказала, через два года… – пытаюсь апеллировать я.

– Это же тебе нужно, а не ей. Езжай обратно и жди спокойно.

В Мостовом мы заехали в автосервис, нашли ночлег, поели, помылись и поехали обратно к воротам.

Подъехали… Никого. Решили съездить на речку. На речке походили босиком по воде, пофотографировали, и заодно я решил помыть машину. Совесть по этому поводу возмутилась, говорит: «Ну вот, еще и речку загрязняешь». Машину всю помыл, остались только колеса. Решил заехать задом в речку, сполоснуть колеса и выехать, но не смог. Застрял, причем «наглухо». Стало быстро темнеть, и тут, вдоль посадки едет «джип»… Димка побежал наперерез и уговорил водителя вытащить нас. Зацепили трос; сижу за рулем; «джип» начал тянуть и вдруг: «Бум!» – металлический удар, и звук разбитого стекла. Выхожу из машины, смотрим: у «джипа» вырвало буксировочный крюк и он, как из арбалета, угодил прямо в кромку капота, разбив стекло правой фары. Чуть выше – и лобового стекла бы не было. Мы с Димоном смеемся, а я говорю: «Вот черт меня дернул полезть в речку». Так я поплатился за загрязнение окружающей среды. «Джип» нас все‑таки вытащил, мы переночевали в Мостовом, а затем два дня дежурили напротив ворот в Переправной. Любовь Ивановна приезжала, уезжала, а на нас – «ноль» внимания.

На третий день, когда она вновь приехала, перед воротами машина остановилась, и к нам подбежала ее дочка. Спросила, зачем мы тут стоим. Мы все объяснили. Она сказала, что Любовь Ивановна будет принимать с двадцать восьмого числа в Ростове‑на‑Дону, и дала нам адрес. Только гораздо позже, ближе узнав ее, я понял – так убирали мою гордыню. Она прекрасно видела нас и помнила меня. Но как я приехал? Уверенный, что меня здесь ждут. А ведь она меня не приглашала, только сказала, что мы через два года увидимся. Кстати, сейчас стыдно за свое поведение. Тогда же радости нашей не было предела! Но до двадцать восьмого было еще четыре дня. Димка ни разу за двадцать четыре года не был на море, и мы решили съездить. Поехали в Туапсе. Получили массу положительных эмоций от красоты пейзажа горной дороги, искупались в море, погуляли по городу.

На прием к Любови Ивановне собралось человек двадцать. В свою очередь зашел я, зачитал свои вопросы. Она меня вспомнила, сказала, что встречу свою судьбу через год – 11 июля, когда приеду на день рождения Дианочки. При этом она как‑то отстраненно потупилась, но потом, как будто увидев что‑то, радостно заулыбалась. Еще она объяснила мне причину маминой болезни и сказала, что я могу привезти ее с собой на следующий год. Обрисовала мне не очень хороший вариант развития событий, связанных с моим отцом. Причину и возможность его нед