Глава 32. Часть 2. Любовь к спорту

Как только девушки выскочили из раздевалки, братья переглянулись и рассмеялись.

— У тебя тоже в глазах зарябило от этих горошков? — Кассандр расположился возле одной из кабинок и начал переодеваться.

— Не то слово. Меня эти два горошковых недоразумения, вообще, огорошили.

— Ну, по тебе заметно не было, — усмехнулся Касс. — Выглядел ты невозмутимо. Устроил для девушек… э… шоу.

— Угу, — многозначительно хмыкнул Эмиль.

А как он мог не воспользоваться подходящей ситуацией, чтобы смутить это несносное чудо в возмутительно коротеньких шортах? Он обожал наблюдать, как ее щеки заливает румянец. Но как бы то ни было, присутствию девушек в мужской раздевалке Эмиль действительно был сильно удивлен. Между прочим, он шел в тренажерный зал, специально, чтобы хотя бы на время выкинуть мысли о Полине из головы. А тут она, собственной персоной, да еще в таком прикиде, с этими ее стройными ногами. Разве сможет он думать о чем—нибудь другом, кроме нее, если она будет упражняться на соседнем тренажере? И, вообще, что за бредовая идея посетила девчонок — вместо обеда устроить тренировку?

— Слушай, Касс, тебе не кажется подозрительным, что у девушек вдруг неожиданно проснулась такая непреодолимая любовь к спорту?

— Кажется, — продолжал улыбаться брат.

Эмиль не узнавал его. Буквально несколько минут назад был мрачный, как грозовая туча, а теперь губы непроизвольно растягиваются в такую широченную улыбку, какую еще не приходилось видеть на лице всегда серьезного музыканта. Были у Эмиля соображения, что могло стать причиной таких резких перепадов настроения. Вернее, кто. Одна из двух посетительниц мужской раздевалки с личиком ангела и робким нравом, подвергшаяся в последнее время тлетворному влиянию подруги и научившаяся у той авантюрным выходкам, которые будоражат даже того, кого казалось невозможно расшевелить.

— Эти две подруги в последние дни, вообще, подозрительно часто оказываются в нужное время в нужном месте, не находишь? — продолжил мысль Эмиль. — У меня сложилось впечатление, что затевается какая—то афера. Уж больно невинные лица они старались делать.

— Затевается, — согласился брат.

— У меня такая мысль еще вчера ночью появилась, когда мы с тобой автомат на тачке везли.

— Вот—вот, — кивнул Касс.

— А не пришло ли время вывести двух авантюристок на чистую воду? — вопросил Эмиль, шнуруя спортивные туфли.

— Перекрестный допрос?

— Нет. Наоборот, надо их разделить и допросить каждую по отдельности. А потом сравнить показания, — с коварной улыбкой предложил Эмиль. — Думаю, нестыковок будет достаточно, чтобы понять, что к чему. Беру на себя Полину. Твоя цель — Флида.

Братья хлопнули по рукам.

Когда Полина с Флидой подмышкой выскочила из раздевалки, к ней вернулась способность соображать. Настойка—то так и осталась на столике. Что если Эмиль или Кассандр выпьют ее? Но возвращаться в мужскую обитель прямо сейчас было слишком рискованно. В каком виде Поля застанет парней? А вдруг им душ принять приспичило? Оставалось надеяться, что братья, как разумные люди, до тренировки воду пить не будут.

Правильной стратегией пока виделось ничего не делать, а просто следить за развитием событий. Девушки вернулись к облюбованному тренажеру, и принялись мучить кольца.

У Тамары с Гамлетом ситуация не менялась. Охранник продолжал с диким неистовством тягать железки тренажеров, а помощница босса с не меньшей яростью крутить педали. Хорошо хоть делали все это молча. Если б они вдруг решили озвучить мысли, которые в этот момент кипели в их головах, то принцесса Флида, наверно, узнала бы много новых доселе не слыханных слов.

На секунду Тамара все же оторвала прожигающий взгляд от Гамлета и обратила внимание на соратниц по афере. В глазах светился немой вопрос: мол, как все прошло? Что ответить? Поля сделала оптимистичный жест, приправленный кислым выражением лица: мол все хорошо, если не считать некоторых непредвиденных обстоятельств.

Объяснять, что Полина имеет в виду, не пришлось. Оба непредвиденных обстоятельства вышли из мужской раздевалки в зал. Парни не стали выбирать, с каких тренажеров начать тренировку, а почему—то напрямую двинулись к девушкам. Поля и Флида, не сговариваясь, утроили усилия, чтобы не смотреться жалко в борьбе со строптивыми кольцами, но получилось с точностью до наоборот. Кольцо снова выскользнуло из их ладоней и со страшной силой ударилось о тренажер. Девушки от неожиданности взвизгнули.

— Что ж вы на максимум—то поставили? — Эмиль окатил Полину насмешливым взглядом. — Вот тут есть панель управления. Можно регулировать степень нагрузки. У вас десятка стоит. Это для таких качков как Гамлет.

Он нажал пару кнопок, и кольца вдруг стали удивительно покладистыми.

— А для музыкантов такие упражнения вообще нежелательны, — Эмиль поглядел на брата. — Правда, Касс? Пальцы можно повредить. Покажи Флиде тренажер, который подойдет ей больше.

Горничная—принцесса тут же потупилась. Начала краснеть и бледнеть и забыла, как дышать. Ага, как же, пойдет она куда—то с мрачным Кассандром, которого боится до дрожи. Скорее, в оброк грохнется. Но Касс вдруг улыбнулся. Одними уголками губ, совсем чуть—чуть. Однако сразу перестал быть грозным, а сделался по— мальчишески обаятельным. Даже Полина такой метаморфозе изумилась, что уж говорить про Флиду. Но принцесса все равно осталась стоять на месте, прижимаясь к Поле. Тогда Касс проявил настойчивость. Взял за руку и мягко потянул за собой. Остановился возле покатой скамеечки, предназначенной для упражнений на пресс и начал помогать Флиде занять правильную позицию, аккуратно направляя руки и ноги. Полина даже представить боялась, что сейчас ощущает ее стеснительная подруга. Наверняка близка к потери чувств. Хорошо хоть, упражнения ей предстоит делать лежа. На ногах она все равно не устояла бы.

Поля еще некоторое время с интересом наблюдала за парочкой и осмысливала увиденное. Ну, с Флидой—то все понятно, а вот что на Касса нашло? Полина и не думала, что он может быть таким внимательным. Неужели зелья хлебнул? Хотя сказать по правде, версия так себе. Поля до сих пор очень сильно сомневалась в приворотных свойствах кирпичной настойки.

Эмиль, который пристроился делать упражнения рядом с Полиной, тоже с любопытством глазел на брата и Флиду, но потом переключил внимание на Полю.

— А вот мне интересно, кому из вас первому пришла в голову идея идти в тренажерный зал?

— Мне, — ответила Полина. Не хотелось подставлять соратниц по афере.

— Тебе? — хмыкнул Эмиль и подозрительно сощурился. — Очень странно.

— А что тут странного? — Поля оставила в покое кольца и подошла к другому тренажеру. — Я люблю спорт. Вот и позвала девочек позаниматься.

— А не ты ли час назад утверждала, что просто валишься с ног? — Эмиль приблизился вплотную и подсадил Полину на сиденье тренажера. В глазах прыгали искорки. — Чуть подушкой меня не убила, доказывая, что тебе срочно нужно поспать.

И правильно делала. Только надо было довести дело до конца. Теперь бы никто не устраивал допрос с пристрастием.

— Сначала хотелось спать, потом расхотелось.

Более глупую отговорку придумать сложно, по ничего другого в голову не приходило. Полина независимо вскинула голову и попыталась сдвинуть руками железки тренажера, однако не получилось.

— Ступнями нужно упираться в скамеечку, — Эмиль обхватил лодыжки и переставил ноги Полины, куда требовалось, задержав руку, чтобы как бы невзначай скользнуть вдоль всей длинны ноги.

Нахальная выходка босса простимулировала Полю, не дожидаясь очередного каверзного вопроса, пойти в наступление:

— А мне вот тоже интересно, с чего вдруг вы сюда явились.

— А что было делать? — выдохнул Эмиль в самое ухо. — Мне нужно было как—то успокоиться после поцелуя.

От горячего шепота босса по телу пошли мурашки.

Черт! Что за наглость! Ну, кто просил Эмиля напоминать о том, о чем не следует? Поля так старательно делала вид, будто между ними ничего не произошло, будто никакого поцелуя не было. И, кстати, несмотря на все поползновения босса и дальше будет всеми силами держать дистанцию. По крайней мере, до тех пор, пока не поймет, как к этому всему относиться. А пока она совершенно не понимает, потому что в голове постоянно дребезжит противненькая мысль о Каролине, сопровождаемая ужасным лязгом и металлическим звоном.

Как выяснилось буквально через секунду, скрежет издавала все же не мысль, а один из тренажеров, который из—за чрезмерного усердия Гамлета просто развалился на части. Все—таки Флиде довелось услышать несколько словечек, которых до сих пор в ее лексиконе не было. Охранник выбирался из—под обломков, рыча и извергая проклятия и местные идиоматические выражения в адрес ненадежного тренажера и некоторых присутствующих в зале дам. С налитыми кровью глазами он ринулся в раздевалку. Эмиль и Кассандр бросились за ним. Видимо, желали проверить, не получил ли он травм. Хотя его размашистая походка говорила об обратном.

Девушки, как только пришли в себя, тоже поспешили ретироваться. А какой им был смысл оставаться в спортзале?

— Кажется, получилось, — отдышавшись, выдала Тамара. — Они, конечно, все хотят пить. Но, может, уступят воду пострадавшему?

Может и уступят. Ну, это в случае, если они ее до этого уже не выпили.

— Пойду караулить Гамлета на выходе из мужской раздевалки, чтобы первой он увидел именно меня. А вы, девочки, потом проверите, пуста ли бутылка.

Полина и Флида закрыли за Тамарой дверь, но оставили маленькую щелку, чтобы наблюдать за развитием событий. Через несколько минут вся троица парней вышла из раздевалки.

Эмиль и Кассандр свернули в боковой коридор, а Гамлета остановила Тамара.

— Надеюсь, ты не сильно ушибся? Ничего не болит?

Тот с шумом втянул воздух.

— Еще как болит! — прорычал, глядя в глаза.

— Где? — расстроилась она.

— Здесь, — Гамлет ударил себя кулаком в грудь. — Эх, Тома, Тома, что ты со мной делаешь!

Он вдруг сгреб Тамару в объятия и впился в губы сумасшедшим страстным поцелуем. У Полины аж сердце зашлось, такие искры сыпались. Она потихоньку закрыла дверь. Неужели зелье подействовало? Они с Флидой через спортзал прокрались в мужскую раздевалку. Так и есть. Пустая бутылка из—под настойки валялась в мусорной корзине.

— Думаешь, Гамлет выпил? — спросила Флида.

— Похоже. Но, вообще—то, это мог быть кто угодно из троицы.

Глава 33. Тучи сгущаются

Тпрулина и Краслер заняли одну из беседок в заросшем уголке парка, чтобы пообщаться без свидетелей. Принцессе не терпелось узнать первые результаты работы корреспондента. Она наняла своего давнего приятеля для особого задания. «Наняла» — даже не совсем подходящее слово. Они оба были заинтересованы нарыть что—нибудь пикантненькое на новую пассию Эмиля. Если у Краслера получится собрать компромат для скандальной статьи, его журналистская карьера резко пойдет в гору. А для Тпрулины это станет моральной компенсацией за униженное достоинство. Она до сих пор не могла прийти в себя после отказа Эмиля. Ее образ светской львицы, неподражаемой и сексапильной, перед которой ни один мужчина не может устоять, сильно пострадал. Тпрулина простить себе не могла, что практически сама вешалась принцу на шею. Теперь ее душа жаждала мести.

— Как успехи? — она нетерпеливо глянула на худощавого бойкого собеседника в смелом костюмчике в полоску от модного дизайнера.

Краслер достал из кейса фото.

— Сделал несколько снимков скрытой камерой. На этом пока все.

Тпрулина внимательно просмотрела фотографии. Раздражение только усилилось. Кого Эмиль ей предпочел? Невысокая невзрачненькая девчонка. Ни светского лоска, ни величия.

— Я уверена, что с невестой Эмиля что—то не так, — Тпрулина постучала по столику изящным красным ноготком.

— Почему?

Как бы Краслеру объяснить? Когда принц отшивал Тпрулину, уверял, что пока не собирается ни с кем встречаться. Что у него грандиозные карьерные планы, и серьезные отношения будут только мешать. Принцессе показалось, что Эмиль не кривит душой. Почему же тогда не прошло и месяца, как он уже обзавелся невестой? Да еще такой невыразительной.

— Девчонка слишком уж никакая. Как Эмиль мог запасть на нее, когда вокруг него столько красоток? Думаю, есть какие—то обстоятельства, которые заставили его предложить ей руку. По доброй воле он бы этого делать не стал.

Краслер заерзал на скамейке. Старая привычка — так ему думалось лучше.

— Не по доброй воле… — повторил он слова Тпрулины и, соскочив на ноги, начал мерить беседку шагами. — Да—да—да. Очень может быть. Это многое бы объясняло.

— Что?

— Видишь ли, у меня есть подозрения, что Полина — не принцесса. Поговорил с приятелем, которому недавно довелось побывать на Земле. С его слов там принцесс—то практически и не осталось.

А вот и первая пикантная деталь. Нет, вообще—то, прогрессивные законы Апасии позволяли принцам жениться на особах некоролевского происхождения, но вряд ли семья Эмиля была бы в восторге от такого брака. Да и самому ему для чего такая сомнительная партия? Отказался от принцессы, первой красавицы Аласии, ради обыкновенной девчонки с Земли? Нет, тут определенно что—то не чисто.

— Кажется, я поняла, что вынудило Эмиля сделать предложение, — от догадки у Тпрулины даже дыхание перехватило. — Эта девчонка, Полина — она беременна.

— Что?! — Краслер на секунду замер, а потом стрелой вернулся на место.

— Смотри, все сходится. У них мог быть короткий роман. Или, скорее всего, вообще, так, связь на одну ночь. А потом она его поставила перед фактом. Мол, так вышло, но у меня от тебя будет ребенок. Не удивлюсь даже, если все это от начала до конца девчонка подстроила специально, чтобы захомутать принца. Если на Земле принцесс почти не осталось, значит, и с принцами тоже дефицит.

У Краслера загорелись глаза. Тпрулина с легкостью проследила ход его мыслей. Статья о том, что Эмиль женится вовсе не по любви, и о том, как девушки с Земли действуют, чтобы женить на себе принца, будет иметь грандиозную скандальность и феноменальный успех. Краслер получит баснословный гонорар, а Тпрулина моральное удовлетворение.

— Теперь я понял, в каком направлении рыть, — сощурился журналист. — И поверь, если только наша версия верна, я нарою факты, чтобы ее доказать.

Полина вернулась из тренажерного зала к себе. Приняла теплый душ, после которого резко накатило сонливое состояние. Но она даже не пыталась прилечь. Чувствовала, что поспать ей все равно не дадут. Так и вышло. Еще не успела просушить волосы феном, как в дверь постучали. В комнату воробушком впорхнула Флида. Немного взъерошенная — тоже еще как следует после водных процедур не просохла.

— Поль, я вот все думаю насчет приворотного зелья.

— Садись, — Полина указала на пуфик возле зеркала. — Давай я что—нибудь с твоими волосами сделаю, пока они еще влажные.

— Делай, — безропотно согласилась Флида.

Полина поменяла насадку у фена и принялась подкручивать нежно—пшеничные пряди.

— Поль, а вдруг зелье не Гамлет выпил? — вернулась к волнующей теме принцесса.

— А кто? — Полина спросила на автомате. Догадывалась, что ответит Флида.

— Вдруг это был Кассандр?

— Да нет. Думаю, все же настойка Гамлету досталось. Видела же, как ему крышу снесло.

Флида немного помолчала. А потом доверительным шепотом произнесла:

— Просто, знаешь, мне сегодня показалось… что Кассандр оказывает мне знаки внимания.

— Да что уж там «показалось», — улыбнулась Полина, — видела я, как Касс возле тебя всю тренировку крутился.

— Я как—то чуть—чуть растерялась…

Чуть—чуть? Да она же дышала через раз и взгляд боялась поднять.

— Мы немного поговорили о музыке…

Правильнее было бы сказать, Кассандр говорил, а Флида внимала.

— А потом он, представляешь, пригласил меня на репетицию. Завтра поздно вечером в парке они хотят сделать прогон своего выступления. Пойдешь со мной?

— с надеждой посмотрела принцесса.

— Конечно, пойду.

Полина уже практически закончила с локонами Флиды, когда в комнату вломилась еще одна гостья. Тамара без сил плюхнулась в кресло и прохрипела:

— Воды.

Осушила залпом два стакана и только после этого к ней вернулась способность говорить. Правда, это были исключительно междометия. Еще один стакан спасительной жидкости — и Тамара, наконец, начала произносить что—то вполне членораздельное.

— Девочки, мы с Гамлетом помирились. Я его простила.

Ну, вообще—то, ни Полина, ни Флида в этом не сомневались. Им хватило и пары секунд страстной сцены возле раздевалки, чтобы понять: дело движется к взаимопониманию, причем семимильными шагами.

— Сейчас мы с ним идем в гусятню отбирать гусей для выставки. Он отпустил меня всего на полчаса — переодеться. Видели бы вы, девочки, как он не хотел меня отпускать, — Тамара томно прикрыла глаза.

Не видели, но представить себе могли.

— Всего полчаса. Черт! Ну, переодеться—то я успеваю, а вот в парикмахерскую нет, — засуетилась Тамара.

Зачем нужно посещать парикмахерскую перед походом в гусятню, даже вопросов не возникло.

— Садитесь, — скомандовала Полина, которая к этому времени уже успела соорудить на голове Флиды нечто миленькое.

Взлохмаченные волосы Тамары были сбрызнуты водой, и девушки в четыре руки принялись за укладку. Закончив с прической, они виртуозно подправили макияж. Помощница босса на глазах преобразилась в умопомрачительную красотку. Одни сияющие глаза чего стоили.

— Кстати, мы проверили, бутылка из—под настойки оказалась пустой, — напоследок отчиталась Полина. — Не очень—то я верила, но, похоже, зелье работает.

Помощница босса важно приподняла подборок:

— Конечно, работает. Все, к чему я приложила руки, не может не работать.

Поля согласно усмехнулась:

— Забористая получилась настоечка. Как Гамлета—то пробрало.

Тамара вдруг посмотрела на Полину немного недоуменно.

— Гамлета пробрало?

Пару секунд она осмысливала слова и вдруг взгляд ее потух:

— Так это, получается, он из—за настойки? Я думала из—за меня, а это из—за нее?

Вот как у Тамары в голове от поцелуев Гамлета помутилось. Похоже, она только сейчас осознала, что он действовал под влиянием зелья.

Помощница босса сделала глубокий вдох. В глазах снова запылал бешеный огонь. Она соскочила с пуфика и, грозя кулаком в воздух, прокричала:

— Так это значит все из—за настойки! Ну, бык, ну, ты у меня получишь!

И выскочила из комнаты.

Глава 34. Пожитки подарить!

Полина и Флида, не сговариваясь, помчались за Тамарой. Перехватили на полдороге до гусятни и несколько минут объясняли, что это еще далеко не факт, что именно Гамлет выпил зелье. Совместными усилиями удалось хоть немного успокоить помощницу босса. И только когда она дала клятвенное обещание не убивать напарника по отбору гусей, девушки решились отпустить ее к месту назначения, а сами отправились назад во дворец.

— Жаль Гамлета, — посочувствовала темпераментному здоровяку Полина. — Боюсь, Тамара все же не сможет совладать с эмоциями и ему достанется ни за что ни про что.

— Жаль, — согласилась Флида. — И Тамару тоже жаль. Представь ее разочарование: думала, что Гамлет из—за нее голову потерял, а, оказывается, просто находился под действием настойки.

— Ну, это еще вопрос, он ли на самом деле выпил зелье. Мне кажется, у него и до этого крышу от Тамары сносило.

— Значит, Кассандр, — грустно констатировала Флида. — Поэтому и стал проявлять знаки внимания.

Ну, вот, теперь еще и принцесса расстроилась.

— Не обязательно Кассандр, — возразила Полина. — С таким же успехом это мог быть и Эмиль. И, вообще, чего мы гадаем? Надо напрямую спросить у парней, кто осушил ту злополучную бутылку.

— А они не заподозрят неладное? Как им объяснить, почему нас волнует, кто из них выпил воду.

— Ничего они не заподозрят. Только нужно подвести их к интересующей нас теме элегантно. Как бы невзначай. Беру этот разговор на себя, — пообещала Полина, перед тем, как попрощаться с Флидой и свернуть в свое крыло.

Пообещать—то пообещала, но почему—то не решилась постучаться в комнату Эмиля. До чертиков смущала мысль остаться с боссом наедине, после того, что между ними произошло. Ноги пронесли мимо его двери с молниеносной скоростью. Поля и сама не заметила, как оказалась в своих апартаментах.

Ладно. Успеется. Сначала Полина все хорошенько обдумает, выработает стратегию поведения с этим несносным нахалом, а уж потом пойдет допытывать, кто отведал Тамариного зелья.

Она бесцельно походила по комнате. Думать над поставленной задачей не получалось. Мысли сбивались. Все время вспоминался подушечный бой, который мог бы закончиться сокрушительной победой, если бы кое—кто не применил запрещенный приемчик.

Чтобы вытеснить из головы воспоминания, мешающие рассуждать здраво, Полина подошла к окну и постояла немного, опершись локтями на подоконник. Взору предстала привычная картинка: бесконечно очаровательная осенняя природа Апасии и Листьер, воюющий с клумбой. Садовник выглядел так мило и безобидно, чудесно гармонировал с умиротворяющем пейзажем. И как только Полина могла заподозрить старательного добряка в шпионаже? Вот бедолага. Уже который день возится с цветами. А все они с Эмилем постарались — не давали садовнику работать, изображая Ромео и Джульетту. Доизображались. Уже и без зрителей целуются.

Осознав, что созерцание окрестностей ничуть не помогает обмануть сознание, которое любыми окольными путями норовит вернуться к теме поцелуев, Полина отошла от окна и плюхнулась на кровать. Только теперь, когда голова коснулась подушки, Поля почувствовала, как смертельно устала. Мышцы расслабились под воздействием нежных объятий перин. Как это было приятно — просто лежать. Две бессонные ночи подряд сделали свое дело — глаза сомкнулись сами собой.

Проснулась Полина оттого, что одной щеке стало теплее, чем другой. М—м—м… странное чувство. Волнующее. Что это? Чья—то ладонь греет кожу? Эмиль? Поля распахнула глаза и только тогда окончательно пробудилась. Первым делом отругала себя. Какой еще Эмиль? Что за глупые мысли? Просто луч солнца смог пробраться пока только на левую половину лица. А правая оставалась в тени.

Полина поднялась с кровати, и тут ее ждало еще одно открытие — на дворе утро. Когда она отключилась, было от силы часов шесть вечера. Получается, Поля проспала больше 12 часов? Интересно, как так получилось? Разве никто не приходил разбудить на ужин? И Флида не заскакивала поболтать? И даже Тамара не появилась отчитаться, как прошел отбор гусей? Полина почувствовала, что пропустила столько всего интересного. Она мгновенно привела себя в порядок и собиралась срочно наведаться к подругам за новостями. Уже намеревалась выйти из комнаты, но что—то заставило подойти к окну.

Ух, ты! Кпумба—то готова! Поля глазам своим не поверила. Цветы были высажены не хаотично, а образовывали ровненькие буквы. Не аласийские, нет — русские. Садовник, что, знает Полинин родной язык? Но больше всего поразил даже не этот факт, а сама надпись:

Пожитки подарить!

Что бы это значило? Поля не сомневалась, что слова адресованы ей. А кому же еще? Во—первых, клумба разбита ровно под ее окнами, а, во—вторых, много ли людей в Апасии знают русский? Но что Листьер хотел этой странной фразой сказать? Намекает, чтобы Полина поделились с ним своим скарбом? Может, он и не такой простой и безобидный, каким показался вчера вечером? Может, не зря она его подозревала в шпионаже?

Поля выскочила из комнаты, но вместо того, чтобы идти к кому—то из девушек, вломилась в апартаменты босса.

— Эмиль, ты уже видел?! — выдала возбужденно на ходу, и подбежала к окну раздвинуть шторы.

Только когда в нее прилетела подушка, Полина поняла, что босс еще не встал. Обернулась — догадка подтвердилась. Лежал в постели, закинув руку за голову, и нахально—обезоружевающе—лучезарно улыбался.

— Ой, — смутилась Поля. — Извини.

Хотя за что извиняться? Она совершенно четко слышала разрешение войти, когда постучалась. Не долго думая, Полина запустила подушку в инициатора потасовки и отвернулась к окну, чтобы не смущать. Хотя такого разве смутишь? Тут скорее, чтобы не смущаться самой.

— Вставай! — скомандовала она. — Ты должен это увидеть. И не смей снова бросать в меня подушку! — не разворачивая головы, она погрозила кулаком в воздух, скопировав жест Тамары.

— А то что? — заинтересовался Эмиль.

— А то то! — воинственно ответила Поля. — Я ведь могу и тяжкие телесные повреждения подушкой нанести. Разве вчера не убедился?

— Убедился, — Эмиль рассмеялся. Так обезоруживающе хохотал, что Поле тоже стало смешно. Она даже на время забыла о подозрительной клумбовой надписи.

Боссу потребовалось всего несколько минут, чтобы привести себя в порядок.

— Ну, что тут за сенсация? — он подошел к окну бодрый свежий и пахнущий терпким гелем для бритья.

— Как видишь, клумба готова. Как тебе?

Эмиль озадаченно потер подбородок:

— Пожитки подарить… Хм. Впечатляет.

— Как думаешь, это какой—то намек мне? Садовник раскусил наш спектакль — догадался, что мы не настоящие жених и невеста, и требует награду за молчание?

— Да нет. Старый добрый Листьер еще мог бы выполнить роль бабушкиного шпиона, но на шантаж не способен. Да и откуда ему знать русский?

Поля сама не верила в такое коварство садовника, но как еще истолковать странную фразу?

— Пожитки подарить… — задумчиво повторил Эмиль, и вдруг губы его растянулись в улыбку. — Вот именно — Листьер не знает русского.

Босс смотрел так, будто загадка решена, но Поля пока ничего не понимала.

— Ну и? — потребовала она продолжения.

— Не знает русского и воспользовался каким—то допотопным автопереводчиком. Смотри, что такое пожитки? Это нажитое добро, правильно? А у слова «подарить» тот же смысл, что и у слова «пожаловать». Так ведь?

— Ага. Жалую тебе шубу с царского плеча, — почему—то вспомнилась Полине фраза из советской комедии.

— То есть «Пожитки подарить!» — это на самом деле «Добро пожаловать!».

Поля глянула на босса с восхищением. Это ж надо, какую хитроумную лингвистическую головоломку разгадал. Спас честь бедного трудяги—садовника, так старательно пытавшегося угодить гостье.

— Браво, Холмс!

— Элементарно, Ватсон! — самодовольно улыбнулся Эмиль.

 

Глава 35. Без "понарошку"

Эмиль давно уже не ощущал себя таким безмятежно бесшабашно счастливым. Стоял рядом с Полиной с глупой улыбкой на лице и жадно вдыхал дурманящий аромат мяты, который исходил от ее волос. Солнце светило сквозь пряди, делая их золотистыми. Нереальная пьянящая красота. Как только доберется до мольберта, обязательно нарисует ее такой — утренне—свежей, воздушной, чувственной, манящей. Может это только наваждение, но в данный момент Эмиль был совершенно уверен, что хочет, чтобы каждый день начинался также. Чтобы не успевал он открыть глаза, Полина была рядом.

Оказывается, это так будоражаще приятно, когда тебя будит неугомонная девчонка. Врывается в комнату как ураган. Сверкает горящими зелеными глазищами и обещает убить подушкой. При этом ее стройная фигурка на фоне окна смотрится так соблазнительно, что хочется не подушечного боя, а совсем другого. Сон слетает мгновенно. И ты начинаешь утро с разгадывания шарады. С Полиной всегда так — никогда не знаешь, чем придется заниматься в следующий момент. А когда задачка решена, получаешь восторженный взгляд. И мечтаешь, чтобы к этому взгляду прилагалась еще какая—нибудь более весомая награда. Например, поцелуй.

Мысль о поцелуе заставила подойти ближе, совсем вплотную. Полина напряглась — кажется, догадалась о его желании. Посмотрела предупреждающе. Он не хотел ее сердить. Не сейчас. Не этим волшебным утром. Просто аккуратно убрал с лица выбившуюся прядку. Это было ошибкой. Пальцы ощутили шелковистость волос и нежную теплоту кожи, и Эмиль взорвался. Порывисто притянул к себе и целовал жадно, растворяясь в новом незнакомом чувстве, названия которому не знал.

Полина не понимала, почему опять позволила Эмилю поцелуй. Хотя чего тут непонятного? Его горячий взгляд, его требовательные губы абсолютно лишали воли. Вместо того чтобы осадить нахала, она таяла в его объятиях. И как только нашла в себе силы отстраниться?

— Тебе не кажется, что мы слишком увлеклись? — спросила строго и сердито.

— Нет, — недовольно промычал он, не желая отпускать.

Но Полина проявила настойчивость.

— Ты не забыл, что мы жених и невеста понарошку?

Нет, Эмиль не забыл, конечно. Но все чаще ловил себя на мысли, что сомневается насчет этого «понарошку». Конкретно сейчас он бы предпочел, чтобы все было без «понарошку», тогда не пришлось бы прерывать этот сводящий с ума поцелуй.

Он не хотел сдаваться. Все еще держал Полину в объятиях и думал: а что, собственно, мешает им избавиться от «понарошку»? Ответ не порадовал. Не что, а кто — парень Полины. Эмиль вдруг разозлился. Ему категорически не хотелось, чтобы у его (да, именно, у его) Поли был какой—то там Константин (или как там его?). Какого черта?!

Эмиль вновь притянул ее к себе. В этот раз целовал с каким—то неистовством, как будто хотел поцелуем вытеснить мысли о другом парне из ее головы. Вот теперь Полина рассердилась по—настоящему. Вырвалась и опалила злющим взглядом:

— Совсем очумел?! Целуйся со своей Каролиной!

— Каролиной? — фраза Полины ввела в ступор. Эмиль даже не сразу понял, что она имеет в виду. — Ты о ком?

— О той красавице, которой ты подарки с Земли возишь. Которая так сногсшибательна, что тебе все друзья завидуют, — фыркнула Поля язвительно. — Я, между прочим, в курсе.

Прядка волос, которую Эмиль не так давно аккуратно поправил, снова упала Полине на лицо, и она сердито дула на нее, пытаясь вернуть на место. Как она была божественно прекрасна и трогательно умилительна в своей ревности к лошади.

Эмиль начал хохотать. Нет, поначалу он честно пытался сдержаться. Хотел еще немного насладиться картиной праведного гнева: пылающими щеками и горящими глазами. Давил смех сколько мог. Но тот вырвался на свободу.

Полина недоуменно смотрела на хохочущего босса не в силах понять, что его так развеселило. Она была жутко зла, хотя, сказать по правде, злиться на смеющегося Эмиля было не так—то и легко. Делал он это заразительно и задорно. В глазах плясали тысячи чертиков.

— Нет, ну, Каролина, конечно, красавица, — глотая смех, произнес он. — И я от нее без ума, но поцелуев ее как—то не хочется.

Без ума?! Вот вроде бы Полина уже и знала от Тамары о пламенных чувствах Эмиля к Каролине, но все равно эти слова взбесили ее. И в особенности то, что Эмиль нагло продолжал хохотать. Ну, может ей кто—то, наконец, объяснить, что смешного?!

— Кстати, давно хотел вас познакомить.

— Еще чего, — возмутилась Поля.

Какая радость ей, понарошковой невесте, знакомиться с его настоящей невестой? У Полины даже любопытство не вспыхнуло посмотреть, с кем там босс встречается. Воображение и без того нарисовало эту фифу ноги от ушей.

Она попыталась обогнуть Эмиля и выскочить из комнаты, но он маневрировал, преграждая дорогу.

— Готовлю вам встречу. Запланировал на сегодня, после завтрака. Каролина будет очень рада знакомству. Как и ее новорожденная малышка.

— Новорожденная малышка? — Полина остолбенела.

Она не ослышалась? У Эмиля, что, есть дочь?

— Да. Новорожденная малышка — Азилиза, — подтвердил босс, и независимым голосом пояснил: — Каролина недавно ожеребилась.

— Каролина… что? — Поля пару раз глупо хлопнула глазами. Фифа ноги от ушей что?

— Ожеребилась, — улыбаясь, как чеширский кот, повторил Эмиль. — Малышка — белогривая красавица, копия мамочки.

Он отступил, освобождая Полине дорогу к выходу, и бросил вдогонку:

— Не планируй никаких дел на утро. После завтрака у нас экскурсия на конюшню.

Глава 36. Сенсация требует жертв

Когда Полина вернулась в свою комнату, там ее уже поджидала Флида. Ну, как поджидала? Меняла постельное белье. Поля так обрадовалась подруге, будто не видела ее целую вечность. Подбежала и обняла.

— Оставь в покое простыни. Все равно я сегодня спала поверх покрывала, — Полина увлекла Флиду на их любимое место — диванчик у окна. — Лучше рассказывай, что тут вчера вечером интересного произошло. Почему ты не приходила?

Принцесса с радостью оставила попытки сменить постель и уселась рядом с подругой:

— Я приходила. Даже целых три раза. Но ты спала, и меня к тебе не пустили.

— Как не пустил? — удивилась Полина. — Кто?

— Эмиль. Он всех посетителей разворачивал обратно. Говорил, что тебе надо отдохнуть.

— Кого всех?

— При мне Тамара пыталась к тебе прорваться. А еще Тпрулина приходила. Я еле успела спрятаться от нее за угол.

— А она—то зачем?

— Сказала, что хочет с тобой познакомиться, но Эмиль отправил ее восвояси.

— Я не поняла, он, что, под дверью дежурил?

— Почему под дверью? Он был внутри и всех, кто к тебе стучался, выпроваживал.

Вот это новость. Значит, Поля спала себе. А босс в это время нагло обосновался в ее комнате и вдобавок командовал ее гостями.

— Он у тебя такой заботливый, — светло улыбнулась Флида. — Берег твой сон. Это так трогательно.

Кто бы его просил. С одной стороны, большой плюс, что Полине, наконец—то, удалось выспаться, но ее смущало и сердило, что спала она, оказывается, не одна, а под наблюдением кое—кого. Хорошо хоть ему ума хватило на ночь убраться к себе. Хотелось бы, конечно, высказать этому кое—кому все, что Поля о его выходке думает. Но рядышком сидел, обхватив коленки не он, а Флида, поэтому разборки с боссом Полина решила оставить на потом, а пока поболтать с подругой. Видно было, что той есть, чем поделиться.

— Ну, рассказывай.

— Я вчера реферат про альтернативную музыку сдала. На отлично, — просияла Флида.

— Ух ты!

— Профессор сказал, что не ожидал такого глубокого анализа. А он обычно скупой на похвалу.

Полину начало распирать от гордости за подругу. Да, Флида, она, такая! Ух, какая! Это профессор еще слабо ее похвалил. Может, принцесса немного робкая, но безумно талантливая.

— Меня однокурсники стали спрашивать, где я материал нашла для реферата. Я, конечно, не стала рассказывать, как мы с тобой запись репетиции добыли. Но решилась намекнуть про Кассандра и пригласить ребят на концерт его группы, который они завтра вечером на празднике урожая дадут. Правда теперь сомневаюсь, правильно ли поступила, — немного занервничала Флида.

— Конечно, правильно, — развеяла все сомнения Полина. — Твои однокурсники — настоящие музыканты, а значит, оценят творчество Касса. Они, конечно, будут в шоке. Такого альтернатива их уши еще не слышали. Но, согласись, как бы альтернативно не звучали композиции Кассандра, они пробирают до дрожи.

— Пробирают, — выдохнула принцесса и на какое—то время впала в мечтательную задумчивость. На глазах появилась романтическая поволока. — У меня сердце замирает от его музыки.

Ох, чуяла Полина, что сердце Флиды так отчаянно реагирует не только на музыку Касса, но и на него самого.

— А еще, Поль, у меня к тебе просьба, — обратилась принцесса, когда к ней вернулась способность говорить. — У одной моей очень—очень хорошей знакомой, Оливии, недавно малыш родился. И она пригласила меня его повидать. Нужен какой—нибудь милый и трогательный презент. А я даже ума не приложу, что можно подарить крохе. Совсем в таких делах опыта нет. Поможешь выбрать? Ты же рассказывала, что приходилось с племянником нянчиться. Наверно, все—все про малышей знаешь. Давай после завтрака проедемся по магазинам.

— После завтрака не могу, — разочаровано ответила Полина.

Ей страх как интересно было бы провести шопинг с подругой. Тем более по такому чудесному поводу. Но ведь уже пообещала Эмилю посетить с ним конюшню.

— Давай лучше после обеда, — предложила она.

— Не получится, — расстроилась Флида. — После обеда мне нужно быть в университете. Итоговая контрольная — нельзя прогуливать.