Глава 15. Что может ранить больнее ножа?..

— Помоги мне…

Чувствую, как тёплая, почти горячая кровь щекочет мои пальцы, и рука, крепко сжимающая нож, слегка вздрагивает.

— Давай… поговорим… Пожалуйста, Ив… - Сафу шумно сглатывает, насколько позволяет прижатое к горлу лезвие.

Ну, что ж… сейчас и выясним, откуда взялось такое повышенное внимание к моей скромной персоне.

— Поверни голову направо, - чуть ослабляю нажим. — Видишь заброшенное здание?

Судорожный кивок.

— Отлично. Медленно, не отходя от меня ни на шаг, идёшь в том направлении.

— Убери… нож…

— Послушай, детка… - лезвие ножа вновь давит на шею, - кажется, ты не в том положении, чтобы ставить условия.

Ещё один кивок.

— Чудесно. Вперёд.

Медленно, насколько позволяет неудобное положение, она делает первый шаг в сторону старой хибары. Интересно, почему кто-то позволил довольно большому, и ещё вполне пригодному для жилья строению почти в самом центре Западного блока, пустовать?

О чём я только думаю?! Сейчас куда больше меня должны интересовать жучки, наверняка, в невероятном количестве навешанные Комитетом на эту сучку. Интересно, что она задумала?

— Стой, - окидываю взглядом маленькую, грязную комнату, в которую еле-еле пробивается свет из единственного пыльного окошка под самым потолком, - говорить будем здесь.

— К-как скажешь…

Убираю нож, и Сафу тут же зажимает пальцами кровоточащий порез, медленно поворачиваясь лицом в мою сторону.

— Помнишь меня? – взгляд карих глаз сейчас способен прожигать насквозь.

— Что-то припоминаю, - прищуриваюсь, пряча нож в карман куртки, но, на всякий случай, не убирая его далеко, - кажется, пару дней назад ты мечтала расстаться с невинностью под одним из высокопоставленных чиновников Шестой зоны. Ну как, понравилось?

— Заткнись, - в её глазах что-то гаснет, и Сафу обхватывает себя руками, пытаясь (я вижу это даже на расстоянии) подавить судорожную дрожь омерзения.

— Знаешь, что, - в два шага оказываюсь рядом с ней и жёстко хватаю за подбородок, вынуждая смотреть мне прямо в глаза, - если ты искала меня только для того, чтобы вместе посокрушаться по поводу твоей навсегда утраченной девственности, то явно ошиблась адресом. Немедленно выкладывай, что тебе нужно, или я вытяну это… своими способами.

— Отпусти, - она дёргает головой, пытаясь вырваться, - я всё расскажу.

— Отрадно слышать, - убираю руку, стараясь не думать о том, насколько привычным стало для меня это движение. Вот только сейчас в нём нет и доли той нежности, которая сквозит в каждом жесте, когда я прикасаюсь к Сиону.

Сафу опускается на старый продавленный стул, кажется, нисколько не переживая о том, что короткая полупрозрачная юбка в одну секунду становится грязно-серой от покрывающей его пыли, и, обхватив себя руками, снова поднимает взгляд, на этот раз, горящих непонятным огнём, глаз.

— Я оказалась в Западном блоке по указанию Комитета безопасности.

Секунда, в течение которой я позволяю себе по-настоящему изумиться, тянется непозволительно долго. Такой честности и прямолинейности, граничащей с отчаянием, я ожидал в последнюю очередь.

Но кто сказал, что хоть одна из этих эмоций отразится на моём лице?

— И ты не боишься заявлять об этом так открыто? – перекладываю нож в другую руку. — Так как после твоих слов лучшее, что я могу сделать – просто прирезать тебя во избежание лишних проблем. По крайней мере, для себя.

— Да пожалуйста, - она как-то обречённо усмехается, откидывая с лица мешающую прядь волос, - по крайней мере, часть моих проблем этим ты точно решишь. Вот только зачем добавлять их себе?

— А с чего ты взяла, - прищуриваю глаза, прислоняясь к какой-то балке, - что мне есть дело до твоих проблем?

— Ни с чего, - Сафу снова обнимает себя руками, опуская голову, так, что тёмные пряди почти полностью занавешивают лицо, - просто, кроме тебя…

Она молчит какое-то время, судорожно сжимая плечи, а потом резко поднимает голову и отрывисто бросает:

— Кроме тебя мне больше не к кому обратиться.

Какую игру она ведёт? Под чьей маской прячется? Что ж… мне тоже не чуждо актёрское мастерство.

— Что я буду иметь с того, если потрачу своё время на твои, наверняка, незначительные проблемы?

Отчаяние в карих глазах, а затем…

— Всё, что угодно…

— Какая опрометчивость, - неторопливо подхожу к ней, вновь сжимая пальцы на слегка дрожащем подбородке, - вряд ли ты можешь предложить мне что-то стоящее. Последнюю свою… ммм… ценность ты потеряла пару ночей назад.

Она вздрагивает, на секунду прикрывая глаза, а потом вновь поднимает на меня решительный взгляд.

— Не пытайся казаться хуже, чем ты есть на самом деле.

— Не думай, что знаешь меня, девочка, - усиливаю захват, почти стальной хваткой сжимая пальцы, - я куда хуже, чем может показаться такой невинной овечке, как ты.

— Как знаешь, - она отводит взгляд, и я убираю руку, - но я не вру и не набиваю цену. Когда я сказала – всё, что угодно, то именно это и имела в виду.

— Как раз этим ты и занимаешься, - снова отхожу от неё, спиной ощущая уже знакомую балку, - ладно, выкладывай. Потом решу, что с тобой делать.

— Хорошо, - Сафу, всё ещё, немного испуганно кивает, вновь отбрасывая надоедливые пряди волос, - у меня есть… друг.

— Друг? – чувствую, как сердце в груди начинает колотиться в несколько раз быстрее.

— Да. Только… он не совсем друг. Скорее… - взгляд карих глаз, только что яростно прожигающий меня, снова устремлён в пол, - скорее… любимый человек.

Надеюсь, она не замечает, с какой силой мои пальцы сжали рукоять ножа?

— Продолжай, - в моём голосе всё те же равнодушные нотки.

— В общем… этот человек, - Сафу закусывает губу, - я не знаю, что произошло… Но он чуть не попал в лапы Комитета безопасности.

— Чуть? - выразительно заламываю бровь.

— Ну да, - она явно путается в словах, - ему удалось убежать.

— Просто чудо какое-то, - деланно усмехаюсь, - насколько мне известно, убежать от этих шакалов не удавалось практически никому.

— Я тоже не знаю, как он это сделал, - она в отчаянии сжимает пальцы, - но… в общем…

— В общем, Комитет безопасности тоже не лыком шит, - складываю руки на груди, - ему ничего не стоило проверить все связи твоего парня и, найдя самое уязвимое звено, отправить его на поиски пропажи. Я прав?

— Он не мой парень, - она даже краснеет, вновь опуская взгляд, - да, прав.

— И ты согласилась на такое … только ради него?

— Именно, - она пожимает плечами. — У меня был выбор?

— Конечно, был, - чувствую, как злость подступает к горлу, - забыть его, послать подальше весь Комитет безопасности и жить нормальной жизнью, не создавая проблем себе, а теперь и мне, дура!

— Я… - карие глаза подозрительно блестят, - не могла… так поступить.

— Про свою любовь будешь рассказывать таким же наивным идиоткам, как и ты, - невозмутимо смотрю на прозрачную дорожку, появившуюся на бледной щеке, - лучше скажи, что ты предпримешь, как только найдёшь своего дружка? Если я хоть что-то понял из твоего, если его можно назвать таковым, рассказа, вряд ли ты подаришь этого олуха Комитету.

— Мы сбежим в Пятую зону, - она слегка улыбается, несмотря на слёзы, бегущие по щекам, - там нет такого… беспредела.

«Чёрта с два…»

Сжимаю зубы, изо всех сил стараясь не пустить нож в ход прямо здесь и сейчас. Наглая выскочка! Да как она смеет?

Ладно, пусть думает, что хочет. В любом случае, у меня своё видение возможного варианта развития событий.

Когда всё это закончится, Сион останется здесь. Со мной. И точка.

«А ты уверен, что можешь решать за него?»

А я-то уж думал, что внутренний голос совсем перестал давать о себе знать… Выходит, зря.

— После всего случившегося Сиону никак нельзя оставаться в Шестой зоне, - Сафу растерянно накручивает на палец вьющуюся прядь, - и здесь… здесь ему тоже не место. Я хочу обеспечить ему… лучшую жизнь, понимаешь?

«А ведь она права…»

Со злостью затыкаю не в меру разошедшееся внутреннее «Я», изо всех сил стараясь, чтобы мой голос звучал всё так же ровно и пренебрежительно. Правда, если дело касается пренебрежения – тут даже не требуется прилагать каких-то усилий.

— Планы на вашу счастливую совместную жизнь будешь рассказывать новым коллегам за чашкой вечернего чая, - добавляю в голос язвительности, - меня они точно не интересуют. Сейчас я задам несколько вопросов, и в твоих интересах ответить на них со всей искренностью, на которую ты только способна.

— Х-хорошо…

— Как ты меня нашла?

— Ну… вообще-то, - она даже пытается усмехнуться, - это ты меня нашёл.

— Не строй из себя ещё большую дуру, чем я уже тебя считаю. Ты спрашивала у Рикиги про актёра по имени Ив. Откуда эта информация?

— Когда ты доставил меня к Рикиге-сану, он назвал тебя по имени, - она слегка пожимает плечами, - а потом… я увидела афишу…

— Понятно, - пытаюсь подавить очередной приступ злости, вот только уже на болтливого сутенёра. — Почему Комитет направил тебя именно в Западный блок? Ему точно известно местонахождение этого твоего… Сиона?

Всё-таки, не зря многочисленные поклонники считают Еву выдающейся актёрской личностью. Мне даже удаётся произнести его имя всё тем же ровным тоном, лишённым каких-либо эмоций.

— Я не знаю, - Сафу сокрушённо качает головой, - мне только сказали, что он может находиться здесь.

— Кажется, ты обещала не врать.

— Я не вру! – она в отчаянии вскидывает на меня снова заблестевшие от слёз глаза. — Я, в самом деле, не знаю!

— Допустим, - напряжённо раздумываю над ответом. Не похоже, чтобы эта выскочка сейчас лгала. Уж что-что, а умение различать ложь прививается чуть ли не с молоком матери у тех, кто с рождения вынужден отчаянно бороться за право выжить в этом прогнившем мире. Ладно, в любом случае я не собираюсь раскрывать все карты. И уж быть с ней до конца честным точно не намерен.

— Ещё один момент, - кидаю на неё внимательный взгляд, - ты уверена, что нас сейчас не прослушивают?

— Более чем, - она снова усмехается. Так быстро освоилась в моём обществе? – когда меня только направили в Западный блок, сотрудники Комитета навесили, как минимум, дюжину следящих устройств, но мне удалось справиться с ними.

— Как это? – не буду утверждать, что никогда о таком не слышал, но… я думал, эта заучка разбирается только в биологии.

— Комитет использует последние технологии слежения, которые основываются на живой ткани, - в голосе ясно слышатся лекторские нотки, - а я была лучшей на курсе экологии, - тут она слегка запинается, а в глазах снова появляется грусть, - после… него.

— Отложи вечер воспоминаний для более почтительного слушателя, - изо всех сил стараюсь прогнать из головы образ Сиона, склонившегося над очередными исследованиями, - ты не хуже меня знаешь, что Комитет состоит не из идиотов, которых может обмануть одна, пусть и сверходарённая, студентка.

— Их новые технологии только-только запущены в производство и ещё до конца не исследованы, - она снова слегка пожимает плечами, - сейчас Комитет слышит не больше положенного.

— И что же ему положено? – позволяю себе презрительную усмешку.

— Слышать, как я пытаюсь охмурить одного из… - она слегка запинается, - клиентов, выспрашивая у него о Сионе.

— Почему я должен тебе верить?

— Мне… - она вновь опускает взгляд, - и в самом деле больше не к кому обратиться.

И что мне с ней делать? Прирезать прямо здесь, воспользовавшись тем, что она, по собственной глупости, избавилась от прослушки? Или… предложить «сотрудничество», чтобы иметь возможность дышать в спину Комитету? Но в таком случае держать Сиона на расстоянии будет неимоверно сложно… Но я точно всё сделаю для того, чтобы эти двое не имели возможности пересечься.

— Ив?

— Чего тебе? – отрываюсь от раздумий и кидаю на неё ещё один тяжёлый взгляд.

— А ты… - в голосе появляется робкая надежда, - ты не видел его?

— Откуда мне знать? – как можно равнодушнее пожимаю плечами.

— Он чуть ниже тебя, - она снова чуть заметно улыбается, - карие глаза и тёмные волосы. Почти как у меня.

— Возраст?

— Шестнадцать лет… - я удостаиваюсь пристального разглядывания, - на вид немного младше, чем ты. В нашу последнюю встречу был одет в коричневое пальто и тёмные брюки. Ты… не встречал кого-нибудь похожего в последнее время?

— Нет, - пытаюсь не усмехаться очень уж откровенно, - такого в последнее время… точно не встречал.

Чуть ли не впервые на протяжении всей беседы я предельно честен с ней. Даже не в чем себя упрекнуть.

— Жаль, - Сафу тяжело вздыхает, - так ты… поможешь мне, Ив?

Так, всё-таки, на что мне решиться? На убийство, или?..

— Я сделаю это, - произношу медленно, тщательно подбирая слова, - но взамен ты сделаешь кое-что для меня.

— Что? – она, уже в который раз за вечер, переводит на меня удивлённый взгляд карих глаз.

— Скажу после того, как выполню свою часть сделки, - прищуриваюсь, отвечая не менее пристальным взором.

Молчание длится почти минуту. Не можешь решиться, девочка? Что ж, я тебя прекрасно понимаю…

— Я согласна.

Чёрт возьми, да на что ещё она готова ради него???

— Значит, договорились, - прячу нож в карман куртки, - я сделаю всё, что в моих силах…

«…чтобы ты как можно дольше оставалась вне пределов его досягаемости», - надеюсь, ей не удалось прочесть окончания фразы в моих глазах.

— Как я найду тебя? – она, кажется, с трудом верит в то, что я согласился.

— Я сам тебя найду, - кидаю на неё последний взгляд, - постарайся особо не светиться в городе, и… - ещё одна прощальная усмешка, - хорошо делай свою работу.

Даже если я и слышу краем уха раздавшиеся за спиной тихие приглушённые рыдания, меня они совершенно не интересуют.

 

* * *

 

— Как всё прошло? - Инукаси чуть ли не с порога начинает забрасывать меня вопросами. — Ты… ты что, убил её?

— С чего ты взяла? – перевожу взгляд на явно обеспокоенного Рикигу. — И где Сион?

— Спит, - она хмурит тонкие брови, - посмотри на свои руки.

Перевожу взгляд на ладони и начинаю понимать, откуда в голове Инукаси возникли мысли о возможной смерти этой выскочки. Пальцы кое-где до сих пор покрывает тёмная, уже почти свернувшаяся кровь.

— С ним всё в порядке? – небрежно вытираю руки какой-то тряпкой. — Не паникуй, просто слегка порезал.

— Ты форменный псих, - она снова хмурится, - рассказывай.

— С ним всё в порядке? - добавляю металла в голос.

— Не паникуй, он просто слегка устал, - в тон мне отвечает Инукаси. — Так ты расскажешь, или мне вытягивать каждое слово клещами?

Падаю на продавленный диван и вытягиваю ноги на стоящем тут же низком столике.

— Она хочет, чтобы я помог ей найти Сиона. И призналась, что работает на Комитет безопасности.

— А ты? – кажется, Инукаси даже не удивлена последними новостями, чего не скажешь о побледневшем сутенёре.

— Я согласился.

Почти с удовольствием смотрю на то, как на лице Рикиги проступают мелкие капли пота.

— Т-ты… ты в самом деле?

— Помолчи, старик, - эта шавка нетерпеливо дёргает плечом и снова переводит взгляд на меня. — И что теперь планируешь делать?

Ну да, когда это Собачницу удавалось легко ввести в заблуждение?

— Для начала дам ей несколько неверных ориентиров для поисков Сиона, - задумчиво созерцаю паутину в углу комнаты, - по крайней мере, не будет путаться под ногами.

— А потом?

— Посмотрим. Может быть, получится выудить из неё какую-то информацию о планах Комитета.

— Мне продолжать наблюдение?

— Естественно, - встаю на ноги, - следи, чтобы не лезла, куда не просят… Где Сион?

— Налево по коридору. Может, дашь ему выспаться?

— Пусть лучше спит дома. К тому же Такеши должен вот-вот прислать формулу.

— Понятно. Недзуми…

— Что? – оборачиваюсь уже на пороге.

Ещё один выразительный взгляд на мои руки. Чёрт. Свернувшуюся кровь не так-то просто оттереть.

— Кувшин с водой в соседней комнате.

«Не вмешивай его в ту грязь, в которой сам увяз с головой», - чуть ли не в первый раз чёрные глаза смотрят с мольбой.

Я пытался… честно пытался… но с треском провалил все попытки. Как четыре года назад… так и сейчас.

 

* * *

 

Он, и в самом деле, спит.

Тихо, стараясь не потревожить, подхожу к дивану и вглядываюсь в знакомое, родное до последней чёрточки, лицо.

Опять хмурится… снится что-то неприятное? Плохо себя чувствует? Или… переживает за неугомонную, но просто вынужденную иногда оставлять его одного, крысу?

Так не хочется будить… но лучше уж я уложу его спать дома, где из каждого угла не выглядывает любопытная собачья физиономия.

Присаживаюсь рядом и слегка дую в растрёпанную со сна чёлку. Сион забавно морщится, потому что вмиг разлетевшиеся короткие прядки, наверняка, щекочут лоб, но этого явно недостаточно для того, чтобы заставить его проснуться.

Чуть усмехаюсь и повторяю действие, сопроводив его лёгким поцелуем в уголок глаза. Ещё одним. И ещё.

— Н-Недзуми? - он, не открывая глаз, чуть улыбается, а непослушные после сна руки пытаются обхватить меня за шею.

— Нет, Инукаси, - носом веду дорожку к его уху, оставляя поцелуй на скуле.

— В самом деле? – тёплые губы находят мои. — Тогда мне всегда хотелось сделать… так.

Отвечаю на поцелуй, в отместку за хамство довольно ощутимо прикусываю верхнюю губу, провожу языком по нижней и проникаю глубже, чувствуя, как его руки притягивают ближе, пальцы поглаживают затылок, забираются в волосы, а потом, чуть помедлив, кажется, уже собираются стянуть резинку.

— Эй, - отрываюсь от его губ, оставляя поцелуй на линии подбородка, - давай не здесь?

— Прости, - он снова сонно улыбается, вновь обхватив меня за шею, - мне просто показалось, что мы… дома.

— Тогда просыпайтесь, Ваше Высочество, - взъерошиваю и без того разметавшуюся чёлку, - и посмотрите по сторонам.

— Я уже понял, - Сион, наконец-то, открывает глаза, одаривая меня ещё чуть сонным взглядом. — Всё в порядке?

— Более чем, - обнимаю его двумя руками, прижимаю тёплое тело к себе, а потом привлекаю ещё ближе и затягиваю на колени. — Пойдём домой?

— Зачем? – он утыкается куда-то в район моего горла, легко прихватывая кожу зубами.

От подначки, намёком прозвучавшей в его голосе, у меня возникает желание послать всё к чертям, и…

— Даже не знаю, - целую скулу, висок, щёку, а пальцы меж тем ненавязчиво вытаскивают из штанов заправленную рубашку, - может быть, затем, чтобы…

Провожу по линии метки на животе, с удовольствием улавливая в одно мгновение сбившееся дыхание, и, чтобы закрепить эффект, перемещаю руку на спину и веду линию вдоль позвоночника.

— Пойдём… - Сион выгибается у меня на коленях, прижимаясь ещё ближе, и зарывается лицом в мои волосы.

— …чтобы не пропустить формулу, которую должен прислать Такеши, - медленным движением спускаюсь к пояснице и начинаю поглаживать чуть влажную кожу. — А ты что подумал?

— Хам, - он чуть отстраняется и легко касается моих губ, - именно это я и имел в виду.

— Я вижу, - обнимаю его обеими руками за талию. — Как ты себя чувствуешь?

— Тебе в подробностях? – он, чуть двинув бёдрами, вжимается в меня более чем явным доказательством того, что формула его сейчас интересует далеко не в первую очередь.

Кажется, ещё чуть-чуть, и у меня возникнет та же проблема.

— Не в таких, - ловлю горячие губы, оставляя лёгкий поцелуй. — Так, всё-таки?

— Голова немного тяжёлая, - он, судя по всему, пытается прислушаться к своим внутренним ощущениям, - но, думаю, это после сна.

— Тогда пойдём отсюда, - стряхиваю его с себя, опрокидывая на диван, и, не удержавшись, склоняюсь и целую ещё более растрепавшиеся прядки, - уже довольно поздно.

— Ага, - Сион выбирается из-под меня, заправляет рубашку и первым движется в сторону выхода, - давно пора.

Вот ведь нахал…

 

* * *

 

Уже знакомого робота, с терпением, присущим только неодушевлённым механизмам, дожидающегося у самой двери, я замечаю издалека.

— Это… формула, да? – Сион с опаской, приправленной изрядной долей нетерпения, косится на еле слышно жужжащее, одно из последних достижений в сфере робототехники, устройство.

— Скорее всего.

Как только мы оказываемся в безопасности нашего жилья, Сион тут же с нетерпением хватает свёрток, надёжно прикреплённый к металлическим выемкам, и осторожно разворачивают тончайшую упаковку.
Три ампулы и лист бумаги.

Недзуми, мне удалось вывести сыворотку, которая спровоцирует скорейшее выведение вируса из организма носителя, а также сведёт практически на нет все последствия от распада третьей цепи ДНК. Мне не удалось изменить ДНК крыс, заразив их бактериями вируса, поэтому о последствиях суди сам. Доза разделена на три части, которые нужно вводить СТРОГО в одно и то же время в основание шеи носителя, то есть, в то место, откуда ты когда-то вытащил пчелу. Все ампулы подписаны, так что ошибиться в очерёдности будет сложно. В лаборатории пока не показывайтесь ни в коем случае. Связь держим через твоих мышей. Удачи.

P.S. Для Сиона. Формулу получил, в ближайшее время займусь синтезом. Ты молодец.

— Удачи, - одними губами повторяет Сион, сжимая в руках злополучный листок.

— Иди сюда…

Забираю письмо из ставших непослушными пальцев и притягиваю Сиона к себе, сжимая изо всей силы, на которую только способен.

— Боишься? – уже привычно касаюсь губами белоснежных прядей.

Да его снова трясёт. Причём крупной, отчаянной дрожью.

— Да.

Это больше похоже на всхлип, чем на вразумительный ответ.

— Я буду рядом. Что бы ни случилось.

— Недзуми…

— Что? – медленно провожу ладонью по напряжённой спине.

— Если вдруг… всё будет очень плохо… ты… - он какое-то время молчит, словно собираясь с силами, а потом продолжает еле слышным шёпотом, - ты… прервёшь мои мучения?

От его слов тело сковывает ледяным панцирем ужаса и непонимания, вперемешку со страхом. Как он может… просить о таком???

— Сион, - горло сдавлено подступившим спазмом, поэтому мне приходится прилагать значительные усилия, чтобы продолжать говорить, - не смей… никогда больше не смей, слышишь?!

— Пожалуйста, Недзуми…

— Ты слышишь меня?! – отстраняю от себя и с силой начинаю трясти этого идиота. — Никогда!!! Не смей!!! Больше!!! Говорить!!! Такого!!!

От слёз, выступивших в красных глазах, вспышка гнева, пожирающая всё моё существо, разом сходит на нет, и, почти оттолкнув от себя несопротивляющееся тело, я без сил опускаюсь на диван, пряча лицо в ладонях.

Кажется, когда-то я говорил Сиону, что привязанности губят. Теперь у меня появился прекрасный шанс убедиться в этом на собственном опыте.

Как же больно… больно от жестокости и необдуманности обронённых, наверняка, в приступе очередного страха, слов. Он что, и правда думает, что я смогу вот так просто взять и лишить жизни того, кто…

Я не уверен, что хочу сейчас заканчивать эту фразу.

— Прости… - прохладные, всё ещё чуть дрожащие пальчики забираются под складки шарфа и ложатся на шею, - я… просто идиот.

Сгребаю в охапку, прижимаю к себе и снова утыкаюсь куда-то в складки его одежды.

— Недзуми… я…

— Заткнись, - мой голос звучит глухо, но Сион, наверняка, в состоянии различить несколько слов, - просто помолчи хотя бы пять минут.

Кажется, он кивает, а в следующий миг я чувствую прикосновение тёплых губ у самого виска, лёгкое, почти незаметное, но такое… успокаивающее. Пальцы с затылка перемещаются на макушку, стягивают резинку, забираются в волосы и начинают осторожно перебирать длинные пряди.

Закрываю глаза, чувствуя, как боль, мало имеющая отношение к физической, медленно, постепенно отступает, прогоняемая ласковыми, даже нежными, прикосновениями.

— Недзуми? - шёпотом.

— Что? – заставляю себя поднять голову, чтобы тут же встретиться с взглядом наполненных самым настоящим раскаянием, глаз.

— Ты… дрожишь… - он медленно проводит подушечкой большого пальца по моей щеке.

Моё тело, и в самом деле, сотрясает мелкий противный озноб. Сколько раз я за всю свою жизнь испытывал подобное? Два? Три? Кажется, в последний раз меня так колотило, когда я, расширившимися от ужаса глазами, наблюдал за тем, как звери из Шестой зоны заживо выжигали племя Мао.

Что же ты со мной делаешь, Сион?

— Не надо… - губы перемещаются на лоб, щёку, скулу, оставляя лёгкие, почти невесомые прикосновения, - прости меня…

— Идиот…

— Знаю, - он, наконец-то, находит мои губы.

— Чёртов придурок…

— Ага, - целует каждую по отдельности, слегка проводя языком.

— Кретин…

— Ещё какой, - чуть усиливает напор и проникает глубже, лишая всякой возможности говорить.

Он целует меня отчаянно, почти кусается, наверняка, пытаясь своим пылом, смешанным с жадной настойчивостью, сгладить боль от случайно обронённых слов. И пусть мне всё ещё больно… не могу удержаться, раскрываюсь навстречу, чувствуя, что в верхней одежде становится невыносимо жарко, и стягиваю с него куртку, откровенно не понимая – зачем я раздеваю его, когда нестерпимый жар охватывает моё тело?

Но, кажется, у Сиона та же проблема, потому что пальцы уже находят узел шарфа, путаются в слоях ткани, пытаясь стянуть непослушный предмет одежды, а потом, всё-таки справившись с ним, не глядя, отшвыривают в сторону. Ещё несколько движений – и куртка повторяет тот же путь.

— Прости, - он, тяжело дыша, отрывается от моих губ, - я… в самом деле…

— Заткнись, - прикрываю глаза, чувствуя, как эти губы прокладывают лёгкую дорожку из поцелуев от виска к скуле, - и никогда больше не смей…

— Обещаю, - он слегка отстраняется, продолжая перебирать мои волосы. — А можно… я их…

— Обрежешь? – слегка усмехаюсь, откровенно любуясь выступившим румянцем.

— Дурак, - он смущается ещё сильнее и несильно дёргает длинную прядь. — Можно, я завяжу их?

— Мне как-то не улыбается остаться без волос, - показательно хмурюсь, однако сердце, по неизвестной ему причине, начинает биться в несколько раз быстрее.

— Не неси ерунду, - этот чудик уже умудрился высвободиться из моих объятий, и даже где-то достать расчёску, - я умею.

— Интересно, откуда?

С усмешкой наблюдаю, как он с решительным видом забирается на кровать и встаёт на колени позади меня.

— К маме в пекарню всё время приходила девочка, - он осторожно, словно боясь причинить боль, проводит расчёской по волосам, - ну и… мне часто приходилось с ней сидеть.

— То есть, - чуть запрокидываю голову назад и прикрываю глаза, - весь твой опыт парикмахера основывается на расчёсывании пятилетней девочки?

— Поверь, разница невелика, - в следующую секунду его голос становится настороженным. — А откуда ты знаешь про её возраст?

Чёрт бы побрал мой болтливый язык…

— А кто ещё, кроме неразумного ребёнка, осмелится доверить тебе свою шевелюру? Эй! Больно же!

— Сам виноват, - Сион мстительно проводит расчёской по тому же месту, - нужно чаще расчёсываться.

— А, по-моему, - кажется, мне удалось увести его от щекотливой темы, - чьи-то пальцы запутали мои волосы всего несколько минут назад.

— Сомневаюсь, - он, закончив с расчёсыванием, начинает собирать волосы кверху. — Ты всё время следил за мной, да?

Что ж, я рано обрадовался…

— Ещё не хватало, - снова прикрываю глаза, стараясь, чтобы голос звучал ровно. — Думаешь, мне было нечем заняться?

— Следил, - с удовольствием повторяет Сион, нашаривая на кровати отброшенную им же резинку, - и не увиливай.

А вот ничего он от меня не дождётся, кроме выразительного молчания.

— А знаешь, - пальцы уже продевают волосы в резинку, - я даже рад этому.

— С чего это? – вопрос срывается с языка прежде, чем я успеваю прикусить его.

— Ну, - он проводит расчёской по уже заправленному хвосту, - значит, я уже тогда был тебе небезразличен.

— Значит, что кто-то слишком много болтает.

— Ну, тебе же нравится, - Сион издаёт смешок и обхватывает мою шею руками, утыкаясь в затылок, - готово.

— Надеюсь, мне не придётся всё переделывать?

— Только попробуй…

Снова прикрываю глаза, чувствуя, как его губы касаются основания шеи.

— Недзуми…

— Что? – нахожу его пальцы и легонько сжимаю их.

— Давай… сейчас?

Мне даже не нужно переспрашивать, что он имеет в виду – и так всё ясно без слов.

— Уверен? – разворачиваюсь и заглядываю в уже наполнившиеся страхом глаза.

— А чего тянуть? – он кидает затравленный взгляд на лежащие на столе ампулы. — Давай…

Обнимаю, притягиваю ближе, нахожу губами аккуратное ухо и тихо шепчу:

— Я буду рядом. Обещаю.

— Знаю, - Сион зажмуривается, наверняка, чтобы не видеть, как моя рука тянется к первой из ампул, - давай же.

Кидаю мимолётный взгляд на этикетку. Всё верно. Ещё один взгляд – уже на часы.

— Прости, - быстрый поцелуй, а в следующий миг тонкая игла впивается в основание шеи.

Он чуть вздрагивает, но, скорее всего, не от боли – тонкие современные иглы просто неспособны причинять её.

— Сион? – ловлю пальцами его подбородок и заглядываю в глаза. — Больно?

Он медленно качает головой, а в следующую секунду заходится в диком крике, хватаясь руками за основание шеи. Ужасное ощущение дежа вю накрывает с головой, и я пытаюсь прижать к себе бьющееся в агонии боли тело.

— Сион!!!

Мне даже не удаётся схватить его, чтобы вместе переждать приступ боли – с непонятно откуда взявшейся силой, Сиону удаётся вырваться, и он, как подкошенный, падает лицом на кровать, ни на секунду не переставая кричать от мучительной боли.

Что мне делать?!

Попытка разжать судорожно сцеплённые руки приводит к новому, ещё более громкому крику.

— Сион! – с недюжинными усилиями мне удаётся перевернуть его на спину. — Посмотри на меня!!! Ну же!!!

Бесполезно. Он так сильно сжимает веки, словно это помогает ему хоть немного облегчить разрывающую на части боль.

— Давай же!!! Смотри на меня!!!

Вспоминая последний приступ, наотмашь бью по залитой слезами щеке, но это только приводит к тому, что Сион выгибается на кровати, заходясь в новом крике.

Как же страшно… Но мне нельзя поддаваться панике… Нельзя, чёрт возьми!!!

До боли сжимаю зубы, пытаясь перехватить теперь уже отчаянно вцепившиеся в покрывало руки. Ну, давай же… ты сможешь… ты же такой сильный…

Внезапно крик, рвущийся, казалось, из самой души, обрывается, и обрушившаяся тишина моментально начинает отдаваться в ушах тонким комариным звоном.

Неужели всё?

Провожу пальцем по вискам, скулам, и, когда касаюсь сомкнутых век, они медленно, словно нехотя, приоткрываются, и красные глаза одаривают меня своим мутным взглядом.

Определённо что-то не так… Вот только что?

— Сион? – глажу пальцем мокрую от слёз щёку. — Всё хорошо?

Он ничего не говорит, даже не даёт понять, что слышал мой вопрос, просто продолжает смотреть, ни на секунду не разрывая становящегося почти невыносимым зрительного контакта.

— Ты слышишь меня? – от пустоты, зияющей в этих родных гранатовых радужках, становится не по себе.

А в следующую секунду я удивлённо вскрикиваю, потому что его пальцы, с неожиданно сильной, почти стальной хваткой, смыкаются на моём горле.

Что он делает?!

В глазах темнеет от того, с какой силой пальцы сжимаются на гортани, лишая даже малейшей возможности вдохнуть. Пытаюсь разжать его руки, но, вопреки обыкновению, могу только беспомощно цепляться за них, не в силах ослабить захват даже на йоту.

Что с ним такое??? Почему???

— С-Сион… - выходит хрипло и полузадушенно, - ты…

В следующий миг пальцы разжимаются, и я тут же почти складываюсь пополам в жестоком приступе кашля, почти пропуская момент, когда Сион встаёт с кровати и подходит к столу, на котором дожидаются своего часа две отложенные ампулы.

Нет… Нет!!!

— Нет!!! – я не знаю, откуда взялись силы, но каким-то неведомым образом, мне удаётся схватить две хрупкие склянки за секунду до того, как на них обрушивается сжатая в кулак рука.

Вирус… эта дрянь снова активизировалась и пытается всеми возможными способами уничтожить все источники угрозы для её существования, а точнее – ампулы, и… меня.

— Отдай, - голос, ещё пять минут назад переполненный нежностью, сейчас приобрёл ровный и безжизненный тон, и это причиняет куда более сильную боль, чем то, что Сион только что чуть не задушил меня.

— Чёрта с два, - сжимаю ампулы в кулаке и перекатываюсь на кровати, моментально оказываясь в противоположном углу комнаты. — Сион, приди в себя! Ну же!!!

— Отдай.

Всё тот же мёртвый, тусклый, лишённый каких-либо эмоций голос.

— Сион, это не ты! Сопротивляйся ему!

Он чуть вздрагивает, и на какую-то долю секунды мне кажется, что всё позади, но уже в следующий миг его пальцы стискивают ручку кухонного ножа.

— Сион! Нет!

Поздно. Левую руку с зажатыми в ней ампулами ошпаривает кипятком, и первая горячая капля, срываясь с кончика ножа, падает на пол.

Отскакиваю в сторону, пытаюсь перехватить руку с ножом, но… видимо, эта дрянь каким-то неведомым образом придаёт ему сил, потому что я оказываюсь прижат к стене, а у моего горла – широкое, чуть дрожащее лезвие.

— Сион…

Взгляд красных глаз, всегда излучающий тепло, любопытство, радость, тревогу, сейчас наполнен совершенно чуждыми для него чувствами – злостью, агрессией и жестокостью. И это сводит с ума, причиняя такие мучения, что сердце, на секунду забыв о страхе, сжимается от острой, иглой вошедшей в него, боли.

— Посмотри на меня… - стараюсь не обращать внимания на щекочущее горло лезвие, не позволяя себе разорвать зрительный контакт. — Сион… давай же…

В красных радужках что-то неуловимо меняется, и я, не веря в свою удачу, продолжаю:

— Сион… это же я… помнишь?

Лезвие у моего горла чуть вздрагивает.

— Ты чуть не вырвал мне половину волос пять минут назад, - говорю медленно, чтобы до его ушей долетало каждое слово, - а вчера, разметавшись во сне, почти скинул меня с кровати. Помнишь?..

— Нет… - голос, по-прежнему, бездушный, но некоторые неуловимые нотки в нём, кажется, начинают напоминать моего Сиона.

— Вспоминай. Ты дал имена всем моим крысам. Помнишь, как я был тогда раздражён?

— Н-нет…

— Давай же… - продолжаю смотреть ему прямо в глаза, - сегодня днём ты устроил сцену ревности лишь потому, что какая-то шлюха посмела коснуться моего лица… Ну же… вспомни, что я сделал потом…

— Ты?.. – нажим ножа становится чуть слабее, и я замечаю самую настоящую растерянность.

— Вот так. Молодец. Вспоминай, Сион. Ты же тогда так стонал и выгибался в моих руках…

Красные глаза снова моргают, а потом я, не веря своим глазам, вижу самый настоящий шок, медленно переходящий в ужас.

— Недзуми?

Он смотрит на мою раненую руку, а потом переводит взгляд на оружие в своих пальцах.

— Нет… - нож с глухим стуком падает на пол, - нет… нет!!!

Я опять не успеваю ничего сделать, только в оцепенении наблюдаю за тем, как он, всхлипнув от ужаса,
резко разворачивается и в один миг оказывается за дверью.

Там же ещё с самого утра снова шёл снег!

На всякий случай прячу ампулы подальше, подхватываю отброшенный шарф и, не обращая внимания на ноющую боль в руке, срываюсь за ним.