Цифровое овеществление: «фиксация» превращает философию в реальность

Множество «фиксированных» идей о том, как разрабатывается программное обеспечение, происходит из старой операционной системы UNIX. Она обладает рядом характеристик, роднящих ее с MIDI.

Если MIDI ужимает музыкальные выражения с помощью ограничивающей модели действий с клавишами на музыкальной клавиатуре, UNIX делает то же самое со всеми вычислениями, используя события алфавитно‑цифровой клавиатуры. Программы в UNIX часто похожи на симуляцию быстро печатающего человека.

Основная особенность UNIX – «интерфейс командной строки». В этой системе вы печатаете команду, нажимаете Enter, и команда выполняется.[3] Унифицирующим принципом устройства UNIX является то, что программа не может знать, кто нажал Enter, человек или другая программа. Поскольку реальный человек печатает на клавиатуре медленнее, чем симуляция человека, важность точной синхронизации в этой конкретной идее подавляется. В результате UNIX был основан на дискретных событиях, которые не обязаны происходить в точно заданные моменты времени. Человеческий же организм основан на непрерывных процессах ощущений, познания и моторики, которые должны быть точно синхронизированы во времени. (MIDI, будучи основанным на дискретных событиях, происходящих в определенные моменты времени, попадает куда‑то в промежуток между концепцией времени, осуществленной в UNIX, и временем человеческого тела).

UNIX выражает слишком большую веру в дискретные абстрактные символы и недостаточную веру во временную, непрерывную, неабстрактную реальность; он сильнее похож на пишущую машинку, чем на партнера в танце. (Возможно, пишущие машинки или текстовые редакторы должны откликаться немедленно, но пока это все еще не так.) UNIX «хочет» соединиться с реальностью так, будто реальность есть сеть быстрых машинисток.

Если вы хотите, чтобы компьютеры разрабатывались для посвященных людей так же, как и для всех остальных, UNIX надо признать неудачной конструкцией. Я понял это в 1970‑е, когда пытался создать с его помощью чуткие музыкальные инструменты. Я надеялся сделать то, чего не делает MIDI, – возможность работы с переменчивыми, трудноуловимыми аспектами музыки – и обнаружил, что философия UNIX оказалась для этого слишком нестабильной и неповоротливой.

Аргументы в пользу UNIX опирались на то, что в ближайшие десятилетия компьютеры станут быстрее в миллионы раз. Идея была такой: увеличение скорости подавит проблемы синхронизации, о которых я беспокоился. Действительно, сегодня компьютеры в миллионы раз быстрее, а UNIX стал фоновой частью жизни. Есть довольно выразительные инструменты, работающие на UNIX, так что в некоторых случаях рост скорости был достаточным, чтобы компенсировать недостатки UNIX. Но не всегда.

У меня в кармане лежит iPhone, и разумеется, в нем работает то, что по сути является UNIX. Раздражает в этом гаджете странный набор непредсказуемых задержек в пользовательском интерфейсе. Вы ожидаете ответа, чтобы нажать виртуальную кнопку, но его нет и нет. Возникает странное напряжение, и интуицию замещает нервозность. Это призрак UNIX, который все еще отказывается приспосабливаться к ритмам моих тела и разума.

Я не специально выбрал для критики iPhone (который позже еще буду хвалить). С тем же успехом я могу привести в пример любой современный персональный компьютер. Windows не UNIX, но все равно разделяет идею того, что символ важнее потока времени и лежащей в его основе непрерывности опыта.

Досадное несоответствие между UNIX и миром, в котором движется человеческое тело и функционирует человеческий разум, – пример «фиксации», хоть и не катастрофической. Может быть, это даже поможет людям ценить старый физический мир, по мере того как виртуальная реальность будет становиться все качественнее. Если так, мои слова окажутся замаскированным благословением.

Философия застывшего программного обеспечения становится невидимой из‑за повсеместного распространения

Еще более укоренившаяся идея – понятие файла. А ведь не так давно много ученых‑компьютерщиков думали, что идея файла не такая уж и замечательная.

Например, в качестве первого дизайна чего‑то вроде Всемирной паутины фонд Тэда Нельсона Xanadu придумал конструкцию из одного гигантского глобального файла. Первое поколение Macintosh, которое никогда не продавалось, не имело файлов. Вместо этого вся продуктивная деятельность пользователя накапливалась в одной большой структуре вроде одиночной персональной веб‑страницы. Стив Джобс забрал проект у парня, который его начал, покойного Джефа Раскина, и файлы вскоре появились.

UNIX имеет файлы, Mac, поступивший в продажу, имеет файлы, Windows имеет файлы. Файлы стали частью жизни, мы учим понятию «файл» студентов‑программистов, словно это часть природы. Более того, наша концепция файлов может быть более постоянной, чем концепция природы. Я могу представить, как однажды физики расскажут нам, что пора перестать верить в фотоны, потому что они нашли более верный способ думать о свете, но файл, скорее всего, будет продолжать жить.

Файл – это набор философских идей, воплощенный в вечной плоти. В число идей, выражаемых файлом, входит понятие того, что человеческий опыт может быть представлен в виде раздельных кусков, которые легко вообразить листьями абстрактного дерева, эти куски бывают разных видов и их надо сопоставлять с соответствующими программами.

Что означают файлы для самовыражения человека будущего? На этот вопрос ответить сложнее, чем на вопрос, как английский язык влияет на мысли англоязычных людей. По меньшей мере вы можете сравнить англофонов с теми, для которых родной язык – китайский. Файлы же универсальны. Идея файла стала настолько всеобъемлющей, что мы не можем эмпирически оценить ее, потому что не в состоянии придумать достаточно большую рамку, в которую она бы поместилась.