Внешнеполитические аспекты петербургских событий

Проблема принятия Павлом I титула Великого Магистра Орде- на св. Иоанна Иерусалимского имеет еще один аспект, на выясне- нии которого нам хотелось бы остановиться. Речь идет о психоло- гическом, мировоззренческом восприятии Павлом своего места не только в российской, но и, мировой истории.

Да, русскому православному императору был присущ некий налет мистицизма, что вполне оправданно: таким было его вос- питание. Кроме того, нельзя сбрасывать со счетов общеидейный на- строй европейского общества. Конец века ознаменовался события- ми, которые сравнивали с апокалипсическими. Это и общее разру- шение духовности, падение династий, исчезновение государств – одним словом, общеевропейская смута. И, как всегда бывает в та- ких случаях на Руси, не только в народе, но и во всех сферах обще- ственной жизни бродили самые неимоверные слухи, существова- ли разнообразные мессианские представления и пророчества. Не прошли они много и императора Павла Петровича¹. Его встреча с монахом Авелем, долгий разговор о нынешнем и будущем России, встречи с другими «провидцами» и «пророками» делали свое дело. Немало разговоров ходило и вокруг вопроса о будущем «объедине- нии церквей». И император стал воспринимать себя как Мессию, на которого возложена задача покончить с общеевропейской сму- той, безверием и падением нравов.

Как отмечалось многими исследователями, рыцарские идеалы русского императора, идеалы, в какой-то степени романтические, вспомним слова А. С. Пушкина: «романтический наш Император», оказались воплощенными в жизнь. Поэтому Павел смотрел на свою роль Великого Магистра, как на что-то священное, дарованное ему свыше.

В этой связи небезынтересен один дошедший до нас экспонат, хранящийся в музее-заповеднике “Павловск”. Речь идет о рисун-

¹ Чистов К. В. Русские народные социально-утопические легенды XVII– XIX вв. М., 1967; Сивков К. В. Самозванство в России в последней трети XVIII в. // Исторические записки. М., 1950. Т. 31. С.

ке, выполненном предположительно в 1797 г., приписываемом ху- дожнику А. Я. Колпашникову «Мальтийская аллегория, или Алле- гория на Учреждение Великого приорства ордена св. Иоанна Иеру- салимского в России»¹. Впервые он был опубликован в 1997 г., ныне хранится в музее в Павловске. Е. И. Гаврилова считает, что дошед- ший рисунок всего лишь копия с композиции, автором которой, скорее всего, был член Королевской академии изящных искусств в Париже, приглашенный в Россию в 1791 г. Г.-Ф. Дуайен. Е. И. Гав- рилова предложила и свою атрибуцию, и объяснение этой аллего- рии, которая, по ее мнению, отражает идею воссоединения хрис- тианских церквей, центром которого должна стать Россия.

Смысловым центром композиции является Российский Держав- ный орел, на шее — цепь со знаком ордена св. Иоанна Иерусалим- ского. В одном клюве он держит змею, закусившую свой хвост (сим- вол вечности). Змея обрамляет вензель Павла I в сиянии. Правой лапой орел сжимает ветвь лавра. Группа слева и кишащие в ней змеи символизируют развязанные революцией и вырвавшиеся из ада силы зла, неистовый якобинский террор и безверие, взращен- ное нечестивыми философами. Идиллическая же сцена (молящие- ся у Распятия) — благодатную страну, откуда летит двуглавый орел, несущий российское знамя, крест, оливковую ветвь и пучок молний. Орел-мальтиец призван покарать зло, даровать мир, вос- становить троны и укрепить Вселенскую христианскую церковь. Интересно, что среди поверженных и поруганных святынь — сло- манное Распятие, священные книги, чаши и кадила, папская тиа- ра, жезл, епископская митра и французские короны².

Мимо внимания историков прошел еще один малоизвестный факт. В сентябре 1797 г. состоялась встреча и длительная беседа Павла I с бывшим польским королем Станиславом-Августом Понятовским. Мы хотели бы обратить внимание только на один аспект этого раз- говора, поднявшего религиозные вопросы и в частности проблему

«объединения церквей». Оказалось, что оба собеседника слышали о якобы предстоящих в 1800 г. изменениях в богослужении (в дан- ном случае подразумевалось некое объединение католичества и пра- вославия и составление единого богослужебного устава). Павел  Пе-

 

¹ Государственный Музей-Заповедник «Павловск». Инв. № ЦХ-2932-XI.

² Гаврилова Е. И. О забытом аллегорическом рисунке павловской эпохи, приписанном М. И. Козловскому // Павловские чтения: Сб. материалов на- учных конференций (1996–1997) СПб. Павловск, 1998. С. 82.

трович рассказал, что в дошедших до него пророчествах речь идет о грядущих религиозных переменах, что «после страшных смут слу- чится полное замирение, и оно придет с Севера»¹. Под «Севером» в то время традиционно подразумевалась Россия.

Поводов для хождения подобных слухов было предостаточно. Это, прежде всего, общеевропейская ситуация. С одной стороны, Франция с Наполеоном, пытающимся завоевать весь мир, подчи- нить себе даже папу. В это время происходит оккупация француз- скими войсками папской области и арест понтифика. Как заметил тогда Ф. В. Ростопчин «Папа в Риме в смирении»². Вскоре ограб- ленного, больного папу перевозят во Францию. Невольно в разных слоях европейского общества появляются слухи, одни нелепее дру- гих. Не мудрено, что в связи с арестом папы и его полной недееспо- собностью появляются идеи о возможном объединении церквей — католической и православной.

В этой связи заслуживает внимания точка зрения М. Б. Асвари- ща, высказавшегося весьма определенно в связи с принятием Пав- лом I звания Великого Магистра Ордена св. Иоанна. Российский историк считает, что этот факт во многом объясняется еще и рели- гиозными воззрениями русского императора. «В свете грядущего объединения христианских конфессий провозглашение православ- ного государя главой католического ордена уже не казалось столь парадоксальным. Но наряду с религиозными идеями Павла и удов- летворением его рыцарских амбиций, возложение на императора регалий великого Магистра давало блестящую возможность запо- лучить великолепный плацдарм для русской внешней политики в Средиземноморье под легитимным предлогом»³.

И, видимо, в этой же связи следует рассматривать приказание, отданное Российской академии наук, издававшей календарь, о не- обходимости обозначить Мальту «губернией Российской Импе- рии»⁴. Этот повышенный интерес не является чем-то необычай-

¹ Павел Первый и Станислав-Август. По неизданной рукописи // Рус- ский архив, 1912. Кн. 1. С. 33–34.

² Записки графа Ф. В. Ростопчина о политических отношениях России в последние месяцы Павловского царствования // Русский архив. 1878. Кн. 1. С. 104

³ Асварищ М. Б. Павел I. Портрет на фоне эпохи… С. 13.

⁴ Император Павел I // Россия перед вторым пришествием (Материалы к очерку Русской эсхатологии). М.: Общество святителя Василия Великого, 1999. С. 305.

ным в XVIII веке. Он вполне укладывается в те представления, ко- торые существовали в России, и в те заботы, которые проявили, например, Петр I об Ингерманландии, Екатерина II о Крыме, Алек- сандр I о царстве Польском.

Те резкие внешнеполитические повороты, которые на первый взгляд кому-то могут показаться метаниями русского императора, на самом деле имели под собой продуманные идеи и далеко идущие пла- ны. Правда, большинству из них не суждено было осуществиться.

Европейская реальность смешивал планы не одного только Пав- ла Петровича, а всех государств континента. И реальность эта за- ключалась в действиях всех против Франции и Франции против всех европейских держав. Главным противником революционной Франции была Австрия. В 1796 г. Наполеон в короткое время раз- громил австрийцев, отобрав захваченную ими Северную Италию. Затем он вторгается в Церковное государство и только отказ папы от Болоньи, Феррары и порта Анконы, а также обязательство вы- платить контрибуцию в сумме 21 миллиона скудо, оставили пон- тифика во главе его государства. Тогда Пий VI идет на хитрость и заключает с Австрией и Неаполем союз против Бонапарта. Тот не- медленно вновь вторгается на территорию Папского государства. Пий VI отказывается от Авиньона и Венессена, уплачивает 15 мил- лионов скудо и в придачу огромное количество бесценных произве- дений искусства, которые увозятся во Францию.

Но в самом конце 1797 г. в Риме случились уличные беспорядки, которые были инициированы французами. Папские телохранители вынуждены были открыть огонь по толпе, в которой находился фран- цузский генерал Дюфо. Он был смертельно ранен. Уже 15 февраля 1798 г. Рим был захвачен французской армией во главе с генералом Бертье. Папа был лишен светской власти, а римляне провозгласи- ли республику, которая вскоре присоединилась к Франции. Ста- рый и больной папа был арестован и в марте доставлен в крепость Валанс. 29 августа 1799 г. папа Пий VI умирает в заключении.

Выборы нового главы римской церкви затягиваются. Многие кардиналы были арестованы, а созвать конклав в Риме не пред- ставлялось возможным. Одновременно начинаются интриги всех европейских дворов, желавших видеть на папском месте удобную для себя кандидатуру. В завещании, составленном Пием VI, папа, предчувствуя возможные последствия наполеоновских демаршей, специально оговорил, что конклав надо созвать там, где будет на- ходиться наибольшее число кардиналов. 30 ноября 1799 г. в Вене-

ции, которая была под австрийским владычеством, в монастыре святого Джорджо Маджиоре открылся конклав. На него смогли прибыть 35 из 46 кардиналов¹. Выборы были длительными и непро- стыми.

За это время мир вступил в новый, девятнадцатый век. Во всей Европе было неспокойно, большинство населения находилось в ожи- дании, и особенно католики. Только 21 апреля 1800 г. в Петербург пришло донесение от А. Г. Лизакевича, датированное 9 (21) марта, в котором он сообщает об избрании нового римского первосвящен- ника.

 

«Пизский архиепископ, примас Тоскании, Сардинии и Кор- сики получил из Венеции известие, что кардинал Кьярамон- ти, родом из Чезены, избран папою 12-го сего месяца по ново- му штилю, который принял имя Пия VII. Он близкий род- ственник покойного папы, который его весьма любил и почитал. Знающие его лично, утверждают, что новый папа большого просвещения, благоразумия, тверд, преисполнен ревностию к закону и одарен качествами премудро управ- лять церковными и государственными делами»².

 

Итак, новым папой стал ставленник австрийской партии, быв- ший монах-бенедектинец кардинал Барнаба Кьярамонти. Первые месяцы своего понтификата новый папа был озабочен обустрой- ством своего двора. Он возвращается в Рим, занятый неаполи- танскими войсками. Делает все для получения своего признания, поскольку ситуация после выборов была не совсем благополуч- ной.  30  марта  А.  Г.  Лизакевич  доносил,  что  он  получил  из  Рима точные сведения, что «тамошний народ недоволен избранием в папы кардинала Кьярамонти, по причине родства Его с покойным папою, и что он покровительствовать будет фамилиям Браски, ко- торую народ ненавидит»³.

Несмотря на недовольство римских граждан, 3 июня 1800 г. но- вый папа торжественно въехал в Рим. Он провозглашает програм- му своего понтификата, которая заключалась в «реставрации Цер-

¹ Гергей Е. История папства / Пер. с венгерского. М.: Издательство «Рес- публика», 1996. С. 287.

² АВПРИ. Ф. 48. Оп. 48/2. Д. 128. Л. 91 об.

³ Там же. 118.

ковного государства, реорганизации центрального управления цер- ковью и, наконец, упорядочение отношений с французском церко- вью»¹.

Но в Риме Пию VII приходится находиться в окружении не толь- ко настроенной профранцузски армии, но и зараженного револю- ционными идеями и свободами населения. Назначенный им госу- дарственным секретарем кардинал Консальви вскоре приобретает б ольшую силу и, по сути, руководит папой. В подобной ситуации Пий VII пытается навести мосты с Россией.

14 мая 1800 г. А. Г. Лизакевич сообщает о своей встрече и разго- воре с епископом Варшавским, который рассказал ему о своей бе- седе с одним прелатом, вся родня которого находится в Варшаве. Этот прелат только что вернулся из Рима, где имел длительные и откровенные беседы с папой. Больше того он, оказывается, знал кардинала Кьярамонти еще до его избрание на Римский престол. Прелат в разговоре с епископом «объявил ему, что папа, будучи кардиналом, имел долю твердости, ныне же он стал безгласным и осторожным, по причине трудных обстоятельств в коих находит- ся. Его Святейшество принял, якобы, намерение вверить все дво- ры и заслужить их благоволение, начиная от В<ашего> И<мпера- торского> В<еличества> он удостоверен, что Его Святейшество не окажет ни малейшего затруднения превратить Мальтийский Орден в светской, если то угодно В<ашему> И<мператорскому> В<еличеству> и востребовано будет, равно как и удовлетворить во всем учиненные ему требования ль великого императора всерос- сийского признав Его своим заступником и покровителем»².

Да, русскому императору было над чем задуматься: его идея пре- вратить Мальтийский орден в светский орден, независимый от любой церковной власти, стала достоянием гласности. Больше того, оказывается, ее не только обсуждают, но она находит под- держку даже у папы.

 

¹ Гергей Е. История папства... С. 287.

² АВПРИ. Ф. 49. Оп. 49/1. Д. 67. Л. 121 об.

Мальтийские святыни

Покидая Мальту, Великий Магистр Фердинанд фон Гомпеш по- лучил разрешение взять с собой три реликвии Мальтийского орде- на. Атеистически настроенным французам было в какой-то мере даже смешно, что речь идет о совершенно никчемных, на их взгляд, предметах. Но такое мнение могло родиться только в умах людей неверующих. Рыцари же были довольно набожными лицами и для них орденские святыни ценились выше золота и серебра. Францу- зы же без застенчивости и страха начали грабить богатейшие хра- мы Мальты, как, впрочем, это они делали и со всеми храмами в других завоеванных ими странах.

Святыни, которые вывез Гомпеш, были известны во всем хрис- тианском мире. Это икона Божией Матери Филермо (или как ее чаще называют — Филермская), одна из тех четырех, которые были написаны, по преданию, евангелистом Лукой. Правая рука (десни- ца) св. Иоанна Крестителя и часть древа Креста Господня. Литера- тура об этих святынях существует довольно большая, обзор ее мы делать не станем, т. к. это предмет уже специального исследова- ния.

Что же известно нам об этих драгоценных реликвиях, ставших святынями Русской православной церкви. О Филермской иконе Божией Матери существует большая литература, ее основной ис- следователь петербургский ученый, сотрудник Государственного Эрмитажа, Ю. Н. Пятницкий¹, материалами статьи которого мы воспользуемся.

¹ Пятницкий Ю. А. Икона Филермской Божией Матери // Византий- ское искусство и литургия. Новые открытия: Краткие тезисы докладов науч- ной конференции, посвященной памяти А. В. Банк (11–12 апреля 1990 г.). Л., 1991. С. 19–21; Пятницкий Ю. А. Мальтийские реликвии в Большом соборе Зимнего дворца, Собор Спаса нерукотворного образа в Зимнем дворце как памятник духовной и материальной культуры // Тезисы научной конферен- ции Государственного Эрмитажа. СПб., 1998. С. 37–40; Пятницкий Ю. А. Мальтийские реликвии императора Павла I // Павловские чтения: Сборник материалов научной конференций (1996–1997) СПб. Павловск, 1998. С. 209– 215; Пятницкий Ю. Икона Филермской Божией Матери — святыня Маль- тийского Ордена // Христианский Восток. Вып. 1. М., 1996. С. 24–30; Piatnitskij Y. L’Icona della Madonna i Filermo // Studi Melitensi. V. 1996.

P. 173–201; Русскiй паломникъ. Мальтiйскiя святыни // Православная

Еще в конце XV в. турецкий султан Баязет подарил десницу Иоанна Крестителя ордену иоаннитов, которые в это время обита- ли на острове Родос, после того как вынуждены были покинуть в 1187 г. Иерусалим. В 1522 г. рыцари-иоанниты покинули Родос. После получения в 1530 г. острова Мальты, где рыцари обоснова- лись надолго, святыни хранились в соборе в городе Ла Валетта.

На этой правой руке Иоанна Крестителя отсутствуют два паль- ца — малый и средний. Мизинец находился с 1200 г. в Студийском монастыре, а впоследствии он был перенесен в Константинополь, где хранится и поныне только не в храме, а в Оттоманском музее. Средний перст был принесен святителем Саввой архиепископом Сербским патриарху Герману и царю Ласкарису и положен был в монастыре Жиче. Эта святыня в течение многих лет хранилась в Печской Патриархии. В 1458 г., когда погибло Сербское царство, Елена, супруга Чурчева, сына деспота Лазаря Баранковича, пере- несла ковчег с перстом в Морею к своему отцу, Тому Палеологу. Последний, спасаясь от турок, передал святыню папе Пию XI. Папа в свою очередь передал ее в храм святой Марии Сиенской в свой родной город. Раз в году эта святыня выносится для поклонения верующим.

По дошедшему до нас преданию, икона Божией Матери — это одна из тех нескольких образов, которые были написаны святым евангелистом Лукой, и в 46 г. н. э. он принес ее в Антиохию, где она и пребывала в течение трех столетий. Затем ее перенесли в Иерусалим. В 430 г. супруга византийского императора Феодосия Младшего Евдокия совершила паломничество в Святую Землю и оттуда переслала икону сестре своего супруга Пульхерии, которая торжественно поместила образ Богоматери в новоустроенном Вла- хернском храме. Многие верующие люди получали исцеление, мо- лясь перед этим образом Царицы Небесной. В течение многих сто- летий эта чудотворная святыня хранилась в Константинополе.

В 1203 г. после захвата крестоносцами Константинополя икону вновь перенесли в Святую Землю, и там она оказалась у рыцарей- иоаннитов, пребывавших в то время в городе Акке. В 1291 г. когда

Русь (Джорданвилль). 1995. 23. С. 5–6, 15; Захаров В. Мальтийские святыни // МИР. 1996. № 36; Августин (Никитин), архимандрит. Филермская икона Божией Матери // Православный Санкт-Петербург, 1996, № 6(48). С. 4; Августин (Никитин), архимандрит. Филермская икона Божией Матери // Нева. 1996. № 5. С. 215–220.

город захватили турки, рыцари перебрались на остров Крит, выве- зя с собой и Филермскую икону Божией Матери. Вместе с иоанни- тами образ путешествовал по свету, благословляя труды рыцарей. Он был на острове Родос, затем в разных городах Италии, пока не оказался вместе с рыцарями на острове Мальта. Здесь, в городе Валетта, в соборе святого Иоанна была сооружена часовня мадон- ны Филермо, где рядом с алтарем поместили икону. После захвата Мальты Наполеоном, в 1798 г., эту мальтийскую святыню удалось вывезти в Европу Великому Магистру фон Гомпешу¹.

В августе 1799 г. депутация мальтийских рыцарей была принята в Петергофе всероссийским императором Павлом I, Великим Ма- гистром Державного Мальтийского ордена. Рыцари просили его принять святыни ордена за оказанные русским императором бла- годеяния и заботу. Павел решил отметить это событие с особой торжественностью.

В сентябре двор перебрался на осеннее время в Гатчину, на 12 октября было назначено бракосочетание великой княжны Елены Павловны. На этот же день были назначены и торжества перенесе- ния орденских святынь.

В 10 часов утра из Гатчинского дворца выехал императорский кортеж по направлению к Ингенбургу, где находились представите- ли Мальтийского ордена. После встречи депутации и краткого мо- лебна все повернули обратно во дворец. Торжественно во главе крест- ного хода шествовало духовенство, за которым в золотой карете ехал граф Джулио Литта, везший на красной бархатной подушке золотой ковчег с частью десной (правой) руки Иоанна Крестителя. За гра- фом следовали мальтийские рыцари, везшие небольшую икону Бо- жией Матери Филермо и частицу креста, на котором был распят Спаситель. Рядом с каретой Джулио Литта в парадном облачении Великого Магистра шел император, которого сопровождали родо- вые Командоры и рыцари Великого Российского Приорства.

По прибытии ко дворцу Павел I сам взял золотой ковчег и внес его в дворцовую церковь, где святыня была положена на отведен- ное для нее место².

¹ Лабзин А. Ф., Вахрушев А. История Ордена Святого Иоанна Иерусалим- ского… С. 311 –312.

² Смирнов Н. Перенесение с острова Мальты в Гатчину Части Древа Жи- вотворящего Креста Господня, чудотворного образа Божией Матери, писан- ного Св. Евангелистом Лукою, и Десной руки Св. Иоанна Крестителя // Исторические сведения о святынях. СПб., 1899. С. 52.

Павел I выделил свыше 7 фунтов золота ювелиру Ф. К. Тереме- ну, который выполнил золотую ризу, усыпав ее драгоценными кам- нями. Он же изготовил и два ковчега — для десницы св. Иоанна Крестителя и частицы Креста Господня.

Праздник торжественно отметили еще лишь раз в 1800 г. Священные реликвии ордена с глубоким благоговением со-

хранялись в России до 1917 г. Русская Православная Церковь с 1799 г. стала праздновать 12 (25) октября перенесение из Мальты в Гатчину части древа Животворящего Креста Господня, Филерм- ской иконы Божией Матери и десной руки Св. Иоанна Крестите- ля. В день же Собора Иоанна Крестителя — 7 января, Церковь празднует перенесение руки его евангелистом Лукой из Севас- тии в Антиохию, откуда она была затем перенесена в Халкидон и потом в Константинополь. Султан Баязет, овладев Константино- полем, передал святую руку Иоанна Крестителя мальтийским ры- царям.

В 1852 г. в Гатчине закончилось шестилетнее строительство великолепного собора во имя святого апостола Павла. Его освяще- ние проходило в присутствии императора Николая I, тогда-то при- хожане и обратились с просьбой к императору передать мальтий- ские святыни в храм. Однако Николай I согласился лишь на еже- годное перенесение реликвий. И с 1852 г. вплоть до 1919 г. все три святыни перевозились из Зимнего дворца в Гатчину в дворцовую церковь накануне праздника. Оттуда 12 октября совершался крест- ный ход в Павловский собор, где святыни выставлялись на покло- нение на десять дней, а 22 октября они вновь возвращались в Пе- тербург.

В том же 1852 г. Император распорядился «поручить одному из хороших иконных живописцев списать копию с находящегося в большой церкви Зимнего дворца образа Богородицы, привезенного из Мальты, писанного Лукою, и по сделании к написанному образу серебряного вызолоченного оклада, наподобие того как теперь име- ется, доставить изготовленный образ в Гатчинский собор, где оный должен быть помещен на аналое».

В 1915 г. фотография Филермской иконы Божией Матери была передана в Мальтийский музей по просьбе старшего судьи и пред- седателя Судебной Палаты острова Мальта господина Пулличино. В 1923 г. итальянское правительство обратилось в Москву с просьбой вернуть реликвии Мальтийского ордена. Однако испол- нить это оказалось невозможным. Вот ответ настоятеля Павлов-

ского собора, протоиерея отца Андрея Шотовского в Наркомат про- свещения:

 

«1919 г., января 6 дня Протопресвитером Зимнего дворца от- цом А. Дерновым были привезены святыни: часть древа Жи- вотворящего Креста Господня, десная рука Святого Иоанна Предтечи и икона Филермской Божией Матери. Все эти свя- тыни были привезены в том виде, в каком они и всегда были привозимы 12 октября в собор, то есть на иконе Божьей Ма- тери — риза и ларцы для мощей и креста. После богослуже- ния, совершенного Петроградским митрополитом, эти свя- тыни были выставлены на некоторое время в соборе для по- клонения верующих жителей города Гатчины»¹.

 

Как далее сообщал в своем письме отец Андрей, 13 октября в собор явился граф Игнатьев с каким-то военным. Настоятель со- бора протоиерей Иоанн Богоявленский упаковал святыни в фут- ляр, и Игнатьев увез их в Эстонию. Какое-то время они находились в православном соборе в Ревеле, но затем были перевезены в Да- нию вдовствующей императрице — матери Николая II. После ее смерти в 1928 г. ее дочери передали святой образ главе Зарубеж- ной Русской Церкви митрополиту Антонию (Храповицкому) и не- которое время образ находился в православном соборе в Берлине. В 1932 г. епископ Тихон, окормлявший берлинскую паству, пере- дал святыню югославскому королю Александру, и они хранились в специальной часовне в королевском дворце, а затем в церкви заго- родного дворца на острове Дединьи. После оккупации Югославии фашистами глава Сербской православной церкви патриарх Гав- риил (Дожич) вывез мальтийские святыни в отдаленный черно- горский монастырь св. Василия Острожского. До недавнего вре- мени  считалось,  что  следы  их  затерялись².  Даже  в  1995  г.  Р.  Р. Гафифуллин заключил свою статью такими словами: «После ок- купации Югославии фашистами король Петр II, вынужденный покинуть страну, направил икону в один из черногорских монас-

¹ Гафифуллин Р. Р. Об иконе Филермской Богоматери // Император Павел Первый и Орден Св. Иоанна Иерусалимского в России: Сб. статей / Редактор-составитель Р. Красюков. — СПБ.: КультИнформПресс, 1995. С.114.

² Ракович А. Письмо в редакцию // Военная быль. ариж, 1963. № 63. С.48.

тырей, где следы иконы теряются. В настоящее время ее местона- хождение неизвестно»¹.

Однако это не совсем так…

Десница святого Иоанна Крестителя тайно сохранялась в Ост- рожском монастыре, но там она была обнаружена специальной служ- бой «Удба» и передана в государственное хранилище. В 1968 г. один из полицейских сообщил об этом Цетинскому игумену Марку (Ка- ланья) и епископу Даниилу, которым удалось получить святыню и положить ее в Цетинский монастырь. Только 30 октября 1994 г. на открытии Собора Сербской Православной Церкви Черногорский митрополит Амфилохий наконец-то сообщил, что скрывалось под скромным наименование церковных «вещей», найденных в Остро- ге и переданных в Цетинский монастырь².

Итак, правая рука святого Иоанна Крестителя нашлась, удалось разыскать и Филермскую икону Божией Матери.

В статье архимандрита Августина, преподавателя Санкт-Петер- бургской Духовной Академии «Филермская икона Божией Мате- ри», опубликованной несколько лет тому назад, автор высказал мнение, что рыцари Мальтийского ордена «попросили убежища у нашего императора Павла I (эпизод хорошо известный) и привезли свои святыни, причем не в дар, как показалось русским, а на хране- ние, до возвращения на Мальту»³.

Копия иконы, сделанная в середине XIX века была передана послу Италии в 1925 г. Она хранилась на виа Кондотти в Риме в резиденции Суверенного Военного Ордена Госпитальеров Святого Иоанна Иерусалимского Родоса и Мальты. С 1975 г. эта икона на- ходится в базилике пресвятой Марии Ангельской в городе Ассизи. Только в 1993 г., во время визита в Черногорию Патриарха Мос- ковского и всея Руси Алексия II стало известно, что величайшая святыня ордена — правая рука св. Иоанна Крестителя и реликва- рий с частицей Древа от Животворящего Креста Господня, нахо- дится в древней столице Черногорской митрополии — городе Це- тине, в монастыре святого Петра Цетинского. После богослуже- ния Патриарх Московский Алексий II благословил Десницей св.

Иоанна Крестителя народ Черногории.

¹ Гафифуллин Р. Р. Об иконе Филермской Богоматери... С. 115–116.

² Августин (Никитин), архимандрит. Филермская икона Божией Ма- тери. // Нева. 1996. № 5. С. 266.

³ Там же. С.215–220. (Подчеркнуто нами. — В. З.)

Медальон Великого Магистра де ла Валетта, который был вклю- чен в число коронных драгоценностей Российской империи, счи- тался навсегда утерянным. На самом же деле он сохранился и на- ходится в собрании Оружейной палаты музеев Московского Крем- ля¹. Это небольшой ромбовидный золотой, медальон, выполненный в технике скани, с небольшим реликварием в центре. Однако час- тица шипа от тернового венка Спасителя, находившаяся в нем, сейчас отсутствует. Возможно, он был удален во время реставра- ции в советские годы.

В январе 2001 г. на Мальте под эгидой посольства Российской Федерации проходила конференция «Чтимая икона Божией Мате- ри Филе: искусство, история, верование». Копия Филермской ико- ны Божией Матери была передана Чрезвычайным и полномочным послом Сергеем Зотовым в кафедральный собор Св. Иоанна Крес- тителя города Валетты².

 

¹ Никитина В. М. Реликвии Мальтийского ордена из Оружейной палаты Московского Кремля // Восьмая Всероссийская нумизматическая конфе- ренция. (Москва, 17–21 апреля 2000 г.): Тезисы докладов и сообщений. М., 2000. С.222—224; Никитина В. М. Реликвии Мальтийского Ордена из Ору- жейной палаты Московского Кремля // Нумизматика на рубеже веков: Ну- мизматический сборник. Часть XV. М., 2001. С. 358–372; Никитина В. М. Реликвии Мальтийского ордена в собрании Оружейной Палаты Московского Кремля // Сборник Русского исторического общества. Т. 9 (157). Мальтий- ский орден и Россия / Под ред. В. А. Захарова. М.: Русская панорама, 2003. С. 246–252.

² The Venerable Icon of Our Lady of Philermos in Art, History and Religion. An international symposium. (25–26 January 2001). Malta, 2001. P. 60.

Павел I и Наполеон

События в Европе в последние месяцы XVIII и первые месяцы но- вого XIX века резко меняют привычную, устоявшуюся картину по- рядка. Военный переворот, совершенный Наполеоном Бонапартом 19 брюмера (8 ноября) 1799 г., ставит точку на периоде Французской Революции. Кровь, залившая Францию, бездарное правительство Директории, обессиленная республика – вот, что досталось перво- му консулу. И он прекрасно понимал, что войну продолжать боль- ше не было сил.

Мир, только мир, любой ценой. Уже 25 декабря Англии и Авст- рии были отправлены послания, с предложениями начать мирные переговоры. Но Бонапарт не был бы Бонапартом, если бы одновре- менно не готовил втайне войска. Подготовка к войне шла полным ходом, и уже летом 1800 г. произошло знаменитое сражение при Маренго. Побежденная Австрия запросила мира, который и был заключен в феврале 1801 г.

Известие о перевороте 18 брюмера 1799 г. возрождает в Павле веру в наступление новой эры в истории Франции. Однако и перед Наполеоном сразу же встает проблема нового союзника Франции в ее борьбе с Англией. К этому времени престиж России на между- народной арене небывало возрос, причиной чему были блестящие победы Суворова в Италии.

Итак, события в Европе в последние месяцы XVIII и первые ме- сяцы нового XIX века резко меняют привычную, устоявшуюся кар- тину порядка. Военный переворот, совершенный Наполеоном Бо- напартом 19 брюмера 1799 г. (11 (22) ноября), ставит точку на страш- ном периоде Французской Революции. Кровь, залившая Францию, бездарное правительство Директории, обессиленная республика... вот что досталось Первому Консулу. И он прекрасно понимал, что продолжать войну у Франции больше не было сил. Мир, только мир, любой ценой. Уже 25 декабря были отправлены послания Англии и Австрии, с предложениями начать мирные переговоры.

Но... Бонапарт не был бы Бонапартом, если бы одновременно не держал за спиной нож, не готовил втайне войска. Подготовка к войне шла полным ходом, и уже летом 1800 г. произошло знамени- тое сражение при Маренго, после чего побежденная Австрия за- просила мира, который и был заключен в феврале 1801 г.

Но еще раньше, с первых дней прихода к власти, перед Наполе- оном не раз вставал вопрос о союзнике Франции в ее борьбе с Анг- лией. К этому времени престиж России и ее военная мощь на меж- дународной арене небывало возросли. Причиной этому были блес- тящие победы А. В. Суворова в Италии, которые русский историк начала ХХ века К. Военский назвал «крестовым походом против Франции»¹.

Серьезный анализ, проделанный К. Военским, привел к выводу, что цели и намерения, существовавшие между «императором-ры- царем, мечтавшем о восстановлении славы древнего Мальтийско- го Ордена, и гениальным сыном революции, игравшим ее символа- ми для приобретения популярности, которая должна была привес- ти его к престолу», были весьма близки. В то же время между ними существовало и коренное различие. Оно заключалось в том, что Павел I «был глубоко искренен в своих увлечениях рыцарством, а Бонапарт, восстанавливая на развалинах старой монархии — но- вую, пользовался внешним благородством поступков, внешним блеском слов и дел, обаянием рыцарских чувств, как ловкий дипло- мат. В душе же он презирал людей и не верил ни во что, кроме личного счастья и умения играть на инстинктах толпы и на чувст- вах ближнего»².

Наполеон был первым, кто понял значение России в мировой политике. В январе 1800 г. он произнес: «Франция может иметь союзницей только Россию!». В это же время он пишет Талейрану:

«Мы не требуем от прусского короля ни армии, ни союза, мы про- сим его оказать лишь одну услугу — примирить нас с Россией...». Известный советский историк А. З. Манфред в своей книге «На- полеон Бонапарт» писал: «Бонапарт тогда еще, по-видимому, не знал, что Павел I в то же самое время приходил к сходным мыслям. На донесении от 28 января 1800 г. Крюденера, русского посланни- ка в Берлине, сообщавшего о французском зондаже, Павел собст- венноручно написал: “Что касается сближения с Францией, то я бы ничего лучшего не желал, как видеть ее прибегающей ко мне, в

особенности как противовесу Австрии...”»³.

¹ Военский К. Бонапарт и русские пленные во Франции (1799—1801). Эпизод из истории франко-русских отношений в конце XVIII и начале XIX вв. СПб., 1906. С. 3.

² Военский К. Бонапарт и русские пленные во Франции... С. 4—5.

³ Манфред А. З. Наполеон Бонапарт. — М.: Мысль, 1998. С. 259.

И хотя здесь написано об Австрии, но Павел столь же болезнен- но относился к Англии, что не осталось тайной для английского посла Уитворта. «Император в полном смысле слова не в своем уме», — писал он. Несмотря на то что, как отметил А. З. Манфред, в поведении российского самодержца «было действительно нема- ло удивительных поступков и черт, вызвавших смущение, страх и даже ужас его современников, но в рассматриваемом вопросе им- ператор как раз проявил здравый смысл. Он обнаружил так много здравого смысла, что даже потребовал от английского правитель- ства отозвать Уитворта...»¹.

Правда, высказанные в начале года пожелания о сближении с Францией на какое-то время остались висеть в воздухе. Вице-канцлер Н. П. Панин, имевший большое влияние на русского императора, счи- тал, что сотрудничество возможно только с «законной» династией.

Однако события начала 1800 г. заставляют Павла по-новому от- нестись к молодому французскому правителю. Именно в это время происходит разрыв отношений России с Австрией и Англией. При- чиной стало возмутившее Павла поведение недавних союзников по коалиции. Только благодаря блистательному рейду А. В. Суворо- ва и помощи русских штыков Австрия получила обратно Италию, но тут же, испугавшись присутствия прославленного русского пол- ководца, вынудила его следовать в Швейцарию. Необдуманные рас- поряжения австрийского правительства повлекли за собой пора- жение корпуса генерала А. М. Римского-Корсакова, после чего швейцарский поход оказался бессмысленным. Чашу терпения пе- реполнило оскорбление русскому флагу, которое нанесли австрий- цы в итальянском городе Анкона².

Не лучшим было и поведение Англии, обязавшейся финанси- ро-вать действия коалиции. Они не только не помогли русским вой- скам, оказавшимся на острове Джерси после неудавшейся высадки в Гол-ланди