Геркуланум – Торре дель Греко?

«Napoli fa i peccati e la Torre li paga» – «Неаполь совершает грехи, а Торре за них расплачивается», – с горькой иронией говорят о своем городе жители Торре дель Греко и они знают о чем говорят. Практически каждое извержение Везувия, по причине его топографии, затрагивает Торре дель Греко в большей степени, чем другие населенные пункты побережья, неся с собой смерть и разрушения. Больше всего пострадал Торре дель Греко в извержениях декабря 1631 года, 15 июня 1794 года и 8 декабря 1861 и каждый раз возрождался из пепла на прежнем месте. Не случайно Торре дель Греко имеет в своем гербе девиз птицы феникс: «Post fata resurgo».

Говорят, сохранился документ 1534 года, закрепляющий права Неаполя устанавливать цены на вина в Торре дель Греко, в котором есть такая фраза:

«… ad Herculaneum seu Turrim Octavam…». Таким образом, еще в начале XVI века Торре дель Греко, или же Восьмая башня, как еще называли этот город, находящийся в 8 милях от Неаполя (Например папа Лев Х в своей булле от 10 июля 1517 года называет Торре дель Греко – Turris Octavae.) однозначно отождествляли с Геркуланумом.

Вероятно, поэтому у современных жителей Торре дель Греко не вызывает удивление надпись на латыни о живом Геркулануме 1600 года на алтаре церкви Св. Петра в Каластро, предместье Ресины: «Stephanus Raiola ab Herculaneo pro sua suorumque devotione – hoc opus propiis sumptibus fieri fecit. Anno Domini MDC».

На фасаде самого большого и важного христианского символа города Торре дель Греко торренцы однозначно названы геркуланцами:

«Этот новый храм в честь Святого Распятия Господа Нашего Иисуса Христа на руинах старого, разрушенного огненным потоком Везувия 15 июня 1794 жители Геркуланума, с Божьей помощью и молитвами, воздвигли в году Господа 1827».

И другая эпиграмма 1628 года на колокольне этого же храма, вернее его предтечи, также говорит о своей принадлежности к Геркулануму. Мемориальная плита, установленная в 1664 году на братской могиле 1500 погибших в результате эпидемии чумы 1656 года, тоже недвусмысленно говорит о прежнем названии торренцев – геркуланцы. В другой церкви, Санта-Мария дель Пьянто, эпиграмма 1664 года также связывает жителей Торре дель Греко с Геркуланумом.

В 1687 Дон Карло Мария Карафа преподнес в дар жителям города реликвию, часть Святого Креста, на котором был якобы распят Христос. Акт дарственной, написанный на пергаменте, называет город Геркуланумом и поясняет, что «…Геркуланум, в просторечье – Торре дель Греко»: «Universitati et civibus Herculanei, vulgo Torre del Greco…». Даже еще в начале XIX века Торре дель Греко продолжали идентифицировать с Геркуланумом, как это видно из мемориальной надписи на церкви Св. Марии ди Портосальво, покровительнице местных рыбаков и моряков.

Первым историком Геркуланума, естественно, можно назвать Франческо Больцано (1631–1690), пережившего будучи младенцем извержение 1631 года, который в 1688 году опубликовал книгу «Древний Геркуланум или Торре дель Греко, отнятый у забвения», в которой он прямо отождествляет Геркуланум с Торре дель Греко. Больцано посвящает книгу историческому исследованию и описанию города. Автор рассказывает о существовании остатков древних зданий и об археологических находках на территории Торре дель Греко. В ней, в частности, он описывает квартал Ла Мария. Здесь был найден знаменитый барельеф «Орфей и Эвридика», который находится сегодня в Археологическом музее Неаполя. В квартале Контрада Скаппи обнаружили «…римские сооружения, украшенные живописью, с глиняными амфорами огромных размеров и со свинцовыми подкладками…». Больцано говорит, что в квартале Боччеа, приблизительно на расстоянии одной мили от поселка к морю, находятся подземные здания с утварью и с глиняными вазами, а также с большой цистерной, которой крестьяне XVII века продолжали пользоваться для хранения воды. Недалеко от церкви Санта-Мария дель Пополо, в районе Госпиталя для неизлечимых тоже присутствуют римские сооружения, «термы и погребения». Больцано упоминает и некий храм в квартале Сора, весь в голубых оттенках и украшенный морскими раковинами. В конце своей книги Франческо Бальцано с горечью говорит, что его город «…со временем теряя древнее имя, Геркуланум, приобрел новое имя – Торре дель Греко…»^[84].

Помпеи – Торре Аннунциата?

Википедия относит Торре дель Аннунциата либо к Оплонтису, погибшему вместе с Помпеями, либо к самой себе:

«Торре Аннунциата – город и коммуна в провинции Неаполь, регион Кампания в Италии. Находится на берегу Неаполитанского залива у подножия горы Везувий. Город был дважды разрушен в результате извержений Везувия в 79 году н. э. и в 1631-м».

Сами же жители коммуны Торре Аннунциата на своем интернет-сайте представляют историю своего города следующим образом:

«Во времена анжуйские граф Орсини построил на берегу неаполитанского залива оборонительную башню. В 1319 году Карло де Анджо подарил эту землю верующим, которые основали церковь, посвященную «Непорочному зачатию Пресвятой Девы Марии», построили маленький монастырь и приют. Все поселение к югу от Терра Веккья (Старая Земля), таким образом, получило название Торре дель Аннунциата (Башни Объявленной). В Арагонский период (1415) королева Джованна II подарила поселение Никколо Д’ Аланьо. Были построены водяные мельницы и монетный двор в устье Сарно. С течением времени вокруг церкви начал вырастать поселок. Извержение 1631 г. разрушило почти полностью всю зону и поселки. Для восстановления пришлось привлечь жителей прибрежного Соррентина. В течение Бурбонского периода Торре дель Аннунциата и Терра Веккья объединили в Торре Аннунциата».

Энциклопедическая справка:

«Никколо ди Аланьи (? – 1461), патриций Амальфи и Неаполя, был мажордомом, послом и дипломатом, короля Ладислава Дураццо Анжуйского. После того, как Ладислава в 1414 году отравили, его на Неаполитанском троне сменила его сестра Джованна (Жанна) II Дураццо Анжуйская, которая в 1415 назначает Никколо Синьором Торре Аннунциаты и 4 августа 1419, он становится первым ленником, получив в пользование обширные земли Казале и Силва Мала; в Торре Аннунциата он строит замок и церковь, посвященную Непорочному зачатию Святой Девы Марии, с прилегающим монастырем; в 1428 Никколо – сенатор Рима; посол в Тунисе в 1430; с 1435, в семилетний период межцарствия в Неаполе, он представляет интересы королевы Изабеллы; в 1442-м при короле Альфонсо он упорядочивает строительство замка в Торре Аннунциате, становится графом Сарно и королевским советником. Эпиграф на стене лестницы Латеранского музея, куда его перенесли из Квиринальского дворца, гласит «ARMA MAGNIFICI MILITIS DNI – NICOLAI DE ALANEO DE NEAPOLI – SENATORIS – AN. DNI MCCCCVIII» ^[85].

В биографии Никколо ди Аланьи есть некоторые противоречия. Дело в том, что в Торре Аннунциата не существует церкви с монастырем, посвященной Непорочному зачатию Святой Девы Марии! Главная церковь Торре Аннунциата носит название Святой Снежной Марии (Maria SS. della Neve). Церковь же с названием (Chiesa della SS. Annunziata ai Cappuccini) с прилегающим монастырем капуцинов находится в соседнем Торре дель Греко, причем построена она была только в 1568 году. Там же находится и замок, вернее то, что от него осталось, который считается, по признанию самого муниципалитета, сегодня в нем заседающем: «вероятным укрепленным местожительством короля Альфонсо д’Арагона, который часто там пребывал, чтобы встречаться с молодой и красивой Лукрецией д’Аланьо» и принадлежал семье ди Аланьи. После выкупа в 1699-м здание, выстроенное на фундаментах бывшего замка, стало дворцом баронов Лангелла.

По другим сведениям, Никколо ди Аланьи действительно жил в «Торре Оттава, или же иное его название Торре деля Нунциата»[ Sic! ] и вершил там правосудие. В одном из противоречивых материалов об истории Торре Аннунциаты мне встретилось и такое ее название – Turris Sanctissima Annunciatae de Scafata, почему-то привязывающее Торре Аннунциату к расположенному в нескольких километрах выше по течению Сарно Скафати. Странным образом плавают в этом регионе географические названия!

Вроде бы ни у кого не вызывает сомнение само происхождение названия «Аннунциата», что означает «объявление» и, очевидно, имеет прямое отношение к празднику Благовещения Пресвятой Богородицы Annuntiatio beatae Mariae Virginis, который празднуется католической церковью 25 марта. Такого рода названия обычно давали в Средние века новым поселкам, образовавшимся вокруг одноименной церкви. На заре христианства церкви, как и монастыри, строились обычно за пределами городов. Связано это было, в первую очередь, с тем, что христиане изначально представляли собой немногочисленные секты альтернативного вероисповедания, которым не было места, в прямом и переносном смысле, в пределах городских стен. Много позже, когда христианская религия стала насаждаться уже сверху, как государственная, языческие храмы стали уступать место храмам христианским. Чаще всего прежние храмы просто перестраивали, приспосабливая их к христианским обрядам. Яркое подтверждение этому представляет собой святая святых Ватикан, который сам тоже находится за бывшей городской стеной Рима. Как, впрочем, и другие самые первые церкви Рима. Поэтому возникновение христианского поселка Торре Аннунциата в предместьи, возможно все еще языческого, города Помпеи не выглядит чем-то из ряда вон выходящим.

Существует булла папы Пия IX, от 24 декабря 1849 года, в которой он отвечает на просьбу жителей Торре Аннунциаты о разрешении провозглашения Святой Девы Марии покровительницей города, учередив день ее почитания одновременно с празднованием Благовещения, 25 марта. Но в католической церкви празднование Благовещения, если праздник выпадает на одно из воскресений Великого поста или же на Страстную или Пасхальную неделю, переносится на другие дни. Поэтому папа своей буллой перенес и закрепил празднование дня патронессы города на второе воскресенье декабря. Скорее всего, именно данная просьба жителей Торре Аннунциаты, подкрепленная ходатайством его величества короля двух Сицилий Фердинанда II, и сподвигла папу Пия IX на установление в 1854 году догмата Непорочного зачатия Девы Марии, который с тех пор отмечается 8 декабря.

Кроме религиозного контекста документ содержит в себе некий курьез, ошибочное название Торре Аннунциата ватиканскими властями как «Геркуланум оппидум». Либо в Ватикане что-то напутали, либо в середине XIX века не все еще были в ладах с географией, либо, как считают некоторые исследователи, для ватиканской администрации было обычной практикой относить наименование Геркуланум нарицательно ко всему побережью от Ресины до Помпей, а не только к Торре дель Греко.

Как видно из анализа имеющихся источников, авторы XVII в. разнятся в своих упоминаниях названий населенных пунктов, пострадавших в результате извержения 1631 года, причем не только между собой, но и сами с собой, когда через страницу используют оба названия Торре Аннунциата и Помпеи. Выглядит все это очень похоже на ротацию в именовании города Ленинграда Санкт-Петербургом и наоборот.

На мой взгляд, этот своеобразный исторический ребус, должен стать темой для отдельных краеведческих исследований в данном районе.

Путаница продолжается…

8 мая 1936 года в связи с победой в Эфиопии Муссолини провозгласил второе рождение Римской империи. На рубеже 1937–1938 годов им было организовано празднование двухтысячелетия императора Октавиана Августа. В честь этих мероприятий «в едином порыве» на местах началось повальное переименование населенных пунктов, точнее приведение их в соответствие с историческими аналогами. Городок Оттаяно стал Оттавиано, вокруг античных Помпей вновь был образован Помпейский муниципалитет за счет земель, отнятых у Скафати, Торре Аннунциаты, Граньяно и Боскореале, причем последний был переименован в Босколитторио. Тридцать лет спустя, в 1969 году, древний городок Ресина, на территории которого сегодня продолжаются раскопки, как считается, античного Геркуланума, постигла та же участь, и он по решению властей был переименован в Эрколано. Казалось бы историческая правда восторжествовала? Если бы так. Дело в том, что археологи и историки до сих пор не пришли к единому мнению, что раскапываемые ими города и города, упоминаемые классиками античности, сиречь одно и то же, тем более если учесть, что Ресина, как самостоятельный населенный пункт, существовала и во времена античного Геркуланума. Об упоминании в своих письмах Плинием Младшим именно населенного пункта Ретины, как предтечи современной Ресины, а не некоей «Ректины, жены Тасция», взывавшей о помощи, писали и авторы XVI–XVII вв.^[86]. В такой транскрипции Ресина встречается еще в начале XVII века и в некоторых эпиграммах, в частности в находящейся в Ресине (теперь Эрколано) церкви Успения Св. Марии: «RHETINENSEM VILLAM… LITORALIS AMOENITATECONSPICUAM…»