Глава IX Австрийская историография эпохи дуализма (1867—1918)

АРГЕНТИНА

Буржуазно-радикальное направление С падением помещичье-клерикальной диктатуры Роса­са и провозглашением буржуазной конституции 1853 г. открылся новый этап в истории аргентинского народа. Борьба за национальное объединение страны, за ее экономиче­ский, политический и культурный прогресс развернулась с новой силой.

Передовые идеи борцов за независимость, а также идеи радикаль­но-демократической группы «Молодая Аргентина», созданной в 1837 г. под руководством Эстебана Эчеверриа (1805—1851) — выдающегося мыслителя-демократа, разрабатывавшего идеи утопического социализ­ма, получили благоприятные возможности развития.

Религиозный мистицизм и культ насилия, господствовавшие в период диктатуры Росаса, развенчивались и отходили на задний план в резуль­тате роста буржуазных отношений, ломки всей общественной надстрой­ки. Однако по мере утверждения буржуазного государства и его инсти­тутов радикальный демократизм передовых идеологов буржуазии ослабевал; постепенно брали верх либерально-буржуазные тенденции.

Эти процессы общественно-политического и идеологического разви­тия складывавшейся аргентинской буржуазной нации находили опосредствованное отражение в аргентинской историографии 60—90-х годов.

Буржуазно-радикальное направление в аргентинской историографии, родоначальником которого определенно следует считать Э. Эчеверриа, заявило о себе в трудах выдающихся политических деятелей и просветителей Д. Ф. Сармьенто (1811—1888) и X. Б. Альберди (1810— 1884). Огромное литературное наследие Сармьенто (52 тт.) - богатей­ший источник по истории Аргентины 20—80-х годов XIX в. В своей первой работе «Провинциальные воспоминания» Сармьенто наряду с богатым фактическим материалом о ремесле, быте и нравах индейцев севера Аргентины, жизни простого люда провинции дал оценку важней­шим событиям в стране, заклеймив колониальный режим и рабство. Высоко оценивая деятельность руководителей Майской революции и войны за независимость, Сармьенто указывал, что история — это прежде всего действия масс, а не деяния вождей и полководцев. Он со всей страстью обрушивался на суеверия и невежество, которые прийивали народу отцы католической церкви, иезуиты и монахи. В одном из ран­них сочинений «Орден иезуитов и прогресс» Сармьенто развивал мысль о необходимости просвещения народа в интересах промышлен­ного и материального развития страны. Те же идеи он проводил в со­чинении «Народное образование». «Мощь, богатство и сила нации,— писал Сармьенто, — зависят от производственной, моральной и интеллектуальной способности людей, ее составляющих. Народное образование не может преследовать иной цели, кроме увеличения этих сил производства, действия и руководства; увеличивая все более и более число людей, овладевающих способностями расширять силу производства».

Эти передовые для своего времени мысли Сармьенто нашли наибо­лее полное выражение в его эпическом сочинении «Жизнь И. Факундо Кирога. Цивилизация и варварство» («Факундо»). Книга написана в форме блестящего политического памфлета, клеймящего помещичье-клерикальную диктатуру Росаса, при которой «нож стал орудием правосудия».

Сармьенто защищает и идеализирует буржуазный путь развития Аргентины, противопоставляя деревню — опору феодализма — буржуазному городу. Его политическим идеалом была буржуазная представительная республика, иногда, под влиянием утопических идей Эчеверриа, Сармьенто шел дальше требований буржуазной демократической республики. «Майская революция, — говорил он в «Факундо» — посеяла зерна равенства классов, которые должны дать урожай в будущем». После европейских революций 1848 г. Сармьенто писал: «Пусть сгинет республика и в качестве нового мира утвердится социализм, который заменит европейскую демократию». Однако со временем в воззрениях Сармьенто происходит сдвиг вправо. После того как он стал президентом Аргентины (1868) в его сочинениях преобладает апологетика либе­рально-буржуазной, экономически развитой республики с мелким фермерским землевладением и просвещением народа.

Сармьенто идеализировал роль просвещенной интеллигенции как силы, способной повести массы вперед и обеспечить благосостояние всей нации.

В исторических воззрениях Сармьенто, в целом идеалистических есть стихийные материалистические элементы. Так, например, основной причиной, породившей каудилизм и диктатуру Росаса, Сармьенто счи­тал «особую географическую среду» аргентинской равнины - Пампы: «Безграничная Пампа рождает человека силы, жестокого, властного и безответственного перед теми, кем он командует», — писал он в «Факундо».

Современник Сармьенто Хуан Батиста Альберди, исследуя исто­рию Аргентины, акцентировал свое внимание на проблемах ее экономи­ческого развития. В его сочинениях нередко встречаются выдающиеся догадки о царстве труда в будущем, об освобождении трудящегося че­ловека от рабства собственности. «Нынешние экономисты, — писал Аль­берди,— показали, что заработная плата заставляет рабочего идти в особого рода рабство к капиталисту».

В книге «Преступление войны», написанной в связи с Парагвай­ской войной 1864—1870 гг., Альберди осудил бессмысленность и чудо­вищность войн. Характеризуя войну как преступление, он поднял вопрос об ответственности правительств за развязывание войн, о пре­дупреждении их, о воспитании народов в духе взаимного уважения и мира.

В своем главном произведении «Основы», многие теоретические положения которого вошли в текст конституции Аргентины 1853 г., а также в других сочинениях Альберди подчеркивал общность интересов стран Латинской Америки. Он одним из первых в Латинской Америке указал на агрессивную сущность доктрины Монро и захватнический характер внешней политики США. «Хотя это и покажется странным, — писал Альберди в 1852 г., в период подъема капитализма в США, — но Соединенные Штаты не являются для нас лучшим примером во внеш­ней политике и в области экономики». Альберди отмечал, что принци­пом внешней политики США является сила, а не принцип мира и сотрудничества народов. Альберди указывал на различие интересов США и латиноамериканских стран, на пренебрежительное отношение США к своим южным соседям.

Защищая достоинство, суверенитет и независимость латиноамериканских государств, Альберди призывал их крепить взаимное сотрудничество и установить широкий торговый и культурный обмен друг с другом и со всем миром.

Альберди в своих многочисленных социологических сочинениях детально осветил процесс развития Аргентины в 40—80-х годах и дал оценки важным явлениям общественной жизни. Он ратовал за создание аргентинской республики, в которой труд человека был бы главным мерилом его общественного признания и достоинства. Находясь под влиянием распространенной в то время биологической концепции общественного развития Спенсера, Альберди считал, что прогресс Аргентины может быть достигнут только путем притока «белой европейской иммиграции». В связи с этим он пренебрежительно относился к индейцам. Оценивая многие общественные явления с позиций идеалиста, Альберди преувеличивал значение буржуазного права. Он считал, что прогресс общества зависит от совершенных законов.

Клерикальное направление Радикальное направление в аргентинской историографии развивалось в условиях ожесточенной борьбы с реакционными течениями и прежде всего с реакционно-католической школой в историографии, родоначальником которой был Грегорио Фунес (1749—1829) — декан факультета теологии и истории Кордовского университета. Общество делится на паству и пастырей— слуг всевышнего, утверждал Фунес. Церковь несет дух братства и свободы, воплощением которого является бог. В трудах епископа провинции Парана А. Баса и Бустоса, подвизавшегося на поприще историка в начале XX в., это направление нашло наиболее яркое отражение. В книге «Представления церковной истории Аргентины» (1915) Баса и Бустос предает анафеме всех прогрессивных и либеральных деятелей аргентинской истории. О выдающемся президенте Ривадавиа, пытавшемся отделить церковь от государства, Баса пишет как о «чудовище и безбожнике», достойном ада. Сыгравшее положительную роль в прогрессе страны президентство Сармьенто он осуждает за его антиклерикальную направленность.

Реакционно-католическое направление в Аргентине в 1870—1917 гг., в отличие от клерикализма предшествующих десятилетий, когда он являлся основой официальной идеологии, было довольно слабым. В усло­виях идеологической борьбы эпохи империализма реакционно-католическая школа пережила серьезный идейный кризис и захирела. На смену ей пришла так называемая школа психологической интерпрета­ции, школа аргентинских подражателей Спенсера — Рамоса Мехиа и П. Груссаки.

Для историков этой школы был характерен субъективистский психоанализ исторических явлений. Груссака нередко прибегал к подтасовке фактов и аргументов для оправдания тезиса о «превосходстве» белой расы над другими и господствующей верхушки над трудящимися массами. Каудильо и диктаторы, подавлявшие народные движения, изображались историками этого направления героями.

Либерально-позитивистское направление В борьбе различных течений исторической мысли в Аргентине ведущее место занимала либерально-позитивистская школа. Представители и основатели ее — Висенте Фидель Лопес (1815—1903) и Бартоломе Митре (1821—1906) — создали ряд монументальных исторических тру­дов, органически вошедших в сокровищницу аргентинской науки и культуры.

Учебник Лопеса «Краткая история Аргентины», написанный в 90-х годах, выдержал десятки издании. Им до сих пор пользуются как основным пособием по национальной истории в аргентинских средних учебных заведениях. По существу, эта работа Лопеса является кратким изложением его главного труда — «История аргентинской республики» (10 тт.) — добросовестной хроники событий политической и гражданской истории Аргентины колониального периода и первой половины XIX в. С наибольшей полнотой Лопес осветил период кризиса колониального господства Испании и борьбы,за независимость народа Рио-де-ла-Платы. Некоторые главы, как, например, об английской экспансии в Южной Америке в 1806—1808 гг., о гражданской войне и отставке Ривадавиа в 20-х годах, представляют собой самостоятельные исторические исследования, сохраняющие и ныне научную ценность.

Использовав при написании труда огромное число источников Лопес дал к каждому тому приложения документов, повышающих цен­ность его работы. Лопес пытался быть «беспристрастным» исследовате­лем, повествователем событий. Но фактически он излагал события с позиций буржуазного либерала-позитивиста. Гражданскую историю он преподносил как медленную эволюцию общества, сводил ее к борьбе отдельных личностей, которые при помощи демагогии завоевывают по­пулярность и поддержку в народе. Как либерал Лопес осуждал темные махинации реакционных политических деятелей (подкупы избирателелей, убийство соперников, запугивание масс), клеймил феодальных каудильо, диктаторов и религиозных фанатиков. Лопес осуждал колони­альное иго Испании и попытки Англии поработить Аргентину. Избавле­ние общества от всех зол и бед Лопес видел в просвещении народа, в постепенной прогрессивной эволюции общества к идеальной либераль­ной буржуазной республике. Исторические работы Лопеса, несмотря на их буржуазно-объективистскую методологию, сыграли положительную роль в развитии историографии и всей аргентинской науки и культуры.

Другой представитель и основатель этого направления — Бартоломе Митре справедливо считается крупнейшим историком Южной Аме­рики. Им написано около 50 томов исторических сочинений. Важней­шие работы Митре — «История Сан-Мартина и освобождение Южной Америки» и «История Бельграно и независимость Аргентины» — при­надлежат к числу классических в буржуазной историографии.

Митре как государственный деятель (военный министр, губернатор, президент Аргентины) эволюционировал от умеренного либерального буржуа (40—60-е годы) до консерватора-реакционера в последний период жизни. В своих исторических сочинениях, отличавшихся широкой источниковедческой базой и обилием фактического материала, Митре всегда был убежденным глашатаем буржуазной республики с сильной исполнительной властью в лице президента и его министров, способной обуздать революционное движение масс и ограничить сепаратизм помещиков в провинциях.

В соответствии со своими консервативными взглядами Митре, во­преки фактам, порой делал самые произвольные выводы. Так, изла­гая обширный материал о восстаниях индейцев и негров накануне и в период войны за независимость, он неожиданно заключал: «Индей­цы и негры были инертным элементом освобождения».

Осуждая колониальное иго Испании, Митре в то же время оправ­дывал действия конкистадоров, прославлял их как героев, принесших якобы в Америку «дух независимости».

Митре воспевал как непогрешимых героев Сан-Мартина, Бельграно и других политических и военных деятелей, считая, что народные массы действовали лишь по их повелению. Его общая философская концепция исторического развития — эклектическая смесь географического детерминизма и биологической теории Спенсера. Тем не менее литературное наследство Митре, широко использовавшего историческую документацию и другие первоисточники, представляет определенную ценность. Он нарисовал яркие картины событий целых эпох, дал колоритные образы политических деятелей прошлого.

Несмотря на субъективизм и методологическую слабость, Б. Митре и В. Ф. Лопес до сих пор остаются самыми крупными представителями аргентинской буржуазной историографии. Выше их уровня буржуазная историческая наука в Аргентине не поднималась. Эпигоны Митре и Лопеса пошли по пути мелкотемья, хаотического подбора второстепенных фактов об отдельных исторических событиях и личностях.

Реформистское направление В начале нынешнего века в аргентинской историогра­фии зародилось реформистское течение, основателем которого был председатель Социалистической партии Аргентины X. Б. Хусто (1856—1928). Хусто написал ряд сочинений по истории и политической экономии, в которых претендовал на маркси­стское освещение исторического процесса общественного развития. Но, несмотря на то, что Хусто называл себя марксистом, в его исторических работах не было ничего от марксизма. Показательным в этом смысле является главный труд Хусто «Теория и практика истории» (1909). Он выступает здесь ярым поборником теории биологического детерми­низма. «В жизни людей, — писал Хусто, — происходит такой же естест­венный отбор, как и в жизни животных». Одобряя человеконенавистнические взгляды Мальтуса, Хусто доходил до оправдания войн и стихийных бедствий, уносящих миллионы жизней. Сочинения Хусто представляют некоторый интерес как собрание разнообразного и цен­ного фактического материала по истории возникновения и развития ра­бочего движения, а также об условиях жизни аргентинского пролета­риата.

 

БРАЗИЛИЯ

Аболиционистское направление 60-80-х годов Самой важной проблемой политического и общественного развития Бразилии 60—80-х годов была проблема борьбы за отмену рабства негров. Плеяда идеологов-аболиционистов породила аболиционистскую школу в бразильской историографии. Видное место среди историков-аболиционистов занимали А. Малейро, Ж. Набуко, К. Бокаиува и др.

В 1866—1867 гг. вышел в свет труд Малейро «Рабство в Бразилии», ставший одним из лучших произведений бразильской историографии. Ненависть к рабству как позорному явлению, препятствовавшему прог­рессу Бразилии, сочувствие бедным и угнетенным индейцам — вот лейт­мотив его сочинения. Малейро сурово клеймит белых «цивилизаторов». Обращаясь к прелатам церкви, кичившимся своей миссионерской дея­тельностью, он со скорбью и гневом писал: «Вслед за евангелием заго­ворили штыки и пушки».

А. Малейро осуждал рабство с позиций поборника конституцион­ной монархии. Во избежание серьезных социальных потрясений он не считал возможным освободить всех рабов немедленно; он предлагал осуществить это постепенно в течение 10—15 лет.

Историю заката рабства и необходимость его отмены отобразил видный общественный деятель Р. Боканува в книге «Кризис сельского хозяйства» (1868).

Работа Боканува не является чисто исторической. Это скорее социально-экономический очерк положения в сельском хозяйстве Бразилии, написанный в историческом плане. Она как бы дополняла сочинения Малейро. Конец рабства близок, и прогресс Бразилии связан со свободным трудом, заключал Боканува свой анализ положения в сельском хозяйстве.

Боканува был одним из зачинателей и идеологов республиканского движения. Он считал, что одряхлевшая монархия, тесно связанная с рабством, не способна вести страну по пути прогресса. В этом смысле книга его являлась важной вехой в развитии республиканской историо­графии.

Крупнейший деятель аболиционистского движения 70—80-х годов Ж. Набуко является автором двух важных исторических работ «Государственный деятель империи» и «Аболиционизм». Первая по форме - жизнеописание отца Набуко, Томаса Набуко де Араухо — крупного государственного деятеля, министра двора императора Педро II.

Автор, опираясь на документы и малодоступные материалы, превратил литературное сочинение в источник ценных исторических сведений. Набуко сделал важную попытку дать периодизацию истории Бразилии в эпоху империи с 1840 по 1889 г. Критерием для периодиза­ции в сочинении Набуко являются не только, политические, но и эконо­мические факторы (появление банков, строительство железных дорог, фабрик и т. п.).

Более значимой была вторая работа Набуко — «Аболиционизм», излагавшая историю аболиционистских идей с середины XVIII в. до 1883 г., когда было создано Всебразильское аболиционистское общест­во. Ценно в ней то, что Набуко отмечал большую роль негров-рабов в борьбе за независимость Бразилии и свое освобождение.

Наибольший интерес представляют те страницы книги, где Набуко клеймит высшую иерархию церкви за поддержку деспотизма и невеже­ства. «Вместо святой обители, — писал Набуко, — церковь стала материальной силой, так как прелаты стремятся заполучить как можно больше рабов. Этим самым церковь потеряла право быть духовным руководителем народа». Набуко подчеркивал, что рабство в Бразилии препятствует прогрессу нации, формированию национального самосознания и прежде всего экономическому развитию страны. Его политическим идеалом являлась умеренная конституционная буржуазная монархия типа английской монархии того времени.

Значительная и в основе своей прогрессивная историческая литература аболиционистского направления страдала существенным недостатком. Даже наиболее радикальные мыслители и историки аболиционизма — Бокаиува и Малейро — не осмелились поставить вопрос об освобождении рабов революционными методами. Бокаиува лишь наме­кал на возможность восстания рабов. В общей постановке историки-аболиционисты связывали вопрос об отмене рабства с развитием сельского хозяйства, но проблема ликвидации помещичьего землевладения и безвозмездного наделения землей освобожденных рабов не нашла отражения в их работах.

В период 70—90-х годов, когда решались вопросы об отмене рабства, свержении рабовладельческой монархии, когда Бразилия вступила в полосу сравнительно быстрого развития капиталистических отношений, весьма близкими к аболиционистской историографии оыли труды выдающегося мыслителя-демократа Сильвио Ромеро.

Политические и исторические взгляды Сильвио Ромеро (1851—1914), крупного историка, литературоведа и общественного деятеля, формировались под воздействием идей философа-материалиста Тобиаша Баррето. В работе «Эволюционизм и позитивизм» и особенно в монументальном труде «История бразильской литературы» Ромеро с наибольшей силой выразил свои передовые для того времени взгляды на исторический процесс развития Бразилии, ее настоящее и будущее. Роме­ро заклеймил официальную идеологию монархии Педро II как «господство теологии и мистицизма». Будучи одним из видных республиканцев, Ромеро также связывал отмену рабства с необходимостью ликвидиро­вать крупное помещичье землевладение. Он считал, что отмена рабства и уничтожение латифундий должны быть проведены революционным путем, ибо только революция способна осуществить глубокие аграрные преобразования. «Революции, — писал Ромеро, — необходимые этапы в прогрессивном развитии нации». Однако объективных причин революционных взрывов Ромеро не понимал, считая, что революции подготавливаются просвещением и пропагандой знаний.

Ромеро дал подробные характеристики и оценки основным периодам истории Бразилии, за основу которых он брал так называемые экономические циклы развития: в колониальную эпоху до XVIII в. — цикл производства сахара; в XVIII в. — добычи золота; в XIX в.— производства кофе. Ромеро видел, что бразильское общество разделено на различные общественные классы, между которыми идет ожесточенная борьба, но призывал не к ликвидации класса помещиков, а к созданию утопической, идеальной демократической республики. Он не понимал ни роли пролетариата, ни значения крестьянского движения.

Консервативно-монархическое направление В 60—80-е годы в историографии Бразилии господ» ствовало консервативно-монархическое направление. Наиболее плодовитый историк-монархист Ж. М. Перейра да Сильва опубликовал в 1877 г. «Историю основания империи в Бразилии» (6 тт.). В этом обширном труде восхваление императора Педро II сочетается с подробным описанием интриг двора, раздоров в кабинете министров и злоупотреблений местных судебных и административных органов. Фактический материал противоречит выводам автора о процветании Бразилии под эгидой монархии. Крайне правое реакционно-монархическое, антиаболиционистское течение наиболее ярко представлял в ту эпоху А. Бесерра де Менезис. Его основная работа «Рабство в Бразилии» (1878) являлась апологией рабовладения и военно-бюрократического режима монархии.

Подтасовывая факты и цифры, Менезис стремился доказать, что отмена рабства приведет к разрухе сельского хозяйства. Этот абсурдный тезис повторяли все политические противники аболиционистов.

Буржуазно-либеральная историография конца Х I Х – начала ХХ в. Отмена рабства, свержение монархии и установление республики в 1888—1889 гг. привели к постепенной ликвидации засилья феодальной и церковной идео­логии.

Буржуазная философия позитивизма стала знаме­нем республики. На флаге Бразилии золотыми буква­ми засиял девиз позитивистов: «порядок и прогресс».

В историография господствующим стало либерально-позитивистское направление, отражавшее в период общественного подъема и установления республики официальный буржуазно-либеральный курс. Позитивизм в трудах бразильских буржуазных историков представлялся как философия сочетания и примирения науки и прогресса с религией, с одной стороны, и традиционным укладом жизни — с другой.

На рубеже XIX—XX вв. с усилением империалистической экспансии в Бразилию и появлением на политической арене пролетариата в стране обострилась классовая борьба. Это было причиной определенного поправения бразильской буржуазной историографии. В конце XIX в. в ней выступила плеяда крупных историков (Капистрано де Абреу, Ж. Рибейро, Роша Помбо, Оливейра Лима, А. Таунай), труды которых явились вершиной бразильской буржуазной историографии. Каждый из этих историков создал школу.

В 1900 г. известный филолог и историк Ж. Рибейро опубликовал книгу «История Бразилии (1500—1889 гг.)» — первый учебник по истории для высших учебных заведений и курсов, получивший широкую известность. До настоящего времени он выдержал 16 изданий. Популярность учебника Ж. Рибейро объяснялась не только его превосходным языком и широким охватом событий многовековой истории, но и преж­де всего прогрессивными мыслями, новизной авторских оценок.

Выходец из разночинцев бедного северонвосточного штата Сержипе, Ж. Рибейро испытал большое влияние идей своего земляка С. Ромеро. Буржуазный демократ Ж. Рибейро подверг резкой критике старую, главным образом промонархическую, историографию. «Каждый из на­ших историков и хронистов, — писал он в предисловии к своей книге, — следовал по пути изложения хронологической канвы и истории смены губернаторов. Это примитивный и ложный путь, ибо история определяет­ся более разнообразными и сложными факторами». Выступая против религиозно-схоластического подхода к изучению истории, Рибейро призывал к синтезу явлений и событий на основе рационализма. Он придавал большое значение роли народных масс в истории.

Он не только осуждал рабство негров и индейцев и глубоко сочувствовал им, но и признавал, что порабощенные народы были активной силой истории.

Видное место в сокровищнице бразильской науки и культуры занимают труды крупнейшего историка Ж. Ф. Роша Помбо (1853—1933), который был одним из основателей исторической школы либерально-позитивистского направления. Он писал о своем стремлении превратить историю из серии развлекательных сюжетов в науку и создать научную историю Бразилии. Вслед за Ж. Рибейро Помбо утверждал, что исторической науки в Бразилии все еще нет, ибо за историю принимают, рас­сказы о жизни королей и полководцев, регистрацию фактов, описание битв и войн и т. п.

Помбо призывал к исследованию «сущности жизни народа», под которой он понимал детальное изучение его обычаев, законов, учреждений, морали, естественных и духовных богатств. Помбо пытался найти факторы, определяющие процесс развития человеческого общества.

Роша Помбо утверждал, что движущей силой исторического процесса развития общества является географическая среда — климат, почвы, растительность и т. п.

Следует отметить, что республиканец Помбо признавал неизбежность революций, обусловленных, по его мнению, развитием сил природы и противоречиями внутри человеческого общества. Революции, писал он, приносят обществу обновление.

Биологический подход к историческому процессу наглядно отразился в трудах крупнейшего буржуазного историка Ж. Капистрано де Аб реу (1853—1927). Буржуазные исследователя нередко называют его классиком историографии, величайшим эрудитом, учителем историков. В Бразилии существует специальное историческое учреждение — Общество Капистрано де Абреу, продолжающее его традиции. Основными и наиболее известными работами Капистраио де Абреу являются «Главы по колониальной истории Бразилии» (1500—1800) и «Древние пути и население Бразилии». Первая из них представляет собой учебник по колониальной истории Бразилии, вышедший в 1907 г., г. е. спустя семь лет после «Истории Бразилии» Ж. Рибейро.

Капистрано де Абреу сумел выделить некоторые узловые вопросы истории Бразилии, изложить их в тематическом и хронологическом по­рядке; он удачно акцентировал внимание на социально-экономической характеристике периодов колониальной истории. Это было ново даже по сравнению с работами Ж. Рибейро, который слабо освещал эконо­мические проблемы. Заслугой Капистрано де Абреу является то, что он одним из первых историков обратил серьезное внимание на изучение истории колонизации Бразилии, в особенности на освоение ее внутренних районов. Правда, в его исследованиях основное внимание уделяется не социально-экономическим факторам, а чисто географическим особенностям.

Философские основы сочинений Капистрано де Абреу весьма эклектичны. Он многое заимствовал у Бокля, Спенсера, Конта и Мальтуса. В духе мальтузианцев Капистрано оправдывает жестокость белых колонизаторов, подчеркнуто пренебрежительно характеризует индей­цев. Он не только признает допустимым рабство негров, называя его совершенно естественным явлением, но пытается «научно» обосновать справедливость действий португальских колонизаторов-работорговцев. Согласно его утверждениям, Португалия, страна с небольшим населением, в целях развития сахарного производства в Бразилии, а затем производства хлопка и кофе была «вынуждена» начать «импорт негров».

Как выразитель политических интересов господствовавшей буржуазно-помещичьей олигархии и тех слоев республиканской буржуазии, либерализм которых в начале XX в. начал сильно тускнеть, Капистрано де Абреу с ненавистью относился к народным движениям. Он восхи­щался, «мужеством» колонизаторов, порабощавших индейцев, оправдывал бандитские походы бандейрантес против индейцев внутренних районов Бразилии, презрительно относился к важнейшим революционным событиям истории Бразилии. Так, революцию в.Пернамбуку, сыгравшую огромную роль в достижении Бразилией независимости, Капиетра-де Абреу назвал «преступлением», совершённым людьми «узкого кругозора» и «низкого характера».

Консервативно-эмпирическое направление Ж. Оливейра Лима Репутацией классика бразильской буржуазной историографии пользуется Ж. Оливейра Лима (1867—1953) — основоположник консервативно-эмпирического направления.

Идеализация португальской и бразильской монархий, деяний императоров и королей, уход в прошлое характерны для О. Лимы. Не считаясь с фактами народных восстаний, он утверждал, что независимость Бразилии была достигнута мирным путем, по воле просвещенного монарха-самодержца.

О. Лима был скрупулезным собирателем фактического материала. Работая в архивах Лондона, Лиссабона, Парижа, Берлина и в бразильских архивах, он нашел ценнейший документальный материал, который, однако, использовал для подтверждения ложной концепции классовой гармонии бразильского общества в прошлом и о добродетелях государственных деятелей Бразилии. В крупных работах О. Лимы «Дон Жоао VI», «Историческое формирование бразильской нации», «Движение за независимость в 1821—1822 гг.», «Пернамбуку и его историческое развитие» и в его «Воспоминаниях» — содержатся богатейшие сведения о внутренней и внешней политике бразильских прави­тельств и колониальной политике Португалии. В отличие от Капистрано де Абреу, О. Лима описывает народные движения, борьбу за рес­публику, деятельность тайных обществ. Однако все эти несомненные признаки общественного подъема он характеризовал как «болезнь» развивающейся нации.

Революционно-демократическое направление. Эуклидис да Кунья Ярким представителем революционно-демократического направления в бразильской историографии на рубеже XX в. был выдающийся мыслитель, революционер-демократ, социолог и историк Эуклидис да Кунья (1866-1909).

Помимо оценок исторических событий, разбросан­ных в его многочисленных работах, да Кунья принадлежат чисто исто­рический труд «Страницы истории» и историко-социологическое исследование о крестьянской войне в Канудосе — «Сертаны». В сочинениях Э. да Кунья и его последователей большая роль отводится народным массам в истории. Революционную борьбу крестьянства и рабочих Э. да Кунья считал подлинным двигателем прогресса и движущей силой истории.

Огромная заслуга да Кунья-историка состоит в том, что он первым на широком полотне показал жизнь бразильского крестьянства. В монументальном произведении «Сертаны» он нарисовал эпопею в Кану­досе — самое важное и самое мощное из всех крестьянских движений в Бразилии. Показав трагедию безземельного, нищего крестьянства, Э. да Кунья заклеймил палачей крестьянского движения. Расправу над крестьянами Он квалифицировал как «величайшее преступление против нации».

К концу своей жизни да Кунья стал глашатаем интересов формировавшегося бразильского пролетариата. Им написан первомайский мани­фест 1901 г. В 1906 г. он приветствовал первые крупные забастовки бра­зильских пролетариев.

Э. да Кунья не стеснялся низвергать героев, выдуманных историками-монархистами и либералами-республиканцами. Так, короля Жоао VI, которого возвеличивала вся буржуазно-помещичья историография, да Кунья называл «посредственностью». В своих работах он строго сле­довал методу конкретно-исторического анализа событий и явлений бра­зильской истории. Он был знаком с марксистскими произведениями и в известной степени тяготел к методологии марксизма. Однако в силу от­сталости бразильской действительности да Кунья не дошел до понима­ния исторического материализма. Он чрезмерно преувеличивал роль про­светительства и географического фактора в развитии общества. Несмот­ря на это, да Кунья заложил основы революционно-демократического направления в бразильской историографии.

 

МЕКСИКА

Реакционно-помещичье направление История Мексики в последней трети XIX — начале ХХ в. четко делится на два периода: господства помещичье-клерикальной диктатуры Порфирио Диаса (1877—1910) и мексиканской революции (1910—1917). Диктатура Диаса возродила в Мексике идеологию полуфеодальной реакции и церковного мракобесия, господствовавших в колониальную эпоху. В составе «сьентификос», группы личных советников и министров диктатора, на­водились и официальные историографы. Таким был, например, в конце XIX в. министр финансов в правительстве Диаса Матиас Ромеро, автор книги «Культура кофе и каучуконосов в Мексике». М. Ромеро прославлял «мудрую» политику Диаса, направленную будто бы на развитие огромных естественных богатств и ресурсов Мексики. Он оправдывал грабеж национальных богатств иностранным капиталом под флагом содействия национальному развитию.

Другим историком на службе диктатуры Диаса был Франсиско Бульнес (1853—1924). Сподвижник диктатора, пожизненный сенатор, Бульнес яростно защищал диктатуру; он хотел разработать апологетическую концепцию исторической незыблемости помещичье-клерикальной реакции. Подтасовывая факты, Бульнес утверждал, что вся история Мексики свидетельствует о вреде либерализма, ведущего якобы к анар­хии. Отсюда он делал вывод о плодотворности установления «твердой» власти во главе с президентом — «сильной личностью».

В работе «Война за независимость» Бульнес с презрением писал об индейцах и метисах, стремясь защитить реакционную концепцию физического и умственного превосходства белой расы. В своих сочинениях он не мог скрыть бедственного положения трудящихся масс Мексики, но причину нищеты масс он видел не в классовом господстве привилегированной помещичье-буржуазной верхушки, а в климатических условиях Мексики. «Ключом к национальной проблеме нищеты и бедности» Буль­нес считал дождь.

Бульнес, как и Ромеро, являлся сторонником привлечения иностранного капитала в Мексику. Но, в отличие от Ромеро, выражая настроения крупных мексиканских помещиков, переходивших к капиталистическим формам эксплуатации и в какой-то степени соперничавших с иностранными компаниями, он протестовал против бесконтрольного хозяйничанья иностранных монополистов в Мексике.

С позиций представителя богатой креольской верхушки Бульнес с яростью обрушивался на рабочее и крестьянское движение.

Либерально-буржуазное направление Реакционному направлению, одним из представителей которого был Ф. Бульнес, противостояла либерально-позитивистская школа. Виднейшим деятелем ее на ру­беже двух столетий был X усто Сьерра (1848—1912). Исторические труды Хусто Сьерра «Национальная история Мексики» и в особенности «Политическая эволюция мексиканского народа» состави­ли определенную веху в развитии мексиканской общественной мысли. В своих сочинениях Хусто Сьерра отобразил ненависть мексиканского народа к иностранным поработителям, его высокое патриотическое сознание и героизм с внешними и внутренними врагами. Вместе с тем маститый историк показал, что патриотизм и героизм мексиканского народа при реакционном руководстве армией и государством не могли привести к успехам. В этой связи он рассматривает события аме­рикано-мексиканской войны 1846—1848 гг. и действия бездарного глав­нокомандующего Санта-Аны, тщеславного авантюриста с диктаторски­ми замашками. Описание предпосылок х