Глава 1. Мифологические представления марийцев в похоронно-поминальной обрядности

1.1 Представления о душе                                                                         35

1.2 Представления о смерти                                                                    42

1.3 «Заложные» покойники в мировоззрении марийцев                         50

1.4 Представления о загробном мире и посмертных странствиях души 57

Глава 2. Похоронная обрядность

2.1 Ритуальные действия, предпринимаемые на пороге смерти              68

2.2 Ритуальное поведение людей в доме, где находится покойник          73

2.3 Подготовка умершего к погребению                                                             76

2.3.1 Обмывание и обряжение покойника                                                 77

2.3.2 Укладывание в гроб                                                                 88

2.4 День похорон                                                                                                  99

2.4.1 Проводы покойника                                                                 106

2.4.2 Захоронение покойника                                                                     118

2.4.3 Возвращение участников похорон и поминки в доме покойного   132

Глава 3. Поминальный цикл обрядов

3.1 Частные поминки                                                                                  140

3.1.1 Поминки в течение первой недели после похорон                 141

3.1.2 Поминки нылле и обряд вӱредыш                                             150

3.1.3 Годовщина                                                                                163

3.1.4 Поминки, носящие необязательный характер                        167

3.2 Общие родовые поминки                                                                               174

3.2.1 Традиции поминовения мертвых в календарной обрядности 174

3.2.2Внеочередные родовые поминки (Утымлан пуымаш)           191

Заключение                                                                                       200

Список использованных источников и литературы                  205

Список сокращений                                                                        226

Приложение 1. Карты                                                                          227

Приложение 2. Мифы и легенды марийского народа                  229

Приложение 3. Обряды и заклинания, в которых обращались к духу смерти Азырену и хозяину загробного мира Киямат тӧра                       232

Приложение 4. Похоронно-поминальные песни марийцев Республики Башкортостан                                                                                              234

Приложение 5. Вопросы для интервью по теме: «Похоронно-поминальная обрядность марийцев Республики Башкортостан»                                   236

Приложение 6. Фотографии                                                      242

Введение

Республика Башкортостан – полиэтничный регион, его населяют представители более ста пятидесяти национальностей[1]. Пятое место по численности населения в республике после русских, башкир, татар и чувашей занимает финно-угорский народ – марийцы. По материалам Всероссийской переписи населения 2010 г. в Российской Федерации насчитывается 547 605 марийцев, из них 103 658 человек проживают в Республике Башкортостан[2].

Марийцы – один из коренных народов Среднего Поволжья. Этническая консолидация марийского народа началась в IX–XI веках на территории Ветлужско-Вятского междуречья. В процессе формирования этноса выделились две этнографические группы: горные и луговые марийцы. Горные марийцы сформировались в правом берегу Волги. Значительно влияние на них оказали чуваши, затем – русские. Во второй половине I – начале II тыс. н.э. на левом берегу Волги выделяются луговые марийцы[3].

Первое появление марийского населения в Камско-Вятском междуречье исследователь И.С. Гареев относит ко второй половине XIII века. Возникновение Казанского ханства, а затем усиление экспансии Русского государства способствовали дальнейшему продвижению марийцев на восток, в Закамье во второй половине XV – первой половине XVI веков. После вхождения в состав Русского государства миграционное движение постепенно нарастает. Марийцы наряду с другими народами Поволжья осваивают восточные окраины государства. Пик миграций пришелся на первую четверть XVIII века. Массовое бегство населения со своих территорий было вызвано усилением податного гнета, который сопровождался злоупотреблениями со стороны местных властей, и как следствие массовым разорением крестьян[4]. Одной из причин переселения также стало начавшееся принудительное крещение нерусских народов[5]. Однако не всегда миграции являлись формой протеста марийцев на притеснения. В некоторых случаях переселения проводились и по инициативе самого правительства[6]. В середине XVIII века из марийцев-переселенцев, преимущественно луговых, начинает формироватся этнографическая группа восточных марийцев[7].

Марийцы-переселенцы оказались в среде разнообразного в культурном и языковом отношении коренного и пришлого населения Прикамья и Приуралья. Проживание переселенцев компактными массивами способствовали сохранению этнического самосознания, родного языка и многих архаичных этнических черт в культуре и быте. В то же время длительное взаимодействие с соседними народами предопределило некоторые особенности языка и культуры в                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                  осточных марийцев. Формы культурных заимствований были различными. Марийцы проживали в этнически смешанных деревнях с татарами, башкирами, удмуртами, русскими или чувашами. Нередко по каким-либо причинам попадали в финансовую зависимость к представителям того или иного этноса и, отрабатывая долги в хозяйстве кредитора, знакомились с иной культурой. В конце XIX века интенсивное развитие рыночных связей, кустарных промыслов и отходничества приводят к активному обмену культурно-бытовыми ценностями[8].

В 1722 году в Южном Приуралье (в Башкирии) «зафиксировано более 1,6 тысяч марийских дворов, в которых насчитывались 4,7 тысяч душ мужского пола»[9]. Во второй половине XIX века завершается формирование этнографической группы восточных марийцев. В 1897 году их общая численность составила 106 тыс. человек, из них в Уфимской губернии – более 80 тыс., в Пермской – около 16 тыс., и в Вятской – около 10 тыс[10].

В современной этнографической науке традиционно выделяют три локальные группы марийцев: горные (проживающие на правом и частично левом берегу Волги), луговые (проживающие в Волго-Вятском междуречье) и восточные. На сегодняшний день восточные марийцы расселены на территории Республик Татарстан и Удмуртия, в Пермской и Свердловской областях, однако большая их часть представлена в Республике Башкортостан

По мнению Г.А. Сепеева, территориальная разбросанность и характер хозяйственно-культурных связей определили некоторые отличия в культуре и быту отдельных восточномарийских групп[11]. В соответствии с географией расселения и этнографическими особенностями исследователем выделено 4 группы восточных марийцев:

1) Прикамские марийцы (в южной части Камско-Вятского междуречья) – чолман марий;

2) Прибельские (внутри и возле треугольника, образованного рр. Белой и Уфой и их притоками Буем и Тюем) – ӱпӧ марий;

3) Икско-сюньские (в верховьях р.Сюнь и в междуречье Ика и Сюни) – белебей марий;

4) Уральские марийцы (по среднему течению рр. Уфы и Сылвы и в их междуречье) – урал марий – делятся на кӧҥгыр мари (кунгурские марийцы) и ипоныш мари (красноуфимские марийцы)[12].

В Удмуртии проживают преимущественно прикамские марийцы (8067 чел.[13]), в Пермской (4121 чел.[14]) и Свердловской (23801 чел.[15]) областях – уральские. В Татарстане разделение марийцев на прикамских и икско-сюньских не может быть выполнено с точностью. С. Лаллукка примерно указывает районы проживания прикамских марийцев в Татарии – Агрызский, Менделеевский, Елабужский (5116 чел.[16]), а икско-сюньских – Актанышский, Мензелинский, Муслюмовский (1919 чел.[17])[18].

В РБ представлены две локальные подгруппы восточных марийцев – прибельские и икско-сюньские. Прибельские марийцы – самая многочисленная подгруппа, по материалам Всероссийской переписи населения 2010 г. насчитывающая 80 790 человек. Представители данной подгруппы преимущественно проживают в городах Агидель (611 человек), Бирск (5648 чел.), Благовещенск (1605 чел.), Дюртюли (506 чел.), Нефтекамск (13123 чел.), Янаул (1044 чел.), Балтачевском (2701 чел.), Бирском (6822 чел.), Благовещенском (1659 чел.), Бураевском (452 чел.), Дюртюлинском (3368 чел.), Калтасинском (11912 чел.), Караидельском (1504 чел.), Краснокамском (7396 чел.), Мишкинском (18038 чел.), Нуримановском (2126 чел.), Янаульском (2275 чел.)[19] районах. Икско-сюньские марийцы в Башкортостане составляют 10 141 человек и населяют города Белебей (273 чел.), Туймазы (1416 чел.), Октябрьский (1341 чел.), Бакалинский (769 чел.), Белебеевский (525 чел.), Илишевский (891 чел.), Туймазинский (352 чел.), Чекмагушевский (160 чел.), Шаранский (4414 чел.)[20] районы. В других городах и районах республики проживают 12 728 марийцев, из них 9 134 человека в столице Башкортостана – городе Уфа[21]. Таким образом, в Республике Башкортостан проживают 103 658 представителей марийского народа, что составляет 18,9 % от их общей численности.

В религиозном отношении марийцев Башкортостана условно можно разделить на три группы, неравные по количеству последователей: чи мари, крэшин мари и марийцы-лютеране. Чи мари (досл. «чистые, истинные марийцы») – приверженцы традиционных языческих верований[22]. Большая часть современных прибельских и икско-сюньских марийцев может быть отнесена к этой группе, так как их предки, переселившиеся в Приуралье, не подверглись христианизации и придерживались языческих верований.

К группе крэшин мари относятся крещеные марийцы, чьи традиции уходят корнями в XIX век. Впервые в Бирском уезде Уфимской губернии крещеные марийцы были зафиксированы VII народной ревизией (1816 г.)[23]. В начале XX века их число оценивалось в 3145 человек[24]. В конце XIX – начале XX века центрами распостранения православной религии среди марийцев Уфимской губернии были с. Николо-Березовка Бирского уезда (ныне Краснокамский район) и г. Бирск[25]. Способы распространения христианства были как мирными, так и насильственными. В городе Бирск и в селе Николо-Березовка под влиянием русского населения марийцы посещали церковь и принимали православие, однако речь не идет о большом количестве людей. В 1845 году более 800 жителей деревни Калмаш-Ведрес приняли крещение (после крещения деревня переименована в Никольское). Однако впоследствии выяснилось, что согласие на крещение от марийского населения было получено путем обмана, подкупа и угроз. Данный факт стал известен благодаря жалобам, которые поступили в Министерство государственных имуществ вскоре после крещения[26]. На сегодняшний день представители группы проживают в селах Арлан, Никольское, Шушнур, деревнях Биктимирово, Большая Амзя, Кадреково, Кувакино[27]. У группы крэшин мари наблюдается религиозный синкретизм: соблюдаются православные традиции и сохраняются языческие.

Совершенно особую группу составляют марийцы-лютеране. С начала 1990-х годов в г. Бирск финскими лютеранами (пастор Юха Вялиахо) проводилась миссионерская деятельность. На современном этапе в Бирском Евангелическо-лютеранском приходе Церкви Ингрии прихожанами являются более 300 человек. Большая часть прихожан, а также местный пастор В.А. Абдуллин – марийцы[28]. Среди приверженцев нового для данного региона направления христианства религозные традиции еще не укрепились. Наличие религиозного синкретизма особенно заметно в похоронной обрядности, когда новообращенные марийцы одевают в теплую одежду покойного и укладывают в гроб «необходимые предметы»: деньги, платок, очки, продукты и т.д.

На современном этапе все больше представителей чи мари принимают православие в городах Бирск, Нефтекамск, в деревнях Краснокамского, Калтасинского, Мишкинского, Шаранского, Бакалинского районов[29]. Новообращенные стараются строго придерживаться религиозных предписаний. Однако в похоронно-поминальной обрядности встречается сочетание христианских и языческих традиций.

Идеология атеизма, процессы урбанизации и унификации в социальной среде в течение советского периода и на современном этапе негативно сказалась на сохранении духовного наследия марийского народа. Молодое поколение, а также городские жители имеют слабое представление о праздниках, обрядах и традициях своего народа.

Актуальность диссертационного исследования определяется возросшим на современном этапе интересом народов к своим истокам, к истории и культуре. Обращение к этническим традициям стало результатом политических, экономических и социальных трансформаций, произошедших в 90-е гг. XX в. На всем постсоветском пространстве представители различных этносов обращаются к традиционным обрядам и народной религии. Схожие процессы происходят в среде марийского народа, как на коренной территории этноса, так и в Башкортостане. Наиболее активные его представители в Мишкинском и Калтасинском районах возрождают языческие моления, проводят традиционные свадьбы и различные календарные праздники с соблюдением многочисленных обрядов (Семык, Агавайрем, Угинде и т.д.).

Также необходимо отметить, что процессы урбанизации в нашей стране и глобализации в мире не могут не отразиться на психологическом состоянии личности в современном обществе. В новых условиях оказываются размытыми границы между странами, народами и культурами. У людей возникает потребность в самоидентификации, происходит переоценка существующих ценностей и возникает стремление сохранить историческое и культурное наследие, обратиться к традициям предков.

Возрождение и сохранение традиционных верований и обрядов является востребованной и перспективной задачей на современном этапе развития общества. Духовная культура народа – динамично развивающаяся система, и в силу различных причин с течением времени определенные пласты в культуре трансформируются или вовсе утрачиваются. Уходят из жизни люди старшего поколения – свидетели и носители культуры, в памяти которых еще сохранилась информация о старинных обычаях и обрядах. Поэтому именно сейчас необходимо обратиться к изучению традиционной культуры марийцев, в частности – похоронно-погребальным обрядам.

Исследование погребального обряда даёт возможность в ряде случаев осветить некоторые вопросы этногенеза и этнической истории, выявить этнические компоненты, участвовавшие в процессе складывания того или иного народа. В погребальном обряде находят своё отражение межэтнические контакты, в которые вступал этнос в различные периоды своей истории. Марийцы Республики Башкортостан испытали значительное влияние культуры соседних народов, в особенности башкир и татар. При рассмотрении похоронно-поминальной обрядности марийцев Республики Башкортостан выявляются пережитки древних языческих представлений, а также элементы религиозного синкретизма – результата многовекового влияния христианской и мусульманской традиций на марийские верования. Таким образом, исследование настоящей темы открывает путь к более глубокому пониманию традиционной культуры марийского народа на обозначенной территории и происходящих в ней процессов.

Восточные марийцы в результате изоляции от материнского этноса и проживания в инокультурной среде сохранили многие архаичные этнические черты в культуре и быте, поэтому изучение данного вопроса закономерно подводит к исследованию более широких тем, таких как семейная обрядность и традиционная религия марийцев. Обычаи и обряды, связанные со смертью, в сравнении с другими элементами духовной жизни народа являются наиболее устойчивыми. Следовательно, изучение данной темы позволяет выделить древнейшие пласты религиозных верований марийцев.

Объектом исследования является прибельская и икско-сюньская группы восточных марийцев, проживающие в пределах административных границ Республики Башкортостан.

Предметом исследования избран похоронно-поминальный цикл, как один из компонентов семейной обрядности прибельской и икско-сюнской группы восточных марийцев.

Территориальные рамки исследования ограничены территорией Республики Башкортостан в ныне существующих административных границах. Прибельские марийцы полностью расселены в переделах Республики Башкортостан. Икско-сюньские марийцы представлены в западных районах Башкирии, незначительная часть этой группы проживает в смежных районах Татарстана. Поскольку большая часть икско-сюньских марийцев расселена в пределах Башкортостана, автор посчитал возможным не рассматривать в своем исследовании представителей данной группы марийцев в Татарстане.

Хронологические рамки исследования обусловлены состоянием источников, дающих представление о похоронных и поминальных традициях марийцев Уфимской губернии, затем Башкортостана с конца XIX до начала XXI века.

Степень изученности темы

Комплексного изучения похоронно-поминальной обрядности марийцев как на коренной территории, так и на территории Республики Башкортостан до настоящего времени не проводилось. В этнографической литературе сведения по данному вопросу фрагментарны. При рассмотрении историографии проблемы будет сохранена традиционная для отечественной историографии хронология: дореволюционный, советский и постсоветский этапы. Также считаем необходимым, рассмотреть отдельным пунктом зарубежную историографию вопроса.

Начало этнографического изучения марийского народа относится к XVIII вв.[30] Первыми, кто понял необходимость изучения народов населяющих Россию, были виднейшие деятели русской культуры того времени и участники Академических экспедиций 1733-1743 гг. и 1768-1774 гг. (В.Н. Татищев[31], Г.Ф. Миллер[32], И.Г. Георги[33], П.С. Паллас[34], П.И. Рычков[35] и Н.П. Рычков[36]). У данных исследователей впервые находим краткие, но объективные описания похоронных и поминальных обычаев марийцев, представления о потусторонней жизни. Н.П. Рычков первым приводит необходимые нам сведения по марийцам Оренбургской губернии: весь сопроводительный материал, которым наделяли умершего; обращения к покойнику во время ритуала; представления марийцев о загробной жизни. В заключении кратко представлены общеродовые поминки, которые справляли в Великий четверг пасхальной недели (Кугече)[37].

С открытием Казанского университета в 1804 г. усиливается интерес к изучению традиционных верований и обычаев народов России. В 30-40-х гг. XIX века этнографические сведения о марийцах стали периодически публиковаться в губернских ведомостях, известиях различных епархий и т.д. В 1845 году было образовано Русское географическое общество, после чего этнографическое изучение приобретает постоянный и целенаправленный характер. К этому периоду относятся записки А.А. Фукс[38]. Похоронно-поминальная обрядность была кратко, но, в целом, верно освещена в работах А. Гакстгаузена[39], А.Ф. Риттиха[40], С. Соммье[41], в статьях Н.И. Золотницкого[42], В.П. Вишневского[43], С. Нурминского[44], Т. Семенова[45] и анонимного автора А.Н.[46]

В пореформенный период увеличивается число этнографических работ по марийцам отдельных районов, уездов и губерний Российской империи. Похоронно-погребальные обряды горных марийцев Казанской губернии и связанные с ними верования рассмотрели в своих работах И.Я. Моляров[47], М. Рождественский[48], И. Яблонский[49], К.С. Рябинский[50], луговых марийцев – Н. Троицкая[51], И. Беляев[52], Г. Яковлев[53], С.К. Кузнецов[54] и автор, подписавшийся В.З.[55] Похоронные обряды марийцев Пермской губернии представлены в работе Г. Городского[56] и Н.С. Попова[57]. Погребение марийцев Вятской губернии кратко описал М. Иванов[58].

Наиболее ценными для нас являются сообщения о марийцах Оренбургской и Уфимской губерний (В.С. Лосиевский[59], В.М. Черемшанский[60], А.Ф. Комов[61], П. Ерусланов[62], Н.В. Никольский[63], В.И. Филоненко[64], П. Иванов[65]). Краткие сведения, касающиеся исследуемой проблемы, содержатся в статье «Этнография. Мордва и черемисы Оренбургской губернии»[66]. Обстоятельное описание похоронного обряда марийцев представлено в одной из статей В.С. Лосиевского. Вторая статья исследователя посвящена быту и праздникам марийцев, в частности ценными для нас были сведения о поминальных обрядах при праздновании Кугече и Семык [67]. В.М. Черемшанский и В.И. Филоненко рассматривают загробные верования восточных марийцев, похоронно-погребальный обряд, порядок поминовения усопших, обращения к умершим предкам, последний автор сообщает также о родовых поминках. П. Ерусланов описывает обряд жертвоприношения утумам – давно умершим и забытым покойникам, который проводили марийцы Бирского уезда в период неурожая[68]. Это единственное подробное описание данного обряда в этнографической литературе.

Традиции икско-сюньских марийцев представлены в работах П. Ерусланова и М.В. Колесникова. П. Ерусланов кратко описывает похороны у белебеевских и мензелинских марийцев. Он отмечает, что данная группа марийцев «хоронит по-магометански»[69]. В статье М.В. Колесникова имеются ограниченные сведения о погребении и общеродовых поминках в Кугече [70].

Ко второй половине XIX в. относится деятельность крупного ученого финно-угроведа, сотрудника Казанского университета И.Н. Смирнова, создателя первой сводной работы по этнографии марийцев. В ней ученый раскрывает представления марийцев о смерти и загробной жизни, формах погребения, поклонения умершим, происхождения культа кереметей и т.д.[71] В работе использован также полевой материал по марийцам Уфимской губернии.

Значительный вклад в марийскую этнографию, фольклористику, лингвистику и музыковедение внес Валериан Михайлович Васильев – выходец д. Сусады Бирского уезда Уфимской губернии (ныне д. Сусады-Эбалак Янаульского района РБ). Он собрал огромный материал по марийской этнографии, устному народному и песенному творчеству. Лишь часть из них была опубликована на страницах марийского календаря с 1907–1914 гг., когда автор выступал в нем как редактор и переводчик. Похоронно-погребальная обрядность описана в статье «Черемисы-язычники»[72], а народные праздники, включающие поминовение усопших, Кугече и Семык – в работе «Весенние праздники у черемис»[73]. В своих исследованиях В.М. Васильев одним из первых в обряде похорон выделяет особенности трех основных этнографических групп марийцев, анализирует и объясняет те или иные обряды и суеверия народа. Расцвет деятельности ученого относится к следующему советскому периоду историографии.

Таким образом, значительный материал по похоронной и поминальной обрядности марийцев Башкортостана был накоплен в дореволюционной этнографической литературе. Однако большинство работ данного периода все же остаются отрывочными и схематичными. Некоторые авторы из-за незнания марийского языка допускали неточности в написании марийских терминов[74]. Проблема комплексного изучения похоронно-погребальной обрядности марийцев в дореволюционный период не ставилась и осталась нерешенной.

В первые десятилетия Советской власти становление этнографической науки в Марий Эл связано с деятельностью крупного ученого-языковеда и этнографа В.М. Васильева. Исследователь разрабатывает первые программы по сбору этнографических материалов в Марий Эл, становится одним из инициаторов и участников экспедиций общества краеведения и областного музея по сбору фольклорно-этнографических и других материалов. Несколько глав его монографии[75] подробно описывают похоронно-поминальным обычаи марийцев: подготовку к погребению, обряды, сопровождающие вынос умершего на улицу, собственно погребение, традиции поминовения усопшего, родовые поминальные праздники, а также загробные верования марийцев. При описании всех обычаев и обрядов исследователь четко выделяет отличия в обрядовой практике луговых марийцев от восточных, что, безусловно, делает его труд очень ценным.

К первой четверти XX века относится деятельность Т.Е. Евсевьева. Им был собран огромный по количеству и ценный по содержанию этнографический материал. В 1920-х гг. на страницах журнала «Марий Эл» выходят статьи Т.Е. Евсевьева, в одной из которых исследователь затрагивает вопросы порядка проведения похорон и поминок, представления марийцев о болезни и смерти[76]. В работе М.Г. Маркелова[77] проведен сравнительный анализ похоронного обряда и связанных с ним представлений волго-камских финнов (мордвы, марийцев, удмуртов).

Во второй половине XX века в связи со значительным увеличением источников по культуре марийцев расширяется тематика этнографических работ. А.Ф. Ярыгин рассмотрел проявления дохристианских верований марийцев о загробной жизни[78]. Исследователь Н.С. Попов представил анализ обряда погребения марийцев конца XIX – начала XX века, а также воззрения народа относительно смерти, души и загробного мира[79]. При написании работы был использован широкий круг исторической литературы, неопубликованных источников и полевых материалов автора, что позволяет привести сравнительный материал по различным этнографическим группам марийцев, в том числе по марийцам Башкирии.

В 1980 году выходит первое исследование, посвященное семейной обрядности марийцев Республики Башкортостан[80]. Источниками для написания данной работы послужили материалы, собранные в Мишкинском, Калтасинском и Нуримановском районах республики. Авторы рассматривают традиционные представления марийцев о смерти и душе, похоронный обряд, поминальные обычаи и религиозные праздники Семык и Кугече, посвященные душам предков.

В советский период продолжается накопление и сбор этнографического материала по исследуемой проблеме. Однако традиционной духовной культуре уделялось мало внимания, а религиозные верования характеризовались лишь как пережитки.

В 90-е гг. XX в. под влиянием общественно-политических перемен, произошедших в стране, возрастает интерес к народной культуре и традиционным религиозным верованиям. Появляются работы обобщающего характера, в которых нашли отражение похоронно-поминальные обряды марийцев. Фундаментальный труд «Народы Поволжья и Приуралья. Коми-зыряне. Коми-пермяки. Марийцы. Мордва. Удмурты»[81], а также коллективная монография сотрудников МарНИИЯЛИ «Марийцы: историко-этнографические очерки»[82] содержат главы о семейной и календарной обрядности марийцев, в которых занчительно место уделено похоронно-поминальным обычаям. При описании традиций отмечаются особенности, характерные для восточной группы марийцев. В сборнике материалов «Календарные праздники и обряды марийцев»[83] для нашего исследования представляет интерес описания праздников Кугече и Семык. В сборнике приводятся сведения о родовых поминках у различных этнографических групп марийцев. В монографии Т.П. Федянович представлен сравнительный анализ семейных обычаев и обрядов финно-угорских народов Урало-Поволжья (мордва, удмурты, марийцы)[84].

В постсоветское время значительно расширилась тематика этнографических исследований. Религиозно-культурные связи чувашей и марийцев по материалам похоронно-поминальных обрядов проанализированы в диссертации А.А. Степановой[85]. Различные аспекты похоронных и поминальных традиций марийцев, народных верований относительно души, смерти и загробной жизни нашли отражение в работах Л.С. Тойдыбековой[86], Н.С. Попова[87], Т.Л. Молотовой[88]. Богатый полевой материал исследователей позволяет проводить сравнения по разным локальным группам марийцев.

Во второй половине XX века исследователями был накоплен значительный археологический материал, который можно сравнить с этнографическими данными. В работах археологов Н.И. Шутовой[89], Т.Б. Никитиной (Шикаевой)[90], А.В. Михеева[91], Г.И. Дроздовой[92] на материалах финно-угорских и древнемарийских могильников представлена эволюция погребального обряда у населения Среднего Поволжья с эпохи бронзы до начала XX вв.

Краткие сведения о почитании предков, погребальных и поминальных традициях марийцев Башкортостана содержатся в обобщающих работах С.Н. Шитовой[93], Г.И. Ибулаева[94], М.В. Мурзабулатова[95]. Недавно увидела свет монография Р.Р. Садикова[96]. В главе, посвященной марийцам РБ, проанализрованы похоронные и поминальные традиции. Неоспоримым преимуществом работы является то, что основными источниками для написания главы явились полевые материалы автора, собранные в ходе этнографических экспедиций в марийские населенные пункты Башкортостана.

В статье Т.Л. Молотовой на примере нескольких деревень проанализирована роль религиозного фактора в сохранении этнического самосознания марийцев в иноэтничном окружении[97]. Любопытен материал по марийской деревне Нарат-Чукур Бакалинского р-на РБ, жители которой говорят на татарском языке, но сохранили этническое самосознание и языческую веру. Т.Л. Молотова приводит похоронный обряд марийцев данной деревни, в котором прослеживается влияние мусульманского обряда погребения. В другой статье исследователь рассматривает межэтнические связи марийцев Башкортостана на примере календарных праздников и похоронно-поминальной обрядности[98]. Автор приводит небольшое описание обряда похорон, поминок на 3, 7, 40 день, праздников поминовения усопших Кугече и Семык у марийцев Республики Башкортостан. Ф.Ф. Фатыхова в небольшой статье раскрывает некоторые особенности погребального обряда марийцев Мишкинского района Башкортостана[99].

Определенный интерес представляют статьи Ю.Т. Каранаева[100]. Автор обратился к марийской мифологии и путем анализа космогонических мифов представил традиционные взгляды народа на смерть как на переход души из одного состояния в другое. Исследователь описал все звенья обряда погребения с момента смерти человека до поминальной трапезы в доме усопшего после похорон. Важно отметить, что в ходе изложения материала были проведены различия в элементах обряда икско-сюньской подгруппы восточных марийцев и прибельской. Вторая статья описывает поминальные обычаи восточных марийцев, где автор отмечает большую роль почитания предков в жизни народа и представил подробные сведения о частных поминках, проводимых на 3, 7, 40 дни после похорон человека, а также через год после смерти. Ю.Т. Каранаев выделяет древние ритуалы, проводимые в прошлом на поминках сорокового дня и в годовщину.

Больший интерес представляет диссертация Л.В. Ямурзиной «Семейные обряды восточных мари в контексте обрядов перехода»[101], которая была защащена в г. Тарту (Эстония). Исследователь опиралась на широкий круг исторической литературы и собственные полевые материалы, собранные у двух локальных групп восточных марийцев – прибельских и уральских. Главу IV автор посветила похоронно-поминальным обрядам восточных марийцев. В ней проанализированы религиозно-мифологические представления о смерти, душе и ее загробном существовании, поэтапно рассмотрен погребальный обряд и подробно описаны поминальные традиции марийцев. Особую ценность представляет семантический анализ обрядовых действий, проведенный в работе.

Если на предыдущем советском этапе развития исторической науки происходило накопление этнографического материала, то на данном этапе увеличивается количество исследований по похоронным и поминальным традициям марийцев. Однако комплексного исследования по похоронно-поминальной обрядности марийцев, как на территории коренного этноса, так и в Республике Башкортостан не было проведено.

Зарубежная историография погребальной обрядности марийцев представлена несколькими работами. Одно из самых первых упоминаний о загробных верованиях и поминальных традициях марийского народа на территории коренного этноса оставил немецкий ученый и путешественник XVI века А. Олеарий. Он сообщает, что «они (т.е. марийцы) не верят в воскресение мертвых или в новую жизнь после здешней. Они полагают, что со смертью человека… все кончено»[102]. В то же время путешественник описывает похороны богатого человека с жертвоприношением у реки лучшей лошади умершего, что, безусловно, свидетельствует о наличии каких-либо представлений о загробной жизни. Видно, что Олеарий не сделал выводы, а только констатировал факты.

Следующие сведения по данному вопросу появляются только к XIX веку. Важным событием на рубеже веков стало открытие в Хельсинки Финно-угорского общества в 1883 г. С этого момента финские ученые стали проявлять большую активность в изучении родственных им народов. До 1917 года многие из них побывали в России с целью исследования языка, истории и культуры тех или иных финно-угорских народов.

Одним из таких исследователей был финский ученый Х. Паасонен. Он побывал «с апреля до середины июля 1900 г. в марийской деревне Чураево Бирского уезда Уфимской губернии»[103] с целью сбора фольклорного и диалектологического материала. После его смерти материалы были опубликованы в двух книгах: «Марийские тексты» (1939 г), «Восточномарийский словарь» (1948 г.).

Видный финский этнограф и религиовед У. Хольмберг (Харва) посетил Уфимскую и Пермскую губернию в 1911 и 1913 гг. Исследователь собрал материалы в дд. Черлак, Курманаево, Мушаково, Сусады, Чаки Уфимской губернии и д. Рабак Пермской губернии. Результатом его этнографических исследований стала работа «Верования черемис», вышедшая в 1914 г. на финском, а в 1926 г. – на немецком языках. Исследование содержит подробнейшие сведения о религии марийцев начала XX века[104].

Большой интерес представляют письма Уно Холмберга, которые он отсылал в финские газеты во время пребывания в России. В 2014 году они впервые были опубликованы на русском языке[105]. В главе «Экспедиция 1913 года» имеется описание поминальных обычаев восточных марийцев, в частности – поминок сорокового дня после смерти покойного. В этих поминках особый интерес вызывает присутствие человека, «замещающего покойного». Он одет в одежду умершего и все присутствующие на поминках люди оказывают ему почести и обращаются к нему как к покойнику.

В середине XX века выходит ряд работ зарубежных исследователей. Венгерский ученый Эден Беке в годы Первой Мировой войны получил возможность почерпнуть ценные фольклорные и этнографические сведения от пленных солдат из числа марийского народа. От 29 пленных марийцев ученый записал легенды, сказания, молитвы, языческие обряды, заклинания и т.д. В результате многолетней работы по систематизации и обработке записей в 1957 г. вышел первый том марийского фольклора «Марийские тексты», второй и третий том увидели свет в 1961 г. Особо нужно отметить материал третьего и четвертого тома, которые имеют прямо