Беседа между сельским жителем, знатоком ужения на мушку, и путешественником, который становится его учеником

 

 

Пискатор Младший и Виатор

 

П и с к а т о р.  Наконец-то я догнал вас, сэр! Осмелюсь спросить, далеко ли находится цель вашего путешествия?

В и а т о р.  Спросить меня вы, конечно, можете, однако ответить на этот вопрос мне будет нечего, так как я и сам не знаю, далеко ли находится Ашбурн, где я намерен остановиться на ночь.

 

П и с к а т о р.  О, сэр, я вижу, что вы не местный, а потому осмелюсь сообщить, что от Брелсфорда, который вы только что проехали, до Ашбурна ровно пять миль, и одна из этих миль уже позади.

В и а т о р.  И еще так много впереди?! Мне говорили, что от Дерби до Ашбурна не более десяти миль, и казалось, что я почти столько и проехал.

П и с к а т о р.  О, сэр, не сетуйте на то, что такие прекрасные места столь обширны, ведь Дербишир – это крупнейшее графство в Англии.

В и а т о р.  Я не отрицаю, что эти места прекрасны, но замечу, сэр, что долгое путешествие по разбитой дороге сильно портит это впечатление.

П и с к а т о р.  Это правда, но с другой стороны, разбитая дорога говорит о богатстве этих мест, как в пословице: «Если дорога разбита – значит страна богата». Такая дорога свидетельствует о частых поездках жителей в столицу провинции и обратно. Об изобилии этих мест можно судить и по тому, что в дороге вам встречается множество груженых повозок.

В и а т о р.  Хорошо, сэр, я готов думать об этих местах то, что вам угодно, однако у меня было бы достаточно причин составить хорошее мнение и о вас лично, если бы я смог путешествовать в вышеупомянутое место в компании с вами, только при условии, что дела влекут вас именно в этом направлении и позволят придержать лошадь ради приезжего, который был вынужден до сих пор блуждать, не зная дороги.

П и с к а т о р.  Сэр, ваше предложение мне подходит. Я как раз еду через Ашбурн, и хотя мой дом, как и цель моего путешествия, находится несколькими милями далее, однако у меня будет достаточно времени, чтобы найти вам пристанище в Ашбурне, после чего я поеду дальше. Кстати, можно ли осведомиться о том, куда именно вы направляетесь?

В и а т о р.  В Ланкашир, сэр. Я еду по некоему личному делу, потому что не стал бы предпринимать столь долгую поездку из самого Эссекса только ради удовольствия.

П и с к а т о р.  Вы едете из такой дали, сэр?! Тогда неудивительно, что вы производите впечатление человека, очень недовольного долгой и разбитой дорогой. Но уверяю, не стоит расстраивается, ведь из-за плохого настроения оставшиеся мили покажутся вам еще длиннее, а дорога еще хуже.

В и а т о р.  Что правда, то правда, сэр, я готовлюсь к самому худшему, но мне кажется, что дорога все же стала лучше с тех пор, как я оказался в одной компании с вами.

П и с к а т о р.  В этом вы обязаны не мне, а тому, что самую трудную и большую часть пути вы уже проехали.

В и а т о р.  Очень рад это слышать, но больше меня, по-моему, рада моя лошадь. Теперь я могу наслаждаться беседой с вами вместо того, чтобы следить за дорогой. Но боюсь, что скорое прибытие в Ашбурн лишит меня этого удовольствия.

П и с к а т о р.  Не стоит об этом печалиться, сэр! Я уверен – вы достойны более приятных собеседников, чем я. Кстати, мы проговорили с вами еще одну милю, так как за ручьем, огибающим этот песчаный холм, до Ашбурна останется всего три мили.

В и а т о р.  Сэр! В этих местах повсюду встречаются вот такие маленькие ручьи, и мне кажется, будто они полны рыбы. Водится ли здесь форель?

П и с к а т о р.  О, сэр! Такой вопрос простителен только для приезжего, иначе я мог бы счесть его за оскорбление наших мест, и за сомнение именно в том, чем мы особенно знамениты наряду с нашим солодом, шерстью, свинцом и углем – у нас намного больше, чем в любом другом графстве Англии, прекрасных рек, речушек и ручьев, и все они полны форели, которая, как говорят знатоки, во много раз вкуснее, чем форель, которая водится в реках рядом с Лондоном.

В и а т о р.  Вот так удача! Сначала, сэр, вы понравились мне сами, а теперь, услышав этот рассказ, я уже очарован и вашими местами. Мне жаль, что я не уроженец Дербишира, я хотел бы жить именно здесь и каждый день ходить на рыбалку, ведь ловля форели по сравнению с ловлей другой рыбы, несомненно, доставляет рыболову самое большое наслаждение. Однако крупные форели любят простор, а этот ручей и несколько других, которые я видел, полны упавших деревьев?!

П и с к а т о р.  Этот ручей, сэр, как и множество похожих на него, которые вы уже проехали и еще проедете, имеют у рыболовов плохую репутацию, но я мог бы показать вам столько прекрасных рек, свободных от упавших деревьев и всяких преград, мешающих рыболову, сколько вы никогда в жизни не видели, ибо такого количества исключительно чистых рек, при всем уважении к мистеру Исааку Уолтону, нет и в самом Хэнтшире, не говоря уже о странах Европы.

В и а т о р.  В своем восхвалении дербиширских рек вы зашли, по-моему, слишком далеко, но по упомянутому вами названию «Хэнтшир» я понял, что вы читали книгу «Искусный рыболов», которую написал мистер Исаак Уолтон. Прошу вас высказать свое мнение об этой книге.

П и с к а т о р.  Мое мнение о книге мистера Уолтона такое же, как у каждого человека, который хоть что-нибудь понимает в искусстве ужения: это прекрасная книга, а сам мистер Уолтон знает о рыбе и рыбной ловле намного больше, чем любой из живущих на Земле. Должен сказать вам, что имею счастье быть знакомым с этим человеком лично, знаю его как джентльмена, заслуживающего всяческого уважения и считаю его моим самым лучшим и верным другом. Более того, он дал мне позволение называть его моим отцом, и я надеюсь, что ему не стыдно иметь такого названого сына, как я.

В и а т о р.  О, сэр! Я счастлив встретиться с другом мистера Исаака Уолтона, дающим ему такую лестную характеристику. Со своей стороны, могу похвастаться, что мне также посчастливилось познакомиться с ним. Это произошло так же, как сегодня, в дороге, он стал моим учителем и научил меня ловить рыбу. Скажу прямо – я тот самый человек, который представлен в его книге под именем Венатор; так как я питал склонность к рыбалке, он учил меня этому чудесному, спокойному, простодушному и невинному времяпровождению.

П и с к а т о р.  Сэр, как я рад нашему знакомству! Позвольте обнять вас! Того, что вы сказали, достаточно, чтобы я составил о вас самое лучшее мнение, так как моего отца Уолтона никогда не видели дважды с людьми, которые ему не нравились, а нравились ему только такие люди, о которых он точно знал, что это люди исключительно порядочные. Я счастлив, что он и меня считает одним из них, поскольку никогда не замечал, чтобы он испытывал неловкость в моем присутствии.

В и а т о р.  Вы говорите, как настоящий друг, и я вижу, что вы достойны настоящей дружбы. Могу ли я, наконец, позволить себе спросить – как ваше имя?

П и с к а т о р.  Конечно, сэр! Меня зовут Пискатор, и я намерен оставаться в компании с вами еще некоторое время, если только не увижу, что наскучил вам. А поскольку мы уже почти приехали в Ашбурн, скажу прямо и без обиняков, что тоже отношу себя к братству удильщиков, и мог бы дать вам несколько советов, как ловить форель в прозрачной воде. Мой отец Уолтон относился к моим советам с одобрением, но когда вы беседовали с ним под платаном, он не передал их вам, наверное, просто забыл. И раз уж вы сказали, что направляетесь в Ланкашир, я, как человек, хорошо знакомый с этой местностью, сердечно умоляю вас не ночевать в Ашбурне, а проехать в том же направлении еще шесть миль до моего дома, где вас ждет очень радушный прием. Мы можем преодолеть этот путь до наступления сумерек, и если вам так нравится рыбачить, предлагаю остановиться в моем доме на день-два или еще дольше, как позволят ваши дела, и тем самым вознаградить себя за трудности долгого путешествия.

В и а т о р.  Сэр, вы изумили меня своим дружеским приглашением, ведь мы почти незнакомы! И как бы соблазнительно это ни было для меня, учитывая и то, что я не слишком тороплюсь, и то, что путешествие с вами доставило бы мне большое удовольствие, но, следуя правилам приличия, я вынужден отказаться от вашего предложения и должен просить у вас за это прощения. Хотя, конечно, жаль, что я не смогу поговорить с вами о мистере Уолтоне и поучиться обманывать форель, так как хотел бы стать одним из величайших ее обманщиков, однако здесь я не могу удержаться и прямо заявляю, что о ловле форели трудно сказать больше, чем уже написано в книгах.

П и с к а т о р.  Да, сэр, я согласен, но вы должны знать, что разные реки требуют разных способов ужения. Вы могли бы получить самые лучшие советы, которые я способен дать, ведь я расскажу только о тех способах ужения форели, которые проверил лично. Я ловлю форель тридцать лет, и если вы согласитесь погостить у меня несколько дней, то сами убедитесь в пользе моих советов. Но об этом позже. Мне кажется, сэр, что я уже наполовину уговорил вас, и чтобы окончательно преодолеть вашу застенчивость, позволю себе быть фамильярным и заявляю – вы обязательно должны принять мое приглашение, а для большей убедительности скажу, что мой дом стоит на берегу одной из прекраснейших форелевых и хариусовых рек в Англии, что я построил на ее берегу маленький рыболовный домик, над дверью которого можно видеть инициалы моего отца Уолтона и мои, сплетенные в виде монограммы. Вы сможете отдыхать на той же кровати, которая так нравится Уолтону, наслаждаться теми же сельскими радостями, что и все мои гости, и быть принятым, как самый лучший друг.

В и а т о р.  Нет сомнений, сэр, мой учитель Уолтон имел достаточно оснований наслаждаться вашим гостеприимством, ведь тот, кто так дружески относится к совершенно незнакомому, не заслуживающему особого уважения человеку, должен быть безмерно чутким и предупредительным с тем, кто такого уважения заслуживает.

П и с к а т о р.  Поверьте мне, те, кто близко знаком с Исааком Уолтоном, знают его как человека, который не выносит, когда с ним обращаются как с почетным гостем. Так что его благоволение к моему бедному гостеприимству – это продолжение его доброй натуры, и больше ничего. Но, сэр, сейчас мы спускаемся по склону Спиттл Хилл в город, а потому я еще раз спрашиваю вашего согласия посетить мой дом и прошу не отказывать мне.

В и а т о р.  По правде, сэр, вы так обезоружили меня своей щедростью, что я не могу не предоставить себя в ваше полное распоряжение.

П и с к а т о р.  Насколько сердечно это сказано, настолько же сердечно я и благодарю вас, и раз уж вы предоставляете себя в мое полное распоряжение, то сейчас мы заедем в Талбот, где, не слезая с лошадей, выпьем по стаканчику, и в путь.

В и а т о р.  Я готов следовать за вами, но что за прекрасная река протекает под этим каменным мостом? Как она называется?

П и к а т о р. Она называется Хенмор, в ней водится и форель, и хариус, но вскоре вы встретите реки намного лучше этой. И как только мы выедем за город, я постараюсь беседой, которая вам наверняка понравится, сократить время до того момента, как вы приедете в вашу скромную квартиру.

В и а т о р.  Я хотел бы поговорить о реках и о рыбалке.

П и с к а т о р.  О реках и рыбалке мы поговорим позже, а сейчас мы прибыли в Талбот. Что вы будете пить, сэр, эль или вино?

В и а т о р.  Я предпочту, если можно, местный напиток – дербиширский эль, так как, по-моему, не стоит приезжать из Лондона, чтобы в горах вновь пить вино.

П и с к а т о р.  Вы правы, и позвольте мне сказать, что во многих лондонских тавернах подают французское вино, которое намного хуже того, что пьют сами французы. Эй, принесите нам графин лучшего эля!

 

Хозяин таверны приносит эль.

 

А теперь, сэр, позвольте мне налить вам. За доброе здоровье известного вам любезного джентльмена, и добро пожаловать в горную страну Пик.

В и а т о р.  Спасибо, сэр! А мой тост – за всех любезных братьев-рыболовов!

П и с к а т о р.  Я пью за вас, сэр, и в добрый путь! Давайте поторопимся, ведь солнце уже садится. В дороге я буду вынужден опекать вас, так как мы окажемся в местности, которая может показаться вам очень необычной.

 

Глава вторая