Знаменитый французский ученый прошлого

Столетия А. Патен. Называя

Спектакль страшным и раздирающим

Душу, он расценивает его как революцию

В греческом театре, меняющую

Ницо греческой сцены, так как в «Медее»

место старого предопределения рока

Наступило предопределение страсти.

Действительно, настоящей основой действия

В этой трагедии являются

Страсти, господствующие в душе Медеи.

Эни не внушены свыше, и в самый ход

Событий нет вмешательства божества,

Шторое могло бы создать ситуацию,

Лагоприятную для проявления челове-

Геской страсти или, наоборот, препятствующую

Этому проявлению. Героиня

Юлностью отвечает за свои действия,

Гесущие, как она сама хорошо это

Юзнает, полное крушение собственной

Кизни.

Разрабатывая мифологический сюжет,

Эврипид, естественно, сохраняет ряд

Аких черт в характере Медеи и таких

[оступков ее, какие давали ему мифы:

•на волшебница, она усыпляет дракона,

Овершает ужасные преступления — г бивает при бегстве из Колхиды своего

Рата и потом в Иолке губит Пелия.

$се это, правда, происходит до начала

Ействия пьесы, но и в самой пьесе

На осуществляет свою месть по отно-

Ению к царевне с помощью волшебства.

) то же время в страстном и безудерж-

Ом характере Медеи есть нечто напо-

[инающее о том, что она чужеземка,

Одившаяся и выросшая среди варваров.

Однако не это выдвигает драматург

на первый план, рисуя образ Медеи.

Уже в первом эписодии, когда Медея

Выходит к хору, это — не волшебница

Колхиды, а покинутая и совершенно

Отчаявшаяся женщина, современница

Драматурга, и зрители присутствуют,

в^ сущности, при страшной семейной

Драме. Страдания Медеи, в душе которой

Происходит борьба между материнской

Любовью и жаждой отмщения,

Изображены с большим пафосом и психологической

Убедительностью. В конце

Концов жажда мести- подавляет все другие

Человеческие чувства, и преступление

Совершается. Однако зритель, перед

Глазами которого прошли все перипетии

Столкновения главных персонажей трагедии,

Чувствует сострадание к Медее

И начинает понимать, как она могла

Дойти до своего ужасного преступления.

Это тем более примечательно, что, с

Точки зрения рядового грека, Ясон поступал

Достаточно последовательно и

Правильно. Он решил упрочить положение

И свое собственное и своих детей и

В данном случае (да, впрочем, и во всех

Других) имел полное право не считаться

С чувствами оставляемой им женщины.

Ясон и представлен в трагедии эгоистичным

И самодовольным человеком, который

Заботится отчасти о самом себе,

Отчасти об интересах рода и вовсе

Не интересуется тем, что происходит

В душе Медеи. И только в последней

Сцене, где он показан совершенно разбитым

Страшной местью Медеи, зритель

Испытывает по отношению к нему сострадание.

В «Медее» содержится ряд политических

Намеков. Так, в словах стасима

первого «исчезла святость клятв...»

(ст. 412—413) некоторые исследователи

Видят указание на политическую обстановку

Кануна Пелопоннесской войны.

Еврипид 149

Это было время взаимной вражды и недоверия,

Нарушения договоров и лихорадочной

подготовки к войне.

Трагедия получила третий приз. При-

Эта трагедия шла на афинской сцене

В марте 428 г. до н. э. Она входила

В состав тетралогии, удостоенной первой

Награды. В основу пьесы положен миф

Об Ипполите, побочном сыне афинского

Царя Тесея от амазонки Антиопы,

И о несчастной любви к нему его мачехи

Федры. Самая дата постановки «Ипполита

» указывает на то, что после «Медеи»

Драматург был увлечен мыслью дать

Изображение сильной человеческой

Страсти — на этот раз любви, приводящей

К гибели как охваченную страстью

Федру, так и того, кого она любит.

Сопоставление фабулы обеих пьес

Позволяет установить некоторые черты

Сходства между ними. Горячая любовь

Медеи к Ясону порождает в ней после

Измены Ясона чувство страстного возмущения,

А затем и жажду мести.

В «Медее» мстительность и связанные

С ее осуществлением переживания

выступают на первый план, тогда как

Любовь к Ясону подробно не раскрывается,

Хотя о ней и говорится несколько

Раз в драме. В «Ипполите» же, наоборот,

Еврипид рисует любовную страсть

Федры, чувство безграничного отчаяния,

Связанное с отвергнутой любовью, наконец,

Страх перед разоблачением и неминуемым

Позором. Но вспыхнувшее

У Федры желание отомстить Ипполиту

И втянуть его в неизбежную гибель