Преобладающий метод правового регулирования в корпоративном праве

Предисловие

 

Уважаемые читатели!

Генри Томас Бокль, английский историк, автор "Истории цивилизации в Англии" заметил: "Во всех высших отраслях знания самая главная трудность состоит не в отыскании явлений, а в нахождении истинного метода, с помощью которого можно было бы установить законы явлений".

Эти слова, сказанные в XIX в., продолжают оставаться актуальными и абсолютно применимыми к праву - одной из "высших отраслей знаний" и сложнейшему социальному явлению.

Издание этого сборника - результат масштабной научно-исследовательской работы, которая была проведена аспирантами, магистрантами и студентами юридического факультета Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова, а также Национального исследовательского университета "Высшая школа экономики" (НИУ ВШЭ). Результаты этой работы были освещены на межвузовской конференции и, признаюсь честно, превзошли мои ожидания. Именно тогда и возникло решение продолжить эту работу и опубликовать результаты исследования в отдельном сборнике, который, с моей точки зрения, будет полезен не только научно-студенческому и преподавательскому сообществу, но и ученым и специалистам, интересующимся корпоративным правом.

Опубликованные в этом издании статьи объединены единой тематикой - соотношения императивных и диспозитивных начал в корпоративном праве. Замечу, что для рассмотрения мы взяли не только собственно метод регулирования корпоративных отношений, но и правоприменение и правореализационную деятельность в этой сфере, что в совокупности с правовой культурой формирует сложившийся правопорядок. Действительно, квалификация нормы права как диспозитивной или императивной лишь в определенной степени формируется волей законодателя. Значительное влияние имеет правосознание тех, кто трактует то или иное положение закона при его применении.

Исследование новелл, затрагивающих институты корпоративного права, позволило авторам выявить тенденции законодательного регулирования корпоративных отношений. Помимо анализа подходов и доктрин, существующих в российском правопорядке, авторы также попытались отразить опыт, имеющийся в зарубежном праве.

Мы исследовали методы именно корпоративного права потому, что это представляет в текущий момент большой научный и практический интерес. Отнести корпоративные отношения строго к частноправовым или публично-правовым, с моей точки зрения, не представляется возможным, несмотря на включение их ст. 2 Гражданского кодекса РФ в круг гражданско-правовых. Корпоративные отношения обладают существенными особенностями, отличающими их от классических гражданско-правовых отношений. Специфика этих отношений - в частности, в наличии в них управленческого элемента, предполагающего отношения субординации, в наличии множественности субъектов с различными правовыми интересами.

При изучении заявленной тематики перед исследователями возникло множество значимых вопросов: где должны простираться границы диспозитивности, чтобы защитить слабую сторону или публичный интерес в корпоративных отношениях? Где та тонкая грань между нормативным позитивизмом и свободой судебного усмотрения? Каковы перспективы развития отдельных институтов корпоративного права?

Авторы предприняли попытку ответить на эти и другие интересные вопросы в рамках заявленной тематики.

Завершая короткое вступительное слово, замечу, что целью образования является не столько передача знаний, сколько создание возможностей для получения этих знаний самими обучающимися. Нашим авторам была предоставлена такая возможность - провести собственное исследование, с которым они блестяще справились.

Вашему вниманию представлены результаты этой работы.

 

И.С. Шиткина,

доктор юридических наук,

профессор кафедры предпринимательского права,

руководитель программы магистратуры

"Корпоративное право" юридического факультета

МГУ имени М.В. Ломоносова

 

Общие положения

Теоретическая по своей формулировке проблема преобладающего метода правового регулирования в корпоративном праве напрямую связана с практическими вопросами. Так, правовой порядок во многом определяет экономическую систему государства и условия осуществления деятельности хозяйствующими субъектами. В то же время справедливо утверждение, что уровень экономического развития определяет правовую систему государства. Нам представляется важным сделать акцент на том, что характер норм права и их регулирующего воздействия на общественные отношения может обладать стимулирующим*(1) или, наоборот, сдерживающим эффектом. Выбор направленности политики права в целом определяет инвестиционный климат и условия для осуществления предпринимательской деятельности.

Право как совокупность социальных норм воплощает в себе волю законодателя, а система органов государственной власти и судебная система являются субъектами правоприменения, которые "переносят" абстрактные нормы права на конкретные общественные отношения. Однако субъекты правоприменения не имеют возможности воспринять волю законодателя "непосредственно". Правоприменитель получает знание о содержании нормы права и воли законодателя лишь "опосредованно" через толкование системы абстрактных норм права. В данном случае на понимание права, а значит, и на его регулирующее воздействие непосредственно влияют сложившаяся правовая культура и правосознание самих судей. Таким образом, именно судам и государственным органам приходится наполнять содержанием общие нормы права, разрешая ежедневные вопросы применения норм к конкретным отношениям. Следовательно, в рамках этого разрыва между первоначальной волей законодателя и конечным правоприменительным актом должен существовать механизм, должным образом позволяющий определить применимость конкретных норм права и их объем.

Стоит отметить мнение А.В. Егорова о том, что решение вопроса о диспозитивности или императивности соответствующей нормы лишь в малой степени зависит от самого законодателя*(2). Порой классические атрибуты диспозитивности (оговорка о том, что то или иное положение может быть урегулировано соглашением сторон, учредительным документом и пр.) или императивности (оговорка о том, что противоречащие норме действия признаются ничтожными или не влекут правовых последствий) нормы просто отсутствуют, что может привести к затруднительной ситуации при применении нормы. Ученый отмечает, что проблема скорее всего возникнет у "судьи-позитивиста", который применяет норму права в соответствии с ее "буквой", а не духом. Мы согласны с высказанной выше позицией и хотим отметить, что в действительности многое в выработке справедливых подходов в разрешении различных споров зависит от судей. Каждая норма должна применяться в соответствии со смыслом, в нее вложенным (справедливым представляется выражение: "Littera occidit, spiritus autem vivificat"*(3)).

Научная разработка вопросов метода правового регулирования в рамках отдельных отраслей права, а также внутри различных подотраслей права может способствовать разрешению вопросов правоприменения. Например, общие подходы к методу правового воздействия в рамках административного права, уголовного права и иных отраслей публичного права могут существенно упростить решение задач правоприменения и вопроса свободы определения содержания нормы права. Метод правового регулирования, свойственный отраслям публичного права, может определенно разрешить сомнения правоприменителя при рассмотрении конкретного дела. Так, суд, рассматривая спор, связанный с законодательством о защите конкуренции, должен понимать, что применимые нормы носят императивный характер, в связи с чем свобода судебного усмотрения должна быть ограничена. Напротив, в преобладающем большинстве частноправовых отношений, в том числе договорных, метод правового регулирования в большей степени является диспозитивным и методом правонаделения, что позволяет решать конкретные жизненные ситуации, соответственно используя концепции свободы договора, децентрализованного регулирования отношений и пр. Таким образом, преобладание в той или иной отрасли определенного метода правового регулирования может способствовать разрешению проблем правоприменения.

Серьезные проблемы возникают в тех случаях, когда строгое отнесение системы общественных отношений к частноправовым или публично-правовым не представляется возможным; если предмет регулирования в рамках одной системы достаточно разнообразен. Проблема определения метода правового регулирования таких отношений рассматривалась еще в советское время и продолжает обсуждаться в современной юридической литературе: с этим вопросом напрямую связан спор о существовании комплексных отраслей права и об уникальности их метода правового регулирования*(4).

Несмотря на определение круга гражданско-правовых отношений в ст. 2 ГК РФ и включение в него корпоративных отношений, не представляется возможным прямое распространение норм общего обязательственного права на корпоративные отношения, что, в частности, подтверждается и самим Кодексом: в п. 3 ст. 307.1 ГК РФ установлено лишь субсидиарное применение норм общего обязательственного права к требованиям, возникающим из корпоративных отношений. Стоит также отметить, что прямое отнесение корпоративных отношений к гражданско-правовым разделяется не всеми современными юристами. Отношения корпоративные складываются между участниками корпорации, членами органов управления и самой корпорацией - у каждого субъекта есть собственный интерес и потенциально возникает множество конфликтных ситуаций, что порождает особенности регулирования таких отношений*(5). Внешне являясь частью предпринимательских отношений, корпоративные отношения находятся на грани частного и публичного права*(6), что предопределяет неоднозначность в определении подходов к методу правового регулирования.

Исходя из вышесказанного, следует сделать вывод, что прямое распространение достижений политико-правовой мысли в отношении регулирования сугубо цивилистических отношений на отношения корпоративные не представляется возможным. Правовое регулирование корпоративных отношений требует самостоятельного анализа.

В связи со сказанным представляется необходимой разработка вопросов о методе правового регулирования корпоративного права, допустимом усмотрении субъектов корпоративных отношений и свободе толкования норм права правоприменителем. Анализ общих подходов, существующих в корпоративном праве, способствует правильному и справедливому применению норм права, в частности, к толкованию судами конкретных норм корпоративного права.

Автор настоящей статьи не претендует на глубокую разработку указанной проблематики, а лишь ставит перед собой задачу общего анализа метода правового регулирования корпоративных отношений, побуждая научное сообщество к рассмотрению этой важной темы.

 

Метод корпоративного права

Итак, ранее уже было сказано, что ГК РФ включает корпоративные отношения в сферу регулирования гражданского законодательства и допускает в некоторых случаях субсидиарное применение норм об обязательственных отношениях к корпоративным отношениям. Однако также были отмечены особенности корпоративного права. Исходя из сказанного, стоит отметить два преобладающих доктринальных подхода к пониманию метода корпоративного права: 1) частноправовой метод имеет ключевое значение; 2) императивный метод является основой корпоративного права.

Так, некоторые авторы указывают на неоправданность применения в рамках корпоративного права метода, который существенным образом отличался бы от метода регулирования частноправовых отношений*(21). В.А. Белов считает, что преобладающее значение в корпоративном праве должен иметь диспозитивный метод, так как это сфера взаимодействия формально свободных и равноправных субъектов права*(22). Непонимание ученого вызывает правоприменительная практика и правовая культура судей, толкующих любые нормы корпоративного права ограничительно. Несмотря на формулирование норм о корпоративном договоре (ст. 32.1 ФЗ об АО, п. 3 ст. 8 ФЗ об ООО, ст. 67.2 ГК РФ) наиболее общим и открытым образом, что подтверждается положениями законов о возможности согласованного совершения "иных" действий, существует риск оспаривания таких положений заключенных договоров*(23). Также интересно указание того же автора на необходимость применения гражданско-правового метода в корпоративных отношениях в силу того факта, что названному методу также свойственны императивные нормы защитной направленности для недопущения несправедливости в частноправовых отношениях*(24).

Поддерживая позицию о необходимости свободы в рамках института корпоративного договора, Л.В. Кузнецова указывает, что ограничительными с целью определения условий корпоративного договора могут быть только императивные запретительные нормы законодательства, положения учредительного документа, иных корпоративных договоров и прочих договоров*(25). Интересна позиция А.Г. Карапетова и Е.М. Фетисовой, которые отмечают, что, в принципе, положения о свободе договора и Постановление Пленума ВАС РФ от 14 марта 2014 г. N 16 применимы к сфере корпоративных отношений, в частности, для заключения корпоративных сделок*(26).

В действительности сложно спорить с тем, что корпоративное право - это сфера деятельности частных субъектов, что к некоторым институтам корпоративного права абсолютно необходимо применять метод частноправовой. Однако не стоит забывать об особенностях этой сферы деятельности, к которым, в частности, относят наличие определенных элементов субординации*(27), отсутствие у участников возможности повлиять на наступление определенных юридических фактов в силу неравенства и отношений власти - подчинения*(28), множественность субъектов права, требующих особой правовой защиты (так называемых слабых сторон)*(29), высокую конфликтность корпоративных отношений вследствие столкновения различных интересов участников корпораций*(30), а также возможность определения решений, влекущих юридические последствия, вне зависимости от воли (согласия) меньшинства*(31). Принципиально допускает и считает необходимым императивный метод в рамках регулирования корпоративных отношений Д.В. Ломакин, несмотря на то, что автор признает корпоративное право подотраслью гражданского права и отрицает неравенство субъектов корпоративных отношений; ученый указывает на то, что преобладающее большинство норм корпоративного права носит императивный характер*(32).

Утверждение Д.В. Ломакина о необоснованно широкой свободе участников корпоративных отношений, которое было сделано еще в 2008 г.*(33), видится особо актуальным в свете гл. 4 ГК РФ (в редакции Федерального закона от 5 мая 2014 г. N 99-ФЗ). Так, помимо более свободного регулирования корпоративных договоров в целом и допущения заключения так называемых квазикорпоративных договоров в интересах третьих лиц*(34), в частности, ГК РФ содержит множество новых норм диспозитивной направленности. Невозможно не заметить внедрение в отечественное право в отношении непубличных коммерческих корпораций аналога института "статутного контракта"*(35), свойственного правопорядкам системы общего права, что предоставляет возможность сторонам корпоративного договора придавать такому договору силу учредительного документа путем регистрации в публичном государственном реестре (ЕГРЮЛ).

О.В. Гутников полагает, что существующие на современном этапе "максимальная вседозволенность и произвол в договорном регулировании корпоративных отношений" приведут к злоупотреблениям, нарушениям прав и законных интересов участников оборота*(36). Ученый указывает, что в силу многих не соответствующих российскому правопорядку норм корпоративного права необходимо продолжить реформу и доработать допущенные ошибки, в частности, путем ограничения свободы субъектов. Интересен подход, предполагающий разделение преобладающего метода регулирования отношений в зависимости от вовлеченных в такие отношения субъектов. Так, оценивая разделение компаний на публичные и непубличные положительным образом, Е.А. Суханов подчеркивает, что такое деление позволяет перейти к определению статуса непубличных обществ главным образом с помощью корпоративных соглашений и преобладающего диспозитивного регулирования*(37). Аналогичное позитивное представление о современном делении коммерческих корпораций можно найти и в работах других ученых*(38). Действительно, трудно не согласиться с законодателем в части необходимости и оправданности классификации коммерческих корпораций на публичные и непубличные, что позволяет устанавливать более императивные и в целом более жесткие нормы в отношении первых*(39) и более диспозитивные для вторых*(40). Стоит отметить, что ст. 66.3 ГК РФ устанавливает существенно более свободное регулирование в отношении непубличных корпораций, допуская разрешение вопросов об образовании некоторых органов, о перераспределении их компетенции и процедурах принятия решений органов на уровне учредительного документа*(41). Нормы о хозяйственных партнерствах, позволяющие регулирование множества вопросов в рамках соглашения об управлении партнерством, и вовсе являются воплощением диспозитивного регулирования в рамках корпоративного права.

В целом нам представляется важным подчеркнуть необходимость дифференциации метода правового регулирования как в корпоративном праве, так и в других отраслях права в зависимости от субъектов отношений и сфер таких отношений*(42). Так, особенностью корпоративного права является наличие множества отношений, в которых участвуют лица, заранее находящиеся в менее выгодном положении по тем или иным вопросам. Эта особенность влечет необходимость учета интереса таких лиц и применения в отношении них особых защитных механизмов (см. ниже). Помимо специально защищаемых субъектов, необходимо обратить внимание на организационно-правовые формы самих корпораций.

Говоря о дифференциации по сферам правового регулирования, стоит в первую очередь затронуть договорные отношения между участниками корпорации. Корпоративные договоры, квазикорпоративные договоры, инвестиционные договоры*(43), определяющие основные положения корпоративного управления в рамках инвестиционного проекта, и другие формы соглашений должны быть максимально диспозитивными при определении необходимых условий для удовлетворения конкретных потребностей. Также стоит отметить необходимость более свободного регулирования положений учредительного документа организации, которые порождают обязательственные отношения или иным образом вводят дополнительные права и обязанности участников помимо тех, которые прямо допускаются для внесения в учредительный документ законом. В частности, нам представляется возможным включение в устав корпорации дополнительных требований к участникам общества по предоставлению обществу определенных благ, подчинению определенных категорий споров между участниками корпорации иностранному праву или включению в устав арбитражной оговорки, которая будет распространяться на всех, даже новых участников корпорации*(44) *(45).

Напротив, использование явно императивного метода необходимо в той лишь степени, в которой требуется защита оборота от потенциальных злоупотреблений и установление путей разрешения конфликта интересов. Участники корпоративных отношений свободны самостоятельно определять содержание отношений посредством устава и договорных отношений, действуя в рамках лишь тех императивных ограничений, которые обусловлены следующими факторами.

 

1. Необходимость установления общих основ оборота ("правил игры", по замечанию В.А. Белова, которые необходимы для определения статуса участников "игры")

Императивно должны определяться основы правового положения субъектов корпоративных отношений, а также их частей (например, органов юридического лица). К этой категории относятся нормы о праводееспособности корпораций, функциях и полномочиях органов юридического лица. Диспозитивные нормы, позволяющие устанавливать особый статус отдельных корпораций в учредительных документах, могли бы нарушить интересы лиц, у которых нет доступа к таким документам. Также к императивным должны относиться нормы, устанавливающие (1) момент начала и прекращения существования юридического лица; (2) порядок участия в обороте - деятельность органов и представительство юридического лица; (3) перечень организационно-правовых форм юридических лиц, понятие*(46) и порядок реорганизации, последствия ликвидации юридических лиц; (4) соотношение юридической силы нормативных правовых актов, учредительных документов и корпоративного договора по определенным вопросам статуса юридического лица и пр.

 

Публичные интересы

В эту категорию входят нормы, защищающие интересы государства и гражданского оборота в целом. Например, (1) процедура регистрации юридического лица, пути подтверждения фактов о нем (в частности, получение информации о лицах, которые могут действовать от имени юридического лица без доверенности); (2) вопросы лицензирования и разрешительный порядок осуществления некоторых видов деятельности; (3) защита добросовестных третьих лиц, например, при отсутствии необходимых корпоративных одобрений со стороны контрагента добросовестного лица или вступление в отношения с "лжедиректором". Также стоит упомянуть интерес развития экономических отношений, что оправдывает императивность норм, предотвращающих остановку деятельности юридического лица (в частности, это нормы о сроке деятельности избранных органов корпорации, об альтернативной и замещающей компетенции органов).

 

3. Заслуживающие внимания интересы отдельных участников оборота (слабая сторона (третьи лица))

Императивный характер должен устанавливаться в отношении (1) прав миноритариев; (2) требований к чистым активам, ограничениям на распределение прибыли; (3) процедур реорганизации, ликвидации, банкротства, понижения и повышения размера уставного капитала и пр.

Хотелось бы также уделить внимание случаям чрезмерно императивного регулирования, которые, с нашей точки зрения, не могут считаться необходимыми:

a) невозможность устранения преимущественного права в обществах с ограниченной ответственностью*(47);

b) предписание об обязательном согласовании залога доли в обществе с ограниченной ответственностью с участниками общества;

c) невозможность полного отказа от права голоса*(48);

d) невозможность определения персонального состава органов управления отдельными участниками корпорации (даже при предварительном единогласии со стороны иных участников корпорации);

e) нормы о недопустимости (1) ограничения ответственности директоров (за исключением п. 5 ст. 53.1 ГК РФ); (2) их освобождения от ответственности; (3) страхования ответственности директоров;

h) определение через формальное перечисление случаев аффилированности для целей сделок с заинтересованностью*(49).

Д.И. Степанов отмечает, что самостоятельным благом, повышающим привлекательность правопорядка и "спрос" на право определенной страны, является свобода участников отношений и отсутствие чрезмерно громоздкого и неоправданного регулирования их деятельности, к чему и стоит стремиться отечественному праву*(50).

Как самостоятельную черту метода правового регулирования в корпоративном праве стоит выделить децентрализацию регулирования, что предполагает передачу регулирования ряда вопросов на уровень устава корпорации, и только в рамках отдельной корпорации.

В завершение настоящего параграфа необходимо обозначить ключевую особенность метода корпоративного права, которая заключается в наличии большого количества норм рекомендательного характера. Рекомендательный метод правового регулирования направлен на установление вариантов желательного поведения участников отношений. При включении рекомендательных норм в устав организации корпорация может учитывать местные условия, возможности, потребности и пр., что улучшает общий регулирующий эффект*(51). Из актов рекомендательного характера следует отметить Кодекс корпоративного управления*(52) и Кодекс корпоративного поведения*(53), которые затрагивают множество сфер деятельности корпораций.

 

Срок договора

Гражданский кодекс РФ не содержит условия о сроке, на который может быть заключен корпоративный договор. Такой срок должен быть определен сторонами в договоре. Если срок действия корпоративного договора в нем не определен, необходимо обратиться к общим правилам обязательственного права.

Очевидно, что на практике можно столкнуться с существенными трудностями применения положений обязательственного права, регулирующих срок исполнения обязательства, к корпоративному договору. В целях исключения коллизий необходимо определять сроки действия корпоративного договора и сроки исполнения отдельных обязательств в рамках договора.

 

Выводы

Как можно увидеть из приведенного выше анализа, регулирование крупных сделок является преимущественно императивным. Однако степень императивности различается: во всех правопорядках регулирование более закрытых, непубличных форм юридического лица имеет больше диспозитивных начал и предоставляет участникам корпоративных отношений гораздо больше свободы усмотрения. Как отмечает Л. Бебчук, такое положение дел объясняется различием тех коллективных проблем и интересов, которые возникают в публичных и непубличных компаниях*(321).

Представляется, что прямое заимствование подходов других правопорядков без изменений является нерациональным. Поскольку уровень развития корпоративных отношений в России и, например, Великобритании является различным, применение норм о крупных сделках только к компаниям, ценные бумаги которых обращаются на бирже, неоправданно сузит сферу действия данного института в российском правопорядке. Установление же более свободного режима совершения крупных сделок, в соответствии с которым одобрение необходимо лишь в случае отчуждения "всех активов", как это предусмотрено, например, в ФРГ, может повлечь за собой недобросовестное поведение руководства компаний и ущемление прав участников хозяйственных обществ.

Положения о крупных сделках, вступающие в силу с 1 января 2017 г., содержат большое количество оценочных понятий, толкование которых будет зависеть от складывающейся судебной практики. В целом новые изменения в регулировании крупных сделок на данный момент оставляют неопределенность в отношении того, будет ли судами воспринят достаточно либеральный немецкий подход, когда крупными будут признаваться только сделки, последствием которых является квазиреструктуризация общества, либо же суды пойдут по формальному пути и будут признавать крупными сделки, превышающие определенный в законе процентный порог.

На наш взгляд, в связи с появлением в российском корпоративном праве конструкции непубличных обществ возникает вопрос относительно того, насколько правильно применение императивного регулирования совершения крупных сделок к непубличным обществам в принципе.

В отношении общества с ограниченной ответственностью можно говорить об ужесточении регулирования совершения крупных сделок. На наш взгляд, такой подход законодателя представляется весьма спорным также ввиду того, что деятельность данного юридического лица более "закрыта", нежели в публичном акционерном обществе, конструкция которого подразумевает необходимость особой защиты его акционеров.

В заключение отметим, что новые нормы о крупных сделках еще не применялись на практике, поэтому то, насколько императивно или диспозитивно они будут истолкованы судами, станет понятно только через некоторое время.

 

Предисловие

 

Уважаемые читатели!

Генри Томас Бокль, английский историк, автор "Истории цивилизации в Англии" заметил: "Во всех высших отраслях знания самая главная трудность состоит не в отыскании явлений, а в нахождении истинного метода, с помощью которого можно было бы установить законы явлений".

Эти слова, сказанные в XIX в., продолжают оставаться актуальными и абсолютно применимыми к праву - одной из "высших отраслей знаний" и сложнейшему социальному явлению.

Издание этого сборника - результат масштабной научно-исследовательской работы, которая была проведена аспирантами, магистрантами и студентами юридического факультета Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова, а также Национального исследовательского университета "Высшая школа экономики" (НИУ ВШЭ). Результаты этой работы были освещены на межвузовской конференции и, признаюсь честно, превзошли мои ожидания. Именно тогда и возникло решение продолжить эту работу и опубликовать результаты исследования в отдельном сборнике, который, с моей точки зрения, будет полезен не только научно-студенческому и преподавательскому сообществу, но и ученым и специалистам, интересующимся корпоративным правом.

Опубликованные в этом издании статьи объединены единой тематикой - соотношения императивных и диспозитивных начал в корпоративном праве. Замечу, что для рассмотрения мы взяли не только собственно метод регулирования корпоративных отношений, но и правоприменение и правореализационную деятельность в этой сфере, что в совокупности с правовой культурой формирует сложившийся правопорядок. Действительно, квалификация нормы права как диспозитивной или императивной лишь в определенной степени формируется волей законодателя. Значительное влияние имеет правосознание тех, кто трактует то или иное положение закона при его применении.

Исследование новелл, затрагивающих институты корпоративного права, позволило авторам выявить тенденции законодательного регулирования корпоративных отношений. Помимо анализа подходов и доктрин, существующих в российском правопорядке, авторы также попытались отразить опыт, имеющийся в зарубежном праве.

Мы исследовали методы именно корпоративного права потому, что это представляет в текущий момент большой научный и практический интерес. Отнести корпоративные отношения строго к частноправовым или публично-правовым, с моей точки зрения, не представляется возможным, несмотря на включение их ст. 2 Гражданского кодекса РФ в круг гражданско-правовых. Корпоративные отношения обладают существенными особенностями, отличающими их от классических гражданско-правовых отношений. Специфика этих отношений - в частности, в наличии в них управленческого элемента, предполагающего отношения субординации, в наличии множественности субъектов с различными правовыми интересами.

При изучении заявленной тематики перед исследователями возникло множество значимых вопросов: где должны простираться границы диспозитивности, чтобы защитить слабую сторону или публичный интерес в корпоративных отношениях? Где та тонкая грань между нормативным позитивизмом и свободой судебного усмотрения? Каковы перспективы развития отдельных институтов корпоративного права?

Авторы предприняли попытку ответить на эти и другие интересные вопросы в рамках заявленной тематики.

Завершая короткое вступительное слово, замечу, что целью образования является не столько передача знаний, сколько создание возможностей для получения этих знаний самими обучающимися. Нашим авторам была предоставлена такая возможность - провести собственное исследование, с которым они блестяще справились.

Вашему вниманию представлены результаты этой работы.

 

И.С. Шиткина,

доктор юридических наук,

профессор кафедры предпринимательского права,

руководитель программы магистратуры

"Корпоративное право" юридического факультета

МГУ имени М.В. Ломоносова

 

Преобладающий метод правового регулирования в корпоративном праве

 

В.З. Мамагеишвили,

магистрант 2-го года обучения программы

"Корпоративное право" юридического факультета

МГУ им. М.В. Ломоносова

 

Общие положения

Теоретическая по своей формулировке проблема преобладающего метода правового регулирования в корпоративном праве напрямую связана с практическими вопросами. Так, правовой порядок во многом определяет экономическую систему государства и условия осуществления деятельности хозяйствующими субъектами. В то же время справедливо утверждение, что уровень экономического развития определяет правовую систему государства. Нам представляется важным сделать акцент на том, что характер норм права и их регулирующего воздействия на общественные отношения может обладать стимулирующим*(1) или, наоборот, сдерживающим эффектом. Выбор направленности политики права в целом определяет инвестиционный климат и условия для осуществления предпринимательской деятельности.

Право как совокупность социальных норм воплощает в себе волю законодателя, а система органов государственной власти и судебная система являются субъектами правоприменения, которые "переносят" абстрактные нормы права на конкретные общественные отношения. Однако субъекты правоприменения не имеют возможности воспринять волю законодателя "непосредственно". Правоприменитель получает знание о содержании нормы права и воли законодателя лишь "опосредованно" через толкование системы абстрактных норм права. В данном случае на понимание права, а значит, и на его регулирующее воздействие непосредственно влияют сложившаяся правовая культура и правосознание самих судей. Таким образом, именно судам и государственным органам приходится наполнять содержанием общие нормы права, разрешая ежедневные вопросы применения норм к конкретным отношениям. Следовательно, в рамках этого разрыва между первоначальной волей законодателя и конечным правоприменительным актом должен существовать механизм, должным образом позволяющий определить применимость конкретных норм права и их объем.

Стоит отметить мнение А.В. Егорова о том, что решение вопроса о диспозитивности или императивности соответствующей нормы лишь в малой степени зависит от самого законодателя*(2). Порой классические атрибуты диспозитивности (оговорка о том, что то или иное положение может быть урегулировано соглашением сторон, учредительным документом и пр.) или императивности (оговорка о том, что противоречащие норме действия признаются ничтожными или не влекут правовых последствий) нормы просто отсутствуют, что может привести к затруднительной ситуации при применении нормы. Ученый отмечает, что проблема скорее всего возникнет у "судьи-позитивиста", который применяет норму права в соответствии с ее "буквой", а не духом. Мы согласны с высказанной выше позицией и хотим отметить, что в действительности многое в выработке справедливых подходов в разрешении различных споров зависит от судей. Каждая норма должна применяться в соответствии со смыслом, в нее вложенным (справедливым представляется выражение: "Littera occidit, spiritus autem vivificat"*(3)).

Научная разработка вопросов метода правового регулирования в рамках отдельных отраслей права, а также внутри различных подотраслей права может способствовать разрешению вопросов правоприменения. Например, общие подходы к методу правового воздействия в рамках административного права, уголовного права и иных отраслей публичного права могут существенно упростить решение задач правоприменения и вопроса свободы определения содержания нормы права. Метод правового регулирования, свойственный отраслям публичного права, может определенно разрешить сомнения правоприменителя при рассмотрении конкретного дела. Так, суд, рассматрив<