Понятие прекращения обязательства

Понимание гражданско‑правового обязательства как простой правовой связи, состоящей из одного субъективного права и корреспондирующей этому праву субъективной обязанности, позволяет воспринимать любое прекращение обязательства в качестве абсолютного погашения указанной правовой связи.

Данный подход к прекращению обязательства в целом соответствует суждениям правоведов, высказанным в разные периоды развития отечественной правовой школы. Так, например, прекращение обязательства предлагалось понимать, как отпадение первоначально установленного обязательства как конкретного вида обязательственных связей[1]; как завершение развития обязательственного правоотношения[2]; как последнюю стадию существования обязательства, с завершением которой первоначальная юридическая связь между сторонами, выраженная в конкретном обязательстве, утрачивается[3].

Вместе с тем смысловое наполнение предложенных определений, их обоснование отличаются. Так, например, О. С. Иоффе писал: «Там, где ранее установленный вид обязательств сохраняется, при любых претерпеваемых им переменах вопрос о его прекращении не возникает. И, наоборот, там, где исчезает первоначально установленный вид обязательственных связей, обязательство прекращается, какие бы из его элементов ни были сохранены»[4].

Данный тезис иллюстрировался на примере виновной гибели вещи, составляющей предмет исполнения обязательства. О. С. Иоффе считал, что при виновной гибели вещи, которую продавец должен был передать, последний обязывается к возмещению убытков, что приводит не к прекращению обязательства, а к его изменению, так как контрагенты продолжают быть связаны куплей‑продажей с переменами лишь в их конкретных правах и обязанностях[5].

Аналогичной позиции придерживается О. Н. Садиков, считающий, что виновное неисполнение обязательства последнее не прекращает, а лишь изменяет его[6].

Иное мнение у М. И. Брагинского, полагающего, что обязательство может быть прекращено как вследствие невиновного поведения участников гражданского оборота, так и виновного. При этом если обязательство прекращается вследствие виновных действий стороны, «одновременно с прекращением первоначального обязательства возникает обязательство возместить причиненные убытки или уплатить предусмотренную первоначальным обязательством неустойку»[7].

Ограничившись изложенными подходами, предпримем попытку раскрыть существо прекращения обязательства и определить, каким образом поведение его сторон может влиять на механизм такого прекращения.

Для цели динамики обязательства, последней стадией которого выступает его прекращение, индивидуализация любого обязательства происходит за счет его содержания. Только наличие определенного права и соответствующей этому праву обязанности позволяет из всей совокупности существующих между сторонами правоотношений выделить данное обязательство. Это означает, что стороны конкретного правоотношения одновременно могут состоять и в других правоотношениях как с другими субъектами гражданского оборота, так и между собой. Более того, кредитор и должник в рамках одного обязательства, могут оставаться в этом же статусе в рамках другого обязательства. Некоторые из таких обязательств могут возникать из одного договора. Между тем, связь между субъектами гражданского оборота обеспечивается не возникшим правоотношением, а наличием различного рода юридических фактов, что не противоречит общему подходу к пониманию гражданского правоотношения как правоотношения, возникающего между субъектами гражданского права по поводу различного рода благ.

Наиболее ярко наличие связи между правом и обязанностью, а не между сторонами обязательственного правоотношения прослеживается в процессе динамики последнего. Так, вопросы неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства всегда связаны с конкретной обязанностью, лежащей на должнике: ее неисполнение позволяет прибегнуть к мерам охранительного порядка, а также к возможности понуждения к исполнению основной обязанности, а соответственно, принудительному удовлетворению требования кредитора, основанного на его субъективном праве. Если же обязанность исполняется ненадлежащим образом, то вновь речь идет о возможности не только защиты нарушенного субъективного права, но и о понуждении должника к надлежащему исполнению обязательства, что означает реализацию соответствующего субъективного права. Различного рода сбои в динамике обязательства приводят к возможности применения различного рода побудительно‑охранительных инструментов, цель которых одна – удовлетворение интереса кредитора за счет должного поведения должника по погашению лежащей на нем обязанности, что приведет к погашению субъективного права.

Соответствующие друг другу субъективное право и субъективная обязанность характеризуют только одно конкретное обязательство. Они не могут повториться в каком‑либо другом обязательстве. Прекращение субъективной обязанности означает и прекращение субъективного права. Исчезновение же одного из элементов обязательства (его содержания) в связи с его исполнением навсегда погашает последнее.

Таким образом, прекращение обязательства представляет собой абсолютное погашение связи между конкретным субъективным правом и корреспондирующей этому праву обязанности.

Погашение указанной правовой связи не всегда связано с исполнением обязательства. Последнее может прекратиться независимо от достижения экономической цели обязательства и его правового результата. Обязательство может прекратиться и при наличии дефекта в других его элементах – в сторонах правоотношения или его объекте. Отразится ли это на существе прекращения обязательства?

Представляется, что нет. Говоря о том, что обязательство прекращается в результате смерти гражданина или прекращения деятельности юридического лица, мы подразумеваем, что исчезает непосредственно носитель субъективного права и (или) обязанности, что и приводит к отпадению обязательства. В подобных состояниях правоотношения утрата связи между обязанностью и правом происходит по причине того, что некому исполнить обязанность и (или) некому принять исполнение. Если же имеет место совпадение должника и кредитора в одном лице, то правовая связь прерывается по той причине, что нельзя исполнить обязанность самому себе. При исчезновении непосредственно предмета исполнения обязательства (напр., в результате гибели вещи) прекращает существовать и сам его объект. Однако, говоря о том, что обязательство прекратилось вследствие гибели вещи, мы подразумеваем, что исчезновение предмета активного поведения должника, составляющего предмет воздействия, погашает субъективную обязанность, прерывающую соответствующую правовую связь.

Изложенное позволяет констатировать, что индивидуализация субъективного права и субъективной обязанности происходит не только за счет их содержания (т. е. соответствующих правомочий и долженствований), но и за счет субъектов, находящихся на стороне должника и кредитора, а также за счет объекта обязательства. Вместе с тем, дефект в любом элементе обязательства приводит к прекращению последнего только в том случае, если такой дефект прерывает непосредственную связь конкретного субъективного права и соответствующей этому праву обязанности.

Не изменяет природы прекращения обязательства и наличие других оснований его прекращения (в частности, соглашение сторон, издание акта государственного органа, зачет встречных требований, невозможность исполнения). Каждый раз при наличии того или иного основания прекращения обязательства мы ведем речь о погашении субъективного права (которое погашает обязанность) или субъективной обязанности (которая погашает право) либо об одновременном погашении субъективного права и обязанности (напр., в силу решения суда), что в конечном счете приводит к отпадению самого обязательства.