Такая неорганизованность тыла ВВС, бессистемность в снабжении приводила к срыву боевых заданий и создавала трудные условия для выполнения боевых приказов высшего командования.

4. Отсутствие системы и мобильности в восстановлении частей ВВС, имеющих большую убыль в материальной части, но малые потери среди летно-технического состава. Так, например, в 38 иад с 22.7.41 года имеется свыше 30 человек летчиков и такое же количество техсостава без матчасти, но указаний, куда их направлять для получения материальной части и быстрейшего их возвращения вновь на фронт, до сих пор нет, несмотря на мои неоднократные запросы. Много летчиков и техсостава и в других авиасоединениях.

Мое личное мнение — отправлять для восстановления не отдельные экипажи, а целиком части с целью сохранить традиции и спайку среди личного состава частей, добытые в ходе боевых действий. Или пополнять их материальной частью путем доставки ее из тыла на фронт.

Целесообразно создать фронтовые резервные авиаполки, где бы происходило быстрое восстановление частей, потерявших в боях матчасть, но сохранивших кадры.

5. Слабое управление частями ВВС из-за отсутствия средств связи, как-то радиостанций и аппаратов СТ, БОДО и т. п. Необходимо авиации иметь свою связь, не зависимую от общей войсковой связи, и в первую очередь иметь хорошо налаженную радиосвязь, ибо, как показал опыт, проволочная связь, в особенности в армиях, является ненадежным средством связи и на нее полагаться нельзя. В авиации считаю основным средством связи рацию и самолет, а дублирующим — проволочную. Хорошо разработанная таблица коротких авиасигналов позволит очень гибко управлять частями ВВС и обеспечит своевременное выполнение авиацией боевых заданий.

Между тем вопросам связи (основам управления войсками, в том числе и ВВС) уделяется крайне слабое внимание. Так, например, штаб ВВС Фронта резервных армий существует с 6.7.41 года и до сих пор не имеет роты связи, ни в одном авиасоединении в штабах ВВС армий — радиостанций. Только сейчас штаб ВВС КА начал снабжать нас радиостанциями и другими средствами связи, но все это происходит крайне медленно.

Для общей пользы обстановка требует принятия срочных мер к устранению причин, ослабляющих боевую мощь нашей авиации и тормозящих организацию победы над врагом»[482].

  

Таким образом, все резервные армии были лишь бледной тенью мощных армейских структур, предусмотренных довоенными уставами и наступательно-оборонительной военной доктриной. Все были лишены адекватной боевой и материально-технической поддержки. Более того, их количество ни в коей мере не служило указанием на их силу. Довоенная советская теория предписывала выставлять в поле армии численностью в 200 000 бойцов, поддерживаемых 1400 танками и 2700 орудиями и минометами. В июне 1941 года армии в приграничных военных округах насчитывали в среднем по 100 000 бойцов, 400–700 танков и 1200–1300 орудий. А наскоро мобилизованные армии второго эшелона состояли из 50–60 тысяч бойцов, менее 100 танков и примерно 200 орудий.

Для ведения Советами успешной обороны, не говоря уже о наступлении, явно потребовалось бы много таких армий. К счастью для Советского Союза, к декабрю 1941 года его мобилизационная система произвела в конечном итоге требуемое число армий не только для отражения, но и для отбрасывания немецких войск.

  

Статистические данные

  

Таблица 8.1

Наличие самолетов в боевой авиации Западного фронта на 22 июня 1941 года

  

            20-я армия 21-я армия 22-я армия Фронт Всего        Истребители        И-153 15 6 0 20 41        И-16 4 7 0 12 23        МиГ-3 12 11 0 0 23        Як-1 0 0 0 16 16        Бомбардировщики        СБ 11 12 31 18 72        АР-2 3 0 9 0 12        Пе-2 0 10 0 50 60        Су-2 0 57 0 0 57        Р-5, P-Z 0 10 4 0 14        ТБ-3 0 0 0 50 50        Ил-2 13 8 0 0 21        Всего 58 121 44 166 389     Источник: Из отчета командующего военно-воздушными силами Западного фронта от 31 декабря 1941 года. О боевых действиях военно-воздушных сил западного фронта за 1941 года, СБД ВОВ, выпуск 37 (1959), 133–135.

  

Таблица 8.2

Численность боевой техники ВВС Юго-Западного фронта на 11 июля 1941 года (исправные/неисправные самолеты)

  

            Миг-3 И-153 И-16 И-156* Пе-2 СБ Су-2 Як-1 Як-2 Як-4 Ар-2 Ил-2 Всего        15-я смешанная авиадивизия 8/3 2/3 3/1 3/4                                        16/11        14-я смешанная авиадивизия     6/6 6/8                                             12/14        62-я смешанная авиадивизия                    4/1 2/14 6/21                         12/36        17-я смешанная авиадивизия     24/6     6/0 0/4 3/2     14/8                    47/20        16-я смешанная авиадивизия 2/0 11/2 19/4          2/1                         10/10 44/17        36-я истребительная авиадивизия     23/2 77/13                                             100/15        19-я бомбардировочная авиадивизия                    2/1 3/6               3/4 2/2     10/13        315-й разведывательный авиаполк                         3/1                              3/1        316-й разведывательный авиаполк                         1/0          2/2 2/1          5/3        Всего 10/3 66/20 105/26 9/4 6/6 14/24 6/21 14/8 2/2 5/5 2/2 10/10 249/131     Источник: Сведения штаба военно-воздушных сил Красной армии о боевом составе частей военно-воздушных сил Юго-Западного фронта по состоянию на 11 июля 1941 года. СБД ВОВ, выпуск 38 (1959), 7–8.

* Так в книге. Очевидно, И-15бис. (Прим. ред.)

  

Таблица 8.3

Дивизии народного ополчения, сформированные в Ленинградском военном округе

  

            Штат В наличии Нехватка        1-я гвардейская 14 926 12 102 2824        2-я гвардейская 11 739 8721 3018        3-я гвардейская 12 154 10 094 2060        4-я гвардейская (позднее переименована в 5-ю) Только кадровый 4267             1-я 10815 10538 277        2-я 10 836 11 489              3-я     10334             4-я 9961 8924 1037     Источник: А.Д. Колесник. Ополченческие формирования Российской федерации в годы Великой Отечественной войны. Москва: Наука, 1988, 16–19.

  

Таблица 8.4

Дивизии народного ополчения, сформированные в Московском военном округе

  

            Исходный номер Последующее обозначение Состав        Летнего формирования        Ленинская 1-я 60-я стрелковая 10 000        Сталинская 2-я 2-я стрелковая 8385        Куйбышевская 4-я 110-я стрелковая 11 755        Фрунзенская 5-я 113-я стрелковая 11 700        Дзержинская 6-я 160-я стрелковая 9000        Бауманская   7-я 29-я стрелковая 15 000        Краснопресненская 8-я 8-я стрелковая 7500        Кировская 9-я 139-я стрелковая 10 500        Ростокинская 13-я 140-я стрелковая 8010        Москворецкая   17-я 17-я стрелковая 10 000        Ленинградская 18-я 18-я стрелковая 10 000        Киевская 21-я 173-я стрелковая 7660        Осеннего формирования        3-я московская рабочая     130-я стрелковая 9753        4-я московская рабочая     155-я стрелковая 7260        5-я московская рабочая     158-я стрелковая 7291     Источник: Колесник, 22.

  

Таблица 8.5

Распределение и численность советских танковых войск с 22 июня по октябрь 1941 года

  

       Мехкорпуса 22 июня 1941 г. С июля по октябрь 1941 г.        дивизии состав июль август сентябрь октябрь        1-й 1-я тд     1-я тд 1-я тд 123-я тбр 123-я тбр        3-я тд + 3-я тд                       163-я мд     163-я мд 163-я сд 163-я сд 163-я сд             163 (15) / 1037                            2-й 11-я тд     11-я тд 11-я тд 132-я тбр 132-я тбр        16-я тд     16-я тд (Умань)                  15-я мд     15-я мд 15-я сд 15-я сд 15-я сд             489 (60) / 517                            3-й 2-я тд     (Расейняй)                       5-я тд     (Минск)                       84-я мд     84-я сд 84-я сд 84-я сд 84-я сд             460 (109) / 651                            4-й 8-я тд 325(190) 8-я тд 8-я тд 130-я тбр 130-я тбр        32-я тд     32-я тд (Умань) 1-я и 8-я тбр 1-я и 8-я тбр        81-я мд     81-я сд 81-я сд 81-я сд 81-я од             892 (414) / 979                            5-й 13-я тд     13-я тд (Смоленск)                  17-я тд     17-я тд (Смоленск) 126-я тбр (Вязьма)        109-я мд     304-я сд 304-я сд 304-я сд 304-я сд             2602 (0)* / 350 (на 5 июля)                            6-й 4-я тд     (Белосток)                       7-я тд 368 (201) (Белосток)                       29-я мд     (Белосток)                            1021 (352) / 1131                            7-й 14-я тд     14-я тд 14-я тд 27-я и 28-я тбр (Вязьма)        18-я тд     18-я тд 18-я тд 127-я тбр (Вязьма)        1-я мд     1-я мд 1-я тд 1-я мсд 1-я мсд             1036 (9) / 350 (на 5 июля)                            8-й 12-я тд     12-я тд (Умань) 129-я тбр 129-я тбр        34-я тд     34-я тд (Дубно) 2-я и 16-я тбр 2-я и 16-я тбр        7-я мд     7-я мд 7-я мд (Киев)                  858 (171) / 898                         Легенда: Численность (в том числе новых танков) согласно недавно вышедшим российским статьям / Численность согласно «Начальному периоду».

Названия в скобках указывают, где было уничтожено данное соединение.

* Включая 57-ю и 61-ю танковую и 82-ю моторизованную дивизии.

Продолжение табл. 8.5

       Мехкорпуса 22 июня 1941 г. С июля по октябрь 1941 г.        дивизии состав июль август   сентябрь октябрь        9-й 20-я тд 36(0) 20-я тд 20-я тд (Киев)             35-я тд 142 (0) 35-я тд 35-я тд (Киев)             131-я мд 122(0) 131-я сд 131-я сд (Киев)                  285 (0) / 298                            10-й 21-я тд     21-я тд 21-я тд 21-я тд 21-я тд        24-я тд     24-я тд 24-я тд 124-я тбр и 12-й тп 124-я тбр и 12-й тп        198-я мд     198-я мд 198-я мд 198-я сд 198-я сд             1343 (0) / 469                            11-й 29-я тд     (Белосток)                       33-я тд     (Белосток)                       204-я мд     (Белосток)                                237 (31) / 414                            12-й 23-я тд     23-я тд (расформиров.)                  28-я тд     28-я тд 28-я тд 28-я тд 241-я сд        202-я мд     202-я мд   202-я сд 202-я сд 202-я сд             933 (0) / 749                            13-й 25-я тд     (Белосток)                       31-я тд     (Белосток)                       208-я мд     (Белосток)                            294 (0) / 282                            14-й 22-я тд 235 (0) (Белосток)                       30-я тд     (Белосток)                       205-я мд     (Белосток)                            520 (0) / 518                            15-й 10-я тд 318 (100) 10-я тд 10-я тд 131-я и 133-я тбр 131-я и 1 33-я тбр        37-я тд 285 (33) 37-я тд (Умань) 3-я тбр 3-я тбр        212-я мд 37 (0) 212-я сд 212-я сд 212-я сд 212-я сд             640 (133) / 749                            16-й 15-я тд     15-я тд (Умань) 4-я тбр 4-я тбр        39-я тд     39-я тд (Умань)                  240-я мд     240-я мд (Умань)                       608 (0) / 482                            17-й 27-я тд     (Минск)                       36-я тд     (Минск)                       209-я мд     (Минск)                            36 (0) / 63                         Продолжение табл. 8.5

       Мехкорпуса 22 июня 1941 г. С июля по октябрь 1941 г.        дивизии состав июль август сентябрь октябрь        18-й 44-я тд     44-я тд (Умань)                                      44-я тд, ХарькВО             47-я тд     47-я тд (Умань) 47-я тд 142-я тбр                       47-я тд, ЮЗФ                  218-я мд     218-я мд 218-я мд 218-я сд 218-я сд             280 (0) / 282                            19-й 40-я тд 158 (0) 40-я тд (Коростень) 45-я и 47-я тбр 45-я и 47-я тбр                       40-я тд СКВО                  43-я тд 237 (7) 43-я тд (Коростень) 10-я тбр 10-я тбр                       43-я тд ХарькВО                  213-я мд 54 (0) 213-я мд (Коростень)                       449 (7) / 453                               20-й 26-я тд     (Могилев)                       38-я тд     (Могилев)                       210-я мд     (Могилев)                            93 (0) / 94                            21-й     42-я тд     42-я тд (расформиров.) 42-я тбр (Брянск)        46-я тд     46-я тд (расформиров.) 46-я тбр 46-я тбр        185-я мд     185-я мд 185-я сд 185-я сд 185-я сд             98 (0)                            22-й 19-я тд 163 (0) 19-я тд 19-я тд (Киев)             41-я тд 425 (31) 41-я тд 41-я тд (Киев)             215-я мд 94 (0) 215-я мд 215-я мд (Киев)                  682 (31) / 712                            23-й 48-я тд     48-я тд 48-я тд 17-я, 18-я тбр (Вязьма)        51-я тд     110-я тд 110-я тд 141-я и 142-я тбр (Брянск) 142-я тбр        220-я мд       220-я сд 220-я сд 220-я сд 220-я сд             413 (21)                            24-й 45-я тд     45-я тд (Умань)                  49-я тд     49-я тд (Умань)                  216-я мд     216-я мд (Умань)                       222 (0) / 222                            25-й 50-я тд     50-я тд 50-я тд 150-я тбр (Вязьма)        55-я тд     55-я тд (Чернигов) 8-й и 14-й отд тбн 8-й и 14-й отд тбн        219-я мд     219-я мд (Чернигов)                       300 (20)                         Продолжение табл. 8.5

       Мехкорпуса 22 июня 1941 г. С июля по октябрь 1941 г.        дивизии состав     июль август сентябрь октябрь        26-й 52-я тд     101-я тд 101-я тд 101-я мсд (Вязьма)        56-я тд     102-я тд 102-я тд 144-я тбр (предп.) (Вязьма)        103-я мд     103-я мд 103-я мд 103-я сд (Вязьма)             184 (0)                            27-й 9-я тд     104-я тд 104-я тд 145-я тбр (Вязьма)        53-я тд     105-я тд 105-я тд 146-я тбр (Вязьма)        221-я мд     (расформ.)                            356 (0)                            28-й 6-я тд     6-я тд 6-я тд 6-я тд 6-я, 55-я, и 56-я тбр        54-я тд     54-я тд 54-я тд 54-я тд 54-я тбр        236-я мд     236-я сд 236-я сд 236-я сд 236-я сд             869 (0)                            30-й 58-я тд     58-я тд 58-я тд 58-я тд 58-я тбр        60-я тд     60-я тд 60-я тд 60-я тд 60-я тд        239-я мд     239-я мд 239-я сд 239-я сд 239-я сд             2969 (0)*                            57-я тд     57-я тд (Смоленск) 128-я тбр (Брянск)        59-я тд      301-й, 356-й, 362-й тбн                       61-я тд     61-я тд 61-я тд 61-я тд 61-я тд                       111-я тд 111-я тд 111-я тд                       112-я тд 112-я тд 112-я тд        69-я мд     107-я тд 107-я тд 107-я мсд 107-я мсд                       109-я тд 148-я тбр (Вязьма)                  108-я тд 108-я тд 108-я тд 108-я тд     Источники: Боевой состав советской армии, т. 1; Командование корпусного и дивизионного звена советских вооруженных сил периода Великой Отечественной войны 1941–1945. Москва: Академия им. Фрунзе, 1964.

* Включая 59-ю танковую и 69-ю моторизованную дивизии.

  

Таблица 8.6

Боевой и численный состав механизированных войск Юго-Западного фронта на 15 июля 1941 года

  

       Формирование Личного состава Танков Пушек Автомобилей        9-й механизированный корпус 721 38 0 70        20-я танковая дивизия 5633 1 8 260        35-я танковая дивизия 961 24 23 116        131-я механизированная дивизия 4283 12 27 349        19-й механизированный корпус 315 0 0 40        40-я танковая дивизия 2040 30 0 99        43-я танковая дивизия 2625 52 17 342        22-й механизированный корпус 1122 0 1 79        19-я танковая дивизия 3518 3 23 273        41-я танковая дивизия 4826 28 32 407        215-я механизированная дивизия 5118 0 19 208        4-й механизированный корпус 1845 2 12 104        8-я танковая дивизия 1306 29 11 137        32-я танковая дивизия 736 7 18 32        81-я механизированная дивизия 3287 13 33 344        15-й механизированный корпус неизвестно неизвестно неизвестно неизвестно        10-я танковая дивизия 342 6 0 30        37-я танковая дивизия 0 0 0 0        212-я механизированная дивизия 0 0 0 0        16-й механизированный корпус неизвестно неизвестно неизвестно   неизвестно        15-я танковая дивизия 2066 87 35 162        39-я танковая дивизия неизвестно неизвестно неизвестно неизвестно        240-я механизированная дивизия 9847 13 41 381        24-й механизированный корпус неизвестно неизвестно неизвестно неизвестно        44-я танковая дивизия (18-го мехкорпуса) 1797 125 20 139     Источник: «Сведения штаба Юго-Западного фронта о боевом и численном составе соединений и отдельных частей фронта по состоянию на 15.7.41 г.», СБД ВОВ, выпуск 38 (1959), 35–36.

  

Таблица 8.7

Численность боевой техники в танковых войсках Южного фронта на 22 июля 1941 года

  

       Формирование Танков Автомобилей Тракторов        2-й механизированный корпус        11-я танковая дивизия 181 (81 встрою) 1070 71        16-я танковая дивизия 99 870 16        15-я механизированная дивизия 188 (102 встрою) 0 122        18-й механизированный корпус        39-я танковая дивизия 198 (132 встрою) 465 43        47-я танковая дивизия 54 731 48        218-я механизированная дивизия 45 741 91        2-й кавалерийский корпус        5-я кавалерийская дивизия 45 148 13        9-я кавалерийская дивизия 56 188 20     Источник: «Донесение помощника командующего войсками южного фронта по автотанковым войскам от 22 июля 1941 г. начальнику главного автотанкового управления Красной армии о наличии материальной части в танковых войсках фронта на 20 июля 1941 г.», СБД ВОВ, выпуск 38 (1959), 138.

 

    Глава 9

Разведка Красной Армии накануне войны

  

Существующие свидетельства о состоянии советской разведки накануне операции «Барбаросса» дают адекватную основу для ответа на два фундаментальных вопроса: «Что знала Красная Армия о немецких агрессивных намерениях?» и «Когда она о них узнала?» Менее ясен ответ на весьма важный третий вопрос: «Почему же тогда Советы не прореагировали?»

Из опубликованных недавно обширных документальных материалов из партийных, дипломатических, военных архивов и архивов НКВД становится очевидным, что советские разведывательные организации располагали обильными предупреждениями об агрессивных замыслах немцев практически на всех уровнях. И даже еще до последних архивных откровений генерал А.М. Василевский писал в своих послевоенных воспоминаниях:

  

«В июне 1941 г. в Генеральный штаб постоянно от оперативных отделов западных округов и армий непрерывно шли донесения одно другого тревожнее. Сосредоточение немецких войску наших границ закончено. Противник на ряде участков границы приступил к разборке поставленных им ранее проволочных заграждений и к разминированию полос на местности, явно готовя проходы для своих войск к нашим позициям.

Крупные танковые группировки выводятся в исходные районы. Ночами ясно слышен шум массы танковых двигателей».[483]

  

Точность взгляда Василевского с тех пор подтвердили сотни советских воспоминаний и множество военных исследований. В одном из них отмечалось:

  

«Документы и факты свидетельствуют о том, что политическое и военное руководство Советского Союза еще до начала военных действий располагало информацией о приготовлениях нацистской Германии к нападению на СССР. Генеральный штаб имел достаточно полную информацию об усилении войск противника вдоль наших западных границ. Советское командование получало из разных источников информацию о возможном нападении врага и времени его атаки. Пограничные войска, также как военные советы приграничных военных округов, информировали правительство и Народный Комиссариат Обороны о частых нарушениях государственных границ самолетами и агентами врага».[484]

  

  

Предупреждения о войне

  

В советских архивных источниках содержится множество дипломатических донесений и информации от зарубежных агентов НКВД и военной разведки (ГРУ), свидетельствующих о близости войны. Жуков в своих воспоминаниях отмечал:

  

«Как известно, в конце апреля 1941 года У. Черчилль направил И.В. Сталину послание. В нем говорилось: „Я получил от заслуживающего доверия агента достоверную информацию о том, что немцы после того, как они решили, что Югославия находится в их сетях, т. е. 20 марта, начали переброску в южную часть Польши трех бронетанковых дивизий из пяти находящихся в Румынии. В тот момент, когда они узнали о сербской революции, это передвижение было отменено. Ваше превосходительство легко оценит значение этих фактов“».[485]

  

Далее Жуков прямо указал, почему Сталин не мог поверить ни в какие подобные сообщения:

  

«И.В. Сталин к этому посланию отнесся с недоверием. В 1940 году в мировой печати стали циркулировать слухи о том, что английские и французские военные силы сами готовятся предпринять нападение на Северный Кавказ, бомбить Баку, Грозный, Майкоп. Затем появились документы, подтверждающие это. Одним словом, не только никогда не скрывавшиеся У. Черчиллем антисоветские, антикоммунистические взгляды и высказывания, но и многие конкретные факты дипломатической жизни того времени могли побуждать И.В. Сталина настороженно воспринимать информацию из западных империалистических кругов».[486]

  

Фактически это недоверие со стороны Сталина обусловило и его реакцию на материалы советской разведки. Страх Сталина перед дезинформацией и его твердая вера в то, что он понимает своего коллегу-диктатора, Гитлера, существенно исказили его умение судить здраво в тот роковой период перед началом войны. В число многочисленных дипломатических и агентурных донесений входили и хорошо известные конкретные сообщения, переданные знаменитым Рихардом Зорге (кодовое имя — Рамзай) из Японии. В том числе и короткая передача 15 мая: «Война начнется 20–22 июня… Рамзай» [487], и последующее сообщение 19 мая, гласившее: «Против Советского Союза будут сосредоточены 9 армий и 150 дивизий… Рамзай» [488].

30 мая Зорге направил ГРУ следующую телеграмму:

  

«Берлин информировал Отта, что немецкое выступление против Советского Союза начнется во второй половине июня. Отт на 95 процентов уверен, что война начнется. Косвенные доказательства, которые я вижу к этому, в настоящее время таковы:

Технический департамент германских воздушных сил в моем городе получил указания вскоре возвратиться. Отт потребовал от ВАТ [военный атташе], чтобы он не посылал никаких важных сообщений через СССР. Транспортировка каучука через СССР сокращена до минимума.

Причины для германского выступления: существование мощной Красной Армии не дает возможности Германии расширить войну в Африке, потому что Германия должна держать крупную армию в Восточной Европе. Для того, чтобы ликвидировать полностью всякую опасность со стороны СССР, Красная Армия должна быть отогнана как можно скорее. Так заявил Отт»[489].

  

Недавно рассекреченные партийные архивы содержат и другие образцы таких предупреждений. Сообщения, отправленные 2 июня, 19 июня и 21 июня работниками партаппарата в Кишиневе, Мурманске и Раве-Русской на Украине, подробно доносят, соответственно, о румынских военных приготовлениях, участившихся нарушениях немцами воздушных границ СССР и враждебных действиях в воздухе в советском Заполярье и на юге Советского Союза.[490]

Для нас наиболее интересны действия советской военной разведки по всей ее иерархии, как в верхах, так и за рубежом, особенно военных атташе в зарубежных посольствах. И вновь свидетельства говорят нам, что сведения о предстоящем немецком нападении поступали со всех сторон. Донесение советского военного атташе в Берлине от 29 декабря гласило:

  

«Источник… доложил, что ему известно из хорошо информированных военных кругов, что Гитлер отдал приказ о подготовке войны с СССР. Война будет объявлена в марте 1941 г.»[491]

  

Донесение другого военного атташе, отправленное в ГРУ 9 марта 1941 года из Белграда, утверждало:

  

«Источник… докладывает сведения от министра двора: (1) Немецкий Генеральный штаб оставил [мысль] о нападении на Британские острова и поставил непосредственной задачей захват Украины и Баку, которая должна быть выполнена в апреле-мае этого года, и к которой готовятся Венгрия, Румыния и Болгария… (2) Идет усиленный перевод войск через Берлин и Венгрию в Румынию».[492]

  

В марте 1941 года Сталину по каналам НКВД были отправлены два пространных донесения от агента в Берлине под кодовым именем «Корсиканец». Засвидетельствованные начальником 1-го Управления НКВД, оба донесения четко изложили подробности немецких наступательных планов и указывали, что нападение произойдет в апреле или в мае. Последнее из них гласило:

  

«Имеются сведения, что начальник генерального штаба Сухопутных сил генерал-полковник Гальдер рассчитывает на безусловный успех и молниеносную оккупацию немецкими силами Советского Союза, и в первую очередь Украины, где, по оценкам Гальдера, успешные операции могут быть ускорены хорошей сетью железных и автомобильных дорог. Гальдер полагает, что захват Баку и нефтяных месторождений будет простым делом, их можно будет быстро восстановить после окончания военных действий. Гальдер считает, что Красная Армия не сможет оказать сопротивление немецкому блицкригу, и русским даже не удастся уничтожить запасы нефти».[493]

  

30 апреля похожее донесение пришло через те же каналы от агента ГРУ в Берлине по кличке «Старшина»:

  

«Источник, работающий в штабе Люфтваффе, сообщает… согласно информации, полученной от Грегора, офицера связи между Германским МИДом и штабом Люфтваффе, вопрос о действиях Германии против Советского Союза окончательно решен, и его выполнение ожидается со дня на день. Риббентроп, который до этих пор не поддерживал акцию против Советского Союза, зная твердую решимость Гитлера в этом деле, изменил свою позицию и начал защищать атаку на Советский Союз».[494]

  

Далее Старшина доносил о подробностях тайного сговора с Гитлером финнов, румынов, венгров и болгар, поверивших немецким аналитическим выкладкам о неэффективности советских ВВС. В тот же день донесение от агента ГРУ в Варшаве доставило сведения о передвижениях немецких войск в Польше и других приготовлениях к наступлению. Оно, в частности, сообщало:

  

«С 10 по 20 апреля немецкие войска днем и ночью постоянно двигаются через Варшаву. Из-за непрерывного потока войск все движение на улицах Варшавы было остановлено. Эшелоны загруженные в первую очередь тяжелой артиллерией, грузовиками и частями самолетов, идут по железной дороге в восточном направлении. С середины апреля на улицах Варшавы появилось большое число военных грузовиков и машин Красного Креста».[495]

  

Этот поток разведдонесений не уменьшился и в мае. 6 мая адмирал Н.Г. Кузнецов, нарком ВМФ и командующий советским флотом, передал военной разведке донесение от советского военно-морского атташе в Берлине:

  

«Военно-морской атташе в Берлине капитан 1 ранга Воронцов доносит:…что, со слов одного германского офицера из ставки Гитлера, немцы готовят к 14 мая вторжение в СССР через Финляндию, Прибалтику и Румынию. Одновременно намечены мощные налеты авиации на Москву, Ленинград и высадка парашютных десантов в приграничных центрах…»

  

Кузнецов, однако, бросил тень сомнения на надежность данной информации[496] и еще больше укрепил подозрения Сталина, добавив: «Считаю эту информацию ложной и специально переданной через этот канал, чтобы немцы увидели, как прореагирует СССР» [497].

Позже в том же месяце, 28 мая, военный атташе Красной Армии в Будапеште отправил начальнику ГРУ пространное сообщение, которое анализировало нависшую немецкую угрозу:

  

«Обобщая, можно сказать, что война против СССР с военной точки зрения не представляет труда. Через два-три месяца немецкие войска остановятся у Урала. Механизированная русская армия подставила себя в западной части СССР под удар немецкого наступления и за короткий срок будет полностью разгромлена, поскольку, если измерить ее мощь по устаревшей бронетехнике и устаревшим самолетам, Красная Армия не в состоянии устоять перед передовой и численно превосходящей немецкой военной техникой, намного опережающей ее. В узких немецких кругах нет вообще никого, у кого есть хоть малейшие сомнения в скорой победе над СССР».[498]

  

Давая дальнейший обзор немецких взглядов на предстоящую войну и прокомментировав другие немецкие приготовления, атташе утверждал:

  

«В заключение можно сказать, что примечательное „затишье“, неопределенность по поводу Гесса и замалчивание прессой этого вопроса, усилившиеся передвижения немцев и наглое поведение румынской прессы дают нам право задуматься о продолжающихся приготовлениях немцев к войне с нами».

  

По мере того как дата приведения в исполнение операции «Барбаросса» становилась все ближе, идущие густым потоком сообщения от атташе стали еще более настойчивыми и точными. 11 июня адмирал Кузнецов передал донесение из Бухареста:

  

«Докладываю сведения, полученные от наших коллег в Бухаресте:

1. Из офицерских кругов хорошо известно, что румынской армии и авиации был отдан приказ быть 15 июня готовыми к наступательным действиям.

Судя по сведениям из Бухареста, подготовка к военным действиям идет очень интенсивно. Однако румыны не будут готовы к назначенному сроку…

2. Румынские военные даже не хотят воевать с Советским Союзом. По правде говоря, румынский народ не склонен к любой войне.

3. Передислокация на север немецко-румынских войск, и особенно артиллерии, продолжается».[499]

  

За два дня до нападения атташе Красной Армии в Софии (Болгария) сообщал об угрозе еще точнее:

  

«Военное столкновение ожидается 21 или 22 июня, и 100 немецких дивизий дислоцированы в Польше, 40 — в Румынии, 6 — в Финляндии, 10 — в Венгрии и 7 — в Словакии. В целом всего 60 моторизованных дивизий. Прилетевший из Бухареста курьер говорит, что мобилизация в Румынии была завершена, и там ожидают войны в любой момент. В настоящее время в Болгарии дислоцировано 10 000 немецких войск».[500]

  

В тот же день в соревнование вступил Рихард Зорге с последним предвоенным сообщением ГРУ о немецких намерениях и потенциально опасной в военное время позиции Японии. 20 июня 1941 года он радировал из Токио:

  

«Немецкий посол в Токио Отт сказал мне, что война между Германией и Советским Союзом неизбежна. Германское военное превосходство делает вполне вероятной возможность уничтожения последней большой европейской армии, потому что до настоящего времени стратегические оборонительные позиции СССР хуже, чей во время обороны Польши.

[Источник] сообщает, что японский Генеральный штаб уже обсудил, какую он займет позицию в случае войны.

Предположения о японо-американских переговорах и внутренней борьбе между Мацуокой с одной стороны и Хиранумой с другой не сдвигаются с мертвой точки, так как все ждут решения по вопросу об отношениях СССР и Германии».[501]

  

Находившийся в потоке этой пугающей разведывательно-дипломатической информации капитан 2-го ранга Зайцев, ответственный за отслеживание перемещений атташе в Народном Комиссариате Иностранных Дел, уведомил 19 июня свое начальство, что между 4 и 20 июня все ответственные фигуры из штата военно-морского атташе в немецком посольстве в Москве отбыли в Берлин. И добавил: «Таким образом, в аппарате атташе не осталось никого из известных мне лиц, и это настолько необычно и странно, что я считаю необходимым привлечь к этому ваше внимание». [502]

Существует, однако, серьезный вопрос: попадали ли на самом деле эти переданные по дипломатическим каналам, по линии ГРУ или НКВД или лично Сталину донесения к Народному Комиссару Обороны Тимошенко или к начальнику Генерального штаба Жукову? Жуков в своих воспоминаниях утверждал:

  

«Знало ли руководство Наркомата обороны и Генерального штаба об информации, которую И.В. Сталин получал по этой линии? Маршал С.К. Тимошенко после войны уверял меня, что он лично ничего не знал. Как начальник Генерального штаба, я также свидетельствую, что не был поставлен об этом в известность».[503]

  

Вполне возможно, так оно и было. Контроль над всей разведкой осуществлял Сталин, сама разведка была чрезмерно разделена на различные ведомства, а диктатор из-за собственной склонности к секретности, вероятно, не делился критически важной информацией со своими всегда им в чем-то подозреваемыми подчиненными. И тем не менее, когда Жуков писал эти слова, он явно лукавил, снимая с себя вину за массированный провал разведки. В распоряжении Жукова была масса средств для сбора информации. Как будет показано ниже, армейские органы имели ясную картину немецких приготовлений к наступлению. Сделанное 15 мая предложение Жукова нанести упреждающий удар по сосредотачивающимся немцам более чем адекватно свидетельствует, что он имел представление о реальном положении дел. Жукову скорее следовало бы сказать, что при тех обстоятельствах он был практически бессилен что-либо сделать, кроме как молча согласиться с суждением Сталина.

В целом, хотя собранные разведкой сведения о военных намерениях немцев были более чем адекватными, этого никак нельзя сказать об интерпретации их командованием Красной Армии и политическим руководством страны.[504]

Наиболее частым ранним указателем агрессивных намерений немцев являлся сбор немцами разведданных, который усилился еще в марте 1940 года. После этой даты спорадические нарушения советской воздушной границы немецкой разведывательной авиацией стали практически рутинным делом. В число первоначальных донесений входит и донесение Западного особого военного округа от 17 марта о нарушении советского воздушного пространства 32 самолетами, а также последующие донесения о схожей деятельности из Киевского и Прибалтийского особых военных округов от 4, 9 и 10 апреля. С октября 1939 года по 22 июня 1941 года таких нарушений имело место более 500.[505] Военные округа вполне понимали, что именно происходит, но приказ Сталина и НКО мешал им прореагировать. Например, незадолго до немецкого нападения Прибалтийский особый военный округ уведомил НКО и Генштаб, что немецкие самолеты за 10–15 дней провели разведывательную аэрофотосъемку над его позициями на глубину 100 километров[506]. 19 июня пересекший границу немецкий самолет проник до Проскурова в Киевском особом военном округе и даже совершил посадку, но когда летчиков задержали, они отказались объяснять свои действия.

Военные советы военных округов уведомляли о нарушениях Наркомат обороны и пытались предпринять действия для исправления положения. К примеру 18 июня 1940 года генерал Кирпонос, командующий Киевским особым военным округом, издал приказ «О запрещении воздушных полетов», который требовал, чтобы «были приняты меры для принуждения к посадке самолетов, появляющихся в зоне, запретной для полетов». Последующий приказ от 16 июля «О нарушении государственной границы иностранными самолетами» приказывал:

  

«…в случае любой попытки иностранного самолета нарушить государственную границу должны быть приняты действенные меры для пресечения нарушения… чтобы никакой иностранный самолет не мог появиться над нашей территорией или остаться безнаказанным».[507]

  

Но нарком внутренних дел вместо приказа военным округам сбивать подобные самолеты выпустил 29 марта (вероятно, по распоряжению Сталина) директиву западным военным округам, запретившую всякое противодействие. Она, в частности, гласила:

  

«Не открывать огня ни при каком нарушении советско-германской границы самолетами или приборами воздушной навигации, ограничиваясь подачей донесений о нарушении государственной границы».

  

В апреле и марте 1941 года соответственно НКО, явно отвечая на запрос нового командования, приказал войскам прикрытия в Западном особом военном округе и Балтийскому флоту не открывать огня по самолётам-нарушителям.[508]

Каналы НКВД наводнили схожие жалобы. 7 апреля 1941 года Главное управление пограничных войск доложило центральным органам НКВД в Москве, что базирующиеся в Румынии немецкие самолеты регулярно пролетают над Украиной, и просило разрешения открывать огонь по этим самолетам. После того, как НКВД передало эту просьбу в Народный комиссариат иностранных дел (НКИД), последний 10 апреля ответил:

  

«Необходимо формулировать протесты по поводу нарушения немецкими самолетами границы СССР в соответствии с существующими правилами, на основе Соглашения между СССР и Германией об урегулировании пограничных конфликтов и инцидентов от 10 июня 1940 года, а также информировать НКИД, [чтобы] тот мог предпринять надлежащие меры по дипломатическим каналам».[509]

  

Генерал-майор В.А. Хоменко, начальник пограничных войск украинского НКВД, с горечью заметил 4 апреля: «Настоящий приказ, так же, как приказ Красной Армии, низводит нас до роли пассивного наблюдателя и предъявителя претензий, которые не могут дать никаких действенных результатов». [510]

Воздушную разведку немцы дополняли разведкой наземной, проводимой обычными сотрудниками атташе при посольстве и консульствах и агентами абвера, прикидывающимися беженцами и