Большой залив, судно «Нинья». 22 год, 39 число 8 месяца, четверг, 01.00

Шкипер Соуза сменился с вахты в полночь, уступив ее Пако. И был изловлен нами с Бонитой, для того чтобы просветить нас в особо животрепещущем вопросе – прочитать лекцию на тему «Водный и сухопутный животный мир зоны мангровых болот в дельте Амазонки в мире Новая Земля». Потому что знание такового мира вполне могло внести существенные коррективы в предварительно разработанный план действий в том районе.

Шкипер долго ломаться не стал – лишь сходил к холодильнику в кают‑компании и вернулся с тремя бутылками пива «Alabama's Best», явно из пополненных в Билокси запасов. Две протянул нам, одну взял себе. Свернул пробку с тихим «чпоком», над горлышком мелькнул и пропал белый дымок. Мы расположились прямо на палубе, на корме, Бонита пристроилась ко мне сбоку, и я обнял ее за плечи, а шкипер сел по‑турецки напротив и взялся нас просвещать:

– Рассказывать можно долго, и всего я и сам не знаю, – хлебнул он пива. – Начну с суши. Первое – насекомые. Насекомых много, в основном все отвратительные. И с виду и повадками. Под деревьями без капюшона даже не ходите. Пиявки. Падают за шиворот, когда задеваешь ветки, присасываются. Во‑первых, сложно оторвать – надо прижигать, во‑вторых, впрыскивают в кровь что‑то, отчего потом из любой царапины как из перерезанной артерии хлещет. В каждом камуфляже, выпущенном в этом мире, есть сетчатые или иные капюшоны, свернутые и спрятанные в воротниках. Показывать надо, или вы заметили? – добавил он с ехидством.

– Спасибо, это мы уж как‑нибудь, – в тон ответил я.

– Это хорошо. – Соуза опять приложился к бутылке. – Дальше – комары, мошки, всякая летающая мелочь. Настоящий ад. У нас есть репеллент, сделанный из цветов местных лиан – отпугивает большинство насекомых, но следует регулярно подновлять его слой. В идеале, независимо от температуры и влажности, лучше надевать перчатки, сетку на лицо и прочую защиту, а уже ее пропитывать репеллентом. Так надежней. Перчатки «волосатые» есть?

– Есть, – кивнула Бонита.

«Волосатые» перчатки – местное изобретение. Действительно вся наружная поверхность перчаток топорщится тонкими волосками из лески, как мохнатая гусеница. Зачем? Очень мешает кусающим насекомым приблизиться к коже, при этом сама ткань перчаток сетчатая, с нормальной вентиляцией.

– Дальше – пауки, – продолжал тем временем шкипер. – Пауки разные, но есть особо поганый вид – амазонский тарантул. Черно‑красная тварь размером чуть не с воробья – прыгучая, кусачая. Впрыскивает парализующий яд, а самка еще может прямо в живое тело яйца отложить, и потом хирурги замучают. Живет в основном под опавшими и гниющими листьями, роет ходы. Заметить сложно и можно напороться на эту гадость неожиданно. Из плюсов – жвала у него не слишком длинные, рассчитаны в основном на то, чтобы выкусить кусок кожи. Поэтому одежда защищает неплохо. Главное – не дать ему вцепиться в голое тело. С этим все ясно?

Я с пониманием покивал. С ядом этого тарантула я был знаком накоротке, можно сказать.

– Мохнатые сколопендры, – продолжил между тем Соуза. – Водятся везде, все их видели, но в этих местах они больше, злее, и яд у них хуже. Ядовиты сами волоски – получаешь ожог и сильнейшую аллергию, помимо отравления. Не умрешь, но будешь неделю себя чувствовать как живой покойник. Нарушается ориентация, ничего не соображаешь, кружится голова, тошнота и прочие проблемы. Водятся везде, но в основном – в траве и под листьями кустов, на нижней их поверхности.

– В Техасе они тоже не игрушечные, – возразила Бонита.

– Знаю я ваших техасских, – усмехнулся шкипер. – У техасских, даже черных, яд слабый. Амазонские хуже – и раза в полтора больше.

– Понятно, – кивнул я, поморщившись. – Что еще?

– Еще? – задумался Соуза. – На земле еще змеи. Разные. Очень большие, но редкие, водятся в воде и на суше, вроде анаконды. В принципе, не агрессивные, но опасные, если нарвешься. Просто знайте, что их следует уважать. И змеи поменьше, ядовитые. Запомните, в этом мире ужей и полозов нет – все небольшие змеи ядовиты. Все до единой. Ведут себя как змеи в Старом Свете, то есть сами не нападут, но спровоцировать несложно. Без пристежных голенищ – никуда.

Ну насчет дополнительных голенищ мы еще в Техасе научились соображать: змей и в траве в саванне хватает, – поэтому после захода солнца, когда змеи выбираются на охоту, там без них пешком не ходят. В общем, у всех в рюкзаке по комплекту имеется.

– Крупных хищников на островах нет – слишком мало места для них, но иногда попадаются ядовитые обезьяны, – продолжал шкипер. – Говорят, к настоящим обезьянам никакого отношения не имеют, скорее просто зверюга, умеющая прыгать с дерева на дерево. Морда как у собаки скорее, даже на бабуина не слишком похожа. Что интересно – ядовитых желез нет. Ядовиты все зубы, сами по себе, при укусе несколько остается в ране и быстро растворяется в крови. А у твари за неделю новые вырастают. Зубы как иголки – их штук двести во рту. По слухам, вроде как из этой обезьяны какое‑то лекарство начали делать для быстрого заживления ран: регенерация у нее невероятно быстрая. В общем, скоро эти макаки тоже в статью дохода превратятся, как мне кажется.

– Они там есть? – спросил я.

– Есть, – кивнул шкипер. – Не очень много, но забираются туда, где могут перепрыгнуть с острова на остров. На человека не охотятся и не нападут, если не нарушишь границ их территории.

– А как определить границу?

– Понятия не имею, – пожал он плечами. – Но их сначала слышно – близко подходишь, и они начинают орать. Орут как кошки в марте, так что сразу реагируй. А вообще поосторожней – по ним тебя легко вычислить могут.

– Понял. Что еще?

– На суше – ничего интересного. Остальное в воде. В воде есть некрупные акулы, метра по два‑три, как раз в протоках и водятся. Могут напасть, могут не напасть, но если в воде есть кровь – нападут обязательно. Крупные акулы не заходят туда – тесновато им, и вода почти пресная, раздражает жабры. Но бывают крокодилы. Бывают очень большие крокодилы, парень. Бывают такие крокодилы, что ты даже представить себе не можешь. К счастью, в основном они живут южнее, на границе мангров и джунглей и на северном берегу Амазонки, в болотах, но сюда тоже заплывают иногда. Советов не даю – защищайся, как можешь, если чего. Шкуру только бронебойные пробивают, и то не везде.

– Впечатляет.

– Я видела чучело такого крокодила, – вмешалась Бонита. – Его в Вако привезли, в музей. Десять метров с чем‑то. Похож на земного, только пасть длиннее, кажется, и сам массивней.

– Правильно, сеньора, – подтвердил Соуза. – Еще в тех местах в протоках в прилив появляются хищные киты. Они не как наши касатки – скорее похожи на смесь кита и ящера. Но говорят, что это киты. У них даже шея есть, которая поворачивается, но сзади – хвост как у кита. Плавники тоже как у ящера. Гибрид, в общем. Они бывают огромные, гигантские просто. Держатся посреди фарватера, охотятся на крокодилов.

– Десятиметровых? – поразился я.

– Именно. Но теперь, говорят, они почти перестали заходить в протоки. Несколько раз протаранили мины – вот и боятся теперь. Великоваты они для маневров. Змеи в воде встречаются, само собой, но кусаться в воде не любят – удавы на плывущих не охотятся, только с берега хватают, пираньи же в этом мире, как ни странно, живут больше в море, но самая большая опасность в другом, запоминайте. Слушаете?

– Слушаем.

– Вода в море здесь чиста, как слеза Девы. – В ритм каждому своему слову Соуза постукивал донышком пивной бутылки по доскам палубы. – Но в манграх вода желтая и непрозрачная. Грязнее, чем в самой реке. Река вымывает и поднимает ил из‑под мангровых корней. И чем мутнее становится вода – тем больше всякой мелкой твари в ней. Поэтому без одежды в воду – ни ногой, ни под каким видом. Старайтесь даже не нахлебаться воды из проток. Пришлось нырять – сразу же проверяйтесь на пиявки, и самое главное – закрывайте в воде глаза, если упали. Заразы как таковой нет, а именно мелких паразитов там прорва. Ты, парень, лучше даже член в воде прикрывай, и вы, сеньора… простите, сами понимаете… тоже прикрывайте как можно лучше. Подцепите какого‑нибудь микроскопического червя – потом намучаетесь. Запомнили?

– Еще что‑нибудь? – с некоторой тоской спросил я.

– Достаточно для начала. Еще одна простая хитрость, как последний шанс: если взорвать гранату в воде, все живое разбежится мгновенно. Но кое‑какая рыба всплывет, к ней вернется рыба побольше на обед. За этой рыбой вернутся акулы, и через несколько минут всего живого и хищного в воде будет даже больше, чем до взрыва. Но несколько минут спасти свою задницу у тебя есть. Держи уши над водой, и у тебя есть шанс. Запомнил?