Из открытого письма священника Глеба Якунина

Патриарху Алексию Второму (А.М. Ридигеру)

Одним из результатов неуёмных притязаний Московской патриархии на церковное имущество, находящееся в независимой Эстонии, явилось, помимо раскола со Вселенским православием, обнародование в средствах массовой информации некоторых архивных материалов о деятельности одного из функционеров РПЦ и одновременно агента КГБ по кличке «Дроздов», начинавшего, как стало теперь известно, свою карьеру осведомителя в ЭССР.

К 1991-1992 гг., во время работы с архивамп союзного КГБ в рамках парламентской Комиссии по расследованию причин и обстоятельств ГКЧП, среди отчётов 4-го отдела 5-го управления госбезопасности были обнаружены данные о деятельности агента «Дроздова», являвшегося уже одним из руководителей Патриархии...

Ранее по результатам деятельности Комиссии Верховного Совета уже публиковалась архивная информация о том, что агент «Дроздов» в феврале-марте 1988 г. 6ыл награждён почётной грамотой КГБ СССР....

Сопоставление биографических данных А.М.Ридигера со служебной биографией агента «Дроздова» даёт веские основания полагатъ что речь в них идёт об одном и том же лице.

В единосущности агента «Дроздова» и патриарха Алексия Второго трудно усомниться...

«Экспресс-Хроника», № 16, 22.04.00

Наталия Бабасян

ПАТРИАРХ СТРАДАЕТ АМНЕЗИЕЙ

На днях благодаря агентству «Интерфакс» давно похороненная тема взаимоотношений Русской Православной Церкви и Комитета государственной безопасности ожила. Правда, ровно на пять минут. Источником мини-сенсации стала статья в британской «Тайме», в которой упоминалось о кэгэбэпшом прошлом Алексия II и приводилась кличка Дроздов, под которой действующий глава РПЦ фигурировал в отчётах госбезопасности. Это упоминание и стало поводом для выступления представителей РПЦ с опровержением факта подобного сотрудничества.

Скандал умер, практически не родившись, что вполне естественно. Кооперация руководства РПЦ с советскими спецслужбами давно перешла в разряд тем маргинальных. В начале 90-х, когда КГБ воспринималось обществом как воплощение тоталитарного режима, а сотрудничество с ним как пятно в биографии, вопрос о связях епископата со спецслужбами обсуждался так часто и подробно, что успел набить оскомину. Документов, которые могли однозначно подтвердить факт подобных связей, так и не появилось. Те немногие материалы из архивов КГБ, которые попали в руки Глеба Якунина и активно цитировались им за рубежом, содержали не имена, а клички сотрудничавших с Комитетом духовных лиц. Расшифровывались они довольно легко, однако, заниматься подобным анализом было под силу лишь специалистам. Так, к примеру, специализирующийся на защите религиозной свободы Кестонский Институт вполне аргументированно доказал, что агентом, который фигурирует в имеющихся в Таллинне документах КГБ под кличкой Дроздов, является именно Алексей Михайлович Ридиге р. Было расшифровано и происхождения клички: в 1953г. нынешний Патриарх выпустился из Ленинградской Духовной Академии, написав работу, посвящённую известному деятелю XIX в. митрополиту Филарету Дроздову.

Занявшая ещё 10 лет назад круговую оборону Московская Патриархия оперировала не менее весомыми аргументами, которые она повторяет и сейчас. «Нигде нет данных, что Патриарх Алексий II был сотрудником спецслужб, и ни на одном секретном документе нет его подписи», - год за годом повторяет один из официальных споукесменов Патриархии, сотрудник ОВЦС МП отец Всеволод Чаплин. Причём это чистая правда. И ничего удивительного в этом нет: странно было бы, если бы такие документы обнаружились в открытом доступе. Такого рода проколы случаются лишь запланированно, либо по причине крайнего непрофессионализма кураторов. Ни то, ни другое в истории с Патриархом не присутствует.

Для людей старшего поколения вопрос, сотрудничал ли Патриарх с КГБ, звучит риторически. Тот, кто помнит, как делались карьеры в советские годы, когда Алексий Михайлович Ридигер вырос из простого священника в митрополита, задастся скорее другимим вопросом: «А как он мог не сотрудничать?». Не стоит забывать, что РПЦ была поставлена под контроль государства и спецслужб еще в начале 20-х годов, и именно это стало условием её выживания в сложившихся условиях. Какие разрушительные процессы это породило внутри церкви - тема отдельная, но с формулой, озвученной Патриархией ещё на заре посткоммунизма, - «даже и условиях богоборческого государства контакт с властями был полезен для отстаивания интересов Церкви и для её участия и жизни страны» -трудно не согласиться.

Можно понять и стремление церковных деятелей откреститься от нелицеприятных моментов собственной истории. За десять лет демократии нетолейрантность в отношении спецслужб была страной успешно преодолена: это отчётливо продемонстрировали последние президентские выборы. Тем не менее и приличном обществе почему-то считается, что сотрудничество с этой категорией организаций не украшает не только духовных лидером, но и обычных граждан. Вспоминать же об этом в год празднования 2000-летия христианства вовсе не хочется. Неудивительно, что те, у кого амнезия ещё не наступила, мгновенно зачисляются церковью в ряды богоборцев и безбожников.