Я буду любить тебя вечно. Бестселлеры Чарльза Мартина –

Чарльз Мартин

В поисках истины

 

Я буду любить тебя вечно. Бестселлеры Чарльза Мартина –

 

 

Текст предоставлен правообладателем http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=56604131&lfrom=25665073

«В поисках истины / Чарльз Мартин; [перевод с английского З. Красневской].»: Эксмо; Москва; 2020

ISBN 978‑5‑04‑105642‑1

Аннотация

 

В своей новой книге Чарльз Мартин предстает перед нами не только как художник, автор психологических романов, но и как философ, живо интересующийся духовной жизнью человека. Он создал уникальное, многогранное произведение, где обращается к тем своим читателям, которые пытаются жить осознанно, отдавая себе отчет в истоках своих мыслей и поступков, которые говорят с ним на одном языке, и которых интересуют проблемы религии, философии и морали.

 

Чарльз Мартин

В поисках истины

 

Посвящается Чарли, Джону Т. и Ривзу

 

Charles Martin

WHAT IF IT’S TRUE?

Copyright © 2019 by Charles Martin

 

В оформлении обложки использована иллюстрация: © WHAT IF VVadi4ka / Shutterstock.com Используется по лицензии от Shutterstock.com

 

Перевод с английского Зинаиды Красневской

 

© Красневская З., перевод на русский язык, 2020

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2020

 

Введение

Что, если?

 

Он идёт, то и дело спотыкаясь. По петляющей дороге вдоль узкой городской улочки тянутся кровавые следы. Деревянный крест тяжёл, но не эта тяжесть давит на Него, пригибая к земле. Длинные шипы впиваются в кожу черепа. На спине, на боках, на шее, повсюду кровоточащие открытые раны. Местные правители решили устроить показательную расправу. Публично осудить, а потом организовать открытую казнь прямо за воротами города рядом с проезжей дорогой. Они также хотели всеми возможными способами обесчестить и унизить Его и преуспели в этом. На Нём нет никакой одежды.

Девять утра. Он миновал городские ворота. Пустырь на окраине города. Здесь горожане обычно сжигают мусор и всякий хлам. Кто‑то из толпы плюёт в Него. Другой вцепился Ему в бороду и вырвал клок волос. Припоминает Ему все странные речи, которые Он вёл до сего дня. Кто‑то ещё предлагает Ему на себе испытать всё то, о чём Он разглагольствовал, если Он и в самом деле Тот, кем себя называет. Получается, всё пустые слова. Одна болтовня. Никаких действий.

Группа рыбаков наблюдает за происходящим издали. Лица, искажённые гримасой боли. От вида страданий разрываются сердца. Дорога змеится в гору. Обливающийся кровью плотник, обессилев, падает на колени. Пытается подняться и снова падает. Один из сопровождающих стражников восклицает в сердцах, что так они до конца дня не доберутся до нужного места. Потом выхватывает взглядом из толпы мужчину, североафриканца, судя по наружности. Воин тычет кончиком меча в тяжёлый крест и командует ему: «Неси!»

Симон выходит на дорогу, опускается на колени и поднимает своими смуглыми руками окровавленный крест. Он поворачивается лицом к осуждённому. Еще никогда он не видел столь искалеченного и обессиленного человека. Ужасающее зрелище. Но вот они что‑то шепчут друг другу, а потом оба медленно поднимаются с земли, и процессия возобновляет свой неспешный ход.

За их спинами город готовится к встрече праздника. На улицах многолюдно. В нескольких сотнях ярдов отсюда священнослужитель высокого ранга готовится принести жертвоприношение. Точит свой нож о камень. К утреннему небу вздымаются клубы фимиама. На лотках уже разложена свежая выпечка взамен старой, вчерашней. Симон несёт деревянный крест до тех пор, пока воин не приказывает ему опустить крест на землю. Как только он положил крест на землю, воины швыряют на него осуждённого и разводят Его руки в разные стороны. Двое держат руки, третий вбивает гвозди. Гвозди проходят через запястья, ломают кости. Вопли осуждённого гулким эхом разносятся вокруг, отлетая от высоких каменных скал, которые образуют стены города.

Женщины из чувства стыдливости при виде Его наготы толпятся в сторонке. Его мать безутешна. Рядом с ней стоит ещё одна женщина. Никто не знает её имени. Всё, что известно о ней, это то, что последние двадцать лет она страдала сильными кровотечениями. Болезнь сделала из неё изгоя. Будучи постоянно нечистой, она не могла переступить порог храма. А потом она встретилась с осуждённым, прикоснулась к краям Его одежды, и тотчас же кровотечение прекратилось.

Воины вогнали острые гвозди в другую руку и пригвоздили Его ноги к кресту, затем подняли крест с земли. Подобно Моисею, воздевшему к небу свой посох в виде змеи. Всё тело Его напряглось под силой тяжести, пока они закрепляли крест в приготовленном углублении. Над Ним повесили надпись, сделанную на трёх языках: греческом, латыни и еврейском: «Царь Иудейский». Справа и слева от Него висели на крестах два умирающих разбойника.

Народу собралось гораздо больше, чем обычно, когда люди приходят поглазеть на распятия преступников по утрам. Большое скопление людей не может не тревожить стражников. Нищий по имени Вартимей смотрит на всё происходящее сквозь пелену слёз. Узнав о суде и надуманных обвинениях, выдвинутых против осуждённого, он пешком пришёл сюда из Иерихона. Шёл всю ночь. Проделал путь длиной почти в двадцать миль. Несколько лет тому назад он встречался с этим человеком у городских ворот Иерихона. Вартимей, слепой от рождения, просил там подаяния. А потом он встретил Его и обратился к Нему с просьбой, сказал: «Я хочу видеть». И тотчас же прозрел. С тех пор у него превосходное зрение. Однако сейчас его это мало радует. Вартимею категорически не нравится всё, что он видит вокруг.

Среди собравшихся Никодим, а также человек по имени Лазарь. Он безмолвно стоит рядом со своими сёстрами. Имя этого человека хорошо известно в северных пределах Иудеи. Чудесная история его воскресения из мёртвых сделала его известной личностью в тех местах. Он умер и был мёртв в течение четырёх дней, а потом этот Человек, которого сейчас называют преступником, воскресил его и вывел из гроба. Лазарь и сам до сих пор не может поверить в чудо собственного воскресения из мёртвых. А рядом мальчишка из местных, подросток, нервно ходит туда‑сюда. Совсем недавно он был расслабленным. Друзья опустили его через отверстие в крыше прямо в дом, до отказа забитый народом. На тот момент в нём находился и этот преступник. Какой‑то центурион стоит спокойно, слегка выступив из толпы. Уважаемый человек. Он прибыл сюда не в составе гарнизона сопровождающих стражников. Этот человек, судя по всему наделённый немалой властью, явился к месту казни, чтобы засвидетельствовать почтение по отношению к осуждённому. Чуть поодаль, в тени, нетерпеливо переминается с ноги на ногу какой‑то рыбак, лицо у него озлобленное. Одной рукой он крепко сжимает рукоятку своего меча. Время идёт. Послышался недовольный ропот и в толпе других рыбаков. Здесь же и Варавва. Убийца, отпущенный на свободу сегодня утром. Он старается держаться в тени, всё еще отказываясь поверить в собственное спасение.

В толпе собравшихся начинаются стычки. Стража заметно нервничает. Посылают за подкреплением.

Ещё на прошлой неделе преступник во всеуслышание заявлял, что преклоняется пред Царством Отца Своего, а сегодня Его подвергли невиданным мучениям и истязаниям. Он буквально умылся собственной кровью. Кровь струится по Его телу и стекает вниз, в грязь, в землю, в которой алые пятна растворяются без остатка. Трое распятых на крестах ведут между собой разговор. Толкуют что‑то о рае. Один верит в рай, другой – нет. Воины устроились неподалёку и играют в кости. Бросают жребий, кому достанутся одежды осуждённого. Так проходит несколько часов. Человек, который висит распятым на среднем кресте, слегка шевелит ногами, пытается проделать то же самое и с руками, чтобы вобрать в грудь хотя бы немного воздуха. Каждый новый вздох даётся всё с большим усилием, ибо лёгкие полны кровью. Человек слабеет.

Осталось уже совсем немного.

Многие в толпе плачут, рвут на себе одежды. Оплакивают своего духовного лидера, который уступил в схватке за новую веру и оказался побеждённым. А ведь всего лишь неделю назад весь город, казалось, был готов сделать Его своим правителем. Люди встречали Его радостными криками, размахивали пальмовыми ветками, срывали с себя одежды и бросали Ему под ноги. Славили за то, что Он бросил вызов самому Риму. Казалось, даже камни мостовой ликуют, встречая Его. Но этот Человек сделал кощунственные заявления. А слова не подкрепил делами. Начинал вроде бы неплохо, а закончилось всё полнейшим провалом. И сегодня Он никто. Опозорен. Отвергнут. Весь в побоях и ссадинах. Сломленный человек, и ничего более. Самый обыкновенный, никчёмный, безымянный преступник. Зерно пшеницы, упавшее в землю. О таких, как Он, поют в песнях пьющие вино. (1)

За последние три часа на землю пала темень и накрыла всё вокруг.

Его мать подходит ближе, опираясь на руку какого‑то рыбака. Умирающий беседует с ними обоими. Женщина зарывается лицом в плечо сопровождающего её человека. Её ноги подкашиваются, и рыбак подхватывает её, чтобы она не упала. Одежда на ней разорвана в клочья. Они отходят в сторону. Человек, висящий на кресте, изнемогает от жажды. Один из воинов окунает тряпку во что‑то кислое и подносит её к Его губам, но Он отворачивает голову в сторону. Эту сцену молча наблюдает какой‑то книжник, человек грамотный. Видя, как распятый отвернулся от тряпки, смоченной в уксусе, он невольно думает про себя: «Неужели это возможно?» Слова одного из псалмов эхом отдаются у него в голове: «…В жажде моей напоили меня уксусом». (2)

С огромным трудом Человек слегка приподнимает голову и обозревает толпу.

Дыхание его становится прерывистым и неглубоким. Он явно отходит. Собрав последние остатки сил, Он поднимает голову к небу и что‑то вскрикивает. Сверху на Него падает тень, погружая фигуру во мрак. Господь заранее знал обо всех Его испытаниях.

В храме первосвященник перерезает горло ягнёнку, сливает тёплую кровь в чашу. Вокруг клубятся пары фимиама. Держа в руках чашу с кровью, он направляется в Святая Святых и окропляет жертвенной кровью Божий престол. Каждый его шаг сопровождается позвякиваньем колокольчиков, пришитых к его рубашке. К его лодыжке привязана верёвка, которая струится вслед за ним и исчезает вместе с ним за завесой.

А на дороге за городскими воротами осуждённый на казнь Человек делает последний вздох и умирает, испускает Свой дух.

Земля сотряслась сверху донизу, небеса превратились в кромешную тьму. Кажется, вся Вселенная погрузилась во мрак. Нигде ни проблеска света.

Нет. Свет есть.

Толпа стоит в безмолвном оцепенении. Зигзагообразные молнии разрезают небо от края и до края. Внезапно резко похолодало. Один из воинов покачал головой и прошептал что‑то о Сыне Божьем.

Два других преступника ещё живы. Чтобы ускорить дело, воины берут тяжелые брусья и перебивают ими ноги распятым. Не в силах более терпеть такие муки, оба почти тотчас тоже испускают дух.

Зрелище окончено. Стражники начинают разгонять толпу. Преступник остаётся висеть на кресте в одиночестве. Он мёртв. Глаза Его всё ещё открыты, но в них уже нет больше жизни.

Кровь продолжает медленно сочиться из пальцев на его левой ступне. Эхом вторят слова Моисея: «Потому что душа тела в крови, и Я назначил её вам для жертвенника, чтобы очищать души…» (3)

Безжизненное тело Человека висит под несколько необычным углом. Кажется, что все Его кости вывернуты наружу. Его мать по‑прежнему стоит неподалёку. Она кричит, причитает во весь голос. Неожиданно один из воинов вонзает копьё в грудную клетку мертвого. Из отверстия истекает вода, брызжет кровь. Звукам низвергающейся воды тоже вторит эхо. Сама земля сотрясается, словно охваченная сильнейшим негодованием. Посыпались камни из подножия храма. Завеса рвётся пополам. Слышатся раскаты грома, в небе полыхают молнии. Надпись над Его головой гласит: «Царь Иудейский».

 

Глава 1

Став плотью

 

Тронный зал в Раю.

Все присутствующие выстроились в ряды, совершенные по форме и похожие на острые лучи лазера. В каждом ряду по десять тысяч, а всего – десять тысяч рядов. Колышущееся море рядов, которое не в силах разом охватить человеческий глаз. Все босые и все источают свет. У них разный цвет кожи, все облачены в сверкающие белоснежные одежды, расшитые золотом. Разный цвет волос: светло‑русые, каштановые, иссиня‑чёрные. Пол, на котором они танцуют, имеет зеркальную поверхность. Он сверкает и переливается. На нём ни единого пятнышка. Ни единого изъяна. Все высокого роста, пожалуй, выше десяти футов. У многих длинные волосы распущены до самого пояса. У других волосы убраны на затылке в конский хвост. Их крылья взмывают ввысь ещё футов на десять. Кажется, что края оперения почти касаются тебя. Все они словно застыли во времени, замерли в той самой танцевальной позе, в какой находились на момент, когда оборвалась музыка. И сейчас они ждут, когда музыка зазвучит снова. И тогда они опять начнут двигаться и продолжат свой танец. Но пока все они, затаив дыхание, ждут приказа. Головы опущены, капельки пота стекают на зеркальный пол.

В воздухе вибрирует замирающее эхо барабанной дроби, миллионы ног танцуют в такт, каждое движение танцоров, каждый удар барабанов, сливаясь воедино, сотворяют поистине совершенную мелодию. Мощный, проникающий до самых костей ритм. В нескольких милях отсюда всё залито ярким светом. Этот свет ярче солнца. Такого пронзительного и всепроникающего света нет нигде в мире. Трепещущие крылья ангелов сотрясают воздух, словно лёгкий бриз. В воздухе явственно чувствуется запах мяты, розмарина, лаванды, лимона и эвкалипта. Сам дворец – настоящее архитектурное чудо. Под его сводами могут летать самолёты. Тысячи самолётов одновременно. Прямо посреди дворца течёт река. Сверху крыша. На некотором расстоянии виднеются огнедышащие камни.

Этот банкетный зал превосходит своим великолепием все банкетные залы мира.

Слышится хор голосов. Голоса доносятся откуда‑то сверху. Они подобны раскатам грома. Они что‑то заявляют. Провозглашают. Доводят до общего сведения. Совершенное звучание хора. При этом отчётливо слышится каждый голос, хотя, наслаиваясь друг на друга, голоса в какой‑то момент тоже сливаются воедино. Мелодия растёт, крепнет, ширится, набирает силу и обретает форму. Хор исполняет какое‑то древнее песнопение. Безупречная акустика, ни один звук не искажён.

Вот первый голос повествует о том, как Он появится на свет от женщины. Второй голос развивает тему и сообщает, что Он из рода Авраама. Третий добавляет, что это колено Иудино. Дом Давида, уточняет следующий. Его родит девственница. И Он воссядет на трон Давида. Эммануил. Родится в Вифлееме. Волхвы поклонятся Младенцу и принесут Ему дары. Потом будет бегство в Египет. Его нарекут Назарянином.

Голоса продолжают. Он станет возлюбленным сыном Своего Отца. Будет наполнен Духом Святым. Многих исцелит. Будет кроток с кроткими. А свои от Него отвернутся. Будет говорить притчами. С триумфом войдёт в Иерусалим. Малые дети станут восхвалять Его. Краеугольный камень. Станет творить чудеса, но многие не поверят этим чудесам. Его предадут за тридцать сребреников, на которые потом купят землю горшечника. Страдалец. Познает много горя. Самые близкие друзья отступятся от Него, отвернутся. Его будут поносить, бить, оплёвывать. Изранят до такой степени, что Он станет не похож на человека. Распнут на кресте между двумя разбойниками. Будут давать пить уксус вместо воды. Пронзят копьями конечности, перебьют кости. Воины будут бросать жребий, деля Его одежды. Вокруг соберётся толпа Его врагов. Они будут издеваться над Ним, поносить Его. Он будет томим жаждою, начнёт искать подкрепления Духу Своему у Отца. Станут дивиться Его смерти, похоронят среди богатых. Воскреснет из мёртвых. Возвысится над всеми и станет могущественнее, чем Аарон. Станет править язычниками. Державный скипетр. Сядет одесную Бога.

Но вот отзвучали последние слова песнопения, и все глаза устремились на свет, сверкающий в нескольких милях отсюда, туда, где на троне восседает Царь. Он ослепителен в Своём великолепии. Свет вокруг Него ярче десятков тысяч ядерных бомб, которые непрерывно взрываются и взрываются. Он потрясает Своим могуществом. Неописуемая красота. Трудно представить себе более величественное зрелище. Эль Элион, Господь Бог Всевышний. В десять миллиардов раз ярче солнца. По правую руку от Него восседает Его Сын. Сама суть и Слово Бога. Широкоплечий, вылитый Отец. Кристально чистая река вытекает из‑под Его трона. Он держит в руке скипетр. Он весь светится. Трудно представить себе что‑то более совершенное: такого не было, нет и никогда не будет. Он подобен яшме и сердолику. Драгоценными камнями переливается вокруг Его трона радуга. Сверкают молнии, слышатся раскаты грома (3).

Многомиллионный хор сотрясает воздух, провозглашая: Слава Богу Всевышнему! Ангелы хлопают крыльями в унисон. Они кружатся внизу, синхронно переступая с ноги на ногу. У каждого из танцующих по шесть крыльев. Двумя они закрывают свои лица, ещё два прикрывают их ноги, а с помощью двух оставшихся они летают. Цирк «Дю солей», «Цирк солнца», как его ещё называют, ничто в сравнении с этим красочным зрелищем.

Голоса поют:

 

✓ «Сына Своего Единородного…» (4)

*«В последние дни сии говорил нам о Сыне, Которого поставил наследником всего, чрез Которого и веки сотворил. Сей, будучи сияние славы и образ ипостаси Его и держа все словом силы Своей, совершив очищение грехов наших, воссел одесную (престола) величия на высоте» (5).

✓ «Ибо Им создано всё, что на небесах и что на земле видимое и невидимое: престолы ли, господства ли, начальства ли, власти ли, – всё Им и для Него создано; и Он есть прежде всего, и всё Им стоит» (6).

✓ «Доброе исповедание… Которое в своё время откроет блаженный и единый сильный Царь царствующих и Господь господствующих, единый имеющий бессмертие, Который обитает в непреступном свете, Которого никто из человеков не видел и видеть не может. Ему честь и держава вечная! Аминь» (7).

✓ «Оно было в начале у Бога. Всё чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть. В нём была жизнь, и жизнь была свет человеков. И свет во тьме светит, и тьма не объяла его» (8).

✓ «Я есмь Альфа и Омега, начало и конец, говорит Господь, Который есть и был и грядёт, Вседержитель» (9).

✓ «Так говорит Аминь, свидетель верный и истинный, начало создания Божия» (10).

✓ «Вот Лев от колена Иудина, корень Давидов» (11).

 

Но вот голоса затихают. Все ангелы становятся на колени. Кланяются, устремив лица долу. Двадцать четыре старших ангела располагаются кругом вокруг Него, сложив свои короны к Его ногам. Каждый ангел держит в одной руке арфу, в другой – чашу с благовониями. Эти чаши наполнены молитвами святых.

Сын – само спокойствие. Абсолютная невозмутимость. Ни малейшего желания привлечь к Себе внимание. Одного взгляда на Него достаточно, чтобы понять, что Он не чувствует себя равным Царю. Ведёт себя кротко, словно голубь, разговаривает с покорностью ягнёнка, хотя по внешнему виду похож на льва. Красив, словно яркая утренняя звезда. Выражение лица задумчивое и весёлое одновременно. Сразу и улыбка, и слёзы.

Ему прислуживает архангел. Один из трёх. Судя по всему, ангел недавно приставлен к этой новой для него работе. Два других архангела уже давно несут здесь свою службу. Этого третьего архангела, приставленного к Иисусу, живописуют так: «Ты печать совершенства, полнота мудрости и венец красоты. Ты находился в Эдеме, в саду Божием; твои одежды были украшены всякими драгоценными камнями; рубин, топаз и алмаз, хризолит, оникс, яспис, сапфир, карбункул и изумруд и золото, всё, искусно усаженное у тебя в гнёздышках и нанизанное на тебе, приготовлено было в день сотворения твоего. Ты был помазанным херувимом, чтобы осенять, и я поставил тебя на то; ты был на святой горе Божией, ходил среди огнистых камней. Ты совершенен был в путях твоих со дня сотворения твоего, доколе не нашлось в тебе беззакония» (12). В других текстах его описывают как «упавшего с неба денницу, сына зари» (13,14). Он благовествует о наступлении утра, но в нём постепенно просыпается и начинает возрастать зависть к Сыну и к тем восхвалениям, которыми Его осыпают. Ему хочется такого же почитания, он старается снискать себе подобную же славу, устремляется в погоне за славой и терпит крах. Он низвергнут и повержен, он более не ангел света, но бунтовщик, соблазнивший треть ангелов последовать за собой. Бунт, мятеж. Бог Отец не может терпеть подобного своеволия. Чёрный ангел, подобно молнии, низвергается с небес. Проклинаемый отныне и навсегда, он станет творить свои бесчинства уже на земле на протяжении многих тысячелетий [5].

После того как падший ангел был исторгнут из пределов Рая, Царь сотворил из праха ещё одно создание, точно по Своему подобию. По завершении работы Он приложил Свои уста к его устам, вдохнув в него Своё дыхание. Наполнил его Божественным Духом. Даровал человеку жизнь. Сгорая от злобы и зависти, падший ангел ползком проник в человеческую душу и сделал всех людей своими заложниками. Можно сказать, насильно похитил их всех до единого. Кабала. Рабство. Массовая резня и кровавая баня. Хуже некуда. Единственный выход – спасительная миссия. Вот почему Сын должен покинуть чертоги Отца. По углам шепчутся, что миссия практически не выполнима, что это самоубийственная затея.

Сын медленно поднимается со Своего места. Наступает гробовая тишина. Он осторожно кладёт Свой скипетр в самый угол трона. Отстёгивает меч и кладёт его рядом со скипетром. Потом снимает с Себя одежду, аккуратно сворачивает её и складывает на сиденье, туда, где Он только что сидел. Он предельно сосредоточен. Снимает с Себя бельё, исподнюю рубаху и тоже складывает рядом с верхней одеждой, осторожно сворачивая все четыре угла, которые ещё именуют «крыльями». На все четыре стороны света. Наконец снимает со Своего пальца перстень, потом корону и укладывает их поверх Своих одежд.

Остаётся в одной набедренной повязке. Голос Сына подобен множеству бурлящих вод. Он, как Ниагара. Как шум воды, вырывающейся из разорванного трубопровода.

Бог Отец тоже поднимается со Своего места, наблюдая за тем, как Сын переступает через огнедышащие камни. Он обнимает Сына, кладёт голову Ему на грудь и целует Его. Время пришло. Сыны Адама на земле забыли о своём предназначении. Заблудились. Каждый живёт по своим законам, но все до единого сбились с верного пути. Весь человеческий род стал заложником падшего ангела, и враг продолжает терзать души людей. Никому из людей не суждено выжить в этой кромешной ночной тьме. И вот Сын добровольно соглашается на спасительную миссию, готов в обмен стать узником. Правы те, кто шепчется по углам. Искупление человеческого рода будет стоить Сыну всего.

Его жизнь в обмен на их жизнь.

Отец берёт руки Сына в свои и нежно касается центра Его ладони. Он знает, что будет потом. Слеза скатывается по лику Вечности. Сын смахивает слезу с Его лица.

– Я буду скучать по Тебе.

Потом Он переводит Свой взор вниз, на землю, на ад, простершийся между землёй и небом. Миллиарды человеческих лиц сияют перед Ним, нанизанные на временную нить истории. Он знает каждого по имени. Для Него все они «предлежавшая Ему радость» (15). Он поворачивается к Отцу: «Я передам им слово Твоё. Я открою им имя Твоё» (16). Сын с печалью смотрит на Свой дом.

Отовсюду раздаётся громкое пение. Ещё никогда и никто не пел так мощно, в полную грудь. «Сидящему на престоле и Агнцу благословение и честь, и слава, и держава во веки веков» (17). Ангелы приседают в поклоне. Метут своими крыльями пол. Он ласково треплет многих по плечу. Некоторых целует. Других обнимает. Такие долгие и сердечные объятия. К Нему устремляются дети, хватают Его за руки, начинают танцевать, образуя вокруг Него круг, смеются.

Он направляется к выходу, на какое‑то время замирает на пороге, прислонившись к двум дверям гигантского размера, которые напрямую выводят из дворца на Млечный Путь. Но вот Он поворачивается к Своему Отцу. Пронзительный взгляд, проникающий в душу, словно приглашающий последовать за Ним. Он улыбается.

– Нам потребуется больше места в этом доме, когда я вернусь. – Он делает взмах рукой, пересекая границу времени. – Ведь Я приведу их с собой.

Сын – «Лицо Его, как солнце, сияющее в силе своей» (18), покидает Рай, сопровождаемый пением сотен миллионов ангельских голосов и омываемый слезами Отца.

Слово стало плотью, и Он ушёл.

 

«В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога… И Слово стало плотию, полное благодати и истины; и мы видели славу Его, как Единородного от Отца» (19).

 

С нами Бог

 

Хозяин постоялого двора возвращается в тот самый момент, когда пронзительный крик младенца пронзает ночную тьму. У ребёнка сильные лёгкие. Жена стирает с его тельца слизь. Крик становится ещё громче. Молодой мужчина облегчённо вздыхает впервые за все девять месяцев ожидания. Хозяин разводит костёр в углу и приглашает его подойти ближе к огню.

– Проходите!

Сено под молодой женщиной сбилось в один ком. Младенец, мальчик, появился на свет почти так же, как когда‑то сыны Израиля в спешке покидали Египет. Через кровь и воду. Животные в яслях тихо взирают на происходящее. «Камни возопиют» (20).

Женщина кладёт младенца на грудь матери. Они оба лежат обессиленные. Молодая женщина обнажена. Мужчина мнётся, не зная, как ему повести себя в этой ситуации. Ведь он должен познать её. Жена хозяина подводит его к роженице. Он перерезает пуповину, а затем берёт молодую мать за руку. Чувствует, как колотится сердце в груди. Женщина ещё очень слаба. Она вся покрыта потом. Жена хозяина начинает омывать женщину, в этот момент отходит плацента. Юная мать безмолвно взирает на младенца и мысленно повторяет про себя слова ангела, которые тот произнёс ей почти десять месяцев тому назад. «Он будет велик и наречётся Сыном Всевышнего, и даст Ему Господь Бог престол Давида, отца Его; и будет царствовать над домом Иакова во веки, и Царству Его не будет конца» (21).

Радость в душе матери перемежается с горечью. Ибо ей хорошо известны и пророчества Исаии, и те, что содержатся в псалмах. Они повествуют о страданиях Мессии. Он будет гоним, бит, Его тело проткнут копьями. Все вокруг будут презирать Его. Он будет отвергнут и предан в руки стражников. Спустившись с небес на землю, Он в полной мере познает все человеческие страдания. Взвалит на себя все наши печали. Ему переломают кости. Сердце Его растает, словно воск. Но Он лишь безропотно подставит Свою спину под плети тех, кто станет избивать Его, Он примет Своей душой смерть, ибо Он понёс на Себе грех многих… «И не было в нём вида, который привлекал бы нас к Нему» (22).

Она поворачивает своё лицо к мужчине, к тому, кто не бросил её, не отринул от себя, хотя имел полное на то право. Достойный во всех отношениях человек, который станет её мужем. Она передаёт младенца в его руки и называет имя новорожденного.

– Иешуа Машиах.

Что в переводе с еврейского означает «Иисус Мессия».

Молодой отец берёт сына на руки, прижимает к себе, шепчет.

– «Солнце правды и исцеление в Лучах Его…» (23)

Хозяин постоялого двора с женой стоят поодаль. Они не могут отвести глаз от младенца. Женщина шепчет вполголоса.

– «Чтобы всякий младенец мужеского пола, разверзающий ложе сна, был посвящён Господу» (24).

Её словам вторит эхо, вначале едва слышное, оно становится всё громче и громче. Её муж задирает голову в небо. Яркие звёзды горят в вышине. От их света светло, словно днём. Густые тени ложатся на землю. Наконец он различает отдельные голоса. Никогда он ещё не слышал таких ангелоподобных голосов. Кто неведомый поёт во всю мощь.

– «Слава в вышних Богу, и на земле мир, и в человеках благоволение!» (25)

Теперь хозяин постоялого двора понимает всё. Он склоняется до самой земли в низком поклоне и говорит достаточно громко, чтобы его услышали молодые родители.

– «Итак Сам Господь даст вам знамение: се, Дева во чреве примет и родит Сына, и нарекут имя Ему: Эммануил» (26).

С нами Бог.

Но не все рады этому событию. В кромешной тьме невидимое воинство готовится к битве. Подтягивают силы. Продуманы планы сражения. Уже прямо сейчас жизнь младенца находится в опасности.

Там, за следующей горой, на расстоянии выстрела, возвышается ещё одна гора. Гора Мориа. Её ещё называют Храмовой горой.

Это древнее место, о котором сохранилось множество преданий. На этой горе когда‑то Мелхиседек сложил с себя обязанности священника, служившего Богу Вседержителю. Здесь Авраам занёс нож над Исааком. На горе Мориа Давид купил под строительство храма гумно иевусеянина Орны. Здесь прекратилась моровая язва. И Давид танцевал перед Господом и вернул назад ковчег. На этой горе Соломон воздвиг храм. И вот через тридцать с небольшим лет на горе Мориа соберутся те, кто предаст на смерть этого младенца.

На горизонте занимается день. Хозяин постоялого двора подправляет огонь, и «народ, живущий во тьме, увидит свет великий; на живущих в стране тени смертной свет воссияет» (27). Мария туго перепеленала Иисуса, поднимает Его с каменного корыта и подносит к груди. Начинает укачивать сосущего младенца, Который «будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу; но уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду стал как человек; смирил Себя, был послушным даже до смерти, и смерти крестной» (28).

Иосиф опускается на колени и целует сына в лобик. Он знает все слова наизусть. Они написаны 740 лет тому назад: Исаия повествует о его Сыне. Описывает сам момент появления Его на свет. Говорит о не совсем подобающем начале Его жизни. О том, как царь спустился со Своего трона и превратился в обычного мальчика, который в положенный срок покинет эти ясли и станет взрослым мужчиной и взойдёт на Храмовую гору, а потом спустится в ад, и всё для того, чтобы искупить мои и ваши грехи.

«Ибо младенец родился нам – Сын дан нам; владычество на раменах Его, и нарекут имя Ему: Чудный, Советник, Бог крепкий, Отец вечности, Князь мира. Умножению владычества Его и мира нет предела на престоле Давида и в царстве его, чтобы Ему утвердить его и укрепить его судом и правдою отныне и до века. Ревность Господа Саваофа соделает это» (29).

 

Подобающий контекст

 

Большинство из нас представляют себе Иисуса Христа длинноволосым, исполненным кротости созданием. Говорит негромко, проповедует мир, изъясняется притчами – мистический гуру, никогда не выходящий из себя, молчит даже тогда, когда стражники прибивают Его гвоздями к кресту. Во всех этих измышлениях нет ни слова правды. Иисус Христос появился на свет совсем не так, как мы. Он не родился, Он «был порождён». Чувствуете разницу? А она есть, и немалая. Исаия такими словами описывает это событие: «Младенец родился нам – Сын дан нам» (Ис. 9:6). Что означает, что Он существовал всегда. Ещё до начала всех начал, до прихода вечности. Но мы хотим сконцентрировать своё внимание на младенце в яслях. И я тоже. Все мы как бы подсознательно приуменьшаем Иисуса. Ребёнок, которого может коснуться каждый. Мы сгрудились вокруг младенца, склонили над Ним головы, для нас Он маленький. Но ведь прежде чем родиться, прежде чем спуститься на землю в облике младенца, Иисус Христос выступил и в другой ипостаси: Единственный Единородный Сын, восседавший одесную Отца в тронном зале. Иными словами, Иисус Христос был, есть и всегда будет Царём всех царей.

Он – Тот, Кто сотворил небеса, украсил небо звёздами и каждого назвал по имени. А мы об этом начисто забыли.

Царь Давид, вдохновляемый Духом Святым, описал нам разговор, который состоялся на небесах ещё до сотворения мира. Все его откровения содержатся в Псалме 109. Пожалуй, это наиболее часто цитируемый в Новом Завете текст из Старого Завета. Сам Христос нередко повторяет слова Псалма. (30) Этот Псалом цитирует апостол Павел. (31)

«Сказал Господь Господу моему: седи одесную Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих. Жезл силы Твоей пошлёт Господь с Сиона: господствуй среди врагов Твоих» (Пс. 109 1:2).

Вот что поражает меня более всего в этих строках. Первое. Бог Отец беседует с Сыном, Иисусом Христом. Он приглашает Сына сесть одесную Себя. Невиданная честь, которой до Него никто и никогда не удостаивался. Это однозначно свидетельствует о том, что до Своего прихода на землю Иисус правил миром, сидя на троне по правую руку от Отца Своего. Нам также известно из Деяний, что говорил на сей счёт Стефан, обращаясь к первосвященникам.

«Стефан же, будучи исполнен Духа Святого, воззрев на небо, увидел славу Божию и Иисуса, стоящего одесную Бога, и сказал: вот, я вижу небеса отверстые и Сына Человеческого, стоящего одесную Бога» (Деян. 7:55–56).

Второе. Господь Вседержитель бросает врагов Иисуса к подножию ног Его. Иными словами, все враги Иисуса Христа посрамлены и повержены. Он – непререкаем, непобедим. Никем не побеждённый и не покорённый Царь всех царей. Обращаясь к Своим ученикам, Иисус Христос говорит так:

«Если Я сказал вам о земном, а вы не верите, – как поверите, если буду говорить вам о небесном? Никто не восходил на небо, как только сшедший с небес Сын Человеческий, сущий на небесах» (Ин. 3:12–13).

Третье обстоятельство, поражающее меня. Иисус Христос правит миром, окружённый со всех сторон врагами. Поразмышляйте немного на эту тему, и вы сами убедитесь в том, как от одной только этой мысли всё начинает путаться в вашей голове. И в ваших верованиях тоже. Подумайте над этим. Назовите мне имя хотя бы одного царя из числа земных правителей, который бы правил, окружённый теми, кто желает ему смерти. Ведь в нашем представлении правитель – это тот, кто расправляется со своими врагами. Но никак не сосуществует вместе с ними. А вот Иисус Христос не такой. И это о многом говорит, во всяком случае, мне. Он настолько всемогущ, а Его любовь настолько безмерна, что её хватает даже на тех, кто жаждет Его погибели.

Тронный зал Бога – это эпицентр Вселенной. Именно здесь принимаются все решения. Здесь впервые было объявлено и о нашем с вами рождении. Нам немногое известно об этом месте. Так, разрозненные фрагменты из нескольких источников. И каждый источник по‑своему рисует всю картину. И в каждом тексте множество ярких и запоминающихся подробностей. Стоит перечитать эти фрагменты ещё раз. (32)

Небесная жизнь совсем не такая, как у нас на земле. Там всё совершенно в своей полноте: мир и покой, любовь, всё остальное. Полное отсутствие страха. Нет злобы. Нет судейства. Нет зависти. Никаких дурных чувств. Всепобеждающее добро царит там. И смерти тоже нет. Только жизнь.

Христос даёт нам возможность заглянуть за эту завесу, когда Он молится, обращаясь к Своему Отцу в 17‑й главе от Иоанна. Мы называем эту молитву Первосвященнической Молитвой. Она совершенно удивительная. Сын обращается к Отцу с такой неподдельной теплотой и любовью. Остаётся только вслушаться в эти слова. Он доверяет Отцу Свои самые сокровенные мысли. Вот я печатаю эти строки, а в моих ушах звучат слова молитвы. И каждое слово в ней – истина. Всё то, на что надеемся мы, каждый из нас, в глубине наших сердец, стремясь отыскать в себе божественную вечность, память о которой хранят наши души, всё находит своё самое совершенное воплощение в этом тронном зале в небесных чертогах Всевышнего. Вместе с этим Богом. Вот почему ангелы непрерывно поют перед троном: «Свят, Свят, Свят» (Откр. 4:8). Потому что Господь демонстрирует перед ними свою непреходящую славу, каждые несколько секунд являя Себя в новом облике. И каждое новое откровение прекраснее предыдущего. Созерцать Господа – это всё равно что любоваться игрой света, который переливается в огранённом бриллианте. Блики и отражения этого света завораживают воображение. Но прежде чем мы перейдём непосредственно к изучению истории жизни Иисуса Христа, к Его слов<