Гордыня слоя познания хозяев благого быта пятого подвида

 Актерские пробы для темного хозяина быта теперь никакие не пробы, так как ему точно известен единственный стоящий рисунок эмпатии. Эй, как вас там по роли, викинги? Держите статую, мне нравится. А вы – несите бочку с вином. Тяжело? Ну ничего, потерпите, потерпите. Такой сценарий. А болезненное состояние темной эмпатии похоже на «крокодильи слезы». Но конечно, слезы хозяин благого быта льет вовсе не над терпящими нежелательные чувства, а над своим рисунком темной эмпатии. Ведь неизбывная эмпатичная боль – неизбежный спутник любого темного существа, так как на самом-то деле – слой эмпатии разрушаем и не вечен изначально, это лишь часть мира. Не-вечного мира.

Энергетика территории Польши весьма высокого плана, об этом будет в следующих книгах. Но так сложилось, что там весьма много и темных апсар. Балерина готовится к выступлению. Она вообще-то должна следовать сценарию, ну, или развивать его, если уж недовольна. Однако все, что она делает – напыщенно выделывается, показывая свой норов. И то не так, и это не этак и воду срочно поднесите, и мелодия уж не та, ее драгоценные уши не выносят такую игру, а подносящий воду – шумный и не к месту горбиться. Вообще-то, он не шумный и не горбится. Но ей кажется, что он именно таков.

Ведь если определенное настроение самое лучшее и только такое, значит все настроения, отличающиеся от образа эмпатии – отталкивающие.А значит, мир темной апсары тут же заполнится мужчинами, плюющими в урны, страдающими отрыжкой, показывающими неприличные жесты и делающие такие же отталкивающие апсару намеки. Старушка катит тележку. Однако темная апсара пятого подвида увидит это так: мерзкая старуха катит дрянную тележку. Причем вне зависимости от того, какие на самом деле настроения там будут. Важно, что они – настроения старушки, отличные от слоя эмпатии.

Пространственная притягательность. И она у темного хозяина быта. Его эмпатия. Поэтому всех вокруг темный хозяин быта пятого подвида будет считать неуверенными рохлями – естественно, не «физически», в опеке – а в настроениях. Действия же основы будут подталкивать чувственными тягами к слою эмпатии апсары. То есть к ее собственному рисунку настроений.     Ну и естественно, темный хозяин быта манит настроением. Он будет изо всех сил показывать как хороша роль, да вот только тот, кто на нее согласится, вдруг обнаружит, что в сущности, прислуживает в быту хозяину благого быта и его рисунку темной эмпатии.

Однако есть важный нюанс, который подробно будет рассмотрен в книге об отношениях между существами. Все ведь свыше, кто будет подвержен и открыт такому темному влиянию? Тот, кто тоже грешен на этом слое и кому предназначено потерять настроения.  

Постепенно корысть блокируется. Все чаще апсаре говорят – ваши сомнительные действия на самом деле – были пробами. И вы их не прошли. На этапе сохранения территории эмпатии апсара становится невероятно склочной и скандальной. Потому что теперь мерзкие личности совершают свои отталкивающие действия уже прямо на территории апсары, мешая ей хозяйствовать там. И все они – слабые рохли в настроениях, да еще и отталкивающие, неприятные, конечно же. Апсара воспринимает окружающих, будто театральных кукол, которых необходимо просто взять и заставить сделать то, что нужно в настроениях. Заставить разыгрывать именно желаемый пространственный сценарий. Да вот незадача – теперь это далеко не всегда получается, а «куклы» – хотят зачастую того же, что порождает скандальные склоки. Окружающие на территории хозяйствования зачастую не соглашаются на игру чувств в пользу хозяина быта. И хозяин быта тут же ставит на такого ярлык отталкивающего в настроениях.

 Еще раз напомню, что зачастую на земле апсары (хоть по факту все это касается именно настроений)   выражают отношение к ситуации более очевидным на земле способом, через веер вееров, описывая человеческим языком неприятное им настроение как множество множеств инстинктов. Хотя на самом-то деле в их описаниях все равно очевиден контекст именно настроений, и эпитеты, по сути, очевидно касаются именно настроений. Для такой апсары уже ее территория полнится наглыми кошелками, толстыми коровами, безвкусицами и так далее. А конкретные ярлыки уже зависят больше от степени порочности данного хозяина благого быта. Ведь, как вы знаете – темный темному рознь не только по степени темной деградации, есть же еще и другие грехи, на других, в том числе и более высоких слоях. То есть хозяйствующих вокруг в настроениях хозяин благого быта считает, конечно же, «неправильными пацанами», но в настроениях. И когда кто-либо не соглашается на рисунок темной эмпатии, он, в глазах апсары – подтверждает свою неправильность. А если соглашается – он правильный, но его правильность – да, конечно же, в том, чтобы служить апсаре. Итого, если хозяйствование удалось – то он лопух, а если не удалось – неправильный. Зачастую именно так и ограничивается восприятие темного существа – окружающие делятся на тех, кто так себе, и у которых можно потреблять. И на тех, кто тоже так себе, но у которых нельзя потреблять или нет желаемого. И зачастую многие совершают ошибку, оценивая соответствующие ситуации приблизительно так: если я этой личности помогу или дам благ – она меня будет уважать. Или наоборот – если я жестко откажу этой личности, то «поставлю на место», и она меня будет уважать. Темная личность уважает только гармоничных светлых, и то сверхсознательно. А вот что касается благ – если вы такой личности даете, то вы неуважаемый лопух, а если не даете – то неуважаемый отверженный от настоящей жизни (эмпатии, где все блага стянуты на личность). Поэтому направление и отношение здесь должно быть не внешним, исходя из проявленных жизненных благ, а исходя из высшего смысла! 

 И вот в очередной раз апсара пытается навязывать определенные настроения, но вдруг это не удается совершенно. Наборот, окружающие ей говорят – у нас тут идут свои пробы, хотите, вот нужный чувственный реквизит, вот тяги, которые будут соответствовать пробам, а не вашей темной эмпатии – присоединяйтесь. Апсару охватывает пространственное уныние, из-за того, что теперь не получается хозяйствовать окружением. Здесь также следует заметить, что в человеческом языке попросту не хватает слов, чтобы описать уныние именно пятого пространственного слоя. Пространственное уныние – более явное, более «скандально-притязательное», чем временное. А временное – более «тонкое», характерно внешне более незаметным, но на самом деле – более охватывающим течением процессов. Временное уныние больше похоже на то, что классически понимают под этим словом. А пространственное, более явное, «вязкое» и на данном этапе деградации – похоже на осознание возможного краха собственных притязаний «выделываться» в настроениях. Возможного – так как уныние, как и крах притязаний возникает лишь в том случае, если темный хозяин благого быта концептуально не принимает и не осознает влияния свыше как, собственно, благие влияния.

И если личность остается на темном пути – близится этап отречения. В земных преданиях сохранились упоминания в основном о стагнирующих русалках. На этапе отречения у них можно заметить одну очень характерную черту: вы обращали когда-нибудь внимание, что даже рисуют русалок с этаким отмороженно-томным выражением лица? Его суть очень проста: главное чувственный покой и неизменность настроений прошлого,  поэтому разрушу все действия в притягательности настроений, ведь они мне дают эмпатичную душевную боль и вредят уже имеющимся благам. Такая русалка разрушает любые действия чувственных тяг, пропитывая все вокруг невежеством. «Корабли стоят разбиты, сундуки стоят раскрыты» – ими уже никто не воспользуется. Это бессмысленное прошлое.

У таких русалок, ну, или у водяных – жизнь состоит из прошлого, это повторяющаяся замкнутая сама на себя рекурсия: все вокруг притягательно? Да. А теперь я все еще притягательна? Да, притягательна. И сюжеты полнятся описаниями того, как русалка снова и снова без особого смысла любуется силой пены, прибоем, утесами, или водяной – лунной дорожкой на болоте, а также собственно, и разрушениями. А любые функциональности, и темные и светлые, апсара воспринимает сродни «меня заставляют маяться этим». 

Есть интересный сказ о матросах, которых русалка пыталась заманить к себе в воду. Он не с земли, однако же весьма поучителен. Сама ситуация также происходила на человеческом слое, поэтому общая канва та же, что и у нас на планете – русалки заманивают матросов чувственной тягой в море, а это для людей, конечно же, смертельно опасно. И вот значит, плывет корабль, на нем пара женщин, и матросы. Тяга рассчитана на мужчин, русалки поют, и мужчины не могут совладать со своей тягой к ним, привязывают себя к мачтам и прочее. Один же – не подвержен влиянию. Женщины из команды у него спрашивают – как же так? В чем секрет? Он отвечает – а я в свою очередь не понимаю – почему эти- то все рвутся? Да ведь русалка ничего не даст, она все заберет! Как можно верить? У меня вот сынишка родился, меня ждут дома. И зачем мне эта русалка? 

Если кто не понял, суть здесь вот в чем: куда стремятся моряки? Следуя русалкам – к краху собственных настроений, и их душа сверхсознательно, да и сознательно – это понимает. Но почему они стремятся к краху? Потому что их собственные грехи в настроениях тоже уже очень велики. Хоть для них это и не слой познания, они же не хозяева благого быта. И их душа идет на крах – тьма разрушает тьму. А у одного настроения гармоничны и именно поэтому он вполне видит тьму,  распад видит как распад, а не как обещание или наслаждение. У гармоничного в настроениях моряка абсолютно иное восприятие: русалка манит моряков своим слоем эмпатии прошлого, показывая, что только она хороша. А моряк видит истинную картину, так как смотрит не с точки зрения внешних благ, он видит, как русалка пропитана отталкивающим распадом темного хаоса, ее настроения давным-давно жутким образом искажены. Ведь не забывайте, темное существо постепенно становится отталкивающим, настроения разрушаются. В нашей культуре это неплохо показано – русалки, водяные зачастую несут отталкивающее разрушение, тлен пространства, крах настроениях там.

Отсюда следуют важные выводы – чаще всего жертвами корыстных существ являются тоже грешащие, на этих же слоях – иначе они не были бы подвержены темным подтасовкам. И уже темное существо отступило бы.